Одно пламя

— Почему ты хочешь присоединиться ко мне? — спросил Валтор, в недоумении глядя на собеседницу. — Ты сильный, Валтор, — отвечала зимняя ведьма холодным, самоуверенным тоном — У тебя есть чему научиться. — Я оставил попытки подчинить себе мир, все, что я делаю — наслаждаюсь. В том числе своей работой, — маг отвёл глаза и Айси незамедлительно обратила на этот очевидный жест его внимание: — Заметно, — саркастически проговорила ведьма — Твой уровень осознанности отлично показывает захваченная Облачная башня и Андрос. Как и уровень твоей силы. То, что ты внезапно решил измениться на твоих дальнейших поступках никак не сказалось, ты просто делаешь то, что привык, не отдавая себе в этом отчета. — Почему пришла только ты? — маг проигнорировал агрессивный выпад. — Потому что я заинтересована больше всех, и потому, что мы с тобой больше ладим. — Это из-за того вечера в Весперии? — Очевидно же. В директорском кабинете повисло неловкое молчание. С одной стороны, Валтор и Айси не были парой. Ни он, ни она не проявляли знаки внимания друг к другу. Единственное, что могло натолкнуть на такие мысли — это совместное появление на балу в Весперии, но этого было вполне достаточно, чтобы сплетни незамедлительно разнеслись среди всех ведьм Магикса. — Я все ещё не могу сделать то, для чего рождена, — начала Айси — Дарси и Сторми… — Матчасть знаешь, — коротко пресёк её Валтор и отвернулся к окну, лицезрея пейзаж туманного леса. — Это не синдром отложенной жизни, — огрызнулась зимняя ведьма — Шаманка все ещё превосходит меня по силе и тиранит мой народ. — Я тебя понял, — Валтор ухмыльнулся, не поворачиваясь к собеседнице — А твои сёстры? — Спроси у них сам. — Да, планеты я ещё никогда не восстанавливал, — задумчиво протянул Валтор — Новое интригует. Но в вопросах мести я искушён достаточно. — Назови цену. — Как обычно, все, чего я не попрошу, ты сделаешь без лишних вопросов. И так, пока я не сочту нужным. — Дорого. — Тебя здесь никто не держит. — По рукам. Принцессу Даймонда условия не устраивали, но альтернативные варианты ею найдены не были. Трикс лишь однажды предприняли попытку взять мир в свои руки — два года назад подняв на Магикс армию Тьмы. Но успехом это не увенчалось. С тех пор в ведьмах зрело чувство, что их собственных сил и интеллекта недостаточно для чего бы то ни было. Само решение — призвать армию Тьмы созрело в них дико и спонтанно. Айси мечтала о мести, но прежде чем послать отряды на Даймонд, решила протестировать их на чем-то поближе. Сторми, как обычно, злобно негодовала от мысли, что после Облачной башни её в лучшем случае ожидает должность прорицательницы или хранительницы в каком-то тленном захолустье. Дарси в целом было все равно. Она была искренней служительницей ада и его кошмаров, и по сути являлась его неотъемлемой частью, а потому более всего на свете её волновал баланс. Притеснение ведьм в Волшебном Измерении, пожалуй, было единственным, что вызывало в ней бурную реакцию. И в этом она была согласна со своей штормовой сестрой. Тогда все казалось таким легким и простым — отобрать огонь Дракона, оживить армию, победить в Магиксе, завоевать половину Измерения, дабы стать равным по силе Трём Древним Ведьмам, и произвести либо правильный раздел зон влияния, как когда-то сделали Прародительницы, либо поиметь всех остальных окончательно — как в Мрачное средневековье. Но Трикс провалились. С треском. Токсично позитивный Светлый камень заставлял их давиться собственным ядом и беспомощностью изнутри, все больше и больше загоняя ведьм в бездну злобы и отчаяния. И тогда появился Даркар. Вот снова все кажется простым, как дважды два. Они борются с ненавистными феями, из-за которых застряли в паскудном монастыре, помогают Темному Лорду, а тот, взамен, обещает поделиться с ними силой, которая, казалось бы, способна противостоять даже огню Дракона. Жаль только, Даркар их преданности не оценил и помогать не торопился. Валтор, очевидно, подходил на роль союзника гораздо лучше. Во-первых, он, банально, выглядел симпатичнее. Во-вторых, Дарси, заядлая читательница конспирологических трактатов об истории Магикса, не раз встречала шокирующие истории о его темных подвигах. И пусть достоверность таких случаев могла ставиться под сомнение, то, как скоро Валтор поработил Андрос, отлично подтверждало его репутацию. В-третьих, в отличии от Даркара, огненный маг не спешил быть лидером. По натуре своей, как поняла Айси из их первого и последующего знакомства, к власти он не рвался совсем, а то, что он требовал в качестве платы, зачастую, было совершенно адекватным. Был и ещё один, четвёртый момент, который особенно импонировал сёстрам. Валтор был желанным гостем при королевских дворах. Неважно, была эта Солярия, был ли Эраклион, Весперия… Монархи и знать центральных планет сколько угодно могли бы плеваться перед простым народом, что темный маг — это ужасно, а ведьмы — ещё хуже, но сами они где-то да держали пару прорицательниц, телепаток, а зачастую и некроманток в своих секретных подвалах и подземельях. Валтор был настолько уникален, что к его помощи прибегла королева Исадора, графиня Кассандра, даже некто очень знатный из Эраклиона, возможно, это был сам король Эрендор… Может быть, Магикс на самом деле и был бы обеспокоен появлением мага, но никто даже не попытался остановить его и вернуть в Омегу, кроме пресловутых фей, которым, как обычно, на месте не сиделось. Чего бы он не творил, будучи когда-то с Древними ведьмами, он стоял в авангарде Великого Раздела Волшебного Измерения, с ним считались, его слушали, его боялись. И пусть сейчас он вовсе не таков, а ведёт себя как мальчишка, его бессознательное понятия не имеет, как жить по-другому. И рано или поздно, он это обязательно поймёт. И в момент, когда это случится, Айси будет стоять рядом с ним, может быть, даже решится обнажить перед свою выпотрошенную душу. В Валторе она видела джентльмена, мужчину, на которого можно опереться, в каком-то смысле, даже своего мертвого отца… Айси помнила Фенрира в мельчайших деталях. Суровое северное лицо, большие глаза цвета гроперской чешуи, сердитые русые брови и строгие маленькие молнии губ. Своей матери зимняя ведьма не знала, но отец, даже будучи по горло в государственных делах, с лихвой компенсировал её отсутствие. С ним Айси чувствовала почву под ногами, как и со своим домом — прекрасной северной планетой, полной спокойствия и уюта. Кроме отца в жизни принцессы была главная жрица — Алва. Статная, высокая, с совершенной осанкой, она напоминала древнюю богиню войны и весны Фрогстрад. Длинные темные волосы обрамляли желтую, янтарную кожу, редкую для Даймонда, глаза цвета пасмурного неба добавляли её внешности загадочности, как и длинный шрам, гордо сиявший на высокой скуле. Жрица получила его, сражаясь с диким зверем на охоте и принцесса, конечно, мечтала повторить её опыт. Грациозная и ясная Алва научила Айрис стрелять из лука, правильному уходу за кожей и основам рунической магии. Глядя на неё, принцесса буквально замирала в молчаливом восхищении и мечтала однажды стать такой же роскошной женщиной и умелым воином. И её совершенно не удивляло, что в покоях Алвы отец задерживается до утра. Ведь она знала столько интересных легенд и историй! Сапфира. Маленькая, непоседливая, но очень самостоятельная девочка, которую Айси любила с самого её рождения. Сапфира, мечтающая стать женой храбрейшего из воинов Даймонда и быть при нем самой любимой женой… Луноликая, ясноглазая Сапфира, полностью оправдывающая своё имя звездочка. Она ещё жива. Или нет. Тот день, когда Шаманка впервые появилась в её жизни, принцесса Даймонда запомнила навсегда. Он изменил не только её имя, не только её внешность, но и душу. И если смыслом Айрис было счастье в родном доме в роли жены или жрицы, то единственным смыслом Айси была месть. Ведь её мир никогда не вернётся на круги своя. Быть может, в Сумарстаг по дворцу вновь разнесется аромат ржаных лепёшек, а Йоль снова ворвётся с пряной сладостью бессмертника и свежих хрустящих яблок, но отец никогда больше не обнимет её. Алва никогда не научит готовить свои фирменные имбирные пряники в Вэрнетр. Сапфира… Кто знает, жива ли она вообще. Души их уже далеко отсюда. И Айрис унесло вместе с ними. Осталась только Айси. Блестящая пепельная блондинка, зимняя ведьма, который неведом страх, потому что её жизнь давным-давно ничего не стоит. Айси дышит ради мести, всем своим существом, она жаждет её, и ничего больше. «Если всем вам не было до нас дела, почему мне должно быть не плевать, каково вам?» — говорит она каждый раз оказываясь то в Светлом камне, то в Омеге, то в обычной тюрьме Магикса, когда унылый следователь в очередной раз безразлично вопрошает её о мотивации. А какого черта он от неё ждёт? Никто не вмешался тогда. Ни одна живая душа не полезла спасать её мир. Айси ненавидела Блум. Ненавидела Блум за то бессилие, которое видела в самой себе. Но эта причина была не единственной. Домино пытались спасти. А кто попытался помочь Даймонду? Блум никогда не знала, каково это — иметь настоящую семью. Каково быть принцессой. Каково потерять всех родных в один день лишь потому, что ты маленький и слабый, и не способен сопротивляться! Её, да, Айси была уверена, не точило изнутри чудовищное чувство вины, гнев на самое себя… Когда Айси говорили о её жестокости, она смеялась. Где были все они, эти гуманные свиньи, когда с ней обошлись так жестоко? И пусть право богини Фрогстрад священно, пусть оно позволяло Шаманке совершить это преступление против человечности, Айси было все равно. Она или победит, или умрет. Тяжёлый, нордический характер требовал от неё сначала первого, затем второго. Иначе в чем смысл? Принцесса отлично помнила тот день. Она помнила даже своё отражение в зеркале, когда поднялась со своей роскошной, небесно-голубой постели. Её покои были такими же тихими и уютными, как и все в Даймонде, где люди ценили практичность и комфорт. Цвета здесь были приглушенными, неяркими, покои — просторными, интерьеры были пронизаны небрежной элегантностью, что отлично сказывалось на самочувствии всех живущих здесь. Вынырнув из хлопковых одеял, принцесса повернулась к окну. В канун её четырнадцатой Фрагстрад солнце светило ярче обычного, служа будильником юным побегам и травам. Кролики в королевском саду проснулись раньше обитателей дворца и радостно купались в лучах небесного светила. Айрис улыбнулась. Проворное солнце и её застало врасплох! Стены покоев принцессы были украшены птичьими перьями, ловцами снов и маленькими охранными рунами. В центре красовался небольшой каменный камин, а рядом с ним расположились многочисленные медвежьи шкуры. Айрис по привычке закинула немного дров в хилый, почти погасший огонь, и позвонила в изящный хрустальный колокольчик. — Доброе утро, принцесса! — Вы сегодня рано! — Ваш завтрак! Прямоугольные палисандровые двери приветственно распахнулись и служанки дружным потоком хлынули в комнату принцессы. Первая держала в своих руках изящный серебряный поднос с чашей для умывания и зеркалом, вторая подавала полотенце и гребень, а третья учтиво ожидала у входа с молоком и печеньем. — Дэгни, — обратилась Айрис к последней — Я буду сегодня завтракать с отцом, ты можешь идти. Знала ли принцесса, что это её последний завтрак рядом с любимым родителем? Айрис могла бы остаться в своей комнате и, по своему обыкновению, лёжа в кровати хрустеть печеньем, роняя крошки на белоснежную простынь, но что-то заставило её изменить своим привычкам. Служанка суетливо покинула покои принцессы и та, наконец, принялась за умывание. Смутная тревога прокатилась по телу, когда Айрис протирала лицо вафельным полотенцем. Она посмотрела вглубь зеркала. Оттуда на неё смотрела такая же Айрис, какой она всегда себя помнила. Кудри рассыпались брызгами дорогого шампанского, ультрамариновые звёзды глаз были полны беспокойства. «Что со мной?» — подумала принцесса, но быстро переключилась. На завтрак с отцом нужно выглядеть соответствующе! На шею легло тяжёлое бриллиантовое колье. Голову украсила маленькая синяя диадема. Приталенное платье небесно-голубого подчеркнуло стройное тело принцессы. Снизу, на длинном подоле красовались белоснежные маргаритки и серебристые эдельвейсы. На плечах заиграла пепельная кружевная накидка с миниатюрными круглыми пуговицами. Только волосы остались лежать нетронутыми. Айрис никогда не выпрямляла их, наслаждаясь небрежностью столь редкого сочетания вьющихся кудрей и искрящегося белого. Принцесса вышла. Сияющая и волшебная, она одарила своей улыбкой слуг в дворцовом коридоре. Они приветствовали свою принцессу всей душой, продолжая суетиться и украшать помещение к предстоящему празднику. По сандаловому полу расползались горшки с живыми цветами, высокие сизые потолки украсили лиственные гирлянды, а свинцово-синие стены заиграли новыми красками с деревянными фигурками кроликов и муляжами раскрашенных куриных яиц. Обеденный зал представлял собой огромное, отделанное бледно-голубым вулканическим стеклом, пространство, освещённое насыщенным солнечным светом, прорывающимся через прозрачные окна. Амарантовый паркет приятно музицировал под туфельками принцессы тонкой работы Эмине Муады. В центре расположился очаг и длинный обеденный стол, искусно выточенный из янтаря, облагороженный каменной мозаикой, иллюстрирующей сюжеты «Северной звезды». Но самым приятным рисунком на предмете мебели была длинная цепочка блюд: розоватые ломтики копчёной сёмги, манящий угорь в густом соусе из соевых бобов, клипфикс, высушенный на скалах, пять видов омлета, яйца Бенедикт, сырная тарелка, разнообразные овощи и фрукты. Да! Принцесса любила национальную кухню, как никто, хоть сейчас была и не голодна. Айрис шла не торопясь, смакуя каждое мгновение этого прекрасного утра. — Доброе утро, медвежонок, — густой бас отца моментально разнесся по залу — Ты сегодня просто королева Мод! — Здравствуй, папа! — воскликнула принцесса и бросилась к отцу. Она нежно поцеловала его в лоб, а после двинулась к концу длинного янтарного стола — Подайте мой чай из тысячелистника и сливки. — Тебе нужно больше есть по утрам, — заботливо заметил король, жадно поглощая яичницу с лососем — Иначе вечером опять съешь целый торт! — Ничего не могу с собой поделать, — пожаловалась Айрис и всплеснула руками — Не лезет. — Аппетит приходит во время еды! — значительно отчеканил Фенрир. Этот маленький диалог прочно врезался в память принцессы Даймонда. Она принялась за свой чай, расторопно поданый смуглым пажом и подлила туда домашних сливок. Вкус принцесса помнила в мельчайших деталях, даже спустя все эти годы. Свежие, густые и жидкие сливки слились с терпкими листьями тысячелистника в тихом экстазе, нежно обрамляя травяную горечь. — Скоро ты станешь совсем взрослой, — молвил монарх — Пора подыскать тебе мужа. — Отец, ты же знаешь, я никогда не хотела, а если и так, то мужа я выберу сама! — старый, но от того не менее раздражающий диалог. Айрис реагирует, как обычно — Во всем цивилизованном мире женщины уже имеют права. Даже королевами становятся. И правят единолично. — Этот твой цивилизованный мир, — раздраженно начал отец и Айрис уже знала, чем продолжится этот разговор — Там же мужчины друг друга… Йольский кот! — Какая разница? — вскипела принцесса — Я говорю про женские права, причём здесь геи! — Это результат развращенности в неокрепших молодых умах! И женские права того же сорта! — Вообще не одно и то же! — Мы сохраняем традиции и потому процветаем. — Именно поэтому весь мир считает нас варварами из медвежьих пещер, которые впадают на зиму в спячку, а весь остальной год пьют картофельную водку! — Ты забыла, что случилось с Домино?! Вот тебе и итог толерастии! Думалка ещё не выросла! — стукнул, наконец, по столу отец — В любом случае, у тебя будет выбор. — Между сотней безальтернативных вариантов?! — принцесса и не думала сдавать позиции — А что, если я из дома сбегу?! — Айрис, — отец, более склонный к дипломатии, чем дочь, предпринял первый шаг, чтобы сгладить ситуацию — Ты говоришь о женских правах. Несмотря на то, что я нахожу женщин временами глупыми, более склонными к агрессии и… — Пап, ты ужасный сексист… — Опять эти твои молодёжные слова; ладно, — король выдохнул и устало продолжил, стараясь выключить эмоции — Несмотря на все это тебя я нахожу умной и достойной. Но разве тебе недостаточно быть главной жрицей, если никто из потенциальных кандидатов не станет твоей любовью? — То есть, после Алвы, эту должность ты все-таки приберёг для меня? — взгляд Айрис смягчился, русые брови в надежде приподнялись. — Сначала тебе придётся пройти все испытания, и даже больше, — ответил Фенрир — Ты моя дочь, совет ярлов предвзято отнесётся к твоей кандидатуре, и ты должна быть к этому готова. — Только бы получилось! — Айрис вскочила с каменного стула и оживлённо закружилась в воздухе. Палисандровые двери слегка заскрипели. В зале появилась Сапфира. На ней красовался забавный пажеский костюм глубокого синего цвета из парчовых панталонов и блузки с пышными фонариками. — Доброе утро! — Доброе утро, Сапфира, — поприветствовал король, с легким возмущением оглядывая младшую дочь. Фенрир помнил о её пристрастиях к моде и деликатно промолчал. — Привет, Фира, — старшая принцесса встала и обняла сестру — Правда ведь, если я стану главной жрицей, ты выйдешь замуж за самого доблестного воина, которого выберет совет? — Не понимаю, чему здесь противиться, — рассмеялась Сапфира — Отец и ярлы выберут для нас все самое лучшее. — Мы с тобой такие разные! Девочки ещё немного провели время с отцом, а после почти синхронно встали из-за стола и направились на короткий променад в скалы. Айрис сменила наряд на более удобный — лёгкий белый комбинезон с ультрамариновыми вставками должен было помочь ей легче передвигаться по тяжёлым каменным скалам. Туфельки сменились на удобные синие ботинки, а волосы продолжили свободно развиваться по ветру. Происхождение Айрис теперь выдавала только диадема, успешно сменившейся на несколько изящных ниток нежно-розового кварца, обрамляющих лицо принцессы. Прогулка не предвещала ничего ужасного. Сестры обнаружили в скалах рыжих маленьких лисят, и хотели было вернуться обратно, как вдруг почувствовали резкое похолодание. — Что это? — спросила Сапфира у сестры, надеясь услышать банальный метеорологический ответ. — Я не знаю, — сказала Айрис и почувствовала, как начала трястись земля. — Ты это слышишь? — Нам пора убираться! Тревога, не покидавшая старшую принцессу весь день, усилилась. Айрис, не терпя возражений, хотела взять младшую сестру под руку, но Сапфира, полная интереса и любопытства, не подчинилась. — Подожди, что там? — У нас такого не бывает, Фира! Нужно уходить! Стоило девочкам повернуться в сторону дома, как перед ними выросла смуглая и высокая женщина в костяной маске. Айрис отчётливо видела её оскаленный рот с чёрными, клыкообразно подточенными зубами. Невнятные куски кожи и шкур, закреплённые золотыми кольцами, едва прикрывали загорелое, нагое тело, покрытое татуировками. Древесный скипетр, украшенный белёсыми костями, выдавал в ней ведьму. Землетрясение усилилось. Айрис почти задрожала, то ли от ужаса, то ли от магии, но побоялась обернуться. — Милые дети, — начала женщина в маске — Мне нужно поговорить с королем Фенриром. — Вы, кажется, ошиблись, — нервно засмеялась Сапфира, Айрис с опаской посмотрела на сестру. — Не советую испытывать моё терпение, — многозначительно протянула высокая дама — Покажи мне, где живет король? — Не стану я этого делать, — младшая стояла на своём — Отцу не о чем разговаривать с такими как ты! — Ты, видно, воспитана лесными зверями, — леденящим душу голосом сказала ведьма и Айрис уже бросилась прикрыть сестру собой, но вместо Сапфиры рядом лежал лишь испуганный маленький комочек… — Что вы сделали?! — старшая принцесса в ужасе посмотрела на женщину. — Я здесь по Праву богини Фрагстрад. И ты покажешь мне, где расположен замок, — властно ответила та и атаковала внушением. Лишь тогда принцесса заметила, что окружена ледяными элементалями… Айрис не помнила, как оказалась во дворце. Не помнила, как очутилась в Стеклянном тронном зале. Но помнила, как перед её отцом появилась она. — По свящённому праву богини Фрагстрад, я требую поединка! — Кто ты? — Шаманка, — хищно сверкнула ведьма клыками. В звездных глазах её отца впервые полыхнул страх. Айрис никогда не видела его таким. Ей хотелось оградить его, помешать происходящему, но что-то больно сдавило руки и шею. Принцесса не смогла сдвинуться с места. На бой вышла Алва. В глазах её горела благородная ярость. Жрица обратилась к богам, и ударила по сопернице руной огня. Но Шаманка загасила заклинание как окурок. Она не атаковала жрицу, а ловко уходила от ударов, так, что на секунду Айрис показалось, что никакой битвы нет. Это всего лишь розыгрыш… Но какой! Старшая принцесса невольно восхитилась. Пока Алва вертелась из стороны в сторону, бросая руны и размахивая копьем, Шаманка искусно уклонялась, используя с сотню таких приёмов, о каких Айрис читала исключительно в книгах. И это восхищало её больше, чем любая другая магия, доступная в Даймонде. Только в этот чудесный концепт нового телешоу никак не вписывался факт превращения Сапфиры в лису… Все закончилось быстро. Будто прочитав мысли принцессы, Шаманка отразила молнию Алвы, наслаждаясь, как жрица падает на мраморный пол. Ведьма подходит к ней близко, как голодный хищник, и вдоволь прельстившись видом побеждённой Алвы, поочередно замораживает её конечности. «Алва! Давай же! Защищайся, » — мысленно кричит принцесса Даймонда. Она ждёт, когда молодая жрица встанет, растопит злую магию ведьмы, но ничего не происходит. Алва лежит с замороженными руками и ногами, тщетно пытаясь разбить магический лёд… Сильнейшая из женщин, на которую Айрис смотрела с тихим благоговением, корчится в мучениях. А она даже не может этому помешать. Король Фенрир бросается на ведьму. В его руках блестит меч великого кузнеца Хагена. — Помнишь меня, король? — торжествующе спрашивает Шаманка. — Папа!!! — Айрис умоляюще смотрит на отца. Если она смогла победить Алву, то что ждёт Фенрира?! В пару движений ведьма обходит короля справа и, схватив его за шею сзади, ловким, идеально отточенным движением, сворачивает её. Принцесса даже не успевает понять, что произошло. В горле застревает ком. — Жил как собака, и сдох как собака, — пнув безжизненное тело, Шаманка движется к ещё живой жрице. Она молниеносно перевязывает кисти и запястья лоскутами бычьей кожи. Хруст костей разрезает молчание. У Алвы рассыпается правая рука. Леденящий душу звук зловеще прокатывается второй волной. Левая рука. Хруст. Левая нога. Правая нога разбивается вздребезги, хрупкая как стекло. — Лучше убей меня, тварь! — отчаянно кричит жрица. — Смерти ты не заслуживаешь, — торжественно смеётся ведьма. За стёклами тронного зала ночь. Иней покрыл абстрактным рисунком прозрачные стены дворца. Солнца нет. — Сразись со мной! — дрожа от ярости, не от страха, закричала Айрис незнакомым голосом. — Не выросла ещё, — ведьма развернулась, не удостоив девочку даже взглядом. Магические путы оставили Айрис. Наставница просит принцессу закончить её муки. Айрис поднимает копье жрицы и резким движением всаживает в жилистую шею. Алва обретает покой. Тащат под руки. Война. Голод. Портал в Магикс. Посольский дом. Зеркало. Пошлый цвет шампани убит осветлителем. Голову давно пора посыпать пеплом. Кудри сами собой перестали виться. Высокий и гладких хвост, никаких себе больше вольностей. Вся жизнь — месть, непрерывный поиск возможности. Айрис станет ведьмой, и плевать что в роду у неё не было ни одной. Она мнётся у ворот Облачной башни, не в силах войти. Не будучи ведьмой, и не будучи приглашённой, умоляющий взгляд бросает на Гриффин. Та замечает в ней хрупкую версию своего Я. Гриффин говорит «Ты можешь умереть если не получится». Гриффин говорит «Ад непредсказуем, если умрешь будешь топливом для его кошмаров». Гриффин говорит «После этого ты никогда не переродишься». «Заткнись» — отвечает она и уходит туда, откуда не существует возврата. Желанная смерть. Перерождение. Пихта и водка. Бензоин. Имя отдаёт холодом. Адепты чёрной магии расступаются перед совершенной походкой. Пепельная блондинка, ведьма зимы, как нельзя кстати. Месть подаётся где-то между температурой льда и виски. Айси. Айси носит труп Айрис глубоко внутри себя. Айси никому не покажет своих слез. Айси никогда больше не будет такой маленькой и слабой. Чего бы ей это не стоило.