***
Темно, сыро и холодно. Звук капающей воды давит на мозг. Голова болит, сознание уже вернулось, но тело по-прежнему не поддаётся контролю. Дотторе чувствует, как его руки крепко перевязаны прочной верёвкой. Она настолько давит, что раздирает кожу на запястьях в кровь. — Очнулся, мразь? — голос N прозвучал всё так же «механически». — Хватит дрыхнуть. Толчок ногой в грудь заставил мужчину открыть глаза и поднять взгляд на своего похитителя. — Люди без сна могут обойтись 7-8 суток. Мировой рекорд — 11 суток. Когда человек не спит, то в крови увеличивается содержание гормонов стресса, таких как адреналин и кортизол, и в результате повышается кровяное давление. — человек говорил холодно и спокойно, надавливая подошвой на чужую грудь и прижимая Дотторе спиной к полу. — А потом будет помутнение рассудка, галлюцинации и бред. Головные боли, упорные усилия мозга просто отключить тело, судороги и подёргивания нервов. Ребёнок, над которым ты измывался, сколько он протянул без сна? Где-то неделю? А «сбои» начинаются уже на 4-5 день. Получается, он провёл 3-4 дня в полном бреду, страдая от галлюцинаций и судорог. А у тебя ещё и поднялась рука что-то с ним делать? И как тебе? Наверное, очень здорово, да? И без того хрупкое тело было таким зажатым и податливым, слабым и покорным. Руки его не слушались, он почти не разговаривал, потому что просто не мог, а «скулёж» тебя заводил. Так всё было, да? N провёл ногой ниже, наступая на пах мужчины. — Да ты уже завёлся…? Мерзость. Препарат начал попускать и Дотторе наконец может снова шевелиться, вот только верёвки мешают. Они настолько сильно сдавливают кисти, что ладони уже синеют и опухают. Пока что он не чувствует боли, но с ужасом понимает, что она будет невыносимой. Он поднимает глаза на своего похитителя: — Верёвки давят… — Правда что ли? — N смеётся. — Шесть часов — именно столько нужно, чтоб конечность, вроде руки, отмерла из-за отсутствия кровотока. Для надёжности мы подождём вдвое больше. Препарат скоро отпустит, и ты начнёшь чувствовать это. Вот здорово будет, да? Да простит меня мой милый Альбедо, но прикасаться к такой мрази я не могу. Я не настолько ёбнутый, чтоб проворачивать с тобой всё то, что ты делал с ним. Но! Я настолько ёбнутый, чтоб заставить тебя медленно умирать. Ты же медик, да? Сам знаешь, что будет, когда начнётся некроз. Как думаешь, сколько заболеваний ты принёс этому мальчику? И не только психических, но и физических. Ты ответишь за всё. За каждую его слезинку. Это я тебе обещаю, а я никогда не бросаю слов на ветер. — Это ты убиваешь Фатуи? — Очевидно. — он сделал шаг назад и развёл руки в стороны. — Нам с вами не по пути. И каждый из вас поплатится за то, что сделал. — Переходи к нам… мы тебе заплатим. — О… и как только твой поганый рот смог выдать такую гениальную идею? Разве похоже, что мне нужны деньги? — Зачем ты делаешь это…? — А ты? Зачем ты издевался над слабым ребёнком? — …. — Я ищу Каэдэхару Кадзуху. Рассказывай всё, что знаешь о нём. — Но я ничего не знаю… а если б ты не вмешался, я б выбил информацию из этого чёртового судмедэксперта! Эта фраза выбесила N, он с силой ударил мужчину ногой в лицо, от чего тот упал в пол. — Ты не стоишь даже того, чтоб упоминать его, понял? — он взял Дотторе за волосы и приподнял лицо. — Ты будешь умолять меня о смерти. А я… а я подумаю. Ну что ж, да начнётся твой первый день в аду. Хехе. Препарат начинал «отпускать», по телу разносилась сильная боль: передавленные руки жгли и пульсировали, нос был сломан, а в груди давило.***
— Сяо, что делать? — Венти сидел на ступеньках, сверля глазами холодный пол подъезда. — Ехать домой? А Кадзуха? — Он даже нам не открыл. Уверен, с ним всё будет хорошо. Нужно ехать на квартиру. — Если с ним что-то случится… — Давай разделимся? Я останусь тут, а ты едь на квартиру. — Да, точно… хорошо. Адвокат слабо улыбнулся и помчался к авто. Сяо придвинулся к двери чужой квартиры, опираясь головой. «Почему они пришли? Почему не уходят? Альбедо до сих пор не вернулся… мне страшно…» — испуганный голос Кадзухи прошёлся ножом по сердцу Сяо. Он снова слышит мысли на расстоянии без зрительного контакта. Что изменилось? Почему это происходит? — Эй, Кадзуха, — Сяо слабо постучал в дверь. — Ты же за дверью стоишь, да? Или сидишь… Альбедо на дежурстве. Телефон забыл дома. «На дежурстве? Не может быть, он же сегодня не должен был оставаться там на ночь? Обманывает?» — Райдэн написала ему, чтоб он дежурил, вот и всё. Я не пытаюсь тебя обмануть. И войти я тоже не пытаюсь. Альбедо просто попросил присмотреть за тобой, поэтому я тут. Ты можешь идти спать. Если б я хотел войти, давно бы уже взломал этот замок. Тебе не о чем переживать. Просто иди спать.***
Тревожная кнопка в здании лаборатории заставила сотрудников полиции мчаться в соседнее помещение со всех ног. Ни одного охранника по пути не было, что казалось довольно странным. Дайнслейф ворвался в кабинет Альбедо: — Вы в порядке? — Какая забота. — угрюмо пробормотал медик. — На нас напал какой-то человек. Около двух часов назад. Он выстрелил в меня вот этим дротиком, я отключился. Когда пришёл в себя, то первым делом сдал кровь. Хочу понять, что это было, и почему я жив. Дотторе был в лаборатории, но когда я очнулся, от него ни следа. Хорошо бы проверить камеры. — Рад, что с тобой всё в порядке. — Почему ты не сказал мне, что я сегодня не должен дежурить? — Я узнал это уже после твоего ухода. — Позвонить? — Как-то не подумал… — Ясно. Я буду изучать анализ крови. Если найдёте по камерам что-то интересное, скажите хоть. Дотторе же был моим коллегой. Надеюсь, с ним всё хорошо.***
Очередной удар и мужчина сплёвывает кровь. Он сидит на холодном бетонном полу в сыром помещении. Вода продолжает противно капать. Из одежды на нем лишь рубашка и белье. По телу бегают мурашки от холода и страха. Внутри зарождается сильное желание взять этого человека и заставить страдать и изнывать от боли и унижения. Но пока — это лишь призрачные мечты. Руки пульсируют, они уже опухли и посинели. «Убийца» лишь смотрит за страданиями этого человека, сквозь красные линзы и довольно усмехается под маской. — Ты знаешь, один милый художник недавно писал в моей квартире картину. Разбавитель воняет довольно неприятно. — холодно говорил N. — Ты ведь выливал его на раны того несчастного ребёнка? Я сделаю с тобой то же самое. Только попозже. Не так давно я увлёкся химией. Ооо, я столько всего интересного намешал. Тебе понравится. — Зачем издеваться над взрослым и не интересным мужиком, когда вокруг столько светлых и невинных душ? — Мразь. — удар пришёлся Дотторе в пах, он был со всей силы, что заставило мужчину скрутиться, а слёзы — хлынуть из глаз. — Ничего, я отучу тебя думать членом.***
Оставшись в кабинете наедине с собой, Альбедо достал телефон, который оставил ему тот человек. Блондин снимает устройство с блокировки, процент зарядки — 15%, что уже говорит о том, что телефоном пользовались. Он заходит в книгу контактов, где сохранено всего два номера — «адвокат» и «следователь». Альбедо знает эти номера, это точно Венти и Сяо. В сообщениях пусто. Галерея. Вот тут уже намного интересней. На этом телефоне есть видео с убийства каждого, кто был на счету N. Ху Тао среди них нет. Три женщины, убитые ещё во время, когда дело было у Чжун Ли. Тарталья и ещё какой-то мужчина, чьё лицо кажется знакомым, но медик не может его вспомнить. Каждый раз, когда N делал свой выстрел, он снимал это на телефон через оптический прицел. Это заставило Альбедо вздрогнуть. Последнее видео датируется вчерашним днём. Он с замиранием сердца нажимает на проигрыш. Нога выбивает дверь, а затем на видео появляются Дотторе и Альбедо. Внутри судмедэксперта всё сжалось. Эта запись была бы отличным доказательством в суде. На ней чётко видно, как медик пытается вырваться из удушающей хватки, как чужая рука грубо лапает его, как по лицу текут слёзы, а взгляд просит о помощи. Видя сейчас эту запись, сердце буквально замерло от боли. «Зачем ты снял это… N… чего ты добиваешься…? Зачем отдал мне свой телефон. Тут же столько компромата на тебя… Хочешь, чтоб я пошёл в суд и засудил Дотторе? Я не понимаю…» Альбедо мотнул головой, стараясь выбросить из головы произошедшее. Возможно, лучше не думать об этом сейчас, а поспать и на свежую голову решить, что делать дальше. «Контакты, галерея… что ещё может быть интересного… хм… заметки.» На этом телефоне была всего одна запись. Её дата совпадает с днём первого убийства: «Ну привет. Если Вы читаете это, значит за окном уже январь, всё получилось, и Фатуи больше не существует. Либо что-то пошло не так, и не существует меня. Но это не важно. Кстати, меня зовут Куникудзуши. Такое имя мне дал учитель. Недавно я узнал правду про Фатуи, в которых, кстати, я и состою. Глупо полагать, что я возьму и расскажу всё. Конечно, нет. Вы ведь из полиции, да? Вот поднимите свой зад и решите эту задачу сами. Ах, да, про зад. В вашей «полиции» тоже происходит та ещё задница. Ваше начальство прогнило, город прогнил, а люди… они вообще остались в этом месте? Не думаю. Как много верующих вокруг? Их явно стало больше. Намного больше. Ты даже не представляешь насколько. Будь уверен, пока ты читаешь это, они уже стоят за твоей спиной, готовясь набросить на тебя удавку. Что выберешь ты: сопротивляться и умереть мучительно, либо поддаться и умереть быстро? Я выбрал первое. Ни один Фатуи не выживет. Я обещаю. Куникудзуши слов на ветер не бросает. Или ты из «ордена бездны»? Если мне хватит времени, я доберусь и до вас. Хоть вы и против Селестии, но ваши методы ужасны. В прочем, как и мои. Невинные люди не должны страдать из-за тёрок Фатуи и Бездны. Кто из вас больше прогнул полицию? Ставлю на «орден». Времени у меня осталось мало, но я успею. Кстати, рекомендую послушать мой плейлист. Там есть парочка достойных треков. Я уже сделал свой выбор. А ты?»