Яды

      Прошло полтора месяца с тех пор, как Маркус начал работать в кофейне. Лето уже во всю цвело яркими красками. Жизнь текла размеренно и спокойно, будто на ферме где-то в Альпах. Только вот не было ни коров, ни зеленых лугов, ни холмистых гор. Жаркое солнце шпарило в пыльный городской асфальт, расчерченный следами рельефных шин. Прохожие вдыхали загазованный удушливый воздух с нотками бензина далеко от Альпийских лугов, но и в этой урбанистической реальности тоже таилось нечто прекрасное.              Умиротворенная повседневность вращалась подобно хромированным дискам машин, стремясь успеть в точку назначения. Навязчивые мысли вместе с предчувствием канули в забытие. Время спешило дальше и дальше вперед.              Алекс постоянно забегал в кофейню, Марго прогуливалась к нему до музыкального с завидной периодичностью — идиллия дружбы. Однако там, где раньше диалоги дробились на двоих, все чаще появлялся третий.              Маркус тянулся к Марго и Алексу. Тянулся, точно цветок к свету, который стремится пробиться сквозь тот самый пыльный городской асфальт, чтобы еще раз увидеть солнце. Он не упускал возможности перекинуться с ними парочкой фраз, посидеть за одним столиком с чашечкой кофе, проводить Марго до музыкального магазина и поздороваться с Алексом. Маркус плавно вошел в их мир, стал кем-то привычным — тем, кому улыбаешься в ответ.               Марго копалась в виниловых пластинках, Маркус разглядывал электрогитары, а Алекс крутился на стуле. Маленькие колесики оставляли чуть заметные следы на линолеуме. Толпа посетителей рассосалась, и в помещении остались только они втроем.              Алекс подкатил свою тушку к Маркусу, остановился рядом, с интересом наблюдая за тем, как его взгляд скользит по струнам, грифу, лаковому корпусу. Он ощерился, объехал Маркуса с другой стороны и заговорил:              — Нравятся гитары?              — Да, — в хрипловатом голосе просквозили нотки мечтательности.              — Умеешь играть?              — Немного, — Маркус слегка смутился и продолжил, — в старших классах был участником группы, но потом все сошло на нет. Юность… — задумчиво протянул он.              — Да ты полон сюрпризов, — присвистнул Алекс, откатился на стуле почти в центр, на сколько позволяло свободное пространство, вскочил и резко оборвал неловкую тишину: — А знаете что?!              Два пары глаз внимательно уставились на него. Марго подошла к Алексу, недовольно цыкнула, отвесила подзатыльник.              — Ты чего, Бука? — он возмутился, показушно почесывая место удара.              — Ты че развопился, придурок? — Марго нацепила на себя маску строгости.              В душе она едва сдерживала смех, но на отлично умела отыгрывать роль ворчуньи. Алекс все прекрасно понимал. За время их общения он виртуозно научился вторить таким скоротечным и нелепым спектаклям, а вот Маркус все еще самую малость напрягался, с недоверием следил за друзьями, пытаясь распознать: на этот раз всерьез или в шутку?              — Марго, Марго… — театрально произнес Алекс. — В тебе трагически погибла молодость, а мы забыли устроить ей похороны, — он наигранно смахнул несуществующую слезу.              — Придурок, — Марго все-таки прорвало, она закатилась заливистым хохотом, взглянула на взволнованного Маркуса. — Ты чего насторожился? Все никак не привыкнешь, — мягкая улыбка осветила лицо.              — Я таких, как вы, еще не встречал, — несмело отозвался Маркус.              — Каких таких? — Алекс заинтересованно вылупился на него. — Ладно, можешь не отвечать. Пусть останется тайной, — он подошел к Маркусу, положил руку на плечо и прошипел на ухо. — Так интересней.              — Какой же ты невыносимый, — Марго бросила в спину Алексу, вновь войдя в роль, тот обернулся. Сказал:              — Тебе же нравится, — довольный оскал засиял удовлетворением.              Марго приблизилась к нему и отчеканила прямо в лицо:              — И-Д-И-О-Т.              Алекс изо всех сил пытался сохранить серьезность, но потерпел фиаско. Следом сдалась Марго, даже Маркус не смог сдержаться. Он накрыл объятиями два сотрясающихся от хихиканья тела. Марго и Алекс на секунду опешили, но быстро расслабились в теплых руках. Нежность умело усыпляет бдительность.              Алекс осторожно выбрался из приятного захвата, снова заговорил:              — Я вообще к чему вел, — он торопливо глянул на Марго, будто телепатически искал одобрения. — Мы вроде как неплохо ладим, но так и не разу не собирались вместе, — он немного замялся, — вот не пора ли исправить?              Марго наклонила голову набок, стала похожа на сову. Маркус воодушевился. Он тянул лыбу так, словно ему вручали Оскар, а Алекс выжидал то ли одобрения, то ли глобального катаклизма, чтобы избежать последствий спонтанного предложения — пусть и таким радикальным способом.              — Я не против, — Марго отошла от Маркуса, пристроилась к Алексу, отчего-то нервно ухватилась за рукав его клетчатой рубахи.              — Мне давно хотелось стать к вам ближе, ребята! — радостно подытожил Маркус.              Облегчение с привкусом необратимости осело налетом на гортани, на долю секунды затруднив дыхание. Марго и Алекс снова мельком переглянулись. Они не вчера начали блуждать в новых ощущениях. Признаки отравления постепенно внедрились в одинокие души, обходя стороной запутанный лабиринт сознания — токсин проник обходным путем. Нет. Марго и Алекс не убегали, поджав хвосты, просто старательно не замечали давно забытого яда, медленно струившегося под кожу.              Алекс взял Марго за руку и сказал:              — Ну так что? Как там у вас с графиком? — сплетая пальцы, он сжал прохладную ладонь. — Мы же должны расслабиться и не о чем не думать, — он подтянул уголок губы вверх, растягивая рот в фирменной ухмылке.              — Я без проблем могу в субботу вечером. У меня в воскресенье выходной, — быстро нашелся Маркус.              — Я тоже, — сказала Марго.              — И я, — Алекс выпрямил спину. — Где соберемся?              — Давайте у меня, — предложила Марго, — мне так привычнее, да и места побольше.              — Возражать не буду, — Алекс сильнее стиснул ладонь, будто хотел прочувствовать все мысли в голове подруги.              — Я не против, — Маркус остановил глаза на узле из рук. — Все нормально, ребят? — робко спросил он.              — Да, — хором ответили Марго и Алекс.              — Я скину тебе адрес и время на телефон, — Марго разъединила сплетение пальцев и подошла к Маркусу. — Повеселимся в субботу? — она успокаивающе погладила его по предплечью.              — Конечно, буду ждать с нетерпением! — Маркус явно воодушевился. — Ну ладно, я тогда пойду, — он энергично помахал на прощанье.              Когда за Маркусом захлопнулась дверь, Алекс уже стоял позади Марго.              — Все будет хорошо, — прошептал он в затылок, прямо в темные взъерошенные волосы, следом опустил подбородок на макушку, приминая взбушевавшиеся пряди, будто хотел поставить точку в конце сказанного.              На улице пахло костром. Запах приносили легкие порывы летнего ветра неизвестно с какой стороны. Он щекотал ноздри и заново испарялся в потоках воздуха. В ответ на нежные дуновения листья на деревьях трепетали, будто от ласк опытного любовника.              Марго решила не заморачиваться с ужином. Она готовила пасту с томатным соусом в лучших традициях — просто и вкусно. Для пьяных посиделок самое то. Алекс крутился рядом и помогал, чем мог.              Спелые помидоры самозабвенно поддавались ножу. Пускали сок на деревянную доску, теряли желтые семена. Алекс орудовал стальным лезвием с энтузиазмом заправского повара. Марго помешивала спагетти в кастрюле, украдкой подсматривая за ним — умилялась, подобно пушистому котенку, что познает новый мир, ступая по ковру мягкими лапками, принюхиваясь перед каждым новом шагом. Так и хотелось подойти и почесать за ушком.              — Эй, овощной ниндзя! — Марго окрикнула Алекса.              — Ммм… — вопросительно промычал он, не отрываясь от разделки невинных овощей.              — Не переусердствуй, — шутливо бросила Марго.              — Ты же знаешь мою тягу к холодному оружию, — иронично ухмыльнулся он в ответ, — если взялся кромсать, то меня не остановить, пока не увижу кровавое месиво, — он наигранно провел ножом рядом с горлом.              — Как всегда! Идиот! — подвела итог Марго, откидывая спагетти на дуршлаг.              Стол накрыла красивая скатерть, поверх нее расположились тарелки, бокалы, вилки и ножи. Со всеми этими убранствами от террасы веяло уютом. Алекс плюхнулся на плетеный стул, достал сигарету, закурил, озорно ерзая на месте. Он накинул глубокий капюшон, скрывая свои спутанные волосы и задумчивые глаза. Алексу не терпелось развлечься, но помимо огонька, что-то незнакомое отражалось в его зрачках.              — И что же будет дальше… — чуть слышно пробубнил он себе под нос.              — Что? — Марго не расслышала слова, которые на автомате пробормотал Алекс.              — Все путем, Бука. Так это я…              — Точно? — насторожилась Марго.              — Забей, — клубочки дыма испарялись слишком быстро в цветах предзакатного неба.              Марго опустилась на корточки, сложила руки на коленях Алекса, опустила на них голову.              — Ты мне сказал, что все будет хорошо… — надежда в словах парализовала волнительное непонимание.              — Будет, — сказал Алекс, после наклонился и поцеловал Марго в макушку.              Маркус вручил Марго пакет. В нем были закуски, пиво и даже морковные кексы — нетипичное угощение для посиделок с алкоголем. Последние удивили Марго, позабавили Алекса и засмущали Маркуса.              — Ну, я не знал, чего еще принести, — сказал тот, устраиваясь на террасе. — А они показались мне такими привлекательными, — Маркус усмехнулся сам над собой, перевел тему. — А здесь очень красиво и комфортно.              — Да, у Марго классно! — взбодрился Алекс. — И просторно, а задний двор бомба! Располагает, — он пощелкал пальцами по бутылкам на столе: ром, текила, вино. — С чего начнем?              Марго вовремя объявилась с большой керамической миской в руках. Она оценила возможные варианты, вспомнила про остывающее пиво в холодильнике и снова вернулась мыслями к горячительному на столе.              — Я хочу ром, — сказала она, опуская на стол пасту.              — Я за, — отозвался Маркус.              — Никогда не отказываюсь от рома, — подмигнул Алекс.              Стаканы взмыли в воздух. Характерный стук стекла мелодичной трелью отозвался в ушах. Янтарная жидкость эстетично колыхнулась, напоминая волну в море. Алекс встал, поднял руку вверх и уверенно, словно дальше должна была последовать речь, произнес:              — За нас, — он осушил содержимое стакана одним глотком, — чтобы все складывалось как можно охренительней, — уселся обратно, ротанговое плетение слегка провисло.              — Хороший тост, — просиял Маркус.              — Ага, с пожеланием несбыточного у этого засранца нет проблем, — буркнула Марго, приосанившись.              — Ты просто пессимистка, — Алекс накрутил на вилку завитки спагетти, — а если еще точнее, — он скорчил осуждающую гримасу, — Бука!              Алекс язвительно высунул язык, на что Марго лишь презрительно фыркнула. Но все уже знали, даже Маркус: надменность — часть шутливой игры.              Они выпили еще по одной, следом еще и еще. К десяти начало смеркаться. За розовым закатом пришла пепельная пелена. Небо безразлично наблюдало за происходящим внизу, даже облака застыли. Хмель начинал проникать в кровь, одновременно пронося за пазухой доверие.              — Знаете, — Маркус крутил в руках бокал, — вы правда очень необычные, — он опрокинул в себя глоток золотистого рома, — я как только увидел вас, сразу обалдел.              — Самые обычные, — пожала плечами Марго, — просто с придурью.              Алекс энергично замотал головой, вторя словам, сказанным вперед него. Он налил всем еще, вальяжно перекинул ногу на ногу.              — Ну за бездомных… еще и в незнакомом городе, тоже не каждый станет заступаться, — нашелся Алекс.              — И то верно, — застенчиво улыбнулся Маркус.              — За чудиков! — отозвалась Марго, протягивая наполненный бокал.              Они снова чокнулись. Приближающая ночь ласково раскрыла перед ними свои иллюзорные конечности, впуская в мир темноты, где легко можно спрятаться от посторонних глаз.              Атомы троих начали необратимую реакцию между собой. Останавливать гибридизацию уже было поздно. Химическая реакция неумолимо запустила процесс слияния, сближая на клеточном уровне отдельные элементы. Какой организм получится в конце, оставалось только гадать. Но симптомы отравления въелись в оголенное сознание татуировкой — попробуй выведи.              Марго издалека наблюдала за Алексом и Маркусом. Они курили, облокотившись на перила. Стояли достаточно близко к друг другу, смеялись, разговаривали. Маркус периодически касался Алекса — аккуратно, с нежностью. Марго подметила, что он выше и крупнее, хотя и Алекс совсем не славился маленьким ростом. Совсем. Но когда они находились рядом, вырисовывалась какая-то разница. В Алексе будто появлялась хрупкость. Некая ломкость, обнажающая чувствительные нервы, которые оберегались не первый год. Марго поежилась — не от холода и не от страха. Она будто увидела секрет, что прятался в отражении собственного секрета.              К кульминации пьянки Алекс уже смешивал коктейли, как профессиональный бармен. Маркус совсем поплыл и отправил неловкое стеснение куда-подальше. Марго запивала приготовленный «Куба либре» пивом. Даже морковные кексы пошли в ход. Всех унесло в страну, где нет ничего, кроме безудержного веселья, приливов эйфории и необъяснимого влечения. Именно эта дрянь вскружила без того хмельнее головы.              Влечение нельзя назвать ядом как таковым, но оно как сигнал возможного бедствия. Как желтый свет на светофоре. Оно — один из симптомов самого опасного отравления, который разъедает сердца, собираясь в токсичную инъекцию из выброса гормонов, чувств и желаний, попадает прямым уколом в самое сердце. Дальше — либо бесконечное счастье, либо неописуемая боль. У последней выигрышный счет.              Марго и Алекс, вращаясь в хороводе нового наваждения, впустили в этот сумасбродный круг новичка. Возможно, опрометчиво. И все же сейчас им было все-равно.              На траве распластался темно-синий плед, напоминающий отражение ночного потолка природы. Вот только звезд на нем не виднелось — только три тела упали без сил на мягкий приют. Ноги уже плохо держали, алкоголь замедлил мышление, пьяные танцы лишили энергии.              Алекс и Марго улеглись по обе стороны от Маркуса. Пристроили головы на широкие плечи, перевернулись набок, накрывая немного прохладные ладони одну другой — почти поза эмбриона. Маркус же просто вытянулся во весь рост, скромно опустив руки вдоль. Алекс и Марго посмотрели друг другу глаза, слегка мутные, но с притаившимся блеском в зрачках.              — Сейчас на нас тоже смотрят паучьи глаза? — шепотом спросил Алекс.              — Да, — ответила Марго.              — Вы о чем? — поинтересовался Маркус, вглядываясь в ночное небо.              — Да, о том, что ты сейчас рассматриваешь, — Алекс провел пятерней перед лицом Маркуса туда-сюда. — О небе, о звездах. Марго говорила, что оно похоже на глаза паука, а эти искрящиеся штуки — просто блики в них. Поэтично, не находишь?              — Красиво, — сказал Маркус.              — А Алекс думает, что мы постоянно проживаем одну и ту же жизнь. И пока не достигнем идеала, так и будем скитаться в одном сюжете. Чем младше душа, тем больше ошибок мы совершаем. Такой вот круг перерождений… — Марго положила руку на грудь Маркусу. — А ты что думаешь о жизни, кроме того, что она полное дерьмо? — она засмеялась, сползла с крепкого плеча и уткнулась в него носом. — Ах да, это я так думаю.              — Жизнь… — начал размышлять Маркус. — Жизнь — это прыжок в пропасть… Лотерея… Билет на поезд в один конец, где место назначения не обозначено. Жизнь — это шутка вселенной, а мы те, кого разыгрывают. Пусть и так, но во время падения, игры, поездки и шутки ты испытаешь разные ощущения. Охерительные, хреновые, приятные, те, которые сделают до усрачки паршиво и наоборот. Оно того стоит. Надо просто жить, цепляясь за каждую эмоцию и шанс, потому что никто не знает, когда ты приземлишься и разобьешься в лепешку. Когда проиграешь, прибудешь в точку назначения или останешься в дураках.              Марго и Алекс приподнялись на локтях, внимательно посмотрели в лицо Маркусу, в один голос произнесли:              — Твою мать!              — Что? — тот немного растерялся.              — Нет, ничего, — первая ответила Марго, — просто это звучит так… цепляет.              — Пиздец как… — выдохнул Алекс.              — Получается, надо делать все, что хочется… — Марго наклонила голову. — Все. Времени же в обрез.              — Слишком мало, чтобы забивать мозги всякой ерундой вроде можно-нельзя, могу-не могу, — поддакнул Алекс.              — В этом-то и дело, — Маркус тоже приподнялся с пледа. — Не хочется жалеть о том, что мог бы сделать и не сделал. Лучше облажаться, но попробовать. Может, это и есть круговорот жизни. Набивать шишки, пока не доведешь ее до идеала, — он переместил глаза на Алекса, затем на Марго и обратно.              Алекс встретил почти черную глубину радужки напротив — не мигал, а только поднял уголок губы. Ресницы дрожали на открытых веках. Маркус наклонился ближе. Алекс не двигался. Марго тоже замерла. Казалось, само время остановилось, оставив в покое фигуры на синем пледе. Одно ночное небо продолжало безразлично наблюдало сверху.              Проворные пальцы нежно приподняли подбородок Алекса, горячая ладонь опустилась на острое колено Марго — Маркус проложил мост между ними этими интимными прикосновениями. Алекс все также не шевелился, дыхание перехватило, минуты складывались в вечность. Маркус придвинул лицо еще ближе и поцеловал — трепетно, почти невинно. Алекс ответил. Не отпрянул, не засуетился. Он отдал свои губы на изучение другим губам, будто так и должно было быть.              Марго изумленно наблюдала, пока большая ладонь скользила по ноге, в то время как ее владелец целовал ее друга. Когда Маркус оторвался от Алекса, повернулся к Марго. Она остолбенела под теплым натиском темных глаз. Маркус потянулся и к ней, прикоснулся к щеке, словно спрашивая разрешения и Марго ответила. Не раздумывая, отдаваясь моменту наравне с Алексом.              Это было до одури искренне. Так бывает только наедине с самим собой, но их было трое… Три пары рук, три пары губ, три сердца, три души. Они продолжили ласкать друг друга, передавая нарастающие поцелуи, пуская в ход настырные языки — лихорадочно и при этом безумно честно.              То, что засело внутри Марго, Алекса и Маркуса, пока еще нельзя назвать ядом. Это предтоксин. Первый симптом. Маленькая болячка на пальце, что еще не успела загноиться, но стоит внутрь попасть инфекции, никто не предугадает исход. Можно лишиться фаланги, а можно литься руки — ее отрубят топором по самый локоть без анестезии.              Хмель руководил обмякшими телами или влечение — ответа нет. Да и нужен ли он вообще?              Под ночным небом взамен двух точек с прямой между ними образовалась третья. Теперь эти точки генерировали в треугольник. Он может стать Бермудским, и плененные души пропадут без вести в его загадке, а может возродиться золотым сечением. Будущего никто не знал. Если только звезды… Но они молча наблюдали свысока за троими, что сплелись воедино — осталась только откровенная тишина.