бродяга собирал подсолнухи

В гостиной Гриффиндора гремела музыка, и если бы не наложенные на стены заклинания, то ко львам сбежалась бы добрая половина всех преподавателей и других студентов. Калейдоскоп песен на любой вкус не прекращался, зачарованный магловский приемник работал отлично. Здесь чередовались песни элиты магического Лондона, слащавые серенады Селестины Уорлок, бешеный ритм Ведуний вместе с магловскими популярными The Beatles и Queen. Гриффиндорцы пребывали в полном восторге и некой эйфории, предчувствуя долгожданные летние месяцы свободы и приключений. Ведь почти все переводные экзамены и контрольные работы успешно сданы, теперь можно отдохнуть от учебников. В помещении постепенно становилось душно, танцующие пары и ребята, зажигавшие по одиночке, с головой окунулись в веселье, и мерцающий под потолком диско-шар, который откуда-то притащили Мародёры, озарял счастливые лица. А заодно всю комнату, утопавшую в полумраке. В честь завершения шестого года обучения в школе чародейства и волшебства на столе помимо разных вкусностей, стояли в ряд бутылки огневиски, медовухи и сливочного пива. Последнему, как правило, отдавали предпочтение исключительно девушки, но находились и среди представительниц прекрасного пола те, кто осмеливался попробовать чего-нибудь покрепче. Так, к примеру, Марлин МакКиннон, проспорив Сириусу Блэку, должна была выпить прямо из горла внушительную долю огневиски. Никто не знал, о чем вела дебаты эта неугомонная компания, но такое поведение уже стало для всех привычным. Лили Эванс, кружащая в медленном танце с Джеймсом Поттером, которому она наконец-то решила дать шанс, с неким предостережением посмотрела на подругу, но блондинка лишь театрально вскинула бровь вверх, рассмеялась и отсалютовала ей бутылкой. Блэк в свою очередь нахально усмехнулся, вскинув большой палец вверх. Джеймс, бережно прижимавший к себе Лили, закатил глаза, но сейчас ему было абсолютно фиолетово на гримасничество и подколы лучшего друга. Он по-прежнему не мог поверить в то, что они с Лили начали встречаться. Все время дурацкая улыбка появлялась на его губах. Лили, судя по всему, разделяла его чувства. Ее зелёные глаза, напоминавшие цветочный луг весной, то и дело счастливо сверкали и окутывали своей нежностью. Джеймс готов был прямо сейчас встать на колени и сделать девушке своей мечты предложение руки и сердца. Однако Лили все-таки немного нервничала, и Джеймс, конечно же, понимал причину. Вечеринки на их факультете всегда устраивались не только с щедрой душой, но и с соответствующими последствиями в виде недосыпа, а сегодня благодаря общим усилиям Мародеров и близнецов Пруэттов, выпивки оказалось более, чем предостаточно. Лили пусть и пошла на уступки на пару с Ремусом, с которым они закрыли глаза на это ради друзей, однако вероятность, что их товарищи не переборщат с алкоголем, всё-таки была. — Лилс, не волнуйся, — Джеймс подмигнул ей. — Сириус обещал хорошо себя вести. — Джим, это же Сириус! — Лили скептически приподняла бровь, — Он уже чуть Марлин не споил. — Это ерунда, поверь, — Джеймс кивнул в сторону МакКиннон, которая дождалась очереди своей любимой ABBA и решила составить конкуренцию Гестии Джонс, хаффлпаффки, которая долгое время зажигала в одиночестве на «танцполе». Часы пробили десять часов, и некоторые студенты, особенно четверокурсники, начали расходиться по своим комнатам. Старшие курсы, ясное дело, собирались задержаться. Питер Петтигрю плюхнулся на диван, расстроившись, что слизеринка, которую он пригласил на вечеринку, так и не объявилась. У танцевавшей Алисы в самый неподходящий момент развязался ремешок на туфлях, и Фрэнк, как настоящий джентльмен, поспешил на помощь. Джеймс и Лили сидели на ковре, возле камина и болтали, Ремус и Доркас уже успели незаметно выбраться из замка и вернуться. Сириус, не упуская возможности, решил показать мастерство флирта и разговорился с Эммелиной Вэнс, та кокетливо улыбалась, накручивая на палец каштановые волосы. Марлин продолжала танцевать, старательно делая вид, что не наблюдает за Блэком, хоть в сердцах уже неоднократно назвала его «пуделем». Мэри МакДональд одолевал приступ зевоты, и она поспешила скрыться в комнате девочек, так и не заметив, что около нее то и дело крутился взволнованный Фабиан Пруэтт. — Эй, народ! — громко крикнула Гестия Джонс, должность капитана команды хаффлпаффа по квиддичу, развила в ней умение привлекать к себе внимание. Щеки девушки раскраснелись, она явно решила попробовать огневиски. — Давайте сыграем в бутылочку!!! — Увольте, — первым откликнулся Ремус, Доркас, сидящая рядом с ним на диване, положила голову к нему на плечо. — Да, нам и так хорошо, — Доркас растянула губы в улыбке. Собственно, реакция тусовавшихся студентов разделилась. Те, кто не был знаком с этой магловской игрой, сначала расспрашивали про суть, правила охотно разъясняла Гестия, вошедшая в состояние азарта и предвкушения. Парочки сразу же восприняли в штыки предложение Джонс. Джеймс, представив, что кому-то выпадет удача поцеловать Лили, уже разозлился, поэтому они сразу отказали от участия. В итоге набралось всего лишь шесть участников. Считая самого организатора, Гестию Джонс, в компанию любителей подобного рода развлечений вошли: Сириус — кто бы сомневался — Блэк, Гидеон Пруэтт, Марлин МакКиннон, Эммелина Вэнс и Питер Петтигрю, который осмелился на участие из-за подначиваний Блэка. — Вы становитесь совсем скучными, — драматично заявил Сириус Джеймсу и Ремусу, — Вот, даже Пит не утратил вкуса настоящей жизни! Марлин сначала думала пропустить мимо ушей заявление Гестии, но потом почему-то передумала. Она прикусила губу, прекрасно понимая, что причиной, по правде говоря, являлся Блэк, который под конец вечера успел ее выбесить. Марлин пыталась сохранять самообладание, но огневиски повысило накал страстей, и всякий раз, когда Сириус оказывался рядом с Эммелиной, внутри все содрогалось от ревности. Марлин понимала, что это глупо и неправильно, они с Сириусом даже не состояли в отношениях, чтобы она хотя бы как-то претендовала на его внимание. Но все равно становилось обидно, что парень предпочел ей общество чересчур правильной девушки с Рэйвенкло. Возможно, МакКиннон все же стоило наконец-то признаться самой себе в том, что Сириус успел занять в ее сердце особенное место. Порою, когда они оставались наедине, вместе дурачились или сидели за партой, ей казалось, что между ними правда разгорелась искра, и чертята, плясавшие в глазах Блэка, подтверждали это. Особенно, когда после матча по квиддичу, окончившегося победой львов, пошел дождь, и Блэк подхватил ее на руки, кружа. Они вместе орали какую-то нелепицу, радуясь победе, по лицу текли капли, и, словно никого другого в этом мире не существовало. Но Марлин гнала от себя эти мысли. Не потому что была трусихой. Дело вовсе не в этом. Марлин знала, что Сириуса не волновали длительные серьезные отношения, со всеми розовыми соплями и планированием чего-либо. В его жизни было много проблем, которые многие не замечали, ведясь на его бойкую манеру общения, очаровательно-дерзкую улыбку и привычку красоваться, показывая, какой он крутой парень. Марлин же помнила их доверительные разговоры, которые случались время от времени. Как он рассказывал о побеге из дома, о том, как в отношениях с братом промёрзла гигантская глыба льда, которую теперь вряд ли растопит животворящий огонь былой привязанности... И МакКиннон казалось, что если она скажет Блэку о своих чувствах, он решит, что она такая же, как все те девчонки, которые приняли легкий флирт за признание в вечной любви. Ко всему прочему, Марлин тоже любила свободу. У нее был опыт времяпровождения с парнями, которые метили в должность ее верного ухажера, но МакКиннон предпочитала не назначать повторные свидания с ними... Тем более сразу на ум приходил Оскар Гринграсс, тот самый «идеальный» романтик, которого ей хотелось забыть. Марлин даже не помнила, на кой черт решила встречаться с ним на пятом курсе. Марлин ведь хотела вовсе не этого. Ей нравилось рассекать воздух, играя в квиддич на позиции охотника, дурачиться с подружками, планировать список поездок по стране, скупать пластинки ABBA и... чувствовать себя важной для Сириуса. Они дружат, и это главное. Как ни крути, они являются частью жизни друг друга. Марлин настолько потерялась в своих мыслях, что почти что пропустила ход событий игры. Можно было подумать, что девушка и впрямь летала в облаках, если бы она не смеялась со всеми и не поддерживала беседу. Первый раз бутылочка остановилась на Эммелине и Питере. Вэнс, конечно же, ожидала другого развития событий, но не струсила и поцеловала раскрасневшего Петтигрю. Пруэтт и Блэк засвистели. Марлин же переглянулись с Лили. Подруга выглядела счастливой в компании их капитана, и Марлин была рада за них. Глядя на Джеймса и Лили, сразу появилась уверенность в том, что они теперь никогда друг от друга не отлипнут. Впрочем, также можно было сказать о Ремусе с Доркас и о Фрэнке с Алисой, которые за шестой курс стали проводить больше времени вместе и начали встречаться. Из их неразлучной пятерки только у нее, да Мэри не было кавалера. Марлин всё думала, пропустив, как бутылочка остановилась на Гидеоне и Гестии. Ее рыжий однокурсник, судя по его довольной физиономии, напоминавшей сытого кота, явно рассчитывал на подобную ситуацию. Гестия же смотрела на него с вызовом. В итоге Пруэтт первый наклонился к Джонс. Потом Питер заявил, что устал, демонстративно зевая, и отправился спать. Так их компания уменьшилась, как и поредело число оставшихся в гостиной. Марлин тоже собралась уйти, игра оказалась скучной, и ее персона не была задействована в этом маленьком сумасшествии. Бутылочка тоже решила ее проигнорировать. Так продолжалось до тех пор, пока крутить не выпала очередь Сириусу. Эммелина Вэнс, поправив свои каштановые кудри, воодушевилась и румянец украсил ее щеки. Вот ей сегодня, определенно, удача не помешала бы. Сначала она целовалась с Питером, потом несколько раз бутылочка останавливалась на Гестии, но девушки пропускали ход, выпивая по стакану сливочного пива. Ноги не слушались Марлин, словно ее туфли на каблуках приклеили к месту. Ей так не хотелось, чтобы Сириус целовался с Вэнс, так какого черта она медлит, Мерлин подери? Голубые глаза все гипнотизировали бутылку от огневиски, которая напоминала стрелку от компаса. Сириус раскрутил ее так сильно, что она не думала останавливаться. Эммелина напряжённо прикусила губу, и послышался ее раздосадованный вздох, когда ожидание завершилось провалом. Голубые глаза Марлин, наоборот, расширились от удивления. Бутылочка показывала на нее. Серьезно? Мерлин, закрался к ней в душу и решил устроить подлянку, исполнив тайное сердечное желание? Когда бутылочка остановилась на Марлин, у Сириуса пропала ухмылка с лица. Чисто теоретически, конечно, можно было ожидать подобного исхода, в игре и без того участвовало не столь много желающих, но он до последнего не задумывался об этом. Лучше бы на ее месте оказалась Эммелина Вэнс, тогда все оказалось бы намного проще. Словно сама судьба подкинула ему кота в мешке, решив посмеяться над его самодовольством. Он же всегда должен казаться на вечеринках королем. Хоть где-то оправдывать титул своей венценосной фамилии. Дело обстояло не в том, что Сириус не хотел целоваться с Марлин. Все было намного сложнее, потому что он стал чаще задумываться над тем, что ему нравится, как они с Марлин проводили время вместе. Здесь, возможно, и не возникло никаких трудностей, в порядке вещей, когда парень и девушка тусуются вдвоем. Вот только Марлин для Сириуса всегда выделялась на фоне других. Причем, это происходило само собой, без каких-либо установок. С Марлин было легко, и она обладала способностью согревать других. Даже, когда вела себя несносно и выводила его из себя. Она, как солнце, жёлтое, веселое и жизнерадостное, а он — звезда, которая искала крупицы теплоты и света в кромешной тьме ночей. Они общалась уже шесть лет, можно сказать, дружили. Марлин с ее духом авантюризма и жаждой приключений нравилась Сириусу. Даже в какой-то степени он понимал, что привязан к ней особенной связью. Не такой, какая возникла между ним и Мародерами. Это было что-то новое, важное и дорогое. А ещё она была красивая, особенно сейчас, когда стала похожа на распустившийся по лету подсолнух, что приковывал взгляды. Поэтому он и не хотел облажаться. Только не с ней. Сириус никогда не воспринимал Марлин, как сестру, несмотря на все их совместные моменты, начиная от отбывания наказания в середине первого курса и заканчивая недавним матчем по квиддичу, когда он еще заявил, что ему надоело играть, а МакКиннон принялась смеяться, говоря, что он позерничает перед мелкими. Место сестренки в его окружении, скорее, навсегда отдано Лили, с ее замашками старосты, но в то же время заботливым сердцем. Марлин была другая, и их с ним дружба не напоминала отношения Поттера и Эванс, которые в начале бесили друг друга, а потом смирились с собственным упрямством. Аналогичная ситуация была с Люпином и Медоуз, с их нежной романтикой, проскользнувшей чуть-ли ни сразу. Чего уж говорить про лёгкие интрижки Сириуса. Многие девушки вовсе считали его козлом за то, что после пары-тройки свиданий он не готовился ради них мириться с семьёй, выпрашивать фамильное кольцо и сообщаться о свадьбе, количестве детей и прочей сопливой хрени. Сириус больше всего не любил, когда на него пытались нацепить поводок. Это напоминало ему об отце и матери, которые всеми силами пытались вылепить из Сириуса подобие себя, только вот загвоздка в том, что он не оправдал их планов. Хватит с него столь унизительного отношения, которое всегда шло в разрез с его мировосприятием. Он надеялся путешествовать по свету на своем мотоцикле, а не превращаться сразу же в семьянина с многочисленными отпрысками. А Марлин... Она никогда не рассматривала его в таком ключе. Не отделяла настоящее, от иллюзорных мечтаний, рисуя образ идеального страдальца-изгнанника, который искал утешение в вечной любви. Она смеялась, периодически называла его «пуделем», предпочитая вместе дурачиться. Но в то же время умела быть серьезной и поддержать, когда была необходима ее помощь. Возможно, у них бы получилось стать... ближе, стать тоже парой, но Сириус опасался, что после этого Марлин разочаруется в нем, и все, что их связывает, исчезнет. Что она тоже будет его ненавидеть. Сириус не привык оправдывать чьих-то надежд. В голове эхом отозвался раздраженный голос Вальбурги, говорившей, что Регулус самый лучший сын на свете. Сириус также понимал, что он не такой, как Джеймс. Он не готов в одно мгновение раствориться исключительно в девушке, забыв о своих взглядах на жизнь. И он не Ремус, не милый и скромный парень, который постоянно будет думать обо всех, кроме себя. На Сириуса порою находило такое состояние, когда он в прямом смысле больно кусался и был зол на весь мир. В его жизни все было сложным, но Сириус понимал, что не хотел больше всего обидеть Марлин. Пусть и неприятно становилось, когда он видел ее в компании разных придурков, которые, по его нескромному мнению, были слишком блеклыми и неподходящими для нее. Сириус сглотнул ком, собираясь потянуться за бутылкой сливочного пива. — Нет, ну это нечестно! — Сириус попыталась подобрать удачную шутку, — Марлс и так меня чуть не убила за спор.... Не буду я ее целовать, что за глупости?! Скажи, Марлс? Даже сегодня он поймал себя на мысли, что вместо того, чтобы бесить Джеймса новыми шутками, он добрую половину времени проводил с Марлин. Даже затеял идиотские дебаты на тему магловской музыки, и не прогадал заявив, что Queen займет одно из первых мест в топе. Пришлось одалживать у мелких львят, интересовавшихся этой темой, магловские журнал и потом уворачивался от него из-за реакции разъяренной блондинки. Сириус заметил, как на губах Эммелины мелькнула улыбка, и наконец-то перевел взгляд на Марлин. Ее голубые глаза показались ему стеклянными. МакКиннон нервно вскочила с дивана и произнесла: — Не думала, что целоваться со мной покажется тебе таким ужасным испытанием, Блэк, — раздраженность и даже злость отчётливо проскальзывали в словах Марлин, пусть она и картинно усмехнулась, спеша скрыться в спальной комнате девочек. Сириус ожидал совсем иного. Что она посмеётся вместе с ним и поддержит.... Пропуская мимо ушей слова Гестии и Эммелины, смешавшиеся в одно, он поспешил за Марлин, нагнав ее на лестнице. Он схватил ее за руку, но та одернула ее. Так, словно ее обожгло от соприкосновения с раскаленным котлом на уроке по зельям. — Чего тебе, Блэк? Иди целуйся со своей... — Марлин так и не закончила мысль, но Сириус понял, кого она имела ввиду. — Марлин, подожди... — Сириус не знал, что ей сказать. Это было совсем неожиданно, и воспользовавшись его паузой, МакКиннон быстро преодолела оставшиеся ступеньки и скрылась в комнате, оставив Сириуса внизу. Марлин еле успела поймать за ручку дверь, которая собиралась с грохотом захлопнуться. Хорошо, что навыки охотника сработали, и она успела среагировать. Иначе точно перебудила бы спящих Алису и Мэри. Марлин умылась. Вода приятно холодила кожу и согнала румянец, появившийся на щеках. Она не помнила, как добрела до кровати и легла. В комнате было тихо, и Марлин успела успокоиться после произошедшего. Когда дыхание выровнялось она поняла, что повела себя, как дура. — Идиотка, — произнесла она, схватив подушку и уткнувшись в нее, заглушила недовольный визг. Марлин чуть ли не прямым текстом призналась, что неровно дышит к Сириусу... Нет, любой девушке было бы неприятно услышать такое, однако Марлин следовало перевести все в шутку, а она... МакКиннон хлопнула себя ладонью по лбу и от неожиданности присела. Лили Эванс умудрилась незаметно подкрасться к ней и уселась на краю кровати. — Занимаешься самобичеванием, Марлин? — участливо спросила Лили. — Сириус, правда, поступил, как идиот. — Он часто поступает, как идиот, — протянула Марлин, сглатывая ком. Забавно, они с Лили решили поменяться местами, раньше это она с рыжей старостой говорила, когда Джеймс косячил... — Мы завтра об этом забудем, ерунда, — отмахнулась она. — Почему ты ему просто не скажешь? — прямолинейно спросила Лили, и когда брови Марлин взлетели вверх, она пояснила, — Брось, тебе он нравится, и ты ему тоже, это давно заметно. Джим и тот говорит, что вы с Блэком на одной волне... — Я не знаю, — Марлин тяжело вздохнула, — Не хочу, чтобы он подумал, что я такая же, как, ну... Его подружки... И я не хочу, чтобы мы отдалились из-за этого. Лили прилегла к ней, и Марлин подвинулась. Немного неудобно было лежать так, но им ничего другого не оставалось. Иначе возрастала вероятность разбудить девчонок, а разговор явно собирался затянуться. Эванс продолжала просверливать ее взглядом, наверняка собираясь сказать что-то в духе «я же говорила». Нет, Марлин любила Лили. Она была одной из ее лучших подружек. Она, Лили, Доркас, Мэри и Алиса — все они с одиннадцати лет делили женское общежитие Гриффиндора, и привыкли делиться всем, начиная от дурацких браслетов и заканчивая душевными секретами. Но всё-таки Лили вряд ли бы полностью поняла Марлин... И их с Блэком заморочки. Они же не такие, как она и Поттер с их «долго и счастливо». У этих двоих давно уже все решено. Они не такие сумасбродные скитальцы, как Сириус и Марлин. — Почему ты считаешь, что вы отдалитесь? — Лили подперла ладонью щеку, — Мне кажется, уж от кого, а от тебя он вряд ли сбежит. — Ну, Сириус, как и я, ценит свободу, — сказала Марлин, — и у него есть немало проблем, надо ли ему это все... Я не знаю, мне бы хотелось быть рядом, но, что если он просто... Разочаруется? — Ты не узнаешь, пока не поговоришь с ним, — Лили подбадривающе улыбнулась, — Давай спать, как у нас говорится утро лучший советчик, чем вечер. Для Сириуса ночь прошла бессонной. Он перевоплотился в свою анимагическую форму и гонял до самого утра по лесу, пока не встретил Джеймса. Сохатый поднялся ни свет ни заря, но выглядел бодрым. О чем речь? С тех пор, как они с Лили перестали орать друг на друга и заодно волновать окружающих своими разборками, у Поттера за спиной, словно крылья выросли. Сириус же чувствовал себя скверно. Раздражение и злоба на самого себя прошла, но он не хотел ни с кем говорить. Даже с Джеймсом. — Бродяга, ты столько раз говорил, что я косячу, когда говорю Лили разную хрень, — вместо приветствия начал Джеймс, — а сам вчера крупно облажался перед Марлин. Почему ты просто не признаешь, что втюрился? Они присели на поваленное дерево, и Сириус, достав пачку сигарет из внутреннего кармана кожанки, закурил. Да, в какой-то степени Джимбо прав. Вот, даже Рем наконец-то более-менее забил на свою лохматую проблему и дал себе шанс обрести счастье с классной девчонкой. А он... Самобичевание и страдание фигнёй, от которых он отнекивался, самодовольно похлопали по его плечу. — Я бы не хотел, ну... Чтобы МакКиннон из-за меня потом было плохо, она заслуживает быть с тем, кто понимает, какая она классная, — Сириус затянулся, — Да, на меня это не совсем похоже. Но мне не хочется, чтобы потом, если мы разбежимся, мы стали чужими. И она зло смотрела на меня. — Сириус, тебе не кажется, что проще сказать ей об этом, а не мне? — Джеймс выхватил у него сигарету, тоже закурив, — Фу, ну и дрянь ты куришь. В Хогвартс окончательно ворвалось лето, пахло сочной зелёной травой, на озере стал активнее вести себя кальмар, создавая своими передвижениями по водной глади небольшие волны, а студенты, досдавшие оставшиеся экзамены, готовились собирать чемоданы. В Большом Зале даже приготовили мороженое, за порцией которого началась настоящая драка. Особенно первенство стремилась отвоевать малышня. Они галдели, опасаясь, что им ничего не достанется. Марлин мороженого не хотелось. Настроение было паршивым, особенно, когда она узнала от Ремуса, что Сириус со вчерашней ночи не появлялся в их комнате. Ей надо обсудить с ним произошедший инцидент, ведь скоро уже они разъедутся по домам. Но Блэк не спешил вернуться в замок даже ради порции завтрака. Странно, учитывая, что он редко когда пропускал походы в Большой Зал. У Марлин не было аппетита, она взяла с собой лишь несколько яблок и пошла во внутренний двор школы. Она всегда удивлялась тому, как в одно мгновение все могло измениться. Они только вчера перед вечеринкой нормально общались, а сегодня уже непонятно, чего ожидать от грядущей встречи. И ждать ли ее вообще? Марлин опустилась на зелёную траву, прижав к себе колени. Рядом находился фонтан, и от него исходила приятная прохлада. Она улыбнулась, заметив вдали Гидеона Пруэтта с Гестией Джонс. Они чинно расхаживали по дорожкам. Хорошо, что хотя бы для кого-то вчерашняя игра в бутылочку окончилась иначе. После разговора Джеймс и Сириус ещё немного побродили по Запретному Лесу, встретив кентавров, а после Ремуса, который, узнав о вчерашнем, поспешил сообщить Сириусу, что его ищет Марлин. В отличие от Джеймса, Люпин не стремился читать лекции и давать какие-либо советы. Они втроём вместе вернулись в школу, а после парни пошли по своим делам. Сириус думал в начале заглянуть в гостиную Гриффиндора, но потом счёл разумным всё-таки пройтись во дворе. Погода стояла хорошая, и вряд ли МакКиннон предпочла томиться в четырех стенах. Его дедуктивный метод, как выразился бы Лунатик, сработал безотказно. Марлин сидела по-турецки на траве, расположившись неподалеку от фонтана. Рядом с ней находилась ее младшая сестра, Лиззи, они о чем-то переговаривались, и своим появлением он, возможно, прервал важную беседу. Первым его заметила Лиззи. Только потом их взгляды с Марлин встретились, и в отражении голубых глаз Блэк не заметил ни малейшего признака вчерашнего раздражения. Уголки губ МакКиннон даже едва подтянулись вверх. После этого внутри стало спокойнее, словно пустая дыра заштопалась. — Привет, Марлин, — Сириус кивнул ее сестре, — Можем поговорить? — Привет, да, я тебя искала как раз, Сириус, — Марлин повернулась к младшей МакКиннон, — Лиззи, встретимся попозже. Девочка кивнула, и Марлин, поднявшись с места, пошла за Сириусом. Они вышли за пределы школы, подбираясь ближе к озеру, чтобы поговорить без лишних ушей. Первое время они не проронил ни слова, Сириус что-то насвистывал, Марлин рассматривала местность так, словно впервые ее видела, но при этом делала вид, что все, как обычно. Будто они вместе собрались прогулять скучные занятия по зельям. Наконец они остановились, сев на траву. С этого места открывался прекрасный вид на возвышающийся замок, но сейчас вряд ли подходящее время для любования природой. — Я хотел... — Сириус заговорил, но голос Марлин прозвучал одновременно с ним. — Слушай, насчёт вчерашнего, — Марлин замолчала на полуслове, — Давай ты первый, Блэк. — Побуду джентльменом, Марлс, — Сириус чуть дёрнул уголком губ, — Уступлю место даме. Марлин от волнения закусила губу, поправляя золотистые локоны. Ее поведение всё-таки было странным. Они и раньше бывало ссорились с ней, но Марлин никогда не казалась такой нервной. — В общем я хотела сказать, что психанула вчера на пустом месте, — она сдула прядь волос с носа, — То есть ты, конечно, тоже хорош, но мне не надо было так остро реагировать... Огневиски в голову ударило, — Марлин усмехнулась, разводя руки в стороны, — Давай забудем, ладно? Сириус молча выслушал Марлин. С одной стороны, проблема разрешилась сама собой, и ему в каком-то смысле осталось поддержать МакКиннон и вычеркнуть вчерашнее фиаско из памяти. Но это было бы равносильно трусливому бегству. А Сириус не привык прятать голову в песок. Рано или поздно им все равно пришлось бы вернуться к этой теме. — Марлин, я вчера ляпнул ерунду, — Сириус заметил, что в ее лазоревых глазах отразился взволнованный блеск, — Не потому что ты мне не нравишься и мне не хотелось бы... — Черт! Куда только пропало его гребаное красноречие, Годрик подбери! — Вся проблема заключается в том, что если бы я тебя поцеловал, – продолжил он, – то не смог бы остановиться. Все, он сказал то, что хотел. Сириусу от напряжения захотелось полезть в карман за сигаретами, но он сопротивлялся излюбленной привычке, ожидая вердикта МакКиннон. Марлин не отводила взгляда, наоборот, все это время вглядывалась, изучая черты знакомого лица, как в первый раз. — А я на самом деле хотела, чтобы ты меня поцеловал, — последовало ответное откровенное признание, — Огневиски, конечно, прибавил красок, но... Я давно об этом думала, — Марлин вдруг покраснела, — И меня злило, что ты стал обращать внимание на Вэнс. Возможно, Джеймс прав, и они и впрямь чем-то похожи с этой невыносимой блондинкой... — Я бы не хотел делать тебе больно, чтобы ты потом ненавидела меня, — продолжил Сириус, — Говорить такие речи не в моем стиле, но ты важный человек в моей жизни, Марлин. Сама знаешь, я отнюдь не принц на белом коне, как считают другие девушки... Но если ты дашь нам шанс, мы можем постараться вместе не убить друг друга после первой же серьёзной ссоры. — Вряд ли я начну ненавидеть тебя или ты считаешь меня злопамятный стервой? — Сириус усмехнулся, а Марлин непривычно робко улыбнулась, — Знаешь, я тоже не хотела говорить тебе про то, что мои чувства изменились, потому что думала, тебе это не нужно. И это... Оттолкнет тебя, Блэк. Ты, конечно, ведёшь себя, как пудель, но я люблю проводить с тобой время, и ты тоже важен для меня. Снова молчание, которое разбавляла только симфония налетевшего ветра. Марлин была благодарна ему, потому что ее щеки горели так, словно она была настоящим пламенем. Их с Сириусом лица разделяло ничтожно малое расстояние. Можно свободно наклониться и коснуться его губ, осуществив вчерашние тайные желания. Но вместо этого МакКиннон прыснула, повалившись на траву. Сириус, ожидавший немного другого, приподнял бровь вверх, последовав ее примеру. Марлин хохотала так, что на глазах выступили слезинки, в ее светлых кудрях путалась сочная зелёная трава. Она была... Неописуемо красива, но Сириус не был бы Сириусом, если не сорвал одну из травинок и не принялся щекотать ее, выведывая, что послужило причиной внезапного всплеска смеха. — МакКиннон, ты собралась сломать систему моего мозга? — Сириус лукаво улыбнулся, настроение вернулось в привычный ритм, — разве мы говорили о чем-то смешном? Или ты решила меня разыграть? — Н-нет, но, — Марлин перевела дыхание, — Понимаешь, Блэк, ну... Мы окончили шестой курс, впереди лето, потом последний год... Времена сейчас не самые благоприятные, а мы стали париться и раздувать из мухи слона вместо того, чтобы вот так свободно поговорить... Надумали уже, как будем сыпать друг в друга проклятиями. Это, похоже, на бред сумасшедших, знаешь ли. Стоило признать, — не в слух, само собой — в словах Марлин крылась добротная доля здравого смысла. Или Сириус всего лишь не задумывался над тем, что время и впрямь не застыло на месте и они... Выросли? Одно дело показывать себя крутым, незаметно протаскивая в школу огневиски, но совсем другое действительно осознавать, что шесть лет, проведенных под сводами школы, пролетели, как один день. И Марлин, лежащая на траве, улыбающаяся, служила прямым доказательством. Он вдруг вспомнил, как они увидели друг друга в поезде. Маленькая Марлин, коротышка с копной светлых волос и большими голубыми глазами. Они с Джеймсом только познакомились и удирали от Люциуса Малфоя, семикурсника старосты со змеиного факультета, Сириус не заметил Марлин, наступив ей на край мантии. — Придурки! — крикнула им обиженная Златовласка, а они спрятались за дверью, надеясь, что Малфой свернет в сторону уборных. Были, конечно, опасения, что девчонка окажется ябедой, но Марлин их не выдала. А потом они вместе сидели за столом Гриффиндора после распределения, чего уже говорить о совместных наказаниях и отработках. У МакКиннон их было меньше, но порою они пересекались. А как на третьем курсе она пыталась залезть на Гремучую Иву, весело хохоча? Сириус сказал, что она ненормальная, но в глубине души искренне восхитился и успел серьезно поволноваться... — Эй, что ты завис? — Марлин помахала рукой прямо перед его лицом. — Последствия бессонной ночки? — пошутила она. — Да так, вспомнил кое-что, — Сириус пожал плечами... А потом наклонился к губам, словно намереваясь украсть главный поцелуй наступающего лета. Сириус действовал медленно, изучая ее губы. Марлин зажмурилась от удовольствия, а ее ладонь скользнула по его скуле. Солнце светило над головой, заставляя периодически щуриться. Губы касались друг друга, сплетаясь в танец, пока дыхание не стало сбиваться, и они не отделились друг от друга. Это было намного круче, чем огневиски. Марлин улыбнулась, когда Сириус стал вытаскивать из ее волос травинки. Несколько из них он покрутил в руке, сдувая обратно к своим собратьям. — Сходишь со мной на свидание летом? — серьезно спросил Сириус. — Если не забудешь о своих словах — схожу, — обыденным тоном сказала Марлин. — Вряд ли после сегодняшнего я что-то забуду, — он усмехнулся, вставая и отряхивая брюки от травы. — А уж чего говорить про наше идиотское поведение! — Значит, напишешь? — Марлин поднялась вслед за ним, картинно потянувшись. — Не поверю, что тебе будет не лень отправлять мне письмо, — она не упрекала, и слова не сквозили сарказмом. Просто МакКиннон знала, что он больше предпочитал строчкам на бумаге живое общение. — А ты жди моего внезапного появления, Марлс, — Сириус протянул ей ладонь, — Письма — прошлый век и удел слабаков! — Марлин усмехнулась, а он добавил, — А пока пошли собирать вещи. Марлин взяла его за руку, и они отправились обратно в Хогвартс, провожаемые колыханием смятой травы и солнечных лучей.