Heroes, villains and victims

Мы попрощались с Хинатой и Юри, пока члены Тосвы где-то добыли пару велосипедов. И добыли, как неандертальцы добывали пищу. С применением силы и угроз. Мило (нет). Кенчин чуть ли не собственноручно усадил меня на багажник (Такемичи и Великий Глава даже приближаться ко мне отказывались), позволяя вцепиться в него так сильно, как вздумается. И в целом этот громадина вёл себя со мной очень аккуратно, как самый настоящий джентльмен. Я на такое поведение покраснела и прикусила язык, стараясь не выдать ничего странного. Сама от себя не ожидала. Но чувствовать, что это обо мне заботятся, а не наоборот было так… непонятно. Отсутствие даже малейшего контроля над ситуацией пугало и нервировало. Особенно, когда мы на чужих великах двинулись куда-то навстречу ветру и приключениям под указаниями направления Великого и Непобедимого. Чтобы иметь хоть какой-то обзор того, что происходит спереди, я встала на багажник, опираясь на плечи Жирафины. Очень аккуратно, едва касаясь, боясь причинить боль, даже если моих малых силенок не хватит чтобы оставить на этом парне хотя-бы синяк. Ехали мы не быстро, так что даже если и упаду, то это не смертельно. Что действительно смертельно, так это какое-то волнительно чувство, заставляющее меня себя так вести. Зажато, неуверенно. А сам Дракен не обращал внимания на мои выходки и, переговариваясь на ходу с Майки, казался таким взрослым, зрелым, надёжным… п…привлекательным. Никогда! Никогда в жизни я не смотрела на парней под таким углом. Я всегда рассматривала смазливость того или иного лица или фигуры, как данность, мне было плевать. Больше волновало другое, потенциальная опасность для меня и брата. А тут… хотелось спрыгнуть с велика, убежать и спятать свекольно–красное лицо. Или верещать, как сирена, на сколько же крут этот заботливый парень. А заставлять себя мыслить здраво получалось все сложнее. Выручала одна мысль, которую я крутила в своей голове, стараясь не забыть под давлением эмоций. «Да, он, наверняка, так себя ведёт со всеми. Он просто заботливый парень и принимать это на свой счет глупо». А я принимала. Мне очень хотелось принимать… –Чем я тебе понравился? — спросил вдруг Такемичи у Майки. –Глупый вопрос, — нелепое лицо Главы мне стало казаться уже почти привычным, а голос был ровным и спокойным. Будто Непобедимого совсем не интересовала тема разговора. Но Глава Тосвы молчал с минуту. Что всё-таки выдало то, что разговор не так уж и прост для него. Да, глупый вопрос. Ответ на него я знаю. Твоё тепло, Солнце. Твой свет. Улыбка, вера в людей, глаза полные эмоций, твоя тупая уверенность и наивность, умение отпустить и принять. Это злит, раздражает, отвлекает, мешает, как комариный укус. Это то, что хочется сохранить, то что дополняет жизнь вокруг, придаёт ей какую-то… жизнь. Неужели, ты не понимаешь? Это твоя сила, и самая большая слабость. Эфемерная, бесформенная, мягкая энергия. Без каркаса, скелета или прочного панциря. Распространяющаяся на все, что окажется в зоне её поражения. –У меня был брат, на десять лет старше. И он умер. Он был безрассудным. И с лёгкостью лез в драку даже с теми, кто был сильнее его. Я села. Когда мы приехали к склону у реки, Дракен помог мне сойти с велосипеда, хотя в этом не было никакой необходимости. А я даже не покраснела, просто принимая его действия. Больше в голове не было романтической ерунды с соплями, слюнями и слезами. Стало вдруг так… мрачно. Глава с теплотой вспоминает своего брата, грустно улыбается и опять смотрит на небо. (Что он там нашёл?) Я не была светлой, как Такемичи или брат Майки. Если я никогда не вернусь домой, будет ли Даня улыбаться, вспоминая меня? Или он будет помнить только то, как я ругалась, вырывала из рук сигареты и бутылки, за уши тащила его подальше от подозрительных людей, которых он звал друзьями, как я мешала его отношениям с девушкой, даже воспоминания или намёк на существование которой я не выносила. Как вмешивалась и мешала любому занятию, которое он начинал. Я хотела помочь. Быть рядом. Как это выглядит для него я поняла совсем не сразу. И не самостоятельно. И наши отношения стали спокойнее, лучше. Но это не мешало мне чувствовать себя брошенной, оставленной, одинокой. Мы же близнецы, одна душа, поделенная пополам. А потом… кровь на руках… дождь… холод… черви… жухлая листва… сырая земля… Я посмотрела на свои руки, проверяя чистые ли они. Чистые. Но от ощущения, будто кожу стягивает подсохшая грязь, а под ногтями забились комья почвы, сводило пальцы. Я не могла иначе. Я бы сделала это снова, если пришлось. Я так отчаянно хотела понять его. И вроде даже стало получаться. Но хотел ли он понять меня? Будет ли он улыбаться от того, что я больше ему не мешаю? Тряхнула головой, отгоняя морок. Нашла время… Потом разберусь с Даней. И с Владом заодно. Это не критично. А сейчас, нужно помочь Солнышку. –Они строили из себя крутых, постоянно дрались и сами могли решить свои проблемы. И как они могут быть не клевыми? И вот почему я хочу начать новую эру хулиганов. Присоединяйся ко мне. Ты мне понравился, Ханагаки Такемичи. Всё-таки Майки из этих… Нет, даже еще хуже, он чёртов романтик. Не в хорошем смысле. В смысле человека, отказывающегося видеть реальность. Далеко это его уведёт. Может дело в том, что Такемичи уже сказал мне, кем станет этот парень в будущем? Но я с лёгкостью могу представить, как этот романтик опускается до разбоя и убийства. Такая жизнь, такое общество, такие люди к хорошему концу не приведут. Ну вот, опять я за старое. Даже на мать Такуи чем-то похоже. –Такемичи ты хочешь в свою банду, а меня ты позвал, чтобы я красиво простояла рядом? –Да, — как будто это само собой разумеющееся ответил Глава. А потом усмехнулся, — Как будто ты сама не сорвалась бы за нами и Такемичи, как его девушка Хината. Не знаю. Я честно сама не знаю, что стала бы делать в такой ситуации. Может и побежала за ними. А может просто досидела бы до окончания уроков и позвонила ему вечером. Поэтому просто пожала плечами. –Ты мне нравишься, — Как будто не было заминки, продолжил Майки, улыбаясь и рассматривая меня. Хотя что там можно разглядеть на фоне заходящего солнца? — Будь моей девушкой. –Отказано, — последовал быстрый и решительный ответ. –Мне отказали, — Глава театрально приложил руку к сердцу и завалился на Кенчина, — нужно заесть травму. Они ушли о чем-то споря и смеясь, оставив меня и Ханагаки любоваться последними лучами светила скрывающимися за горизонтом. Такемичи улыбался от уха до уха, довольный тем, что Майки и Дракен похвалили его решимость, смелость и прочие черты бараньего характера. Я думала о нелепости того, что мы попёрлись из школы за фигову тучу километров лишь для пары минут разговора. И ради заката, конечно. Чёртов романтик. Вышло атмосферно, меня проняло. Но… Майки хочет вернуть прошлое. Это невозможно. Время не вернуть назад. Мы должны принять это и жить дальше. А чудеса, вроде того, что произошло с Такемичи, на то и чудеса, что случаются очень редко. И я понимаю, как сложно отпускать больше, чем хотелось бы. Но это необходимо. –Я хочу помочь Майки. Не знаю, что с ним произошло, но Тосва в настоящем времени совсем не то, что он хочет создать сейчас. Майки хулиган, но он не стал бы убивать невинных, — поделился своими мыслями загруженный Такемичи. Странно, но следы мозговой деятельности делали его лицо невинным и детским. Ведь думал он о другом человеке. И даже больше, чем о себе. –Я это уже поняла, — постучала себя по лбу, собирая мысли в кучу. Нет. Я не хочу ввязываться в бандитские разборки. Этот Майки — милый, но по сути, никто мне. Как и Дракен, который вызывает во мне такие странные чувства (буду честной, эти чувства меня пугают). Что в целом, я знаю про эту парочку? Ничего, кроме того, что они опасны. И это повод избегать их. Я опять посмотрела на Ханагаки. Что-то мне подсказывает, что он не хочет бросать идею помощи. Но все это будет не важно, если мой план сработает и через двенадцать лет мы спасём Тачибану Хинату, — Ты хочешь принять их предложение? Хочешь стать частью Тосвы? –Пока не знаю, — рассеяно ответил Солнце, — А ты? –Девчонкам в бандах не место. Обычно, — покачала я головой и оторвалась, наконец, от неба. Фея на меня плохо воздействует, — Ладно. Пойдём, пора познакомить меня с Наото. –Ты про тот план? Сейчас? Поздно ведь уже. –Завтра выходной. Отоспишься. Возможно, на том свете. И вообще, сон для слабаков, Такемичи. Ноги в руки и вперёд! –Что это вообще значит? Ноги в руки… — бубнил Такемичи. Но тоже оторвался от неба. Заразная привычка. Бросив чужие велики валяться там, где они упали, мы покинули этот красивый пейзаж. И только отходя от склона подальше, я поняла, как же это похоже на сценку из аниме. Вода, трава, закат… Всё ради пафоса. Неужели молодые японцы и правда любят такие места? Или их просто много? Семейство Тачибана обосновалось в моем районе (с каких пор он мой?), так что домой я потом попаду быстро (домой?). Впрочем, стоит упомянуть, что и Хината и я и Такемичи живём совсем недалеко друг от друга. Разница в пару кварталов погоды не делает. Суть в том, что все мы просто ходим в ближайшую среднюю школу. Как впрочем, ходили и в ближайшую младшую. Все просто и логично. «Как был мелким гоблином, так и остался», — мысль была до того чужеродной, что я остановилась. Обернулась, отстав от Такемичи. Мимо нас проходила группа людей. Самый низкий из которых так утрированно по-злодейски улыбался, что мне показалось, что сейчас у него рожа по швам разойдется. Интересно, у него от натуги мышцы не сводит? Парень, отчетливо ассоциирующийся с гоблином, смотрел в ответ лишь в паре метров от меня. Его товарищи тоже ушли дальше. Ухмылка сползла с загорелого лица, губы были приоткрыты, будто он собирался что-то сказать, но остановился на середине слова. Я наклонила голову, пытаясь понять, откуда знаю это лицо, этого человека. Такуя… Откуда Такуя его знает? Это вертелось в голове, пока я не поняла, что пялюсь на парня неприлично долго. Что не мешало ему отвечать мне тем же. –Такуя! — позвал меня Солнце. –Иду, — отозвалась я и, не зная, что ещё придумать, вежливо улыбнулась незнакомцу. Как положено хорошей девочке. И помахала рукой на прощание, — Удачи. Удивленное лицо Гоблина почему-то порадовало меня. Я даже непонятно почему почувствовала, что в чем-то выиграла. И ожидавшему меня Такемичи я уже улыбалась искренне. Вот же как бывает. Случайная встреча, а какой заряд энергии. Да и вообще! Случайные слова Великого Главы опустили моё настроение ниже плинтуса. Он не хотел, он не виноват, для него это тоже было тяжело, но так вышло. А случайный прохожий это настроение поднял. Великие случайности вселенной! –Прости, показалось, что я знаю этого парня. –Да, он мне тоже показался знакомым, — пожал плечами Такемичи. Хината жила точно в таком же доме, что и я. Даже детская площадка навевает не самые приятные ассоциации с моими утренними издевательствами над самой собой. Вчера я, например, споткнулась о похожую скамейку и чуть не уснула на похожей качели. Здесь же и сейчас я качалась, записывала произошедшее в блокнот и ждала Такемичи, который ушёл за Наото. Парню должно быть двенадцать. Это не такая большая разница, если подумать. И если он хоть немного отличается от своей сестры, то у нас есть шанс поладить. Хотя это не так важно для дела. Я опять постучала себя по лбу. Что-то не так. Почему Такуе так не нравится Хината? Мне тоже не особо она понравилась, но чувства неприязни и зависти (а уж в зависти и ревности я разбираюсь) возникли ещё до того, как сама Тачибана хотя бы заговорила. Я же ни начинаю ненавидеть первую прохожую девушку лишь потому, что она красивее меня (а она красивее). Может это банальные женские заморочки. А может… Такуя была влюблена в Такемичи? От этой мысли меня аж передернуло. Ну уж нет. Уж лучше я пугающего коротышку Главу позову встречаться. С другой стороны, за Аккуном я хвостиком не таскаюсь… Любовь, это сложно. Поэтому я предпочитаю дружбу. Мальчик зевнул и одним взглядом обвинил меня во всех смертных грехах. –Такуя Ямамото? –Привет, Пирожок. Как дела? –Были нормально. Сейчас сложнее. И обращайся ко мне по имени. Я как-то снисходительно улыбнулась. Божечки, мальчик просто милашка и вызывает у меня приступы материнского инстинкта. Затискать бы этого ребёнка с серьёзными глазами. Посмотреть, как он вырывается и сопротивляется, а потом смиряется с положением и продолжает висеть на моих руках безвольной куклой, позволяя его мять, обнимать и прижимать к себе. –Такуя, ты его пугаешь, — тряхнул меня за плечо Такемичи, — и меня тоже. –А, прости. Всегда хотела милого младшего братика, — я неловко почесала затылок, — Но вернёмся к делу! Пирожочек, ты правда поверил во все то, что рассказал Такемичи в прошлую вашу встречу? Имей ввиду! Я осуждать или заставлять тебя не стану! Лично я верю ему. Но ты полностью свободен и это только твой выбор. –Ладно, — протянул Наото и стал смотреть на меня ещё более подозрительно, изредка скашивая взгляд на Такемичи. Что? Даня был счастлив такое услышать! — Я много читал про подобные случаи. И кроме того, когда Ханагаки пожал мне руку, то сразу было видно, как он изменился. И он сразу забыл о чем мы говорили и убежал. Так что да, я верю ему. –Хорошо. Такемичи рассказал мой план? –Нет. Он просто сказал, что у тебя этот план есть. –На самом деле, я сам все плохо понял, — как всегда уничижительно, Солнце. У тебя беда с самооценкой. Но не мне об этом говорить. Мой план ужасен. В лучшем случае. Не только потому, что я собираюсь использовать Ханагаки в своих целях. И да, я не зря веду записи. Практикую Японский язык. А еще это и напоминания о произошедшем и планы на будущее для меня и подсказки для Настоящей Такуи. Потому что двенадцать лет, это много. Наверняка, за это время я успею вернуться домой. И Такуе нужны будут подсказки, которых не было у меня, когда я заняла ее место. Но то, что она вернется, тоже не факт. И хотя-бы хронология жизни Такуи у нас будет. Или хронология моей жизни. Итак. Итак… Было бы просто… Ханагаки жмёт руку Наото. Дальше есть два варианта. Ханагаки возвращается и Ханагаки не возвращается. Если первое, то все прошло хорошо и Хината спасена. Но если мы не спасли Хинату? Ничего смертельного. Такемичи вернется уже через час-полтора, за которые я и Пирожок ведём в курс дела Ястреба. Мы можем повторить этот процесс ещё и ещё раз. У нас на это двенадцать лет. Но кроме того, мы из будущего можем посылать послания себе из настоящего. Главное, чтобы Такемичи их не забывал… Было бы просто… Но есть ещё я. И я хочу знать получилось ли у меня вернуться домой. И чтобы это узнать мне нужно, чтобы Ханагаки хотя-бы раз опять вернулся к нам, в настоящее. И поэтому… я не собираюсь спасать Хинату. И даже наоборот, поспособствую её смерти, если придётся. Хотя-бы в первый раз. Сотню раз, если это поможет мне вернуться домой. Но Настоящая Такуя обязательно спасёт Хинату. Ради Такемичи. Вне зависимости от того любит она его или нет. Она сделает для него что угодно. Вот, что я чувствую. Что чувствует Ямамото Такуя. Какой же я трус!!! Было бы всё гораздо проще, расскажи я обо всем Ханагаки. Или всей пятёрке Мидзу. Все вместе, мы бы что-нибудь придумали. Они бы могли помочь мне? Они же… не отвернулись бы от меня, верно? Они бы… приняли… Меня даже брат-близнец не принял! Такой какая я есть! И вдруг случится магия и меня примут они?! Так часто чудеса не происходят… –Да, ничего особенного. План в том, что через двенадцать лет мы втроём вновь соберёмся, чтобы защитить твою сестру. Ты, я и настоящий Такемичи… –Я тоже настоящий! –Да, да, конечно. Втроём у нас больше шансов. Такемичи, ты в будущем узнаешь, получилось у нас все или нет. Если нет, то узнаешь у будущих нас, что пошло не так, жмёшь руку Наото и возвращаешься, не раньше, чем через час, но не позже, чем через два. А я и Пирожок за это время попытаемся рассказать все Ястребу и убедить, что ни он ни мы не сошли с ума. Потом мы пытаемся ещё раз. –А если у нас все получилось? — спросил Солнышко, почесывая затылок. –То ты больше не вернешься, — не по-детски твердо ответил за меня Наото, задумчиво склонив голову, а потом вернулся ко мне, — Но как ты собираешься убедить Ханагаки из настоящего в нашей правоте? –О, точно, забыла, — я порылась в карманах в поисках телефона, а потом радостно продемонстрировала его мальчишкам, — Мы заснимем, как Солнце говорит это все. Он может не поверить нам, но себе то он поверит? Наото и Такемичи пожали руки.