Not today

Музыка к главе: Linkin Park — Numb.       Хосок никогда особо ничем не интересовался. У него не было какого-либо хобби или особого увлечения. Он не увлекался рок-группами, что были у всех на слуху, не читал книги, которые могли бы особо зацепить. Он просто жил, существовал и, как бы сказали «старое поколение», был одним из раздолбаев, что участвует во всяких школьных группировках, запугивая других. И это было действительно так. Хосок был одним из тех, кто принимал участие в избиение других, также он не чурался принимать экстази и другого вида наркотиков по типу марихуаны и кокаина. Но даже не это было странным (учитывая, что все подростки принимали наркотики, чтобы почувствовать себя в эйфории), а то, что его совершенно не интересовали девушки. У него не «вставал» от слова совсем. Когда ребята его возраста пускали слюни на очередную смазливую девчонку в мини-юбки, он всего лишь равнодушно пожимал плечами: «Ну, девчонка как девчонка».       Хосок думал, что со временем это пройдёт, и он тоже найдёт себе девчонку, но потом пришёл крах всему.       Он запал. И запал не на девчонку, как ему хотелось, а на своё личное солнце и божество. Пак Чимин. Атласная рубашка, заправленная в брюки, бледное, с небольшой припухлостью лицо, большие красивые глаза и пухлые, совсем не «мужские» губы. Хосок сам не знает, как попадал под чары ярких и лучащихся глаз, что смотрят заинтересованно и с некой насмешкой. Хосок потерялся. Ему катастрофически не хватает Чимина. Он чисто случайно узнает, что Чимин младше его на год и что он интересуется музыкой и живописью, а также прибегает к различным родам косметики, чтобы подчеркнуть свою сексуальность. Таких не любят, из-за чего Чимин часто оказывается в логове диких животных, что готовы его разорвать, но самое жуткое, что Хосок сам участвует в этом. Зажимает младшего в коридорах, отбирает у него вещи, иногда пинает.       Хосок болен им и ничего не может с этим поделать. Знает, что ведёт себя как умалишённый псих, знает, что местами даже перегибает палку, но по-другому он не может. Просто не умеет.       Чимин его ненавидит. Плачет всегда навзрыд, когда Хосок ему окурки к запястьям прижимает, сжимается весь в комочек, но о пощаде не просит. Слишком гордый. И эта черта особенно нравится в нём. Чимин смотрит заплаканными глазами, яростно сжимает кулаки, но не произносит и ни слова о том, чтобы отпустили, чтобы перестали. Хосок особо заботливо касается его волос, зажимает и смотрит. А Чимин шепчет ядовитое:       — Я тебя ненавижу, — и пожалуй, это самое искреннее и самое настоящее, что от него слышит Хосок. Он усмехается про себя, хочет сказать: «Но если ты дашь мне только ненависть, то я возьму сполна, потому что это значит, что ты ко мне не безразличен. Ненависть тоже чувство», — но он молчит, а Чимин продолжает смотреть этим ненавистным взглядом.       Хосок думает о том, что так бы и продолжалось, если бы в один из серых дней, проходя мимо спальных районов и огромных многоэтажек, он не заметил силуэт младшего, что шёл не спеша, наклонив голову слегка набок. Волнение мерзкими щупальцами окутывало всё внутри, и Хосок украдкой следует за ним, стараясь не быть замеченным. И всё же что-то в движениях младшего кажется ему странным и даже паническим. Сердце бешено стучит внутри, когда Чимин поднимается на самый верхний этаж. Он чувствует, как капает дождь.       Чимин стоит на крыше, увереннее подходя к концу пропасти. Его волосы растрепались от ветра, а на лице застыла гримаса неясной боли. Хосок не знает, что он делает. Он просто осторожно шагает вперёд, приподнимая руки.       — Чимин, — надтреснуто произносит Хоби, видя перед собой Чимина, который резко оборачивается и смотрит в ответ. У него покраснели глаза, а губы стали мелко подрагивать. — Ты плакал?       Чимин смотрит с особой злобой и заметно подрагивает. И Хосок не может понять: то ли это от холода, то ли от дрожи. Сердце взрываются болью, когда Чимин так смотрит.       — Что ты здесь делаешь? — спрашивает он, убирая влажную прядь за ухо. — Пришёл поиздеваться? Ну так вот. Я тут. Можешь толкать, мне всё равно. Я ненавижу свою жизнь, — у него на лице такая усталость и безысходность, что Хосоку становится страшно. Впервые за это время.       Молчание длится секунду, а затем Хосок подходит всё-таки ближе, кладя свои ладони на лопатки парня и смотря на него с особой решимостью:       — Я не знаю, что у тебя случилось... но, пожалуйста, не делай этого... — он умоляюще смотрит на парнишку, чьё лицо исказила неясная боль. Чимин слишком хрупкий, невинный. Для Хосока он даже больше, чем просто мир. Целая вселенная.       Младший опускает голову. Его руки дрожат, а затем он тихо шепчет:       — Дом мне как тюрьма. Я не хочу туда возвращаться... Я... — Чимин чувствует, как его лёгкие заполняет вода, из-за чего слегка тяжело дышать, но продолжает: — Моя семья меня не любит. Я один. Я...       Чимин не успевает договорить, потому что Хоби обнимает его руками, крепко прижимая к себе и чувствуя, как младший слегка хмурит брови.       — Я не умею поддерживать. Чужие переживания никогда меня особо не волновали, но давай держаться вместе? Чимин, пожалуйста...       Чимин слегка улыбается в грудь, но ничего не отвечает. Дождь больше не льёт.