Однажды для сильфиды

      — Оно будет действовать также, как и в прошлый раз? — хмуро спросила я, предотвращая многочисленные расспросы.       — Голд, это заклятие такое же?       — Прошлое заклятие отвечало запросам королевы, это — прихотям Пэна, а у него прихоти наверняка жестокие.       Мне стало не по себе от всего происходящего. Я не понимала, как он мог решиться на такое? Кто знает, что придёт в его изощрённую голову. Перекроить весь мир?       — Оно по умолчанию необратимо, мы ничего не можем, — добила Реджина, но я с надеждой уставилась на сына, всё-таки опыта в тёмной магии у него много больше.       — Отвести-то удар можно. Нужен сам свиток и тот, кто создал заклятие, а это Реджина. Ты должна будешь уничтожить свиток. Оба заклятия — и твоё, и Пэна. Только учти, цена немалая.       — Гоняться за ним нет смысла, — добавила я, — как мы поменяем их души местами?       — Мы притянем его заклинанием. Так, чтобы Пэн и Генри обменялись телами.       — Я вернусь в своё тело, и свиток окажется у меня. Я хватаю его и несу вам.       — Переселение душ, не слишком-ли сложно? — спросила Реджина, — Я сильно сомневаюсь, что даже Дора на такое способна.       Я тут же замотала головой, мол, я не при делах вообще. Душа привязывается к телу, пока оно не умрёт.       — Тут главное подобрать инструмент.       — Палочка чёрной феи — самая могущественная палочка! Она наверняка осталась в храме у Голубой.       — Мы не одни, — резко сказала я, ощутив движение на тонких гранях. Это была тень Пэна, что пристально за нами наблюдала. Я показала ей язык, и вышла в эфир, своими ветрами угнав её прочь.       — Всё, расходимся, — решила я, вернувшись. Мы направлялись в лавку, когда вернулось ощущение, и меня схватили, приподняв над землёй.       — А-а! — завопила я, стремясь вырваться. Это разозлённая тень вернулась, и принялась меня куда-то тащить, — Отпусти меня, живо! Не смей!       Тень несла меня прочь от друзей, и я перестала вырываться, шепнув на ветер сообщение для друзей «Всё будет хорошо, жду Генри в его теле». Надеюсь, им хватит ума не рваться меня спасать, и мыслить рационально. Поняв, что я не вырываюсь, тень наклонила голову и внимательно посмотрела на меня своими голубыми глазами.       — Я думала, мы друзья, а ты предатель, — я обиженно отвернулась от мрачного силуэта. Он никак не отреагировал на это. Хотя нет, слегка ускорился и… ха, он меня пощекотал, — Совести у тебя нет, — я заплакала от смеха, а когда он прекратил, часто задышала, выравнивая дыхание, — За что?       Тень не ответила, а через некоторое время она отпустила меня, на высоте выше макушек деревьев, и я с криком полетела вниз. Вспомнила, что дух, и влетела в эфир. Грохнулась я на землю лицом вниз. Приподнялась, отплёвываясь от травы и земли. Я, конечно, близка к природе, но не настолько же!       — Ты вовремя, сердце моё, — меня вздёрнули на ноги, и я инстинктивно начала отбиваться, помогая себе магией. На эти действия меня с силой толкнули и повалили на землю. Я ударилась гораздо сильнее, чем в прошлый раз, и взвыла от боли.       — Что на тебя нашло? — простонала я, смотря в глаза злодею. Это были глаза моего друга, отчего ситуация ещё больше пугала.       — Прости, малышка, тебе нужно было успокоиться, — спокойно сказал злодей, подавая руку. Я медленно начала отползать, — Стоять, — жёстко сказал он, — Будь хорошей девочкой, не заставляй меня причинять тебе боль. Ты же хочешь получить объяснения, верно? Я знаю, малышка. Ты ведь могла уйти сразу, но осталась. Ты заслуживаешь услышать правду, прежде чем забыть её.       Он был прав, я могла уйти, стать духом, но даже не подумала об этом. Я должна быть сильной, ради своих друзей. Ради Румпи, Генри и остальных. Мальчику нужна будет помощь, когда они поменяются местами. Надеюсь, Румпи догадается ограничить Пэну магию. Кажется, у него были такие же браслеты, как у отца. Удивительно, что злодей не стал одевать их на меня.       Я послушно поднялась и схватилась за протянутую руку. Мы медленно пошли по тропинке в сторону колодца.       — Что ты задумал? — не выдержала я молчания, и мысленно приготовилась к удару.       — Я всего лишь создам новый мир, малышка. Мир, которым буду править.       — Как? Это же…       — Это будет просто. Все здесь вскоре утратят память, и время остановится, — он развернулся, и взял моё лицо в свои руки. Мне было бы приятно, если бы не обстоятельства.       — Все всё забудут? И… время? — спросила я, испуганно глядя на мальчишку, — Но это же… вечные страдания для души.       — Именно в этом вся прелесть, — довольно улыбнулся Питер, словно радуясь моей догадливости.       — За что? Большинство из людей не делали тебе ничего плохого, — попыталась я вразумить злодея, — И что, я тоже… забуду?       — Да, так будет лучше для тебя, — я тут же отшатнулась, словно обожглась, но он меня не отпустил. Не паникую, Дора, ты должна помочь друзьям, они не допустят всего этого, — А все эти люди станут рабами моего мира.       — Рабами? — в ужасе вытаращилась я.       — Тебе отведена иная роль, сердце моё, — успокаивающе проговорил мальчишка, — Ты будешь достойной правительницей, я всему тебя обучу. Мы начнём сначала. Не беспокойся, я позабочусь о тебе. Обещаю.       — Нет, — я, наконец, оттолкнула его от себя, и стала отходить спиной вперёд, — Я никогда не соглашусь на это, слышишь?! Так нельзя.       — А кто тебя спрашивает, малышка Дора? Ты ведь уже практически правительница Нетландии, — я опустила взгляд на маленькое колечко.       — Это совсем другое! Нетландия — остров, а это…       — Будущая Нетландия. Всё, хватит споров, — он с силой схватил меня за руку и потащил куда-то за собой. Я не сопротивлялась, лишь молила героев поскорее разобраться с палочкой. Надеюсь, у них всё хорошо.       Он привёл меня к колодцу. И тут я увидела лежащего на земле человека. Он не дышал.       — Феликс, — шепнула я, опускаясь на колени рядом с мальчишкой. Положила руку на грудь, в надежде восстановить его дыхание, но поняла, что в его грудной клетке не было сердца. Я всхлипнула и зажала рот рукой. Слёзы потекли по моим щекам, я оплакивала душу человека, что почти успел стать мне другом. Я поднялась и с болью в глазах посмотрела на злодея, — Ты убил его. Он тебе верил, как никому на свете, а ты взял и убил его!       — Мне пришлось, — нехотя отозвался Пэн, — заклятию требовалось сердце человека, которого я люблю. Румпель к этой категории не относится, тебя я убивать не намерен, остаётся лишь близкий друг.       Это я виновата во всём, я была слишком беспечна. Нужно было остановить мальчишку давно, была ведь возможность! Но я была наивна и позволила себе полюбить… и теперь погиб Феликс. Я не переживу, если допущу ещё чью-то смерть. Поторопитесь, герои.       Вновь опустилась перед Феликсом, решая, как можно его спасти. Пэн развернулся и ушёл прочь. Ладно, потом найду злодея. Я огляделась по сторонам, пытаясь собрать мысли в кучу. Тело мальчишки ещё целостно, душа не успела его покинуть. Нужно лишь как-то его запустить.       Я подняла глаза к небу, взывая к высшим духам.       — Прошу, дайте этой душе больше времени! Верность и преданность должны быть вознаграждены.       Я плакала и судорожно водила руками по его груди. Не знаю, на что я надеялась, но мне было невыносимо смотреть в мёртвые глаза. Он не был таким плохим, он просто доверился не тому человеку. Да и Пэн вёл себя как-то странно, будто под заклятием каким. Он, конечно, жесток, но не настолько же?       — Феликс, я прощаю тебя, слышишь? За все твои поступки, совершённые по чужой ли указке или из собственных побуждений. Я прощаю тебя, и пусть высшие духи простят тебя на своём суде.       Внезапно вокруг нас появился яркий свет. Он буквально кружил, словно тысячи светлячков. Время застыло. А затем появились три мрачных силуэта. Один из них был чёрный, как сама ночь, а глаза красные, будто кровавые. Второй же был будто соткан из света, словно он — сама чистота мира. И третий силуэт был серым, словно в нём объединились первые два, но он выглядел настолько внушительным, что ни у кого-бы не возникло сомнений, что он здесь самый главный.       Я почтительно склонила голову до земли. Смерть, Жизнь и Род — высшие духи, что вершат судьбы людей. Триада, по представителю от каждой главной сферы. Суд.       — Здравствуй, сильфида, — заговорил Род.       — Приветствую вас, великие начала, — я ещё раз склонилась перед теми, кто выше.       — Скажи, почему мы должны отпустить душу этого юноши в мир живых? Он делал много зла, связался с тьмой, — сухо проговорил дух смерти.       — Ему предопределили непростую судьбу. Никто не попадает на остров просто так, он совершал поступки, которые трудно оправдать, но он заслуживает спасения и шанса на новую жизнь, — решительно проговорила я, словно была адвокатом Феликса.       — Ему была дарована жизнь, это высшая ценность, которую у него отняли. Отнял тот, кому ты подарила своё сердце, — напомнил дух жизни, и я печально вздохнула.       — Мы не осуждаем тебя за выбор. Ты защищала высшую ценность любого духа — свой род. Твой поступок достоин уважения, юная сильфида. Однако теперь тебе держать ответ пред высшими за прегрешения Малькольма, так же известного как Питер Пэн.       — Твоё сердце невольно повлияло на него, его душа начала свой путь к спасению. Но тёмной силе это не понравилось, и она усилила свой контроль. Он поддался тьме.       — Мы благословляем твой род восстановить справедливость. Его душа низвергнется туда, где она заново познает себя. Ты же будешь жить.       — Если магия острова так повлияла на него, значит, и на меня тоже? — озадаченно спросила я, решив, что раз уж наглею настолько, что общаюсь с высшими, нужно этим воспользоваться.       — Нет, ты чиста душой. Магия — лишь инструмент в руках того, кому она была дарована. Питер Пэн ещё не готов её принять, и использовать правильно. А ты — да.       — Что вы хотите этим сказать? — уточнила я.       — Этот мальчик будет жить. Он поможет тебе исполнить предназначение. Нетландия — не столько место или магия, сколько души, его населяющие. Община — тоже род. Ты справишься с этим, — проигнорировав мой вопрос, сказал дух рода.       — Возьми уголёк из костра, окропи его своей кровью, и вложи ему в грудь, сказав «Жизнь возродится в новом сердце», — наставлял дух жизни. Потом духи мгновенно испарились, но светлячки по-прежнему летали вокруг нас, а в лесу не было ни шороха. Высшие не просто подсказали выход и благословили, но и остановили время для меня!       Не мешкая, я собрала хворост, благо, мы были в лесу. Покопавшись в карманах мёртвого Феликса (жутковато было, если честно), я нашла оставшийся с прошлого раза коробок спичек. Поняла, что угля-то у меня и нет. Разве что… мне повезло, что тень не выронила мою сумку, и она по-прежнему покоилась на земле, где я её бросила. Я судорожно покопалась в ней, и извлекла небольшой уголёк, что я сохранила в день своей… свадьбы?       Зажгла небольшой костерок, и бросила уголёк туда. Выждав, пока он нагреется, я вытащила его из огня, не обращая внимания на пощипывание кожи. Ничего, переживу. Сделала надрез на ладони, и сжала в ней уголёк. А потом поднесла руку к груди Феликса и… у меня получилось! Моя рука прошла сквозь него, и я смогла вложить этот уголёк! Хотя раньше, помнится мне, я этого не умела. Даже моё сердце на острове извлекал Генри.       — Жизнь возродится в новом сердце.       Сперва ничего не происходило, а потом грудная клетка Феликса затряслась, и он закашлялся. Я счастливо взвизгнула и судорожно принялась его обнимать. Время продолжило свой ход.       — Дора? Что ты… я же… Пэн, он… я жив? — недоумевающе бормотал мальчишка, пытаясь прийти в себя.       — Я смогла договориться с высшими духами. Они отпустили тебя.       — А я думал, что мне всё это привиделось. Три существа, они были самыми прекрасными и удивительными, что я когда-либо видел. И ты — не ты, а миниатюрная такая сущность, будто человек-облачко, и сейчас разлетишься. И я весь разговор слышал…       — Ничего так сравнение, сам ты облачко. Мне нужно найти Пэна и остановить его, — я поднялась, и он схватил меня за руку.       — Я с тобой. Пэн уже не тот человек, которому я когда-то поверил. Он не прав даже по законам острова, по собственным правилам. Вмешиваться я не буду, но тебе помогу. Ты по-прежнему моя королева, и я верен тебе так же, как был верен ему. Был, но теперь нет.       Я задумчиво кивнула.       — Дора, я кля… — не позволив ему договорить, я закрыла ладонью его рот.       — Если ты сделаешь это, я тебя придушу, — обиженно сжала губы.       — Ладно, сделаем это позже, когда всё закончится, — всё-таки оставив последнее слово за собой, произнёс Феликс.       Я предложила подождать на площади, и выскользнула эфир. Пэн особо не старался скрыться, поэтому я быстро нашла его в городской ратуше.       — Ты уже закончила проливать слёзы по Феликсу? Быстро ты, однако.       — Ты изменился, Питер Пэн. Ты — не тот мальчик, который любил свой остров как родной дом. Ты защищал мальчишек, теперь же… лишь себя. И ты предал своё слово!       — Я никогда не отказываюсь от своего слова, Дора, — угрюмо отозвался Пэн, но я уже его не слушала. В мгновение ока я оказалась рядом с ним и принялась бить его в грудь. Тот факт, что он был в теле Генри, меня уже не смущал.       — Ты убийца! Несносный мальчишка! Тот Питер не поступил бы так жестоко. Ты мне слово дал, что никогда не сделаешь больно! Помнишь, когда я убила Чуму? И позже, когда мы поженились. Ты нарушил своё слово.       — Я… — Пэн хоте оправдаться, но внезапно дёрнулся, будто от пощёчины, и ошалевшими глазами посмотрел на меня. Но тут же его взгляд изменился на злой, — Я ничего не нарушал!       Внезапно Пэн, а точнее тело Генри, повалился на землю и забился в конвульсиях. Он был без сознания, а потом глаза открылись, и мальчик сделал судорожный вздох.       — Дора? Ты в порядке? — обеспокоенно спросил он, и это точно был Генри.       — В полном, дружочек. Нужно торопиться.       Мы выбежали из ратуши и нам навстречу уже спешили герои. Румпи среди них не было, и я поняла, что он наедине с отцом в лавке. Нас заобнимали, Бей сообщил, что они убили тень. Не мешкая боле, Реджина сжала кулак с заклинанием, и повалилась на землю. Сегодня слишком много падений, на мой взгляд. Гравитация шалит? Или духи земли?       — Свиток показал, что нужно делать, — пробормотала женщина, придя в себя. В это мгновение я почувствовала — что-то неуловимо изменилась. Свиток вылетел из руки Реджины и оказался… в руках Питера Пэна. Румпи…       Мальчишка взмахнул рукой, и все герои застыли. Кроме меня.       — Да, у меня заклятие, — он усмехнулся, — Так будет даже лучше. Публика. Поиграть с вами, как с куклами?       — Нет! Не трогай их! — воскликнула я, но он применил магию, и меня отшвырнуло в стену. Я осела вниз.       — Не мешай, пожалуйста, сердце моё. Итак, начну, пожалуй, с этих двоих, — он подошёл к Бею и Белль. Только не это, — Кого мне прикончить первым? — я поднялась, и быстро оказалась рядом, хватая его за руку и предприняв попытку врезать кулаком в нос. Моя сила его не брала, а оружия у меня не было. Тогда я оцарапала его руку, одновременно вцепившись клыками в плечо, на что он окончательно разозлился и ударил меня по ногам. Схватил меня за волосы и приподнял над полом, — И до тебя очередь дойдёт, не волнуйся. Он же так любит свою мамочку, — Пэн вновь отшвырнул меня в сторону. Боль разлилась по моим мышцам — кажется, я вывихнула ногу в двух местах, — И я знаю, кого первым — тебя. Точно, — он ткнул пальцем в сына Румпи. И тут за спиной злодея я увидела тёмного. Живой, слава высшим. Он положил руку на Плечо Рэна, и оттолкнул его от нас.       — Оставь их в покое.       — Вы поглядите, червяк-то кусучий. Ну и как же ты защитишь своих родных?       — Не дам тебе больше их и пальцем тронуть, — уверенно ответил сын.       — Хотелось бы увидеть, как, — издевательски протянул Пэн.       — И увидишь, — пообещал Румпи, — Есть у меня дельце, которое нужно закончить, во что бы то ни стало. Без отговорок. Мне придётся дорого заплатить. И меня это не пугает, — дальше он начал объясняться с сыном, и то, каким тоном он это делал, заставило меня ужаснуться — я предположительно знала, что он собирается делать. И была категорически против подобного расклада!       — Какие красивые слова, — яд так и сочился из его голоса. А Румпи с лёгкой улыбкой всё продолжал говорить.       — Я люблю тебя, Бей. И тебя люблю, мама. Ты научила меня жить, научила этой любви, — я лежала и молча глотала слёзы. Мне очень хотелось подняться, но я не могла, — И тебя очень люблю, Белль. С тобой я стал сильным.       — Сильным? Да, — шепнул Пэн, — Но где магия-то?       — Она мне и не нужна. Хоть ты и остался без тени, но не учёл, что я тоже отослал свою тень с поручением, — с этими словами Румпи поднял руку, и его личная тень вложила туда клинок. Он тут же был прижат к шее злодея.       — Что ты… делаешь? — пытаясь вырваться, спросил Пэн.       — Ты умрёшь, только если я умру вместе с тобой! И вот, теперь я готов, — с этими словами он воткнул клинок в Пэна, и он прошёл насквозь, проткнув обоих. Я, на удивление, ничего не почувствовала, кроме огромной пустоты внутри. Их заволок чёрный дым, и вечный мальчишка обратился в мужчину в возрасте. «Малькольм, также известный как Питер Пэн» — вспомнила я слова духа.       — Здравствуй папа, — легко поздоровался сын.       — Румпиль, нет, — хрипло попросил злодей, — Ещё не поздно. Убери кинжал. Начнём сначала. Ты, я, Дора. И до счастливого финала.       — Так я же злодей, — ответил на это сын, — А у злодеев не бывает счастливых финалов, — он провернул кинжал в ране, и поцеловал отца в висок. Засиял свет, и мужчины исчезли. Лишь маленький свиток упал на асфальт.       — Нет! Румпи! — истошно завопила я. Слёзы застилали глаза, — Сынок!       С героев спало заклинание. Они тоже выглядели подавленными, Белль плакала сильнее всех и осела рядом со мной.       — Нет, Румпель, — через некоторое время повторила она мои слова. Я подползла ближе и крепко обняла её. Мы вместе оплакивали потерю самого близкого нам человека, — Он… его нет.       — Мне очень жаль, — искренне сказала Эмма.       — Мой отец по натуре герой, — гордо, сквозь боль, сказал Бей. Он смог простить отца, и полюбил его, — он спас нас.       Духи, вы не сказали, какую цену придётся заплатить нам за эту победу. Но я не могу вас винить, не имею права. Если бы вернуть сына было так же просто, я и в огонь за ним пошла бы, и даже в ад.       — Реджина, он ведь погиб не напрасно? Реджина?       — Мы здесь не на прогулке. Пэн? — спросил более спокойный Киллиан. Румпи ему всегда не очень нравился, но его поступок явно добавил уважения в глазах пирата.       — Мёртв, — уверенно ответила Реджина.       — Но заклятие ещё нет. Остановишь его? Или нам начать исповедоваться? Мои…       — У каждого здесь большой багаж грехов за душой, а уж твой размером с Весёлого Роджера, — язвительно заметила я. Он прав, сейчас есть дела важнее. Дома я наплачусь всласть, в одиночестве своего леса. Я осторожно погладила Белль по голове.       Заклятие начало действовать, и нас окружал зелёный дым. Прибежал Феликс, предупреждая нас.       — Дора, я всё видел. Пэн тебя предал, нарушил вашу клятву на крови. Теперь ты полноправная и единственная королева Нетландии. Мальчишки остались там, и если остров погибнет, они тоже умрут. Теперь остров поддерживаешь только ты.       Я договорилась обсудить это позже. Сомневаюсь, что мальчики согласятся с матриархатом, даже временным. Но оставлять детей погибать я не могу.       — Сторибрук исчезнет, и мы вернёмся в исходную точку. Зачарованный лес. Генри и Эмма останутся. Вероятно, Дору тоже это не коснётся, она часть настоящего мира. Нам придётся расстаться.       — Нет, так не пойдёт, — растерянно проговорила Эмма, — Должен быть счастливый финал.       — Но кто скажет, какой финал счастливый? — спросила Белоснежка, — Мы ведь семья, и всегда ею будем.       Герои прощались. Я подошла к Бею и Белль, — взяла их обоих за руки.       — Вы тоже мой род. Вы и Генри, и все остальные. Прошу вас, помните об этом. Я больше не хочу терять своих близких. Белль, ты стала мне как дочь и близкая подруга. Бей, хоть мы и не успели толком познакомиться, но… — мужчина вдруг обнял меня. И я прижала его ближе к себе, не выпуская руки женщины, — Румпи правда любил тебя, и я тоже люблю.       — Мы запомним. Ты наша семья, — согласился Бэй.       — Я смогу к вам прийти.       Герои тоже прощались.       — Пора обрести надежду, — уловила я фразу Снежи. Она хорошо научилась моей науке.       — Дора, у тебя магия, — сказал мне Феликс, — Ты можешь оживить свою тень, и она отнесёт тебя на остров. Я нашёл инструкции, которые Пэн мне оставил, когда был более вменяемым. Видимо, он знал, что всё может так обернуться.       — Присмотри за ними пока. Я обещаю, что не оставлю вас. Вы тоже заслужили семью.       — Это всё я виноват, — грустно сказал Генри, и я оказалась рядом, — Если бы я не поехал за Эммой, ничего бы не случилось.       — Генри, ты ни в чём не виноват, — я присела перед ним на корточки, — Так было предопределено. Если бы ты не поехал, случилось бы что-нибудь другое, и мы бы всё равно пришли к этому итогу.       — Тогда уж, если кто и виноват, то только я, — повинилась Реджина, — наслала заклятие из мести. Я же злодейка.       — А я спасла Пэна, когда отдала ему своё сердце. Он возвращался в Сторибрук не один раз, ко мне. У меня была возможность его убить, или ослабить. А я молчала, потому что… старалась увидеть в нём что-то светлое, хорошее. И ведь видела, как дурочка, — всхлипнула я, — А теперь мой сын мёртв по моей вине. Так что, кто здесь злодейка — ещё большой вопрос.       — Ты не злодейка, ты моя мама, — Генри обнял Реджину и повернулся ко мне, протянув руку для пожатия, — А ты — подруга. И прабабушка.       Они ещё поговорили, и я услышала о том, что Сторибрук накроет, и они потеряют память.       — Дора, ты дух. Я не знаю, как повлияет это на тебя. Вполне возможно, память сохраниться. Но я не могу ничего сделать для тебя. Ты не чужая в Зачарованном лесу, но когда волна накроет, домой тебя это не вернёт. Мне кажется, тебе следует уйти сейчас. Пока это не произошло, иди на остров. В Нетландию. Как ни странно мне это говорить, там тебе будет лучше сейчас. Он наверняка угасает, но ты сможешь перенести его на место Сторибрука. Когда всё закончится, — она протянула мне маленький свиток. Иной, не тот, что был у неё в другой руке, — В тебе теперь есть магия, и ты сможешь активировать это заклинание. Прочитаешь и представишь свою Лесную тишь. Оно перенесёт магический источник острова, лагерь, потеряшек, и, возможно, что-то ещё, сюда. Без пригляда всё это лучше не оставлять, и я думаю, ты сладишь с этой магией. Она искушает, поэтому Пэн и слетел с катушек, но ты сильнее.       — Реджина, почему ты помогаешь мне с этим? — не могла не спросить я.       — Это меньшее, что я могу сделать. Ты потеряла своего приёмного сына, теперь его теряю и я. Вот только мой остаётся жив, а твоего уже не вернуть. Он погиб, исправляя мои ошибки. Теперь я понимаю тебя, и если мне так плохо сейчас, то твою боль даже боюсь представить. Румпель хотел бы, чтобы ты нашла своё место. Только умоляю, не зови себя Дора Пэн.       — Дора Голд звучит куда лучше, — подбодрил меня Генри. А ведь он меня тоже не вспомнит… мой род стал крепче и одновременно разбился на кусочки.       — Удачи тебе, дорогой Генри, — улыбнулась я сквозь непрошенные слёзы, — Будь счастлив. Ах, чуть не забыла.       Удивляясь своей практичности, я достала из сумки свою самодельную книгу сказок о сильфидах. Мой день ведь начался в библиотеке, куда я взяла её с собой по привычке.       — Читай больше о сильфидах, глядишь, чего новое узнаешь.       — Спасибо, Дора, — кивнул мальчик. И по его взгляду я поняла, что он непременно будет тосковать по нам. В душе, которая вне всех законов. Которая помнит все события, когда память тела подводит.       Все начали прощаться и плакать. А заклятие было уже близко.       — Прощай, мой род.