* * *
Даже не знаю, как описать последующие дни, так как ничего особо интересного не происходило: учёба, подготовка к экзаменам, болтовня ни о чём с друзьями на переменах и один прогул. Ага, я один раз прогулял подготовку по алгебре, решив: «Ну нах*р эту алгебру!». Родители на первый раз, конечно, ничего такого не сказали, но в понедельник в школе я получил выговор от классухи, математички и конечно же… — АЙ! Оливер, блин! — Это тебе за наши страдания. — усмехнулся Оливка. Вот же садист! Следом за подзатыльником от него, мне прилетел подзатыльник от Дарнелла: — Вот-вот. Прогульщик хренов. — АЙ! Да понял я! Понял. Вот, зануды. П*здят меня чаще, чем всегда, блин. — Ребята, на ладно вам. Пико уже усвоил урок. — сказал нежно Бен, кладя руку мне на плечо. Дарнелл на это усмехнулся, а Оливер закатил глаза. Бендж вообще никогда не понимал этой нашей профилактики в виде подзатыльников, которой, кстати, и наш батя очень любит пользоваться. Но я понимаю Бенджамина, поэтому не буду ничего говорить. — А он по-другому, хех, не понимает. — усмехнулась Нене. — Да, Пико? В ответ я махнул рукой: — Да иди ты нафиг.* * *
POV Benjamin: Обычное утро среды. Я ходил по школе, пытаясь найти свой скетчбук, который каким-то образом пропал из портфеля. Если вкратце, после второго урока я начал собираться на следующий, но складывая вещи, я заметил, что скетчбук изчез. Я осмотрел весь класс, и спрашивал у Боба и Босипа, не лазил ли кто у меня в рюкзаке. Но они, к сожалению, ничего не видели. Спрашивать остальных одноклассников мне было как-то неловко. Пико и друзья тоже ничего не знали и даже сумки свои проверили, вдруг кто-то из них положил случайно. Но нет. И чем дольше я искал, тем больше я нервничал. Ребята, конечно, вызвались помочь с поисками (даже Оливер!), но легче от этого не стало. Он же может быть где угодно, и найти его может кто угодно! — «Пожалуйста, пусть он поскорее найдётся! Или его найдёт кто-то из учителей!» — единственное, о чём я думал. А перемена-то не бесконечная! Блин! Пройдя ещё немного по коридору, я наткнулся на небольшую группу учеников, в двух из которых я узнал своих одноклассников. Двое других были, кажется, на год старше. Они стояли у окна, громко смеясь над чем-то. Я уже собирался обойти их, как заметил в руках Криса (моего одноклассника) свой раскрытый скетчбук. Он показывал Ллойду (второму однокласснику) и девятиклассникам (?) содержание блокнота, дико смеясь, пока остальные смеялись вместе с ним. Вот чёрт. Что же мне делать? — И-извините, пожалуйста. — я решил попробовать, для начала, просто попросить, а если не получится… Что-нибудь придумаю… Наверное. Но то ли я сказал слишком тихо, то ли они слишком громко смеялись, но ребята меня не услышали. Я почувствовал дрожь по всему телу. Всё же я сделал шаг вперёд. — Извините. — сказал я более громко. И опять ноль реакции. — Эй! Наконец эта компания обратила внимание на меня. Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга. Слова «Отдайте мне мой скетчбук, пожалуйста» застряли в моём горле, превратившись в огромный ком. Что-то странное было во взглядах этих парней. Что-то, что вызывало дикое желание убежать отсюда. Наконец один из них, парень с короткими тёмно-каштановыми волосами заговорил: — Постойте. Это же тот самый Бенджамин Фейрест, а? Он, как и остальные члены группы злобно улыбнулся. — Ага. — улыбнулся Ллойд. Парень со светлыми волосами чуть выше плеч. — Тот самый, детдомовский. Ха-ха! Банда рассмеялась, а я пытался заставить выдавить из себя хоть слово и при этом не подать виду, что мне дико больно от слов Ллойда и от того, что меня назвали ИХ фамилией. — Ой, посмотрите! Сейчас заплачет! — крикнул Крис. Парень со светло-русыми волосами, с очень длинной чёлкой, что почти закрывала глаза. — Сейчас к маааамочке побежит! — крикнул второй девятиклассник с чёрными волосами. — Которой у него нет! — крикнул Ллойд, продолжая рассматривать мои рисунки и угорая. Они пуще прежнего засмеялись. В груди очень сильно защемило, а кулаки сжались так, что ногти впивались в кожу. Меня накрыла непонятно откуда взявшаяся злость. — Н-не смейте оскорблять меня! — крикнул я, что есть сил, топнув ногой. — И отдайте мой скетчбук! Только спустя несколько секунд до меня дошло, что это прозвучало чертовски глупо с моим ростом и голосом. Мне захотелось провалиться сквозь землю, забрать свои слова назад! Но неожиданно Крис, забрав блокнот у Ллойда, протянул его мне: — Подойди и возьми. Я бы подошёл, но его тон и ухмылка не вызывали доверия. — С-сам подойди и отдай… Пожалуйста. — почему-то вырвалось у меня. — Конечно-конечно. — Крис, всё также странно ухмыляясь, подошёл ко мне, вместе с остальной бандой, протягивая мне мою вещь. Парни, зачем-то, встали вокруг меня. Я протянул дрожащую руку. Да в чём подвох? А я быстро узнал, в чём. Едва кончики моих пальцев коснулись скетчбука, как Ллойд, крикнув «Сэм, лови!», кинул блокнот шатену. Тот ловко поймал его. — Эй! — я бросился в сторону Сэма. — Ларри, принимай подарок! — он бросил скетчбук брюнету, смеясь. Ларри бросил скетчбук Ллойду, тот Сэму, тот Крису, тот Ларри и так по хаотичной. Они перекидывали друг другу мой блокнот, смеясь и отпуская нелестные комментарии к моим рисункам. А я… Просто стоял, не в силах что-то сделать. Я не мог ударить кого-то из них, ведь они наверняка сильнее меня. Я не могу забрать свой скетчбук, ничего не могу! Только стоять, опустив голову и роняя слёзы, вызывая этим гиений смех. Пожалуйста, прошу, пусть это закончится! — Эй, имбецилы! — внезапно услышал я знакомый и такой родной голос. Я поднял голову и осмотрелся, а Ларри, который только что перекинул скетчбук Сэму, получил по лицу и упал. — П-пико?! Пико, сжав кулаки, кажется, до побеления костяшек пальцев, тяжело дышал. Его лицо хоть и было скрыто маской, но глаза… В них было столько ненависти и злобы, что я засомневался, радоваться мне или бояться. По спине пробежал холодок. — Вы не оп*д*рели случаем?! — проорал Пико так, что стены, кажется, затрещали. — Ха-ха… Воу, чувак, остынь. — Крис, сразу растерявший всю свою уверенность, сделал несколько шагов назад. Его приятели последовали за ним. — Куда попёрли? — в пару шагов Пико оказался рядом с Сэмом, и сжал воротник его рубашки, притянув парня к себе. — Ничего вернуть не хочешь? Кажется, ещё немного и Пико всё здесь разнесёт. Или, как минимум, ещё кого-то ударит. — Д-да забирай ты этот мусор! — шатен бросил скетчбук к моим ногам. Но Пико, кажется, не собирался отпускать парней. — Дай уже уйти! — крикнул Ллойд с явным волением в голосе. — Куда? Ничего не забыли? — спросил Пико так же злобно. Я подбежал к брату, положив руку ему на плечо: — Пико, успокойся. Это того не стоит. Всё нормально. Я не хочу, чтобы у Пико были неприятности из-за меня. Пару секунд рыжий смотрел то на меня, то на компашку, что-то бурча себе под нос. — В следующий раз вы так легко не отделайтесь. — наконец сказал (скорее, даже прорычал) он и отпустил Сэма. Даже оттолкнул, я бы сказал. — А теперь вон с глаз моих! Компашка поспешила удалиться. — С*ки. — выругался Пико, поворачиваясь ко мне. — Бендж, ты как? Порядок? — его злобный голос снова стал нежным и добрым. Будто кто-то переключил Пико в другой режим, или что-то вроде этого. Я аж вздрогнул. — А! Э-э-э… Д-да. — я поднял с пола блокнот. — Не тронули? — брат положил руку мне на плечо. — Нет, не успели. Скетчбук тоже цел. — ответил я, рассматривая скетчбук. — Спасибо, Пико. Я улыбнулся ему, а Пико, сняв маску, улыбнулся мне в ответ. Не знаю, сколько бы мы ещё смотрели друг на друга, если бы не звонок на урок. — Бл*ть! — Пико аж подскочил. — Мммррггхх… Не хочу на биологию. — простонал он. — Ладно, пока, братиш. — Пока, Пико. Мы разбежались по кабинетам.* * *
— Вот п*доры, а! — Нене ударила ладонями по столу, когда мы с Пико рассказали ребятам эту историю. — Дарнелл, Олька! Давайте их поищем, морды им набьём! — Нене, да ладно тебе. — Оливер махнул рукой, поедая сендвич (мы сидели в столовой). — Нафиг нервы и силы на них тратить. Дарнелл и я поддержали позицию Оливера. — Агх. Ла-а-адно. — Нене закатила глаза. — Твой скетчбук хоть цел? — Да, с ним всё в порядке. Только они след карандаша кое-где немного размазали, но это терпимо. Хорошо, хоть не порвали. — сказал я с облегчением. — В таком случае от них остались бы только трупы. — сказал Пико, крутя в пальцах ложку. Кажется, я его скоро побаиваться начну. — Ха-ха, кто бы сомневался. — ухмыльнулся Дарнелл. — Хотя, я бы в таком случае им тоже рожи набил. Оливер и я только закатили глаза на это. Придя домой после долгого и утомительного дня, я и Пико развалились на диване в гостиной. Мы некоторое время смотрели кто куда, не говоря ни слова. Казалось, вот-вот и мы оба провалимся в сон. — Бендж. — А? Голос Пико вывел меня из полудрёмы. — Что? — я принял сидячее положение, что сделал и веснушчатый. — Бен… М-м-м… Тогда в столовой ты говорил, что те утырки начали оскорблять тебя. — Пико виновато отвёл взгляд. — А что именно они говорили? Можешь не говорить, если не хочешь! — он замахал руками, мотая головой. — Ну… — я решил ему рассказать. — Они меня моей старой фамилией назвали. И… Н-назвали меня детдомовским. Я опустил глаза, вспоминая это. На моё плечо легла сильная рука. — Ты же и сам понимаешь, что это не так. — сказал Пико, улыбаясь мне. — Надеюсь, мне не нужно объяснять тебе очевидное? — он приподнял бровь. От его слов у меня появилось приятное тепло в груди. Он прав. — Да, Пико. Ты прав. Ты абсолютно прав! — я вскочил с дивана. — Это не более, чем ничего не значащие слова! — Правильно мыслишь, Бендж! Братик заключил меня в объятия, повалив на диван, и смеясь. Стоит ли говорить, что я тоже словил смешинку? — Ха-ха-ха… Чего смеёшься? — спросил сероглазый, продолжая посмеиваться. — Ха-ха… А ты чего? — Я первый спросил. — Ты первый смеяться начал. — сказал я. — Ладно-ладно. — сдался Пико. — Не знаю я, хех. Настроение просто хорошее. — Ха-ха. У меня тоже.* * *
Это было воскресенье. Я и Пико сидели у Оливера, который пригласил нас к себе в гости. Пару минут назад мы обсуждали какой-то фильм, но разговор зашёл в тупик. Мы сидели в тишине. Я и Оливер сидели на полу, а Пико на кровати. Я перебирал пальцы, пытаясь найти тему для разговора. Вообще, из нас троих расслабленным казался только Пико. Мне бы так. Видимо, устав от тишины, Оливер снял со стены гитару, и начал её настраивать. Потом, поперебирав струны, он наконец начал играть, а затем и петь. И я сразу же узнал эту песню. Я довольно часто её слушал, лёжа в своей комнате в интернате. Под неё было очень приятно грустить, как бы странно это не звучало. Но мат припеве немного резал уши, по крайней мере по началу, но позже я как-то привык. Припев и второй куплет Пико (который сидел уже с нами на полу) и Оливер пели вместе. Каждый несколько строчек. Их голоса очень хорошо звучали вместе и они так хорошо действовали. Будто читали мысли друг друга. Почти как мы с Грейс. Когда они начали петь припев я не смог сдержаться. Я прикрыл глаза и начал петь вместе с ними, стараясь не произносить матерное слово. Когда я открыл глаза, я заметил, что рыжеволосые смотрят на меня. Оливер, кажется, был в шоке. — «Вот блин!» — подумал я, отводя глаза и прикрывая рот рукой. Мне было, почему-то, безумно стыдно. Кузены, как ни в чём не бывало, продолжили петь. Что-то заставило меня посмотреть на них. Пико кивал, показывая пальцем-пистолетом на меня. Он хочет, чтобы я тоже пел? Что ж… Ладно! — На-на~ ~На-на-на~ Ну и на-х*-я тебе я? Ну и на-х*-я тебе я? Уо-о-о-о… Оливер играл проигрыш, напевая песню и поглядывая то на меня, то на Пико. Теперь Оливер не выглядел угрюмым, или напряжённым. Скорее, расслабленным. Пико и я покачивали головами в такт музыке, поглядывая друг на друга. Пико широко улыбался, как и я. Посмотрев на нас, Оливер три раза сильно кивнул головой, как бы отсчитывая «Три! Два! Один!» и сыграл аккорд. — На-на-на~ На-на-на~ На-на~ ~На-на-на~ Ну и на-х*-я тебе я? Ну и на-х*-я тебе я? Уо-о-о-о… — На-на-на~ На-на-на~ На-на~ ~На-на-на~ Ну и на-х*-я тебе я? Ну и на-х*-я тебе я? Уо-о-о-о… Мы допели втроём и Оливер в последний раз провёл рукой по струнам. — Браво! Бра-во! — сказал Пико, аплодируя. — Молодцы! — А-ха-ха-ха. Спасибо, Пик. Ты тоже классно постарался. — Оливер показал большой палец вверх. — Да, Пико. Ты супер! — сказал я, тоже захлопав в ладоши. — Пасиб. — он улыбнулся, потирая шею. — Неплохо поёшь, кстати. — А? Это сказал… Оливер? И… Он сказал это мне? — Т-ты… Мне? — Ну да. — Оливер на секунду отвёл взгляд. — А что? — Д-да ничего. Спасибо. Ты тоже, кстати, неплохо поёшь. Хотя, нет. Ты поёшь очень даже хорошо! Теперь настал черёд Оливера удивляться. — С-серьёзно? — он заикается? — Спасибо… Наверное… — потом он сказал более тихо. — И это говорит сын Фейрестов… Во дела-АЙ! Это Пико дал Оливеру подзатыльник. Хороший такой. — За что?! — возмутился Оливер. — У меня такой же вопрос, Пико! — А это чтоб Оливка больше не говорил подобные вещи. — Пико скрестил руки на груди. — Да что я такого сказал? — Сам знаешь. — Пико, да ладно тебе. — я положил свою руку брату на плечо. Он, вроде как, успокоился. Потом я посмотрел на Оливера. — И Оливер, правда. Не называй меня этой фамилией, ладно. Мне это неприятно. Некоторое время Оливер смотрел на меня очень странно. То ли удивлённо, то ли виновато. Я не смог понять. — Хорошо. — наконец сказал он. — Не буду. — затем, он взял гитару, выдохнув. — Может ещё что-нибудь споём? Мне так понравилось. — Я н-не возражаю. — кивнул я. — Я в принципе тоже. Давайте. Расположившись поудобнее, мы начали выбирать песню. И вскоре выбрали. Затем ещё одну. И ещё, и ещё, и так до вечера. И это первый раз в моей жизни, когда мне было в удовольствие петь весь день.* * *
Дни проходили совершенно обычно. Учёба, домашние задания, отдых, прогулки. Те задиры ко мне больше не лезли (готов поспорить, что это дело рук Пико). Оливер стал более дружелюбным ко мне, мы стали чуточку больше общаться, что не могло меня не радовать. С Бобом и Босипом мы продолжали иногда общаться, и они как-то узнали, что я рисую. Сказали увидели как-то раз, как я рисовал в скетчбуке. Но показать я им не решился. Благо, смеяться они не стали. В художественной школе тоже всё было отлично. Я одну за другой получал пятёрки (признаю, четвёрки иногда тоже были), и на очередное занятие шёл с хорошим настроением, как и возвращался потом домой. Со Скай мы изредка общались, в основном по пути в художку и обратно, но говорить с ней было приятно. Она чем-то напоминала мне Грейс. Кстати о ней, я наконец-то смог познакомить её с моими друзьями и всё прошло отлично. Мы здорово поболтали, много смеялись, шутили. Как же хорошо, что мои друзья смогли подружиться. С родителями тоже всё было более, чем замечательно. Новым открытием для меня стало то, что меня не ругали за оценки ниже пятёрки. Я как-то раз получил 4 за изложение по русскому языку и оценку выставили в электронный дневник. Но мама и папа ничего не сказали. Чисто из интереса я спросил об этом, на что получил ответ «4 тоже хорошо». А как-то раз я получил два по алгебре за домашнее задание, и оценка пошла в электронный дневник. Сказать, что я весь день был как на иголках — просто промолчать. Пико, конечно, пытался меня убедить, что всё нормально, но это не очень-то и помогало. И на следующий день мама увидела эту двойку, и задала логичный вопрос: — За что двойка? И я ей всё объяснил. И к моему удивлению, она не стала кричать или ругать меня. Мы вместе сели за алгебру и постарались разобрать тему и сделать задание. Мама не кричала, если я тупил, не замахивалась. Мы спокойно выполнили номер. У папы, когда он увидел двойку, тоже была очень спокойная реакция. Он сказал, что я всегда могу подойти или позвонить, если он на работе и он поможет, чем сможет. Как же я люблю эту семью. А двойку я исправил, кстати. Понедельник. Я возвращался домой с художки, немного уставший, но довольный. Попрощавшись со Скай, я пошёл своей дорогой. Недавно я отправил Пико сообщение, что уже вышел из художественной школы и скоро приду домой. На что Пико ответил, что «почти закончил битву с домашкой». Вообще, у него и у ребят сейчас большая нагрузка. Всё-таки близится конец четверти, нужно зарабатывать оценки и пробные экзамены сдавать. Но я уверен, они справятся. Наконец-то я дошёл до дома. — Привет! Я дома! — крикнул я, входя. Ответа не последовало. Не слышит, что ли? Сняв обувь и верхнюю одежду, я поднялся на второй этаж, занёс рюкзак в комнату, а потом постучался к Пико. — Пико. Это я, Бенджамин. И опять тишина. Занят? — Пико, я захожу. — сказав это, я открыл дверь. И увидел Пико, который спокойно спал на кровати. Портфель стоял возле стола, что говорили о том, что Пико сделал уроки, а потом заснул. Я уже хотел уйти, чтобы не мешать ему, как заметил, что окно в комнате открыто, из-за чего в помещении было прохладно. А мой брат спал в одной майке и домашних шортах. Он же замёрзнет! Я тут же закрыл окно и достал плед из шкафа, так как Пико лежал на одеяле. Найдя плед, я укрыл рыжеволосого и положил ему подушку под голову, он спал чуть дальше от неё. Пико быстро закутался в плед, что-то довольно промычав. Я сел рядом с его кроватью. Всё же Пико всегда очаровательный. Даже когда спит. А вместе с этим ещё и очень хороший, заботливый, добрый. Почему он такой? Почему Пико такой… Хороший? Почему я хочу постоянно проводить с ним время, всегда держать его за руку, смотреть, как он рисует, хочу всегда обнимать его…? И… Почему у меня такие мысли? Почему у меня так бьётся сердце и вспыхивают щёки, когда я думаю об этом? Я думал у братьев не должно быть такого. Стоп… А что если… Нет… Нет, нет, нет, нет! Нет! За пару секунд я оказался в своей комнате. — Нет, нет, нет! Только не говорите мне, что я… Слово застряло где-то далеко-далеко, так и не вырвавшись. Я не мог заставить себя произнести это вслух, даже самому себе. Это же… Тупо! Я не мог…! Но… Это, кажется, действительно так… — Б… Блинский…