Видения

Драко сидел здесь почти всю неделю, за исключением тех дней которые он провёл в Хогвартсе в ожидании новостей. Врачи говорили что Гермионе полегчает через три-четыре дня, но они ошиблись. Её состояние оставалось таким же. Драко не отчаивался, но в глубине души жило понимание ситуации. Гермиона не видела смысла жить. А как же он!? Как же человек, которого она любит? Неужели она думает, что он её не любит? Ведь он пришёл за ней тогда, а сейчас сидел здесь. Неужто она думает, что он сделал всё это ради репутации и того чтобы унизить её? Увы, но похоже, да. Это было очень плохо. Да нет, даже не очень, а пи*дец как плохо. Гермиона должна вернуться и стать его женой, его любимой. Каждый день перед сном он молил богов не забирать Гермиону и только после трёх молитв ложился спать. Точнее, он почти не спал, а только наблюдал за ней. В последние дни он осунулся, у него появились огромные подглазины и сам он стал худой и был похож на какого-то дрыща. Будь у него алкоголь всё бы было не так плачевно. Он бы просто напивался и всё. Да, наверное он бы тогда плакал каждый день, но это было бы в разы лучше его настоящего состояния. Все эти дни он провёл на её койке. Каждое утро начиналось с того что он просыпался, вставал с другой половины койки, которую врачи расширили для него, и продолжал сидеть рядом с ней, говорить что всё хорошо и держать её руку. Даже во сне он не хотел с ней расставаться и поэтому постоянно держал руку Гермионы. Медики приносили ему еду, но он практически не ел. Он не мог спокойно есть, ведь перед ним, в бреду, лежала Гермиона. Девушка которую он полюбил несмотря ни на что. Происхождение, то что она была заучкой и многое другое не могло приказать Драко разлюбить её. Драко невольно начал вспоминать все дни которые он здесь провёл с надеждой на то, что Гермиона очнётся.

***

Первый день: Драко не спал всю ночь. Он сидел рядом с Гермионой и повторял: — Всё хорошо. Я рядом. Он не знал, почему, но всегда говорил эти слова. Может чувствовал что Гермиона нуждается в том чтобы он был рядом, может просто самому было от этого спокойней. Врачи говорили что она выздоровеет. По крайней мере у Гермионы было больше шансов выжить, чем... Нет. Он даже не мог об этом подумать. Ведь тогда он остался бы без цели жизни. Мама всегда говорила ему : «Береги свою любовь, Драко, если не будешь этого делать, то вскоре узнаешь что такое: потерять смысл жизни, потерять любовь» и только сейчас он понял, каково это: потерять любовь. Сейчас он боялся и думать о том, что будет если... если это случиться. Это будет убийство сразу двух. Он не сможет вынести на себе такую вину. Из-за него она сейчас валялась здесь, а если ещё и это случиться, то он точно последует её примеру. Драко погладил большими пальцами руку Гермионы. Она никак на это не отреагировала. От этого Драко стало тяжелее. Он хотел видеть её реакцию на его прикосновения, слова. Хотел видеть что ей приятно, хотел видеть как она смущается, а вместо этого...ничего. Ноль реакции. Он наклонился и чмокнул её в шёчку. И вдруг Гермиона улыбнулась. Улыбнулась искренне, так, как ему улыбалась лишь мама. Драко заметно повеселел. На его лице расцвела улыбка. Значит она всё-таки чувствует. Чувствует его прикосновения, поцелуи и слышит его тихий шёпот. Это было хорошей новостью. Значит ей лучше. Значит она скоро снова будет с ним. Значит совсем скоро он сможет сказать ей те самые три слова, которые он мечтал ей сказать с четвертого курса. Он улыбался и был доволен тем, что Гермиона идёт на поправку. Он просидел с таким выражением лица до конца дня и с ним заснул. Второй день: Драко понял что похоже врачи ошиблись со сроком пробуждения Гермионы. Ведь уже наступил четвёртый день её пребывания здесь, а она всё никак не очнётся. Страх, который раньше жил в глубине души, начинал вылезать на поверхность. В нём всё ещё теплилась надежда что она сейчас проснётся, бросится ему на шею и обнимет также, как в тех видениях. Но по-тихоньку эта надежда всё больше угасала. У него тоже не всё было хорошо, но он это переживал спокойно. Нервы сделали своё дело и теперь он отрубался, бывало, прямо на стуле. Он очень сильно боялся что она не очнётся. Что Мерлин отберёт у него самое дорогое. Его девочку. Врачи уже хотели и рядом с ним поставить капельницу, чтобы хоть как-то его кормить, но он отказался. Ну не мог он есть. Просто не мог. Лучше бы они эти силы бросили на спасение Гермионы, а с ним всё будет хорошо. Каждый день к ней проходили врачи, но сегодня они бегали каждые пять минут. Они говорили это для того чтобы «проверить состояние пациентки.» Драко, конечно был против этого, ведь в палате было стеклянное окно, в которое, при помощи специального заклинания, могли посмотреть только врачи. Сегодня он не мог чмокнуть её в губы или в щёчку, убрать прядь со лба или погладить большим пальцем щёку, ведь тогда бы весь мед.персонал знал, что у них взаимная любовь. Просто видимо Гермиона чувствует не все прикосновения, а поцелуи вообще не чувствует. Он её в этом не винил ни в коем случае. К ним, слава Богу, не лез «Пророк» вместе со своей тупоголовой Ритой Скитер, но и без этого проблем хватало. Банально проблема с его самочувствием. Ему с каждым днём становилось хуже. Он конечно ел и спал иногда, чтобы не лечь рядом с Гермионой, но ему было очень тяжело. Врачи почти насильно запихивали ему еду в рот. Он не мог ни есть ни спать, когда на кровати рядом с ним лежала в бреду Гермиона, оказавшаяся там по его вине. Каждый день приходил глав.врач и осматривал Гермиону. Он, конечно, не имел против этого ничего, но всё же какая то его часть жалела, что этот человек пришёл, ведь он, на какое то время но всё же, отстраняет от него Гермиону. В первый день они попытались вынуть его руку из её и вложить туда руку доктора, но Гермиона начала вырывать руку и чуть не вывернула руку доктору. Она будто чувствовала что это был не он. Она не чувствовала себя в безопасности с другими. Только с ним. Всё то время, что она боролась она кричала его имя. Слава Мерлину, врач наложил «Оглохни» на дверь, а то бы уже весь персонал знал, что Гермиона не может без Драко ни секунды. С того момента он не отходил от неё не на шаг, но врач всё равно приходил и измерял температуру, давление и слушать её сердечко. Сердечко, которое принадлежит ему. Третий день: Вчера она так и не очнулась. Драко снова вчера не спал. Он до последнего надеялся что она проснётся. Хоть в час ночи, хоть в 5 утра , неважно. Главное что она проснётся и он сможет взять её за руки, как в том видении из Выручай- комнаты, и сказать ей три заветных слова. Вроде простые слова но он не мог выдавить их из себя вот уже 3 года. Седьмой год Хогвартса Драко не считал, поскольку Гермиона, Вислый и Святой Поттер искали крестражи. На битве за Хогвартс он так и не смог её найти. Он метался по всему замку, но не мог её найти. Он точно знал что тогда бы он сказал ей эти три слова и сейчас всё было бы по-другому. Они бы встречались, а может, были бы уже помолвлены и планировали бы свадьбу. Сидели бы в Выручай-комнате и обсуждали бы церемонию, праздник и будущее преображение Менора. Как бы всё могло измениться, найди он в себе решимость и силы сказать эти три заветных слова. Драко ещё раз погладил её по щеке и Гермиона впервые за несколько дней произнесла его имя и было видно, что она немного покраснела. Наверное в её сне он творил такие же вещи, как в том видении, что расположилось на диване. Ему нравилось то, как она редко, но реагировала на его прикосновения. Будто она знала что ему приятно когда она отзывается на его поглаживания и поцелуи. Наверно Гермиона пыталась убраться из своего сна и иногда у её сознания это получалось, но ненадолго. Бедняжка. Его до сих пор мучал вопрос из-за чего она решилась на такой шаг? Ведь у неё есть Поттер и Вислый. Про девчонку Уизли и эту странную с Когтеврана и говорить нечего. Они всегда были рядом с Гермионой. А родители? Мама с папой наверно очень сильно волновались бы за неё. Сегодня врач не приходил. Он решил остаться у себя в кабинете и придумать цифру, которая утешит Малфоя. Он был почти уверен что это « максимум четыре дня» были всего лишь выдуманным сроком. Что и требовалось доказать. Врачи здесь были добрые, но не реалисты. Они были уверены что Мерлин поможет им скрыть то, что срок они назвали наугад. По их диалогу в тот день когда его оставили присматривать за своей девочкой он слышал как врачи тихо говорили: — Что делать? Мы с таким раньше никогда не сталкивались. — Давайте оставим его здесь. Может так она и вправду очнётся через четыре дня. Сначала он думал что ему послышалось, но сейчас он понимал что он слышал реальный диалог и ему не показалось. Врачи придумали срок для того, чтобы он успокоился, так как видели что ему очень плохо. Драко был рад что врач не пришёл. У него было больше времени, которое он мог провести наедине с любимой, чем обычно. Он, конечно, переодически вырубался, но в целом мог провести с ней гораздо больше времени чем обычно. Осмотр занимал где-то полчаса, а то и час. Доктор просто забирал у них время. Он знал, что Гермионе становилось лучше, но похоже в себя она придёт не скоро. Ну ничего. Он готов здесь просидеть неделю, две, месяц, сколько угодно, лишь бы быть рядом когда она вернётся на землю. Он в шутку, пытаясь рассмешить себя, говорил, что зря он называл её ангелом, но шутка была так себе и это не помогало. Он пытался наладить своё моральное состояние, так как на физическое он уже давно забил, но у него ничего не получалось. Ну да ладно. Гермиона скоро очнётся и всё станет в норме. И у неё и у него. Драко не заметил как продолжал поглаживать руку Гермионы уже на протяжении получаса от чего Гермиона улыбнулась.На неё были наложены чары, чтобы знать её температуру, давление и пульс. Его утешало то, что все её жизненные ресурсы были в норме, а врачи говорили, что она выкарабкается. Это единственные слова, которым он верил. То что она выкарабкается он и так видел. Гермиона была сильной духом, да и телом тоже. Она тогда хорошо залепила ему по носу на третьем курсе. Тогда он вправил себе нос, но ещё долго прикасался к нему. Его коснулась его любимая. Да, коснулась очень поверхностно, но это единственное прикосновение которое он мог тогда получить. Тогда он ещё не понимал что с ним твориться и что он просто любит. Он понял это только на четвёртом курсе, когда увидел её порхающую по лестнице. Он знал что она сделает это. Что она выкарабкается. Для него. Ради него. Они так стремились друг к другу слишком долго, чтобы потерять друг друга. Значит она сможет. У неё получится. И все её мечты исполнятся. Если она захочет. А она точно захочет! Ради него. Ради них. Гермиона никогда не сдавалась. Даже когда их поймали егеря она нашла способ как выкрутиться. Пульнуть Поттеру в лицо жалящим проклятием, чтобы его не узнали. Это было гениально. Только его девочка могла до такого додуматься. Он так хотел помочь им и пытался развалить Пожирателей изнутри. Его наказывали за то, что он давал ложные сведения, но зато он помогал любимой. Чтобы она в будущем стала мамой и любимой женой. Мамой его детей и его любимой женой. При мысли о том что Гермиона не подозревает какие у него большие на неё планы Драко улыбнулся и просидел с этой улыбкой до конца дня. Сейчас: Драко вдруг услышал самый страшный для него звук. Заклятие которое показывало пульс издало звук сирены. — Драко, я люблю тебя. Драко замер и посмотрел на Гермиону. Она уже закрыла глаза. Заклятие на несколько секунд замолчало, но потом снова начало пищать. Драко посмотрел на табло на котором были выведены все параметры, но увидел лишь то, что у Гермионы не было пульса. Сразу сбежались врачи. Драко стало плохо. Он не заметил как какой-то врач вывел его из палаты. Драко не мог соображать. Пульс равен нулю. Она умирает. Драко молился всем небесным силам чтобы они не забирали Гермиону. Он сел на ближайшее сиденье и стал ждать. В голове набатом стучало только одно: — Она умирает, она умирает, она умирает… Он надеялся что слышал её голос не в последний раз, он надеялся что всё будет хорошо. Что сейчас доктора вернут её к жизни и она встанет, подбежит к нему и обнимет его. Звук сирены всё не прекращался. — Нет, Гермиона милая, пожалуйста, живи. Я тоже люблю тебя. Больше жизни люблю. Он так хотел посмотреть на неё, что встал с сидения и подошёл к окну. Он услышал однажды заклинание и быстро его произнёс. Он увидел страшную картину. Гермиона лежала на койке. На ней была какая-то странная маска, а к её груди прикладывали дефибриллятор. Видно мощности палочек уже не хватало. После каждого разряда её тело поднималось над койкой, будто пытаясь ухватить улетающую душу. Слышно было, как врачи говорили: — Разряд! Ещё разряд! Увеличивай! Ещё раз! И звук дефибриллятора. Кошмар наяву. Он не выдержал этих звуков и зажал уши, осев на пол. Через десять минут вышел главный врач. Драко разжал уши. Сирена прекратила выть. — Как Гермиона? Как она? - Драко задыхался от волнения. Он подлетел с места и почти бегом подошёл к врачу. — Мистер Малфой... Она... — Не тяните пожалуйста. С ней всё в порядке? — Не совсем. — Что не так?- сердце загрохотало. — Она умерла. — Нет........вы шутите? Скажите что вы шутите! Она же жива, правда? Врач отрицательно покачал головой. — Мистер Малфой, мне очень жаль... — Нет.... Гермиона... нет.