Ты и твои мальчишки

      — Любишь бильярд? — он подходит к тебе, потягивая стаканчик виски, и нагло ухмыляется.       — Вообще-то… Эм… — хочется честно ответить «Я не умею играть в бильярд», но под таким натиском остается только соврать, — Ну, чуточку люблю… — ты немного смущаешься, когда он ставит бокал на стол и подходит к тебе близко.       Близко. Слишком близко. Он опирается правой рукой на поставленный кий, а левой на зеленый бархатный стол. Смотрит на тебя сверху вниз, и сиреневые пряди спадают на глаза, загораживая обзор. Он лениво сдувает с лица прядь и приподнимает твое лицо за подбородок:       — Сыграем? — уголки губ растягиваются в ухмылке еще туже, и тебе ничего не остается, кроме как нервно рывком вдохнуть кислорода и послушно хлопнуть ресницами в знак согласия.       Встает в стойку. Левая нога заведена за правую и поставлена на мыс лакированного ботинка. Взгляд сосредоточен прямиком на красный блестящий под приглушенным светом шар. Локоть отведен над кием под нужным углом. Прицельный удар. Синий шар катится в лунку, и ты провожаешь его трепетным взглядом, понимая, что настала твоя очередь.       — Покажи, на что ты способна, — Риндо отпивает еще глоток виски и приобнимает тебя за талию. Горячее, сорокаградусное дыхание обжигает тонкую кожу лица. Рука уверенно скользит по талии по вертикали позвоночника, достигая впадинки между лопаток.       — Ага… Покажу… — ты виновато улыбаешься, берешь кий из его рук и нагибаешься над бильярдным столом.       — Уф-ф… — Хайтани младший наигранно недовольно морщится и подходит вплотную, — Угол должен быть не таким… — дыхание с нотками всех сортов купажированного шепчет тебе на ухо. Он касается грудью твоей подрагивающей спины и вальяжно отводит твой локоть под нужным углом, — А теперь… — шепот пробирает до самых кончиков, — А теперь прицелься вон в тот оранжевый шарик с тройкой.       Ты делаешь нелепый удар по обозначенной цели и шарик сдвигается лишь на пять-семь сантиметров.       — Тебе еще учиться и учиться… — рука Риндо скользит от твоего локтя и до шеи, безмолвно приказывая этим жестом подняться. Ты послушно встаешь и тонешь в сиреневом омуте, — У нас впереди еще много партий, — ты чувствуешь на своих губах жжение всех ноль-четырех промилле.       — Ну ничего, однажды ты меня обыграешь, — шепчет Хайтани сквозь поцелуй.