Солнце и персики

Никита/ Мик Мик повернулся набок, сонно потянувшись, и взглянул на часы. 4.30 утра Он встал и подошёл к окну, распахивая его и впуская свежий воздух в номер. Мик задумчиво подпер голову рукой, наблюдая за занимающимся над линией горизонта рассветом. Первые лучи солнца упали на трассу, освещая ее. Легкий ветерок носил мелкие песчинки по покрытию; где-то недалеко чирикали птицы. Сегодня на этой трассе свершится история. Либо Макс впервые станет чемпионом, либо Льюис обойдёт Михаэля Шумахера по количеству титулов. Мик задумался, как он сам к этому относится. Наверно, он остаётся того же мнения, что и Себастьян. Слова старшего немца из вчерашнего интервью глубоко запали Шумахеру-младшему в душу, настолько сильно, что он даже закрылся в туалете номера и разревелся там в полный голос, пока не пришел Никита, который выломал дверь и успокоил немца. Мне неважно, сколько ещё титулов выиграет Льюис, Михаэль все равно остаётся самым великим. Пусть окружающие и считают, что Льюис такой сильный и самый лучший, раз выиграет восьмой титул, но Мик понимал, что это не от его больших заслуг. Конечно, свой вклад британец сделал, но машину, на которой Льюис выиграл шесть титулов, строил его отец ещё в далёком 2012. Когда Нико Росберг на себе тянул весь чемпионат, а Михаэль в большей части случаев сходил с дистанции, экспериментируя и настраивая машину. Мик видел принципиальную разницу в работе с командами между Льюисом и его отцом. Льюис приходил, ему давали машину, и он ехал просто настраивая ее под себя с командой. Михаэль в свою очередь жил командой и был ее частью. Он ночевал в боксах вместе с механиками, засиживался с ними до двух-трёх часов ночи, он стал своим среди них, сплотил команду, у них было полное взаимопонимание. Да, Михаэль редко виделся с семьей, за что маленький, ещё двенадцатилетний, Мик впоследствии будет сильно винить его в силу возраста. Только спустя практически десять лет он поймёт, почему отец так делал, а главное, зачем он это делал. И переймёт у него это качество в работе с командой. Мик любил, любит и будет любить отца, будет открывать для себя много нового в гонках, смотря теперь на все с позиции отца. Конечно, ему не хочется, чтобы Льюис, хоть и по бумажке, но все же отнял величие отца. Но если сегодня случится именно так, Мик ни слова не скажет. Потому что так захотела жизнь, и Мик готов был мужественно это принять. В конце концов, отец сам говорил ему, что нет ничего вечного. Что, что-то уходит, что-то приходит, что это круговорот жизни и так будет всегда. Мик улыбнулся, наслаждаясь утренней тишиной, и подставил лицо под бледные лучи солнца. Тихий шорох отвлёк его от размышлений об отце. На кровати заворочался Никита, негромко закашливаясь. Мик аккуратно сел, подтягивая ноги к себе и обращая взгляд на Никиту. Грудь русского ходила ходуном, губы были приоткрыты, с них срывались громкие вздохи, Никиту трясло с ног до головы. Мик взволнованно склонился над ним, аккуратно проводя пальцами за ухом, и поцеловал его в лоб. Он тут же отпрянул, почувствовав жар, который исходил от тела Никиты. Мик встал босыми ногами на холодный пол - в Абу-Даби было жарко, но ночью из окна веяло холодом, и пошёл в ванную, смачивая полотенце в ледяной воде и беря градусник. Он вернулся, осторожно опуская полотенце на лоб Никиты и кладя градусник подмышку, чтобы не разбудить. Несколько минут Мик наблюдал за ним, пытаясь понять, что с русским, и гладил по плечам. Градусник запищал, и Мик быстро достал его. 38.7 Мик опустил руки, закусывая губу. Сука. Он снова встал, находя в чемодане аптечку Никиты и ища нужные лекарства. Благо, всё было на английском, похоже, Никита не любил русскую медицину. Он склонился над Никитой, целуя его в щеку и аккуратно тряся за плечи. — Персик, проснись. Проснись. - Мик переместил ладонь ему на шею, чувствуя, как вздрагивает Никита. Тот судорожно вздохнул и схватил Мика за руку, резко распахивая глаза. — Ты заболел, Персик. У тебя температура 38.7. - шепнул Мик, поднимая руку на щеку русского. - я тебе лекарства принёс. — У нас же гонка сегодня. - просипел Никита, жалобно глядя на Мика. — Придётся пропустить. - сочувствующе ответил Мик и взял таблетку, протягивая ему стакан с водой. - самое главное, чтобы ты окончательно не свалился. — Мне плохо. - выдохнул Никита, глотая таблетку и закрывая глаза. Мик налил какую-то жидкость в стакан и разбавил водой, помогая Никите сесть и прикладывая стакан к его губам. — Сейчас будет легче. - Мик уложил русского головой на подушку и устроился рядом, обнимая Никиту за плечи. — Не прижимайся ко мне, тоже заболеешь же. - прохрипел Никита, стараясь оттолкнуть немца от себя. — Шшшшш, не отталкивай меня, пожалуйста, я просто хочу помочь. - Мик закрыл глаза, утыкаясь носом в его макушку. - я люблю тебя. — Я тебя тоже. - выдохнул Никита, смирившись с ситуацией. — Завтра посмотрим на твоё состояние. - сказал Мик. - если что, вызовешь врача, когда я уйду, чтобы тебе тест сделали. — Ладно. - Никита зевнул и закрыл глаза, удобнее устраиваясь на груди Мика. *** — Мик, у меня корона. - голос Никиты дрожал. - сделай тоже тест, пожалуйста. — Вот черт. - ругнулся Мик, закидывая голову и оглядываясь на Гэрри. - из номера не выходишь, две недели побудем здесь. — Ты ведь понимаешь, что ты ко мне и на метр не должен подходить? - напомнил Никита. - тем более… — Меня не ебет. - фыркнул Мик, перебивая русского. - я откатаю и приду к тебе. Не обсуждается. Он положил трубку и подошёл к Гэрри: — Ну что? — Не делай вид, что не знаешь. - хмыкнул инженер. - думаешь, я не понимаю, что ты сейчас с Мазепиным разговаривал? — Мне тоже тест надо делать. И тебе. - спокойно ответил Мик. - у Никиты корона. — Пойдём тогда в пункт. Они и так должны были проходить эту процедуры, но сейчас это было ещё важнее - Никита контактировал с очень многими людьми. Мик уже был в костюме, когда телефон снова зазвонил. — Солнце, ты сделал тест? - Никита всхлипнул. — Ты почему плачешь? - напрягся Мик, отворачиваясь от механиков, обсуждающих что-то в стороне. — Прости меня, Мик, если я заразил тебя. - Никита натурально плакал, даже не пытаясь скрыть этого. - тебе потом к семье возвращаться, а теперь придётся торчать здесь. Перед Миком можно было не прятаться, Никита понял это ещё несколько недель назад. — Персик, у меня отрицательный, все в порядке. - Мик улыбнулся, стараясь успокоить парня. - не плачь, выпей лекарство и ложись в кровать. Включай гонку и болей за меня. А лучше поспи и не волнуйся. — Я тебя умоляю, не приходи ко мне после гонки. - умоляюще выдохнул Никита. - я ведь захочу побыть с тобой и заражу тебя. — Не останавливай меня, ты ведь прекрасно знаешь, что это бессмысленно. - усмехнулся Мик. - я приду. Все, Никит, мне идти надо. Он сбросил и отдал телефон Гэрри. Немец надел шлем и приготовился. *** — Мик, я знаю, для тебя это важно. Ты сейчас ничего не теряешь. - раздался голос Гэрри, когда Мик уверенно завершил восьмой круг дистанции. - тебя держать в курсе… борьбы… Гэрри запинался, что-то неловко бормотал, и Мик спокойно ответил, даже не дослушав: — Да. Я хочу знать, что происходит между Максом и Льюисом. Я хочу это слышать. — Я тебя понял. - Гэрри быстро ввёл его в курс того, что происходило на трассе. - все выглядит, будто Хэмилтон действительно выиграет восьмой титул. — Ясно. - тихо ответил Мик, сосредотачиваясь на точке входа в поворот. *** Гран При Абу-Даби 2021. 46 круг. — Мик, Льюис выиграл титул. - сообщил Гэрри. - отрыв 11 секунд, Макс даже при большом желании его не догонит. Льюис - восьмикратный чемпион мира. Эти слова глухо ударили Мика по рёбрам, и он сильнее вцепился пальцами в руль. Да, он обещал себе не злиться и делать вид, что он согласен с Себом. Но сама мысль, что отец больше не будет удерживать этот рекорд, заставила его перевести взгляд в зеркало заднего вида. Сзади накатывал Латифи, и Мик принял решение, о котором скорее всего потом бы пожалел. Когда Уильямс начал обгонять его сбоку, Мик дернул руль в сторону, смешаясь ближе к голубо-белому болиду, но не касаясь его. Латифи все же проскочил вперёд, начал накатывать и… стена. То, чего так яро добивался Мик. — Желтые флаги, Мик. - сообщил очевидный факт Гэрри. - это все меняет… Следующие пять кругов стали для Мика персональным адом ожидания. Каждую минуту на голову его инженера сыпался очередной вопрос. — Гэрри, Макс сменился на софт? — Они дадут рестарт? — Маси сказал, круговым проехать вперёд? — Мик, успокойся. - Гэрри замолчал и воскликнул. - рестарт в конце этого круга. У вас всех будет всего один боевой. — Забей на меня! - крикнул Мик, чувствуя, как перехватывает дыхание. - говори мне, что с Максом и Льюисом. В течение всего круга Мик вслушивался в слова. — И… снос… - тихо говорил Гэрри. - ОН ПЕРЕСЁК ЧЕРТУ МИК ОН ЧЕМПИОН МИРА. — Слава Богу. - Мик безвольно откинулся на спинку, слегка прикрывая глаза. Он доехал до питволла на чистом автомате. Как только немец оказался ногами на земле, он бросился к подиуму, ища глазами Макса. — Макс! - крикнул он, выхватывая новоиспеченного чемпиона из толпы и утягивая за угол. Его пальцы, которые все еще были в перчатках, опустились на боковые стороны шлема Макса. Мик приподнял визор, заглядывая в проем, в глаза Максу. — Спасибо. - прошептал он, но нидерландец услышал его. - это было очень важно для меня. И для всей моей семьи. — Я знаю. - улыбнулся Макс, кладя свои ладони на шлем Мика в ответ. Тот улыбнулся, смаргивая слёзы и проводя перчаткой по глазам. — Я знаю, ты плачешь от счастья и от боли, потому что твоего отца сейчас нет здесь. - Макс говорил тихо и вдумчиво, совсем не так, как несколько минут назад. - но он здесь, он всегда с тобой и с каждым из нас. Макс спустил руку на грудь немца, заставляя того тоже опустить голову. Мик заплакал сильнее, продолжая улыбаться и положил свою ладонь поверх максовой, слегка сжимая ее. — Спасибо. - снова шепнул он и посмотрел в серые глаза. - ты один из самых великих. Макс отстранился лишь на секунду, тут же обнимая немца и прижимая к себе. — Мне нужно идти. - тихо сказал Макс. — Конечно! - воскликнул Мик, делая два шага назад. - извини. — Ничего. - Макс покачал головой и бросился к микрофону, готовясь дать своё первое в жизни интервью в качестве чемпиона мира. Мик вернулся в боксы, бросаясь в объятия команды. Все радовались, радовались за Мика и Михаэля, за любовь отца и сына, за судьбу и, конечно, за Макса. Кто-то стянул с Мика шлем и балаклаву, кто-то всучил бутылку пива. Мик остановился посреди боксов, а потом заскочил на хало машины, ловя равновесие и поворачиваясь. Все заметили это действие, а потому тихо замерли. Мик обвёл взглядом всю команду и, закинув голову, крикнул: — За Макса Ферстаппена! Послышались одобрительные возгласы, которые вскоре переросли в сплошной протяжный крик. *** Мик постучал в дверь номера Никиты, но никто ему не ответил и не открыл. С гонки прошло уже три часа, немец сходил на все интервью, даже успел сходить в душ и поесть. Мик нахмурился, постучал громче, но реакция осталась той же. — Никита! - негромко рявкнул немец, снова ударяя кулаком по деревянной двери. — Я не открою, Мик, ты тоже заболеешь. - раздался глухой голос Никиты. - езжай к семье, потом с тобой время проведём. — Я хочу сейчас, немедленно открой! - зарычал Мик, дергая ручку. — Нет. - Никита снова плакал, это было слышно даже сквозь толстую дверь. — Ты видишь? Ты сам хочешь открыть, так открой. - Мик уже думал, каким способом будет проще всего взломать дверь. И придумал самый лучший. - хорошо, не открывай. Но я предупреждаю, я сейчас сажусь прямо под дверью, и мне все равно, что будут говорить другие. На несколько секунд все стихло, а потом замок щелкнул, и Мику предстал Никита, слегка помятый и с красными глазами. — Так-то лучше. - Мик шагнул вперёд, снова запирая замок на два оборота. Никита попятился назад, упираясь в стол. — Персик, пожалуйста. - шепнул Мик, переплетая с ним пальцы и идя руками выше. Он прижался к русскому всем телом, обнимая ладонями за шею и кладя щеку на его плечо. Немец вдохнул родной запах, поддёрнутый легкой болезнью. — Я боюсь заразить тебя. - Никита аккуратно провел рукой по линии позвоночника. — Я не боюсь. Будем болеть вместе. - Мик зажмурился. - мне так тебя не хватало в паддоке. — Я видел, как ты уводил Макса. - Никита свёл плечи, крепче сжимая Мика в объятиях. — Я приложил руку к его титулу. - сообщил Мик. - я обещал себе, что не буду злиться, если Льюис станет восьмикратным, для меня отец все равно самый великий. А потом Гэрри сказал, что у них разрыв в 11 секунд, я психанул и дернулся в сторону Латифи. Я не коснулся его, меня не загребут. Но он в стене, а Макс на свежих шинах. Он защитил моего отца. — Пойдём, солнце. - Никита поднялся. - у тебя истерика сейчас случится, нужно выдохнуть. Несмотря на болезнь он подхватил немца на руки, перемещаясь в кровать. Несколько минут они удобнее устраивались на подушках. Никита выдохнул, сворачиваясь клубочком рядом с Миком и кладя его ладонь себе на шею, и тот удивленно посмотрел на русского. — Ты чего такой…- Мик замялся. - нежный? — Не нравится? - Никита закашлялся, и Мик среагировал мгновенно, поворачиваясь набок и прижимая мускулистое тело к себе. — Нравится. И страшно. - Мик положил подбородок на его плечо и уставился в стену. В голову пришла мысль, которую немец гнал последние две недели. - Никит… — М? — Никит, я хочу рассказать кое-кому о нас. - сказал Мик, чувствуя дрожь в ответ. — Кому? - испуганно спросил Никита. — Себастьяну. - Мик поцеловал его в щеку. - я ему первому рассказал о своей ориентации. Ему можно доверять. Он никому не скажет. Никогда. — Ты уверен? - Никита перевернулся лицом к Мику. Тот кивнул. - хорошо. Когда? — Я хочу сходить к нему сейчас, пока он не улетел. - ответил Мик и встал, поправляя футболку. — Хорошо. - выдохнул Никита и прикрыл глаза. - я попробую поспать. — Спи, Персик. - Мик поцеловал его в уголок губ и вышел из номера, аккуратно прикрывая дверь. Себастьян жил на один этаж ниже. Дверь распахнулась, едва Мик ударил по ней один раз. — Привет, Мик. - улыбнулся Себастьян, отходя в сторону. - проходи. Мик уселся на кровать, испуганно глядя на Себастьяна, сейчас он не был уверен, что хочет рассказать ему о Никите. — Я знаю, что Латифи оказался в стене, и что ты приложил к этому руку. - сказал Себ. - если ты поэтому такой испуганный, то выдыхай, я бы так же поступил. — Я не об этом. - качнул головой Мик и опустил взгляд на свои кисти. - я защитил отца, как мог. Я о другом. — О чем же тогда? - Себастьян посерьёзнел, глядя, как Мик встаёт, нервно нарезая круги по комнате. — Помнишь, после Бахрейна мы с тобой говорили. И я сказал о своей ориентации. - Мик остановился, глядя на Себа. — Конечно, помню. - кивнул тот. - я никому не говорил. — Я… я хочу поделиться ещё кое-чем. - начал Мик, закусывая губу. - я люблю одного человека. Очень сильно. И он парень. Себастьян улыбнулся и подошёл к Мику, сжимая его плечо: — Я очень рад за тебя. — Ты не будешь так рад, когда узнаешь, что это Никита. - усмехнулся Мик, поднимая взгляд и уверенно глядя в голубые глаза старшего. — Мазепин? - уточнил Себастьян. — Ты много Никит знаешь? - съязвил Мик и тут же прикусил язык, смущенно отводя глаза. - извини. — Ты не болеешь? - спросил Себастьян. - у Никиты же корона. — Нет, мы остаёмся здесь на эти две недели. - кивнул Мик. — Отмазать перед матерью? - засмеялся Себастьян. — Было бы неплохо. - Мик сцепил пальцы. - то есть… ты абсолютно спокойно это принимаешь? — Конечно. - улыбка немца стала ещё шире. - ты счастлив с ним, это самое важное. Похеру, что другие говорят. Правда, не могу сказать, что, по моему мнению, это твой человек. Никита очень агрессивный, ты абсолютная противоположность ему. — Я смог поменять его. - улыбнулся Мик. — Понятно. — Я пойду, нужно его накормить лекарствами, а то он сам ничего не сделает. - Мик двинулся к выходу. Себастьян сказал пару добрых слов ему и отпустил. Мик вернулся в их с Никитой номер, прислушиваясь к тишине. Никита мерно дышал, обняв подушку и скинув половину одеяла. Мик тихо засмеялся и уселся рядом. Никита в миг проснулся, садясь и поворачиваясь к нему. Его сильно пошатнуло, и Мик тут же взялся за его руки, снова укладывая в постель и забираясь в кольцо его рук. — Что Себ сказал? - испугался Никита, случайно впиваясь пальцами в чужое бедро. — Все в порядке. Он только за, раз мы счастливы. - Мик поцеловал его в шею, прокладывая дорожку к губам. — Солнце, я болею. - Никита попытался отвернуться. — Меня это мало волнует. - ответил Мик, жадно прижимаясь к чужим губам. И Никита ответил, правда с небольшим опозданием. Он зарылся в чужие волосы пальцами, притягивая Мика ближе к себе и закидывая ногу на его бедро. Никита отстранился, продолжая дышать в чужие губы, и открыл глаза, наблюдая, как блестят голубые глаза из-под пушистых ресниц. — Ты такой красивый. - сипло шепнул Никита и улыбнулся. - ты так меня изменил. — Потому что люблю тебя. - фыркнул Мик и повернулся на другой бок, чувствуя, как их горячая кожа соприкасается друг с другом. — Засыпай, солнце. *** Мик проснулся от того, что под носом появилась тарелка с чем-то ароматным. Мик открыл глаза, натыкаясь взглядом на порезанные персики и довольного Никиту. — Придурок! - воскликнул Мик, приподнимаясь на руке. - куда из постели встал, ты же болеешь! — Я хотел помыть тебе персики. - тихо ответил Никита. — Иди сюда. - Мик махнул себе за спину. - я хочу, чтобы ты был рядом. Никита перебрался ему за спину и хотел взять дольку, но отвернулся и зашёлся в приступе сильного кашля. — Эй, тише, тише. - Мик положил руку на его грудь, нежно массируя и стараясь облегчить дыхание. Никита судорожно выдохнул и все-таки взял дольку, протягивая ее Мику. Немец открыл рот, мгновенно съедая персик и блаженно жмуря глаза, чувствуя, как сок стекает по подбородку на шею. Вдруг холодный язык коснулся его шеи под кадыком, и его кончик пошёл выше. — Персик…- тихо выдохнул Мик, откидываясь на спину и закидывая руки на чужие плечи. Он негромко застонал, искусывая до крови собственные губы. Чужие пальцы спустились к кромке штанов, приподнимая футболку и касаясь белоснежно кожи. — Сними эти чертовы футболки! - всхлипнул Мик, закидывая руки и ощущая, как холодный воздух ударил по коже. Никита быстро избавился от ненужной ткани, скатываясь набок и заключая Мика в свои руки. — Я не смогу сейчас заняться с тобой сексом, мне не хватит сил. - шепнул он на ухо немцу. — Я знаю. Я знаю. - Мик нахмурился. - просто… трогай меня, пожалуйста. Мне не хватает тебя. — Солнце. - Никита уткнулся носом в его ключицу, спуская пальцы к коже живота и начиная выводить незамысловатый узор. Мик начал стонать и извиваться, цепляясь руками за простыню и тело Никиты. Русский взял ещё кусочек персика, поднося его к чужим губам и тут же убирая. Он зажал персик в своих губах и опустился к шее, прикладывая холодную мякоть к коже. Вдруг в дверь кто-то постучал, и Мик оттолкнул русского, вскакивая на пол. — Это отец, Мик. - испуганно вздохнул Никита. — Спокойно. - Мик огляделся. - как бы это странно не выглядело, я лезу в шкаф. Он быстро устроился на стопке вещей, и Никита запер его. Мик слышал, как отпирается дверь и тяжелые шаги заполняют комнату. — Как ты себя чувствуешь? - голос Дмитрия был низким, пронизывающим до костей. — Лучше. - настороженно ответил Никита. — Ты понимаешь, что подвёл меня? Своей болезнью ты просто разрушил все мои планы на этот сезон. - Дмитрий стал звучать угрожающе. - ты мог бы хотя бы попытаться выйти на 20 место в чемпионате. Ты все рушишь. — Я не виноват в том, что заболел именно сегодня, а не на день позже. - спокойно сказал Никита, стараясь не смотреть в сторону шкафа. — Действительно, а кто тогда? Я? Или команда? - Дмитрий ударил кулаком по столу, явно приближаясь к сыну. — Никто не виноват, это стечение обстоятельств! - воскликнул Никита. — Я все ещё считаю это твоей виной. - ладонь со свистом рассекла воздух и опустилась на лицо Никиты с громким шлепком. Мик вздрогнул и зажмурил глаза, с силой впиваясь зубами в кусок ткани, который так удачно подвернулся под руку, чтобы не закричать. — Пап, прекрати! - рявкнул Никита. - я сейчас слаб, у меня короновирус, ты вообще не имел права приходить сюда! — Ты мне ещё указывать будешь?! Мразь! - несколько ударов пришлись на рёбра и грудь. Единственное, что останавливало Мика, чтобы не выскочить из шкафа и не наброситься с кулаками на отца Никиты, был тот факт, что тогда Дмитрий в принципе узнает об его существовании и убьёт Никиту. — А это что?! Не расскажешь мне, что это такое?! - заорал Дмитрий, хватая сына за шею. - расскажи мне, что за «прекрасные» пятна украшают твою шею и грудь?! — Девушка, пап, знаешь, кто это такие? - зарычал Никита, с силой пытаясь вырваться. — Да?! Меньше ври, Никита. Я тебе говорил, что убью тебя, если узнаю, что в твоей жизни появился парень! - рявкнул Мазепин-старший и швырнул сына в ближайшую стену. Он снова подошёл к нему и наклонился. - я ведь был не против съемных парней, нравится трахаться с парнями - я не запрещаю, трахайся на здоровье, но никаких отношений. Это было мое единственное правило в отношении твоей ориентации, а ты его нарушил! — Ничего я не нарушал! - закричал Никита, тут же закашливаясь. - ну, парень на одну ночь, поверь здесь это тоже есть. — Я даже могу узнать, кто оставил эти следы на тебе. - проигнорировал его Дмитрий. - очень похоже на зубки твоего милейшего напарника. Мик в шкафу перестал дышать. Никита удивленно замер и опустил голову. — Нет, это не Мик. - тихо бросил он. - мы с ним даже не общаемся вне паддока. Только по работе и когда рядом есть команда. А твоё предположение ошибочное. Мик даже не гей, я думаю. — Уверен? - хрипло засмеялся его отец. - может тогда расскажешь, почему в Мексике я видел его в клубе, когда он целовался с каким-то полуголым брюнетом? Мик похолодел. Значит, его все-таки видели. И теперь об его проступке, мимолетном увлечении узнал Никита. Никита спокойно глядел в отцовские глаза и наконец безмятежно улыбнулся. Мику пришлось напрячь слух, чтобы услышать его тихие, едва слышные слова. — Это его дело с кем и где проводить свободное от гонок время. - ответил русский и повернул голову к шкафу. - мне абсолютно все равно, меня это не волнует. Он тут же громко вскрикнул, когда отец ударил его по голове, и упал, больно стукнувшись коленями об пол - сил стоять ровно уже не осталось. — Я тебя отучу врать собственному отцу, щенок. - прошипел Мазепин-старший, толкая сына в плечо и ударяя ногами по животу. Никита всхлипнул,пытаясь прикрыть своё тело руками, но это не помогло. — Надеюсь, ты теперь будешь думать, прежде чем говорить. - фыркнул Дмитрий и ушёл, захлопывая дверь. Мик выждал несколько минут и аккуратно открыл дверь шкафа. Он спустил ноги на пол, оглядывая комнату. Никита сидел на полу, под окном, держа одну руку на грудной клетке, и тяжело дышал. Он посмотрел на Мика и поджал губы. Мик остановился, не смея приблизиться к русскому. Тишина начинала давить, и Мик стал думать, что сказать и как объяснить. Никита в шоке, ещё и внезапное появление отца полностью добило его. А от того, что он узнал о том, что Мик засосался с каким-то парнем в баре, когда сказал Никите, что устал и ушёл к себе в номер, именно от отца поселило в его груди ненависть, злость и грусть. — Принеси аптечку, пожалуйста. - вкрадчивый голос Никиты вернул Мика в реальность, заставляя разреветься чуть ли не в полный голос. Мик отыскал аптечку, стирая слёзы ладонями, и вернулся к Никите, опускаясь рядом. Никита потянулся к вате и перекиси, но Мик оказался быстрее, смачивая ватку в жидкости с намерением наклониться к лицу русского. — Не надо. Я сам. - остановил его тот и забрал ватку, прикладывая ее к своей щеке. Он взял аптечку, находя мазь и начиная втирать в свою кожу. — Персик, поговори со мной, пожалуйста. - умоляюще всхлипнул Мик, пытаясь перехватить его руку. — О чем? - усмехнулся Никита, убирая все обратно, оставив только мазь, и продолжил обводить новые синяки на руках. - о парне из мексиканского клуба? — Это была случайность, пожалуйста, я могу тебе все объяснить! - отчаянно воскликнул Мик, подсаживаясь к нему ближе и все-таки беря его в ладонь в свои руки. — Объяснить мне, почему ты сказал, что устал и пошёл спать к себе, а потом слинял в бар, где накидался, как не в себя и поцеловался с левым парнем? - Никита болезненно поморщился. - я не хочу слушать эти оправдания. Просто, знаешь, больно и обидно. Когда ты меняешься ради человека, любишь его и делаешь все, что он захочет, часто забивая на себя, а он просто так может променять тебя на первого встречного. — Никит, пожалуйста… - Мик заплакал, слёзы градом катились по его щекам. - я, правда, не хотел. Мне было плохо, и я захотел отвлечься. А там… перебрал, и этот парень, я даже имени его не знаю, схватил меня и поцеловал. Пожалуйста, Никит, я не хотел изменять тебе, я не изменял, я тебя люблю! Прошу тебя, поверь мне! Мне, а не отцу! Никита с сомнением посмотрел на него и отвернулся, начиная вставать: — Не хочу, Мик, и не буду. — Аккуратнее. - Мик помог ему встать и пересесть на кровать. - Никит… — Сейчас я хочу спать. После того, что отец сделал. - Никита отвернулся и пробурчал. - а ты делай, что хочешь. Уходи, иди в клуб, бухай, кури, целуйся с парнями. Никита закрыл глаза, сильнее закутываясь в одеяло. Мик опустился рядом и улёгся головой на подушку, утыкаясь носом между его лопаток и негромко дыша. Мик плакал, глотая слёзы, глядя в белое одеяло, обтягивающее широкую спину Никиты, и мечтал убить себя, проклинал себя, потому что он мудак, который изменил своему парню. — И зачем ты остался? - Никита негромко зашуршал одеялом. — Потому что я люблю тебя. - тихо прошептал Мик, его голос оборвался, и он тяжело задышал. - и я хочу быть с тобой. — Не ври. — Не вру. Снова воцарилась тишина. Никита резко перевернулся к нему лицом и посмотрел в заплаканные глаза. Он тяжело вздохнул и поднял одеяло. Мик удивленно замер, все ещё всхлипывая. — Залазь, чего замер? - фыркнул Никита, мотнув головой. — Ты… правда? - с надеждой спросил Мик. - ты не выгонишь меня? За то что я сделал, не выгонишь? Никита покачал головой, и Мик медленно и неуверенно залез под одеяло, вжимаясь носом в грудную клетку Никиты. Русский опустил одеяло и аккуратно обвил Мика руками за плечи, прижимая к себе. Мик немножечко стянул одеяло и скомкал его край, вытирая глаза. — Всё, прекращай плакать, солнце. - Никита поцеловал его в макушку и откинулся на подушку, громко закашлявшись. — Я не плачу. - Мик шмыгнул носом и встал. Он ушёл в ванную и вернулся с таблетками, которые тут же вложил в рот Никиты и дал запить. Он взял тарелку с персиками и снова залез под одеяло с головой. — Будешь? - спросил немец, аккуратно касаясь повреждённой кожи. — Да. - Никита спустился к нему, теперь они оба были спрятаны от всего мира под большим одеялом. Мик протянул ему дольку, которую Никита тут же съел. — Прости меня, пожалуйста. - прошептал Мик. - такого больше никогда не будет. — Хорошо. - кивнул Никита, откидываясь на спину. Мик отставил тарелку на пол, на секунду выглядывая из-под одеяла и сразу возвращаясь к Никите. — Поедем в Питер, когда я отсижу карантин? - спросил Никита, запуская пальцы в белёсые волосы. — Конечно. - кивнул Мик, вытягиваясь вдоль чужого тела. — Ты сегодня устал. - сказал Никита. - давай ляжем пораньше, ладно? Мик послушно закивал, сворачиваясь клубочком, и Никита притянул его за талию к себе. — Спасибо. - шепнул Мик. - у меня есть идея получше, куда нам отправиться после карантина. Немец закрыл глаза и провалился в сон под нежные прикосновения Никиты.