Альбедо поднялся на дрожащие ноги, отошёл к умывальнику и быстро привёл себя в порядок. Он полностью игнорировал присутствие Скарамуччи, словно его здесь нет. Блондин опустился на колени, тщательно вымыл пол, потом промыл скальпель, снял перчатки и надел новые. Его взгляд был направлен куда-то в бок. Он вернулся к телу. Руки дрожали. Глубоко вздохнув, медик принялся за работу. В помещении стоял неприятный и резкий запах. Скарамучча сморщился, но прошёл глубже.
— Альбедо, я вхожу…? — детектив сделал пару шагов и заметил, что глаза медика понемногу начали мокреть.
—
Альбедо, я вхожу. — ехидно звучал голос Дотторе над ухом испуганного подростка.
Верёвки больно натирают руки, кожа на запястьях давно содрана. Тело печёт, каждый удар по спине и бёдрам обжигает. Подросток пятится вперёд, стараясь избавиться от болезненных ощущений снизу, но крепкие руки сдавливают хрупкое тело. Из глаз градом катятся слёзы. Сил вырываться нет. Он уже не помнит, когда последний раз ел или спал. Резкий толчок срывает немой крик. По бёдрам снова стекает кровь.
«Сколько ещё это будет продолжаться…?»
Рука судмедэксперта дрогнула и скальпель со звоном упал на холодный кафель. Медик стоял неподвижно, Скар подошел ближе, опустился, брезгливо поднял инструмент и положил на стол около тела.
— Давай поговорим? — детектив обеспокоено смотрел в глаза Альбедо, стараясь успеть словить в них лучик сознания.
—
Ну же, поговори со мной… — тошнотворный голос, а затем касание влажного языка к шее подростка.
Альбедо опускает голову. Его глаза завязаны, рот чем-то заткнут. Он может лишь продолжать сидеть, давясь от боли и обиды.
—
Давай, скажи хоть что-нибудь. — шепчет, опуская руку на подбородок и надавливая пальцем на то, чем закрыт рот.
Воздуха стало не хватать и подросток закашлялся, вызывая целую бурю эмоций у своего мучителя.
Собравшись с силами, Скарамучча наконец коснулся плеча Альбедо. Тот дёрнулся и опустил глаза на коллегу.
— С возвращением? — брюнет смотрел, как жизнь понемногу появляется в этом мутном взгляде.
— Угу… У Вас какое-то дело, детектив? Зачем пришли?
— Что это за хрен был? Я его раньше тут не видел.
— Вместо Сахарозы. Мой… новый коллега.
— А почему именно его поставили? Вы же явно не ладите.
— В его личном деле не написано, что он насиловал подростка, которым, собственно, я и являюсь.
— Мразь… — кулаки непроизвольно сжались до хруста в пальцах.
— Так у тебя дело? Или ты наконец пришёл чаи погонять?
— Похоже, наконец пришёл.
— Неожиданно. Тогда подожди немного, я уберу труп в ячейку.
Скарамучча присел за стол, где обычно Альбедо делает заметки. Он слышал весь разговор «от» и «до». Внутри появилось чувство ненависти и жажда справедливости (?). Захотелось прямо сейчас пойти и убить этого человека, но нельзя. Он не имеет права на ошибку. Он должен оставаться холодным и рассудительным.
Помещение наполнилось запахом спирта. Блондин открыл окно, впуская свежий воздух, включил чайник и присел на стол, закидывая ногу на ногу:
— Что будете пить? Чай? Кофе? Немного трупных жидкостей~
— Хех… чай, пожалуйста.
Спустя 10 минут Скар уже совсем забыл о том, что случилось между Альбедо и Дотторе. Медик вёл себя открыто и непринуждённо, как обычно. Заставляя верить, что он — в порядке. Детектив сидел за столом, развернувшись вполоборота, держал в руках чашку и смотрел на сидящего на столе медика. Руки Альбедо больше не дрожали, на лице читалось спокойствие.
— Завтра Сяо возвращается к работе. — нарушил тишину Скарамучча. — Наконец заберёт у меня свои дела. Хоть будет с кем поговорить в участке, а то те двое — так себе коллеги.
— Когда не с кем поговорить, Вы всегда можете заглянуть в морг. У меня тут полные ячейки слушателей. Уверяю Вас, они никому ничего не расскажут.
— Да что-то не доверяю я им. Говорят, питомцы похожи на своих хозяев. Если они все похожи на тебя, медик, то мне будет сложно найти с ними общий язык.
— Когда-то все тут окажемся. — он бросил взгляд на секционный стол. — Кто-то раньше, кто-то позже.
— Послушай, а если б ты точно знал дату своей смерти, то что бы ты сделал?
— Думаете, наши судьбы уже кем-то предрешены? Я не согласен. Каждый из нас может самолично оборвать свою жизнь. Это ли не доказывает, что мы сами пишем свою историю? Или вы сторонник «кирпича на голову»?
— Нет. Но на мой вопрос ты не ответил.
— Хочешь знать, пошёл бы я мстить Дотторе или нет?
— Видишь меня насквозь…
— Безусловно я хочу, чтоб эта тварь сдохла, захлёбываясь своим же дерьмом. Но… он и так испоганил мне жизнь, сидеть за него я не могу. Я должен вернуться домой. Каждый день, уходя на работу, я понимаю, что должен вернуться. Если я когда-то не приду, то один прекрасный цветок в моей квартире завянет. Я не имею права не вернуться домой. Так что… мстить я бы не пошёл. Но, признаться честно, хотелось бы пропустить его через тот же ад, через который когда-то прошёл я.
— Расскажешь?
— Тут особо нечего говорить. Открываешь какое-то пособие по сексу, добавляешь везде «по принуждению» и получаешь 2 месяца из жизни одного ребёнка.
— Ого…
— Он хотел вывести меня на эмоции, а я лишь кричал и плакал. Думаю, это его бесило и раззадоривало одновременно. Он, кстати, был моим учителем в школе. Я его даже любил. Он предотвратил бытовое насилие со стороны отчима в мою сторону. Затем мама пригласила его на чай. Так у них завязались отношения. А спустя год он перебрался жить к нам… Это было отличное время. У меня никогда не было любящего отца, так что Дотторе быстро втёрся в моё доверие. Кроме того, он был учителем биологии, а я хотел стать доктором. Очевидно, я был заинтересован в его предмете, а он с радостью мне помогал. Ровно до того момента, как маме пришлось уехать на 2 месяца. «Я скоро вернусь, не скучайте» — эту фразу, сказанную мамой, я помню как сейчас. Её улыбка, голос, интонация. Я даже помню одежду, в которую она тогда была одета и запах её духов. Знала бы она тогда, что оставляет своего ребёнка с настоящим садистом и маньяком…
— Пиздец… у меня нет других слов…
— Пиздец начался потом. Кляпы, верёвки, плети, посторонние предметы, воск, «игрушки», огонь, лёд…. Я помню всё. Каждый день. Каждое мучение. Каждое слово. Каждый удар. Он занимался разработкой какой-то наркоты, которую колол мне. Но реакция моего организма была не такой, как должна быть. За это он избивал меня, насиловал чем попало и как попало… кажется, с тех пор у меня появились первые проблески мизофобии… Хм…помню, он хотел добиться судорог в теле, поэтому топил меня головой в холодной воде.
Рука Скарамуччи сама потянулась к Альбедо. Мягкая ладонь опустилась на подрагивающее колено.
— Давай я попрошу Райдэн убрать Дотторе из этого отдела?
— Я уже. Но… пока не появится новый сотрудник, эта мразь будет работать тут.
— Почему ты не попросишь уволить его?
— За что? Думаешь, я всем подряд могу рассказывать о том, как два месяца своей жизни я был объектом сексуального насилия в особо извращённых способах? Если б ты не услышал разговор между мной и Дотторе, я б и тебе не сказал…
— Но… твой брат ведь психолог? Расскажи ему…
— Рассказать брату, у которого и без того натянутые отношения с мамой, что бывший её мужик вот так издевался надо мной? Нет уж… они же тогда вообще общаться перестанут.
— Хочешь, чтоб его посадили?
— Хочу, чтоб он исчез из моей жизни… — тихо сказал медик, в голове снова всплыли какие-то картинки, заставляющие тело вздрогнуть.
—
Хочешь, чтоб я исчез из твоей жизни? — Дотторе ходил из стороны в сторону, держа в руках шприц с очередным препаратом. — Думаю, это поможет тебе забыться.
Альбедо испуганно смотрел на приближающегося мужчину. Подросток сидит на кровати в своей комнате, на нём совсем нет одежды. Он поджимает колени, стараясь хоть немного закрыться. На руках — впивающиеся в кожу верёвки. По щекам градом льются слёзы. Он уже не помнит, когда последний раз успокаивался.
За спиной почти неделя без сна. В какой-то момент он начал слышать в своей голове чей-то голос. Женщина пела что-то успокаивающе и умиротворяющее. И, как обычно, она была прервана насвистыванием небезызвестной детской мелодии в исполнении Дотторе. Этот мерзкий свист так грубо возвращает Альбедо в реальность. Подросток устал и хочет спать, его глаза закрываются, но мужчина не даёт ему отключиться. Укол, и тело пронзила резкая боль.
— Ч-что это? — дрожа выдавливает из себя подросток, впиваясь зубами в губы до крови.
— Моя новая разработка. Без тестирования на людях — никуда. А теперь… Продолжим то, на чем остановились в прошлый раз.
Мужчина грубо хватает его за ноги и тянет на себя, заставляя Альбедо упасть спиной на кровать. На хрупких бёдрах виднеются засохшие потёки крови. Это вызывает довольную ухмылку на лице насильника.
«Не надо… пожалуйста….»
— Ты в порядке? — голос Скарамуччи прервал нахлынувшее воспоминание.
Судмедэксперт обнаружил себя, утыкающимся лицом в плечо детектива. Он крепко сжимал чёрную рубашку брюнета на спине, как можно сильнее прижимаясь к Скару.
— Тише… — детектив опустил руку на взъерошенные волосы медика.
—
Тише. Сегодня я не в настроении слушать твои крики и скулёж!
— Мне нужно домой. — Альбедо резко отстранился от Скара. — Возьму пару выходных. — он дрожащими руками пытался вызвать такси, но телефон никак не поддавался.
Брюнет опустил руку на чужой экран:
— Я отвезу тебя. И маме позвоню сам, и скажу, что тебя нет. Переодевайся и поехали.
***
— Снова курите, детектив? — Венти забрал у Сяо сигарету из рук и затушил о пепельницу на балконе. — Грустно-грустно.
— Снова докапываетесь до меня, адвокат? — Алатус перевёл взгляд, сталкиваясь с бирюзой в глазах Барбатоса.
— Конечно. Кто, если не я?
— Слушай, Венти, мы же с тобой теперь пара?
— Нууу… на трио мы не похожи, так что… думаю, да. Пара.
— А мистер Пин?
— Да простит меня великий бог пингвинов. Таки да, Сяо. Мы — трио. Это может быть полиаморией?
— Собираешься ебаться с игрушкой?
— Фу, как грубо. У нас с ним платоническая любовь.
Алатус усмехнулся, обнял Венти со спины, опуская руки ему на живот и укладывая подбородок на плечо. Барбатос улыбнулся, поглаживая чужие волосы:
— Так спокойно…
— Интересно, кто это к тебе приходил, кстати?
— Кто знает. Я никого не ждал.
***
Тёмный салон, сине-фиолетовая подсветка, приятный аромат освежителя и лёгкая музыка. Альбедо уснул, стоило детективу выехать с парковки.
«Дотторе занимался разработкой наркоты. Какова вероятность, что он связан с Фатуи? Скар, ты просто ищешь повод убить его, потому что он задел дорогого тебе человека. На твоей совести и так уже 5 трупов. Одним больше, одним меньше. Нет. N убивает только Фатуи… а кого убивает Скарамучча?»
Лишь паркуясь около своего дома, детектив вспомнил, что привёз Альбедо не к нему, а к себе. Он перевёл взгляд на спящего человека: спокойное выражение лица, засохшие дорожки от слёз, немного слипшиеся ресницы. Светлые волосы хаотично торчат в разные стороны, местами пряди падают на лицо. Скарамучча сам не заметил, как подался немного вперёд, изучающе осматривая такое родное и любимое лицо. Сердце сжимается.
«Я убью эту мразь…»
***
Звонок в дверь. Кадзуха опускает взгляд на часы. Альбедо ещё рано возвращаться с работы. Да и почему бы он звонил, а не открыл дверь ключом. На носочках он подходит и смотрит в глазок. Увидев Альбедо, рука сразу потянулась открыть, но замерла. Он выглядел не так, как утром: светлые штаны, лёгкая белая рубашка, аккуратный высокий хвост. Кадзуха в замешательстве смотрит по сторонам, будто это поможет ему принять решение.
