Узы: Друзья

      Индра уже несколько часов наблюдал за своей реинкарнацией, медленно восстанавливающейся после использования Идеального Сусаноо. Саске оказался даже более безответственен, чем Ооцуцуки предполагал. Он настолько боялся поражения, что довёл себя до худшей победы из возможных. Он бы уже умер без своевременной помощи со стороны девчонки Узумаки и клеток Сенджу, которые продолжали восстанавливать его тело изнутри. Куда лучше было бы, если бы он отступил и вернулся с новыми силами. Глупо изматывать себя и рисковать здоровьем. И всё же, молодой Учиха удивил Ооцуцуки.       Идеальное Сусаноо — воистину величайшая техника клана Учиха. Один человек, умеющий им пользоваться, равен целой армии. Саске, конечно, пробудил его с помощью чакры Индры, однако смог удерживать его самостоятельно некоторое время. И это при минимальной трате чакры, которой у него почти не осталось. Это не могло не впечатлять.       Что-то в этом юнце всё же да есть. Но что именно? Скрытый потенциал, непонятный даже Индре, видящему всю жизнь мальчишки? Или характер, сформированный одновременно высокими стандартами Учиха и силой воли Сенджу? Вероятно, всё же второе, ибо Ооцуцуки чувствовал бурлящую в нём ненависть, которая, однако, не выходила из-под контроля и не мешала ему управлять чакрой. Так или иначе, Саске имеет все шансы превзойти все реинкарнации Индры. Возможно, даже Мадару, учитывая скорость его развития. Возможно, даже самого Индру.       Ооцуцуки фыркнул, наблюдая за клетками Сенджу, устраняющими повреждения тела Саске на молекулярном уровне, хотя он уже вполне восстановился. Какая необдуманная трата сил. Их с Сенджу чакра не восстановится после использования, поэтому её нужно использовать только в самых крайних случаях. Индра ещё и хитрит, переливая свою чакру мальчишке самым болезненным, зато экономным способом. Реинкарнация Ашуры же не жалеет ничего для мальчишки.       — Довольно, Сенджу, — произнёс он, скрестив руки на груди. — Он уже в порядке. Не трать лишний раз чакру.       — Это не лишний раз, — протестовал голос Первого Хокаге, который вскоре лично материализовался рядом с Индрой. — Я пытаюсь спасти мальчику жизнь.       — Чем? Истратив всю свою чакру и испарившись? Ты ему ничем не поможешь, если исчезнешь сейчас.       — Я избавлю его от нынешних мучений…       — Поверь, он ещё не раз окажется на волосок от смерти. Лучше прибереги свои силы на потом. Как я уже сказал, на данный момент ему ничего не угрожает.       Реинкарнация Ашуры какое-то время помолчала, но всё же прислушалась и приказала своим клеткам уснуть, тем самым перестать тратить драгоценную чакру.       — Я думал, ты не хочешь, чтобы я помогал ему, — сказала проекция Первого Хокаге.       — Я не хочу, чтобы он вообще нуждался в помощи, — парировал Ооцуцуки. — Ну, а если он всё же сглупит настолько, что окажется в безвыходной ситуации, мне плевать, чью помощь он примет. Главное, чтобы оставался жив до того, как завершит свою миссию.       — А мне казалось, ты готов умереть, лишь бы не иметь со мной дел, — усмехнулся Хаширама, потерев затылок.       — Почему это? — искренне удивился Индра, вызвав лёгкое недоумение на лице Хокаге. — Я уважаю тебя. Ты талантлив и упорен, благодаря чему по праву считался сильнейшим шиноби своего времени.       — Ну, я ведь реинкарнация твоего брата, которого ты…       — Вы с Ашурой — совершенно разные люди. — Индра махнул рукой. — Ашура слишком безответственен, всегда был таким, а отец только умилялся его глупости. Тебе же хватило ума управлять целой деревней, даже когда от тебя отвернулся твой лучший друг. До сих пор удивляюсь, что ты реинкарнация Ашуры…       — Ха, значит, ты всё же способен говорить приятные вещи! — Хаширама сжал кулак. — Почему же ты так жесток с мальчиком? Уверен, ему было бы приятно услышать от тебя похвалу…       — Похвалу? — скривился Индра. — Какой смысл от похвалы? Она лишь польстит ему, расслабит его. Я же хочу, чтобы он получил силу, а для неё он обязан тренироваться.       — И каков же источник силы? — Хокаге скрестил руки, пристально смотря на Ооцуцуки.       — Ненависть. Я это уже говорил.       — Это неправильно, — покачал он головой, после чего бросил взгляд на мирно спящего Саске. — Ненависть поглощает. Да, она дарует мотивацию и… некую силу, допустим, но взамен лишает разума. Что случится, если его гнев распространится на весь мир?       — Этого-то я и хочу избежать, — вздохнул Ооцуцуки.       Сенджу недоумённо уставился на него.       — О чём ты?       — Воистину, ненависть поглощает. Если человек возненавидит кого-то, то не успокоится, пока не покончит с ним. Но ненависть дарует слишком большую силу, чтобы от неё отказываться. Поэтому мальчишка должен возненавидеть кого-то. Кого-то, кому он не сможет навредить даже при всём желании.       Хаширама выпучил глаза, переживая шок. Естественно, Индра всё это время утрировал, когда унижал Саске. Он отнюдь не слабый. Индра давно заметил в нём талант. Конечно, уступающий таланту Итачи или Мадары, и всё же впечатляющий. Все провокации, уколы — лишь необходимость, чтобы реинкарнация возненавидела свою прошлую жизнь. Ненависть усилит его чакру, при этом Саске не сможет перейти черту и убить объект ненависти.       Так же поступил Итачи. Он заставил младшего брата возненавидеть его, дабы ненависть не разошлась на остальных. Это тяжёлый поступок — и поэтому Индра его уважал.       — Индра… — удивлённо произнёс Хаширама. — Неужели ты действительно пошёл на то, чтобы твоя собственная реинкарнация, единственный человек, способный тебя видеть, возненавидел тебя?       — Если не меня, то кого? — Ооцуцуки отвернулся. — Если он будет выплёскивать свой гнев на всех подряд, то не станет тем, кем должен — героем, спасителем. Так что пусть я буду для него плохим парнем.       — И ты уверен, что с ненавистью ему будет лучше? — не унимался Сенджу. — Его брат…       — Сделал его сильнее, — отрезал Индра. — Без ненависти к Итачи Саске и близко не стал бы таким сильным, каким он есть.       — И какой смысл в этой ужасной силе? Жизнь мальчика была сущим адом.       — Но он оставался жив.       Сенджу отвернулся, не в силах ответить. Ему не понять. Потомки Ашуры рождаются с феноменальными способностями, такими как колоссальный объём чакры или Стихия Дерева, в то время как Учихи должны проходить через боль и страдания, чтобы пробудить свою силу. Таково проклятие Шарингана. Но ни один Учиха никогда не жаловался на своё положение. Напротив, они упорно шли по тяжёлому пути, гордясь, что получили свою силу заслуженно. Поэтому и Саске, на котором лежит ответственность за возрождение всего клана, не должен давать слабину.       Прежде чем Сенджу придумал новую тему для доставания Индры, Ооцуцуки почувствовал чью-то чакру, стремящуюся в шатёр Саске. На розоволосую девчонку не похоже, да и ни на кого из его друзей не похоже. Лучше приготовиться.       Индра взял под контроль чакру мальчишки, заставляя того проснуться. Возможно, он сделал это слишком резко, но медлить нельзя.       — Вставай, мальчишка. К тебе гости.       Саске проснулся от резкого прилива боли, который сразу и исчез. Даже едва успев проснуться, он осознал, что это были проделки Индры. Учиха приготовился убить его, пока не вспомнил, что не способен на это. Ему не было так уж больно — всё тело и так казалось сплошным куском боли, отчего он предпочитал находиться во снах. Но у Индры другое мнение на этот счёт.       После разговора с Сакурой Саске мгновенно вырубился, стоило ей покинуть шатёр. Ему понадобилось много сил, чтобы договорить до конца, и он перестарался. Настолько, что при попытке послать Ооцуцуки в одно уютное места, из его горла вырвался лишь глухой стон.       Учиха чувствовал себя паршиво. Помимо боли он никак не чувствовал своё тело, и даже пошевелить глазами требовало немалых усилий. Неспособность никак действовать только усугубляло его настроение. Ну, по крайней мере, радовал факт победы над самим Десятихвостым. После такого Саске, как никто другой, заслужил отдых. Конечно, тяжело назвать отдыхом неспособность встать, зато никуда спешить точно не надо.       Индра не солгал, и через несколько мгновений в шатёр зашёл шиноби. Глаза Саске выглядели смутно, прямо как перед походом в страну железа. Учиха долго приглядывался, чтобы узнать появившегося в шатре Шикамару. Его взгляд выражал мрачную серьёзность. Учиха никогда не видел Нару таким. Интересно, что произошло?       Спустя несколько секунд зрительного контакта Шикамару сложил печать левой рукой, и его тело окутала дымка. Нет, это был не Шикамару. Кто-то замаскировался под него, чтобы проникнуть к Учихе. Но кто? Саске не мог чувствовать чакру, но что-то знакомое ворвалось в его подсознание. Знакомое и ненавистное.       Когда дымка рассеялась, из горла Саске вновь вырвался глухой стон. На пороге шатра стоял человек, который повинен во всех его бедах и которого он собственноручно убил.       Данзо Шимура.       Саске вновь издал глухой стон. Он попытался подняться, но, даже прилагая титанические усилия, не мог шелохнуться. А чем больше он старался, тем ближе был к тому, чтобы просто вырубиться.       — Удивлён снова меня видеть? — произнёс Шимура. Это точно Данзо — только он умудрялся говорить в такой высокомерной и хладнокровной манере. — Как ты себя чувствуешь? Ох, можешь не отвечать, я и сам вижу, что не очень.       Лицо Саске заболело, скривившись в злобной гримасе. Нет, нет, нет… Как это возможно?! Он ведь убил Данзо, буквально стёр в порошок, он не мог выжить! И даже если мог, то что он делает здесь?       — Прошло немало времени с нашей последней встречи. — Данзо прошёлся по шатру, рассматривая интерьер и медленно приближаясь к Саске. — Я не думал, что после увиденного в моей голове ты останешься на стороне Скрытого Листа. Что ж, теперь мы всё равно по разные стороны баррикад.       Учиха не сводил с Данзо очей, следя за каждым его движением. Он не мог и рта открыть, но мысленно кричал, взывая о помощи духов в его голове. Ему плевать, от кого она придёт: от маниакального Индры или двуличного Хаширамы. Он должен уничтожить Данзо. Сейчас.       — Ты оказался куда заносчивее, чем я предполагал, — продолжил Шимура, подойдя к Саске на опасную дистанцию. — Пробудить Идеальное Сусаноо? Даже Мадара не был способен на такое в твоём-то возрасте. Пожалуй, слишком опасно оставлять тебя в живых. К счастью, сейчас ты абсолютно беззащитен.       Данзо достал из внутреннего кармана кимоно кунай и поднял его над телом Саске. Ему нужно лишь разжать кулак, чтобы убить Учиху, который и сопротивляться не в состоянии. Пока не в состоянии…       Учиха начал чувствовать внутри себя бурлящую чакру, готовую в любую секунду вырваться наружу. Он не знал, от кого она исходит, но уже ощущал от неё эффект: он смог пошевелить пальцем. Постепенно Саске возвращал контроль над своим телом. Ему будет неимоверно больно, когда сможет двигаться, и всё же ему хватит сил убить Данзо. Ещё пара секунд и…       — Но твоё убийство ничего мне не принесёт. — Шимура внезапно убрал кунай. Чакра, которая уже практически начала формироваться в Сусаноо, вдруг улеглась, и Саске вновь был парализован.       «Какого чёрта?!» — мысленно проорал он. Он требовал у Индры и Хаширамы, чтобы они дали ему силу, но они молчали. Чёртовы призраки! Не зря Саске не доверял им с самого начала. Данзо прямо здесь, он может делать с Саске всё, что ему вздумается, и единственное, что может его остановить — мощь Первого Хокаге или сына Мудреца Шести Путей. А они игнорируют его!       — Знаешь, — продолжил Шимура, отойдя на безопасное расстояние, и положив кунай на столик, — я поражён тем, что ты, узнав всю правду о своём клане, принял сторону Конохи. Ты оказался доходчивее, чем я предполагал. Я ошибался, пытаясь убить тебя. Возможно, нам необязательно быть врагами.       Саске в ярости сцепил зубы. Необязательно? После того, как он заставил Итачи вырезать их клан? После того, как он вырвал глаз Шисуи, чтобы тот не смог предотвратить кровопролития? После того, как именно он подал руководству идею обвинить клан Учиха в нападении Девятихвостого? После того, как он пытался убить Саске? Ни за что. Он не избежит правосудия, притворившись жертвой.       — Судя по твоему взгляду, ты не согласен. — Данзо вздохнул. — У тебя есть все причины ненавидеть меня. Я совершил немало ошибок в своей жизни, многие из них связаны с твоим кланом. Однако у меня всегда была благая цель — защита Конохи. И ради неё я готов на всё. Даже на сотрудничество с заклятым врагом. Готов ли ты на это?       О да, Саске готов. Ради своей цели Саске готов сотрудничать с Акацуки, Индрой, Сенджу, Девятихвостым, хоть с самим богом смерти. Но только не с Данзо. Хотя бы потому, что его цель — это убить Шимуру, раз и навсегда.       — Ты не готов принять ответ сейчас, это очевидно, — покачал головой Шимура. — Я дам тебе время обдумать всё как следует. Как восстановишься, приходи в городок Широ, что на границе Страны Огня и Страны Железа. Я буду тебя ждать.       После этих слов Данзо вновь применил Технику Перевоплощения и покинул шатёр. Словно его и не было.       Саске ещё долго лежал, переваривая произошедшее. Он пытался найти логическое объяснение, убеждал себя, что это Мадара решил его спровоцировать, а может, ему это вообще снится, но всё больше приходил к одному: Данзо жив. Единственный человек, которого он по-настоящему был готов убить без всяких угрызений совести, жив. Он пришёл к нему, чтобы позлить его, а Саске ничего не мог ему сделать.       Спустя несколько минут гнев Учихи достиг таких высот, что вырвался из глотки чудовищным протянутым криком. Его горло разрывалось, но он банально не контролировал себя. Просто делал единственное, на что был способен.       Сакура сидела в столовке, которая представляла собой несколько столов под навесом, у которой повара готовили что-то более-менее похожее на еду, ковыряя деревянной ложкой остатки рисовой каши, уже добрых десять минут. Ей всё не хватало мужества встать и вернуться к Саске. Если вернётся, снова будет доставать его расспросами, а ему лучше не напрягать горло. А делать Харуно больше нечего — в лазарете уже не осталось раненых. Благодаря Бьякуго Сакура смогла вылечить всех в кратчайшие сроки. Конечно, Карин и другие шиноби, знающие медицинские техники хотя бы на самом базовом уровне, помогали ей, но большую часть она вылечила самостоятельно.       Теперь, не имея возможности ни на что отвлечься, Харуно обдумывала разговор с Саске. У неё в голове не укладывалось, как он мог решиться уничтожить Коноху со всеми её жителями, и всё же она осознавала его состояние в то время. Это не так злило куноичи. Куда глубже её задевала мысль о том, почему же Саске ей ничего не рассказал. Ладно, если бы он держал всё в себе и пытался решить всё самостоятельно, но так много людей знали о его намерениях. Все его близкие люди, даже госпожа Цунаде, но не Сакура. Неужели он ей не доверял? Неужели считал, что она единственная отвернётся от него? Или же хотел оставаться идеальным в её глазах? Ох уж эти парни…       Наконец, когда она начала ловить на себе косые взгляды, Харуно поднялась и направилась к выходу. Не хватало ещё, чтобы какой-то парень решил «составить компанию грустно выглядящей девушке». Она уже в лазарете наслушалась признаний в любви, хватит.       Выйдя наружу, Сакура потёрла плечи от холода и отвернулась от ветра. Отражение луны в морской воде создавало дорогу к горизонту, по которой хотелось пройти, в надежде, что она уведёт от любых забот. Здравый смысл убеждал Харуно, что это невозможно, и всё же ничего не запрещало ей насладиться видом.       — Эй, Сакура! — окликнул ей сзади знакомый голос.       Куноичи обернулась, встретившись взглядом с Темари. Блондинка бодрой походкой приближалась к Сакуре, которая даже была рада её видеть. Её беспечное, а то и грубо говоря легкомысленное поведение порой раздражало Харуно, но чего у Темари не отнять — это умение отвлекать. Как раз то, что нужно Сакуре.       — Привет, Темари, — кивнула она, заинтересованно наблюдая за куноичи Песка. — Ты что-то хотела?       — Хотела спросить, как там наш герой поживает. Его фанаты скоро съедят меня, если я не пущу их к нему.       Сакура иронично усмехнулась, закатив глаза. Она сама сталкивалась с этими «фанатами», и они оставили у неё неоднозначные чувства. С одной стороны, хорошо иметь любых союзников. С другой, их признательность Саске граничит с одержимостью. Он помог многим из них, но многие называют его чуть ли не мессией. И когда он успел собрать столько приспешников?       — Саске сегодня проснулся, но всё ещё очень слаб, — ответила она на вопрос Темари. — Ему нужно ещё пару дней, чтобы встать на ноги.       — А ему сильно помешает пара фанатов? — с надеждой уточнила Собаку но. — Мне просто эти культисты уже реально деньги предлагают, лишь бы их пустили к их кумиру.       — Культисты? — Харуно подняла бровь. — Правильно ли их так называть?..       — А как ещё? Они же буквально молятся красав… то есть, Саске. Что это, если не культ?       Сакура только пожала плечами. Если Темари не преувеличивала, как любит, то молиться человеку и впрямь перебор. В детстве Харуно регулярно молилась Воле Огня, но с возрастом делала это всё реже и реже, а сейчас практически перестала. Всё из-за того, что она задумалась, слышит ли её Воля Огня. Что такое вообще Воля Огня? Если она не слышит молитвы, то как вообще человек может их слышать? И какой смысл ему молиться? От этих вопросов Сакуре быстро стало не по себе, от чего она вскоре отдалилась от религии, чем вызвала недовольство матери.       — Ну, я их не осуждаю, если что, — предупредила Темари, потянувшись и сложив руки за голову. — Они нам сильно помогли с этими припасами, как-никак. Пускай молятся, кому хотят. Главное, чтобы нам проповеди читать не начали.       — Не хочу тебя расстраивать, но некоторые мне говорили, что их пытались… приобщить к вере, так сказать.       — Ох, началось. — Темари ударила себя рукой по лицу. — Мы знаем Учиху лучше всех, а они ещё будут нам о нём рассказывать. Цирк.       Харуно скрыла за усмешкой свои истинные чувства. Так ли хорошо они его знают? Сколько ещё секретов он скрывает?       Когда девушки уже почти подошли к шатру Саске, оттуда донёсся душераздирающий крик. Не теряя ни секунды, они вбежали внутрь. За ними последовали шиноби, находившиеся рядом, явно почувствовав опасность.       — Саске-кун! — воскликнула Харуно, ворвавшись в шатёр.       Внутри, к огромному облегчению Сакуры, никого, кроме всё так же лежавшего Саске, не оказалось. Вот только сам Саске продолжал кричать во всё горло, дёргаясь на лежанке так, словно пытался освободиться от невидимых кандалов. Хоть глаза его были открыты, он никак не обратил внимания на появившихся шиноби.       Сакура рывком сократила разделявшее их расстояние, опустилась на колени и принялась вливать в него чакру, пока Темари не подпускала остальных к ней, чтобы не мешались. Если Харуно правильно понимала, Саске приснился кошмар — очень реалистичный кошмар. Вливание посторонней чакры в его тело должно привести его в чувство.       Хоть удержать брыкавшегося Саске было непросто, Сакуре удалось перелить ему немного своей чакры. После этого он быстро успокоился, прикрыл глаза и стал тяжело дышать.       — Саске-кун, ты слышишь меня? — обеспокоенно спросила она. Он не реагировал. — Саске-кун? — повторила она спустя недолгое время.       — Да… — слабо произнёс он.       У Харуно отлегло от сердца.       — Что произошло? Почему ты…       — Дан… Данзо… — игнорируя слова Сакуры, закончил он.       Сакура вздрогнула от удивления. Данзо? Почему он вдруг о нём вспомнил? Неужто он ему приснился? Нет, Саске бы точно так не кричал от обычного сна.       — О чём ты говоришь? — потребовала она объяснений.       — Он был здесь… — Саске приоткрыл глаза, уставившись в никуда.       — Что? — не поверила своим ушам куноичи. — Не может такого быть. Данзо умер, Саске. Я сама это видела. Скорее всего, тебе просто приснилось…       — Сакура, глянь-ка туда, — подала голос сзади Темари. Она плотно закрыла полы шатра, прогнав лишних людей, и теперь взглядом указывала на столик, на котором лежал кунай. Не из дешёвых, стоит отметить: даже Сакура, не особо разбирающаяся в металлах, оценила его высокое качество, не говоря уже о детальной гравировке на гарде и клинке. Такое оружие обычный шиноби не мог себе позволить. — Здесь явно кто-то был.       Харуно опустила взгляд на Саске и обдумала его слова. Как так… Она собственными глазами видела, как Сусаноо просто уничтожило Данзо. Она тогда ещё поразилась жестокости Саске, когда он убивал его. Не могло же это всё оказаться просто иллюзией?       — Но если он и правда жив, то зачем пришёл к тебе? Почему не убил, пока ты слаб? — задалась вопросом куноичи. Единственное, за чем мог прийти Данзо — это Саске. Но если тот цел и невредим, остаётся только гадать, что остановило Шимуру.       — Он хочет встретиться со мной в Широ… — хрипло сообщил Учиха.       — Встретиться? Это самая очевидная ловушка из возможных. — Сакура покачала головой. — Забудь о нём. Лучше отдохни.       Саске ничего не сказал и вновь закрыл глаза. Сакура кивнула Темари, которая поспешила тихо удалиться. Харуно же просканировала чакру Саске, смягчила боль в его горле и опустилась на собственную лежанку, не отрывая взгляда от любимого. Судя по его неровному дыханию, он лишь притворялся спящим.       Сакура сама не могла уснуть. Если Данзо жив, это, конечно, многое объясняет, как, например, наличие агентов «Корня» в армии Мадары, однако нисколько не радует. Данзо был самым гадким человеком Конохи, не ненавидели его только единицы. С его смертью многие вздохнули с облегчением. А теперь он оказался жив.       Страшно представить, что теперь думает Саске. Он был готов уничтожить деревню, которая очень косвенно связана с гибелью его клана. Насколько безграничной должна быть его ненависть к человеку, который отдал прямой приказ истребить клан Учиха? Хоть бы он не наделал глупостей…       Покинув шатёр Саске, Данзо быстро встретился с Обито на окраине лагеря, и они незаметно переместились обратно на территорию поместья.       — Как всё прошло? — спросил Учиха.       — Неплохо. Очевидно, мальчишка был рад меня видеть, — съязвил Шимура, сняв маскировку.       — Уверен, что он вспомнит об этом? Учитывая его измотанность, для него сейчас всё должно быть, как во сне.       — Я оставил для него маленькое напоминание. Поверь, это он не забудет.       Данзо направился к зданию, предвкушая горячую ванну после короткого пребывания в том грязном лагере.       Всё действительно прошло, как нельзя лучше. Шимуре удалось незаметно пробраться к Учихе и напомнить ему о себе. А также убедиться в теории Обито насчёт его скрытой силы: поднеся кунай к его телу, Данзо ощутил внутри Саске резкий всплеск чакры, принадлежащей явно не ему. Чакра эта пропала так же неожиданно, как и появилась. Значит, Данзо был прав, полагая, что сила Индры пробуждается только тогда, когда мальчишке грозит опасность. Что ж, это сэкономило Данзо одно Изанаги и позволило ему манипулировать Саске, как вздумается.       Теперь мальчишка не устоит перед соблазном отомстить ему. Он отправится в назначенное место сломя голову, бросив своих друзей на съедение Зецу. Конечно, он заподозрит ловушку и приготовится к сражению. Только вот он удивится, узнав, что никакой ловушки и нет. Убежище Тоби находится совершенно в другом месте, а в Фуюки его будет ждать всего пара разведчиков, которые пустят его по ложному следу. В итоге, Саске будет просто слоняться по лесам и пропустит всю войну. Если повезёт, он сам сдохнет от голоду, даже сражаться с ним не придётся. Тогда единственной угрозой останутся только Джинчуурики, и война будет выиграна. Правду говорят: лучший бой — тот, которого не было.       — Тоби.       Данзо обернулся и увидел рядом с Обито выросшего из земли Зецу. На его бледном лице было беспокойство.       — Нас не было не больше получаса. Что у вас стряслось?       — Пленники сбежали.