— Сегодня я, возможно, умру.
Хенк устало отошёл от умывальника. Проснулся он от того, что его ноги кто-то трогал. Это был подобранный угольный котёнок, что лапками мял голень через одеяло. Животное уже поело, в то время как чайник только сейчас вскипел. Смотря на горы, голову посещали мысли о вчерашнем происшествии. Положительные мысли. Уимблтону нравилось воспроизводить в памяти фрагменты сворачивания шеи и ударов по челюсти. От этого усталость отходила, бодрость мурашками пробегала по телу. Так странно и непривычно, ведь прошло так много времени с момента... Из потока воспоминаний вывел подошёдший котёнок, что ластился у ног. Глянув на животное, Хенк наклонился к нему и принялся гладить по телу и чесать за ухом. Поняв, что привычный порядок дел нарушается, мужчина неохотно убрал руку и, вымыв кружку, отправился собираться на работу.***
Гранты поглядывали на Хенка из-за своих компьютеров с ещё большей настороженностью и страхом, чем обычно. Где-то в глубине офиса зашептались, заохали, и отворачивались. Уимблтона раздражали лишние звуки и движения, поэтому он как можно быстрее разложил вещи на столе и принялся за работу. От нарастающего беспокойства риелтор постукивал коротким каблуком ботинка по полу и чиркал на стикерах незамысловатые узоры, которые были для него воплощением кровавых сюжетов, что позже превращались в сплошной чёрный квадрат без просветов. Тайное желание завладевало с ещё большим напором, Хенк стал покачиваться из стороны в сторону и сминать в свободной руке испорченные листики. Почувствовав приближение, мужчина остановился в действиях. — Уимблтон, – осторожно начал подошедший менеджер. — Собирайте вещи. Вам нужно пройти со мной. — Я занят, – закрывая свои рисунки, не поднимая головы, проговорил риелтор. — К Вам пришли люди из полиции. Нога Хенка застучала интенсивнее. Иметь дело с полицией в их городе - значит попасть в ужасную ситуацию. Мужчина не мог понять, с чего это он им понадобился. Сминая бумажки в руках, Хенк последовал указаниям, и вскоре медленно поднялся из-за стола и пошёл за администратором. Рядом сидящие гранты, чуть пригнув головы, чтобы их не заметили, провожали Уимблтона сожалеющими, злорадными или безразличными взглядами. На выходе из офиса, в коридоре, их встретило трое полицейских. — Хенк Уимблтон? – обращаясь к менеджеру, спросил один из людей в форме. — Он самый, – ответил тот, подтолкнув работника вперёд и указал на людей. Лысый посмотрел на чужой указательный палец и неверяще покосился на значки подозрительных грантов. — Слушай их указания и следуй им. — Где начальник? – сквозь зубы проговорил Хенк. — Мы попросили его не мешать нам, – голос подал один из посторонних. — Мы отвезём Вас в участок на допрос. — Я ухожу. Хенк попытался просочиться между стражами порядка, но менеджер его тут же заставил вернуться в обратное положение. — Уимблтон, повторяю: слушай, что они говорят, и делай, что они говорят. — Мы ничего не сделаем Вам. Только зададим парочку вопросов. Хенк остался стоять на месте, и администратор взял его под руку. — Позвольте мне его проводить. Двое полицейских шли впереди, один - сзади, а работники агентства - между ними. Хенк, теребя бумажки, вжался в плечи, но заметив на чужих поясах пистолеты, мужчина что-то начал придумывать. Листочки разрывались, а группа ускорилась. Стоило компании выйти за предел здания, как Уимблтон, сбросив свой портфель на ногу администратора, ловко выхватил пистолеты у впереди идущих полицейских. Согнув одну руку назад, и по предчувствию выстрелив точно в голову гранта, вторым оружием были подстрелены сразу два других. Менеджер трясся, сидя на корточках на асфальте, закрыв голову рукой. Хенк заметил мелькнувший силуэт в окнах машины, и выстрелил в стёкла, откуда раздались крики. Расправившись с оставшимся администратором, и сбросив оружие в портфель, Уимблтон, услышав сирену, тут же скрылся меж узких проёмов зданий, перед этим зачем-то взяв из машины ещё оружия. Спустя время Хенк выбежал к аллее, ведущей в парк. Сердце быстро билось, а дыхание спирало от волнения. Риелтор повернул голову в сторону места отдыха, и решил обогнуть зону обыска через него. Двигаясь среди киосков с хот-догами и мороженым, он вышел на открытое пространство, где резвились родители с детьми. Обходя поляну с краю, Хенк почувствовал, что уже не может дальше бежать. Срочно нужно восстановить дыхание, поэтому он облокотился на недалеко стоящее от общей массы дерево и закрыл глаза. Тут же возникли кадры убийства полицейских и менеджера. Почувствовался запах крови и пороха. Как же приятно... Воспоминания прервал подошедший грант с бумбоксом. Нахально встав у дерева, он, не уменьшив громкости, слушал странную и жутко встревающую в голову песню. Хенку мало какая музыка нравилась вообще, и сейчас абсолютно не тот случай. Почему звучит именно эта популярная, дурацкая, невыносимая мелодия? Хенк сжал зубы и прокричал: — Выключи! Его не услышали. Собравшись, мужчина подошёл вплотную, но его тут же оттолкнули, явно показывая нежелание его слушать. Портфель упал на землю, и Уимблтон набросился на шумного гранта...***
— Ещё! Где ещё? Давай! На удивление самому себе, убивать под эту отвратительную мелодию было будоражуще. Сейчас, стоя в окружении нескольких мёртвых граждан, Хенк повторял одно и то же движение только ему понятного танца, крича подгоняющие фразы, будто ещё с кем-то дерясь. — Да! Да! Да! Убийства, как и предыдущие, были ярко запечатлены в памяти. Мужчина то и дело проявлял их, проживал снова и снова. Взрыв, удары ножом, выстрелы, потоки крови и крики. На него всякие нападали, в том числе и зелёные человечки с актёром, изображающим, скорее всего, Бога. Да кто этот Бог? Хенк только что его убил! Вслушиваясь в звуки, грант осторожно двигался по дворам, быстро прячась от патрулей. Чуть не попав под машину, он шёл к рабочему кварталу, чтобы завершить день. Наконец-то дойдя до своей двери, мужчина ввёл код, но вдруг то, что он увидел, заставило его прирости к земле. В прихожей ничего не было. Разувшись, Хенк вбежал на второй этаж. Ничего. В комнатах - пустота. Где животное? Почему оно не отзывается? Почему оно не мяукает? Уимблтон задрожал, прижался к стене и, закрыв рот, закричал. Грызя только сегодня умытые кровью пальцы, он судорожно моргал, надеясь, что на самом деле всё на месте. Но почему ничего не появляется? Почему он не слышит котёнка? Куда всё пропало? Хенк свалился на колени и, вскинув голову вверх, зажмурившись, непривычно для себя уже истошно заорал, срывая все голосовые связки. Лицо дрожало, стены тряслись, тело пронзал тремор. Нет, это не с ним происходит. Это кошмар. Риелтор ударил кулаками по полу, вынул нож из-под мантии и воткнул его в руку. Не просыпается! Почему он не просыпается?! Уимблтон опустил голову и ударил ею об пол.***
Конечности были будто не подключены к мозгу. Он ничего не чувствовал. Он надеялся на смерть, на ту долгожданную смерть, о которой думал всю свою жизнь. А может, он и не живой? Мужчина не понимал, бьётся ли его сердце, смотрит ли он на потолок, будет ли двигаться когда-нибудь. Голова была пуста, казалось, что даже для крови путь в мозг был закрыт. — Ты проснулся. Хенк не отреагировал на звук. К его телу подошёл грант. — Посмотрим на твоё состояние. Незнакомец посветил Уимблтону в глаза. Нахмурившись, он отложил фонарик и взял чужую руку в свою. — Пульс есть. Перед лицом Хенка пощёлкали. Никакой реакции. Задумчиво хмыкнув, некто нажал на точку над верхней губой. Потом куда-то в ладонь, и только после этого он смог уловить чужой взгляд на себе. — Здравствуй, – произнёс неизвестный. — Моргни, если ты меня слышишь. Лысый пусто смотрел на гранта, и моргнул скорее из-за нужды. — Хенк, сейчас Вы находитесь в палате центральной больницы. Вас нашли в Вашем доме, и сейчас Вы в состоянии шока, – грант отошёл в сторону. — Вы слышите меня? Уимблтон с трудом промычал. — Сейчас я сделаю некоторые манипуляции, и мы Вас быстро на ноги поставим. Голос гранта отдавался эхом в голове. Лысому было трудно понять, что ему сказали, жив ли он и в порядке ли его дом. Силы держать глаза открытыми заканчивались, и последнее, что пронеслось в голове перед долгим отключением сознания, было:— Сегодня я не умер.