Проснись, брат!

Но первым проснулся Брок. Справляясь с подступающей тошнотой, он сел в постели, мутным со сна взглядом обвел комнату и замер. Рядом, смешно обняв подушку, спал Лео. Такой родной, такой… — Чёрт, — едва слышно выдохнул Брок, заметив на шее брата то, чего там точно не было вчера утром, да и днём, болтаясь в лодке посреди озера, он не смог бы нигде обзавестись яркими красноречивыми метками вдоль шеи. Тихо поднявшись, так, чтобы не разбудить брата, Брок выскользнул из постели и, не удержавшись, наклонился, коснулся губами его виска, едва-едва, после чего отстранился и побрел в ванную. Нужно было привести себя в порядок. Лео почувствовал, как его коснулось что-то тёплое, сморщился от неприятного запаха, но не проснулся, продолжая спать и видеть сон, где они с Броком вдвоём. Вместе на всю оставшуюся жизнь и как братья, и как пара. И жизнь эта была такой спокойной, светлой и чистой, что просыпаться категорически не хотелось. Он перевернулся, и проснулся от того, что чуть не упал с кровати. Брока рядом не было, и Лео для начала испугался, но потом взял себя в руки и вышел из спальни. — Тебе воды принести? — позвал Лео, постучав в туалетную дверь. — Нет, мелкий, я из-под крана напился, — ответил ему довольно-таки бодрым голосом Брок, даже дверь открыл, пропуская в ванную. Обнажённый Брок, в капельках ещё оставшейся воды был невероятен, и Лео застыл, глупо пялясь на брата, стоя в дверном проёме. Так хотелось прикоснуться, провести вдоль идеального пресса пальцем, поймав капельку. Сжать в пальцах горошинки сосков. Лео не заметил, как рука сама потянулась к Броку. От прикосновения Брок вздрогнул, нахмурился, глядя Лео в глаза, а потом и вовсе подался вперёд, обхватил его голову ладонями, после чего прижался губами ко лбу. — Так! Ты чего это такой горячий? Простыл вчера? Ну, ё-мое, Лео. Когда тебя от любого сквозняка перестанет в постель с простудой укладывать? — Да не заболел я, — мявкнул Лео, тая в руках брата. — Может, перегрелся. О да, Лео явно перегрелся, и сейчас это было особенно заметно, потому что иначе не стал бы лапать Брока. Но после вчерашнего так и подмывало обнять, прижать к себе и поцеловать. Просто поцеловать, а лучше рухнуть сейчас перед ним на колени и обхватить губами член, приласкать языком головку, сжать в ладони тяжёлые яйца… Лео чувствовал, что ничем хорошим эти мысли не закончатся. — И взгляд мутный, — продолжил Брок, разглядывая брата. — Давай-ка ты лучше в постель. И разденься на этот раз. Ладно я вчера набрался, ты то чего в одежде спать завалился. Брок развернул Лео и, не одеваясь, подтолкнул его сначала из ванной, а потом в сторону спальни, но только не гостевой, где Лео разложил в пустом комоде свои вещи, а в свою. — Брок, да всё со мной нормально, — пытался заверить его Лео, но это и в детстве не получалось, когда Лео безусловно признавал авторитет старшего на две минуты Брока, а сейчас, когда тот большой, сильный и явно лучше Лео дерётся, тоже особо пререкаться не хотелось, но Лео пытался. — Просто ну, может, не выспался немного. Давай, лучше, завтрак помогу организовать, а? — Вот ты жрать хочешь? — за его плечом хмыкнул Брок, толкнул в спальню и сам первый потянул с брата футболку. — Не пизди и раздевайся. Не выспался, так как раз доспишь. Рано ещё, чего вообще подхватился? Это у меня после вчера в голове туман, а во рту как кошки насрали. — Ладно-ладно, — вздохнул Лео. — Я ещё посплю. И быстро избавился от одежды, забираясь обратно в кровать брата. Раз тот сам предлагает, чего отказывать себе в удовольствии? — Посидишь со мной? — попросил он. — Могу даже полежать с тобой, — усмехнулся Брок, оглядывая Лео с ног до головы. — Только вытрусь и оденусь, чтобы жопой голой не светить. Подмигнув брату, Брок выскользнул за дверь, чтобы через минуту появиться с полотенцем на плече. Выдвинув ящик комода, он ненадолго завис что-то рассматривая, но быстро собрался, тряхнул головой и полез в другой ящик. Лео подгрёб под себя подушку и одеяло, завернулся во всё это и жадно разглядывал брата. Спать хотелось всё меньше и меньше, а вот член оживал и, кажется, собирался зажить собственной жизнью, реагируя на Брока именно так, как и весь Лео в целом. Натянув на себя черные боксеры, Брок оглянулся на брата и заговорил предельно серьезно: — Раз не спишь и спать не собираешься, думаю, нам стоит поговорить. Обсудить то, что случилось вчера. — Я тебя внимательно слушаю, — усмехнулся Лео, но потом стал серьёзным, хоть на губах и блуждала улыбка. Ну не мог он не улыбаться Броку. — Ты о чём-то жалеешь, или стоит пожалеть мне? Брови Брока сошлись у переносицы. Чесанув затылок, он забрался в постель, устраиваясь рядом с Лео, но так, чтобы не соприкасаться. — Значит, не показалось. — Брок, черти тебя дери, я сбежал, потому что любил тебя до одури и хотел так, что от живота было не отогнуть, — выдал Лео то, чего не хотел говорить. Но молчать не было никаких сил. — Но второй раз я так уйти не смогу. Краска бросилась в лицо Броку, окрашивая алым щеки и скулы. Он отвёл взгляд, а потом и вовсе сел в постели, облокотившись на колени. — И чего ты молчишь теперь? — Лео тоже сел, хотел погладить Брока по плечу, но не стал, боясь, что тот сейчас от него отпрыгнет или перекрестится, хотя религиозным никогда не был. — Да, я понимаю, я козлина, что не остановил тебя, но… прости, я не смог. У Лео сердце в пятки ушло и заполошно колотилось, пока он ждал, что скажет Брок. Но вместо того, что напредставлял себе Лео, Брок рассмеялся, вплел пальцы в волосы на макушке. — Чёрт. До чего же странно все. — А можно с этого момента поподробнее? — спросил Лео, совершенно сейчас не понимая, что в голове у его брата. — Все это время, все это гребаное время я ненавидел себя, свои чувства, эмоции, что не сумел сдержать, где-то проколовшись. Ненавидел, потому что брат, самое дорогое существо на свете, сбежал. За то, что он скорее всего ненавидит или боится. Ещё бы… брат извращенец! — Брок рассмеялся ещё громче. — То есть ты… — Лео не договорил мысль, боясь ошибиться. — Мы… Двадцать лет бегали друг от друга? Лео не совсем понимал, что сейчас происходит. Но Брок же всё объяснил, что он винил себя в том, что Лео сбежал. — Господи, братишка, — Лео потянулся и обнял брата, прижав к себе. Потому что это было правильно, нужно, желанно. И, самое главное, взаимно. По крайней мере, Лео на это надеялся. — Два дебила, вот честное слово, — хохотал Брок, нисколько не успокаиваясь. Он обнял Лео, прижал к себе очень крепко, зарываясь носом в растрёпанные волосы. Сколько всего они друг другу должны были сказать? Сколько времени потеряли из-за детского страха показаться неправильным самому важному человеку. И все из-за чего? Из-за банального нежелания сесть и поговорить. — Я так по тебе скучал, — выдохнул Лео, когда отсмеялся вместе с Броком. Казалось бы, всё хорошо, они поговорили, насколько это можно было назвать разговором, и теперь можно было жить долго и счастливо, вот только остался один нерешённый вопрос. Джек. Умерший мужик Брока. Но это не сейчас. Точнее, не прямо сейчас, но сегодня. Вечером у камина, или чуть раньше за обедом. Или через минут тридцать за завтраком. Но точно не сейчас. Уронив Лео обратно на подушки, Брок устроился рядом, так чтобы видеть глаза брата, коснулся ладонью его щеки, погладил ласково. — Вчера меня видимо сорвало. Пиздеца слишком много для одного человека, мелкий. Прости, что так и не позвонил год назад. — Ничего, — отмахнулся Лео, хотя мечтал тогда о том, что Брок позвонит, а потом просто стал запивать горе. — Зато я пить бросил. Совсем. Однажды утром проснулся, рядом с матрасом недопитая бутылка пива и пистолет валяется взведённый. Решил, что если хочу жить, то надо завязать. А ты? Ты потерял дорогого человека несколько дней назад. Как ты? Брок открыл рот, скривился, но все же ответил: — Херово, Лео. Джека Я знал лет пятнадцать или даже больше. Из какой только жопы мы друг друга не вытаскивали. Я знал имена всех его любовников, он моих. Всегда спина к спине… даже поспорили, что если к тридцати пяти не остепенился, то попробуем быть вместе… не остепенились, как понимаешь. — Мне жаль, — Лео вздохнул и прижал брата к себе, погладил по влажным волосам. — Правда, жаль. За Брока было больно, но как избыть эту боль, Лео не представлял, только время, но, как знал по себе Лео, ни хера оно не лечит. Не вылечило от Брока, не вылечило от Ника, от жены, на которую Лео уже давно перестал обижаться. — Джек мне однажды сказал очень хорошую вещь, когда я ему рассказал о детстве, о тебе… — Брок снова погладил Лео по щеке. — Жить прошлым — калечить самого себя. Но это не значит, что нужно забывать все то светлое, что было с тем человеком. Я переживу, со временем, но не забуду. Лео ничего не сказал, а чего тут было говорить? Этот Джек был в жизни Брока тогда, когда его, Лео, не было. Так что говорить тут больше было нечего. Всё, что Лео мог, он уже сказал. Он просто стиснул Брока сильнее, словно боялся, что тот пропадёт, исчезнет, истает, а Лео окажется на своём матрасе с взведённым пистолетом рядом. — Мне нужно немного времени оплакать его, Лео, — едва слышно проговорил Брок, но сам же подался чуть вперёд, коснулся губ брата лёгким, очень целомудренным поцелуем. — Но больше я тебя не отпущу. — У тебя будет столько времени, сколько нужно, — заверил Лео. Пусть брат оплачет потерю. А потом… А потом они до самой старости будут вместе, даже если будут ссориться каждый день из-за пустяков. Брок закрыл глаза, продолжая лежать вот так, близко-близко к Лео, не отнимая руки от его лица, чувствуя чужое дыхание на своих губах, ощущая тепло кожи. Лео тоже закрыл глаза. О чём думал Брок, Лео примерно представлял. Слишком круто изменилась его, да и Лео, жизнь в одночасье. Лео хотел как-то помочь брату, но понимал, что тут только время всё расставит на свои места, а всё, что он мог сейчас, — просто быть рядом. — Просто знай, что я люблю тебя, — шепнул Лео, — и буду ждать столько, сколько нужно. — Люблю тебя, — эхом отозвался Брок. — И всегда буду. Нельзя по-другому.