Школа Магии

К словам Итадори стоило прислушаться. На следующее утро Сукуна ему всё-таки отомстил: вместо его шампуня в бутылке оказался мёд, который противно слепил все волосы, и понадобилось ещё два часа, чтобы вымыть тот из головы. На что Мегуми решил, раз Рёмен захотел войны, будет ему война. Так и начались веселые деньки, наполненные нецензурными выражениями с обеих сторон, летающими предметами и ссорами на весь дом. Не всегда адресованные подлянки доходили до адресата, другие умудрялись попасть под ведро с ледяной водой, скатиться по смазанной маслом лестнице, ухватиться за нагретую ручку сковородки, которая была заменена на обычную покрашенную медь, зацепить растяжку и получить в лицо бомбочкой из протухших продуктов. Всё это очень веселило только одного человека — Сатору, кому нравилась такая атмосфера ребячества. За прошедшую неделю Мегуми мог с уверенностью сказать, что не существует в мире такого человека, который одним своим видом выводил бы его из себя, кроме Сукуны. Раньше он, может быть, мог так подумать только про Годжо. Опекун из него был так себе, распиздяй, которых поискать нужно, но в то же время нельзя сказать, что он совсем не следил за ним. Были случаи, когда Сатору давал совет или спасал из передряг, дал кров и крышу над головой, но при всём этом давал полную свободу воли, не ограничивая рамками, за что Фушигуро был ему благодарен.

***

— Эй, чего не весел? — рядом на скамейку, где сидел Мегуми, приземлился Сатору, сверкая своей излюбленной улыбкой от уха до уха. Ответом послужило молчание парня, да и ответа от него не требовалось. Очередное утро началось не с прекрасной погоды или душа, а с криков и матов прямо спозаранку, стоило парню увидеть своё отражение в зеркале, на котором гордо красовалось слово «хуй» и сердечки в конце фразы. Сожалением или словами сочувствия тут и не пахло, у всех настроился радар на похотливые шутки или смешки, а Сатору, кажется, отыскал давно запыленный сборник доисторических шуток про члены и всё, с чем его можно ассоциировать. — Да не грузись ты, а то получается, что ты… — Фушигуро предупредительно посмотрел на опекуна, намекая, что фразу заканчивать ему не стоит, иначе закончиться это чьей-то пролитой кровью, — только членом и думаешь. — Сатору! — парень уже подорвался, дабы врезать блондину, но того уже и след простыл. — О, встал, а размер ничего такой, маленький, да удаленький, — рядом материализовался Сукуна, на которого Мегуми с радостью переключился, так как именно он имел прямое отношение к тому, что теперь на него люди оборачиваются на улице. Да ещё и ходить с этим «званием» не меньше двух суток, пока не получиться оттереть маркер. — Ты, всё из-за тебя, — парень, пропустив очередную шутку мимо, обвинительно ткнул пальцем в Двуликого, на что тот вопросительно вздернул бровь. — О чем ты? Я ничего не делал, — Рёмен невинно улыбнулся, с насмешкой смотря на Фушигуро, который окончательно взбесился. — Это уже ни за какие рамки, даже спрятать не получается. Скажи, почему именно на лбу? Нельзя было на руке? — Мегуми тяжело дышал, его грудь часто вздымалась, а к щекам прилила кровь, выдавая злость парня. — А зачем его прятать? Он прекрасно ассоциируется с тобой, такой же маленький. Не нужно этого стесняться, наоборот, открытость хорошее качество. — Пошел нахуй. — Вот видишь, размер хуя не имеет значения только в одном случае — когда на него посылают. Тем самым ты сам себя принижаешь. — Блять, — сжав кулаки, Мегуми решительно направил один из них в ухмыляющееся лицо, но рука прошлась по воздуху, а ненавистный объект оказался сзади, практически соприкасаясь своей грудью со спиной Фушигуро. — Разве? А по-моему это ты тут объявление вывесил о поиске члена на лице, как настоящая блядь. Если так хочешь, я могу помочь, мой вполне тебя удовлетворит? — Чего ты ко мне прицепился? Заебал, — чертыхнувшись, Мегуми развернулся, почти сталкиваясь с чужим лицом, но успел отойти, прежде чем их лбы соприкоснулись бы. — Я тебя ещё не ебал, но если попросишь, то, так уж и быть, выполню твоё желание, — в показушной манере Рёмен развел руками, делая подобие реверанса, и отпрыгнул назад, успев отклониться от опасной близости с ногой разозленного омеги. — Какая же ты скотина, иди найди себе другой объект вожделения, а от меня отъебись уже. — Замечу, ты первый испортил мне волосы. И второе, а что, если я не хочу? Очередной полет кулака в этот раз почти достиг цели, но руку Рёмен успел перехватить до того, как она со стопроцентной вероятностью врежется в него. Но не учел одного: что Мегуми хорошо оперировал и левой рукой, за что и поплатился. — А удар у тебя сильный. Жаль, сила есть — ума не надо, хотя о чем это я. У тебя же хуй вместо мозгов, — кулак парня врезался ровно в поддых, выбивая воздух из легких, но Сукуна удержался на ногах, отвечая на выпад колкой фразой. — Сука, — Фушигуро резко развернулся назад. Собственный голос ему сигнализировал о том, что стоит просто промолчать, но внутренне он распалился настолько, что остановиться уже не представлялось возможным. Обычная стычка, начавшаяся с разговора, перерастала в настоящую драку, в которой победитель мог быть только один, но никто не желал уступать место. Пока происходила неконтролируемая перепалка, с поля почти все ушли, кроме них, решив, что помимо ссадин и синяков они ничего друг другу не сделают. В очередной раз хук справа был заблокирован, резкий разворот и вот финишная прямая, в которой сторону проигравшего принял Мегуми. Сукуна заломил руку до боли в суставах так, чтобы парень не смог вырваться без причинения себе вреда, а когда в доступной области появилась и левая, то схватил её, аналогично пристраивая к другой. — Ты проиграл, — вкрадчивый шёпот коснулся ушной раковины парня, отчего он начал с усилием вырываться, причиняя себе ещё больше боли, не желая сдавать позиции. — Отвали, ты ублюдок, которому нравиться доводить людей до ручки, сука, — все попытки выбраться были безуспешными. — Прекрати и сдайся, иначе вывернешь себе плечо из сустава, — переведя дыхание, Фушигуро действительно перестал вырываться, но сдаваться он не собирался. — Никогда, ты просто озабоченный кусок дерьма, которому надо утвердиться за счёт других, отпусти меня. — Зачем? Сейчас я волен сделать с тобой всё, что захочу, кроме нас здесь никого нет. Так куда ты там предлагал мне сходить? — Рёмен дернул парня на себя, проходя кончиком носа по его шее, где концентрация феромонов должна быть высокой, но кроме как запаха тела, он ничего не учуял, значительно расстраиваясь и ослабляя хватку, что было сделано зря. Последнее, что увидел Сукуна перед ударом, это копну черных волос. Хорошенько приложившись затылком о лицо Рёмена, Фушигуро воспользовался дезориентацией альфы и выбрался из хватки, отпрыгивая на безопасное расстояние. Выброс адреналина в крови защищал парня от осознания, на что именно намекал Двуликий. — Мхм, это был ловкий ход, — Сукуна не ожидал такого исхода, но такое рьяное сопротивление черствого и равнодушного на вид парня ему нравилось. Облизнув пересохшие губы, он озвучил свой вопрос, что интересовал его с первого дня. — Почему у тебя нет запаха? Это врожденное, или ты на таблетках? — Я не понимаю, о чем ты говоришь, — «Ну да, ну да, построй тут из себя дурачка», — подумал про себя Сукуна. — Ну, знаешь, мир поделен на три классовых подразделений: альфы, омеги и беты… — Рёмен, будто читал ребенку лекцию о том, как устроена их человеческая жизнь, ловя непонимающий взгляд голубых глаз. — Ты надо мной издеваешься? — А похоже? — уголок рта приподнялся, не скрывая своей усмешки от проделанной работы. — Очень, — сменившаяся атмосфера между ними подействовала на Мегуми, и тот расслабился, нагло пялясь в алые глаза. — Ну так кто ты? Бета или омега? — парень засунул ладони в карманы и перекатился с пятки на носок. — Никто, отвали, — сухой тон омеги его не удовлетворил, но Сукуна на этот раз принял поражение, игра в недотрогу со стороны такого милого парня ему нравилась. — Эх, рано или поздно я всё равно узнаю, предлагаю ничью, а то мы так до утра здесь проторчим, — на улице действительно уже вечерело, за перепалками Фушигуро тот даже не заметил, как солнце опустилось за горизонт, уступая место сумеркам. — Согласен. Собрав оставшиеся без присмотра вещи, парни двинулись на выход. Токио уже погрузился в огни, ночная жизнь города была намного оживленной, нежели днём. Почти на подходе к общежитию тишину, что сопровождала весь их путь, первым нарушил Рёмен. — Я тут подумал, — Двуликий замер перед лестницей, задумчиво рассматривая носки кроссовок. — А ты думать умеешь? — Фушигуро фыркнул и остановился рядом. — К твоему сожалению, да, но забудь, ничего интересного, — вскинув голову вверх, Рёмен зачесал растрепавшиеся волосы пятерней назад и уставился в глаза Мегуми. — Ну и о чем ты подумал? — «Ох, ну и зачем я спросил?» — О том, что твой ротик отлично бы смотрелся на моем члене, отсосёшь? — Сукуна сжал кулак в виде трубочки и языком толкнулся в щеку, сопровождая всё это имитацией движения руки, продолжая пристально смотреть в глаза небесного цвета, отмечая в них сменявшиеся эмоции от удивления до вновь разгоревшегося пламени недовольства. — Иди сюда, ты, кусок говна! Сукуна сорвался с места, пересекая оставшееся расстояние до двери и забегая в дом. Мегуми последовал за ним, переступая порог. Другие жители дома сидели за столом, наблюдая нарушителей их покоя. — Я победила, гони двадцатку, — Кугисаки протянула ладонь к Юджи, намекая на свой выигрыш, ведь парень решил поспорить, что эти двое вернуться спокойными, а на деле те ворвались в дом и разносили в данный момент гостиную. — На, в следующий раз я выиграю.