День суда. Сенат.
В большом круглом зале, что напоминал какой-то неземной архив, уже собрались и сенаторы, решившие понаблюдать за судом, и представители ордена джедаев, вынужденные присутствовать из-за нахальства одного упёртого рыцаря. Канцлер уже занял ведущую позицию на возвышенной платформе, готовый выслушать обе стороны обвинения, огласив приговор. — Да прибудет с нами сила… — прошептал Джек, стоя перед высокими дверьми, которые вели к адвокатской ложе. И хоть было ужасно противно и даже боязно, так как судьба адмирала частично была в его руках, Джек всеми силами мужался, ведомый чистым и непоколебимым деланием защитить. Над дверью загорелась небольшая лампочка, оповещающая о том, что он может войти, представ перед судом. — С богом. — он сделал уверенный шаг в сторону двери, что в миг распахнулась, впуская его в тёмный коридор, где бледным окошечком впереди мерцал свет. Он словно мотылёк отправился туда, слыша небольшое эхо от тихих голосов. — Защищать интересы подсудимого будет генерал армии Республики, рыцарь джедай Джек Квинс. — представил его канцлер, в то время как из тёмного коридора на яркий свет вышел сам Джек. И вновь это давящее на тебя со всех сторон чувство, будто от одного твоего взгляда зависит судьба всего мира, если не вселенной. Это пугало, ужасно давило на нервы, и вообще призывало ноги умчаться прочь отсюда, но разум настаивал на своём, напоминая зачем Джек прибыл сюда. Он не уйдёт отсюда, пока канцлер не вынесет приговор, сделав всё возможное, чтобы убедить его в правоте Стоуна. — Обвиняющую сторону будет представлять адмирал Республики Уилхафф Таркин. — из темноты вышел уверенный в себе худощавый мужчина в форме, сверкающий надменным взглядом, явно считающий себя правым. Он гордо встал напротив своего соперника, изучая его весьма высокомерным взглядом, видимо пытаясь вывести Джека из себя, но он лишь с холодом оглядывал адмирала, давая понять, что выскажет ему всё в личной беседе, не поскупившись на сквернословия. — Да начнётся суд! — взмахнув руками огласил Палпатин, после чего вновь опустился в своё кресло, готовый выслушивать обвинения и защиту. — Держитесь, мастер… — с силой сжимая изголовье кресла Райю прошептал Черин, что всё же смог попасть на данное заседание, уговорив сенатора взять его с собой в качестве эскорта. Рядом стояла распереживавшаяся Асока, пришедшая сюда с Падме, разделяя волнение друга, чувствуя, как напряжён сейчас Джек. Энакин и Оби-Ван умостились в джедайской ложе, вынужденные оставаться подле мастеров, разграничивая свои интересы, но также переживающие за друга, готовые поддержать его в случае чего. — Для начала выслушаем обвинения. — высказался канцлер, давая слово Таркину, что с поклоном принял инициативу, начав говорить. Он расписал произошедшую ситуацию, конечно же в своих красках, делая акценты на неповиновении Олдерна, что позволил себе ослушаться приказа, направив целую дивизию в бой, в то время как был отдан приказ отступать. И хоть юлили о мало, и по честности, говорил правдивые вещи, всё ровно в голосе чувствовалась некая ненависть и злоба к подсудимому и его защитнику, на что Шив видимо не обращал внимания. — Да он же несёт полную чушь…! — шикнул озлобленный Черин, уже погнув металлическую часть спинки, заставив Райю слегка напрячься от потока силы, которую он выпускал. — Не все так хорошо знаю адмирала Стоуна, чтобы понимать, насколько Таркин суров и несправедлив. — вздохнул сидящий рядом Бейл, понимая гнев падавана. — Хорошо, мы услышали ваши слова, теперь обратим внимание на сторону защиты. — Палпатин посмотрел на хмурого Джека, что на удивление окружающих был тих и спокоен, напоминая дикого зверя в засаде. — Господин Квинс, вам предоставляется слово. — Благодарю, канцлер. — кивнул рыцарь, спрятав руки за спиной, приняв ораторскую позицию, быстро собравшись с мыслями. — Я понимаю, что слова адмирала Таркина кажутся вам беспрекословно правильными, но смею заверить вас, что некоторые факты он не учёл. Джек поразил даже самого Таркина своей подачей и спокойствием, ведь каждый, кто слышал о Джеке, представлял его в роли адвоката весьма яростным и громким человеком, не идущим на уступки. Но какого было их удивление, когда парень начал спокойную безэмоциональную речь, понимая, что от него только и ждут, как всплеска эмоций. Джек посмотрел на притихшего, закованного в кандалы адмирала Стоуна, что стоял на специальной платформе для заключённых, выслушивая обвинения и защиту, желая узнать вердикт канцлера. Позади мужчины стояла стража, видимо желающая удостоверится в том, что заключённый не сбежит, хотя, как считал Джек, это было лишним. — И что же я упустил? — с ухмылкой уточнил уверенный в себе Уилхафф, готовый к любой уловке рыцаря. — Вы не взяли во внимание знания и опыт ваших подчинённых. — высказался Джек, немного отойдя от самого Стоуна, решив указать Таркину на его ошибку в управлении боевыми единицами. Подобные слова конечно же не понравились адмиралу, что отражалось на его хмуром лице, ведь каким бы умным и спокойным он не казался, Таркин обладал не хилой гордостью, задев которую можно было быстро обезоружить этого человека. — Ваше беспокойство потерять флот можно понять, но по видимому, вы даже не стали обговаривать план действий со своими подчинёнными, решив взять всё в свои руки. — Я был ответственен за вверенных мне людей. Вы должны понимать, о чём я говорю. — нахмурился адмирал, начиная осознавать, что недооценил стоящего напротив человека. — Само собой. — податливо кивнул Квинс, чем ещё больше раздражил мужчину. — Но если бы вы всё же обговорили план с другими адмиралами, поняли, что у вас был прекрасный шанс отвоевать Фелуцию, просто подождав, пока на эту планету не опустится тьма. Увидевший подобный шанс адмирал Стоун, хоть и нарушил приказ, но сделал это во благо мирных людей Фелуции, ведомый желанием защитить народ, к чему и призывают заветы Республики. — А он хорош… — склонившись к уху бывшего наставника с ухмылкой произнёс Энакин, не ожидая от друга такого ораторского мастерства. Хотя будем честны, Джек с малых лет умел неплохо трепать языком, запудривая окружающим мозги, чем до сих пор и пользовался, вылезая из воды сухим. Оби-Ван лишь сдержанно кивнул, заметив на себе хмурый взгляд Винду, что сидел неподалёку. — Даже так, нарушение приказа не должно поощряться. — твёрдо заявил Таркин, понимая, что Джек пытается вознести в глазах окружающих Стоуна, надавливая на человечные взгляды Олдерна. — Олдерн Стоун должен понести наказание за то, что позволил себе пренебречь кодексом, не подчинившись отданному ему приказу. Джек нахмурился, давая понять, что со словами мужчины не согласен. — Разве за глупость начальства должны наказывать подчинённых? — фыркнул джедай, всё же сорвавшись, позволив себе проронить колкость, вызвав на лице Уилхаффа холодное негодование. — Что вы хотите этим сказать? — прошипел адмирал, смотря в хмурые синие глаза, сверкающие огнём возмездия. И Джек бы продолжил перепалку с Таркиным, если не вмешался канцлер, призвав суд к порядку, наконец дав слово самому подсудимому. — Я осознаю, что нарушил устав, не послушавшись приказа вышестоящего чина. — начал Стоун, смотря уверенным взглядом на Палпатина, уже не боясь ни смерти, ни заключения, понимая, что будь даже так, он прожил свою жизнь достойно и праведно. — Но я дал клятву защищать народ Галактики, и раз у меня была возможность спасти людей Фелуции от оккупации, я незамедлительно воспользовался этим шансом. По залу пробежала тихая волна уважительных перешёптываний, вызванных словами адмирала, что смог достигнуть сердца окружающих, правда, к сожалению, приговор выносил канцлер, что был обязан прислушиваться к законам, что сам учредил. «Я вижу ваше смятение…» — пронеслось в голове Джека, когда он посмотрел на Шива, увидев в его глазах желание оставить возле себя подобного храбреца, но что-то его останавливало. «Почему вы колеблитесь?» — не понимал джедай, считая, что вопрос уже решён, и стоит лишь дождаться оглашения вердикта, но в душе что-то подсказывало, ситуация не так проста, как кажется. Шив думал, как лучше поступить, в то время как зал был поглощён тишиной, дожидаясь результатов суда. Было неприятно. По спине бежали мурашки, вызывая в теле странный холодок беспокойства, что порождала в голове весьма опасные картинки, от которых Джек спешил избавится, пока не вышел из себя. Вера в правоту канцлера начала постепенно угасать, с каждой секундой заставляя Джека всё больше сомневаться в его справедливом судействе. Для него уже всё было предельно ясно: адмирал Стоун невиновен, и это факт, но по всей видимости Палпатин считал иначе. — Да что ж он думает?! — фыркнул хмурый Черин, всё же доломав бедное кресло, укоротив трон Чучи на пару сантиметров. — Черин тише. — прошептала Падме, понимая что в такой тишине негодование парня могут услышать. Падаван пристыженно опустил глаза, но остался всё таким же недовольным, разделяя мнение учителя, что данный суд был проведён явно зря, ведь ситуация предельно проста. — Что будем делать, если Джек вспылит? — тихо спросил Энакин, вновь склонившись к Кеноби, желая знать его мнение. — Попытаемся быстро утихомирить его. — вздохнул мужчина, видя в холодных синих глазах разжигающийся огонь ярости и негодования. — И так, суд готов вынести приговор! — огласил канцлер, отложив датапад, с которым сверял какие-то данные. Все оживились, устремившись на Палпатина, как стая безмозглых птиц, завидевших корм. «Только посмей…!» — протянул Джек, сжимая кулаки, еле сдерживая себя от негодующих выкриков в адрес правительства. — Как главнокомандующий армией Республики, я, Шив Палпатин, объявляю! Адмирал Олдерн Стоун отстраняется от работы на два года для обдумывания своих действий! По истечению этого срока он может вернуться в ряды республиканской армии, но обязанный пройти тестирование на профпригодность! На этом объявляю заседание закрытым! — Шив встал, направившись куда-то по своим делам, оставляя всех остальных на себя. «Да какого чёрт?!» — негодовал сердитый Джек, сверкая яркими сапфирами, сжимая до боли кулаки. В голове начало противно гудеть, отзываясь болезненной ломкой во всём организме, вызванной яркими эмоциями и сбитым адским режимом. Хотелось побежать за канцлером, высказать ему всё, что накопилось в душе, дав понять, что приговор он огласил неправильный, правда остатки разума шептали ему этого не делать, напоминая о том, какие последствия его действия могут породить. — Я надеялся, что наказание будет жёстче… — донеслось до уха Джека, заставив его резко вскинуть голову, посмотрев на хмурого Таркина, что уже собирался уходить. «Сволочь.» — шикнул джедай, после чего развернулся, направившись к выходу. — Идём! — сказал Черин, оторвавшись от кресла Райю, желая поговорить с мастером, понимая, что тому сейчас не шибко хорошо. Асока направилась за ним, оставляя сенаторов позади. Они быстро рассекали коридоры Сената, ища спрятавшегося ото всех Джека, что будто под землю провалился, незнамо куда запропастившись. — И где его черти носят? — фыркнул Энакин, что отыскал даже падаванов в огромном здании, но от самого рыцаря даже зацепки не нашлось.Тем временем рядом с кабинетом канцлера.
Джек пришёл сюда в поисках Стоуна, ведь его след вёл именно сюда. — Видимо он о чём-то говорит с Палпатином. — фыркнул Джек, вставая напротив больших дверей, за которыми слышались тихие невнятные голоса. Заходить он не спешил, зная, что лучше не вмешиваться в разговор, смиренно дожидаясь друга в коридоре. Благо они разговаривали недолго, ведь буквально через минут семь двери открылись, и из них навстречу рыцарю вышел от чего-то улыбчивый Олдерн. — Адмирал! — Джек подошёл ближе, оглядывая мужчину обеспокоенным взглядом. — Простите, я не смог… — Джек. — прервал его Стоун, не желая слушать беспочвенных извинений. — Я благодарен тебе уже за то, что ты встал на мою защиту. И хоть слова адмирала должны были успокоить парня, по телу разливалась едкая желчь, напоминая о несправедливости, что свалилась на их головы. — О чём вы говорили с канцлером? — спросил Джек, отойдя от кабинета главы Республики, направившись с адмиралам к выходу, ведь рыцарь планировал проверить состояние его клонов, что до сих пор были заперты в казармах. — Просто сообщил ему о своём уходе. — беззаботно ответил мужчина, вызвав на лице Джека ужасающее непонимание и даже страх. — Не нужно делать такое лицо… — тихо хохотнул вояка, относясь ко всей этой ситуации, как к уроку, который ему преподала судьба. — Ведь ничего плохого не случилось. — Не случилось?! — рыкнул рассерженный рыцарь, не согласный со словами друга. — Вас необоснованно лишили всего! Олдерн молча покачал головой, не изменяя добродушной улыбки, что красовалась на его бородатом лице. — Я остался жив и цел… — начал он, вызывая на душе Джека смятение. — Никто не погиб, да и наказание, честно признаться, было вынесено весьма адекватное. — Я не согласен. — твёрдо высказался Квинс, хмуря светлые брови. — Почему за праведные поступки кого-то наказывают? Разве так должны поступать люди демократической Республики?! — Джек, тебе стоит успокоится. — положив руку на плечо парня посоветовал знающий своё дело воин, видя как суд сказался на состоянии рыцаря. — Случившееся сегодня, лишь плод моих эгоистичных амбиций. Всё же я знал, что к этому приведёт конфликт с Таркиным. Джек хотел запротестовать, высказав свою точку зрения, но понимал, что адмирал его и так понимает, но не желает, чтобы Джек углублялся в этот вопрос, который завёл бы его в тупик. В нём говорила чистая забота, которая после исчезнувшего груза на плечах, в виде воинского звания, вырвалась наружу, показав себя во всей красе. — Куда вы теперь? — спросил понурый джедай, желая хотя бы знать, будет у них шанс ещё раз встретится. — Кто знает… — пожал плечами улыбчивый мужчина, совсем не страшась неизвестного будущего, заставляя Джека вновь задаться вопросом, что творится в голове у этого человека. — Возможно вернусь на родину, а может и поищу приют в другом мирке, посмотрим. — Значит, мы не увидимся…? — прошептал Джек, с надеждой, что адмирал не услышит, но слух его ещё не подводил. — Дорогой генерал, я уверен, если силе будет угодно, она обязательно ещё сведёт нас вместе. — с уверенной широкой улыбкой, пробивающейся сквозь пелену густой бороды высказался Стоун, зародив в душе Джека надежду. — Да будет так.