***
Секс с ним не похож на секс ни с одним клиентом. Бешеный и голодный, жаркий и жадный, пошлый и совершенно бесстыжий: Люцифер творил безумие, сам являясь таковым, и в постели разжигал пламя самой преисподней. Я двигался на нем сверху, редко оказываясь в такой позиции, особенно с таким любовником, как он. Обхватив его бедра ногами, я жадно насаживался, а он смотрел и не трогал, любовался своим блядским взглядом, и бесстыже лапал меня им, специально не касаясь руками. А так хотелось ощутить, как он сжимает мои бока, торс, хватает и сам задает ритм, но нет. Он лежал, наслаждался, дразнил меня своей недоступностью, своим телом, закинутыми за голову татуированным мышечными руками и закушенной нижней губой. Мне хотелось кричать, требовать, чтобы он тронул меня, чтобы шлепал по заднице, чтобы трахал в ему угодном ритме, но он был моим клиентом, и моя задача: удовлетворять его. И все-таки я дождался, когда он схватит меня, притягивая к себе, кусая грудь и плечи, сжимая ягодицы и двигаясь в ему угодном, бешеном, почти злом ритме, что был так нужен. Так наполнял, насыщал, перекрывал кислород и вырывал из груди низкие, животные крики. Мокрые плечи, татуированная грудь и шея, его поцелуи и укусы на коже, пальцы снова оставляют синяки на заднице, и он стонет, не стесняясь себя. Я хотел его больше с каждой секундой, крича его имя, отдаваясь открыто и непозволительно доступно, не играя никакой роли, а искренне наслаждаясь им. Он позволял мне быть собой, никогда не требуя от меня, чтобы я был каким-то деланным, чтобы я наряжался особым образом или обращался к нему. Люцифер просто получал удовольствие от жесткого, развратного секса, позволяя себе многое, и, тем не менее, всегда обращал внимание на мое удовольствие. Целовал, доводил до оргазма, внимательно следил за реакцией и никогда не перегибал палку. Вот и сейчас, двигаясь на нем, насаживаясь до предела, выводя бедрами восьмерки и напрягая мышцы пресса, чтобы ему было красивее и приятнее, я ощутил, как его пальцы обхватывают мой член в кулак. Он так правильно меня сжимал, сразу же улавливая нужный ритм, жарко дыша и постанывая мне в грудь, что я сжал его плечи, теряя рассудок, насаживаясь на него и толкаясь в руку, крича и сжимаясь. Оргазм подкатывал душной волной, спазмами по всему телу, и я кончил на нем сразу же за ним, ощущая горячую пульсацию внутри себя, пачкая его живот спермой и прижимаясь грудью к нему, зная, что я не буду отвергнут. Люцифер всегда позволял заканчивать так, как мне хотелось, никогда не был брезглив в этом вопросе и вообще вел себя вежливо и как-то… уважительно, что ли? Аккуратно сняв меня с себя, он отправился в душ, а я лишь любовался накачанной спиной, задницей и длинными ногами, глядя ему вслед. — Поговорить надо, — спокойно сказал он, обтираясь полотенцем и выходя из душа. Я сразу же сел на кровати, мгновенное понимая расстановку сил, прикрылся куском одеяла и кивнул, глядя ему в глаза. — Я думаю, ты и сам понимаешь, что если ты выходишь на работу в нашу компанию, то мы не можем допустить, чтобы наш сотрудник работал в эскорте или предоставлял любые услуги сексуального характера. Такой проблемы не было бы, если бы ты работал курьером, барменом или официантом, но все, что касается репутации компании — я очень жестко контролирую, — его голос был спокоен, но я знал, что сейчас со мной говорит не мой любимый клиент, а сейчас со мной говорит мой директор. Я кивнул, прекрасно понимая его ход мыслей, бегая глазами по комнате, не фокусируясь ни на чем. Как уйти? Как это все организовать? Будет ли мне хватать денег на все? У меня не стоял даже вопрос о том, чтобы не уйти из эскорта: я понимал, что это единственное верное и допустимое решение, и если уж я и собираюсь строить свою жизнь в направлении программирования, то сомнений никаких не могло остаться. — Мы подготовили договор, ты можешь с ним ознакомиться и принести ко мне в кабинет в понедельник, если ты согласен. Ваша работа начинается только через неделю, поэтому я думаю, что тебе хватит времени, чтобы уладить дела? — он поднимает бровь, берет со столика бутылку воды себе и вторую кидает мне, присаживаясь голый, как вышел из душа, на кресло и совсем не смущаясь собственной наготы. — Я думаю, что да, — я киваю, глядя на него открыто и с пониманием. — Люцифер, а… — мне не хватает мыслей и слов, я понимаю, что смущаюсь, и чувствую, как румянец заливает мои щеки. — Может быть ты хотел бы… ну… мы могли бы встречаться и на некоммерческой основе? — последнюю фразу я выдаю быстро, чтобы не успеть испугаться, и замечаю на его лице усмешку. Она нечитаема, я не так хорошо знаю его, как человека, не знаю его реакции, особенности и в целом могу опираться только на несколько встреч. — Нет, Дино, — он отрицательно качает головой, сначала глядя куда-то в пол, а потом поднимает на меня глаза. И я не вижу в них ни насмешки, ни грусти, скорее спокойствие и четкое знание собственных требований и желаний. — Эта наша с тобой последняя встреча, — он смотрит мне в глаза и чуть улыбается. — Ты прекрасный парень, отличный любовник, но я не сплю с парнями на некоммерческой основе, и тем более не сплю со своими сотрудниками. Я понимал, что все пойдет именно так, но та маленькая надежда, то маленькое, неокрепшее чувство, что выросло в груди к нему за пару месяцев, что я так или иначе с ним пересекался — все в один миг пошло трещинами, оставляя, видимо, какой-то отпечаток и на моем лице. Он это заметил, подошел ко мне и мягко поднял мой подбородок, заставляя смотреть на него. — Но у нас же еще вся ночь впереди, правильно? — я не понимал его совсем, точнее… я понимал, что у него в мою сторону конкретный и очень понятный запрос. Люцифер и так дал мне шанс, наплевав на все предубеждения, на мою работу и наш формат знакомства. И он совсем не должен был никак идти навстречу моим чувствам и потакать им. Он в целом-то мне ничего не должен, а вот я — ему должен. Оправдать доверие, не разочаровать, не подставить и не подвести. Это то малое, что я могу дать ему, учитывая мою репутацию. — Конечно, — чуть улыбнулся я, потершись небритым подбородком о его руку. Наутро, когда я уходил, на столе в прихожей, как и в прошлый раз, лежал конверт, предназначенный мне. Только сумма в нем была другая. Сильно выше той, что была в предыдущие разы. Почти в десять раз. Люцифер все знал, все понимал, лучше кого-либо другого, и просчитал в том числе мои финансовые потери в связи с отказом от «профессии». Этой суммы хватило бы… на то, чтобы я не думал, по-меньшей мере, месяца четыре об оплате учебы. А может и дольше. Я не мог прочесть его, не мог разгадать за этой маской спокойного дружелюбия, а маской ли? Может быть я обманывался, надеясь, что он очередной мудак, и ожидая от него лишь плохого, а в итоге встретил прекрасного человека, который оказался добрее тысяч других. Уходя и забирая деньги, все стало еще больнее — он мой лучший клиент, и больше никогда не будет моим клиентом. В понедельник я пришел к нему и принес договор, уже подписанный. Выходные выдались тяжелыми, потому что я должен был отработать всех клиентов, прежде чем схватиться со своим агентом, буквально убегая от охраны, которая совсем не планировала меня отпускать. Я даже представить не мог, насколько трудно может быть уход из «профессии». Везде ходили легенды, что так просто не отпускают, что бьют, требуют обслужить клиентов бесплатно, но мне, возможно, повезло. Несмотря на имеющуюся популярность у клиентов, «постояльцев» у меня было не так много, и мы с менеджером худо-бедно договорились, что на этой неделе я беру клиентов и в будние дни, отдавая ему повышенный процент. Это не было оптимальным решением, но было единственным доступным мне, потому что вариантов у меня особо не было, и обеспечить какую-либо защиту мне толком никто не мог. Ну, не работают в эскорте на основании договора, который можно оспорить или пойти в профсоюз эскортников, где тебя обязательно защитят от злого сутенера. Постучавшись к нему в кабинет, я снова почувствовал себя не в своей тарелке. Я уже точно знал, что мне здесь место, что я получил его честным трудом, бессонными ночами, сбитым режимом и уничтоженной нервной системой. Он сразу же улыбнулся мне этой доброжелательной лучезарной улыбкой, и даже встал из-за стола, подходя ко мне и снова протягивая руку для рукопожатия. И почему мне всегда так неловко пожимать ему руку. — Я рад, что ты решился. Тим говорил, что ты талантливый программист, лучший со всей стажировки и у тебя большой потенциал. Так что нам удалось поймать юное дарование на подлете, — он привалился к собственному столу, открыто глядя на меня, а я пялился вовсю на него. Прошло всего два дня с нашей прошлой встречи, но для меня изменился целый мир. Я понимал, что каждый выбор, что я сделал в течение этого месяца — был правильный. Он вел меня к моим целям, к моим результатам. Но почему же мне так хреново сейчас смотреть на него. — Это мне повезло, что … — я даже задумываюсь, в чем именно мне повезло. — Что ты дал мне шанс, несмотря ни на что? — я, словно, задаю ему вопрос, хотя это констатация факта. — Дино, я тебе еще тогда сказал. Не мне тебя судить и это не мое дело. Но, как ты понимаешь, меня волнуют твои дальнейшие действия в отношении моей компании, и я не готов так рисковать, — он протянул руку к документам, и я ему отдал. Люцифер пробежался взглядом по страницам, проверяя наличие подписей в нужных местах. — Я рад, что ты принял правильное решение. Ну, я не знаю, насколько оно правильное для тебя, — он хмыкнул. — Но, судя по отзывам — очень правильное для нас, — мужчина отложил документы в сторону и поднял на меня взгляд. — Если тебе нужна какая-то помощь юристов — ты можешь обратиться к нам. Даже ко мне лично. Я сделаю все, чтобы ты чувствовал себя в безопасности. Я стоял, растерянный, не зная, что ему сказать. Что я благодарен? Что он для меня много значит, что я не знаю как это все сложить в голове? Заламывая руки, я выдавал всю свою нервозность, отчего-то совсем не смущаясь его взгляда на мне. — Я могу идти? — севшим голосом спросил я, не решаясь поднять на него глаза. Не могу, мне почти физически хреново от того, что я рядом с ним, и теперь он мне недоступен навсегда. — Конечно, — кивнул Люцифер, возвращаясь за свой стол. — Увидимся через неделю.***
Впервые в жизни я шел в дом к Мастерсам груженый подарками. Это был особенный день для меня: я шел разделить с ними радость, показать, что они не зря верили в меня все это время, не зря тратили на меня свои эмоции, добрые слова, сопереживание. Я был благодарен им, как никому в жизни, ощущая острую необходимость делиться этим чувством: каждый день, каждую минуту. Самые любимые десерты для Мими, приготовленные на заказ, шикарный букет для Лили, лучший односолодовый для Мамона — я прекрасно знал все, что они любят, и впервые мог себе это позволить. Деньги, полученные в подарок от Люцифера, помогли закрыть долг по нескольким месяцам обучения наперед, а клиентские после других встреч позволили на некоторое время почувствовать себя чуть более живым. Впереди были месяцы до окончания курса, работа по пять часов в день и по пять часов учебы, и если у меня еще останется время на какие-то фриланс заказы — можно было бы вполне сносно жить. Кроме того, мне теперь не надо было бы тратиться на наряды и повышенный уход для встреч с клиентами. — Дино, как мы рады тебе! — Лили открыла дверь, как всегда уютная и ухоженная, от нее пахло прекрасным парфюмом и немного едой, что всегда вызывало в голове только одну ассоциацию — это «мама». Такая, какой она должна быть, какой ее показывали в фильмах. Я сразу же, как-то по-ребячески вручил ей букет. — Какая прелесть, не стоило! — Стоило, — чуть жестко, но с улыбкой ответил я, обнимая ее и заходя в дом. Мамон тоже вышел навстречу, и от этого мужчины, как и от его прекрасной жены, тоже всегда было ощущение уюта и спокойствия, а еще силы, строгости и уверенности в себе. Еще с момента знакомства с ним он стал для меня ролевой моделью: как должен вести себя, выглядеть и подавать настоящий Мужчина. Он по-отечески поздоровался со мной, похлопав по плечу, добродушно принял подарок, прекрасно понимая, какой для меня это жест. Мы прошли к идеально сервированному столу — у Лили был на это пунктик, и все ей это прощали, потому что у нее был явный талант. — Мими еще нет? — задал я и так слишком очевидный вопрос. — О, она говорила, что они на подъезде, минут пять и будут, — проворковала Лили, доставая из духовки что-то пахнущее так божественно, что я едва не закапал слюной тарелку. — А что за парень, она мне ничего не рассказывала, — заинтересованно проговорил я, отпивая сока из любезно поднесенного стакана. — Ну, точнее, я был так загружен полтора месяца, что даже если она и рассказывала, я упустил эту часть истории. — Да мы сами толком не знаем, — пожал плечами Мамон, садясь во главе стола. — Ты же ее знаешь, она у нас вроде как и общительная, но немного закрытая в личных вопросах. Сказала, что замечательный, успешный, немного старше и очень ей нравится. А это для нас самое главное, как ты понимаешь. В дверь раздался звонок, что было странным: у Мими-то явно были ключи от собственного дома. Выходя вместе с Лили и Мамоном к двери, я запоздало понял, что звонок в дверь — это жест. Так ведь гораздо легче продемонстрировать нового парня, чем ввалиться вместе с ним под грохот связки ключей. Чуть отстав, я сначала услышал звонкий голос Мими, и лишь потом увидел их. — Мам, пап, Дино, познакомьтесь — это мой молодой человек, Люцифер Денница.