Плоть чёрной птицы

Я срываюсь места, замечая Мэтта скатившегося по стене напол около кухни. — Мэтт.. — нервно пытаюсь привести его в чувство, беру его руки и прикладываю к своему лицу, зная, что так он поймёт, что я здесь. Пищание медленно отходит на второй план, когда он приходит в себя и ощупывает моё лицо, — Я с тобой, всё хорошо, – вижу как из его носа протекла небольшая струйка крови и не могу понять, сколько он так просидел, ничего не слыша и не видя. Упираюсь шакушкой в его плечо и глубоко вздыхаю, – Напугал до чёртиков. — Не в первый раз уже, разве ты не привыкла к этому? – помогаю ему подняться и сразу отхожу к месту, где обычно находится аптечка. – Не волноваться за тебя я не смогу, особенно когда чувствую жуткую боль и страх, — поджимаю губы, понимая, что никогда ни за кого так не волновалась, как за него. – Я просил тебя блокировать это всё, лично ко мне по крайней мере, – усаживается за стол, пока я утираю накапавшую кровь. – Это сложно.. – вздыхаю, садясь напротив, — Проклятье.. – чувствую в ноге ещё большую боль. — Я просил тебя не лезть в это, – "да, знаю, ты много о чём меня просишь, но я не могу все контролировать!" сжимаю челюсти, когда отодвигаю кусок кровавого бинта в сторону. — Это случайно вышло.. – тихо отвечаю, закрывая всё обратно. — Он мог убить тебя, – снова включает роль отца Мёрдок, что начинает меня порядком раздражать. — И тебя тоже, но у него не было это в планах на ближайшее будущее, – подминаю под себя здоровую ногу, а раненую ставлю на пол. — Луна.. – строго обращается ко мне, как к ребёнку. – Я не боюсь смерти, а даже если так случится, то мне уже будет всё равно. В любом случае, я уже не смогу просто сидеть сложа руки, зная, что ты тоже не будешь прохлаждаться занимаясь этим делом в кабинете офиса, — резко перехожу на шёпот из за наступивших эмоций, — Трудно держать всё под контролем, понимая и чувствуя эмоции всяких разных ублюдков, которые готовы человека растерзать на части только из за того, что он пытается сделать лучше. Я поняла, что контролирую не свою жизнь, а жизнь чужих мне людей и от этого ещё сложнее, и пытаюсь это исправить, но ничего не выходит.. – снова плачу при нём, это раздражает. До жути не хочу показывать ему то, что внутри, но снова не могу смириться с тем, что это уже не тот Мэтт, которым он был восемь лет назад... — И я пытаюсь заглушить рвение помочь твоей секретной деятельности, но это тоже сложно, примерно так же сложно, если бы тебе дали выбор, снова начать видеть, но при этом лишиться самого дорогого, или продолжать быть слепым и ничего не потерять... И я бы без разговоров выбрала второе, потому что я уже достаточно видела в своей жизни смертей дорогих мне людей, чтобы потерять ещё и тебя.. — выдыхаю, понимая, что не дышала всё то время, пока высказывала всё, что накопилось за многие месяцы. Слёзы прекратили литься из моих глаз и теперь внутри начала закипать ярость, от понимания того, что это один из тех дней, когда я чувствую свои эмоции, а не чужие. Глаза округлились, от осознания, ведь внутри ничего не осталось из светлых эмоций, только чертова чернота, от которой хочется задохнуться. — Луна.. – начинает было Мёрдок, но я резко поднимаюсь с места и закусываю губу от боли в ноге. — Нет, ничего не говори.. – шмыгаю носом, — Я.. мне не стоило приходить, извини. Выбегаю из квартиры, пытаясь утихомирить бешено бьющееся сердце, ощущаю поднимающуюся по лестнице Карен. И не долго длилось моё восприятие собственных чувств, поэтому немного замешкавшись из за ноги открываю окно и начинаю вылазить через него наружу. Сжимаю челюсти от боли и хватаюсь за трубу руками, блондинка не замечает странной ситуации и проходит дальше, и когда я слышу их голоса, ощущаю совсем не дружеские объятья, срываюсь с трубы и падаю в, слава всему существующему, не колючий куст, но всё же царапины проявляются от веток. Я захожу во внутрь помещения очень тихо, вслушиваюсь в каждый шорох, который только может быть, мыши бегают под ногами, но на них я не обращаю внимания, всякие тараканы грызут неизвестное для меня мясо, но оно похоже на свиное, пробегаюсь глазами по пыльным покрывалам и подхожу к этому небольшому сооружению. Не снимая перчатку отодвигаю ткань, за которой прячется несколько мешков с мукой, подозреваю, что это наркотики. Резко поворачиваю голову в сторону, когда вижу надвигающийся на себя силуэт. Вслушиваюсь в сердцебиение и мгновенно понимаю, что это мужчина, он под адреналином, сердце бьётся бешенно, а в руке сверкает лезвие. — Это ты.. – он ещё больше сжимает лезвие в руке, а на мерзком лице я вижу улыбку. — Ты знаешь Гротто? — задаю вопрос, делая медленный шаг вперёд. — Не приблежайся! Иначе я вскрою себе вены! Нет! Не приблежайся! — наркоман поносит лезвие к руке и то уже впивается кожу, мой зрачок увеличивается и одним ударом руки я выбиваю оружие в сторону, после чего сбиваю с ног подонка. – Мразь, ты угрожать мне собрался? — рычу ему в лицо, зажимая руки. — Что тебе надо, как тебя там.. Ээ... Акула? Чёрт! Нет! Ворон, да, ты ворон, чёрт... – начинает бредить наркоман, а внутри меня закипает злость, я пихаю его в стоящий у стены диван, вокруг которого собралось достаточно шприцов. — Ты не представляешь, скольких мне пришлось ранить, чтобы добраться до тебя, — беру в руки лезвие и втыкаю ему в ногу, по подвалу разносится крик боли, — И если в тебе есть хоть малая часть уважения к людям, то советую тебе заговорить. – Гротто... Эллиот, – яростно кивает парень, когда я наступаю на вколотое лезвие, оно впивается ещё больше в ногу наркомана. — Да, Эллиот Гроут, многие называют его Гротто. Ты знаешь его, — не спрашиваю, утверждаю. – Да да! Он когда-то наркоту у меня брал, но не для себя, вроде, для какого-то парня, я не знаю, правда! — поднимает руки перед собой, ладонями к моему взору, он дрожит и от страха и от холода и в один момент я чувствую запах мочи. — Ты знаешь о его похождениях? – сажусь напротив, на корточки, он описался, придурок. — Что-то знаю.. — истерично посмеивается, закрывая руками своё лицо. — Что именно? — выдираю из его ноги лезвие и втыкаю в другую, слышу крик полный боли, — Что ты знаешь?! — Последнее время он охотился.. за парнем, нет, мужчиной, да точно! У него жена и ребёнок были! Об этом слухи ходили, но когда его чуть не убили, всё подтвердилось.. – хнычет, действительно рыдая, но у меня нет никакой жалости к таким как он. – Ты знаешь, что это были за люди? — уже более спокойно спрашиваю. – Нет, никто не знает, — словно ребёнок, шмыгает носом, впредь прикрывая руками обосанные штаны. — Может... Кто-то из ваших ребят совершали многочисленные убийства? Были наёмниками, к примеру? – он начинает смеяться, вводя меня в малый ступор, на что я лишь сжимаю лезвие и начинаю проводить им вдоль ноги, разрезая плоть наркомана. — А-ай! Дерьмо! Было несколько! — хватается за кровоточащую ногу, но я лишь прижимаю её к бетону. – Кто? — лезвие достаёт до кости, а я чувствую, как сквозь перчатки начинает просачиваться его кровь, пачкая мои руки по локоть... Выбиваю дверь и нарываюсь на ещё одного охранника, они словно совсем не кончаются и все довольно хилые, явно под травкой. Поэтому и этого я вырубаю достаточно быстро. В кресле у окна сидит неизвестный мужчина, он курит сигару и выдыхает густой лым, глядя на затуманенный город, показывающийся с двадцать первого этажа. – Ворон.. – всё это мне стало напоминать сцену из какого-то сериала, когда остаётся подраться с Боссом, владеющим пятидесятью видов рукопашных боёв. Я ничего не говорю, лишь бью ногой в лицо внезапно проснувшегося охранника, из его носа вытекает тонкая струйка крови, но мне откровенно плевать, поэтому медленно прохожу ближе к мужчине. — Или лучше назвать тебя Луной..? – резко останавливаюсь, а зрачок уменьшается, — Да, так действительно лучше. — От куда ты.. — голос немного охрип, весь костюм был в крови от так называемых пыток. — Ты добралась до меня за двое суток, не спала, не ела, не было ни минуты отдыха, – кулаки сжимаются от осознания того, что этот подонок за всем следил...