Shattered

      Ваньинь, полностью погруженный в себя, спускался вниз, еще не зная, что его ждëт. Су Шэ, встреченный им по пути, окликнул его, но у юноши не было никаких сил даже ответить. Он смотрел себе под ноги и пытался разобраться что произошло несколькими минутами ранее. Голова была словно набита ватой. В ушах звенело, где-то на периферии. Цзян Чэн спустился до самого конца лестницы и почти рухнул на последнюю ступеньку. Было темно, по полу сквозило, пахло пылью и затхлостью, кажется, это место отводилось под рабочий инвентарь. Парень подтянул колени к груди, положил на них гудящую голову и прикрыл глаза. Хотелось исчезнуть.        Именно там спустя час его и нашëл Вэй Ин. Ваньинь даже не заметил как пролетело время. Кажется, у него разрывался от звонков телефон, но он не мог найти силы даже чтобы вытащить его из кармана. Не хотелось ни с кем разговаривать. Было такое чувство, что стоит ему открыть рот, и он просто заплачет, как маленький ребенок, горько и надрывно.        — Чэн-Чэн! — Усянь схватил брата за плечо и испугано потряс. — Он здесь, А-Чжань, набери, пожалуйста, Шицзе, скажи, что мы его нашли! Чэн-Чэн, — голос стал тише и мягче. — Ну-ка, посмотри на меня.        Сзади послышались ещë голоса. Потом девичий окрик и наступила блаженная тишина.        Ваньинь попытался сбросить горячую мужскую ладонь со своего плеча, но брат только вцепился крепче.        — А-Чэн, — послышался ласковый голос и был в нем какой-то неожиданный надлом, Цзян Чэн открыл глаза и попытался сфокусироваться на сестре. — Ты меня понимаешь? — Яньли отодвинула Усяня и села рядом с младшим братом.        Ваньинь с трудом кивнул, отчего боль за глазницами вспыхнула ярче.        — Послушай меня очень внимательно. Ты должен рассказать мне, что произошло до того как ты оказался здесь, — девушка взяла в ладони замерзшие руки брата и крепко их сжала. — Это очень важно.        — Я…я, — непослушными губами попробовал сказать Цзян Чэн. — Я признался Сичэнь-гэ… — юноша прикрыл глаза, как будто испытывал муку. — А он меня оттолкнул, — едва слышным шëпотом закончил он.        Это короткое предложение будто выпило из него все силы.        — Ты целовал его? — продолжила Яньли, ее голос неуловимо изменился, став встревоженным.        — Да, — тяжело уронил признание Ваньинь.        — Дерьмо, — пробормотал откуда-то сзади Усянь. — Вот дерьмо.        — А-Ин! — осадила его сестра. — А-Чэн, кто-то слил фото вашего поцелуя в сеть, весь университет стоит на ушах. Они вызвали маму.        Цзян Чэн заторможенно посмотрел на Яньли, ее слова еще не достигли его сознания, но тело уже испытало первозданный ужас. Его замутило.        — А-Чэн, ты знаешь как к этому относятся в учебных заведениях и как к этому относится мама, — голос молодой госпожи Цзян дрогнул. — Последствия непредсказуемы. Тебе приказано явиться в ректорат. Скорее всего тебя отчислят.        — Это несправедливо! — зашипел Усянь. — Сичэнь-гэ тоже принимал непосредственное участие!        — Таковы правила, — раздался спокойный голос Лань Ванцзи.        — Я должен…идти прямо сейчас? — Ваньинь не боялся отчисления так, как боялся своей матери.        — Уже полчаса как ты должен быть на собрании, мы искали тебя все это время, — Яньли слегка погладила его руки своими мягкими пальцами.        Цзян Чэн понятливо кивнул и попытался встать. Ноги отказывались его держать и были, словно желейными. Сестре пришлось слегка его поддержать.        — Ты главное не бойся, — девушка закусила губу. — Чтобы не случилось мы с А-Ином будем рядом.        — Сичэнь-гэ… что будет с ним? — осознание происходящего наконец догнало его. — Его же не отчислят?! Ему всего полтора года осталось учиться. Они не могут его отчислить! — юноша вцепился в плечо Ванцзи, которого не отличил в темноте от своего старшего брата.        — Нашëл из-за чего беспокоиться, сам по уши, а волнуешься о нем, — Ин покачал головой, хоть этого никто и не увидел.        — Нам нужно идти, — напомнил Ванцзи, не пытаясь отцепить от себя Цзян Чэна, что было проявлением невероятного терпения и сочувствия с его стороны.        — Ты прав. Сейчас пара, в коридорах не должно быть толпы. Поднимемся здесь. А-Чэн, сможешь идти сам? — Усянь сделал шаг вперёд, собираясь помочь.        — Д-да, — Ваньинь выпустил из жесткой хватки Ванцзи. — Прости.        — Все в порядке. Идемте.        Молодой господин Вэй оказался прав. В коридорах было пусто, так что они беспрепятственно прошли на этаж администрации университета и остановились перед ректоратом.        За дверью было удивительно тихо.        — Может быть мадам Юй ещë не прибыла? — в голосе Усяня было столько надежды, что все невольно хмыкнули. — А-Чжань, тебе нужно идти, ты и так опоздал на лекцию, нет необходимости оставаться с нами и дальше. Спасибо за помощь в поисках.        — Я останусь, — твердо ответил юноша тоном, не терпящим возражений.        Цзян Чэн испытал невероятное чувство благодарности, пускай и поддерживал Ванцзи в первую очередь Усяня. А еще легкий укол зависти. Как бы он хотел, не смотря ни на что, чтобы Сичэнь-гэ сейчас был рядом.        — Я стучусь? — уточнил Усянь.        Ваньинь молча кивнул. Внутренности скрутило в тугой комок, к горлу подкатила тошнота.        Вэй Ин стукнул пару раз и, дождавшись разрешения, войти открыл дверь. Слегка отодвинув Цзян Чэна за спину первой вошла Яньли. Потом в кабинет проскользнул Усянь. Таким образом старшие закрыли младшего от гневных взглядов собравшегося руководящего состава университета. В кресле у стены, как сторонний наблюдатель, сидел Сичэнь и упрямо смотрел в окно, не обращая внимания на других людей в комнате. Перед столом, за которым расселся педсостав, ректор и почти весь состав деканата, стояла мадам Юй. Поджарая высокая женщина с гордо вздернутым подбородком и царственной осанкой. Она бросила ледяной взгляд на своих детей, хмыкнула и повела плечом, на котором, не смотря на довольно теплое начало ноября уже лежало меховое манто.        — Итак, — ректор прокашлялся. — Вы заставили нас ждать, — в голос просочилась неприязнь. — Впрочем, я не удивлён, что вы не знаете элементарных правил поведения.        Мужчина, насупившись, уставился на Усяня, очевидно даже не зная ради кого они тут собрались.        Ваньинь слегка подвинул брата плечом и низко поклонился.        — Приношу свои глубочайшие извинения.        — Что это за группа поддержки? Вышли все вон из кабинета.        Ни сестра, ни брат, ни, что самое удивительное, младший Лань даже не шевельнулись.        — Идите, — шикнул на них Ваньинь.        — Ты уверен? — Усянь точно чувствовал как все больше бесится это сборище, но если бы брат попросил, он бы остался.        — Да. Не убьют же они меня в самом деле.        Ванцзи открыл дверь выпуская Яньли и Вэй Ина и вышел сам.        — Какое невоспитанное поколение, — вздохнул кто-то.        Ваньинь все это время пытался поймать взгляд Сичэня, но тот был будто бы не здесь.        — Вы знаете зачем мы здесь собрались? — ректор посмотрел на мадам Юй.        — Не имею ни малейшего понятия, — прохладно отозвалась женщина. — Ваша секретарша сказала, что это срочно и касается моего сына.        — Что ж. Мы рассматриваем дело о нарушении устава университета в частности и моральных норм в целом. Вашего сына поймали целующимся с молодым господином Лань! Такое поведение недопустимо.        — Доказательства? — все также невпечатленно поинтересовалась мать Цзян Чэна.        — Прошу! — перед женщиной на стол положили снимок, она несколько минут разглядывала фотографию, потом вздохнула.        Через мгновение в кабинете раздался звук пощечины. Ваньинь даже не сразу понял, что мать ударила его. Осознание пришло вместе с болью. Он пошатнулся, но устоял на ногах.        Все таращились на женщину, которая лишь растирала запястье руки, как если бы она его потянула.        — Ты — мой позор, Чэн-Чэн.        Юноша опустил взгляд в пол. Щека болезненно пульсировала, у его матери всегда была тяжелая рука.        — Ваньинь, — Сичэнь поднялся с кресла, впервые с момента появления молодого господина Цзян в комнате, обратив на него внимание.        Парень поднял побледневшее лицо с красным пятном на левой стороне.        — Что вы себе позволяете? — Лань-гэ намеревался подойти к женщине.        — Сядь на место, Сичэнь, — резко осадил его декан. — Мадам Юй, не могли бы вы воздержаться в будущем от такого проявления вашего недовольства?        — Я сама буду решать, как мне воспитывать моего сына. Лучше скажите, какое наказание от университета последует за содеянное.        — Я боюсь, — нервно произнес ректор, промокая лоб платочком. — Что мы можем лишь исключить Цзян Ваньиня из нашего высшего учебного заведения. Так как он нарушил свод правил и запятнал честь университета своим необдуманным поступком. Мы не можем так рисковать своим статусом и именем. Так что рекомендуем забрать документы по собственному желанию сегодня же. Тогда мы не станем делать отметку о дисциплинарном взыскании.        — Вы не можете исключить Ваньиня! Он отличный студент и…        — Сичэнь, тебе не давали право голоса. Скажи спасибо, что тебя не накажут вместе с ним, ведь на фотографии отчетливо видно, что это он целует тебя, я верно говорю? — ректор повернулся к Цзян Чэну.        — Всë верно, господин ректор, — юноша снова поклонился. — Молодой господин Лань ни в чем не виноват. Инициатором был я.        Лань-гэ смотрел на Ваньиня огромными глазами, пытаясь понять, почему он его выгораживает.        — Я готов забрать документы прямо сейчас.       — Рад слышать, что вы приняли правильное решение. Так вы сможете перепоступить в любой другой университет.        — Ваньинь, — попробовал еще раз вмешаться Сичэнь, но Ваньинь бросил на него усталый взгляд и покачал головой.        Пока секретарь подготавливала все необходимые бумаги, в кабинете царила гнетущая атмосфера. Мадам Юй с презрением переводила взгляд с одного участника мероприятия на другого, пока не остановилась на сыне.        — Ты возвращаешься домой, никакого больше отдельного жилья. Два месяца свободы, кажется, ударили тебе в голову, и ты решил, что все можешь! Теперь будешь под домашним арестом, раз не умеешь думать головой, — голос женщины был пропитан разочарованием, слыша которое Цзян Чэн все ниже склонял голову.        — Да, матушка, — покорно согласился он.        — Сичэнь, ты можешь идти, — пока все занимались подписанием документов декан под шумок отпустил старшего.        — Мог бы хотя бы выбрать кого-то, кто поборется за тебя. Хотя о чем это я, какой достойный человек обратит на тебя внимание? Кому ты нужен? — женщина приложила пальцы к вискам.        Лань-гэ не удостоил ее и взглядом, только чуть сжал плечо Ваньиня, когда проходил мимо. Из коридора почти сразу послышались возбужденные голоса. Очевидно, Сичэня допрашивали с пристрастием.        — Вы тоже можете подождать в коридоре, — предложил декан, мало кто мог долго находиться рядом с Мадам Юй, очень уж аура у нее была мрачная и подавляющая.        Цзян Чэн поклонился и покинул кабинет, зная, что мать последует за ним.        — Как все могло так получиться? Из-за такой глупости! — причитал знакомый высоковатый для юноши голос. — Бедный Сичэнь-гэ, такой ужас!        — Бедный Сичэнь-гэ, а ничего, что всю вину свалили на А-Чэна? — взбеленилась Яньли. — Почему ты его не защитил?        — Ты считаешь чувства моего брата глупостью?! — Вэй Ин не отставал от сестры и тоже на кого-то наезжал.        — Но ведь правда глупость! — снова заголосил Су Шэ. — Сичэнь-гэ всего лишь выполнял фант! Никто не заставлял Ваньиня на него вешаться!        — Вешаться?! — Цзян Чэн, вышедший из кабинета, увидел Яньли, которая схватила Су Шэ за ворот и притянула его лицо на уровень своих глаз.        — О чëм вы говорите? — пробормотал Ваньинь, чувствуя материнский смешок за спиной.        — Они говорят о том, Чэн-Чэн, что этот мальчик поспорил на тебя, а ты поставил на кон свое будущее ради него. Понятно, почему он не стал тебя защищать, — мадам Юй обошла сына. — А-Ли, отпусти молодого человека, девушке не положено так себя вести.        — Сичэнь-гэ? — Цзян Чэн повернулся к прислонившемуся к стене мужчине, который смотрел куда угодно, только не на него. — Это же неправда, да?        В коридоре смолкли все звуки до единого. Все повернулись к ним, с разными эмоциями наблюдая за происходящим.        — Ваньинь, послушай…        — О, Господи, — перебил его юноша, съезжая вниз по двери, у которой так и оставался стоять. — Какой же я дурак. Как я вообще мог подумать, что кто-то вроде тебя может действительно захотеть общаться со мной?! — Цзян Чэн вцепился в волосы, отчего резинка на хвостике лопнула и черные пряди рассыпались, закрывая его искривленное лицо.        — Ваньинь, я…        — Заткнись, просто заткнись, ладно? Не говори ничего, — попросил парень. — Просто больше никогда со мной не разговаривай… — голос его с каждым словом был все тише и глуше, пока не сорвался в жалкий всхлип.        — Ну, что ты рыдаешь, — протянула мадам Юй, с лица которой все это время не сходила ироничная улыбка.       — Мама! — вдруг повысила голос Яньли и, оттолкнув Су Шэ, опустилась на коленки перед братом. — А-Чэн, пойдем, тебе нужно умыться, — Усянь подошел тоже и аккуратно помог младшему подняться. — Вот так, — ласково погладила Ваньиня по плечу девушка.        — Брат, я очень в тебе разочарован, — Ванцзи остановился на мгновение перед Сичэнем, а потом последовал за детьми семьи Цзян.