Сегодня в лаборатории довольно спокойно, закончив с пробирками, Сахароза пошла заниматься бумажной работой в кабинет Альбедо. Пока его ещё не было, она как раз навела порядки в документации. Работать с ним было довольно сложно, этот человек всегда брал на себя больше, чем должен, задерживался до ночи, а на утро оставлял полный бардак в бумагах, которые ей приходилось потом разгребать. В какой-то мере сейчас она тоже отдыхала.
— О, Сахароза, — услышала она приятный спокойный голос Альбедо, войдя в кабинет.
Медик сидел за столом, изучая какие-то документы.
— Мистер Альбедо? Н-но… Вы же в отпуске? — девушка неуверенно приблизилась к руководителю, который, почему-то, казался ей чужим.
— Так и есть. Но мне стало скучно дома, и я решил немного поработать. Как твои дела?
— Выглядите отдохнувшим. Даже непривычно, что у Вас нет кругов под глазами, да и волосы уложены… и…
— Оу, какая внимательность к моей скромной персоне, — он встал и медленно направился к девушке, — просто сегодня я наконец выспался. Как и вчера. И позавчера. Отличная штука, оказывается, этот «сон».
— Мистер Альбедо, с Вами всё в порядке? — девушка чувствовала от него что-то чужое и устрашающее, она рефлекторно сделала шаг назад и упёрлась спиной в закрытую дверь.
— А что-то не так? — он подошел вплотную, почти прикасаясь к её телу, но сохраняя между ними «дистанцию» в пару сантиметров, наклонил голову и привычно улыбнулся.
— Н-нет… — тихо сказала Сахароза, чувствуя облегчение от этой улыбки.
— Послушай, ты знаешь, Алатуса задержали по подозрению в убийстве? — он пристально смотрел ей в глаза.
— Слышала…
— Его посадили в сизо. Скоро суд. Затем тюрьма. — он отошёл от девушки, развёл руки в стороны и пожал плечами. — Кто бы мог подумать, да? Ему всего 22, а он решил пересрать свою жизнь, совершив убийство.
— Угу… — она тихо выдохнула, чувствуя сильное волнение.
— Задумываясь над этим… Хм… Никогда не знаешь, кто работает с тобой вместе, да?
— О чем это Вы, Мистер Альбедо?
— Я ведь уже просил, называй меня просто Альбедо. Ни к чему эти формальности. — мягко проговорил судмедэксперт.
— Прости…те…
— Я ведь дружил с Сяо. Даже подумать не мог, что он окажется убийцей. А ты?
— Что?
— Могла подумать, что в полицейском участке работает жестокий убийца? — он снова ходил по кабинету туда-сюда, иногда бросая взгляд на девушку.
— Н-нет…
— А ведь он так и не смог спустить курок, когда его жизнь была в опасности. Удивительно. Он не смог убить Тарталью, но смог убить бывшую девушку. Парадоксально, не находишь?
— Н-немного…
— А ты, Сахароза, смогла бы убить человека?
— Не думаю.
— Почему? Даже плохого человека?
— Но Вы сами мне всегда говорили, чтоб я не делила людей на «плохих» и «хороших». Мы никогда не знаем, что сподвигло того или иного человека на поступок. Так же и тут… Я б не смогла убить, я б точно не смогла… даже думать об этом страшно.
— Знаешь, как-то недавно я читал очень интересное исследование. Вот скажи, как бы ты поступила в такой ситуации: есть железнодорожные пути, едет поезд, в котором полно людей, он едет прямо в обрыв, и есть один человек, привязанный к рельсам (освободить его нельзя), ты можешь перевести стрелку и спасти всех людей в поезде, но в таком случае тебе придётся пожертвовать тем человеком, что привязан; либо ты можешь не делать ничего, но тогда погибнут все, кроме того, кто привязан. Что бы ты выбрала?
— Наверное, я бы перевела стрелку…
— А теперь такая же ситуация, но немного иначе. Что, если чтобы спасти людей в поезде, тебе нужно было не просто перевести стрелку, а толкнуть этого человека под поезд самой. Толкнула бы?
— Н-нет…
— Конечно, нет, ты же не убийца, да? А чем первая ситуация отличается от второй? По сути дела — ничем.
— Я не понимаю Вас, мистер Альбедо.
— Ты не смогла бы убить человека, — он перестал ходить из стороны в сторону, поднял взгляд на девушку и пристально всматривался ей в глаза, — но ты смогла бы перевести стрелку, чтоб кого-то спасти. Многие люди так отвечают. В этом нет ничего страшного.
— Вы меня пугаете… — откровенно сказала Сахароза, опуская глаза в пол.
Он подошел снова впритык, опуская руку на её подбородок и поднимая лицо девушки вверх. Как только их взгляды сошлись, по телу второй побежали мурашки.
— Ты ведь не убийца, да? — мягко проговорил судмедэксперт.
— Нет…
— Как думаешь, сколько проживёт Сяо, если попадёт в тюрьму? Сутки? Двое?
— Что? При чем тут это? Почему?
— Думаешь, сокамерники будут рады видеть бывшего «мента» у себя в камере? Я так не думаю. Он ответит за всех своих коллег. Каждый преступник с огромной радостью выльет свою ненависть на полицию на него. Унижение, насилие, избиение… сколько он протянет? Я думаю, неделю максимум.
— …. — она смотрела глазами, полными страха и непонимания.
— Ты ведь не убийца, Сахароза?
— Н-нет…
— Смерть Алатуса будет на совести эксперта, подделавшего улики. Интересно, кто он? Кто же этот милый работник правоохранительных органов, который без зазрения совести толкнул своего коллегу под едущий поезд?
— В-вы думаете, это я?
— Скажи мне, ты «перевела стрелку», чтоб кого-то спасти, или же «толкнула под поезд» по приказу сверху?
— Саю…
— Что?
— Моя сестрёнка Саю пропала. Я получила инструкцию, что должна подделать улики. Пока Вас не было, я достала труп и испачкала одежду детектива кровью.
— Кто приказал это сделать?
— Он представился N. Так было написано на бумажке, которую я нашла… и… ещё там были фото моей сестры. Она у них.
— Ты выполнила свою часть работы, они отпустили Саю?
— Нет… и на связь не выходили… простите меня… — голос начал дрожать, а по щекам текли слёзы. — Я не хотела… у меня не было выбора.
— Кстати, тебе повестка в суд. Будешь выступать свидетелем со стороны защиты.
— Нет… они убьют мою сестру.
— Ты не имеешь права подставлять других, слышишь? Я отлично понимаю твои чувства, пусть полиция занимается поисками сестры, но ломать чужую жизнь из-за своих проблем. Ты же не убийца, Сахароза?
— Нет…
— Смерть Сяо будет на твоей совести, понимаешь? И она будет не «пулей навылет», это будет ужаснейшее избиение, он будет плеваться кровью и слышать, как ломаются его кости. Он умрет от потери крови и болевого шока. Его оставят одного на холодном бетонном полу, захлёбываться собственной рвотой и кровью. И это всё будет на твоей совести.
— Н-нет… — она опустилась на пол и закрыла уши руками. — Я не хочу этого слышать.
— А он хочет жить, — медик опустился к девушке, обнял и позволил ей уткнуться носом в своё плечо, — просто подумай, что ты можешь спасти чужую жизнь. У него хороший адвокат, он сможет отмазать тебя от дела о фальсификации. Уверен, он докажет, что тебя заставили и прочее. Сейчас это не важно. Смерть Сяо не поможет тебе спасти сестру. Ты и дальше будешь марионеткой в чужих руках, понимаешь? А он, 22-летний молодой следователь, вместо «долго и счастливо» умрёт в одиночестве на полу холодной камеры, до смерти забитый убийцами, маньяками, насильниками и ворами. Честный и верный своему делу сотрудник правоохранительных органов будет убит последними мразями. И эта смерть будет на твоей совести. Но ты же не убийца, Сахароза, нет?
— Н-нет…
— И ты придёшь на суд давать показания в пользу защиты…?
— П-приду… — она сильней прижалась к чужому телу, заливая белый халат Альбедо слезами.
— Я знал, что ты примешь правильное решение. Ты ведь честный человек. Просто запуталась и испугалась. Всё будет хорошо, не переживай. И твою малышку-сестру полиция тоже найдёт. Это ведь их работа.
— Угу…
***
Венти стоял перед светлой деревянной дверью в аудиторию. Он закончил университет с отличием, его любили преподаватели, лаборанты, аспиранты. «Конфликтовал» он только с лектором по «уголовному праву», его же он уважал больше всех и к нему же сейчас пришёл.
— Извините, можно войти? — Венти постучал и робко заглянул в пустую аудиторию.
— Конечно, — мягкий, но строгий голос преподавателя вмиг вернул адвоката в студенческие годы.
Парень медленно и неуверенно прошёл вглубь кабинета, закрывая за собой дверь. Высокий мужчина собирал бумаги со стола. Он был одет в строгие чёрные брюки и белую рубашку. Галстук слегка приспущен, а тёмно-синие волосы спадают по плечам. Венти подошел ближе и стал напротив мужчины, опираясь о стоящие столы аудитории. Преподаватель поднял на бывшего студента взгляд и оценивающе осмотрел:
— Светло-голубые джинсы, футболка со странным рисунком танцующих крыс, две зелёные косички… о, Венти, Вы перестали носить очки? Зря, Вам очень шло.
— Здравствуйте, профессор Двалин…
— Рад видеть Вас. Предполагаю, что Вы пришли не о делах меня спросить. — мужчина закончил собирать бумаги и направился на выход. — Прогуляемся немного? Как в старые добрые времена, хех?
— Да, профессор… — нервно сжимая и разжимая пальцы, парень последовал за преподавателем.
Зеленая зона вокруг здания университета стала отличным местом для прогулки. Они зашли в небольшой сад и присели на лавочке.
— Курите? — Двалин протянул Венти пачку сигарет, но тот отрицательно покачал головой. — А я закурю, если Вы не против.
— Угу…
— Так что же привело Вас ко мне? — мужчина откинулся на спинку лавочки и сделал затяжку.
— Признаться честно, я просто не знаю, к кому обратиться за советом. — адвокат сжимал в руках край футболки, стараясь справиться с нервозностью. — Моего друга взяли за убийство, которого он не совершал. Я буду его адвокатом на суде. Дело полностью сфабриковано. Я… я совсем не знаю, как вести себя в суде, что делать и что говорить. Чувствую себя так, будто это моё первое заседание…
— И Вы пришли ко мне, чтобы… что?
— Вы всегда вызывали у меня восхищение. Ваши истории из жизни… Вы прошли столько заседаний… Мне больше не к кому обратиться за помощью. Мне нужен Ваш опыт. Вы точно сталкивались с подобными делами… расскажите мне, как себя вести… что говорить… я же не могу в суде просто заявить, что дело сфабриковано… Я бы не приходил, будь это не Сяо… Ему нельзя в тюрьму. Я верю, что смогу доказать его невиновность, но мне нужно время, а у меня его нет. Суд в понедельник. Если на первом заседании я не смогу добиться оправдательного приговора, уверен, прокурор выбьет из судьи признание Алатуса виновным. Он не сможет выжить в тюрьме. Он просто не доживет до рассмотрения апелляции по делу… мне нужен совет опытного человека…
— Я Вас понял, Венти, — видя нервозность адвоката, преподаватель протянул ему пачку сигарет, — и всё же, рекомендую Вам закурить. Мы уже не «учитель и студент», да и не в школе, чтоб чувствовать неловкость. Когда-то мы с вами даже виски после лекций пили, ни к чему эта формальность.
— Спасибо. — адвокат принял сигарету, но не решался закурить.
— И так, я готов выслушать всё, что у Вас есть по делу, и, конечно, с радостью поделюсь своими мыслями.
***
Четыре двухъярусные кровати, стоящие около выкрашенных в бледно-зелёный холодных стен, один стол, одна раковина, один туалет. Никаких перегородок, всё в одной комнате. Большое окно с решётками. Тяжелая железная дверь открывается, грубый толчок в спину и Алатус оказывается в камере следственного изолятора. Три пары глаз сразу устремились на него. Он тяжело дышит, сердце готово вырваться из груди, а руки слегка вздрагивают.
— Ну привет что ли? — говорит кто-то из новых «соседей».
Сяо поднимает на него глаза. Лицо кажется ему знакомым, от чего становится не по себе. Не хотелось бы, чтоб кто-то в камере узнал, что он из полиции, а ещё больше не хотелось встретить здесь кого-то, кто проходил по какому-то из знакомых ему дел.
— Привет. — холодно отвечает следователь, проходя глубже по камере.
— Меня зовут Тома, — «сосед» протягивает руку для рукопожатия, — а ты?
— Сяо.
— За что тебя?
— За убийство. — отвечает на рукопожатие.
— Ого, — Тома рефлекторно одёрнул руку, — Надеюсь, здесь ты резню устраивать не будешь?
— Нет. А ты за что?
— Да так, — отмахнулся, — связался не с той женщиной. Подставила меня, короче. Я тут уже месяц сижу. А суд всё идёт и идёт. А ты?
— В понедельник суд.
— Ну смотри значит, главный у нас Итто, он тоже тут уже 2 месяца, да и не первый раз. Сейчас он на свиданке со своим адвокатом. Не хочешь получить по лицу — слушай и не пререкайся. Эти двое, — он кивнул на соседнюю кровать, где двое парней играли в шашки, — Это его шестёрки тут. Камера на восьмерых, но пока что нас тут пятеро, так что есть надежда, что скоро приведут кого-то ещё и Итто от тебя отвяжется.
— Отвяжется?
— Ну, знаешь, новеньких всегда задирают. А он тут далеко не первый раз, так что…
— Разве «новеньких» не должны сажать в камеру к «новеньким»?
— Шаришь в законах? Должны конечно, — Тома усмехнулся, — но мусорам всё равно на нас, разве нет? Я вот сяду за то, чего не делал, хе-хе.
— Почему? Адвоката хорошего нет?
— Адвокат есть, но я перешёл дорогу не тем людям. Лучше уж посижу тут.
Тома казался довольно простым и дружелюбным. Только, смотря ему в глаза, Сяо читал жалость. Этот парень сочувствовал Алатусу, уже будучи уверенным на 100%, что Итто проведёт ему «тёплый приём». От этого становилось не по себе, но подавать виду нельзя. Пока Сяо проходил формальности, Розария кратко рассказала ему, как он должен вести себя в сизо. Никаких эмоций, никакого страха, никаких нервов. Он должен смириться со своим положением и ждать суда. Меньше недели. Сяо верил, что Венти вытащит его. Хоть Роза и сказала забыть об этом и готовиться к худшему, хотелось верить в то, что правда победит. Нужно протянуть всего неделю.
