Dolce duro lavoro

Ад. Дом Вельзевул

      Первой проснулась Ребекка. Она взглянула на мужа, провела рукой по его лицу, и почти невесомо поцеловав в губы, уже хотела вставать но.       — Кууды? Ану лежать, — сонно пробормотал Винчесто и притянул её обратно.       — Родной, мне вставать надо. Ещё ж завтрак готовить.       — Так, во-первых, ещё только пять утра. Во-вторых — это во-первых, а в-третьих, успеем. Давай иди сюда.       — Ну вот как тебе отказать? — вздохнула блондинка, и повалилась обратно на кровать.       — Никак, я между прочим тебя спас.       — Да? От чего же?       — Угу, а ты на время глянь, — усмехнулся мужчина.       — Ой ё… — рассмеялась Ребекка, — Сама встала в пять утра, и мужа разбудила, дурёха.       Винчесто рассмеялся глядя на любимую.       Так они пролежали ещё пол часа, а потом Ребекка подскочила с кровати и направилась в ванную.       — Бекки, ты куда? — промямлил демон. — У тебя совесть есть вообще, а?       — Нет, милый, я её вместе с Анной в детском доме оставила, — прокричала она из ванной       — А, ну я так и понял, да.       Двадцать минут спустя, Ребекка вышла из душа и сказала:       — Насчёт дочки и совести — не смешно, конечно, было. Но так и есть.       — Та я тоже хорош, — прошептал Винчесто. — Ладно, зайка, я в душ.       — Я тогда на кухню готовить завтрак, да?       — Давай На кухне       Ребекка жарила оладушки как вдруг раздался сонный голос Лилиан. Она подошла сзади, обняла Ребекку, и, поцеловав в щёку, сказала:       -Доброе утречко, мама.       — Доборе, мышка, — серафим повернулась к дочери и поцеловала в лоб, — Как спалось?       — Если честно, то не очень. Мне сестра снилась. Она была вся в крови и плакала, — демонесса опустилась на стул и закрыла лицо руками.       — Не бери в голову, мышка… Всё хорошо будет, — растеряно сказала женщина.       — Ты это мне говоришь, или себе?       — И тебе, и себе тоже, малыш. С ней всё хорошо будет.       — Да, мам, — тяжело кивнула Лиллиан.       Блондинка обняла дочь и сняв, последний оладушек со сковородки, поставила тарелку на стол.       — Так, солнышко, беги буди брата и будем завтракать, а я папу позову. Нам ведь нельзя на работу опоздать.       — Мама, вы в отпуске. Какая работа? — закатила глаза девушка.       — А, ой.       — А брата и не надо будить. Он встал сам, сказал Аби, зайдя на кухню.       — Доброе утро, солнышко моё, — ласково сказала Ребекка, и обняла сына.       — Доброе доброе, — потерев глаза, и ухватив из тарелки оладушек, сказал парень.       — Сынок, ну что это такое? А умыться?       — Так я уже.       — И я уже, — сказал Винчесто, придя к семье. — Доброе утро ещё раз всем.       Он сел за стол и начал читать «P&H News» . Он читает её уже вот почти пятьсот лет, и своим традициям изменять не собирается.       — Что там пишут-то? — заинтересованно спросила Бьянка, входя в кухню, — Доброе утречко всем.       — Доброе, мамуль. Завтракать будете? — спросила Ребекка.       — А как-же. Вон там все остальные идут.       — Прекрасно! Сейчас чайник закипит как раз.       — Так что пишут-то, зятёк, м?       — Мне тоже интересно. Всем доброго утра, — сказал Атам       — Может про безответсвенных «отцов», а? — спросила Алия, входя в след за мужем.       — При чём тут это вообще, мам? — повысив голос, спросил Винчесто.       — Скорее про шалапаев. Вот что-то вроде о вас, да, дети? — грубо сказал Оскар, жуя оладок.       — Папа ты что такое несёшь, — возмутилась Ребекка.       — Хорош уже! — хором крикнули Абигор и Лилиан.       — Так, дедушки и бабушки, сядьте, пожалуйста, — спокойно сказала Лилиан, — Да, я понимаю, что вы обижаетесь на родителей, и что они допустили оши… да хотя чего мелочиться, они допустили ситуацию «жопа «, но мама ведь нашла в себе силы признаться всем?       -Да, а папа признал её и был конечно в шоке, как и все мы, но он всё же называет её ДОЧЕРЬЮ. Они признают вину и раскаиваются, а, когда Анна попадет сюда, они всё ей скажут. Так что перестаньте винить их, и… помиритесь наконец, — сказал Абигор.       — А вы уверены что она после этой «правды» вообще захочет с нами общаться? — выгнув бровь, спросила Бьянка.       — Ну это уже её личное дело. Но она хорошая и я думаю, что поймёт. Я сам жуть как хочу этого, ведь иметь старшую сестру, ещё и кондитера. Это же рай, бля, — мечтательно проговорил Аби.       — И помиритесь уже, — протянула Лилиан       — Ох, идите сюда, — сказала Алия и заключила детей в обьятья.       Вся семья обнялась и помирилась. Ну или не совсем.       — Слава Сатане, — Абигор и Лилиан дали друг другу пять и сели завтракать.