Acta est fabŭla / Спектакль окончен

Милая девушка в светлом одеянии монахини заправляла постели в корпусе, где проживают ученики «Селестии». Она с трепетом и любовью относилась к каждому. В её сердце нет места злобе или ненависти, она — словно чистый лист, который так упорно пытается скрыться от чернильных пятен. Хочется оставаться такой же светлой и непорочной. Она — выпускница этой школы, искренне верящая в чистоту помыслов. — Мари! — отозвал ее приятный мужской голос. Девушка отбросила назад светлые локоны, мило улыбнулась и повернулась на голос: — Да, господин? — Сегодня у младших по расписанию поделки будут, не могла бы ты сходить в лес и собрать немного красивых осенних листьев для наших малышей? — высокий мужчина, одетый в черную рясу со светлым воротником, улыбнулся девушке в ответ, одаривая ее теплым взглядом голубых глаз. — Конечно. С радостью. — она направилась на выход, стараясь унять ускорившееся сердцебиение. К сожалению, она для него — не больше, чем простая монахиня. Он для нее — смысл жизни. Красивый, умный, добрый, обходительный, мягкий, понимающий… этот список можно продолжать бесконечно. Она всем сердцем влюблена, за что ужасно винит себя и ходит на исповедь каждый день. Она не должна испытывать подобных чувств, любовь порочна, а ей нужно оставаться светлой и чистой. Любить могут только священники, получившие Божье благословение. Девушка медленно бродила лесными тропами, выискивая самые красивые осенние листья. Конечно, когда на улице ноябрь, сделать это не так уж и просто. Деревья уже давно всё сбросили, листья тускнеют, гниют, засыхают. Она продолжает поиски, веря, что сможет чем-то порадовать детей сегодня. Сквозь негромкий шум листвы девушка услышала слабый стон. Она повернулась на звук и с замиранием сердца последовала туда. — Кто тут…? — робко спросила Мари. — Кхе-кхе… п-помогите… — раздался слабый юношеский стон в ответ. Внутри девушки всё замерло. Страшно и тревожно, но она продолжила идти на звук. Минуя пару широких деревьев, её взору предстали двое подростков. Ссадины на лице, тёмно-синие волосы, сине-фиолетовые глаза, очень хрупкое телосложение, из одежды на нем — лишь белая рубашка, которая явно ему велика. На тонких бёдрах виднеются следы от верёвки. Подросток смотрит на девушку глазами, полными слёз. Стоит ей подойти ближе и протянуть руку, он пятится назад, закрываясь коленями и руками, жалобно просит «не делать этого». Мари переводит взгляд на второго: он выглядит крупнее своего друга (?), но находится в таком же плачевном состоянии, его глаза закрыты, его волосы чёрного цвета, они небрежно падают на лицо, прикрывая некоторые ссадины и синяки. — Ч-что произошло? — тихо спрашивает Мари, присаживаясь около подростков и смотря в испуганные синие глаза. — Я ничего не помню… — сквозь дрожь в голосе отвечает ей юноша. — Меня зовут Мари. Ты помнишь, как твоё имя? — Н-нет… — Я работаю в церкви рядом… Ты весь замёрз и продрог. Твоему другу нужна помощь врача. Могу я пригласить тебя зайти к нам? — Я… мне… — Тебе нечего бояться. — она мягко улыбнулась, снимая с себя белую и теплую накидку монахини и протягивая ее подростку. — Надень… На улице холодно, будет нехорошо, если ты заболеешь. — С-спасибо… — он принял вещь, дрожа от холода, и быстро укутался в неё. — Помоги мне поднять твоего друга и закинуть себе на спину… Нужно донести его до церкви. — В-вы… правда, поможете? — глаза подростка были наполнены слезами. — Я не помню… что случилось… но… мне страшно. — Я ведь служу Господу нашему. Конечно, я помогу. Люди должны помогать друг другу. — С-спасибо… Подросток поднялся на подкашивающиеся ноги и помог девушке взвалить на себя тело друга. Мари немного пошатнулась, но удержала равновесие. Девушка медленно шла по направлению к церкви, слабо переставляя ноги. Юноша за спиной был куда тяжелее, чем показался ей на первый взгляд. — Сколько тебе лет? — попыталась как-то разбавить тишину Мари. — Я не знаю… когда я пришел в себя, то был тут… у меня нет с собой паспорта… но у него я нашел порванное свидетельство о рождении. Там нет имени, но есть дата… Ему 15… наверное, мне тоже. — Да, лет 14-15, я думаю. — согласилась девушка, тяжело выдыхая. — Твой друг тяжелый. — Я… могу чем-то помочь…? — Да. Не мог бы ты по дороге собирать листья, если увидишь красивые? — Листья? — Да, сегодня наши детки в школе будут делать что-то осеннее, меня попросили собрать листьев. — Может, подойдет что-то еще…? Каштаны… иголки… красивые веточки… листья ведь уже не очень… — Отличная идея. Собирай всё, что кажется тебе красивым. — Х-хорошо. Подросток принялся осматриваться по сторонам, иногда отходя в бок и поднимая что-то с земли. Мари облегченно вздохнула. Она смогла отвлечь мальчика от переживаний, что не могло не радовать. Юноша за спиной уже не казался таким тяжелым. «С Божьей помощью.» — подумала девушка, продолжая идти вперед. — Ого… — протянул подросток, когда увидел храм. — Какой огромный… — Тут не только церковь, но и школа. Идем за мной. Несколько шагов, и они оказались на территории «Селестии». Она улыбнулась, чувствуя некое облегчение, что наконец-то дошла и донесла юношу. — Мари, что случилось? — встревоженные голоса других монашек, и вот уже группа девушек окружила блондинку и двух подростков. — Мх… — на глазах брюнета сразу появились слёзы, а руки начало трясти. Он отступил назад, пытаясь спрятаться за девушкой. — Не бойся, это мои сёстры. Здесь вас никто не обидит. — мягко проговорила Мари. Оба подростка были доставлены в медпункт — небольшое помещение, в котором стоят 4 постели для пациентов, некоторые приборы, шкафчики с медикаментами и стол, за которым сидит врач. Тёмно-красные волосы, фиолетовые глаза, крепкое телосложение, высокий рост, немного мягкая и такая знакомая улыбка. Врач осмотрел первого, сочувствующе вздыхая и смотря на юношу глазами, полными сожаления. Подросток молчал, опуская взгляд в пол. Доктор обработал его раны и сказал оставаться в «палате». Юноша присел на светлые простыни, нервно закусывая губу. — Ты можешь прилечь. — мягко проговорил доктор. — Будет хорошо, если ты поспишь. — Мой… друг… — Хочешь дождаться, пока я осмотрю его? — спросил мужчина, на что подросток кивнул. — Хорошо. Как тебя зовут? — Я… не знаю… — Как мне тебя называть? — Не знаю… а… как Вас зовут, доктор…? У Вас очень красивая улыбка… — Думаю, у нас это семейное, хех. — усмехнулся врач, осматривая и обрабатывая ссадины второго подростка. — Меня зовут Дурин. «И как я сам не догадался… Эту улыбку не спутать ни с чьей… Она и правда, похоже семейная у вас…» — пронеслось в голове юноши, и он слабо улыбнулся: — Приятно познакомиться. — Взаимно. Знаешь, неизвестных обычно называют «N», ты не будешь против, если я буду назвать тебя Эн? — Звучит как-то по-женски… — Эх, дети сейчас такие капризные. — доктор отстранился от лежащего на кровати подростка и быстро застегнул пуговицы на его одежде. — С ним всё будет в порядке. Ничего серьезного или смертельного. Он, похоже, спит. И тебе не мешало бы поспать, Эн. — Д-да… хорошо… — подросток опустился спиной на кровать и закрыл глаза. Доктор довольно хмыкнул и присел за свой стол. Минут через 15 он заглянул к спящим парням. Один лежал неподвижно, как и было изначально, второй постоянно ёрзал. Ему словно снилось что-то плохое. — Дурин! — раздался громкий, но мягкий голос, и доктор вернулся к столу. — А, это Вы, отец Арлекин. — Как там наши новые подопечные? — Один так и не пришел в себя. Второй в порядке, но очень напуган. Его настроение прыгает как моя самооценка в подростковом возрасте. Предполагаю, что их обоих чем-то напичкали. Один просто оказался немного покрепче, поэтому пришел в себя раньше. Естественно я не пытался заглянуть ему «под хвост», но факт насилия над ними — на лицо. — Тот, что не приходит в себя, очень напоминает мне одного человека… Как бы не оказался его братом… — А что не так? Будет проще найти родственников. — Он — следователь в полиции. Если это правда его брат, то у нас могут быть проблемы… Он точно возьмется расследовать что произошло. Будет общаться с Мари. Сможет взять ордер на обыск «Селестии»… Нам это ни к чему. — Этот подросток ничего не помнит, осмелюсь предположить, что второй тоже. Такие «шутки» с памятью проворачивает «Орден», так что… может, выбросив этих двоих под «Селестию», они хотели как-то подставить нас? — Надо пробить и второго тоже… Если это такой подарок от «Ордена», то второй подросток тоже не «мимо крокодил». Ладно, этим займутся другие. Что по их состоянию? В больницу нужно? — Думаю, нет. Переломов не обнаружил. Даже рёбра все целые. Думаю, их «использовали» и выкинули. Возможно, правда умышлено. Много кто думает, что в «Селестии» занимаются подобным. Не удивлюсь, если скоро в лесу будет полиция. Тогда станет очевидно, что это была подстава. — Ладно, разберемся с этим. Дурин, проследи, чтоб с парнями всё было хорошо. — Понял. День пролетел незаметно. Когда работы много, то часто не замечаешь, как быстро летит время. Дурин отложил в сторону бумаги и откинулся на спинку стула, потирая уставшие глаза. Вспомнив о своих новых подопечных, он поднялся и направился к подросткам. — Не спишь, Эн? — взгляд медика опустился на лежащего подростка, который снова ёрзал и ворочался. — Нет. — Кошмары мучают? — Г-голова болит. — Ещё бы. Ничего не вспомнил? — Нет. Доктор, что с нами будет дальше…? Вы сдадите нас в полицию? — Не знаю, это решение принимать не мне. Пока вы оба не поправитесь, я думаю, отец разрешит вам оставаться в школе. Мы попробуем найти ваших родственников. Судя по всему, вас удерживали где-то насильно, так что в полиции, может, есть заявление о пропаже. Вот только в какой именно полиции? Может, Вы вообще из другой страны… или из другого мира. Кто знает. — Из другого мира…? — Ну да. Миров же много. Просто люди настолько глупые, что считают себя единственными во Вселенной. А Вы, может, вывалились в лес через портал. Наш мир и ваш — непохожи, поэтому воспоминания стёрлись, чтоб было проще… — Эм… «Такой же Шиз, как и они.» — подумал юноша. — Да шучу я, хаха. Видел бы ты свое лицо. — рассмеялся Дурин. «И такой же тролль.» — Тц… — Хехе… — Мх… — второй подросток пришел в себя, роняя слабый стон. — О, с добрым утром! — доктор навис над ним, янтарные глаза, скрытые за черными линзами, широко распахнулись и подросток резко вскочил. — Не такой уж я и страшный. — вздохнул медик, а потом добавил. — Хотя, я без сна уже третьи сутки, так что, может, страшный. — Где я? — слабо проскулил подросток. — Ближе к Богу. — Тц… мы в медпункте церкви «Селестия»… — неуверенно проговорил второй. — Как ты себя чувствуешь? — Голова болит… — Меня зовут Дурин, а тебя? — медик улыбнулся, вызывая внутри подростка ощущение, что эта улыбка ему до боли знакома. — С… — запнулся, — я не помню… — Я понял. — медик посмотрел на часы и развел руки в стороны. — Мне домой пора. Было. Позавчера. Моя жена выгонит меня из дома. Как хорошо, что у меня нет жены. Ладненько, отдыхайте. Я пойду. Спокойной ночи, малыши. «Шиз.» Сяо и Скар переглянулись, обмениваясь слабой улыбкой и облегченным выдохом. Пока что всё идёт неплохо.