Из Китая с любовью

Кафе. Две минуты назад. Кэ Ло заказал два кофе, им было необходимо взбодриться. До того момента, как они устроятся на ночлег предстояло ещё дожить. Раздумывая, что взять в качестве перекуса он вдруг замер — увидев в перечне меню знакомую закуску. «Ютяо? Здесь?!» но здесь одни, похоже, несколько отличались от того, как их готовили в Китае. — И это, две порции, — рот автоматически наполнился слюной от предвкушения, аромат свежесвареного кофе и специй щекотал нос, мысли уносило куда-то вниз живота. «Нас же шикарно кормили, почему я такой голодный?» Рассеянно подумал Кот. А в следующий момент он уже сжимал поднос с едой и напитками, готовый сделать первый шаг, к своему Янь Яню. Но замер ошарашенно уставившись, на вскочившего любовника. Фан Янь поднялся так резко, что его стул с грохотом упал на пол, и это привлекло внимание всех, находившихся в кафетерии людей. — А Янь, — попытался позвать Кэ Ло, но язык прилип к горлу, голос не слушался, — что… Что случилось? Встревоженный взгляд отметил мертвенную бледность, судорожно сжимающие телефон пальцы с побелевшими костяшками, и… О мой бог, слёзы?! Он плачет. Плачет?.. Кажется, он даже не видит его, смотря сквозь, словно Кэ Ло был стеклянный. — Этого не может быть. Я…- плохо владея голосом, пытаясь проглотить комок в горле, произнёс любимый, — я отказываюсь, слышишь?! Он сорвался на крик. Он звучал как раненое, умирающее животное: — Я не оставлю его, я не женюсь! Сердце Кэ Ло сдавило железным прутом, в лёгких закончился воздух, руки дрогнули и отказали: вся еда и напитки оказались на полу. Он не ощутил брызгов от кипящего кофе, что попали на его джинсы. Он не понимал, что такого могло произойти за эти две минуты, что его любимый… Совершенно обезумел? Его же не было рядом каких-то чертовых две минуты, даже меньше. — А Янь! — наконец голос вернулся, срываясь с места на плохо слушающихся ногах, Кот бросился к нему, но его парень, бросив все их вещи, продолжая сжимать телефон в руке, выскочил на улицу. Ловя на себе недоуменные и сочувствующие взгляды, Кэ Ло затопила паника. «Броситься за ним? Вернуть? Но вещи… Документы-деньги, остаться без всего этого в чужой стране? Нет, он должен всё собрать, и тогда пойдёт искать его. Но что за чёрт… Какая свадьба?! Он… Он говорил обо мне?» Он извинялся перед посетителями, мешая китайский и английский языки. У него по прежнему дрожали руки, пока он закидывал их рюкзаки на спину. Схватив за ручку чемодан, Кэ Ло быстро покинул кафетерий. Бросив тревожный взгляд по сторонам, Кэ Ло вновь ощутил прилив паники: на улице стремительно темнело, куда его возлюбленный мог рвануть в таком состоянии, совершенно один… Невменяемый. Дотянув чемодан до какой-то скамейки Кэ Ло в бессилии рухнул на неё. В этот самый момент в голову пришла спасительная мысль. «Господи, конечно! Почему я такой идиот?! ТЕЛЕФОН!» В трубке раздались короткие гудки. Брови Кэ Ло сошлись на переносице. «До сих пор разговаривает? Главное чтобы не выбросил включенный телефон.» Завершив вызов, он отправил короткое сообщение: «А Янь, где ты?» Прошло ещё минут пять. Но ни звонка, ни сообщения. На улицах вспыхнули фонари, их расцветила неоновая реклама — делая обстановку яркой и красочной, вот только со зрением Кэ Ло что-то случилось. Или с цветовосприятием. Все казалось словно припудренным пылью серовато-жёлтой сепии, словно выцветшая плёнка ретро фильма. «Я словно героиня какой-то старой любовной драмы, которую бросили… Да щас!» — сморгнув внезапные злые слезы, парень вскочил со скамейки и быстро вытер глаза. Он вспомнил, что ещё в Гуанчжоу они поставили программу на телефоны, чтобы не потеряться в Маниле — время между рейсами было мало и такие нелепые случайности как затеряться и отстать от самолета, они себе позволить не могли. Кто же мог предположить, что их посадка будет настолько жёсткой, что спутает все планы… И, разумеется, заставит забыть про эту ерунду. Кэ Ло настроил приложение, и увидел, что его телефон ломился от сообщений и уведомлений о пропущенных звонках. Но проигнорировал их все — они были не от его Янь Яня. «Потом, всё — потом»… Увидев на карте заветный мерцающий маячок, Кэ Ло подхватил рюкзаки и чемодан двинулся навстречу со своей сбежавшей половинкой. Судя по исходящему сигналу телефона Фан Яня, их разделяло три квартала. Завернув за угол улицы Кэ Ло застыл: — Парк? Блин… Нашел время в прятки играть. «Всю неделю будешь носить сумки, стирать и готовить для меня, засранец!» — зло подумал порядком взмокший Кэ Ло, с трудом переводивший дыхание от быстрого бега, и вывернув из-за угла очередной аллеи увидел, наконец-то Фан Яня. Вся кипевшая злость и раздражение, что терзали Кэ Ло, распаляя его, улетучились моментально, сменившись липким чувством страха, как совсем недавно, там — в кафетерии. Расставив ноги Фан Янь сидел на лавочке, бессильно уронив руки и низко опустив голову. Телефон лежал рядом. Словно невидимая плита навалилась на его парня сверху, плечи вздрагивали. Или ему уже мерещится в сумраке с испуга. «Снова плачет? Черт. Да что, в конце концов, произошло? Мы оба живы и здоровы — нет проблемы, с которой мы не справимся». Кэ Ло тихо приближается и ставит чемодан, на него сваливает рюкзаки, Фан Янь никак не реагирует, тогда парень опускается перед ним на корточки. Их глаза должны быть на одном уровне, но Кэ Ло видит лишь черноволосую макушку низко опущенной головы. — Привет? — тихо говорит Кот, — А Янь… Это я, посмотри на меня. Что случилось? Почему ты ушёл, я… Он запинается, не договорив, потому что боль из бездонных, заплаканных глаз заливает его душу, парализуя. — Мы… Я не знаю, как тебе сказать, — голос Фан Яня глухой и надтреснутый, — мы прокляты. Или я — проклят… Мне нельзя встречаться, вступать с кем-то в отношения. — Чего? — Кэ Ло «отпускает». Глупость какая, не верит он во всю эту чушь с проклятиями. Он с облегчением выдыхает и одним движением с корточек становится на колени и, обхватив своего мужчину за шею притягивает, прижимая в объятия. Прильнув всем телом сжимает. Чувствует, как тело Фан Яня продолжает в его руках дрожать, а потом напрягается. И футболка на его плече становится мокрой. — Никогда бы не подумал, что ты такой плакса, — шепчет Кэ Ло, и запрокидывает голову, подставляясь, садится на пятки, — поцелуй меня, А Янь. Отчаянно Фан Янь смотрит на него, всхлипнув, порывисто вцепляется в талию, заставляя прогнуться назад сильнее, и впивается в губы, ищет его язык и вторгается, целует так, словно жить им осталось минут пять. Или меньше. И это их последний поцелуй. У Кэ Ло кружится голова, тяжелеет в паху, сердце выскакивает, но какой-то частью сознания он понимает — всё происходящее неправильно. Они должны нормально поговорить, они, в конце концов, не закончили процедуру оформления в Америке, он не знает причины нервного срыва своего любимого… И руки, что до этого впивались в края футболки, в рукава, забираясь под них, ложатся на грудь Фан Яня и упираются в темную толстовку. Давят. Он с усилием разрывает их поцелуй. Он должен. Они оба тяжело дышат, и каждый чувствует дыхание второго — пока ещё одного на двоих. — Почему? — коротко спрашивает Кэ Ло. — Она умерла, А Ло, — тяжело сглатывая, шепчет Фан Янь. Кот застывает. К такому он готов не был. Первая мысль, которая приходит ему в голову ужасает, но он отбрасывает её от себя как ядовитую змею. Да, возможно он в какой-то степени виноват, но эта девчонка точно не стала бы сводить счета с жизнью. — Кто… Умерла? Лу Ции? Это невозможно, — раздражается Кэ Ло. — Она… По тому, как смотрит на него Фан Янь, как его глаза вновь наполняются слезами, он внезапно остро понимает, что речь идет вообще не об этой глупой девчонке из его прошлого. Что все куда серьезнее и хуже… Сердце пропускает удар. «Кто?» — Твоя фанатка — еле слышно отвечает Фан Янь на непроизнесенный вслух вопрос, — та… Из самолёта, на котором мы летели в Гуанчжоу. Кэ Ло вообще ничего не понимает. Случайная девушка — стюардесса, да милая и красивая… Безумно жаль, что такая юная женщина умерла, но… Какое они имеют к этому отношение?.. Он непонимающе смотрит на Фан Яня. — Она разбилась? Их самолёт упал? А Янь, прости, но я ничего не понимаю… — Я тоже ничего не понимал, пока не увидел, — одной рукой его любимый протягивает ему свой телефон, а второй закрывает собственный рот, из которого снова начинают рваться всхлипы. Кэ Ло разблокировал экран и уставился на скрин фотографии, непонимающе моргнул. Проскроллил ленту новостей немного вниз, когда почувствовал, как к горлу подступила тошнота, а руки снова предательски задрожали. Непонятно какая именно новость бьет по нему сильнее — суицид молодой женщины или тот факт, что про их связь теперь известно на всю страну. Он шокировано выдыхает и зажмуривается. Трусит головой, пытается абстрагироваться от тихих рыданий Фан Яня. В его воспалённом мозгу мелькает какая-то мысль, которую он едва успевает схватить за самый кончик. — Прекрати реветь! — он хватает за руки Фан Яня и, перебирая пальцами, поднимается до плеч, встряхивает его что есть сил. — Мы не виноваты в её смерти! Он выпускает Фан Яня из рук и поднимается с колен, плюхается с размаху на скамейку и начинает массировать колени: — Вспомни тот перелёт, она была весела и счастлива, радовалась, что смогла с нами сфотографироваться. Думаешь, она не поняла, чем мы занимались, заняв почти на час туалет? С чего бы тогда ей… Он замирает, не закончив фразы и долго, не мигая, смотрит в одну точку. — В статье ложь, всё — кроме двух вещей. Настоящее фото и то, что мы — пара. — Есть ещё третья правда, девушка действительно мертва. — Безжизненно произносит Фан Янь, — и эти три факта делают правдой всё остальное. В любом случае — все поверили. А это значит, что она умерла из-за нас. Мы виноваты. — Бред какой-то! — Кэ Ло ещё не готов принять, что его легкомысленное согласие на селфи могло стоить кому-то жизни. Осознание приходит медленно и неотвратимо. Но тревожной птицей бьется в голове мысль, которая его окончательно убивает. Насколько бы ни была ужасной и чудовищной эта новость, он определённо точно знает, что настолько сильно Фан Яня из колеи она бы не выбила. Ему становится страшно, еще страшнее, чем было до этого. Он вспоминает крик в кафетерии и ощущает очередной подкат содержимого желудка. Ладони становятся мокрыми, его тоже начинает трясти. — Это ведь… не всё? — тихо спрашивает он. — Ты рассказал мне не всё? Он не может заставить себя посмотреть в эти заплаканные несчастные глаза возлюбленного, если он в них посмотрит — он тоже сломается. Фан Янь молчит, и КэЛо не выдерживает, срывается. — Да говори ты уже, чёрт бы тебя побрал! Хватит тянуть меня за яйца, про какую свадьбу ты кричал в кафе?! — Я… — Фан Янь съеживается от этого крика и становится маленьким-маленьким. — У отца от этой новости случился инфаркт. Он в реанимации. У Кэ Ло начинается шум в ушах и, кажется, что земля уходит из-под ног, хотя он был уверен, что сидит на скамейке. Он медленно и тяжело сглатывает ком и закрывает глаза, сипло выдыхает: — Продолжай. Он по-прежнему не смотрит на Фан Яня, но он уже знает, что сейчас услышит. — Мама, — давится тот сухими, уже без слёз, рыданиями, — она сказала, чтобы я расстался с тобой. И женился. Она уже нашла мне жену. «Вот и всё». — Когда свадьба? — Через три… что?! Какая свадьба, к чертям свадьбу — Ло Ло, ты с ума сошёл? Мне никто не нужен, ты — моя судьба, моя жизнь. Я не вернусь, — Фан Янь хватает его и вздергивает на ноги. Шум в ушах усиливается. На висках выступает испарина, желудок беснуется. Кэ Ло с трудом фокусирует взгляд на своем мужчине. Нет, больше не на своём. Сердце болезненно сжимается. — Мы расстаёмся, А Янь. Отпусти меня. Мы действительно прокляты… Он пытается освободиться из хватки, последние силы уходят на сопротивление и он стремительно проваливается в черноту. Фан Янь едва успевает подхватить оседающее, внезапно отяжелевшее тело на руки и тяжело опускается с ним на скамью. — Ло Ло… — освободив одну руку, он треплет любимого за щеку, — не пугай меня так, пожалуйста. Вернись… не оставляй меня одного. Пожалуйста, КэЛоо… ты не можешь. Уложив бесчувственного Кота на скамейку, уже Фан Янь опускается на колени и слушает слабое еле слышное: тук-тук-тук. Он сжимает его руки, подносит к губам, целует. Он не замечает ничего вокруг, как тогда — в самолёте. Тот факт, что кто-то из кустов напротив их снимает на видео и делает фото уже порядка минут десяти, остаётся за гранью его восприятия. А на окружающее начинает реагировать только несколько мгновений спустя, когда его кто-то трогает за плечо. Он, очнувшись, вздрагивает и поднимает голову. Двое полицейских — патруль. — У вас что-то случилось? Нужна помощь? — вопрос задан по-английски. — Ох, да. Пожалуйста. Мы только сегодня прилетели и даже не успели оформить документы, как моему парню стало плохо. Вы можете помочь доставить нас в ближайшую больницу? Фан Янь даже не фиксирует тот факт, что представляет их как пару совершенно посторонним людям. Он мог бы выбрать нейтральное — назвав Кэ Ло соотечественником, знакомым, другом. Больше всего на свете он боится сейчас потерять его из виду, когда тот совершенно беспомощный. Поэтому сократил их дистанцию до минимума. — Да, конечно. Вы из Китая? — Да. — Мы свяжемся с вашим представительством. Появляется машина неотложной помощи и, забрав Кэ Ло и Фан Яня, уезжает. Когда полицейские уходят из кустов вываливается фотограф. — Надо же, какой непредсказуемый вечер… Шекспир сегодня отдыхает, хех, — бурчит он себе под нос. Пригород Пекина. Бюро ритуальных услуг. За гаражами, в паре кварталов от объекта, привалившись к фургону, курит мужчина. Его смуглое лицо испачкано сажей, на щеках — трёхдневная щетина. Сейчас он выжидает. Объект должен появиться через минут двадцать, поэтому ровно через четверть часа он должен быть на месте. Сейчас он безутешный глава семьи, что собирается хоронить неженатого младшего брата. Его долг, как старшего брата, приготовить умершему младшему максимально комфортную загробную жизнь. Он готов не только жечь для него ритуальные деньги. Но даже нашел ему супругу, для того чтобы брат был счастлив там. Он уже перевел огромный задаток и теперь привез наличные для окончательного расчёта. Выбросив окурок, мужчина садится в старенькое авто с заляпанными номерами и направляется в сторону похоронки. Но заезжает не с центрального входа, а паркуется на стороне хозяйственных построек, заезжая с тыльной стороны. Взяв из-под сидения потрёпанную сумку, что наполнена наличкой он выходит и направляется к неприметной двери, и стучит условленным сигналом. Дверь ему открывает злой и нервный мужик. Невдалеке, под навесом, пятеро других играют в карты. — Какого чёрта ты так поздно?! Мы во сколько договорились, что ты приедешь? — Брат, ну ты же понимаешь, горе у меня. Так ещё и машина сломалась не вовремя. — Машина сломалась? — зло шипит сотрудник. — Заплатить за труп больше двадцати тысяч у тебя есть деньги, а купить тачку — нет? Идиот!.. Горе у него… Мужик кланяется и причитает: — Братан, ну ты же понимаешь! Это — другое! Давай, я заберу её. Но злющий здоровяк только косится на этого чумазого дебила. — Сядь и жди, раз опоздал. Сейчас другие клиенты подъедут. — Ээээ… брат, мы так не договаривались. Хочешь мою невестку перепродать?!.. Я уже залог внёс! И вообще… Я хочу посмотреть. Вдруг ты мне мужика подсунешь?! — Ты что сам трахать ее будешь, — оскалился урод, — тебе-то какая разница? Завалил ебало и сел. Пока те клиенты не отвалят, чтоб рот не открывал и не высовывался, иначе тебя самого продам… Даром что рожа чумазая и щетина, зато жопа что надо. И, довольный своей шуткой поперся на главное крыльцо. Увидев поднимающихся на крыльцо родственников девушки, Янь Лян (а это был именно он) метнулся пулей в холодильный отсек. Открыв дверцу он сразу увидел её. Смерть не красит никого, а смерть в муках и подавно. Сердце Янь Ляна сжалось: пусть прошло уже более четырёх лет, но сейчас — в этой морозильной камере он испытал то же состояние дежавю, вспомнив, как заснеженным январским днём вытащил из мусорного бака своего приемного сына. Тот был ещё теплым. Девушке уже нельзя ничем помочь, кроме как похоронить по-людски. Попытаться возбудить дело о похищении, нанесении тяжких телесных повреждений, об изнасиловании и убийстве. И попытаться остановить волну мести. А она обязательно последует, в этом он даже не сомневался. Он осторожно закрыл камеру, что теперь осталась пустой, а тело сгрузил на каталку и накрыл простынёй. И подойдя к окну прислушался. На крыльце назревал скандал. — Слушай, не нужно мне рассказывать сказки… Отдай мне тело моей невесты. — Да говорю тебе, мужик … третий раз говорю — забирай, вот урна с прахом. Эти дни были перебои с электричеством, поэтому руководство приняло решение кремировать тела. Сэкономите на погребальном ритуале. Вот справка о смерти и разрешение на погребение. — Ты кончай нам тут заливать, с чего я должен быть уверен, что здесь тело моей сестры? Может ты сжёг бродячую собаку и скинул сюда её прах?! — разъярился молодой парень и потянулся рукой под куртку. «А вот и младший братец Ли». Посмотрев на него Янь Лян понял, будет сложно, очень сложно. Мальчишка похож на обезьяну с гранатой, у которой вырвали чеку: очевидно, сестра в своё время заменила ему мать и была чем-то сродни божества. Красивая, успешная, со стабильной работой, которая вот-вот должна была выйти замуж и жить долго, очень долго. А теперь её нет, и у него не будет ни племянниц, ни племянников. Никогда. И её мягких ласковых рук, улыбки, тёплых глаз тоже не будет. Янь Лян моментально напрягается, отлавливая движение слетевшего с катушек мстителя, а внешне — максимально расслабленно с кривой ухмылкой на чумазой физиономии ввалился в комнату, — Эй, братец! Послушай… — он намеренно становится на линии возможного удара. — Я тут осмотрелся, у тебя все холодильники исправны и заполнены. Отпусти ты уже этих бедолаг. И… — Ах ты, муравей чертов, какого ты вылез?! Я тебе что сказал делать, чертов утырок! Падла, я не посмотрю что ты вип-клиент. Молодой братец Ли и его не состоявшийся шурин опешили от внезапно появившегося на сцене нового действующего лица, но тут же напряглись, уловив смысл сказанного. А дальше… Громила схватил припрятанную палку и замахнулся, намереваясь прибить урода, что полез не в своё дело. Но Янь Лян крутнулся на месте и вроде бы невзначай схватил в руки урну с «прахом» и прикрыл собственную голову. То самое место, куда должен был прийтись удар, отшатываясь в последнюю секунду. КЛАЦ!!! — Блядь! Ну ты — покойник, — завопил громила, пытаясь рассмотреть силуэт этого чертового муравья, который осмелился спутать все его планы, а сейчас полностью скрытый завесой серо-белого облака. — Ты хоть понимаешь, что ты себе приговор подписал? Но в следующий момент, трое в комнате вздрогнули от оглушающего рёва полицейских сирен. — Скорее это ты отправишься на встречу с ЯньВаном, вне очереди и не доживёшь до приговора. В висок громилы упирался ствол: — Полиция Пекина, округ Чаоян. Руки за голову! В помещение вбежали два офицера в форме, громилу скрутили и вывели из помещения. Остальных «приняли» прямо во дворе. — Цинь Лэй, молодой господин Ли — прошу извинить за этот бардак, — дьявол Янь оперся задницей о стол, что был притрушен «прахом». — К сожалению, сегодня вы не сможете забрать тело вашей родственницы. Но я прошу вас помочь мне с опознанием и установлением личности. И хочу предупредить сразу — зрелище ждёт не из лёгких. — А… Это, что сейчас было? — пораженно глядя на расколотые черепки битой урны и оседаюшую белёсую пыль и взвесь, заикаясь, спросил несостоявшийся жених. — А, — махнул рукой Янь Лян, — смесь муки и песка. Они пытались продать тело вашей сестры и невесты. Мне жаль. Сейчас приедут криминалисты и, думаю, судмедэкспертиза не затянется, через два дня вы сможете провести обряд погребения по всем законам. А сейчас прошу за мной. Двумя часами позже. Агентство. Завершив звонок, ГоЦзя барабанил пальцами по столу. Представитель консульства сообщил, что Кэ Ло попал в госпиталь с нервным срывом. Фан Янь был с ним и ни за что не хотел уходить. Пришлось угрожать немедленным расторжением договора и депортацией. По определенным причинам. Приехали представители семьи, и мальчишка был вынужден сдаться и уехать. Чтобы не быть вышвырнутым из страны немедленно. — Значит, новости их уже догнали. Думал я, что Кэ Ло окажется сильнее, но черт… Так накосячить, за что мне такая карма?! — вздохнул директор Шэнь и нажал кнопку селектора. — Юй Лань, вызови менеджера Го ко мне. В этот момент вновь зазвонил телефон, определитель номера высветил имя старого друга. — Меня ни для кого нет! — крикнул Шэнь секретарю. — Но… Лаобан, я уже вызвала Дин Сяна. — Пусть ждёт!!! — Янь гэ, чем порадуешь? Или ты хочешь услышать мой ответ? — пытаясь совладать с тревогой, директор агентства встал из кресла, и прошёлся по кабинету. — Парни умудрились наследить уже и в Америке. Вряд ли это связано с Ван Хаем, но ситуация выходит из-под контроля. Сегодня ночью в западных соцсетях вышел пост, который моментально распространился среди пользователей — «Два Ромео из Китая», с фотографиями и небольшими вырезками трогательных видео. Они стали безумно популярными. Настолько, что два достаточно престижных издания поместили эти фотографии на обложки. Их ищут журналисты… Остались считанные минуты, или уже не осталось… Когда их опознают китайские нетизены и это будет катастрофа. Его китайский фандом взорвётся. Я не представляю, как это остановить или контролировать… Расторгнуть контракт прямо сейчас? Даже если я сейчас это сделаю, агентство всё равно ждёт ужасный скандал. — «Два Ромео»? У твоего парня, похоже, пропеллер в заднице. Вот же катастрофа ходячая… Они действительно нашли друг друга, — полицейский тяжело вздохнул. — В данной ситуации единственный выход — разбить их пару публично, родственники собирались женить Фан Яня?.. Пусть делают объявление о свадьбе. Чем раньше он вернётся в страну, тем будет лучше. — Почему?! Он же собирался отработать контракт, — удивился Шэнь. — Мне нужен свидетель — хотя бы один из двоих, если удастся завести дело. И если оно не развалится. Ты же понимаешь, лучше чтобы это был он. Во-первых, это из-за его отца кошмарят его самого и его ближайшее окружение. Во-вторых — им обоим возвращаться одновременно нельзя. Особенно после международных «соплей» по поводу беглецов-любовников от жёсткой китайской системы. Если только они рискнут вернуться вдвоём — их сожрут и сгноят моментально. И тебя вместе с ними. Цзя гэ, кто из нас работает в шоу бизнесе? — Да… Ты прав, но — погоди, ты ведь говорил, что не полезешь в это дело… А сейчас? Что изменилось?! — Считай, что я передумал. Они не успели уничтожить труп. И я с результатом нормальной экспертизы могу доказать убийство. Вот только… Есть одно противное предчувствие, что заказчик откинет хвост как ящерица. Они предъявят фальшивого заказчика для обряда Минхунь, и сольют похитителей и насильников, даже того кто ей передозировку устроил. Возможно, кто-то вскроется прямо в СИЗО и даже записку предсмертную оставит. И всё. Тупик. В трубке долгое время царила тишина. Оба мужчины подавленно молчали. Наконец дьявол Янь заговорил вновь. — Твоему Кэ Ло лучше остаться пока в Америке. Синь Жуй была его фанаткой. Хочется верить, что её младший брат не полезет в фандомные сплетни про горячий роман её кумира и ему не попадётся эта сенсация про «Двух китайских Ромео». Я постараюсь поставить своего человека наблюдать за ним. Но мои возможности не резиновые. — А почему не сам? — Ты издеваешься, Цзя гэ?! Мне придётся возвращать своего главного свидетеля — если я хочу все эти три дела объединить в одно. А уговорить его будет ой, как не просто, чтоб парень не сглупил и не передумал. Они ведь реально слиплись. И семье — блудного сына возвращать надо. Сомневаюсь, что он вообще будет в состоянии адекватно воспринимать мои доводы. Две недели спустя. Лос Анджелес. Ранний вечер, за окнами льёт как из ведра. Из угла несётся громкий смех, его снова зовут — поправив длинный фартук, завязанный на талии, Кэ Ло лавируя между столиками несёт в обоих руках шесть кружек пива. Собирает опустевшие, протирает столы, меняет пепельницы. Кивает, уже ставшим знакомыми, постоянным клиентам. До конца смены и закрытия заведения ещё два с половиной часа. Он продержится, должен. Стараясь игнорировать боль в ноге от утренней стычки и драки после репетиции, он только вздыхает и сильнее сцепляет зубы. Мог ли он поверить, что только обретя что-то по настоящему важное и ценное — он по собственной глупости и небрежности потеряет все права на счастье и своего человека. Нет, Фан Янь не отрёкся от него. И даже директор Шэнь пусть не явно, но продолжал его поддерживать, как мог. Он просто сам отказал себе в праве на счастье. Взял таймаут, чтобы подумать. Собраться с силами и понять — как жить со всем случившимся дальше. Затеряться и быть безвестным ноунеймом в огромном городе Ангелов у него не вышло. Надо же было иметь такую «удачу» — в первый же вечер попасть в объектив к профессионалу. Он не мог злиться — фотографии были прекрасны, они на двести процентов отражали их эмоции и чувства. Их состояние в тот момент. Только сами виноваты — оглохли и ослепли, как глухари на токовище, ничего не замечая вокруг себя. На следующий день он практически «проснулся знаменитым». Они. Проснулись. Известие о визите представителя семейства Су он воспринял нормально. Сказал, что никого удерживать или препятствовать браку не станет. Самое сложное было не смотреть в глаза Фан Яню. Когда тот бушевал, словно взбесившийся тигр, а потом скулил потерявшимся и брошенным щенком. Кэ Ло сбился со счёта… он правда не знал, сколько раз за тот день его сердце остановилось. Но всякий раз оно упрямо запускалось, продлевая эту пытку до бесконечности. Потом, когда нервы сдали, он попросил у представителей консульства и доверенного лица семьи дать им пятнадцать минут времени. Когда их оставили одних, он раскинул руки и позвал: — А Янь, подойди. Обними меня. Услышав в ответ стон и прорвавшиеся рыдания, Кэ Ло прикрыл веки, чтобы скрыть собственные слёзы. А через секунду его сгребли в объятия, больше напоминавшие медвежью хватку. Тихо застонав, Кэ Ло зарылся руками в короткие волосы. Поцелуй горчил, он был более солёным, чем воды Мёртвого моря, но он был желанен. И необходим. Когда они оба уже задохнулись окончательно и отлипли друг от друга Кэ Ло взял подрагивающую ладонь А Яня в свои. — А Янь, послушай меня. Пожалуйста, и не перебивай. Мы должны принять случившееся и жить с этим. Если слово сказано — его не догнать и на четвёрке коней. Если нам суждено и если мы оба этого действительно очень хотим, мы справимся и будем вместе. Но сейчас ты должен помнить, что ты не только меня любишь. Ты сын своих родителей — твой отец слёг. Ты должен защитить их, хотя бы для начала успокоив. Они — твоя семья. Позаботься о них. Янь Янь смахнул слезы с красных глаз и облизал припухлые искусанные губы: — Ты снова включил режим Будды? Никогда к этому не привыкну. Прижав Кэ Ло к груди, он зарылся лицом в его плечо. На что тут же получил лёгкое похлопывание по спине. — Привыкнешь, не надейся от меня избавиться. Фан Янь замер, подавившись воздухом от услышанного. Подождите, то есть… Они не расстаются?! — Ты планировал всерьёз жениться? — тёплые, полные слёз, ореховые глаза смотрят на него, кулак врезается в плечо. Фан Янь крякает от неожиданности, а не от силы удара и дважды моргает, прежде чем усмехнуться криво: — Конечно. На тебе. — Ну, ты все-таки дебил… И они целуются, целуются, целуются до боли в губах, до жжения в лёгких от нехватки кислорода, до покалывания в пальцах переплетённых рук. А потом пятнадцать минут заканчиваются. — Мы попрощались, — коротко говорит Кэ Ло. И его палата пустеет, вместе с головой. Он проваливается в темноту, но он знает, что они всё преодолеют. Уже позже, в присутствии доверенного лица Фан Янь звонит матери и говорит, что вернётся через две недели, даже показывает обратный билет. А пока оформляет туристическую визу. После выписки из стационара, на третий день Кэ Ло находит себе жилье — это небольшая двухкомнатная квартирка с кухней над кофейней и музыкальным магазином, в районе Чайна-таун, почти в центре Лос Анжелеса. Там очень мило, по вечерам можно любоваться небольшим фонтаном и прудом с карпами, чуть подальше расположен памятник их соотечественнику Сунь Ятсену. Он записывается на курсы языка, находит подработку в пабе и поступает на работу в театр. Пока его берут в танцевальную труппу, так как его английский оставляет желать лучшего. Он сознательно забивает свою жизнь под завязку, чтоб не оставить ни минуты свободной для скорби и сожалений, для сомнений и страданий… От предстоящей разлуки. От страха, что что-то пойдёт не так. А всё действительно идёт не так… И в Пекине и в Лос Анджелесе. Китайский вейбо взрывается, когда кто-то публикует сканы журнальных обложек и добавляет текст поста «Два Ромео из Китая». Фандом взрывается — начинаются массовые жалобы и истерики в адрес агентства. — Как и куда все смотрели? — Наш кумир не мог так поступить! — Это не он, это его двойник. На видео другой рост и линия бровей сливается. — Это не его зубы и уши! — Где его родинки?! — Происки мошенников! — Нашему парню всегда нравились девушки! — Чёртов фейк, чтоб ему гореть в аду! — Кэ Ло не может быть ни геем ни предателем своей любимой Родины! — Но если это он на этих фотографиях — он не достоин нашей любви. — Лжец и подонок, лучше бы он умер… — Он никогда не будет счастлив! — Позор для своей семьи, из-за него и его любовника умер невинный человек! — Будь он проклят, проклят! ПРОКЛЯТ!!! Он не знает как, но он продолжает каждое утро ходить в театр на репетиции, готовясь к премьере, на работу в пивную, на курсы языка… И всё же ему кажется, что он вот-вот сломается. Хорошо, что Фан Янь пока ещё не улетел. Тот как мог, старался снять напряжение любимого и комфортил его. Но их время истекало. Завтра на рассвете он должен был улететь в Китай. Сегодня на репетиции он повздорил с одним пуэрториканцем. Ладно, они не просто повздорили, они — подрались. Тот давно смотрел на него волком — на его место, когда тот отсутствовал во время очередного бурного загула взяли молодого китайца. Хореограф постановщик сразу оценил природную гибкость и прыгучесть Кота. И если бы этот скандалист Диего цеплял только его, Кэ Ло бы отморозился и прошёл мимо. Но вылетевшее оскорбление в адрес их отношений с Фан Янем, в контексте этих чертовых видео и фотографий… В сознании Кэ Ло это оскорбление слилось с потоком из десятков и сотен грязных слов и проклятий, которые лились бесконечной зловонной рекой на вейбо, у него сорвало стоп-кран. Секунда и они сцепились, нанося друг другу удары и неизвестно, чем бы закончилась эта драка, если бы не вмешались вернувшиеся коллеги по труппе. В итоге у Кэ Ло расцвёл синяк на скуле, отекла щека, полдня трещала от боли голова и была травмирована левая нога. У Диего было выбито плечо, сломан нос и, похоже сотрясение мозга. (Если он там был). — Сходи, сделай рентген, пусть тебя посмотрит хирург. Проверит связки и суставы. — Завтра. Решив не возражать, он просто кивнул на требование хореографа и похромал в пивную, скоро начиналась его смена.

***

      Фан Янь уже собрал чемодан и стоял на кухне заканчивая колдовать над прощальным ужином. Как ни хотелось остаться, как ни страшно было оставлять Кэ Ло одного в этом безумном мире кибер травли, совершенно одного, в чужой стране… Он должен был решить проблему в своей семье. И решить её до конца, чтобы больше никогда никто не мог причинить боль тому, кого он любит. Раздавшийся стук в дверь его очень сильно удивил. — А Ло, ты сегодня забыл ключи? — Фан Янь щёлкнул замком и распахнул дверь. На пороге стоял незнакомец. — Вы кто?.. — Понятно, — незнакомец ответил на китайском. — Полиция Пекина. Округ Чаоян, следователь Янь Лян. Кэ Ло дома? — Нет, — совершенно растерявшись, произнес Фан Янь. Что здесь делает следователь из Китая??? — Зачем вы… — Некогда рассказывать. Ты знаешь где он работает? Когда он заканчивает обычно? Кинув взгляд на настенные часы Фан Янь похолодел. — Уже должен был прийти, я подумал, что это он вернулся. — Быстрее! Нет времени объяснять, чёрт… Неужели я опоздал?! Когда они вбежали в темный переулок, там кто-то боролся. — Ли, отойди от него! — крикнул полицейский. — Это не вернёт тебе сестру! — Он тоже не должен жить!.. Крик Кэ Ло, полный боли, разорвал темный и мокрый переулок. Фан Янь как в замедленной съёмке видел, как любимый завалился на асфальт, пытаясь зажать руками рану на животе.