Тёмная сторона

Том сидел в своем номере, поглаживал прохладные стенки полупустого бокала с виски и думал. Или нет, скорее, вспоминал. Перебирал детали сегодняшней ночи. Ночи, проведенной в очень дорогом, очень приватном и максимально закрытом бдсм-баре. Не в первый раз Том бывал там, и даже не в десятый – он постоянный клиент. И почти всегда уходил оттуда полностью удовлетворенным, получив все, что рассчитывал получить от этого места. Но еще никогда не было такого, чтобы проведенная там ночь не отпускала его, не давала покоя, накатывая снова и снова воспоминаниями, ощущениями, даже возбуждением… Это было и приятно, и странно одновременно. Тома беспокоило это ощущение, похожее на начинающуюся зависимость, что было совершенно некстати. Формат заведения не подразумевал привязанностей. Том никогда не видел и не знал кто бывал его партнером. Абсолютная анонимность. Только секс, только удовлетворение потребности. Ни имени, ни даже голоса – такое было запрещено правилами. А правила в этом заведении соблюдались неукоснительно. Да это и к лучшему – Тому не нужны были лишние эмоции, лишние свидетели его пристрастий, его темных и весьма необычных желаний. Он сам давно принял это в себе, но выносить такое на публику, конечно, было категорически недопустимо. Тому нравилось быть нижним. Нравилось отдавать себя целиком и полностью во власть другому человеку. Кому-то, кто ловко и умело выделывал с его телом такое, что понравится далеко не каждому. Но он всегда был уверен, что его верхний будет профи, другого бы ему в том элитном заведении не предложили. Но вот вчера все изменилось. Том отлично помнил свои ощущения, когда он, уже хорошо подготовленный профессионалом, несколько раз кончивший, лежал связанным на кровати, в то время как в нем вибрировала игрушка, поддерживая возбуждение, не отпуская... Он ждал, что сейчас вернется его мастер и мучительное наслаждение продолжится. Вот открылась и закрылась дверь. Кто-то оказался с Томом в комнате. Но это был не тот, кого Том ожидал, он очень четко это почувствовал. Потому что от вошедшего просто разило неуверенностью. Работники этого заведения так себя не ведут. Том вспомнил первые несмелые прикосновения, как будто бы незнакомец не представлял себе, что с ним, Томом, делать и делал все по наитию, впервые. Но возбуждение тогда было так велико, что обдумывать ситуацию совершенно не хотелось. Хотелось только чтобы эти большие сильные руки, именно такие, как любил Том, поскорее огладили его тело, сжали плоть и принесли желаемое облегчение. Сейчас он размышлял о том, почему неумелые ласки этого человека, хрен знает как оказавшегося вчера в его номере, заводили его сильнее, чем все, что было до этого. Он снова и снова прокручивал в голове момент, когда рука незнакомца впервые с размаху опустилась на его ягодицу. Как он вскрикнул от боли и тут же еще раз от того, что невероятно захотел ощутить это снова, а незнакомец почему-то медлил. Теперь он понимал почему – тот просто ошалел от непривычных ощущений, от полученной власти и от своих желаний. Но к радости Тома, быстро сориентировался и продолжил экзекуцию. Так, пора прекращать. И пить. И зависать мыслями на том чуваке. Он больше с ним не встретится. Это, вероятно, был какой-нибудь залетный, но очень важный клиент, оказавшийся тут проездом. Том получил свое вчера и на этом точка. Завтра длинный съемочный день. Нужно вычитать сценарий. Возможно, пересечься с Крисом, обсудить детали общих сцен. Черт! Из огня, да в полымя! Думать о Крисе сейчас совершенно не хотелось. Об этом огромном, мускулистом, загорелом красавце, находиться рядом с которым на съемках было так сладко и так трудно. Крис был именно таким, на каких обычно западал Том. Но, к огромному разочарованию, никаких шансов на нетрадиционность Криса в сексуальном плане не было. С ним все было ясно как белый день. Черт! Черт! Теперь придется потратить время на холодный душ. Ну или на теплый душ и хорошую дрочку. Том залпом допил свой виски и удалился в ванную. Съемочный день действительно выдается долгим и тяжелым, как и ожидалось. Когда их все-таки отпускают с площадки, Том даже подумывает отказаться от ночных планов. Но мысль, что сегодняшним партнером снова может оказаться позавчерашний мужчина, чей необычный, очень влекущий запах так запомнился Тому, эта мысль не дает покоя. Войдя в неприметную дверь без вывески, с удовольствием ощутив привычный аромат пачули, Том благодарит себя за то, что не отменил визит. Тело тоже вспоминает этот запах и отзывается приятно разливающимся теплом. Том идет в номер, отданный ему на сегодняшнюю ночь, раздевается, принимает душ и садится в ожидании своего мастера. Когда в дверь негромко стучат, следуя правилам, Том берет черную повязку и сам затягивает на затылке тугой узел, завязывая себе глаза, и только после этого произносит «Входите». Да, такими были правила заведения – он никогда не видит человека, который приходит к нему в номер. И не слышит его голоса. По манере поведения, по тому, как его касаются, он понимает, что это не всегда один и тот же человек. Но все они профи, знают и, Том уверен, любят свое дело. Так сказать, работа в удовольствие. У Тома нет после таких ночей серьезных повреждений. А следы, если и остаются, причиняя небольшой дискомфорт, то являются ожидаемыми, допустимыми и довольно быстро заживают. Двух-трех дней обычно хватает для восстановления. Вошедший мужчина приветствует Тома легким поглаживанием по плечу и сразу же приступает к делу. Том чувствует, как его шею сдавливает широкий грубый ошейник. Судя по звуку, к нему присоединяется поводок-цепочка. Пока мастер застегивает ремешок, плотная кожа аксессуара давит очень сильно, но в итоге ошейник принимает идеальный размер, лишь слегка сдавливая и не мешая дыханию. Потянув за цепочку ошейника, Тома заставляют встать и развернуться лицом к кровати. Толчок в спину – и вот он уже упирается руками в матрас. Еще толчок – и прогибается в пояснице. Чувствует прохладные руки на своих ягодицах, их жестко и бесцеремонно раздвигают и вот уже сразу два хорошо смазанных пальца оказываются внутри Тома. Он охает от первых болезненных ощущений, хотя ясно, что ничего неожиданного с ним сейчас не произошло. Мастер не ждет, двигается внутри резко и глубоко, свободной рукой натягивает цепь ошейника. Дышать трудно, вдохи становятся шумными и тяжелыми. Нужно настроиться, расслабиться и подумать о приятном. Например, о том, как позавчера какой-то незнакомец взял Тома четыре раза за ночь. Может у парня давно никого не было, а может это потому, что он был с Томом, потому что именно Том заставлял его член подниматься раз за разом, снова и снова. От этих мыслей у него самого крепко и уверенно встал. Мастер заметил это и увеличил количество пальцев сразу до четырех, вырвав у Тома крик. Сегодняшнее начало было жестче обычного, но, кажется, такое положение дел всех устраивало. Том, подумав о своем незнакомце, уже не мог остановиться и понял, что кто бы ни трахал его сегодняшней ночью, представлять он будет совершенно конкретного человека. Ну то есть как конкретного… Конкретный человек это тот, которого ты знаешь. А Том не знал. Но все равно представлял его себе, представлял накаченное тело, сильные руки, хриплые стоны – все то, что не получалось забыть. Через несколько минут пальцы мастера полностью покинули анус Тома, а взамен он почувствовал что-то твердое и прохладное. Предмет толкался внутрь, все сильнее и сильнее растягивая хорошо подготовленное отверстие. И когда Том уже готов был закричать от напряжения, оно внезапно отпустило, и он почувствовал, как анальный шарик полностью погрузился внутрь него. Окей, значит шарики… Том насчитал семь. И последний он принимает уже с трудом, дыша часто и отрывисто. Да, вечер явно перестает быть томным… Давно вставший член начинает причинять неудобства, уже хочется разрядки. И Том с облегчением вздыхает, когда чувствует ладонь на своем стояке, толкается навстречу, но почти сразу разочарованно вскрикивает, ощущая вместо ожидаемой ласки силиконовое кольцо, ловко надетое на основание члена. Он почти физически чувствует, как удовлетворенно улыбается его мучитель, и не может сдержать еще одного вздоха. Повинуясь легкому давлению на плечи, он садится на пол, подобрав под себя ноги. Ему в руки ложится поводок и Том ощупывает его – это действительно была толстая металлическая цепочка, оканчивающаяся длинной кожаной петлей. Дверь тихонько хлопает, и Том понимает, что остался один. Мастер возвращается минут через двадцать. По крайней мере так ощущается время. Подходит, проводит большим пальцем по губам. Делает еще шаг вперед и вжимается пахом в лицо Тома. Том глубоко вдыхает запах. Это не мастер. Это снова он! Снова тот нерешительный, незнакомый мужчина. Том оживляется. Чем он заслужил такую удачу? Да, он мечтал, надеялся встретиться снова, и не надеялся одновременно. Не может быть, чтобы так повезло и его желание сбылось. Тому нравится считать этого человека своим Хозяином. Он с удовольствием смакует это слово, несколько раз произнося его мысленно. Отошел. Том вытягивает руки вперед и вверх предлагая поводок. Предложение принято, и Том чувствует, как незнакомец наматывает цепочку на кулак. Его рука оказывается совсем рядом с лицом Тома, и он ощущает осторожное, почти нежное поглаживание, большой палец аккуратно проходится по линии подбородка и поднимается к губам. Очерчивает их и толкается внутрь. Том послушно приоткрывает рот, впуская. Слегка касается языком оказавшегося внутри пальца. Он не должен так реагировать, но совершенно не хочет сдерживаться, поэтому с удовольствием начинает его посасывать и облизывать. Увлекшись своим занятием, Том не замечает, как издает громкий гортанный стон, и тут же получает звонкую пощечину. Незнакомец отстраняется, делая шаг назад и замирает, ждет. Минуту ничего не происходит и Тому становится немного страшно – он сделал что-то не так? Сейчас он останется в этой комнате один? Без своего хозяина? Нет. Нет! Нужно срочно что-то сделать, срочно все исправить. Но как? Что МОЖНО сделать? Он протягивает руки вперед, нащупывает ширинку брюк, дергает молнию. Ему не препятствуют, значит он угадал, значит так можно. Расстегивает пуговицу. Пальцы не слушаются от нетерпения, от необходимости поскорее добраться до такого желанного члена. Обвить его пальцами, провести ладонью вверх-вниз. Подтянуться к нему губами, осторожно слизать языком выступившую капельку смазки. В ответ тишина – нравится ли незнакомцу? Том слышит только его почти что ровное дыхание. Еще раз лизнуть головку. Обхватить губами. Втянуть в себя. И взять глубоко, целиком, уткнувшись носом в пах. Том чувствует, как сопротивляется горло, не готовое к такому резкому вторжению, но заставляет себя перетерпеть. И хозяин вознаграждает его хриплым протяжным стоном удовольствия, звучащим как самая сладкая, самая лучшая музыка. Уверенным жестом чужая рука опускается на макушку Тома, сжимает кудряшки, не дает отстраниться, крепко прижимает к себе. Воздух в легких уже почти закончился и Том дергает головой, пытаясь отодвинуться, но, кажется, никто не собирается его отпускать. Он ждет еще немного, но тело больше не позволяет терпеть, и он резко отстраняется, уперевшись руками в колени хозяина. Шумно втягивает воздух в легкие, пытаясь надышаться и не сразу обращает внимание на звон металла в углу комнаты, там, где стоит столик с различными аксессуарами. Кажется незнакомец понял свою ошибку – он позволил Тому оставаться слишком свободным. В прошлый раз игрушечка досталась ему связанной и обездвиженной, а сейчас она имела наглость (и возможность) сопротивляться его воле. Том слышит, как незнакомец возвращается к нему, заводит его руки за спину и щелкает наручниками, резко толкает в грудь, заставляя податься назад и прижаться спиной к кровати. Вот теперь он под контролем. И это ощущение полной беспомощности сладкой волной возбуждения проходит по телу пленника. Влажная головка настойчиво утыкается в губы, и Том подчиняется. Большой, упругий член по-хозяйски врывается в его рот, грубо толкается все глубже и глубже, терзая горло и не давая вдохнуть. Толчок, еще толчок, замереть и пропустить максимально глубоко. Попытаться успеть вдохнуть между следующими толчками и снова замереть. Сделать так, чтобы хозяин голову потерял от этих ощущений, от того, как Том подчиняется ему, пытаясь доставить максимальное удовольствие. И похоже, его любовник таки теряет голову – громко рычит, чуть отстраняется и заливает лицо Тома своей горячей спермой. Рукой, все еще сжимающей волосы Тома на затылке, он снова притягивает его к себе, заставляя взять в рот опадающий член и слизать с него остатки спермы. Том делает это медленно, растягивая удовольствие, стараясь не упустить ни капли. Теперь мужчина отпускает его и валится рядом на кровать, оставив свою игрушку сидеть на полу со скованными за спиной руками. Том чувствует, как еще теплые капли медленно стекают по его щекам и облизывается, пытаясь собрать языком максимум. Незнакомец такой сладкий на вкус! Интересно, знает ли он, что изнутри Тома распирают семь шариков, заботливо помещенных туда предыдущим визитером? Хотя откуда бы ему знать… Том думает о том, как сладко и немного больно эти шарики будут выходить из него, и ужасно хочется попросить незнакомца сделать уже это, начать извлекать из Тома эту игрушку, но просить нельзя. Член Тома, пережатый кольцом, начинает болезненно ныть, требуя разрядки. Скованные за спиной руки никак не могут помочь. От досады Том вслух издает слабый скулящий звук, чем привлекает к себе внимание партнера. Тот поднимается с кровати и садится перед Томом. Начинает гладить его – плечи, бока, пресс. Он не торопится, он пока что удовлетворен и просто наслаждается прикосновениями к подтянутому разгоряченному телу пленника. Том тает в этих руках, ластится, подставляется. Наконец, пальцы сжимаются на его сосках, сдавливают их, заставляя наклониться вперед, даря такое болезненное и такое нужное наслаждение. Тело отзывается на каждое прикосновение и хочется, чтобы эти руки не отпускали, не отвлекались ни на что другое, хочется чувствовать их на себе всегда. Том по-прежнему сидит спиной к кровати, подобрав под себя ноги, от чего они уже порядком затекли. Ерзает, раздвигает колени шире, пытается придвинуться к незнакомцу поближе – вдруг удастся потереться о него. Чувствует, как горячие ладони спускаются на бедра, сильно, до боли сжимают и мнут. Том надеется, что останутся синяки, тогда он сможет несколько дней смотреть на них, возвращая себя мысленно к этой ночи. Стоны невозможно держать внутри и Том отпускает себя, позволяет звукам выходить наружу. Хочется просить и умолять, чтобы прикоснулись к его измученному члену, чтобы обхватили его крепкой ладонью, сжали, прошлись вверх-вниз, снова сжали. Этого было бы достаточно, достаточно нескольких секунд ласк, чтобы Том кончил. Нет, не так, достаточно было уже просто этих мыслей, если бы не треклятое кольцо, сжимающее и давящее, запрещающее Тому разрядиться. Как будто прочитав эти мысли, незнакомец коснулся рукой разгоряченного члена, опустился к основанию и избавил его обладателя от ненавистного кольца. Облегченный вздох. Толкнуться вперед, пока ладони хозяина еще рядом, потереться, снова толкнуться. И тут неконтролируемая волна оргазма накрывает уставшее тело. Том выгибается дугой, кричит и кончает в большую теплую ладонь. Он ожидает, что эта ладонь сейчас дернется, отстранится от него, что хозяин не захочет запачкаться, но все наоборот – вторая ладонь присоединяется и накрывает его пульсирующий член, мнет и поглаживает, не давая Тому расслабиться, заставляя его выгибать спину и дергаться в судорогах оргазма. Сил нет, он опускается на пол, закидывает голову назад, на кровать, тяжело дышит. Хорошо. Теперь хорошо. Теперь передохнуть. Незнакомец встает и отходит. Наверное, в ванную, смыть с рук следы. Быстро возвращается. Подхватывает Тома подмышки. Нет, нет, не тронь… дай еще пару минут… Но Том уже брошен на кровать. Резко, грубо, как будто незнакомец вдруг опомнился и пожалел о своей минутной слабости, о том, что доставил Тому удовольствие. Отщелкиваются наручники. Сильные руки вздергивают Тома вверх, ставя в коленно-локтевую. Сил нет, он еле-еле держится на ослабленных конечностях, пытается не рухнуть на живот. Судя по звуку, хозяин снимает с себя джинсы. О боже, он все это время оставался в одежде? Вот забирается на кровать, притирается к Тому сзади. Хочет трахнуть, но замирает – видимо, обнаруживает только сейчас, что зад пленника уже занят. Том мысленно усмехается, слыша разочарованное рычание. Но, кажется, это он зря. Хозяин разозлен невозможностью получить желаемое и в порыве гнева хватает поводок, наматывает на кулак цепочку, – Том слышит как она звенит, - и за секунду до того, как на его спину с разлета опускается кожаная петля, он уже знает, что его ждет. Но удар все равно выходит неожиданным, от чего Том дергается и вскрикивает. Чувствует, как ладонь зажимает рот. Это команда – не кричи. Но зачем? Ведь можно сунуть ему в рот кляп, как это было в прошлый раз. Видимо, это элемент игры – хозяин хочет, чтобы Том слушался его и делал как велят – чтобы он именно сдерживал свои крики, хотя не был лишен возможности кричать. Он принимает правила, закусывает нижнюю губу и на следующий удар лишь сдавленно мычит. Думает о том, как красные тонкие полосы вскипают сейчас на его спине и представляет, как на эти следы смотрит незнакомец. Тому хочется, чтобы он смотрел на то, что сделал, чтобы это зрелище еще сильнее возбуждало его, чтобы он не тянул и взял уже Тома, давно готового, давно жаждущего. Еще несколько ударов импровизированной плетки обрушиваются на ягодицы, и во рту отчетливо появляется металлический привкус – видимо, он прикусил губу до крови от напряжения. Руки трясутся и не слушаются, отказываются держать вздрагивающее тело. Но стоит только Тому подумать о том, кто наносит ему эти удары, о человеке, стоящем сейчас у него за спиной, он чувствует, как кровь снова приливает к члену. Именно в этот момент незнакомец прижимается к заднице Тома своим стояком и, потираясь о его зад, чуть наклоняется вперед, обхватывает рукой член Тома – проверяет, возбужден ли он. Да, черт возьми, он возбужден. Незнакомец отстраняется и тянет за колечко, которым оканчивается цепочка анальных шариков, находящихся внутри Тома. Первый шарик покидает узкое нутро, и Том облегченно вздыхает, но тут же получает пару ударов плеткой. Сильнее кусает губы. Только не закричать. Еще один шарик выскакивает из него, и за этим следуют еще несколько ударов. Только держаться. Том теряется в своих ощущениях – кайфа и облегчения от покидающих его уставшую задницу распирающих шариков, боли от сыплющихся на него ударов. Спина, поясница, бедра – все горит. Хочется дернуться в сторону, откатиться, защититься от плетки. Хочется, чтобы это продолжалось и продолжалось. Такая сладкая и желанная пытка от рук такого сладкого и желанного человека, захватившего мысли Тома. Внезапно удары прекращаются, и Том понимает, что цепочка шариков полностью извлечена. А пустота внутри него требует, чтобы ее заполнили, желательно крепким большим членом незнакомца. Но тот медлит. Неспешно, почти ласково водит пальцами по спине Тома, обрисовывая яркие алые следы, которые только что оставил пленнику. Том вздрагивает и морщится от болезненных прикосновений. Чуть подается назад. Намекает, чего хочет. А хочет он только одного – чтобы его поскорее трахнули, чтобы чужие пальцы впились в его бедра, натягивая на себя, чтобы влажный горячий член протиснулся в его так этого жаждущую дырку. Он просто изнывает от желания и нетерпения. Предлагает себя. Злится оттого, что любовник медлит. Начинает тихонько порыкивать, выражая свое недовольство, и все сильнее подается назад, надеясь прижаться к крепким бедрам. Хозяин наверняка наслаждается этим зрелищем – Томом, вынужденным выпрашивать ласку. По крайней мере Тому так кажется. Наконец, он чувствует, как к его раскрытому отверстию прижимается головка и толкается внутрь, входит, почти не встречая сопротивления. Еще бы - шарики большие, и они отлично подготовили его даже для такого крупного члена, каким обладает его незнакомец. Желанный член погружается в него все глубже и глубже, и Тому хочется закричать от удовольствия, но он сдерживается. Он боится, что если нарушит безмолвное распоряжение хозяина соблюдать тишину, то в наказание может лишиться этого удовольствия. Поэтому он собирает волю в кулак и молчит. Только толкается навстречу. Только желает, чтобы это длилось как можно дольше. Он не видит лица незнакомца, но почему-то уверен, что оно сейчас напряжено. Почему-то Том уверен, что этот неторопливый, размеренный темп, в котором его трахают, дается незнакомцу непросто, уверен, что тот сдерживает себя изо всех сил, чтобы не показать Тому, как сильно он его хочет. Как хочет, наплевав на все, отпустить себя, сорваться, сделать несколько резких толчков, не сдерживая стона, а может быть и крика, кончить внутри Тома, придавить его своим весом к кровати и лежать, не шевелясь, приходя в себя. Прокручивая в своих мыслях эту картинку, он понимает, что больше не может и не хочет сдерживаться, наплевав на возможные последствия, сдавленным хриплым голосом Том умоляет: «Прошуууууу. Кончи в меня» Том хочет думать, что именно от звука его голоса незнакомцу окончательно срывает крышу и он начинает бешено долбить Томов зад, одной рукой до предела натянув поводок, другой обхватив член Тома и надрачивая ему. Оргазм накрывает с головой, заставляя орать, срывая горло. И сквозь собственный голос, Том слышит крик любовника, тело которого бьется в судорогах, как и тело самого Тома. Мужчины валятся на кровать. Только бы сейчас не забыть, как дышать. Только бы не забыть, сохранить в памяти этот голос, на одну секундочку, на мгновение показавшийся знакомым. Нужно будет подумать об этом после…