***
Наверное, мне стоит начать сначала. Меня зовут Дора. Дора Винд. Я — сильфида. Эм… дух воздуха, если говорить проще. Живу в Сторибруке, но свою «сказочную» память никогда не теряла. Я дух, пусть и имею плоть и внешность обычного человека. Как я вообще оказалась среди сказочных — история отдельная. И как вышло, что трёхсотлетний тёмный волшебник называет меня своей матерью — тоже. Я расскажу об этом позднее. Что я умею? Я — не маг, но могу создавать ветер, повелевать воздушными потоками, слушать их и направлять. Могу переходить в эфир — это некая тонкая грань реальности, в нём живут духи. Хотя, в обычном мире их и не найти. Изначально я была бесплотной, и лишь потом я смогла стать человечнее. Теперь я что-то вроде воздушного мага, который может становиться духом. — Сеня, я дома! — крикнула я, забегая по ступенькам на второй этаж моего домика. Раздалось угуканье, и в следующее мгновение на моё плечо вспорхнул маленький сыч. — Скучал, малыш? А вот она я. Надеюсь, всё было тихо? — сычик угукнул, и я восприняла это как «да». Я с наслаждением приняла душ, и сразу отправилась спать. Завтра меня ждут новые трудности. На следующий день я с сычём на плече стояла перед дверью Белоснежки, ожидая, когда мне откроют дверь. Врываться без спросу я никогда не любила. — Дора, проходи уже! — крикнула Эмма из-за двери и я, боле не мешкая, вошла в дом. — Всех приветствую. Генри, дружочек, — с улыбкой пожала руку моему юному другу. Я тут же вручила ему книгу. Кстати, впервые мы познакомились в библиотеке, где я подрабатывала. Книги объединяют людей. — Рады видеть, — отозвался мальчик, улыбаясь подарку. Он тут же убежал к себе в комнату, припрятать её среди своих книг. — Ветерок, а где твой чудесный сыночек? — с лёгким раздражением пробормотал Киллиан. — И я рада тебя видеть, старый пират, — с дружелюбной усмешкой отозвалась я. На самом деле мы с пиратом имели отдельную историю приключений. Мы с ним плавали долгое время, когда мне наскучило сидеть на месте. Он научил меня сражаться на мечах, причём, без лишней скромности заявляю — довольно неплохо. А из лука я сама научилась — дело то не хитрое, особенно мне захотелось научиться стрелять после злоключений на острове… — Её чудесный сыночек уже давно на месте, — раздался холодный ответ. Из красного тумана появился Румпи вместе с каким-то неизвестным мужчиной. Где-то я его видела… — Кто не знаком, представляю — мой сын Бейлфайр, — заметив мой удивлённый взгляд, мужчина тихонько повинился, — Извини, Ма, я надеялся познакомить вас в иной обстановке, как-то не до того было. Но дела не терпят. — Мне, безусловно, очень приятно, но… к чему всё это? — недоумённо спросил мужчина. — Мы всё равно ждём Реджину, есть время познакомиться поближе, — весело сказала Белоснежка, — В прошлый раз нам было не до того, а после ты уехал. — Ну, здесь ты уже всех знаешь, так или иначе, — Румпельштильцхен поочерёдно оглядел членов нашей весёлой компании. Оказывается, они были знакомы с Эммой раньше, — А это — Дора, моя мама. — Твоя мать? Я думал, твоя мать… это ведь ребёнок, ей ведь от силы лет семнадцать, — недоумённо протянул Бей, — Или она с Пэном… — Приёмная. И мне двадцать пять, — поправила я. А потом мне пришла безумная мысль, — Ой, а это что, получается… — Ты его приёмная бабушка, — улыбнулась Белоснежка, а Дэвид поперхнулся воздухом от неожиданности. В комнату вбежал Генри. — Здравствуй, пап, — улыбнулся парень, — Дора, представляешь, это мой отец, — спокойно заявил Генри. Я сперва улыбнулась реакции мальчишки, а потом до меня дошла одна мысль. — Это что выходит, Генри — мой приёмный правнук?! — воскликнула я и слегка подвисла, побледнев. Всех присутствующих рассмешила моя реакция, даже Румпи. — О, я теперь буду шутить над этим очень долго, — довольно заявил Генри, тем самым приведя меня в чувства. Так и захотелось дать мальцу подзатыльник, еле сдержалась. — Чтобы стать их родственницей, даже приёмной, официально, тебе придётся выйти замуж за Питера Пэна, но ты этого никогда не сделаешь, потому что он — зло в чистом виде, а ты у нас полная противоположность, — важно заявила Реджина, появляясь посреди гостиной. Я сжала губы, не желая развивать эту тему и трогать воспоминания об этом бессовестном мальчишке. — Ну что? — нетерпеливо спросила Эмма. — И ничего. Проход закрыт, всё в норме, — пожала она плечами, — Можете считать это ложной тревогой. — Раз уж пока всё стабильно, и у нас есть немного времени, — осторожно начала Эмма, и мы все с интересом на неё посмотрели, — Я так толком и не поняла историю того, как ты стала приёмной мамой мистера Голда. Мне кажется, тут всем присутствующим это интересно. — Мы рассказывали историю нашей встречи, и не раз, — раздражённо напомнил Румпи. Он не любит вспоминать этот позорный эпизод своей жизни, хоть он и рад моему появлению в ней. — Если кратко, примерно восемь лет назад Румпель нарвался на одно вредное заклинание возраста. Он превратился в маленького мальчика, примерно шести-семи лет. Первые пару недель он даже не помнил себя толком. Скитался по улицам и лесам, где я его и нашла. Я тогда только обосновалась на участке Зачарованного леса, и приезжала в пригород за продуктами. — Лесная тишь, слышал о такой? Часть леса у границы Сторибрука, — уточнил Генри, — Туда не ступает нога охотников из-за страха перед хранителем леса. Вот она — и есть его хранитель. Она спасает зверей от капканов, и просто следит за порядком. — Так вот, — продолжила я, послав другу благодарный взгляд, — Я пожалела мальчика и привела в свой дом. Первый день он ничего не говорил почти. Кроме самых первых слов, о компасе… ну, да это не так важно. Он сказал также, что потерялся и ничего не помнит. — Я прожил у неё две недели. Она рассказывала мне сказки на ночь, учила слышать зверей и тихо передвигаться по лесу. Поучала, что хорошо, что плохо. Она вела себя как ребёнок, но при этом удивляла своей мудростью. Тогда я назвал её матерью, свою семью я не знал (лучше бы так и оставалось). Я вспомнил своё имя, и некоторые фрагменты из жизни. — Как только он вспомнил имя, я сразу поняла, что он сказочный. Правда, мои познания были весьма скромны, я практически ничего не слышала о Румпельштильцхене. Поэтому мы просто… жили. Я читала книги, успела собрать небольшую библиотеку. Искала работу, всё-таки кормить ребёнка одними овощами да лесными плодами было не ахти, а накопленные средства неумолимо заканчивались. Я устроилась работать в библиотеке, а параллельно узнавала в городе, не пропадал ли у кого-нибудь мальчик. Никто его не искал. — А я тем временем восстанавливал свою память, накапливал силы. Заново учился магии. И рос. Взрослел я ускоренно, и за месяц повзрослел на год, за второй — на два. Спустя ровно год я стал больше похож на самого себя, смог даже вернуться в свой дом. Искал в книгах заклинание, способное полностью вернуть меня прежнего. И даже нашёл под конец, да только уже и смысла особо не было. В итоге, я жил с Дорой полтора года. Прежним я уже морально стать не мог, она меня практически заново вырастила. — С тех пор я привыкла заботиться о нём, а он продолжал звать меня матерью. Ну вот, так и живём, — пожала я плечами, завершая свой рассказ. Искренне веселила эта история исключительно Киллиана, хоть он и слышал её уже несколько раз. Когда не один день дрейфуешь на море, особенно в штиль, невольно начинаешь развлекаться историями из жизни. — А с его настоящими родителями ты ведь знакома? — с любопытством спросил Бей. Я не могла винить его в этом, а потому пришлось пересилить себя. — Да, я встречала его отца, даже не единожды. Это не самые приятные моменты, которые мне бы не хотелось поднимать. Полагаю, тебе тоже. Если вопросов больше нет, мы всё обсудили, а мир не собирается опять разваливаться по швам и никому не угрожает опасность, я вернусь в свой лес. Зовите, — я кивнула всем и поспешила выйти из дома. Краем глаза я увидела, как Румпи и Генри рассказывали что-то Бею, но вслушиваться не стала. Вместо этого я вышла на улицу и пошла прямо посреди дороги в сторону библиотеки. Сыча отпустила домой. Мне хотелось прогуляться, проветрить голову и освежить мысли. Май уже вступил в свои права, радовал глаз молодой сочной травкой, распустившимися зелёными листьями и стойким ароматом цветущей сирени, пусть и где-то вдалеке. Там, где был мой первый дом. Питер Пэн — вечно молодой мальчишка, ворующий детей и сердца, разбивая при этом сердца своих близких. Юноша, навеки забравший мой покой и шанс найти любовь. Впервые я встретила его, когда он хотел забрать сердце моего друга Генри…***
За два года до описываемых событий: — А вы точно уверены насчёт этого? — скептически отозвался Дэвид, разглядывая остров, появившийся на горизонте. Невдалеке забурлила вода — это русалки заметили нас и стремились изгнать из своих владений. — Смотря, насчёт чего, — язвительно отозвался Киллиан. Я краем уха услышала разговор на повышенных тонах, и обернулась. Спорили Реджина и Эмма, изредка свои реплики вставляла Белоснежка. Я успела понять, что бабушка Генри довольно простодушна, даром что принцесса и дочь короля. Хотя и в глаз дать может, недорого возьмёт. — Русалки наслали бурю! — крикнул Киллиан, вглядываясь в воду с носа корабля. За штурвалом почему-то стоял Дэвид — он начал выворачивать его в обратном направлении. — Стойте! Вы этим не поможете! Реджина, я разгоню ветер, а вы с Румпи пошлите в дальний пеший русалок! И осторожней. Крюк! Возьми ты уже штурвал у Дэвида! Я кое-как поднялась по реям и сосредоточилась, стараясь почувствовать воздушные потоки, колыхающие воду. Ветер развивал волосы, солёные капли оседали на моей коже. Зацепилась для надёжности ремнём за канат, и резко развела руки в стороны. Ветер слегка поколебался, но послушно затих. Фух, выдохлась с непривычки. Спуститься вниз оказалось уже легче. Не хочу знать, как именно тёмные решали проблему с русалками, но они больше к нам не приставали. Я могла бы попытаться с ними договориться, но здесь слишком много скептиков. — Вы его не найдёте. А вот я найду, — завершил их спор Румпи, — Ма, будь осторожна и ни в коем случае не говори с Пэном. А по возможности не подходи к нему. Не успела я ответить, как он исчез в тумане. Он что… решил разобраться с отцом самостоятельно? Вот глупый. — Главное — не начинайте ссориться. Разделимся — мы пропали, у них ведь численное преимущество. Это остров веры. Значит, вы должны верить в свою победу. Я лишь надеюсь, что мы поскорее отыщем моего друга и уберёмся отсюда, — предупредила я героев. Наконец, мы смогли сойти на берег. Куда идти, мы не имели ни малейшего понятия, а потому просто углубились в лес. Киллиан предупредил о наличии мор-шиповника, а потому идти приходилось осторожно. Изредка я просто перелетала кусты, или взбиралась на деревья, чтобы оглядеть окрестности. Перепрыгивать с ветки на ветки тоже помогала родная стихия. Всё-таки годы жизни в лесу приносят свои плоды. А ещё, лес на этом острове мне очень понравился, несмотря на свою мрачность и таинственность. Чем-то даже напоминает мою территорию. — Дора, куда делся Румпель? Может, переместишься к нему? Я кивнула, потому что тоже об этом подумывала. Подпрыгнула, готовясь сменить телесную форму, и… приземлилась ногами на землю. — Не поняла, — нахмурилась я, и постаралась ещё раз перейти в эфир, став духом. Снова провал, — Почему-то я не могу стать эфемерной на этом острове. Вероятно, магия Пэна и острова перекрывает мои силы. Хотя ветром я управляю неплохо. А вот природу не чувствую совершенно, только при прямом касании, — я приложила руку к земле и сосредоточилась, — В пределах километра никого живого вокруг. Если он не подвешен, и не летает, что маловероятно. Я бы ощутила дыхание. — Значит мы без духа, — заключил Киллиан и протянул мне один из своих кинжалов. Я приняла его с благодарностью, и прицепила за пояс. На мне были чёрные свободные штаны, белая рубашка с поясом на талии. Пройдя ещё метров пятьсот, я сняла с себя походные ботинки и сунула их в рюкзак за спиной. Пошла босиком. — Ты зачем разулась? — недоуменно спросила Белоснежка, — ты можешь простыть. — Я так лучше чувствую окружение. На стоянке надену опять, — отмахнулась я от ненужной заботы. Простуда мне точно не грозит. Наконец, мы нашли неплохое место, чтобы разбить лагерь. Эмма куда-то исчезла, а я начала прощупывать окружающее пространство. Она с кем-то разговаривала, я тут же поспешила туда, тихо ступая в тени деревьев. — Я всегда следую правилам своей игры, — раздался холодный мужской голос, заставивший меня напрячься. Эмма прижимала к дереву какого-то мальчишку, чьё лицо я не могла разглядеть. Но я заметила мелькнувший у его шеи клинок. Значит, пока у неё всё под контролем, можно выдохнуть. Медленно обошла их в тени, чтобы спрятаться с другой стороны этого дерева, благо, оно имело очень широкий ствол. Хорошо, что не успела обуться. Я осталась незамеченной и прислушалась к диалогу. — Карта приведёт тебя к сыну. Тебе нужно лишь понять, кто ты на самом деле такая, — ухмыльнулся собеседник, и от этого чересчур расслабленного для подобной ситуации голоса у меня слегка задрожали колени. — Стой! — раздался отчаянный выкрик Эммы, и я тут же вылетела из укрытия, готовая к бою. Но, кроме самой женщины, в округе никого не было. — Мисс Свон, что это сейчас было? — недоумённо спросила я, осматривая пространство на предмет посторонних. Увы, кроме нашего лагеря, везде было тихо. Она пожала плечами и направилась на нашу стоянку, одновременно разворачивая, судя по всему, карту.***
— Она девственно чиста, — призналась я героям, продолжая задумчиво пялиться на бумагу, — Может на уровне тонкого эфира она и раскроется для меня, но не в пределах острова. Увы. — Подожди, что ещё сказал тебе тот мальчик? — спросила Белоснежка, заглядывая в карту через моё плечо. — Что карту могу увидеть только я, когда приму факт того, кем я являюсь, — устало выдохнула женщина, — И да, это был не простой мальчик. Это был Питер Пэн собственной персоной. Он так и не сказал, зачем ему нужен мой сын. Внезапно на поляне возник красный туман, из которого вышел Румпи, одетый в охотничий костюм. — Пэну нужно его сердце. Сердце истинно верующего. Остров погибает, время отца подходит к концу. Сердце продлит его бессмертие, — мужчина произнёс эту тираду таким тоном, словно выносил Генри приговор. После он настойчиво протянул руку, и я без колебаний отдала ему карту. — Сердце истинно верующего? Это как? В кого верующего-то? — недоумённо озвучила я вопрос, явно застрявший на языках всей компании. — В самого Пэна, и в Нетландию, само собой, — пожал он плечами и вернул мне карту. — Пень ему трухлявый, а не сердце Генри! — грозно воскликнула я. Моя сущность немного разбушевалась, и злость почувствовала природа. Поднялся ветер. — Дора, твои глаза светятся, тебе следует успокоиться, — проговорила Реджина, и мне пришлось глубоко вдохнуть и выдохнуть, стараясь следовать совету. Обычно, мои глаза приобретают стальной оттенок, когда я обращаюсь к ветрам. В обычное время мои глаза болотные: зелёный ободок ближе к зрачку, и сероватый по краям. Чутка странно, но мне нравилось. Как будто тонкое напоминание, что я принадлежу сразу двум мирам. — Всё это, безусловно, весело, но нам нужно найти моего сына, — Эмма забрала из моих рук карту и принялась кричать на пустой лист, — Что тебе нужно признать? Я Эмма Свон, мать Генри и… спасительница! Увы, чуда не случилось. Румпи вновь исчез, разозлилась уже Реджина. — Дай сюда эту чёртову карту, — она выхватила переходящий лист, — Я наложу на неё поисковое заклинание. — Это же бессмысленно! Вы не найдёте так Генри, едва ли он касался этой карты. Вы найдёте только неприятности на свои задницы в лице Питера Пэна, — мрачно сказала я, но кто бы слушал мудрую восьмидесятилетнюю сильфиду! Ладно, двадцатитрехлетнюю, годы в роли духа не считаются. — Значит, выбьем правду из Пэна и потребуем вернуть мальчика, — уверенно сказал Киллиан, и на этом тем была закрыта. Они пошли в противоположную от прежнего маршрута сторону, и мне пришлось идти с ними. Кто же ещё будет вытаскивать героев из очередной передряги? Мы наткнулись на пустующий лагерь потеряшек через пару часов брожения по лесу. Заклинание Реджины повело нас дальше, но я постаралась запомнить местность, чтобы можно было сюда вернуться. На коре пары деревьев, на которые я залезала, оставила зарубки, понятные только мне. Внезапно стало очень тихо, и я ощутила колебания воздуха: похоже, нас окружают. Вдалеке мелькнул силуэт. — Генри! — воскликнула вдруг Эмма, сорвавшись с места. Да, этот человек стоял спиной и действительно был похож на друга. Но когда я прислушалась к дыханию… — Это не Генри! — крикнула я, попытавшись остановить женщину, но было уже поздно. Незнакомец обернулся. Это был лопоухий мальчишка лет шестнадцати. У него были пронзительные зелёные глаза и… одежда Генри. — Здравствуй, Эмма, — с истинно дьявольской усмешкой поздоровался парень, и я тут же узнала этот голос, он точно совпадал с ночным собеседником Эммы. Так вот он какой, Питер Пэн… — Где мой сын?! — грозно сказала женщина, вынимая меч и направляя в сторону хозяина острова. Он вообще не был похож на моего маленького Румпи. — Жульничать нехорошо. Гадко. Не люблю, когда кто-то меняет правила моей игры. А особенно, когда их нарушают, — всё так же спокойно, будто ему вовсе не угрожают сталью, отозвался мальчишка. — Мы здесь не одни, — тихо сказала я, а после резко расставила руки в стороны, призыва свою стихию. Ветер всколыхнул листья кустов и деревьев, чтобы герои смогли увидеть притаившихся там потеряшек с оружием. Мои спутники тут же выхватили своё оружие в ответ, а Реджина призвала магию. Пэн всё так же безмятежно наблюдал за развернувшейся картиной, стоя на небольшом возвышении. На нас обрушился град из стрел, который мы с Реджиной смогли отразить. — Осторожно, стрелы наверняка отравлены, — предупредил пират. Одна из стрел всё же задела Дэвида. Снежа перехватила лук и стрельнула в ближайшего мальчишку. На вид ему было лет десять, не больше, и я не смогла на это смотреть. В последний момент я оттолкнул летящую стрелу в сторону Пэна. К сожалению, стрела прошла по касательной, и не задела его. Но бой тут же прекратился. — Осторожно, это же ребёнок! Они все просто запуганные дети, — уже значительно тише добавила я. Теперь уже и Пэн не скрывал своего любопытства, прожигая меня заинтересованным взглядом. — Ты сильно недооцениваешь моих потеряшек, — самодовольно ухмыльнулся он, наконец. Я молчать не стала, сама удивляясь своей наивности в этом вопросе. — Ты думаешь, недооцениваю? Ошибаешься, — я сделала пару шагов в сторону мальчишки, как бы закрывая своей спиной спутников, — Я наивная, но прекрасно понимаю, какую силу имеют люди, живущие без любви. Без семьи и близких, — Пэн вдруг спрыгнул прямо к нам, и я напряжённо закусила губу, приготовившись отбить атаку. Остальные тоже резко подобрались. Однако злодей не спешил нападать. Лишь поднял руку, и мальчишки послушно опустили оружие. Испуганного стрелой Дэвида мальчика взял за руку другой, значительно старше. Блондин в охотничьем плаще. Они встали позади Пэна. — А ты не такая, как они, — заявил он внезапно, глядя мне прямо в глаза. Я удивлённо моргнула, и неосознанно сделала полшага назад. Он хищно оскалился и тоже отступил на шаг, а за ним повторили остальные потеряшки, — Я даю вам последний шанс, «герои». Эмма, карта. И да, ещё одно. Это мой остров, и все здесь играют по моим правилам. — Где Генри, поганец?! — практически одновременно выкрикнули Эмма и Реджина, но мальчишка уже исчез в зелёном дыму. Этим он напомнил мне Румпеля, и я в очередной раз поразилась: как он может быть отцом моего милого Румпи? Хотя, если вспомнить все его прошлые поступки… Тем временем вся компания начала смотреть на меня, словно я только что призрака вызвала. Я невольно вжала голову в плечи. — Я ни в чём не виновата, — как будто нашкодивший ребёнок, оправдывалась я. Но, оказалось, их гнев был направлен вовсе не на меня. — Дора, у тебя очень неоднозначные отношения с этой семейкой, — Киллиан со всей силы хлопнул меня по плечу, пытаясь так подбодрить. Эмма тем временем как-то подозрительно покосилась на нас, но говорить ничего не стала. Лишь в очередной раз выпялилась на чистый лист. Мне тут же стало жаль эту сильную женщину, пытающуюся защитить свою семью. — Он просто с нами играет, — раздражённо выдохнула Реджина, — Пока мы таскаемся по острову, он может вовсю мучать нашего Генри! Выкинь ты эту бумажку, от него никакого толку. Он наверняка разыграл нас. — Не соглашусь, — тихо заметила я, и внимание всей компании вновь переключилась на меня, — Если у Пэна такое же отношение к правилам игры, как у Румпиля к условиям договора, то он нам не солгал насчёт карты. Мисс Свон, подумайте ещё, прошу! Я тоже очень переживаю за нашего Генри… — Я — Эмма Свон, спасительница, мать Генри, — она на мгновение глянула на своих родителей, — дочь Белоснежки и принца Дэвида… На карте ничего не происходило, но я едва ощутила колебание магии, наложенной на неё. А потом вспомнила потерянных, и сказки об острове. А если добавить ко всему биографию Эммы… — Идите вперёд, мы с Эммой вас догоним, — я умоляюще посмотрела на Киллиана, единственного во всей компании, кто отнесётся к моим словам серьёзно. Так и получилось, — Мисс Свон, простите за деликатный вопрос… — Если ты что-то придумала — выкладывай. Я на всё готова, — обречённо согласилась женщина. — Вы смогли простить родителей? Можете мне не отвечать, главное — себе ответьте, — я осторожно взяла её за руку, отчаянно прикусив губу, — Вы признаёте в них свою семью? Верите в их искренность и любовь, или просто надеетесь когда-нибудь простить их и принять? — Скорее второе. Как бы я не старалась, это слишком сложно. Столько воды утекло, и я не могу смириться со всем этим. Наверное, я такая же, как и эти потерянные. Как ты верно сказала, я тоже «живущая без семьи и любви». Я не хочу такой судьбы для Генри, — выдохнула она, а я заинтересованно взглянула на карту. Поднесла руку к своей щеке, и с удивлением поняла, что плачу. Стремительно обняла женщину, но практически тут же отстранилась. Ну вот, дурочка сентиментальная. — Тогда нужно поскорее его вернуть, — улыбнулась я. Женщина удивлённо взглянула на схему острова с ярким крестиком.