***
Чёрные штаны. Чёрный худи. Чёрная маска, закрывающая нос и рот, капюшон на голове. Скарамучча направляется в тот самый «клуб», на который когда-то была наводка по проституции. Приветливый персонал кафе, черно-красные тона, тусклый свет. Он занимает столик в самом углу, открывает барную карту и «изучающе» бегает глазами по ламинированному листу картона. «Думай, Скар…» — он слегка щурится, словно стараясь вспомнить что-то важное. — Готовы сделать заказ? — миловидная девушка-официантка уже «нарисовалась» около стола следователя. — Чай. Зеленый. — Что-нибудь ещё? Десерт? — Да. — Принести меню, или Вы знакомы с нашим списком? — Инеевая цапля. — Хорошо, она как раз сегодня работает. Официантка удалилась, а он продолжал сидеть, смотря в барную карту. Он никогда не пил алкоголь, не курил, всего пару раз пил кофе. Названия в барном листе казались такими странными, что невольно заставляли его воображение воспринимать всё буквально. — Приветик. Ваш чай. — девушка была одета в лёгкое короткое платье с открытым декольте, чулки, туфли на каблуке, вызывающий макияж. Она поставила чай на стол и села к нему на колени. — Уединимся? — холодно спросил Скарамучча. — Даже чаю не попьёте? Настолько не терпится? — она провела пальцем по чужой груди. — Ну пойдём. Девушка взяла парня за руку и повела за собой, проходя мимо барной стойки, она кивнула администратору. Они вошли в тесную комнатку с тусклым светом. Всё такие же красно-чёрные тона. Скар изучающе смотрел по углам, выискивая камеры наблюдения. Девушка толкнула его в грудь, он опустился на мягкий диван, она сразу же забралась сверху, удобно устраиваясь на чужих бёдрах. — Ну, как предпочитаете? — она окинула его слегка презрительным взглядом. — Госпожа или милашка? — Слушай, Аяка, я поговорить пришёл. — И поговорить тоже можно, — тихо сказала она, оставляя на его шее мягкий поцелуй, — или ты любишь погрубее? — Только поговорить. — Что? Никакого секса? — Нет. — Тц, — она слезла с чужих ног и села рядом, — может, хотя бы… — её рука легла на пах следователя, в глазах промелькнула игривость, и она уже подалась немного вперёд. — Нет. — строго сказал он, убирая с себя чужую руку. — Ты платишь огромные деньги за меня сейчас, и мы даже не переспим? — Хватит вести себя так, словно мы не знакомы, Аяка. — он снял чёрную маску, девушка сразу дёрнулась. — Надеялась, что мне показалось. Эх… — Я бы просто так не приходил. — Помнится, когда мы виделись в последний раз, я очень верила, что больше не увижу тебя живым. Как жаль, что я ошиблась. — Да ладно? Минуту назад ты готова была мне отсосать и лечь под меня. — Да я бы и сейчас легла. — она пожала плечами. — Всегда было интересно, на что Вы способны, мистер убийца. — игриво протянула она. — Тц… мне нужна информация, Аяка. — Так иди к Дилюку. — Нет, такой информации у него нет. Но она есть у тебя. — он опустил руку на подбородок девушки и приблизился лицом почти вплотную. — И ты с радостью со мной поделишься. — А т-ты…? — она старалась вести себя невозмутимо, хотя вся уже дрожала от страха. — О, тебе хватает смелости требовать от меня чего-то в ответ? — его глаза сверкнули жестокостью и безумием. — И чего же ты хочешь? — прошептал ей на ухо, заставляя мурашки пробежать по хрупкому телу девушки.***
Кэйа сидел в баре брата, раскачивая стакан и наблюдая, как виски перетекает из бока в бок по дну. — О чем задумался? — Розария одарила друга вопросительным взглядом, опустошая свой стакан. — Что думаешь про Алатуса? — Очевидно, невиновен. — Это шутка? — Нет, просто человек он хороший, вот и всё. — А улики можно в зад засунуть? — Если ты так хочешь… — Личные отношения не должны мешать правосудию. — Что думаешь про Барбатоса? — Выскочка. Бесит меня. — Раздражаешься, потому что он разносит твои дела в пух и прах? — Нет. — Чувствуешь, что он превосходит тебя? — Это шутка? К чему ты? — Личные отношения не должны мешать правосудию, Кэйа. Твои слова, нет? — Блять, развела так развела. — усмехнулся он. — Это тебя так твой старлей научил с людьми играть? — Капитан, — поправила она, — он просто раскрыл мой талант. Ты ведь за правосудие, а не за личную неприязнь? — Конечно, и улики показывают, что это был Алатус. — Если адвокат найдёт оправдание каждой твоей улике, ты готов принять поражение и отказаться от обвинений? Дорасследование и снятие всех обвинений? — Этого не будет.***
Ещё два дня позади. Сяо безжизненно смотрит в пол, сидя на жесткой кровати. Серая форма заключённого неприятно ёрзает по свежим ссадинам на теле. Его голова опущена вниз, волосы собраны в хвост, на шее виднеются ярко-розовые отметины. Костяшки на руках — в кровь, разбитая губа печёт и пульсирует. В голове — пустота. Венти ни разу не пришёл. До суда осталось всего-ничего, а адвоката не было. Никто из друзей не приходил. Всё ли с ними в порядке? Почему никто не приходит? Сколько осталось до суда? В этом месте он не чувствует времени. «Тёплый приём» от Итто закончился дракой, в которой нет победителя. Алатус не готов был слушаться этого человека, он искренне не понимал, почему должен делать то, что тот говорит. Более того, получив первый удар в лицо, он не чувствовал страха, лишь боль обиды от несправедливости ситуации. Итто сказал своим «приспешникам» не вмешиваться, по итогу, Сяо избил его. Сам того не ожидая, он словно сорвался. Будь этот бой честным до конца, Алатус бы не проиграл. Но, как итог, весь в синяках и ссадинах он сидит, сверля глазами пол, изнывая от душевной боли из-за «молчания» Венти и обиды за то, что сотрудники полиции, которые вмешались в драку, избили Сяо так, что один день он просто не мог встать. Но они не тронули Итто, явно давая понять, у кого тут «крыша».