Плоть чёрной птицы

Мы сумотошно начинаем открывать клетки, мужчина, который привёл к зданию Мэтта тоже прибежал, да, он потерял сына, но сделал, вероятно, огромную ошибку. Мой друг уже собирается вытащить беззащитную девушку, как над его головой в металл врезается сюрикен. Я на автомате пригинаюсь, когда точно такое же действие происходит, только рядом с моей рукой. — Пригнитесь, — вскрикиваю, вглядываясь в чёрный силуэт. — Они не закончили, — произносит мужчина, а я слышу его равномеренное сердцебиение, но черт возьми, к этому нелюдю сразу просыпается желание убить, растерзать и скормить свиньям. Я делаю пару шагов в сторону, закрывая собой сидящих на полу отца и сына, Мэтт стоит так же, только в его ногах девушка без сознания. Чувствую, как внутри меня зарождается ещё большая ненависть, хватаюсь за любимый нож, но ошибку мне мешает совершить внезапно появившиеся чувство помощи у Мёрдока, он хочет, чтобы я вывела людей, в то время как он будет прикрывать. И как бы я не хотела убить подонка, пришлось прислушаться и помочь отцу, его сыну и остальным, почти погибшим. — Идите вперёд с сыном, я беру на себя девушку, бегом, — склоняюсь над бедной, бережно подхватывая её на руки, подмечая, насколько она лёгкая и слабая. Я бегу наверх, прямо за мужчиной и его ослабденным сыном, придётся делать несколько ходок, видя, как Якудзе избивает лучшего друга и сдерживая себя, чтобы не прибить его там же. Ведь прикасаясь к этому обессиленому существу, я почти забываюсь, ухожу в мир её оставшихся и тусклых эмоций ненависти, грусти, сожаления. Это всё вновь и вновь наполняет меня, но единственное, что помогает держать себя в руках - воспоминания о объятьях Мэтта. Тогда, на крыше, когда я убежала из собственной квартиры, не желая обучаться у Стика, не желая становиться кровожадным монстром, который удовлетворяет свои потребности кровью, словно вампир, вцепившийся в шею под корень, своими длинными и острыми клыками. — Проклятье..! — я резко падаю на одно колено, но не роняю девушку на лестницу. Хватаюсь за огромный двухсторонний крюк, который вцепился в мои рёбра, пытаюсь его выдернуть, но чувствую лишь ответную реакцию. Зажмуриваю глаза, из которых начали литься горькие слёзы, казалось, вперемешку с кровью. – Они. Ещё. Не. Закончили, — чеканит каждое слово убийца, начиная таскать меня ещё ближе к себе, ещё больше разрывая рану и вырывая из моих лёгких вскрики боли. – Луна... – слышу хриплый отклик и дрожа всем телом приоткрываю веки, видя перед собой мелькающую смерть с косой. В глазах начинает темнеть, неужели одна ошибка может стоить моей жизни? Мэтт предупреждал, не нужно было сюда лезть... Мэтт... – Мэтт..? – я внезапно оказываюсь на той же лестнице, на моих руках всё та же обессиленная девушка, глаза которой начали потихоньку возвращаться на свои места, неприятно проворачиваясь. Боль отвлекает и я ещё сильнее хватаюсь за крюк, начиная выдавливать его из себя с рыком через плотно сжатые зубы. Подонок вновь потянул крюк на себя, явно напрягаясь, не ожидая от какой-то девчонки такого отказа. Но я держу крюк на весу, осталось только вынуть их кончики. Мэтт быстро сбивает с ног Якудзе, забирая с собой крюк, исчезновение которого значительно облегчило мне жизнь, только не на долго, а значит, нужно двигаться дальше. Не смотря на жутчайшую боль и желание убить ублюдка Нобу. — Тише милая.. — рядом на одно колено садится Сорвиголова, а я лишь пытаюсь дышать ровно, глядя на него из приоткрытых век. — Их нашли...? — шепчу, видя, как он начинает снимать перчатку, — Их нашли... — держусь за кровоточащую рану рукой, создавая впечатление, что зажимаю её, но сил уже почти не осталось, даже на это, — Мэтт... она... они.. боятся, им страшно.. они ненавидят всех.. — Я знаю маленькая. Дай сюда.. — предельно осторожно убирает мою руку и сам прикасается к жутко большой ране на рёбрах. — Я видела его... впервые в жизни... — прирывисто вдыхаю, облизывая обсохшие от собственной крови губы, – Снова страшно... ты прав, я всё ещё ребёнок... — тихо стону от боли, когда напарник берёт меня на руки, хоть и сам немало ранен, — Не нужно было суваться сюда... — Всё в порядке, постарайся успокоиться, – я как могу хватаюсь за его шею, обнимаю, выискивая защиту, – Вот так.. расслабься. — Не уходи только... — зарываюсь лицом в его бронированную шею. – Не уйду, — так же тихо отвечает, вынося меня на улицу. — Я... — глаза сами по себе начинают закрываться, — Мэтт... — дыхание выравнивается, как и сердцебиение, глаза закрываются, сил не остаётся и я отключаюсь, совершенно позабыв о том, что хотела ему сказать. Я чувствую, как тело охватывает жуткая боль, ворочаю головой, пытаясь найти причину, но вижу только темноту. В рёбра впиваются два лезвия, начинают тянуть назад. Роняю незнакомую девушку на лестницу и та мгновенно ломает себе шею, её голова скатывается к моим ногам, вырывая из уст крик, пока кто-то позади окончательно не сталкивает меня с ног и я не ударяюсь лицом об пол. Резко раскрываю веки, пытаясь сесть, понять, где нахожусь. Но не могу. Голова тяжёлая как кирпич, рёбра на правой стороне воют от ужаса, а дышать становится словно сложнее. — Луна, не двигайся, — только услышав голос Мёрдока, пытаюсь вспомнить, что вчера было. — Мэтт? — осматриваю данную территорию, то есть потолок, ведь головой двигать очень сложно. — Я здесь, не волнуйся, — чувствую совсем невесомое прикосновение к руке и облегчённо выдыхаю. — Что произошло..? — неуверенно задаю вопрос, не помня ничего, ровно после появления того силуэта. — Нобу, — кратко отвечает, — Он бросил в тебя свой крюк и попал в рёбра, сломал три, рана слишком глубока, чтобы как либо передвигаться. – Так.. так... да, – начинаю вспоминать, от чего голова закружилась. — Я притащил тебя домой и пришлось лечить самому. Знал, что ты не захочешь светить своим вторым занятием Клэр, – наконец-то я нахожу в себе силы повернуть голову и увидеть не менее побитого Мэтта. — Ты был прав... – глаза покрывает пелена слёз, сердце начинает стучать быстрее, — Не нужно было идти. Нужно было послушаться, а теперь я снова подвергла опасности не только себя... — Луна.. — качает головой мужчина. — Тот парень.. — я вынимаю свою руку из его лёгкой хватки и жмурюсь от такого простого движения, — Отец которого привёл нас туда... Я чувствовала его боль и страх, — прирывисто вздыхаю, — Какое-то... другое ощущение. Всю жизнь мне казалось, что знаю чуть ли не каждую эмоцию человека, друзей, влюблённых, родителей к детям, отношения между людьми и вся эта чипуха... — уголки губ которые дрожат сами плывут вниз, — Это парень и правда любил своего отца... Как-то по другому, нежели я чувствовала раньше. Это была любовь, которую, вероятно, мне не суждено понять, — к вискам скатываются горькие слёзы, оставляя мокрые дорожки. Я слышу, как Мэтт слов подобрать не может к такому откровению девушки, которая долгое время таила в себе множество эмоций. Эмоции чужих людей, вперемешку с жуткими своими. Он слышал и очень долгое время намеренно контролировал её сердцебиение. А после это просто стало обыденностью. Но сейчас... сейчас он не мог понять, что сделать, чтобы поддержать меня, ведь если обнимит, я закричу от боли, скорее всего, не от физической. — Как думаешь... у Фогги есть подозрения насчёт меня? — спустя некоторое время молчания, я всё же подаю голос, — Он ведь знает, что ты Сорвиголова и наверняка спрашивал о том, кем является человек под кличкой Ворон, — поворачиваю голову вполне спокойно, так как она уже перестала быть такой тяжёлой. — Он не решался спросить это, — поводит плечами Мёрдок, немного хмурясь от лёгкой тянущейся боли, — Но я знаю, что не только ему интересно, кто такой Ворон и почему он связался с Сорвиголовой. — Можно дать интервью Махоуни, — на моих губах чуть появляется улыбка, когда Мэттью не пытается подавить смешок, как делает это обычно. — Даже в таком состоянии ты не перестаёшь шутить.. — опускает глаза куда-то в пол, улыбаясь всего пару секунд, прежде чем снова стать серьёзным.