***
Чимин жил на северной окраине Палермо недалеко от района Сан-Филиппо-Нери. Невысокая многоэтажка с красной крышей, сломанный домофон, но на удивление чистый и уютный подъезд, в лифте словно блёстки кто-то рассыпал, даже безвкусных граффити нет, да и стены недавно выкрашены. Чонгук нагулялся по городу, чуть не забрёл в неблагополучный район, но вовремя опомнился и вернулся домой. Чимин дал ему рабочую сим карту. Чонгук узнал, что Чимин поместил кобру от кулона внутрь дорогих наручных часов, которые всегда были при нём. Открыв локатор, Чонгук увидел, что Чимин уже не в том районе, где у него находилась работа, а значит, возможно, старший уже возвращается домой. Помывшись в душе, Чонгук начал ходить туда-сюда по малогабаритной квартире, руки у него холодели, он рассматривал вблизи светильники из кованого железа и декор из керамики. Вся мебель была из деревьев разных пород, Чонгук ходил и постукивал по каждой плоскости, потом начал напевать мелодии, в итоге сел на плетённое кресло и начал трясти ногой, покусывая губы. Услышав, что хлопнула дверь, Чонгук тут же поднялся, взволнованно дыша, и вышел в коридор где, оперевшись плечом о косяк, бодро произнёс: — Buona sera! Com'è andata la giornata? — Какой у тебя приятный акцент, — Чимин искренне улыбнулся, понимая, что, наверно, вот оно счастье: когда тебя встречает человек, которому ты действительно рад. — Ты что, разговорник по итальянскому купил? — Вообще-то я уже много месяцев учу итальянский и даже к репетитору ходил в Пусане, — Чонгук замолк и почесал мизинчиком нос. — Ещё я забыл вчера сказать, что... подал документы на магистратуру в UNIPA. — Чёрт, поздравляю, — Чимин задумался, пытаясь вспомнить, где он уже слышал это название. — Это университет Палермо. — Что? — Чимин открыл рот в изумление. — На итальянском языке? — Нет, программа на английском. — Это же чертовски сложно, — Чимин мотнул головой в сторону. — Я справлюсь, — уверенно бросил Чонгук. — Справишься значит, — Чимин начал надвигаться на Чонгука, делая это как-то угрожающе. — Думаешь, что ты сильный, да? И со всем справишься? Чонгук напрягся, не понимая, что на старшего нашло. Чимин задел бедром столик, который Чон переставил на новое место, чтобы тот не мешался, и медленно провёл по нему рукой, смотря Гуку в глаза, который почему-то засмущался и стал хлопать ресницами как-то по-детски. Чимин взял из чашки мандаринку и вонзился в неё ногтями, разрывая мякоть, сок капнул на пол, и Чонгук сглотнул, делая ещё один шаг назад. Чимин нагнал его и прислонил две склеенные дольки ко рту, Чонгук не сразу открыл рот, и пришлось помазать по его губам пряным соком. Когда Чонгук раскрыл губы, пропуская в горячую полость сладость, а вместе с ней и пальцы Чимина, старший промычал от неожиданности. Приблизившись к Чонгуку, Чимин приобнял его, толкая в сторону стеллажа. Когда Чонгук опёрся лопатками о край, Чимин начал шарить по полкам руками и, когда нашёл тюбик с гелем алоэ вера, триумфально хмыкнул. Губы у Чонгука манящие, чувственно-мягкие, их хотелось облизывать. Что Чимин и сделал. Его рука прошлась по пояснице Чона и юркнула вниз под нижнее бельё, огладила ягодицы, Чонгук весь напрягся, когда пальцы прижались к напрягшейся мышце. Гук подписал согласие растерянной улыбкой, и Чимин пристально посмотрел в его лицо, чтобы хорошенько это запомнить. Мужчина сжал талию Чонгука через ткань футболки и решил её снять, потянул за края вверх, оголяя ровный пресс, на пару секунд залип и перевёл взгляд на своего тяжело дышащего визави. Чонгук был возбуждён сильно, Чимин убедился в этом, когда положил руки на его лопатки и прижался так, чтобы пах к паху. Чонгук позволил снять с себя верхнюю часть одежды и отвёл в сторону взгляд темных глаз. Его сознание на несколько секунд помутнелось. Чонгук посадил Чимина на диван, на чужие колени бойко да смело забрался, потёрся ягодицами о чужой бугорок и сам же засмущался от своей решительности, не понимая, что творит. Чимин никак не ожидал, что Чонгук заберётся на него и откинулся корпусом немного назад, чтобы удержать равновесие. Жар прокатился по телу, в желании целовать горели губы. Надавив на обнаженные плечи, Чимин заставил Чонгука лечь спиной на диван и устроился между раздвинутых ног. По обе стороны от груди Чонгука опёрся ладонями. Располагаясь удобнее, Чимин наклонился, чтобы поцеловать, и убрал с лица чужого пряди тёмных волос, имитируя ровно один толчок бёдрами, на что Чонгук закрыл глаза в смущении, поворачивая голову набок. Чимин взял сначала одну руку Чонгука, потом другую и поместил обе над его головой, сжимая. — Посмотри на меня, пожалуйста, — уверенной хваткой Чимин дал понять, что теперь Чонгуку так просто не выбраться. Дразня, продолжил имитировать - пока ещё - мягкие толчки, от чего Чон елозил головой по покрывалу туда-сюда. Чимин снова клюнул младшего в губы, чувствуя, как по телу снизу пробежал фриссон от звука ритмичных движений, которые Чонгуку были в новинку в таком положении, от чего Чимин не мог налюбоваться его выражением лица. — Хочу оказаться в тебе. Поможешь мне в этом? Я растяну тебя, — Чимин говорил низко, тихо, и Чонгук едва заметно кивнул. Недолго думая, Чимин взялся за край домашних штанов Чонгука, которые дал ему, и стянул их вместе с бельём, заставляя Гука немного сомкнуть ноги. Чон не стеснялся своего тела, потому что знал, что даже там красивый, и, открыв глаза, убедился, что старший любовался им. Чимину отвлёкся, чтобы открыть крышку геля алоэ вера, он содрал слой фольги на верхушке зубами и, выдавив себе небольшого размера тёплый шарик на руку, начал размазывать его по пальцам, смотря, как Чонгук тяжело сглатывает и размашисто дышит. Чтобы успокоить своего отдавшегося, мужчина приютился ближе к лицу, попросил расслабиться, начал проникать пальцами внутрь, Чонгук сдавил рукой плечо Чимина и стиснул зубы, получил поцелуй в щёку, от которого легче не стало. Пальцы исчезали и пропадали по суставы в немного расслабивщейся мышце. Другой рукой Чимин успокаивал Чонгука. Тратя на растяжку пальцами минут двадцать, ловил каждый стон с губ парня, которому было уже ярко больно. — Не хочешь помочь мне их снять? — Чимин взял руку Чонгука и положил её на свой пах. Чон ощутимо сжал фалангами пальцев чужое достоинство сквозь ткань штанов, ощущая пугающую толщину. От вида того, как Чонгук боится, и зная, что подобный опыт у него впервые, откровенно бросало в жар, Чимин быстро нашёл его простату – Чонгук издал приглушённый стон, когда это произошло, и решил, что пора бы уже двигаться дальше. Чон помог ему снять бельё, и Чимин ухмыльнулся, когда младший охнул, откровенно пялясь на то, что должно в нём поместиться. Чимин уже примерно понял, под каким углом должен заходить, чтобы задевать комочек нервов уже чем-то более крупным, и положил одну из подушек под поясницу Чонгука. Чтобы отвлечь младшего от небольшого предстоящего дискомфорта, начал целовать его тело. Чонгук захныкал, когда Чимин, смазав член смесью из слюны и геля, подставил ко входу головку. Чонгук то открывал, то закрывал влажные от слюны губы, будучи похожим на рыбку, выброшенную на берег, и Чимин был рад, что солнце ещё не до конца село: это помогало понимать по движению бровей младшего, когда ему совсем невмоготу и требуется больше времени на то, чтобы привыкнуть. Медленно толкаясь в разгорячённое нутро, Чимин сжал зубы, пытаясь отдышаться: в Чонгуке было очень узко. Войдя наполовину, Пак вспомнил, что совершенно забыл про презервативы – невиданное для него упущение, но с Чонгуком казалось, что можно, тем более уже поздно. Без барьера из латекса ощущения были настолько за пределом, что Чимин хлёстко сматерился и поцеловал тяжело дышащего Чонгука в макушку, закинув его ноги себе на плечи, чтобы войти до конца, от чего Чонгук проскулил, цепко сжимая руки старшего. — Чимин-а, — когда Чонгук позвал с придыханием, Чимин перестал двигаться, дыша глубоко, в ответ лишь низко мыкнул и потянулся к смазке, случайно выдавливая на руку слишком много. При первом прикосновении к чувствительной головке, Пак крайне удивился от того, как сильно дёрнулся Чонгук и вскинулся вверх грудью да поясницей. Сжав влажными пальцами Чонгуку член, Чимин начал двигать рукой в такт движений своих бёдер. Чонгук хмурил брови, лёжа на спине, и сжимал поясницу Чимина коленями. Чимин провёл рукой по липкому животу Чона, где была смесь предэякулята и смазки и мазнул по кончику носа Чона влажной подушечкой пальца. Чимин наклонился к Гуку, чтобы поцеловать, и начал двигать бёдрами уже уверенней, сжимая руками чуть выше талии, в том месте, где кончаются рёбра. По телу стекали капли смазки в перемешку со спермой. Кончик головки опух после недавнего оргазма. Волосы растрепались от волочения по покрывалу из-за толчков. Чонгук утыкался носом в щёку Чимина, который нависал над ним, продолжая вбивать в диван и показывая, чей он теперь. Сжав ягодицы Чонгука, Чимин аккуратно из младшего вышел, и Чон вытянул уставшие ноги. Несколько движений рукой, и Чимин простонал, завершая процесс Чонгуку на живот, размазывая по кубикам пресса смесь их семени. Чонгук закрыл глаза ладонями, и Чимин погладил его по колену, надеясь, что тот не уснёт сейчас вот так, как есть. — Пошли, быстро ополоснёмся. — Не дойду, — Чонгук обессиленно приподнял туловище и сжал зубы. — Я тебя понесу, — Чимин прилёг рядом и опёрся головой о локоть рядом с лицом Чонгука. — Не унесёшь, — прыснул Чонгук, скрещивая на груди руки, и медленно повернулся набок, не загоняясь о том, что покрывало испачкается ещё больше. — Извини, солнце, — Чимин поцеловал Чонгука в шею, — но я так долго хотел это сделать. — Сделать что? — рокотнул Чонгук, шаря рукой за спиной, искал кончик, чтобы укрыться, но Чимин перехватил его руку. — Уже сделал. — Иногда мне кажется, что ты бессмертный, — Чонгук сглотнул упоительно. Успокоился, готовясь уснуть. Совсем не обращая внимание на то, что Чимин заворачивает его в этот самый плед, дабы понести или, в крайнем случае, потащить в душ. — Завтра покажу тебе центральную площадь, там сходка всех бессмертных, — взявшись за края покрывала, Чимин аккуратно спустил Чонгука на пол и младший через полудрёму улыбнулся, продолжая притворяться человеком, который может заснуть за считанные секунды.***
Когда к Чонгуку в солнечную Италию прилетела мама, встречать её пошли с Чимином вместе. Рейс задержали. Зона прилёта аэропорта едва вмещала всех желающих. Женщина вышла в нефритово зелёном платье с нежным бантом на груди. Мать не разделяла неожиданной любви сына к Италии, но потом начала подозревать, что Чонгук познакомился на Сицилии с какой-то девушкой. Разных догадок у неё было полно, ещё и долгий перелёт добавил в голову несколько вариантов. Встретив маму, Чонгук крепко её обнял. Женщина не планировала задерживаться в Италии надолго – только лишь в качестве туриста и не более. Чонгук обещал ведь ей ещё, что свозит в Рим, на полуостров. Двух недель должно было хватить с головой. — Это Чимин, мама. Мой друг. — Приятно познакомиться. Чимин, — мужчина немного наклонился, выказывая уважение, и извинился, сказав, что ему звонят насчёт брони в ресторане, отошёл в сторону. — Да, тот самый друг, с которым вы снимаете квартиру. Вы учились вместе? — поинтересовалась женщина, надевая на голову шляпу с широкими полями и доставая из сумочки чёрные очки. — Нет, мам. Это он... помог мне тогда выбраться. Когда нас похитили. Мы сидели вдвоём... — признался Чонгук, и женщина в изумлении перевела испуганный взгляд в сторону Чимина. — Вот с ним? А как он попал сюда? В Италию... — Он теперь здесь живёт, мам. Слушай, Чимин забронировал место в ресторане одном. Ты же не будешь против, если мы поужинаем втроем? То есть вместе? — Сынок, да он же похож на... — Мам, он один из лучших людей, которых я когда-либо встречал. — Нас уже ждут. Мы немного опаздываем, — Чимин выхватил одну из тяжелых сумок у Чонгука, открывая свободной рукой багажник машины. — Могу я называть вас suocera? — решил между прочим пошутить Чимин, точно зная, что мама Чонгука не знает итальянский. — А что значит последнее слово? — женщина остановилась, разглядывая просторную синюю машину. — Это переводится как... — начал Чимин на вдохе. — Чимин, не смей, — Чонгук забрал у Пака ключи, давая понять, что хочет повести сам, и Чимин ущипнул его за талию, переходя на другую сторону, чтобы открыть дверцу миссис Чон. Чимин правда будет стараться быть любезным с теми, кто дорог Чонгуку. При этом он не хочет, чтобы Чону когда-то пришлось выбирать между ним и своей семьёй. Только вот для Чонгука Чимин – уже часть семьи. А в Сицилии воистину красивые закаты...- The end -