Purple Days c 23 главы

Небольшой корабль кувыркался в штормовом море, одна набегающая волна едва не опрокинула его, разбившись о корпус. Столкновение выпустило мощные брызги соленой воды, которые, казалось, почти полностью скрыли судно; одинокий человек на румпеле протирал свои бледно-зеленые глаза, пока стаксель яхты надувался до максимального удлинения под действием мощного ветра. Маленькое судно в считанные секунды преодолело волну, быстро набрало скорость, прежде чем на него нахлынула следующая большая волна, и оно с трудом одолело высокий склон, едва добравшись до вершины, прежде чем снова полететь вниз; мужчина изо всех сил держал румпель, глядя на неподвижный компас рядом с собой. Джоффри видел, как очертания Валирийского полуострова становятся все больше и больше, несчастное море вокруг него в вечном гневе, словно гибель все еще отзывается эхом в веках, большие шлейфы дыма застилали горизонт и становились все больше, чем ближе Джоффри подходил к материку. Он уверенно маневрировал маленькой лодкой, прислушиваясь к течениям и силе волн, чтобы оценить приближение к полуострову. Все его навыки моряка и штурмана были испытаны на прочность, когда он обходил края странных водоворотов и неестественных течений, с ревом бросаясь на румпель и едва не пропуская огромный водоворот воды, словно какой-то бог отсоединил дно гигантской ванны Браавоса. Он задавался вопросом, сколько больших кораблей не смогли обойти странные течения и опасности без повреждений, сколько судов было потеряно в пучине, которой были южные подходы к Валирии. Восточные и западные подходы были более безопасны для кораблей, во всяком случае, в данном значении этого слова, но ядовитые испарения, которые, казалось, наводняли полуостров, были там наиболее сильны... По мере того, как Джоффри преодолевал самые сильные течения, воды успокаивались, а ветер становился все слабее и слабее по мере того, как он приближался к зазубренным, черным скалам обреченного полуострова. Когда он приблизился к огромному черному горизонту, который, казалось, простирался высоко в воздух, как городские стены самого Волантиса, ветер уже почти не дул, словно какой-то великан расщепил гору пополам и погрузил одну часть под воду, а другую поднял в воздух. Джоффри смотрел на черную, зубчатую скалу с задумчивым видом, сбрасывая небольшой якорь яхты, и судно остановилось прямо у огромной неестественной стены. Он взял в руки свои скалолазные грабли и принялся за работу, привязав веревку к поясу, а большой рюкзак оставил позади, взбираясь по почти вертикальному склону того, что когда-то было серединой полуострова. С черным камнем было трудно работать, и только опыт помог ему не упасть вниз, когда скалолазные грабли соскользнули. Он пробирался вверх, хрипя от усилий каждый раз, когда грабли ослабевали и он свисал с обрыва. В конце концов он добрался до разрушающейся вершины и смог встать, глядя на пустырь за ее пределами. Он не знал, чего ожидать, когда взялся за дело, которое обрекало на гибель многих других будущих исследователей, за дело, в котором погибли король Томмен Ланнистер и Брайтроар, за дело, которое даже унесло жизнь его двоюродного деда Гериона. Иногда он представлял себе Валирию как море руин и памятников давно забытым богам, иногда - как затерянный полуостров, как землю, отвоеванную какой-то извращенной природой, как темный, пепельный Соториос... Когда он преодолел последний валун на своем пути, то увидел зрелище, от которого у него перехватило дыхание, одновременно меньшее и большее, чем он мог себе представить. От его ног до горизонта простиралось то, что когда-то было сердцем Валирийской империи. Это была ужасная пустошь из черных, зазубренных скал и тускло-серой пемзы, пепельная пустыня из бесконечной землистой пыли, которая, казалось, шептала при малейшем дуновении ветерка. Вместо пологих холмов Джоффри обнаружил граненые, изрезанные выступы древней породы, торчащие вверх через случайные промежутки времени. Там, где он ожидал увидеть ужасных монстров и кошмары, он нашел лишь бесконечный пепел, уходящий к горизонту, где он образовывал огромную серую завесу, достигающую самых небес. Джоффри на мгновение застыл между ужасом и благоговением, ошеломленный выжженной, искореженной пустошью, где даже черви не могли надеяться выжить. Через мгновение он покачал головой и глубоко вздохнул, после чего начал идти, ступая на одну ногу, как делал это всегда. -.PD.- Климат был странно спокойным, когда Джоффри ел немного харттака, соленое мясное блюдо было пиршеством для его засыпанного пеплом рта. Он находился в небольшой палатке, пытаясь побороть потусторонний холод, который, казалось, вторгся ночью на взрытую пустошь, которой была Валирия. Он потирал руки о ладони, размышляя о своей цели... потому что, как бы ни пугало его окружение, он пришел не для того, чтобы поглазеть на Старую Валирию... он пришел, чтобы вернуть семейную реликвию, потерянную временем и амбициями. Брайтроар, фамильный меч Дома Ланнистеров из валирийской стали, был утерян, когда нынешний глава Дома, Томмен II Ланнистер, Король Скалы, увез его вместе с огромным флотом галер прямо в разрушенную Валирию в поисках богатства и славы. Ни короля, ни корабля, ни меча больше никогда не видели... и именно этот меч был нужен Пурпуру, чтобы... что-то сделать. Это был недостающий компонент в плане эльдрической твари, и самая ясная зацепка Джоффри за долгое время, за которую он ухватился обеими руками. Одно было несомненно: Брайтроар мог быть создан как оружие, но тень в его душе шептала о другом... Инструмент жизни и смерти, ключ, который можно вставить в огромную дыру в сердцевине его души, связь... Он был выведен из задумчивости, когда заметил зловещий грохот на земле, его палатка слегка задрожала, когда отдаленный рев усилился. Джоффри выглянул из палатки и увидел всепоглощающую завесу из серого пепла и черного дыма, застилающую горизонт, покрывающую саму землю, когда ранее слабый ветер внезапно усилился до силы осеннего шторма, все сильнее и сильнее, пока ужасно неровный песок не стал обжигать его лицо и глаза, а ветер все еще набирал силу и ревел, как великий зверь из древнего мифа. Серая завеса неуклонно продвигалась по горизонту, прямо к берегу и к шатру Джоффри. Он отступил назад, пытаясь открыть свой рюкзак и схватив тонко сплетенный платок, который он быстро намочил в воде. Он повязал его вокруг рта и зашумел, когда ветер взвыл, как демон, палатка сдвинулась на одну сторону, когда ткани натянулись, и Джоффри накрылся своим одеялом. Наконец палатка не выдержала: огромные прорехи разорвали ее, она почти распалась, как только первая прореха дала выход и запустила цепную реакцию. Вскоре палатки уже не было, только Джоффри обнимал выжженную землю, а вокруг все стало пепельно-серым. Джоффри едва видел свои руки, когда ветер оглушил его, и он закашлялся, прижимая ко рту обе руки и мокрый платок. Он кашлял снова и снова, с каждым разом все сильнее, когда дым стал все сильнее, тошнотворно теплый, он заполнил его легкие, его глаза, все стало черно-серым, он кашлял, кашлял и кашлял, пока платок не унесло ветром, и Джоффри не упал на землю, ветер потащил его за собой, когда он схватился за горло и попытался вдохнуть, но вместо этого вырвался придушенный, скулящий звук. Нет, подумал он, когда ему удалось ухватиться за землю, подтянуться и, спотыкаясь, подойти к своему рюкзаку. Ощущение было такое, будто он толкается с левиафаном, но вскоре он снова стоял на коленях, в его легкие не поступало ни капли воздуха, он зиял и трясся, тащась вперед, даже когда его заливали багровые полосы, и он был поглощен. -.PD.- Все, кроме фиолетового принца, делают шаг вправо... значит ли это, что все идут дальше, а я остаюсь здесь, в ловушке, не в силах умереть по-настоящему? Он задумался, глядя на созвездия. Нет, он давно отбросил двойные смыслы из своих размышлений, они казались слишком сложными, слишком легкими для того, чтобы истинный смысл был неверно истолкован. Если Джоффри и знал что-то от таинственных существах, стоящих за всем этим, так это то, что они хотели, чтобы он понял, страстно хотели этого... Созвездия содержали истинное послание, а загадка была лишь ключом, который они оставили, чтобы кто-то другой, знающий язык вестеросса, не смог разгадать ее до конца. Это было послание только для него, и ему казалось, что ответ должен быть крайне очевиден... Но как он ни старался, он не мог его разгадать. Информации не хватало, чтобы выровнять простой подстановочный код, а для сравнительных уравнений мейстера Клина было слишком мало времени... он прибег к самым непонятным шифрам и методам дешифровки, известным Цитадели, и пока безуспешно. Однако он не мог отделаться от ощущения, что слишком много думает... созвездия каким-то образом содержат ответ... Он глубоко вздохнул, вставая на ноги, время отдыха закончилось, и он забрался на большой шкаф в маленькой комнате, надежно поставив ноги на его верхнюю часть, а затем откинулся назад в висячем положении. Он начал повторять одно и то же повторяющееся движение, быстро поднимаясь, прежде чем снова упасть. После стольких жизней, потраченных на восстановление формы, Джоффри знал свое тело, как мейстер знает свою цепь. Он точно знал, что и когда нужно делать, как превратить тело слабого, идиотского человека-ребенка принца Джоффри в нечто, вызывающее смутное уважение, не убив при этом самого себя. Он был сосредоточен, все его существо было направлено на достижение одной цели, его упрямство в поиске ответов служило надежным оплотом против уныния, черной ямы, которая делала все возможное, чтобы он не вставал с постели каждое утро. У него закрадывалось подозрение, что как только эти ответы будут найдены, все рухнет... Даже сейчас он чувствовал, как его мотивация найти ответы медленно, ох как медленно разрушается каждый раз, когда он просыпался и смотрел на завуалированное презрение в глазах Сандора, на льстивую лесть придворных, на унылое повторение повседневной рутины Красного замка, когда все продолжали плясать под дудку судьбы. Его жгучее любопытство, его всепоглощающее желание узнать, кто он такой, то, что привело его так далеко... Видеть, как он медленно опускается на дно, казалось Джоффри почти еретическим, как будто он начинал становиться все меньше и меньше человеком и все больше... какой-то машиной, мельницей, бесконечно вращающейся против рек или воздуха, шестеренкой, которая только и делает, что крутится, крутится и крутится... Он достиг сотни повторений, как вдруг закричал, давая волю своему аморфному разочарованию, оставаясь неподвижным, свесившись со шкафа и глядя вверх ногами на маленькую заброшенную комнату, которую он захватил в качестве своего логова в Красном замке. Он задержался там на мгновение, прежде чем дверь открылась и взору предстал дядя Тирион с кубком в руке. Хм, его покои не слишком далеко отсюда, должно быть, он направлялся в Чатаи, подумал Джоффри, оставив руки висеть, глядя на перевернутую форму своего любимого дяди. Тирион с недоумением смотрел на Джоффри без рубашки, размышляя в голове, стоит ли ему продолжать идти. - "Не знал, что ты мечтаешь о новой комнате, племянник", - наконец произнес он, глядя на груду раскрытых книг и настенных рисунков созвездий, на старые пластинчатые доспехи, припрятанные в углу, и даже на несколько разноцветных кусков холста, разбросанных по комнате. - "Мне нужно было место, где тихо и спокойно, дядя. Ты к Чатаясу?", - спросил он, хватая булаву, которую оставил на крышке шкафа, и повторяя упражнение, но на этот раз держа булаву обеими руками и нанося быстрые удары в случайном направлении каждый раз, когда он возвращался в вытянутое положение. - "... возможно. Да", - рассеянно сказал Тирион, глядя на своего племянника. - "...Что ты делаешь?" - спросил он его. - "Привожу свое тело в форму как можно быстрее, это хлопотно, но оно того стоит", - сказал он, повторяя упражнение, меняя руки и нанося удары по воображаемым перевернутым врагам слева от себя. - "Для чего именно?" - спросил Тирион, решив наконец войти в комнату, его любопытство уже разгорелось, когда он закрыл за собой дверь. Он никогда не видел своего племянника таким сосредоточенным... и таким необычайно чужим, каким он чувствовал себя сейчас, вися на шкафу и двигая каждой частью своего тела, когда он вертел одноручной булавой, а под ним лежала открытая книга, как будто он мог читать по ней после каждого повторения, если такое, конечно, возможно. - "Для Валирии. Я пойду за Брайтроаром, если смогу выкопать его из горы пепла, под которой он, скорее всего, погребен...", - сказал он с покорностью человека, размышляющего о предстоящем деле, которое поглощает время. Тирион замер на мгновение, прежде чем с его губ сорвалась легкая усмешка: маленький ублюдок хорошо его разыграл. Тирион не был слишком разочарован собой, в конце концов, изощренные шутки никогда не были в центре внимания Джоффри, так что ему простительно было не предвидеть этого. - "Верно, а молот - за героическую борьбу со сфинксами, охраняющими дворцы, я полагаю?" - сказал он с веселой ухмылкой. - "Какие дворцы? Проклятая пустошь, не могу поверить, что уже сотни лет она является магнитом для жаждущих власти и богатства глупцов... Я обязательно напишу тебе, если найду хоть один", - сказал Джоффри, продолжая качаться вверх-вниз. Тирион поднял брови и сделал глоток из своего кубка: - "Значит, пока не собираешься идти к славе?" - сказал он, следя за его игрой. - "Не-а, через два дня я отправлюсь в Цитадель и буду пытаться трясти голову архимейстера Бенедикта, пока у него из уха не выскочит какой-нибудь дыхательный аппарат... базовое снаряжение шахтера западных земель не подойдет", - сказал он, остановившись на мгновение, чтобы взглянуть на Тириона. Он швырнул булаву на груду простыней и одеял, а затем поднялся еще раз, схватившись за верх шкафа, после чего его ноги потеряли хватку, и инерция падения заставила его крутиться в воздухе, а затем приземлиться на пол. - "У меня уже есть несколько эскизов, но я мог бы использовать твою голову для этого, дядя. Пепел и пыль можно остановить сжатыми перьями, но с вредными вулканическими испарениями сложнее. Что скажешь, хочешь экскурсию в Цитадель?" - спросил он, вытирая пот полотенцем. - "... Ты серьезно..." Тирион в легком шоке понял, что Джоффри надел простую белую рубашку и пристегнул кинжал к бедру. Он взглянул на сложные наброски масок и герметичных трубок, разбросанные по комнате, нарисованные углем линии были плавными и целенаправленными, как набросок человеческого тела, сделанный архимейстером. - "Дядя, я серьезно", - сказал Джоффри, вертя шеей из стороны в сторону. -.PD.- И вот Тирион каким-то образом оказался втянут в дикое, странное приключение, которое привело его, Джоффри и Пса в древний Старомест, где находится Цитадель и легендарный Хайтауэр. То, что поначалу началось как способ удержать племянника от самоубийства и избежать стрессов Столицы, превратилось в головокружительную гонку лошадей, грунтовых дорог и лихорадочных обсуждений идей и материалов. Когда они наконец добрались до города, Джоффри сразу же направился в Цитадель к архимейстеру Бенедикту, жезл и маска которого были из чистой стали. Джоффри точно знал, как общаться с поначалу немногословным архимейстером ковки и кузнечного дела, и вскоре Тирион оказался в гуще обсуждения прочности такого-то и такого-то материала и безумных диаграмм двух экспертов, у которых было слишком много дел и недостаточно времени, чтобы их обсуждать. Он был не в своей тарелке, помогая здравыми советами архимейстеру и духу, вселившемуся в Джоффри. Сначала он над ним подшучивал, а потом воспользовался возможностью убраться из столицы и интриг, которые пришли в дикий беспорядок после того, как Петир Бейлиш был найден в своей постели с перерезанным горлом. Однако сейчас Тирион просто пытался разобраться во всем этом, наблюдая, как Джоффри мастерит себе грабли для скалолазания и снабжает себя разнообразными инструментами, веревками и снаряжением. - "Зачем ты это делаешь, Джоффри? Это не слава и не богатство... но что?" - спросил он однажды в непонимании. - "Я должен заполучить Брайтроара дядя, просто должен", - сказал он ему с глубокой уверенностью. - "Дядя Герион говорил то же самое перед отплытием в Валирию... Он предпочитал говорить о престиже и чести, которые это принесет Дому Ланнистеров..." Тирион размышлял вслух, когда его глаза внезапно погрузились в воспоминания. - "Вы двое были близки", - сказал Джоффри, скорее утверждая, чем спрашивая. - "Да, Герион был... не таким, как Тайвин и Киван. Он относился к жизни более... расслабленно, я полагаю, чем любой из его братьев", - сказал он. - "Мудрый человек", - сказал Джоффри, - "Должно быть, они были довольно ревнивы, имея брата без палки в заднице", - произнес он с апломбом. Тирион разразился хохотом, слезы едва не хлынули из его глаз: - "Полагаю, да, у няни, должно быть, закончились палочки к тому времени, как Герион вылез из бабушкиного чрева, это уж точно", - сказал он между приступами смеха. Возможно, самым большим открытием для него стал тот факт, что этот новый Джоффри был просто восхитителен. Остроумный, умный, харизматичный, когда он пытался, отличный собеседник и искренний, хороший человек. Последнее было большой редкостью в Королевской Гавани... да и вообще в мире. Однако, несмотря на все это, сила, преобразившая его племянника, оставила его несколько меланхоличным, склонным к тягостному молчанию и почти пустой задумчивости. Иногда Джоффри не спускался из своей комнаты на постоялом дворе до самого обеда. Он утверждал, что проспал, но мешки под глазами и нередкие истошные крики посреди ночи убивали эту маленькую белую ложь еще до ее появления на свет. Когда его спросили, Джоффри просто посмотрел на него поверх своей чашки экзотического, отвратительно крепкого чая, моргнул и улыбнулся. - "Это сложно", - сказал он, сделав большой глоток крепкого чая. Во второй половине дня Джоффри оживал, его, казалось, самоубийственные поиски захватывали его и не отпускали. Он возился с архмастерами, обращался к книгам, справочникам и многому другому... Самым странным, пожалуй, несмотря на мистику и кузнечное дело, была торговля. Иногда он находил "хорошую" сделку в порту, и через день небольшой мешочек с монетами, который он носил с собой, увеличивался вдвое. - "Время... все сводится ко времени, Тирион", - с удивительной страстью сказал он, когда его спросили об этом за поздним ужином с Сандором и самим собой, когда изысканное арборское золотое проникало в их глотки, как яблочный сок. - "Можно подумать, что золото - это то, ради чего все это затевается, ведь мы купцы и все такое", - с недоверием фыркнула Пес. - "Ты так думаешь!" Джоффри вскочил, его глаза расширились, а улыбка стала самодовольной. - "Я тоже так думал поначалу. Боги, мне понадобилось время, чтобы понять это... так сложно и в то же время так просто... Неважно, что ты можешь получить сделку в два раза лучше, если она занимает в три раза больше времени. Нужно платить портовые сборы, подкупать сторожей, обслуживать корабли... Но дело не только в этом. Время, которое ты тратишь на продажу груза по идеальной цене, - это время, которое ты мог бы потратить на изготовление новой партии или на что-либо другое для своей выгоды... Это касается всего, не только кораблей и портов, но и торговли зерном, труда мелкого люда, даже войны... Время - универсальная валюта, общая для всех, кто следует ее строгости; время - это золото, чистое и простое", - говорил он со своей уже привычной ясностью... когда был лишен мистики. Тирион не был полностью потерян, в конце концов, он сам был заядлым читателем, и концепция не была революционной. Однако он подозревал, что никогда прежде принц королевства не знал этой истины так глубоко, так инстинктивно. - "Полагаю, это делает меня самым богатым человеком на планете", - с горечью прошептал он почти слишком низко, чтобы Тирион мог услышать, словно это было проклятие. Тайна становилась все глубже. - "Так ты продаешь им время?" - спросил Сандор с лицом человека, подтрунивающего над слабоумным. - "Э... да, вроде того. Хотя, наверное, лучше было бы сказать, что я покупаю их неуверенность", - сказал ему Джоффри. Сандор просто уставился на Джоффри. - "Я думаю, ты сломал его", - сказал ему Тирион, ткнув пальцем в обожженную щеку Сандора. - "Убери руки!" рявкнул он, отпихивая ее, легкая улыбка выдавала его суровую внешность. Джоффри выглядел почти со слезами на глазах, но потом быстро взял себя в руки. Пес, казалось, ничего не заметил, откусив большой кусок от свиной отбивной, которую им подали. - "Дайте мне хорошую прочную сталь, и я покажу вам, что такое универсальная валюта", - сказал он с мудрым видом. - "Не спорю", - согласился Тирион. - "Медь", - пробормотал Джоффри так тихо, что Тирион не ожидал, что его услышат. - "Хм?" спросил Сандор, как это было в его обычае. - "Это должен быть Медный", - сказал Джоффри, сделав глубокий глоток из своего кубка Арборского золота, прежде чем уйти. - "... ты думаешь, он действительно собирается это сделать?" неожиданно спросил Сандор, напряженно. - "Думаю, он так и сделает", - сказал ему Тирион. Пока они думали об этом, стояла тишина, мягкий свет Хайтауэра мерцал вдали сквозь маленькие окна трактира. -.PD.- Тирион проснулся от вида обожженного лица Пса, который кричал ему в ухо. Он уже мог сказать, что день будет интересным. - "Что он сделал?" пробормотал Тирион, вставая. - "Собирается убиться, но оставил нам письмо!" прогремел Пес, произнеся последнее, словно проклятие. Сандор уже спешил вниз по лестнице, а Тирион ковылял за ним, пытаясь завязать последнюю одежду, прежде чем заметил его, выбегающего из таверны прямо к гавани. Вместо того чтобы бежать за ним и терять то немногое, что осталось от его достоинства, Тирион развернулся и ушел через черный ход, взяв ведро и используя его как ступеньку, чтобы сесть на лошадь. Он быстро поскакал в гавань, чтобы увидеть, как Сандор загораживает принца от абордажной рампы корабля. - "Джоффри, я не позволю тебе убить себя", - заявил он, не допуская никаких разногласий. Джоффри улыбнулся при упоминании его имени: - "Сандор, если я захочу убить себя, ты ничего не сможешь сделать, чтобы остановить это... пожалуйста, просто возьми золото, которое я тебе оставил, живи хорошей жизнью где-нибудь на юге, может быть, в Лисе или Тироше, Тайвин не..." - "в бездну твою гребаную взятку! И в бездну Тайвина! Я не позволю тебе умереть из-за гребаного меча!" - выплюнул он, покраснев лицом и надвигаясь на Джоффри обеими руками. Джоффри каким-то образом вывернулся, отбросив ноги Сандора. Пес лежал на земле, не обращая внимания на толпу, образовавшуюся вокруг них; члены экипажа когга хватались за дубинки, направляясь к доске. - "Продолжайте работать", - приказал Джоффри, подойдя к доске. Он уже собирался сказать что-то еще, когда Пес, уже вставшый на ноги, схватил его сзади. Джоффри отвесил ему удар локтем в лицо, за которым последовал удар прямо по левой руке Пса, заставив Сандора отпустить его. Однако он не собирался так просто отпускать его: он снова схватил его и швырнул Джоффри на твердые булыжники. Джоффри оправился от удара, а Тирион в ужасе смотрел на то, как его лучшие друзья в гневе набросились друг на друга. Пес ударила кулаком по лицу Джоффри, заставив его отступить назад, а затем нанести Сандору два удара в грудь и третий в челюсть, заставив его упасть обратно. - "Сандор, остановись, пожалуйста", - сказал он, глядя на него. Клиган мгновение смотрел на него, а затем встал, выглядя побежденным. - "Спасибо...", - начал Джоффри, прежде чем горсть песка обрушилась ему на лицо, а затем последовал удар исподтишка, от которого он упал на землю, а Сандор схватил его, как мешок с картошкой, и попытался унести. Джоффри крутанулся на ногах в воздухе, по инерции повалив их обоих на землю. Они начали бить друг друга, когда Тириону наконец надоело, и он пришпорил своего коня прямо у них под боком. - "ХВАТИТ!" зарычал он, его маленькая фигурка не соответствовала силе, стоящей за этим криком. Оба посмотрели на него, когда он сошел с корабля и направился к нему. - "Я иду с тобой, мой сумасшедший племянник", - объявил он, поднимаясь по настилу, как будто он был его хозяином, и матросы отступили, настороженно глядя на него. - "И ты тоже, глупый Бес?! Этот меч стоит и твоей жизни...", - начал Гончий, но его прервал Тирион. - "Мне плевать на этот проклятый меч!!!" - прорычал он, возвращаясь с корабля, - "Я пойду сделаю так, чтобы Томмен и Мирцелла росли с любящим братом!" - прорычал он, что-то блеснуло в его глазах, - "И, возможно, найду тело дяди Гериона, похороню его под Кастерли Рок... Боги знают, он заслуживает этого, он более верный Ланнистер, чем оба его брата вместе взятые", - сказал он, качая головой и направляясь к хижине. Джоффри и Сандор оставались неподвижными, все еще глядя на корабль, пока лежали, крепко сцепившись. - "... Я не могу просто сказать ему "нет", я полагаю..." пробормотал Джоффри. - "Почему бы и нет, лицемеры - не новость в Вестеросе", - сказал Сандор. Они оставались неподвижными еще несколько секунд, прежде чем было достигнуто молчаливое соглашение о взаимном разъединении. - "Вина?" - спросил Джоффри. - "Пожалуйста", - сказал Пес, подумав. Если он не смог остановить этого сумасшедшего идиота, то, клянусь богами, он собирался довести все это дело до конца. Джоффри вытер пыль и протянул ему бурдюк с вином. - "Кто научил тебя так драться?" - спросил он, сделав глоток. Как бы невероятно это ни звучало, но этот проклятый мальчишка был хорош и не чурался грязных трюков. Он одобрял. - "Ты", - сказал Джоффри, делая шаг в сторону, когда Сандор сплюнул и драгоценное арборское золото дождем посыпалось на булыжники. -.PD.- Джоффри слегка улыбнулся, опустив дальний глаз: зеленый берег Соториоса неуклонно приближался, когда он крикнул рулевому, корректируя их приближение. Он стоял на носу корабля, а корабль у него за спиной был оживленным. - "Соториос... Зачем посещать только одно место верной смерти, когда можно посетить два!" воскликнул Тирион, стоя рядом с ним. - "Извини, дядя, но это единственное место, где можно достать Соторийский хлопок... это вроде как там в названии, я уверен, что ты его достанешь", - нахально сказал Джоффри. - "Мы должны посетить Тысячу островов после Валирии, спеть песню с гребаными лягушатниками-каннибалами, почему бы и нет?" - размышлял Сандор, принимая все в штыки с неопределенным отношением "почему бы и нет". Он стал таким после Наата. - "Перья, разогретый уголь, теперь соторийский хлопок... Я удивлюсь, если ты вообще сможешь дышать после всех этих слоев", - сказал Тирион с поднятой бровью. - "Это идея", - сказал Джоффри, прежде чем повернуться назад: - "Хельмсман! ПЯТЬ градусов в сторону порта!!" - прорычал он. Джоффри задумался, наклонив голову: - "Левиафаны...? Нет, слишком большие... Но мне нужны свиньи, вернее, их мочевые пузыри", - сказал он. - "Хочу ли я вообще спрашивать?" - сказал Тирион. - "Воздушные контейнеры для экстренных случаев... единственная проблема в том, что они продолжают выскакивать после того, как в них закачано хоть сколько-нибудь полезное количество воздуха", - сказал он, покачав головой. - "Клапаны не дают вам покоя?" - спросил Тирион. Он вспомнил, как они с архимейстером несколько дней корпели над этой схемой... она показалась ему долговечной, а устройство - весьма изобретательным. - "Нет, дело в самом материале. Мне нужно какое-то укрепляющее вещество, способное растягиваться вместе с ним и не разрываться при этом... Пока что не везет", - сказал он, снова поднимая дальний глаз. Некоторое время они провели в молчании, южные, теплые воды Летнего моря заставили Тириона зевнуть. - "... Я мог бы помочь с этим", - неожиданно сказал Сандор. Оба с легким удивлением уставились на Сандора, ожидая, когда он выложит это. - "... Это припарка... пахнет отвратительно...", - сказал он, глядя на них, - "Должно помочь после небольшой работы...", - он замялся. Джоффри был одержим жгучим любопытством, но не спросил... проявление уважения к друзьям позволяло ему чувствовать себя немного более цельным в эти дни. - "Могучий воин!!! Он охренительно огромный!" - прокричал человек на вершине гнезда наблюдателя. Джоффри осмотрел берег дальним глазом и быстро нашел причину бедствия моряка - огромное чудовище с зеленой чешуей и когтями, передвигавшееся на четырех лапах. Джоффри опустил дальний глаз и моргнул, но все еще мог видеть его. - "Значит, это все для хлопка?" спросил Тирион, чувствуя, что теряет сознание. - "Что?!" Джоффри зашипел, затем рассмеялся: - "Дядя, не будь смешным, это безвредно!" - сказал он в отчаянии и без малейшего сарказма, повернувшись и приказав команде спустить шлюпку. - "Ну, так медленно, что в любом случае безвредно, неуклюжие, неуклюжие строения, какие они есть", - поправил он с тоскливой улыбкой. - "И глупые тоже, не могут понять разницы между ямой с кольями и лиственным деревом... хотя из них получается отличное рагу", - сказал он почти про себя, облизывая губы. - "Знаешь, дядя? Может быть, мы могли бы съесть одну сегодня вечером, запасы все равно невелики", - внезапно осознал он, обернувшись. Он по-совиному моргнул, глядя на глазеющий экипаж "Желтой стрелы", и бешеная активность пропала. - "... Какого хрена ты ждешь!? Кленс, спускай лодку! Рулевой, устойчиво! И кто-нибудь, поднимите передний парус!" - прорычал он, и команда снова начала действовать. Рагу было вкусным, Тирион дал своему сумасшедшему племяннику хотя бы это. -.PD.- Джоффри подумывал о том, чтобы посетить Лис, узнал Тирион, но в итоге решил, что это слишком хлопотно ради маловероятной перспективы получить лучший корабль и команду. Тирион не знал, кто такой Накаро Фэйнис, но его корабль и команда уже давно отплыли и могли быть сейчас далеко от Браавоса, если верить... пророчествам Джоффри, за неимением лучшего названия. - "Значит, ты не думал о том, чтобы в последний раз подцепить красивую женщину?" спросил Тирион, весьма разочарованный окончательным решением. Перспектива того, что одна или две дюжины лисенских красавиц будут со слезами на глазах прощаться с ним, пока он плывет навстречу забвению, понравилась Тириону. - "Ха! Неплохая идея, Тирион..." Он замялся, внезапно посмотрев на пол с легким отвращением. - "Эй, пол не виноват!" сказал ему Тирион. - "Хорошее, прочное дерево, не надо на него наваливать это", - серьезно сказал он. Это его развеселило, хотя в его объятиях с Тирионом витала та же меланхолия. - "Спасибо, дядя", - сказал он с искренней улыбкой. Сбитый с толку, Тирион не слышал криков из постели Джоффри, по крайней мере, в ту ночь. -.PD.- Переход через южные подступы к Валирийскому полуострову едва не стоил им жизни и экипажа. Джоффри практически прибился к носу корабля, с величайшим вниманием выкрикивая поправки и маневры. Вода вздымалась и бушевала - водоворот диких течений стремился разорвать корабль на части, пока Джоффри обходил миллион опасностей, превращавших южные подходы в настоящий лабиринт смерти. Западные подходы были проще, но вели прямо в Дымящееся море и к более верной смерти... Они знали, что это можно сделать, в конце концов, это был первоначальный маршрут короля Томмена, прежде чем никто больше не увидел его и его флот. Джоффри был почти прозорлив, словно он уже разведал маршрут, ведя его по течениям и водам. Его указаниям рулевой должен был повиноваться без колебаний, мгновенно и беспрекословно, ибо даже секундное промедление могло означать гибель. Джоффри так настаивал на этом, что поставил Пса с незаточенным кинжалом прямо за спиной бедняги, приказав слегка порезать его, если тот промедлит. Тириону пришлось быстрым голосом пресечь не менее трех попыток мятежа, и только обещания ужасных пыток, гор золота и даже лордства смогли остановить их, а также полный пластинчатый доспех и длинный меч Пса, угрожающе смотрящий на него из-под руки рулевого. Тирион полагал, что плащ, который Джоффри сшил из сотори, тоже сыграл свою роль в его тактике запугивания. Разговоры о мятеже раздражали их капитана. Он не был раздражен, когда с помощью сабли, лука и неглубокого рва завалил чудовище размером со сторожку Красного замка. Нет. Ему было весело. И вот они проплыли мимо коридора смерти, и вскоре ветер загадочным образом уступил место неестественной тишине. Джоффри, что неудивительно, был готов и к этому. Он приказал достать весла, заказанные им в Староместе, и команда поспешила вставить их в специально сделанные для этого случая петли... и вот они поплыли. Неуклюже и неграциозно, как любая шестеренка с веслами, но они плыли. Только здесь Джоффри, казалось, начал проявлять больший интерес к окружающей обстановке. Огромная, изломанная стена из черных камней и пемзы, которая, казалось, выходила прямо из моря и поднималась к небу, поначалу не привлекала его внимания. Тирион лично думал, что он воспринимает все это довольно хорошо, для человека, практически обреченного на смерть... на самом деле, он начинал чувствовать себя настоящим искателем приключений, и толчок возбуждения, пронесшийся через все его существо, удвоился, когда они начали видеть вокруг себя затонувшие корабли. Внимательный взгляд Джоффри проводил их мимо затонувших, зазубренных скал невероятной твердости, самые высокие из которых венчали зубцы и галеры древних времен, могилы тех, кто искал Валирию и потерпел неудачу. Некоторые из них казались старше других, и вскоре им стали попадаться старомодные галеры с явно вестеросским стилем, на некоторых из них красовались ревущие львы, которые казались совсем сгнившими, или увядающие вихри золота на мачтах. Вскоре, когда дни сменялись ночами, а гребцы ели и отдыхали, они стали появляться повсюду. По мере того как морское дно под ними становилось все более неровным и изрезанным, из тумана вокруг них появлялось все больше и больше кораблей. Казалось, они нашли флот сокровищ Томмена... или, скорее, его кладбище. Великие военные галеры лежали расколотые на части или разорванные на части, прогнившие и почерневшие от веков, внутри которых не было ничего, кроме пыли и костей. Желтая полоса" прижималась к берегу изо всех сил, пытаясь найти хоть какой-нибудь пляж, где мог бы приземлиться флагман Томмена, но все, что они могли видеть, это все больше и больше вечной черной стены. Тирион подумал, что, скорее всего, Брайтроар сейчас находится на дне океана, потому что на каждый корабль, который они видели сейчас, в глубине должна была находиться еще дюжина... а флагманский корабль короля Томмена из-за своих больших размеров должен был стать громоздким... смертный приговор в этих водах. Джоффри был уверен, что меч находится в доступном месте, и даже не собирался спать, пока они приближались к тому, что на старых, до Судьбы, картах полуострова обозначалось как "Долина Вхагара"... Долина, расположенная не слишком далеко от Старой Валирии, заполненная сельскохозяйственными угодьями, и, по мнению Джоффри, вероятный кандидат на солнечный пляж после Судьбы... достаточно низкая гавань, учитывая их окружение, и, возможно, достаточно гладкая, чтобы подняться без снаряжения, и достаточно близкий город, чтобы Томмена потянуло туда, как мотылька на пламя. Джоффри, очевидно, тоже получил звание геолога в Цитадели, потому что почему бы и нет? В любом случае, догадки племянника оправдались, когда они вошли в недавно переименованную бухту Вхагара - большую гавань, заполненную мешаниной из зазубренных черных скал и более гладких серых холмов. А там, где вода заканчивалась и переходила в неуклонно поднимающийся склон, стоял "Голдрей" - разрушенная, прогнившая громадина, которая когда-то была флагманским кораблем короля Томмена Ланнистера. -.PD.- - "Ничего, кроме пыли и... дерьмо, здесь нет даже личинок... даже мухи достаточно умны, чтобы держаться подальше", - сказал Сандор, разрывая люк маленьким ручным топориком и заглядывая в сырой трюм с факелом. Джоффри был занят обыском капитанской каюты и находил только гниль и грязь. - "Продолжай искать, Сандор! Валирийская сталь просто так не ржавеет!" - воскликнул он. Тирион ходил по внешнему периметру корпуса корабля, ощупывая его рукой в перчатке, погрузившись в задумчивость. - "Тирион! Нашел что-нибудь?!" крикнул Джоффри, пробираясь по коридору и глядя на беса внизу из дыры в прогнившем корпусе. - "Ничего, кроме двух десятков каирнов немного выше по склону, каждая рядом с другой, группами по семь штук", - сказал он, отряхиваясь. - " каирны... есть кто-нибудь посимпатичнее остальных?" - окликнул Гончий, выпрыгивая из очередной ямы. Его крепкие сапоги немного утонули в мокрой гравийной пемзе, прежде чем он сумел отойти от линии воды. - "Все они казались мне одинаковыми", - сказал Тирион, садясь. "Эта штука, должно быть, насчитывала более двухсот членов экипажа... не может быть, чтобы все они поместились в двух дюжинах погребальных ям... к тому же, кто их похоронил?" сказал Джоффри, появляясь над верхней палубой. - "Выжившие могли сесть на один из кораблей сопровождения и попытаться отплыть назад", - размышляет Тирион. - "После того ада, через который они только что прошли? И вернулись с пустыми руками, если предположить, что они пережили обратный путь? Ну же, дядя, ты же знаешь нас, Ланнистеров, что бы ты сделал на месте Томмена?" - спросил Джоффри, прежде чем соскользнуть вниз по веревке, которую они привязали к корпусу. - "Идем дальше, увидим что-нибудь, пока я не умер или нас не заставили вернуться", - размышлял он вслух. - "Я тоже так думаю, и путь отсюда до Старой Валирии не займет много времени, может быть, две недели пешком, при условии, что склоны немного выровняются... а по записям Волантена, один только "Голдрей" вез припасы на три месяца для всего экипажа... ящики и урны, которых сейчас нигде нет...", - сказал Джоффри. - "Потому что они взяли их с собой", - сказал Сандор, сделав небольшой глоток из своего бурдюка. - "Есть только один способ быть уверенным", - сказал Джоффри, садясь рядом с ними. Некоторое время они провели в молчании, поедая полуденную еду, пока Тирион смотрел на стоящий на якоре "Желтый стрелок" в центре бухты. - "Как долго, по-вашему, они продержатся?" - неожиданно спросил он. - "Два дня", - хмыкнул Пес. - "Скорее нет", - с веселой улыбкой ответил Джоффри, указывая пальцем на поднимающийся якорь и глядя на корабль, который опустил весла и начал покидать гавань. - "... Не могу сказать, что это было неожиданно", - сказал Тирион, глядя им вслед. - "Я сказал им уйти", - признался Джоффри, не стесняясь, когда он сел и достал из рюкзака немного жестких прихваток. - "Ты сказал им?!" в недоумении сказал Тирион. - "Никогда не отдавай приказ, который, как ты знаешь, не будет выполнен. Кроме того, если они останутся слишком долго, то могут пожадничать и разграбить наш единственный шанс на выживание", - сказал он, глядя на маленькую одномачтовую парусную яхту, которая доставила их на берег, до отказа набитую припасами. Пес одобрительно хмыкнул, и Джоффри улыбнулся. - "У тебя все продумано, да...", - размышлял Тирион. - "Ну, во всяком случае, до этого момента", - сказал он, невинно пожав плечами. - "О", - сказал Тирион, глядя на большой склон. - "Должно быть интересно", - добавил он. - "Это дух! Дух Сломанного Рыцаря!" внезапно сказал Джоффри с восхищенной улыбкой. - "Что теперь?" - спросил Сандор. -.PD.- Они прошли через то, что осталось от долины, расчищая выходы и зазубренные валуны, преграждавшие им путь по склону. Вскоре перед Джоффри снова открылся бескрайний пепельный горизонт, на котором не было ничего, кроме почерневшей земли, по которой можно было ступать, - плоская равнина из черных хрупких камней, которые громко трещали, когда на них наступали. Они шли часами, днями, не слыша ничего, кроме хрупких трещин под ногами. Джоффри представил себе, что Семь Адов, если бы такое мелкое и человекоцентричное понятие когда-либо существовало, могли бы выглядеть именно так... ибо не ужас доводил душу до отчаяния, а отсутствие его и всего остального. Он знал это. Тем не менее, ни в одном аду не могло быть такой прекрасной компании, и хотя в рядах Разбитых Рыцарей не хватало бастарда и волка, Джоффри все равно находил огромное удовольствие в том, чтобы просто болтать ночи напролет, а их скудные костры из собранных дров давали немного утешения и красок омраченному пейзажу. Остроумие Беса постоянно успокаивало его расшатанные нервы и было полезным подспорьем при столкновении с неожиданностями. Редкие одобрительные кивки Сандора были приятным десертом для его души, а его невероятная сила помогала как в экстренных ситуациях, так и в ускорении перемещения их базового лагеря. Его рюкзак был самым большим. Джоффри насвистывал матросскую мелодию, немного разведывая обстановку, но вдруг остановился. Он пристально вглядывался в темно-серый горизонт и понял, что он движется. - "ТАЙРИОН! САНДОР! МАСКИ НЕМЕДЛЕНО!!!" - ревел он, мчась обратно вниз по небольшому холму из состарившегося черного камня. Им не понадобились дальнейшие подсказки, и они начали доставать громоздкие маски из рюкзаков, Джоффри уже закрепил свою, прислонив ее к скале. - "Сюда! Проклятье!" - крикнул он, устанавливая фильтр, и его зрение сократилось до двух маленьких стеклянных окошек размером с большой палец. Его дыхание было тяжелым, пока Сандор нес Тириона по последним ступеням, добираясь до небольшого выступа, под которым укрылся Джоффри. - "Держись крепче и не сдавайтесь!" крикнул Джоффри, когда ветер закричал, а солнце начало медленно тускнеть, его голос звучал странно под маской. Горизонт врезался в них с яростью сотни штормов, куски скал откалывались, а сильный встречный ветер создавал небольшие вихри вдоль их боков, подхватывая мелкие камни и незакрепленное снаряжение. Темнота спустилась на них, когда солнце было полностью закрыто темными облаками, а воздух стал теплым на вкус, и Джоффри каждый раз приходилось дышать сильнее, чтобы воздух доходил до его рта. Казалось, ветер почти подхватил его, но Пес держал его одной рукой, а ветер вопил, как крики проклятых... После всего, что видел Джоффри, они вполне могли быть именно такими. Они втроем тесно прижались друг к другу, черный дым снизил видимость до нуля и запятнал стекло, и единственным способом узнать, что он все еще жив, было то, что Пес крепко держал его. Они провели там, казалось, несколько часов, но внезапно ветер изменил направление, и черный ветер вернулся в ту сторону, откуда пришел. Когда все закончилось, Джоффри снял маску и тяжело вдохнул, закашлялся, а затем повторил. Он хлопнул Пса по спине в знак искренней благодарности, но ворчливый пес с фырканьем стряхнул его. Тирион, однако, лежал неподвижно. - "...Дядя? Тирион?!" - крикнул Джоффри, разворачивая его, срывая с него погнутую маску и на секунду замирая от бледного оттенка его лица. - "Держись!" - крикнул он, прежде чем вдохнуть воздух в легкие своего дяди, после чего последовал бешеный массаж сердца, который мейстеры Цитадели называли Устойчивым Дыханием, которому научились у жрецов Утонувшего Бога за много веков до Завоевания Эйгона. Он продолжал дышать и наваливаться на маленькую грудь своего дяди, прислонив ухо близко ко рту и пытаясь заглушить свое бешено бьющееся сердце. Он слышал его дыхание, медленное, но уверенное. Он рухнул на спину, вытирая пот со лба, когда Сандор бросил ему бурдюк. - "Он жив", - сказал он, наклонившись и услышав его дыхание, с неопределенным удивлением. - "Так... это... кажется..." пробормотал Тирион, с трудом поднимаясь на ноги, кашляя и держась за голову, пока Сандор помогал ему дойти до конца. - "Наверное, я самый везучий бес в этом проклятом мире", - сказал Сандор с облегченной ухмылкой. - "Ну... я всегда хотел... взглянуть на то, что находится по ту сторону...", - сказал он между вдохами, пытаясь улыбнуться, когда Джоффри передал ему полупустой бурдюк. - "Видел что-нибудь пурпурное?" - внезапно спросил он, напряженно глядя на Тириона со смешанным ужасом и надеждой. - "пурпурный? Нет, боюсь, только исчезающая чернота..." сказал Тирион, покачав головой. - "Хотя должен быть пурпурным, гораздо более красивый цвет", - закончил он с полуулыбкой. - "Я полагаю...", - Джоффри отмахнулся, глядя на неуклонно удаляющийся серо-черный горизонт. - "Так, хватит хныкать! Надо найти хорошее место, пока снова не наступила ночь", - сказал Сандор, вставая и отвлекая их от размышлений. Иногда это все, что нужно. -.PD.- Джоффри смеялся над выходками своих Сломанных Рыцарей, Джон и Тирион играли в глупую игру с Призраком, выясняя, кто из них сможет заставить вихта бежать быстрее, когда они бросали кость в небольшой кабинет, который они отвели для себя, почти на вершине бастионного района Рассветного форта. Джоффри с нежностью покачал головой, возвращаясь к созвездию, которое он изучал, - созвездию простого человека, стоящего в одиночестве. Он не знал, что его так беспокоит, и пока он пытался разобраться в этом, фигура начала медленно исчезать из книги, постепенно становясь нематериальной на глазах Джоффри. - "Ребята, посмотрите на это!" крикнул он, глядя вверх, но Сандор, Тирион и Джон смотрели на него, как на совершенно незнакомого человека. Тирион смотрел на него с глубоким разочарованием, Сандор - с молчаливым отвращением, а Джон - как на неведомого зверя, только что подошедшего к костру. - "Сандор? Джон, Тирион, что происходит?" - спросил он в нарастающем отчаянии, когда они отвернулись от него. - "Подождите!" в отчаянии взмолился Джоффри, схватив Джона за плечо и развернув его. - "Убей его", - приказал Джон, глядя на него, кровь стекала по его рту. Джоффри обернулся и увидел чудовищного Призрака, превратившегося в рыцаря, который с рычанием прыгнул ему на горло в помутнении холодных голубых глаз. Джоффри открыл глаза, беззвучный крик застыл в его горле, когда он взглянул на полускрытые звезды за потолком черного дыма, покрывавшего небо. Он медленно сел, оглядывая небольшой выступ, где они нашли убежище среди черных пустошей Валирии. Сандор спал рядом с ним, а Тирион наблюдал за горизонтом. Когда его дядя обернулся, чтобы посмотреть на него, Джоффри был наполовину сбит с толку, не обнаружив ни настороженной дистанции, ни разочарованного отвращения. На мгновение он был настолько дезориентирован, что подумал, будто у Пурпура тоже закружилась голова и он начал фрагментировать свою реальность. - "Для смены еще рановато. Тебе нужно постараться поспать подольше, племянник", - сказал он, потягиваясь и зевая, выглядя немного обеспокоенным. - "Все в порядке, Тирион", - прохрипел он, тронутый беспокойством, прозвучавшим в его голосе. Он немного откашлялся, чтобы лучше говорить, и посмотрел на черный горизонт. - "Как ты думаешь, что нас там ждет?" - спросил он его. - "Сначала это были чудовища из моих худших кошмаров... но я уверен, что вы поговорите с ними, если они посмеют появиться", - закончил он с нежной улыбкой, глядя на лук Джоффри. Он даже не заметил, что уже держит его в руках, и уронил его с озорной улыбкой. Маленький композитный лук превратился для Джоффри в еще одного ночного спутника. - "Тогда я думал, что богатств и чудес больше, чем я мог мечтать, пока... ну, это", - сказал он, жестом указывая на черную пустошь. - "Это несколько омрачает все "славное приключение", которое подразумевается под набегом на Валирию...", - размышлял Джоффри. - "Подумайте, что должен был чувствовать король Томмен, тратя на это самых ярких и смелых жителей западных земель... плюс весь свой флот", - сказал Тирион, все еще глядя на горизонт. Некоторое время они молчали, прежде чем Джоффри заговорил: - "Как ты думаешь, мы найдем там Гериона?" - спросил он его. - "Иногда я надеюсь, что это не так", - удивился Бес, поворачиваясь к нему лицом. - "Почему?" спросил Джоффри. - "Не могу представить его счастливую жизнь вдали от Тайвина и остальных, если я найду его тело", - сказал он с грустной улыбкой. - "Наверное, да", - сказал Джоффри, подумав. - "Каким он был?" - внезапно спросил он, жаждая поближе познакомиться с еще одним достойным Ланнистером. Тирион любил иногда поговорить о нем, но никогда не задерживался надолго. - "Глупец", - сказал Тирион просто, как будто это был комплемент. - "...Как это?" спросил Джоффри. - "Он был очень импульсивным и не имел ни капли чувства самосохранения", - с нежностью говорит он. - "Полагаю, это вполне очевидно, учитывая Валирию и все остальное", - сказал Джоффри. - "Действительно, он прожил свою жизнь так, как считал нужным, и не возражал против потерь, если она была прожита хорошо", - сказал Тирион с некоторым восхищением. - "Он всегда был быстр на шутку или розыгрыш, историю или песню. У него была склонность смешить других...", - он запнулся. - "Ну, теперь я знаю, откуда она берется", - с улыбкой сказал Джоффри, глядя на своего дядю. - "Что? Я? Пожалуйста, по сравнению с ним я всего лишь простой послушник перед грандмастером", - сказал Тирион совершенно серьезно. - "О? Ну, тогда он, должно быть, был хорош. Хорошо рассмешил Сандора", - поддразнил Джоффри. Тирион слегка усмехнулся, а затем покачал головой: - "Он мог бы рассмешить Гору", - сказал он, фыркнув. - "Я собираюсь вздремнуть, если ты не возражаешь", - сказал он через некоторое время, укладываясь на маленькие одеяла. - "Не возражаю", - сказал Джоффри с легкой улыбкой, глядя на горизонт. Его друзья не помнили его, но теперь они снова знали его. Он был не один. Он повторял себе это, снова взявшись за лук, не отрывая глаз от горизонта, помня о чудовищах и дымных бурях, которые могут рыскать поблизости, намереваясь вырвать все, что ему дорого. -.PD.- Остаток недели прошел без новых дымовых бурь, их шаг не прерывался на длинных, похожих на пустыню равнинах из обугленного камня и пемзы, горизонт и компас Джоффри были единственным, что позволяло им не сбиться с пути. Каждый день солнце обдавало их жаром, а ночью проклятая земля выделяла еще больше жара... Они знали, что идут в правильном направлении, поскольку каждый день замечали пару каменных капищ, безошибочно различимых вдали. Возможно, это были жертвы истощения или голода во время марша в Старую Валирию. Джоффри сомневался, что их убили дымовые бури, потому что в таком случае они нашли бы только кучу скелетов и никаких каирнов. Джоффри догадался, что они были в четырех днях пути от самой Старой Валирии, когда обнаружили останки чего-то. Небольшой деревни или, скорее всего, богатого поместья, расположенного так близко от столицы. Огромные дома были построены из черного камня, типичного для валирийских укреплений, и главным среди них была центральная усадьба, все еще кое-как стоявшая после Судьбы и веков запустения. - "Они могли укрыться там", - сказал Сандор, осматривая дома с небольшого холма, на котором они остановились. - "Не знаю, как Томмен, но мы должны! Прямо сейчас!" сказал Тирион, отворачиваясь от горизонта и устремляясь в поместье. Джоффри увидел, что завеса черного, ужасного дыма снова приближается, и, недолго думая, побежал за Бесом, Сандор следом за ним. Они достигли его на полпути к поместью и быстро пронеслись мимо него, ударившись о тяжелую, фиолетового цвета дверь, которая казалась сделанной из чистого железа, так как не двигалась. - " Блядь! Дверь тяжелая!" - пробормотал Пес, снова упираясь в нее плечом одновременно с Джоффри. - "Хххмммммммммммммрррааааааааааааааааа!!!" прорычал Джоффри, изо всех сил упираясь в дверь, и даже не сдвинулся с места, когда Тирион догнал их. - "Это бесполезно! Нам придется переждать это здесь!" - крикнул Джоффри. - "Толкай, мать твою!" - прорычал Бес, навалившись на них сзади, как раз когда они толкали, дверь сдвинулась на волосок, когда что-то внутри раскололось пополам. Они с ревом толкнули дверь еще раз, и на этот раз она открылась наполовину, после чего они забежали внутрь. Неуклонно темнеющий горизонт вымывал свет из неба, а постоянно жужжащий звук обезумевшего песка, пыли и пепла становился все интенсивнее. - "Закрывай!" - прорычал Джоффри, когда все толкнули дверь, и она нехотя закрылась. Пес сплюнул, увидев сломанные, ржавые железные засовы, лежащие на полу. Он достал свой длинный меч, ножны и все остальное, и пробил им скобу, закрепив дверь как раз вовремя, когда горизонт хлопнул по дому и все загрохотало. - " Блин, кажется, я потерял свой кремень... Тирион?" - позвал Джоффри. - "Вот", - позвал он, когда что-то щелкнуло и факел в руке Беса зажегся. На нем уже была маска, и Сандор с Джоффри быстро последовали за ним. Темное нутро дома казалось пещерой, вопль ветра был приглушен, и только их факелы давали хоть какой-то свет. Джоффри обернулся и увидел двух незнакомцев, обнимающих друг друга, с дико разинутыми от ужаса и страха ртами. Он закричал, выхватывая меч, за ним последовал проклинающий Пес с ручным топором. Двое незнакомцев не двигались, по-прежнему крепко держась, прижавшись к задней стене и глядя на дверь. - "Что за..." пробормотал Тирион, подходя ближе и касаясь кончиком кинжала застывших фигур. Но как только он это сделал, они рассыпались, превратившись в пепел на полу. Джоффри огляделся и понял, что весь пол засыпан пеплом, дрожащей рукой он зажег факел, оглядывая бесчисленные фигуры, застывшие группами или поодиночке. - "Проклятые твари..." прошептал Пес, его голос был приглушен сквозь маску, глядя на последние мгновения более двадцати человек только в холле. Они медленно спускались по широкой лестнице, факелы освещали мрачную галерею пепельных статуй, застывших в различных позах. Джоффри заметил группу из семи или около того детских фигурок, обнимающих друг друга под разрушенным металлическим столом, и большую фигуру, пытающуюся схватить их всех и терпящую неудачу. - "Боги..." пробормотал Тирион, поправляя маску и тяжело дыша. - "Смерть, должно быть, была почти мгновенной... хотя они должны были видеть, как вдалеке приближается Судьба", - предположил Джоффри, пытаясь рационально проанализировать сцену. - "Сколько времени?" - спросила Пес, заглядывая в боковую комнату и глядя на развалившиеся останки пары, крепко прижавшейся друг к другу на сломанной кровати. - "Минуты...", - прошептал Джоффри, представляя себе мучительно медленное течение времени, когда целая деревня или семья отчаивается, не в силах ничего сделать, кроме как ждать смерти. - "Здесь есть еще кое-что", - воскликнул Тирион. Джоффри последовал за отблесками факела Беса, спустился по другой широкой лестнице и обнаружил любопытное зрелище. Группы фигур сидели или стояли прямо вокруг маленькой комнаты, и все они выглядели как достойные магистры, собравшиеся на послеобеденный отдых, хотя некоторые из пепельных скульптур все еще сохраняли достаточную четкость, чтобы Джоффри мог иногда разглядеть выражение сдерживаемого ужаса. Фигуры, как правило, сходились рядом, и многие из них рассыпались в прах, когда Пес расчищал путь остальным. Они втроем обходили молчаливые статуи, от которых у Джоффри под затылком воздух вставал дыбом. Они подошли к гнилой, помятой двери, которую охраняли два суровых солдата, судя по виду, даже их доспехи превратились в пепел, поскольку они несли бдение более четырехсот лет, все еще держа свои пепельные копья. Остальные фигуры держались от них на почтительном расстоянии, хотя все они так или иначе смотрели на двери. Джоффри протиснулся мимо них, их часы закончились для этой жизни, когда они рассыпались в пыль. Его дыхание звучало резко, почти заглушая все остальные звуки, когда он протирал стекло маски носовым платком. Он посмотрел на девять коленопреклоненных фигур, их формы невероятно сохранились, когда он вглядывался в их выражения суровой, высшей концентрации, их руки были сложены на груди. В центре круглой комнаты находилась десятая фигура, стоящая во весь рост с грандиозно раскрытыми руками. - "Какого хрена...", - справилась маска Сандора. - "Работа заклинания", - сказал Джоффри, обходя центральную фигуру и глядя на надежду и ужас, любовно окантованные и сохраненные пеплом. - "Не сработало", - добавил он. Тирион сглотнул под маской и посмотрел на одну из коленопреклоненных фигур: - "Полагаю, неудача очевидна... Пытаешься остановить Судьбу?" - произнес он вслух. - "Вряд ли", - размышлял Джоффри, рассматривая выгравированные остатки ритуального круга. - "Я не думаю, что что-то могло остановить что-то огромного размера, огромного масштаба Судьбы...", - сказал он, опускаясь на колени и внимательно рассматривая линии, выгравированные в скале. - "Скорее всего, они пытались защитить виллу или дом... возможно, в какой-то степени это сработало", - продолжал он, его дыхание усиливалось маской. - "Время", - размышлял Тирион вслух. - "Чем бы ни была Судьба, я не думаю, что у этих бедных ублюдков был шанс, даже если бы у них было несколько часов на подготовку..." сказал Джоффри, подойдя к черной стене и постучав по ней рукой. - "Что бы это ни было, оно пронзило насквозь твердый валирийский черный камень... Щит, если это был он, мог блокировать взрыв и обжигающий жар, но мы все знаем, что Судьба была намного больше этого. Метафизический компонент, должно быть, пробил его насквозь...", - сказал он, дважды ударив рукой по стене. - "Метафизический компонент?" - спросил Сандор, указывая факелом на две фигуры, не входящие в ритуальный круг, а склонившиеся над металлическим столом в другом конце комнаты. Джоффри подошел к фигурам, продолжая говорить: - "Магия, Сандор. Магия, должно быть...", - он запнулся, глядя на фигуры, обе смотрели на что-то в столе. - "Говоря метафорически, я полагаю, что это можно сравнить с тем, как если бы ребенок укрепил стены своего песчаного замка, прежде чем до него долетел огненный выстрел из требюшета..." сказал Джоффри, отмахиваясь от фигур и превращая их в разобранный пепел, чтобы он мог ясно видеть. На вершине стола и в полу под ним он обнаружил отчетливый блеск валирийской стали, все еще блестящей под пеплом. Они похожи на инструменты, подумал Джоффри, поднимая астролябию из валирийской стали, на ее замысловатой поверхности были выгравированы цифры и арканные символы. Другой прибор был похож на компас, но с многочисленными стрелками и причудливыми арканными символами. Он нашел еще несколько приборов, все они выглядели как точные инструменты, но он совершенно не понимал их назначения. Скорее всего, они были утеряны вместе с остальными валирийскими знаниями. - "Нашел что-нибудь?" спросил Тирион, приблизившись. - "Наша первая партия добычи, я полагаю, ничего не напоминает?" спросил Джоффри, протягивая ему астролябию. Тирион посмотрел на нее при свете факела и в маленьких очках, наклонил голову и вернул ее Джоффри. - "Хотя я едва вижу свои руки, а эта проклятая маска постоянно затуманивает зрение, я могу с уверенностью сказать, что понятия не имею, что это такое... разве что очень дорогой резак для пальцев", - сказал он. - "Шторм заканчивается", - крикнул Сандор от входа. - "Хорошо, нам скоро нужно менять фильтры", - сказал Джоффри и повернулся к приборам, забрасывая их все в сумку и убирая в рюкзак. - "Вот что я скажу о валирийцах: они умерли в сапогах", - сказал Сандор, когда они поднимались по лестнице. - "Все, на что можно надеяться в конце концов", - пробормотал Джоффри. -.PD.- Джоффри тяжело дышал, ритм его сердца медленно ускорялся, когда он смотрел на слегка дрожащую Сансу Старк, стоящую на коленях в его комнате и обхватившую лицо руками. Джоффри в безмолвном ужасе уставился на нее и попытался убежать из проклятой комнаты. Однако он быстро обнаружил, что не может пошевелить ни единым пальцем, все его тело застыло на месте, когда он стоял и смотрел на нее. Рыдания Сансы не менялись, сохраняя ту же ритмичность и громкость, даже когда сердце Джоффри билось все быстрее и быстрее с каждой секундой, что он стоял там, ужасный, всепоглощающий ужас медленно формировался вокруг него, медленно сдавливая его со всех сторон комнаты, когда его дыхание выходило из-под контроля. Санса продолжала беззвучно плакать, а Джоффри пытался всеми силами, всей своей волей выбраться оттуда, в то время как комната вокруг него становилась все меньше, а сердце выбивалось из груди, он беззвучно закричал, когда Санса опустила руки и посмотрела на него без лица... Джоффри издал крик, проснувшись, и поднялся с земли; сонный, с мутными глазами Тирион ковылял рядом с ним, а потом ворчал и ворочался, все еще спя. Сандор лежал рядом с ним, раздувая жалкий костер куском награбленного дерева, а затем посмотрел на него. - "Просто кошмарный сон, Джоффри", - сказал он ворчливо, если не сказать недоброжелательно, похлопав его по плечу. В кои-то веки он прав, причудливо подумал Джоффри, потирая глаза, пытаясь избавиться от паутины, которая не хотела их полностью открывать. Еще до Валирии его сон был нарушен. Здесь же, глядя на жутко молчаливые черные пустоши, простирающиеся насколько хватало глаз, Джоффри не удивился тому, что его сон сократился до нескольких мучительных часов за ночь. И все же дружеская тишина была медленно действующим бальзамом на его истерзанные нервы, когда он сидел и смотрел на огонь вместе с Сандором, в то время как полупрозрачная луна двигалась по небу, ее форму окутывали далекие облака черного дыма. - "Сандор... модифицированная припарка, которой мы покрывали мочевые пузыри свиней", - внезапно сказал Джоффри, прицеливаясь в неиспользуемые шарообразные формы, висящие на его рюкзаке. Их хватило бы только на несколько вдохов свежего воздуха, но иногда это все, что нужно. - "Где они, для..." - "Да", - перебил Сандор, оглядев его, - "... Это от ожогов", - сказал он со вздохом, одна рука подсознательно двинулась к его лицу, а затем вернулась на бок. Джоффри кивнул, молча наблюдая, как потрескивает маленький костер. В данный момент им даже не нужно было тепло, но его вид успокаивал Джоффри, да и Сандора тоже, даже если он не хотел этого признавать. В таком месте, как это, даже его старые мучения были привычным зрелищем. - "Моя сестра применила его, когда мейстер остановился", - сказал он после долгого раздумья. - "Ты никогда не говорил мне ее имени", - сказал Джоффри, когда они смотрели на огонь. - "Да", - согласился он. Они остались там, пока Тирион храпел, глядя на огонь, а Сандор покачал головой и попытался заснуть, оставив Джоффри в одиночестве размышлять о тяжелых грузах в его голове. Он глубоко вздохнул, нащупывая скрижаль, физическое проявление которой было спрятано далеко в Королевской Гавани, хотя ее сущность была прикреплена к его душе. Он уставился на свою руку и одновременно на сущность, ибо зачем закрывать глаза, если странное восприятие его души передается по средствам, не имеющим ничего общего с материальным миром? Действительно, скрижаль путешествовала с ним через Пурпур, и было ясно, что суть ее существования была чем-то нематериальным для человеческого зрения... таким образом, не было причин медитировать, чтобы достичь ее. Ему просто нужно было почувствовать ее форму, укоренившуюся глубоко внутри. Он смотрел на свою ладонь, пока его сознание приближалось к сущности таблички, понимая простую истину: несмотря на расстояние, разделявшее их, табличка всегда была рядом с ним. Он позволил сущности затопить его, когда он метафизически схватил ее, и он почувствовал запах кости и тайны, ощутил соль, цель и послание, когда физическое проявление таблички появилось на его руке, краткое, почти слишком быстрое, чтобы увидеть безмолвное море фракталов, материализующихся из воздуха и рисующих форму за мгновение до того, как они исчезли, и осталась только табличка из китовой кости. Он уставился на табличку, схватив её другой рукой, рассматривая карикатуры на пустой якорь в своей душе. Какую цель преследовал Брайтроар, задался он вопросом. Было ли это просто оружие, помогающее ему убивать Белых Ходоков? Почему-то ему казалось, что это не ответ. В конце концов, многочисленные обсидиановые тайники, которые оставили ему создатели Пурпура, вполне выполняли эту функцию. Нет, это была ключевая часть... чего-то, он чувствовал это. Оружие войны, жизни, мост... мост к чему именно? Почему якорь Брайтроара так глубоко врезался в его душу? Вопросы преследовали его всю дорогу до Рассвета и были сняты только неодобрительным толчком в спину, любезно предоставленным Сандором. -.PD.- Они были примерно в двух днях пути, когда увидели один из Четырнадцати Пламеней... вернее, то, что от него осталось. То, что некогда было первым из гордых вулканов Старой Валирии, казалось, взорвалось на половине своей высоты, ибо огромная громада вулкана резко обрывалась, неровная зубчатая линия рассекала то, что по всем правилам должно было составлять лишь половину его истинной высоты, словно какой-то благочестивый староста обезглавил саму гору. Из его зияющей пасти вверх к небесам вырывался огромный темный поток дыма, который исчезал вдали. Земля, казалось, становилась все горячее и горячее, чем ближе они подходили к Валирии, а каирны, казалось, становились все более многочисленными, чем ближе они подходили. Они также казались более бессистемными... Склон постепенно становился все круче по мере приближения к разрушенному городу, пока они почти не взобрались на его зубчатые края, дымовые бури почти унесли их жизни, когда дым и ветер пытались сбросить их с уступа... Но они упорствовали, и когда подъем стал почти невозможным, им удалось преодолеть вершину, и Джоффри увидел руины Старой Валирии, столицы Валирийского Свободного Владения. То, что осталось от города, выглядело так, словно его фундамент наклонили по часовой стрелке, а затем повалили вниз. Он располагался внутри гигантского кратера, который по всем признакам казался огромным, а сам город словно провалился вниз и вбок. Джоффри мог видеть верхние части огромных черных башен, выглядывающих из моря почерневшего камня и пемзы; все они были либо разрушены, либо развалились. Все они казались наклоненными вправо, все башни, кроме самой высокой, были погребены пеплом, камнем и застывшей лавой. - "Боги...", - прошептал Тирион. - "Нет, дядя. Люди", - сказал Джоффри, осматривая все, что осталось от старой Валирии. Но что сразу же привлекло его внимание, так это огромный, титанический черный купол в центре города, наклонный, как и все остальное. Он, должно быть, был больше, чем Высокий холм Эйгона, и это только с учетом того, что Джоффри мог видеть. Все сооружение могло простираться где-то между Королевской Гаванью и всем Драконьим Камнем, в зависимости от того, насколько сильно затонул город. - "Десять золотых драконов, что Томмен устремился к куполу, - внезапно нарушил молчание Тирион. - "Плохая ставка", - машинально сказал Джоффри. - "Двадцать золотых драконов, которые Джоффри пускает в ход", - сказал Сандор в свою очередь. - "Еще худшая ставка", - сказал Джоффри, поворачиваясь назад, - "Пойдем и возьмем этот проклятый меч, меня сейчас зажарят", - сказал он, вытирая голову. Не было никаких разногласий, пока они спускались по склону. Джоффри быстро ощупал море пемзы и камней, обнаружив, что оно не слишком горячее, чтобы идти по нему. - "Этот купол, должно быть, наполовину погрузился в лаву, а он все еще стоит", - сказал Тирион, когда они шли по тому, что когда-то было горизонтом города, стараясь не приближаться ни к одной из накренившихся башен. С удачей Джоффри, она обязательно упадет на них, если они подойдут слишком близко. Они шли долго, опасаясь дымовых бурь, когда пересекали почти бесплодную равнину. Старая Валирия, должно быть, была огромной, раза в два больше Волантиса, как минимум... Джоффри беспокойно думал, продолжая двигаться. Он старался не думать о миллионах тел, через которые он сейчас перешагивал. Большой купол вдалеке, казалось, рос и рос, пока, наконец, они не оказались перед ним, его огромная громада не заставила их взглянуть вверх. Джоффри быстро нашел вход, вернее, окно. Арочное окно выходило в открытый коридор с перилами из черного камня, искусно вырезанными фигурами драконов и чудовищ. Перегнувшись через перила, он заглянул вниз и увидел пещерное нутро купола, достаточно большое, чтобы вместить Красный замок, Драконий двор и септу Баэлора вместе и оставить достаточно места для большего. Он зажег факел и бросил его вниз, Сандор и Тирион догнали его, и все трое смотрели, как факел падает вниз, освещая огромные круговые дорожки, которые спиралью тянулись вдоль края купола. Те, что находились ближе к вершине, были украшены декоративной работой над перилами, в то время как те, что находились на нижних уровнях, выглядели проще. - "Что это за место?" - пробормотал Сандор, блики его факела освещали обожженную сторону его лица. Некоторые части дорожки казались разрушенными, отсутствовали отдельные участки. - "Должно быть, это Агора", - со смутно сдерживаемым благоговением сказал Тирион, глядя на открытые проходы. - "Говорят, что все свободнорожденные землевладельцы Валирийского Свободного Холда принимали участие в управлении страной, а чтобы это было правдой, нужна настоящая арена, чтобы вместить их всех, - сказал он, глядя вниз, - ну, по крайней мере, тех, кто жил в самой Валирии... или в половине дня пути на драконе...", - поправил он. - "Верхние этажи, должно быть, отведены для самих драконих лордов, Сорока семейств", - сказал Джоффри, начав спускаться по огромной спиральной дорожке. - "Ты хочешь сказать, что Таргарины вынашивали свои планы прямо здесь?" спросил Сандор, когда они с Тирионом последовали за ним. - - "Ну, схема - это слишком сильное слово, в конце концов, весь этот купол, Агора, как бы вы ее ни называли, по всей вероятности, был балаганом", - сказал Джоффри. Тирион гордо кивнул головой: - "Хорошо сказано, племянник, Сорок семейств, скорее всего, "управляли" из своих частных усадеб, собираясь наедине, чтобы решить вопросы более важного значения", - сказал он. - "Или на вершине своих драконов", - заметил Сандор, показывая, что Пес не так прост, как ему хотелось бы, чтобы считали люди. - "Действительно, - сказал Джоффри, снова посмотрев вниз, - это... это тела?" - сказал он, переходя на бег. Им удалось поймать его, когда он стоял на коленях над разбитыми останками пары скелетов, все еще облаченных в гниющие легкие доспехи. - "Эти - не валирийцы, - заметил Сандор, поднимая ржавый меч, - сталь, выкованная в замке". - "Для простых моряков?" спросил Джоффри. - "У Томмена Ланнистера за спиной было все богатство Утеса и не было сеньора, которому он отсылал бы свои налоги. Я бы сказал, что экипировка экипажа его флагмана хорошей сталью, в общем-то, была не таким уж большим расходом", - заметил Тирион. - "Хорошая мысль", - пробормотал Джоффри с неопределенной завистью, вставая, - "Идем, дальше будет еще больше", - позвал он, продолжая идти. Чем дальше они спускались, тем больше находили десятки трупов, большинство из которых, похоже, были заняты чем-то, связанным с тончайшими перилами, прежде чем случайно споткнуться и умереть. - "Они грабили каменную кладку", - сказал Пес в слабом недоверии. - "Да, они, должно быть, были в отчаянии... не могу сказать, что виню их, это место - пустошь", - сказал Джоффри, глядя на расположение скелетов. - "Должно быть, дымовая буря обрушилась на них, когда они были в самом центре... У бедных глупцов не было ни единого шанса, не так ли?" сказал Тирион, отвернувшись от одного из трупов. Джоффри покачал головой: - "Должно быть, дымовые бури тогда были еще жарче, эти кости выглядят почти обугленными", - сказал он, прежде чем продолжить спуск, его глаза внимательно следили за изящными доспехами и блеском валирийской стали, перепрыгивая через отсутствующие участки дорожки, которые пали не от руки смертного, а от самого времени. Вскоре они достигли подножия лестницы, вернее, достигли того места, где море камней и пемзы делало невозможным дальнейший путь, даже если прыгнуть вниз. Камни и пемза казались настолько прочными, что Джоффри вполне мог оказаться на первом этаже. Вокруг моря камней Джоффри заметил огромные куски черной каменной кладки, некоторые из них были больше тяжелой повозки. Они беспорядочно разбросаны по всей площади, и Джоффри мог видеть признаки разрушения конструкции... Похоже, недостающие части дорожки упали сюда, и их опорные балки провалились под действием времени. - "Как ты думаешь, сколько еще этажей в этой штуке?" пробормотал Джоффри, когда Гончая снова догнала его, и он пошел по морю камней, прихватив факел, который бросил некоторое время назад. - "Слишком много", - прохрипел он, тяжело дыша. Бедному Тириону было еще хуже, он все еще пытался наверстать упущенное и остро нуждался в "сиськах и вине", как его томили последние несколько дней. Джоффри вышел на середину Агоры, и пемза заскрипела под его сапогами, когда он взглянул на огромное, зияющее отверстие в центре купола. Она служила удобным световым люком, пропуская немного солнечного света извне. Он оглянулся вниз, на настоящее море задыхающихся скелетов, и покачал головой, оглядываясь по сторонам и пытаясь найти Брайтроар. Сейчас ему хотелось придушить труп Томмена за ту обреченную задачу, которую тот поставил перед собой. Черные куски обвалившейся кладки казались рифами, выступающими из-под моря пемзы и застывшей лавы, и их присутствие вместе с разбросанными вокруг обгорелыми, искореженными скелетами придавало всему месту атмосферу мавзолея. По крайней мере, теперь я знаю, откуда взялась часть безумной жилки... - с фырканьем подумал он, его глаза сузились, когда он увидел блеск поножей. Тирион уже дошел до последней лестницы, а Пес был на другой стороне Агоры, проверяя несколько трупов. Сердце Джоффри бешено колотилось, пока он быстро шел к нему, дойдя до изуродованного трупа, облаченного в остатки невероятно тонких доспехов, покрытых золотой эмалью. У трупа, похоже, не было ног, а туловище было легким в руке Джоффри, когда он повернул его. В кои-то веки это может быть так просто? осмелился спросить он себя, когда его нерешительные руки опустились над трупом. Скелет короля Томмена был застыл на месте, обе руки почти отчаянно хватали его вперед. Именно там, наполовину прикрытый трупом, Джоффри нашел Брайтроар. На рукояти меча бастарда была изображена рычащая голова льва, а сам клинок слегка мерцал при свете факела Джоффри, золотисто-желтый цвет придавал классическому блеску валирийской стали величественную ауру. Джоффри почти против воли опустил руку, слегка дрожащую, когда он осмелился схватить часть плана Пурпура. Он поднял обманчиво легкий меч левой рукой, его рукоять была одновременно неудобной и знакомой. Он не так уж часто пользовался мечами бастардами, но в Брайтроаре было что-то такое, что позволяло ему чувствовать его в своей руке. Клинок предков Дома Ланнистеров издавал легкий свист ветра, когда он вертел его в руках, чувствуя его хватку, его суть. Что-то было в этом клинке, что, казалось, просто... подходило... нет, не клинку. Ему. - "Тирион! Сандор! Я нашел...", - он остановился, обернувшись, и все вокруг потемнело, света, проникавшего на землю через огромное отверстие в куполе, больше не было. Джоффри поднял голову и в замешательстве увидел, что какое-то темное пятно закрывает всю зияющую дыру, как будто какой-то огромный черный брезент внезапно прикрепился к потолку. У него перехватило дыхание, когда он посмотрел вверх, окаменев от ужаса: то, что загораживало свет, внезапно упало в их сторону, и вернувшийся солнечный свет осветил его огромную чешуйчатую форму. Дракон, превосходящий по размерам холдфаст Мейгора, приземлился посреди Агоры, его блестящая черная чешуя почти вибрировала под солнечными лучами, и от удара Джоффри рухнул на землю. Огромный зверь задрал голову вверх и заревел, эхо грозило оставить Джоффри полностью глухим, и он закрыл уши от боли. Зверь встал на задние лапы, а затем воткнул два крыла в землю и использовал их как передние лапы, на обеих из которых были острые когти, больше чем у лошади. Он пьяно поднялся на ноги, увидев, что дядя Тирион все еще стоит, его рот застыл в полном и абсолютном шоке, медленно принимая форму безудержной детской улыбки: - "Дракон..." Джоффри каким-то образом услышал его шепот, прежде чем чудовище открыло свою огромную пасть и выпустило огненный смерч, который почти ослепил его. Джоффри громко вскрикнул, зажмурив глаза, и стал часто моргать, борясь с ярким светом. Даже сквозь почти ослепляющий свет Джоффри видел, как распалась силометта Тириона, оставив после себя лишь пепел и черное пятно на черной стене. - "ТИРИОН!!!" - закричал он, когда слезы хлынули из его глаз, вид его дяди, испаряющегося на его глазах, повторялся в его голове снова и снова. Воспоминания, навсегда утраченные, тихие минуты у костра, молчаливое одобрение, заботливая опека, приступы смеха - все это теперь скоро сменится усталым отвращением, как это было всегда, как это будет всегда. Дракон развернулся почти лениво, его огромная спиралевидная форма заставляла его казаться медленнее, чем он был на самом деле. Огромная пасть зверя раскрылась, обнажив ряды пепельных, злобно острых зубов, а задняя часть его горла засветилась оранжевым светом, прежде чем Сандор внезапно толкнул его в бок, и оба они упали на твердые камни, когда большая часть огненного дыхания врезалась в стену позади него и испарила труп Томмена. Большая часть... Часть огня зацепилась за спину Сандора. Лицо Пса было в миллиметре от лица Джоффри, и он видел, как оно обезобразилось от страха и боли, когда почувствовал запах готовящейся плоти. - "Беги", - прошептал он в агонии, вставая и с силой бросая его к дорожке. Джоффри, спотыкаясь, направился к лестнице, слова его заклятого щита эхом отдавались в его голове, когда Сандор издал могучий рев и бросился на черного дракона. Он успел ударить своим длинным мечом в нижнюю часть груди дракона, едва оцарапав его жесткую чешую, прежде чем зверь пронзил его огромным когтем, длиннее его самого. удар разорвал Сандора в своих доспехах и он упал на пол, а половина его внутренностей разлетелась по камням. Он не успел даже вскрикнуть, как дракон сожрал его целиком. Между последним приказом Сандора и его смертью прошло всего три секунды. Джоффри все еще в шоке шатался по дорожке, его разум пошатывался от внезапных событий, когда он повернулся лицом к дракону, зверь с ревом бросился на него. - "Нет... нет... Они знали меня... Я вернул их... Я вернул часть их...", - бормотал он, спотыкаясь и падая на колени, чувствуя себя истощенным и опустошенным, как никогда прежде, последние угли его воли сгорали, когда он потерял силы даже ползти. - "Все это бессмысленно", - прошептал он, оборачиваясь: дракон шел к нему, и каждый его шаг сотрясал землю и заставлял пемзу дико греметь, когда он развернул к нему свою пасть и закончил работу по возвращению его в Красный замок, обратно к садистскому, отвратительному принцу Джоффри Баратеону. Вернемся к настороженности и презрению. Так было всегда. И всегда будет. Навсегда. Бездонная ярость хлынула из глубины его существа, и звериное рычание вырвалось из его губ. Ярость на чудовище, которое забрало его настоящих друзей, чтобы никогда не увидеть их прежними. Ярость на весь мир за то, что он приносит только смерть и страдания. Ярость на Пурпур за то, что он проклял его существование. Гнев на отчаяние и пустоту. Гнев на самого себя. - "Нет", - сказал он Дракону, когда задняя часть его пасти стала оранжевой, осветив половину Агоры, когда он встал, очищенный и полый. Пустота вскоре заполнилась и переполнилась всепоглощающей красной яростью. Он подпрыгнул и перекатился за кусок упавшей каменной кладки, от взрыва огня и жара он мгновенно вспотел, когда поток пламени испепелил место, которое он занимал до этого. Пасть дракона последовала за ним, поджаривая большой кусок каменной кладки, который Джоффри использовал в качестве укрытия, и делая воздух вокруг него почти слишком горячим, чтобы дышать. Когда поток закончился, Джоффри вышел с другой стороны, крутя в руке Брайтроар, жестокая ухмылка украсила его черты, и он бросился на колоссального черного дракона. Он не знал, откуда взялось это существо. Ему было все равно, почему оно сделало то, что сделало. Он знал только, что заставит его страдать. Дракон зарычал и попытался ударить его в бок одним из своих огромных когтей, но Джоффри в последний момент пригнулся и пропустил коготь мимо, подняв Брайтроар и ударив им вверх по кожистому крылу, которое следовало за ним, стараясь не отбросить его в сторону силой удара. Удар был невероятно сильным, но Джоффри успел встать на колени и еще крепче прижать Брайтроара, когда меч пронзил крыло, а сила дракона сделала все остальное, разорвав длинную часть крыла и выпустив струйку шипящей крови. Дракон взревел в ярости, и Джоффри с ревом бросился к нему, и поток огромного обжигающего пламени последовал за ним по направлению к зверю, когда он набросился на его огромное брюхо. Великий дракон закричал от боли, когда Джоффри со всей силы ударил Брайтроаром по его брюху, извлекая его и подкатывая под задние лапы за полсекунды до того, как зверь сбросил свой вес и шлепнулся на море камней, раскалывая пемзу и осколки обсидиана и заставляя Джоффри споткнуться, так как он потерял равновесие. Он не успел уклониться, как длинный мощный хвост зверя ударил его и отбросил к стене, посыпались порезы и синяки. Джоффри захрипел, пытаясь встать, держась за живот, так как его глаза пытались закрыться от боли. Он слегка покачал головой, споткнулся, откашлял немного крови и стал судорожно искать Брайтроара. Он не успел сориентироваться, как огромная тяжесть шлепнулась на землю после одного кожаного лоскута, заглушившего биение его сердца, и огромная пасть с пепельно-белыми зубами заполнила его зрение от одного мгновения до другого. Он зарычал, прыгнув изо всех сил, покатился по земле и едва упустил меч зверя, похожий на двойной ряд клыков, его огромная пасть едва не переломила его пополам. Чудовище отпрянуло назад и попыталось снова, на этот раз используя длину своей шеи, как катушку или кнут, чтобы ударить Джоффри головой, прежде чем он успел даже подумать о том, чтобы встать. Джоффри бросился к чудовищу так быстро, как только мог, его голова ударилась о его прежнее место и промахнулась мимо него на мгновение, его огромная пасть пожирала только камень, когда Джоффри оказался под его огромной головой, затмевающей свет в небе. Но прежде чем он успел снова поднять голову, Джоффри вонзил свой меч в его нижнюю челюсть: кованая сталь замка оказалась немного мягче, чем остальная чешуя. Однако порез оказался неглубоким, и Джоффри пришлось оставить его на месте, перекатившись в сторону, так как зверь задрал голову назад и вниз, пытаясь раздавить его, как жука. Клинок разломился пополам, а его рукоять подпрыгнула рядом с ним, когда он встал. Шея дракона снова закрутилась вперед и назад, Джоффри крутанулся в водяном вихре и схватил обломок клинка, едва увернувшись от головы. Дракон раскрыл огромную пасть и зарычал в упор, оставив Джоффри глухим к окружающему миру и слыша только непрерывный свист. Джоффри беззвучно закричал от силы рева, который, казалось, с невероятной силой толкнул его назад. Он упал на колени, а затем с силой прыгнул вперед и вонзил то, что осталось от его меча, в нёбо дракона и оставил его там. Он попытался отвести руку так быстро, как только мог, но было слишком поздно: дракон сомкнул их, и левая рука Джоффри оказалась без двух пальцев, кровь хлынула отовсюду, когда он побежал и укрылся за другим куском дорожки, поток потустороннего, почти жидкого огня последовал за ним и испепелил кусок каменной кладки. Дракон отступил назад, чтобы сохранить дистанцию, продолжая поливать каменную кладку струями кипящего в крови жара и пламени. Джоффри медленно сполз вниз по куску постоянно нагревающейся каменной кладки, прижимая руку, так как она продолжала кровоточить, его глаза закрывались от боли, когда он снова кашлял кровью. Он достал тряпку из своего немного порванного рюкзака и плотно обмотал ею разорванные пальцы. Ему было трудно дышать в горячем воздухе, он снял рюкзак и натянул свой составной лук, морщась от боли, так как пальцы пульсировали, а легкие горели. В конце концов это должно прекратиться, подумал он, потея как боров, когда кусок каменной кладки стал слишком горячим для прикосновения, и ему пришлось немного сдвинуться вперед. Он закончил натягивать тетиву мощного лука из золотого сердца, а стрелы из кованой стали крепко держал в другой руке. Несмотря на потерю безымянного пальца и мизинца, он все еще мог пользоваться луком. В конце концов, это должно прекратиться, подумал он, когда струя пламени медленно обрела звук в его ушах, глубокий, тягучий гул, который проносился вокруг с силой урагана. В конце концов, это должно прекратиться, думал он, когда его легкие горели, а голова кружилась. Грохочущая сила пламени исчезла с каждой секундой, а Джоффри уже поднимался, его сапоги дымились, когда он бежал по полуразрушенному куску каменной кладки, остаточное тепло обжигало его лицо, когда он натянул лук, прицелился и через секунду выстрелил в дракона. Стрела влетела ему в рот как раз в тот момент, когда он сделал глубокий вдох. Он захлопнул пасть, вгрызаясь в то, что посмело причинить ему боль, и при этом выплеснул еще больше крови. Он обратил свои желтые, полные ненависти глаза на Джоффри и быстро вдохнул, из пасти вырвалась огненная вспышка. Джоффри уже бежал к следующему куску упавшей кладки из черного камня, но на этот раз он был слишком медлителен. Порыв пламени ударил его в плечо, и он упал за кусок, кувыркаясь и пытаясь погасить пламя. Оно глубоко вонзилось в него, но Джоффри уже накладывал новую стрелу и кричал от боли, не желая думать ни о чем, кроме убийства одного из орудий судьбы. Он прицелился и выстрелил, стрела ударилась о чешую, когда дракон сократил расстояние и сделал неглубокий вдох, прежде чем из его пасти вырвалось пламя. Возможно, дракон научился не оставлять пасть открытой, а может быть, он не мог дышать дольше из-за уже нанесенных повреждений. В любом случае, короткие, яростные вспышки огня начали атаковать позицию Джоффри. Он был измучен и испытывал сильную боль, яростный гнев, который обуревал его всего несколько мгновений назад, сменился странной безмятежной пустотой, когда сверху бушевал огонь и черный дым начал медленно проникать в Агору. - Дыши, - прошептал кто-то. Обжигающе горячий огонь сотрясал его позицию, заставляя огромный вес каменной кладки скользить по земле под силой взрыва. Вдох, - прошептал Джоффри в тишине своего сознания. Еще один порыв огня ударил по каменной кладке, но этот был направлен в сторону, противоположную той, куда вошел Джоффри, - туда, где он находился сейчас ближе всего. Немного обжигающе горячего пламени рассекло одну из его бровей, когда он закрыл глаза. Выдох. Между этим и следующим он уже двигался, сапоги шипели о землю, лук был нацелен вверх, выше и выше на дракона, который встал на задние лапы, его тело было высотой в несколько этажей, голова следовала за ним, а глаза сузились, такие же далекие, как знамя на вершине холда Маэгора. На бегу он выпустил стрелу, и ее острый наконечник вонзился прямо в один из глаз-бусинок дракона, выпустив кровь и жижу, и дракон закричал в агонии. Но зверь не умирал, он снова сократил расстояние, его не остановила потеря левого глаза, он двигался так же быстро, как и раньше, его змеевидная, покрытая шипами форма мчалась на Джоффри, когда он заметил Брайтроар в десятках метров впереди себя, слишком далеко, чтобы дотянуться до него, прежде чем зверь настигнет его. - "Ветер, направляй меня", - произнес он на суровом языке Дальнего Востока, и стрела вонзилась в правый глаз дракона как раз перед тем, как его когтистое крыло опустилось на него. Он извернулся и едва избежал смертоносного когтя, но твердые кости и хрящи остальной части крыла все же врезались в его живот, заставив его кувыркнуться в воздухе и удариться о пол. Все вокруг было размыто, когда Джоффри поднял голову с твердых камней, струйка крови стекала со лба и слепила правый глаз, звуки искажались, земля тряслась, как в конце дней, какая-то чернота продолжала заполнять Агору. Он медленно моргнул, повернул голову и увидел, что дракон дико бьется, его огромная форма в буквальной слепой ярости врезается в разные части Агоры, а его лук превратился в щепки неподалеку. Джоффри повернул голову в ту сторону и увидел Брайтроар, его золотисто-желтый блеск был ярче, чем когда-либо, посреди надвигающейся тьмы. Он пополз к нему, медленно прокладывая себе путь, в то время как земля продолжала сотрясаться, а небо сотрясалось от грохота, он продолжал ползти, пока черный дым не привел его чувства к самому острию, к ревущему льву. Он встал, когда достиг его, используя его как трость для опоры, кашляя кровью, когда Дракон попытался взлететь вслепую, только чтобы разбиться о часть пешеходной дорожки. Оно пытается сориентироваться, пытается взлететь... - думал он странным стаккато, мысли путались и сбивались, когда он тряхнул головой и почувствовал боль, немного прояснив ее. Он снова закашлялся и поднял голову, чтобы увидеть все больше и больше дыма, валившего из дыры в куполе и из окон верхних этажей, откуда он вошел. Он покачнулся в поисках своей маски и обнаружил, что она, искореженная и почти сломанная, висит на его полуразрушенном рюкзаке. Он надел ее, а затем оглянулся на огромного бьющегося зверя, который взлетел на несколько этажей вверх, а затем разбился о пешеходную дорожку и упал на землю. Это был лишь вопрос времени, пока оно не сделает все правильно. Нет, - с кристальной ясностью прозвучала мысль, когда он повернулся к дорожке и побежал, как никогда раньше. Дракон закричал, услышав его, и выпустил поток пламени, который последовал за ним по дорожке. Джоффри бежал вверх по спиральной дорожке, как одержимый, по пути делая огромные круги вокруг дракона на первом этаже, который отчаянно пытался изогнуться, чтобы взмыть вверх, пьянея от боли. Дракон продолжал беспорядочно стрелять огненными струями, поджигая целые участки дорожки, а Джоффри бежал, бежал и бежал, обжигающий жар обжигал его ноги, а легкие хрипели в агонии, когда он споткнулся из-за плохого зрения и оступился, маска треснула под ударом, черный дым смешался с чистым воздухом фильтра. Его собственное хриплое дыхание искаженно звучало сквозь маску, когда он встал и продолжил бежать, пар наползал на стеклянную поверхность и еще больше ограничивал его зрение, когда он посмотрел вниз и увидел, как Дракон, наконец, наклонился правильно и запустил себя вверх с приливом силы и ревом триумфа, огибая великую Агору изнутри, когда его титанические крылья развернулись, накачиваясь огромной силой снова и снова, пока он летел все выше и выше. Джоффри проследил его полет, когда огромные крылья эхом пронеслись по безмолвному мавзолею, проносясь, как молния, над костями и пеплом потомков Древней Валирии и Варваров Запада, объединенных в безмолвных объятиях забвения. Он бежал, бежал и бежал, пока вдруг не перепрыгнул через перила и не упал, его внутренности и дух подползли к горлу, когда огромное ускорение свободного падения бросило его вниз со все возрастающей скоростью, Брайтроар держался прямо, ревя от горя, боли, ярости и одиночества, когда он врезался в спину Дракона с силой осадного тарана, Брайтроар глубоко вгрызался в его позвоночник, пока в поле зрения не осталась только рукоять. Огромный черный дракон ревел в агонии, складывая крылья, и инерция несла его вверх, мимо дыры в куполе и черного дыма, снова расправляя их среди ясного неба, поднимаясь все выше и выше в воздух, и он пытался стряхнуть с себя Джоффри, кровь лилась дождем на черную пустошь, которая когда-то была Старой Валирией. Джоффри сорвал бесполезную, сломанную маску, закашлялся и посмотрел вниз, где великие руины становились все меньше и меньше, а дракон изо всех сил пытался стряхнуть его с себя, пока его тело кружилось в воздухе. Джоффри молча стиснул зубы, когда головокружительный маневр заставил его ноги и ступни взлететь по собственной воле, остальное тело последовало за ним, когда его руки вытянулись и он изо всех сил ухватился за Брайтроар, черное небо и черная земля смешивались снова и снова, пока он не потерял представление о том, кто из них кто. Агора была размером с его руку, когда дракон перестал вращаться, и Джоффри уперся обеими ногами, с усилием вытаскивая Брайтроара, его рука снова кровоточила и смешивалась с кровью зверя. Дракон снова набирал высоту, взлетая все выше и выше, Джоффри использовал его шипы как грабли, подбираясь к шее с каждым задыхающимся усилием, ноги и руки взбирались на зверя, словно на гору, невероятная скорость подъема заставляла его сузить глаза, воздух безостановочно бил в лицо, оставляя его в легком оцепенении. Он добрался до основания ее шеи, тяжело дыша, оседлал ее и поднял Брайтроар высоко в воздух. - " СДОХНИ!!!" ревел он изо всех сил, опустив лезвие вертикально, пронзая чешую, а затем жестоко изгибаясь, шипящая кровь вырвалась, как маленький фонтанчик, и забрызгала его. Дракон издал пронзительный, мучительный крик, прежде чем снова попытался стряхнуть его с себя, горизонт вращался, а чернота земли становилась все больше и больше. Нет, не земля, понял Джоффри, когда чудовище, продолжая размахивать крыльями, понесло их еще выше, прямо к горизонту, затянутому черным дымом. Джоффри отчаянно искал свою запасную маску, но обнаружил, что то, что осталось от его сумки, было разорвано на части... Остался только свиной пузырь с неподвижным клапаном, покрытый модифицированной припаркой Пса. Он попытался схватить его, но не смог: его рука закричала от боли, когда обрубки пальцев соскользнули, завеса черного дыма поглотила его зрение, когда Агора уменьшилась до размера пальца. Джоффри поменял руки, удерживая раненой Брайтроар, другой схватился за пузырь, и дракон врезался в завесу удушливого, обжигающе горячего дыма. Джоффри закашлялся, когда жар и пепел огрели его по лицу, и поднес клапан ко рту, пытаясь открыть его зубами, но в безумном усилии ему удалось сломать один из них, задержав дыхание настолько, насколько мог, так как его легкие горели, и он попытался снова, и из пузыря мешка начала выходить толика воздуха. Он прижался к нему, оставаясь неподвижным, насколько мог, прекрасно понимая, как мало воздуха в пузыре. Дракон продолжал дико хлопать крыльями, продолжая лететь вверх, но начал отклоняться вправо. Джоффри медленно дышал, пока они поднимались все выше и выше среди черных небес, его глаза плотно закрывались, а разум затуманивался, все выше и выше, пока он боролся за еще один вдох... Он медленно открыл глаза, чтобы увидеть ночное небо во всем его захватывающем дух великолепии. Звезды сияли, мерцая в темноте ночи как никогда раньше, их знакомые очертания сопровождались множеством других звезд, которые заполняли все поле его зрения. Большие, маленькие, мерцающие, неподвижные, он видел их вокруг себя, такие далекие и в то же время такие близкие, что мог бы дотронуться до них, если бы осмелился протянуть руку. Он видел различные цвета, которые висели на них, как небесные ауры, красные, синие и желтые, сочетающиеся в буйстве звезд и созвездий, туманностей и далеких форм, которые, как были уверены радикальные мейстеры, представляли собой целый другой космос, такой же большой, как и тот, в котором они все обитали, каким бы большим он ни был. Звезды, подумал он, погружаясь в забытье и теряя сознание. Звезды, а не Созвездия, подумал он загадочно, его голова была вялой. Он снова моргнул, наблюдая, как метеоры падают и сгорают на черном фоне, оставляя длинные обжигающие следы красного и оранжевого цвета, которые так же быстро исчезают. Неужели все кончено? подумал он, ощущая странную невесомость и холод. Так ли ощущается настоящая смерть? Он медленно моргал в восторженном благоговении перед величием и потрясающей мощью красной кометы, медленно начинавшей свой оборот вокруг планеты, купая ее в красном свете и проплывая так близко, что он мог бы прыгнуть на нее и обхватить обеими руками, если бы только хватило сил поднять голову. Ее красный хвост казался длиннее, чем он когда-либо видел, он почти закручивался вокруг самой Земли, и само ее присутствие наполняло его благоговением и ужасом. Он откинул голову в сторону и увидел, что крылья дракона бесцельно дрейфуют, медленно опускаясь с небес, голова его поникла, когда Джоффри затаил дыхание, глядя на землю внизу, частично покрытую морем облаков. Невооруженным глазом он мог различить изгиб планеты, целые континенты и острова, плавающие среди величественных океанов, которые охватывали их, вмещая в себя все, что он когда-либо видел, и все, что когда-либо слышал. Когда он снова закрыл глаза, на этот раз добровольно, он надеялся, что это будет последнее зрелище, которое он когда-либо увидит. Прекрасный, безмятежный конец его существования. … ….. …….. ……………………… Когда он снова открыл глаза, вместо звезд он увидел быстро растущие очертания города, заполненного тысячами муравьиного размера людей, которые только и делали, что бегали по кругу в абсолютном хаосе. Дракон Джоффри уже почти не размахивал крыльями и едва скользил, теряя высоту, а кишки Джоффри пытались вылезти из его тела. - "Воу-воу!" закричал Джоффри, изо всех сил вцепившись в все еще застрявшего Брайтроара, - "Тормози! Тормози, мать твою!" - кричал он на тупое животное, которое скользило к башне в центре города, едва шевеля головой. Как мне управлять этой штукой?! Это не может быть так сложно, проклятые Таргариены справились! в бешенстве подумал он, захлопывая Брайтроар влево, и дракон издал приглушенный визг, дрейфуя влево, едва избежав башни, когда в окно с криком влетела миловидная женщина валирийского происхождения. Что если бы я отправился в прошлое, в старую Валирию? Было ли преступлением убить дракона? в замешательстве подумал он, поворачивая Брайтроар вправо, в результате чего дракон едва не промахнулся мимо большого роскошного поместья и вместо этого направился к быстро расчищающейся площади. - "Хорошо! Спокойно и тихо, гребаное чудовище!" Джоффри прикрикнул на тварь, потянув Брайтроара назад, заставив зверя немного прийти в себя и заставить его пару раз дико взмахнуть крыльями и замедлиться, прежде чем он внезапно ослаб, как марионетка, которой перерезали ниточки. Джоффри успел произнести одно проклятие, прежде чем огромный зверь рухнул на площадь под дождем булыжников и разорванных лавок. Джоффри каким-то образом оказался жив, Пурпур, похоже, был доволен тем, что позволил ему погрязнуть в море порезов, синяков и вырванных внутренних органов. Он проклинал эту проклятую тварь, вставая с нижней части шеи существа; ему все надоело, и он извлек проклятую причину всего этого путешествия в потоке крови и внутренностей, слегка покачиваясь, пока шел по шее к голове, не переставая проклинать. Он держал Брайтроара в одной руке, осторожно взбираясь на голову дракона, не забывая о шипах. В нескольких метрах перед головой хищника-переростка он заметил человека, который трусил под яблоней, подперев голову обеими руками, и дико трясся, словно только что заметил Чужака. - "Простите, добрый человек, не могли бы вы сказать, где я нахожусь?" - воскликнул он на высоком валирийском, прежде чем схватить одно из упавших яблок и вгрызться в него, как голодный волк в жирного ягненка. - "Что?!" закричал Джоффри, куски яблока разлетелись в разные стороны, пока он пытался понять искаженное наречие. Ему действительно нужно было где-нибудь прилечь на время. - "Толос?! Ты пьян?!" - закричал он на мужчину, бросая ему сердцевину яблока. - "Да! Да! Толос! Клянусь именем Великого Мераксеса! Пожалуйста, оставь меня в живых, великий!" - пробормотал человек, сжимаясь в шар. Джоффри уставился на мужчину в легком непонимании: - "Толос? Это на другой стороне проклятого полуострова!". Он сплюнул, повернулся к дракону и ударил его по кончику носа плоским острием Брайтроара: - "Ты, гребаная ящерица... ВОУ!" - закричал он, когда дракон открыл пасть и попытался откусить ему руку, но лишь немного продвинулся вперед. - "УМРИ, ПРОКЛЯТЫЙ! ПОЧЕМУ?! ТЫ!?? ПРОСТО!? НЕ!? УМРЕШЬ!!!" - прорычал он, вонзая Брайтроар в то, что осталось от его разбитого глаза, вгоняя его по самую рукоять и размалывая его, как ложку, пытаясь разжижить его мозг. Огромный грохот раздался по всей площади, когда огромный черный дракон в последний раз содрогнулся в предсмертных муках и, наконец, полностью расслабился, завалившись вперед, из его ноздрей лениво вырывались клубы черного дыма, а из глазниц сочилась кровь. Джоффри стоял и смотрел на него, тяжело дыша, наклонив голову в любопытстве, приподняв складку губы и поскребя своим кинжалом немного твердой кости над огромными зубами. - "Хм, - пробормотал он, - кажется, я знаю, из чего сделать ножны", - сказал он и повернулся к человеку под лавкой. - "Эй! В какой стороне ближайший постоялый двор?" - окликнул он его, настолько уставшего, что даже не чувствовал своих ног. Мужчина задохнулся и потерял сознание, растянувшись на булыжниках. - "Похоже, это хорошая идея", - заметил Джоффри, прежде чем тьма поглотила его. Он потерял сознание прежде, чем достиг пола.