***
Спустя некоторое время, машина остановилась рядом с указанным адресом. Хаскер не мог не заметить, как нервничал водитель, пока они подъезжали, и что он определённо был рад тому, что может побыстрее убраться отсюда. Интересно, что же его так зацепило? Сам кот ничего, толком, не знал о районе, в который они прибыли, и потому не мог с уверенностью сказать, что было не так. Но всё же, сейчас его это мало волновало. Он расплатился за поездку, и аккуратно вышел в холодный мрак вечернего Пентаграмм-сити, осматриваясь по сторонам. Почти сразу же, как машина отъехала, Хаск начал понимать, почему это место показалось водителю таким неприятным. Оказалось, что он стоял рядом со входом в какой-то старинный особняк, выглядящий так, словно он был заброшен уже не один десяток лет. Самого кота это не особо впечатлило, в конце концов, он и не в таких местах играл. Подпольные турниры порою проводились в настолько отвратительных локациях, что организаторы должны были доплачивать за один только факт того, что участники согласились туда прийти. Поэтому, не особо парясь обо всём этом, Хаскер направился ко входу. Эти несколько метров от дороги до старой, облезлой двери показались какими-то на удивление длинными, будто какая-то неведомая сила пыталась остановить его, не дать пересечь горизонт событий, точку невозврата, после которой бежать уже не получится. Окружающая тьма казалась какой-то особенно густой и гнетущей, впрочем, это могло быть из-за отсутствия работающего уличного освещения. Котофею, с его ночным зрением, это не доставляло никаких проблем, но любой другой на его месте почувствовал бы себя, мягко говоря, некомфортно. Хаск уже протянул когтистую лапу, чтобы взяться за ручку двери, как вдруг его настиг порыв ледяного, пробирающего до костей ветра, словно последняя отчаянная попытка не дать ему совершить ошибку. Однако, кот не верил во всякие такие предрассудки, поэтому, лишь немного поправив сбившийся пиджак, он таки открыл дверь, проходя внутрь. Интерьер особняка оказался таким, каким и следовало ожидать – мрак, разруха, полное отсутствие какой-либо жизни. Всё вокруг было сломано и перевёрнуто, какие-то остатки мебели одиноко валялись в почти пустом холле. В первый момент, Хаску даже показалось, что здесь и вовсе нет никакого турнира, и его попросту разыграли. Однако, с подобными вещами он был уже знаком, и на розыгрыш это было не похоже – какой в нём смысл, если никто не наблюдает? А даже будь тут скрытая камера, вряд ли бы она смогла хоть что-то уловить. Посему, было принято решение идти дальше, и посмотреть, удастся ли что-то обнаружить. И действительно, пройдя пару метров, и немного привыкнув к почти что кромешной тьме, котофей, наконец, смог различить в дальней стороне холла целую и неповреждённую дверь, рядом с которой стояла какая-то фигура. Различить какие-либо черты с такого расстояния было попросту невозможно, потому Хаскер лишь пожал плечами, и двинулся ближе, чтобы выяснить, что здесь, чёрт возьми, происходит. Когда он оказался на достаточном расстоянии, фигура чуть двинулась, словно поднимая на него взгляд до этого опущенной головы. И от этого взгляда котика аж передёрнуло. Нет, он не видел глаз взирающего на него существа. Он их чувствовал. Где-то в глубине души, он ощущал, что его видят насквозь, что он для безмолвного наблюдателя как на ладони. И от этого становилось немного некомфортно. И всё же, отступать было поздно. Подойдя ещё чуть ближе, Хаск покопался в кармане пиджака, вытащил, скорее всего, даже толком не различимую во мраке обсидиановую фишку, и показал её странной фигуре. – Я пришёл на турнир, это сюда? – спросил он. Фигура смерила его изучающим взглядом невидимых глаз. Кот чувствовал, как это взгляд движется от самых его ног, до кончив ушей, нигде особо не задерживаясь, словно не находя ничего интересного. Несколько секунд спустя, существо закончило свой осмотр и, вместо ответа, чуть повернулось в сторону, взявшись рукой за ручку той самой двери, и открывая её для нового гостя. Хаскеру пришлось даже немного прищуриться, ведь после полной темноты в холле, даже лёгкий и слабый свет, словно от настольной лампы, почти ослепил его. Немного придя в себя, и вернув себе способность к зрению, кот обратил взор на фигуру, вознамерившись, наконец, изучить её. Он слегка вздрогнул, когда увидел, что перед ним стоит нечто, полностью, от головы до пят, закутанное в тёмный, блестящий, струящийся потоками чистейшей тьмы, балахон. Его капюшон полностью скрывал лицо, даже при свете образуя непроницаемую завесу из тьмы, не позволяя различить ни черт лица, ни пялящихся на него глаз. С этой штукой даже говорить особо не хотелось, потому кот взял себя в руки, и направился внутрь указанной комнаты. Его словно окатили ведром ледяной воды, когда он проходил мимо этой странной сущности – от неё веяло каким-то замогильным холодом, от чего даже бывалому вояке становилось очень даже не по себе. Войдя в нужное помещение, Хаск окинул взглядом происходящее внутри. Посреди тёмной комнаты стоял покерный стол, обтянутый сукном такого же чёрного, будто сияющего цвета. Вокруг него были расположены несколько старинных фонарей, таким образом, чтобы сидящие на расположенных вокруг стола креслах фигуры не заслоняли собою свет, позволяя разглядеть карты. И, кроме двери, через которую вошёл новый игрок, больше ничего не было видно, вообще. Не было видно даже стен – даже коту, с его-то ночным зрением, казалось, что комната простиралась во тьму бесконечно во все стороны. Это слегка напрягало, но думать об этом не хотелось. За столом же сидели ещё три фигуры, совсем не похожие на ту, что была у двери. Трое демонов, судя по всему, все парни – значит, Эвелина сама не пришла на это событие. Это было немного странным, но это его сейчас не слишком сильно волновало. Все другие игроки, судя по их виду, сами прибыли сюда недавно, и тоже не особо понимали, что здесь происходит. Они нервно осматривались по сторонам, вглядываясь в окружающую тьму. Наконец, один из них обратил внимание на вошедшего. – А… Вот и последний… – проговорил один из них. – Ну что… Мы, это… Можем начинать? Непонятно было, к кому именно он обращался. Однако, ответ тут же был получен – Хаскер услышал у себя за спиной едва различимые шаги, и, быстро обернувшись, увидел, что та самая фигура, стоявшая ранее у двери, вошла в комнату вслед за ним, и закрыла эту самую дверь. Раздался неприятный механический щелчок. Что ж… Похоже, никто не уйдёт отсюда, пока партия не будет закончена. Ага, совсем не жутко, ни капельки. Но всё же, отступать было некуда, поэтому котофею ничего другого не оставалось, как занять последнее свободное место игрока, ожидая, пока начнётся основное действо. Странная же фигура тоже подошла к ним, и уселась во главе стола. – Эм… И… Что теперь? – поинтересовался другой демон. – Бай-ин какой-то будет? Мне не говорили, сколько приносить денег. Только в этот момент до Хаска дошло, что была ещё одна вещь, что смущала его во всём этом действе. И правда, нигде не было сказано, сколько приносить денег на игру, и нужно ли их приносить вообще. У него, конечно, было с собой кое-какое количество наличности, но, если каждый может ставить столько, сколько хочет, он может оказаться в невыгодном положении. Кот уже почти открыл рот, чтобы присоединиться к вопросу, как вдруг фигура прервала его, подняв обтянутые тканью перчаток руки. В этот момент, на столе, откуда не возьмись, возникло четыре абсолютно идентичных набора из фишек странного, белого, немного желтоватого цвета. Ответ на вопрос, в принципе, был получен, потому каждый из игроков пододвинул к себе свой комплект, принимаясь их разглядывать. Хаскер ещё никогда не видел подобных покерных фишек. Они были невероятно гладкими и приятными на ощупь, но вместо достоинства, на них лишь были выгравированы черепа, прямо в материале самих фишек. Оставалось лишь предполагать, что они все были одинаковыми в цене, и это всё, на что им предстоит играть. В этот момент, как-то уже даже не хотелось задавать вопросов о том, сколько такая фишка стоит в долларах, и получат ли они вообще деньги на выходе. Как-то не особо получалось думать о материальных ценностях, смотря в эти вырезанные в столь странном материале линии, в эти искусно исполненные глаза черепов, которые, казалось бы, следили за каждым твоим движением… – Погодите-ка… – внезапно сдавленно пробормотал третий демон, что ещё не подавал голоса. – Какого чёрта?!.. Все остальные, включая фигуру во главе стола, обратили на него свои взгляды, кто-то заинтересованно, а кто-то – испугано. – Что такое? – поинтересовался один из двух других игроков. – Это… Это кости!.. – выкрикнул тот, испуганно отбрасывая от себя фишку. – Это чёртовы человеческие кости!.. – Чего, блядь? – спросил второй из оставшихся. – С чего ты это взял? – Да я всю жизнь в морге работал!.. – уже в панике ответил тот демон. – Я знаю, как выглядят человеческие кости, и эти фишки сделаны именно из них!.. Все трое других, включая Хаска, нервно переглянулись. Они, конечно, всякого ожидали, но это уже было как-то слишком. У них в головах уже начинали возникать мысли о том, что приходить сюда было не такой уж хорошей идеей, как вдруг тот самый последний демон резко вскочил со своего места. – Уж не знаю, как вы, парни, а я отсюда нахуй сваливаю! – заявил он, и рванул к двери. Все остальные продолжали безмолвно наблюдать за тем, как он подбегает к выходу из этой злополучной комнаты, и уже вот-вот схватится за ручку двери. Но того, что произошло дальше, не ожидал никто. Свет в комнате резко погас, словно все фонари одновременно отключились. Мгновенье спустя, они загорелись вновь, медленно разгораясь обратно до прежнего уровня, вот только… Никакого демона у той злосчастной двери уже не было. Лишь в воздухе витал лёгкий, но хорошо различимый запах праха. Оставшиеся, а вернее, выжившие демоны, медленно обратили шокированные взгляды на ту самую фигуру во главе стола. Та, словно бы ничего и не произошло, вытащила откуда-то чёрную, как сама тьма сигарету, и поднесла куда-то под капюшон. На одно мгновенье загорелся огонёк, от которого сущность прикурила эту самую сигарету. Огонёк, что на одно лишь короткое мгновенье развеял завесу тьмы, представляя взору собравшихся истинное лицо организатора этого мероприятия. Впрочем, и лицом это назвать было нельзя – лишь иссушённый временем череп, сжимающий фильтр сигареты зубами, да непроглядная тьма на месте пустых глазниц. Сомневаться в том, кто сидит перед ними, не приходилось. Это была сама Смерть. Медленная затяжка, хрипящий выдох, и облачко тёмного, будто сама тьма, дыма простирается по пространству комнаты. Хаск никогда не бывал в крематориях, но был уверен – пахнет там именно так. – Итак… – наконец подала скрипящий голос фигура. – Правила самой игры вы знаете. Один из вас уйдёт отсюда с внушительной суммой выигрыша. Несколько мгновений в комнате висела напряжённая тишина, перебиваемая лишь едва различимым стуком сердец собравшихся и всё ещё живых демонов. – А… А что насчёт остальных?.. – осторожно спросил один из игроков. В ответ на это Смерть в очередной раз затянулась, переводя взгляд невидимых и несуществующих глаз на спросившего. Ещё один выдох, и ещё одна порция дыма заполняет собою всё свободное пространство. – Горе побеждённым. – наконец отвечает она. Что ж… Вопросов больше не оставалось. Никто более не осмеливался подать голос, всё было предельно очевидно. Их привели сюда, чтобы они играли на свои собственные жизни. Один сможет уйти с кучей денег, остальные уйти не смогут вовсе. Между тем, фигура в балахоне взмахнула свободной рукой, и разбросанные по столу фишки выбывшего демона разделились на три стопки, пододвигаясь к каждому из оставшихся. Как щедро с её стороны, дать им ещё чуть больше черепов, потеря которых будет значить неминуемую гибель. Как будто бы это что-то меняло. Но игра, между тем, начиналась. Смерть положила сигарету на возникшую рядом с ней пепельницу, и вытащила откуда-то колоду карт, исполненную в той же цветовой палитре, что и всё окружающее пространство, все рисунки на которой, включая рубашку, были оформлены во вполне ожидаемом стиле – черепа, кости, косы, и прочие прелести. Сама же колода замелькала в её покрытых перчатками руках, тасуемая словно бы какой-то магией, и вот первые карты ложатся на стол перед участниками. Дрожащими лапами котофей взял свои две карты. Он даже толком не видел, что у него было на руках. Не до этого как-то было. Радовало лишь то, что соперники, судя по всему, находились в точно таком же состоянии. Первые блайнды уже оказались на столе, и пошёл первый круг ставок. Как-то незаметно за ним последовал второй. В сознании всё плыло, липкий, мерзкий страх за свою шкуру не давал нормально думать, не позволял до конца следить за ситуацией. Фишки приходили и уходили, кто-то побеждал, кто-то проигрывал, но Хаскер даже толком не знал, кто сейчас лидирует. Он никогда бы не подумал, что после всего, что было, простая близость смерти может его так испугать. Или, может, дело было в том, что рядом была не просто смерть, а Смерть? Уж чего-чего, а такого в жизни кота ещё не было. В такие моменты он невольно начинал задумываться, а вдруг у него на самом деле окажется девять жизней, и он сможет уйти, даже если проиграет? Но полагаться на это как-то не особо хотелось. Спустя время, свет снова на мгновенье погас, оставляя после себя запах чьего-то праха – один из игроков выбыл, расставшись со своей проклятой душой. И вот, их за столом осталось двое. Хаск пытался хоть как-то собраться, взять себя в руки, но у него не получалось – карты дрожали в руках, и потому он старался лишний раз их не трогать, дабы не уронить на стол. Кто знает, может за раскрытие своих карт тоже предусмотрена немедленная дисквалификация? Неизвестно было, сколько уже прошло времени. Пару минут? Два часа? Четыреста двадцать восемь тысяч двести пятнадцать лет? Казалось, что сама концепция времени теряла всякий смысл в этом чёртовом месте. Котофей давно сбился со счёта, сколько раздач уже было сыграно. Если уж на то пошло, он изначально не особо пытался их считать – было как-то не до того. Однако, в одно мгновенье, он оказался бесцеремонно вырван из транса внезапным осознанием – стол перед ним оказался пуст. Фишек в запасе больше не было. Переведя шокированный взгляд на своего оппонента, Хаскер понял – у того была такая же ситуация. По всей видимости, они играли настолько долго, что блайнды дошли до уровня, когда им обоим пришлось пойти ва-банк, лишь бы их выплатить. Впрочем, было похоже, что именно они были единственным двигателем игры – никто особо не спешил расставаться с вырезанными на чьих-то костях билетами на выход из этого кошмара. Паника подступала, противным комком собираясь где-то около горла, будто проглоченная и просящаяся наружу шерсть. Дрожащими лапами кот заглянул в свои карты. У него была семёрка и валет – масть определить было невозможно, таких символов он не знал, однако, они точно были разными. Не самая лучшая комбинация, чтобы ставить на неё свою шкуру, но выбора ему уже не давали. На стол ложатся пять общих карт. Судорожно сверяя их со своими, Хаск понимает, что ему повезло вытащить стрит – самый обычный стрит, ничего более. Вязкий, липкий страх окутывает всё его естество. Момент истины настал, пан или пропал. Его оппонент выкладывает на стол карты. Одно мгновенье, и их судьба была решена. Кот не смог сдержать облегчённый выдох, когда понял, что у другого игрока нашлись лишь две пары. Мгновенье, новая «вспышка» тьмы, и Хаскер остаётся наедине со Смертью. Тошнота подступает к горлу, сознание затуманивается. В глазах темнеет, и последнее, что он видит перед тем, как окончательно отключиться – приближающуюся к нему закутанную в этот странный, струящийся тьмой, балахон фигуру.***
Кот не знал, сколько прошло времени. Он пришёл в себя лишь тогда, когда машинально уткнулся в запертую на ночь дверь Отеля. Судорожно осмотревшись по сторонам, и не обнаружив никакого транспорта, Хаск пришёл к выводу, что он добрался сюда своим ходом. Лишь после этого он обнаружил, что левую руку предательски оттягивает что-то тяжёлое. Переведя взгляд на лишний груз, он увидел, что держит какой-то достаточно увесистый чемодан, обшитый точно такой же, навечно застрявшей в его кошмарах, тканью. В первый момент, ему хотелось со всей силы бросить его подальше от себя, с глаз долой, из сердца вон, и забыть всё случившееся, как страшный сон. Но затем, внутренняя алчность победила его, и было принято решение оставить выигрыш себе. Быть может, ещё пригодится. Холодный воздух понемногу помогал разуму прийти в порядок, и вскоре, Хаскер уже мог более-менее адекватно соображать. По правде говоря, он чувствовал себя немного нехорошо из-за того, что радовался чужой гибели. Но он ничего не мог поделать с этим поделать – горечь от того, что другим пришлось отдать свои жизни, хоть они и были в равных условиях, затмевалась тем, что он остался жив. Но стоять ночью на улице было не самой удачной идеей, особенно учитывая, что вот-вот должен начаться назревающий уже весь день шторм. Посему, котик подошёл поближе к входной двери, и нажал на, как оказалось, присутствующий там звонок. Он раньше не догадывался о его существовании, просто потому, что обычно все гости тупо стучали в дверь, но сейчас, посреди ночи, его стук вряд ли кто-то услышит. Около минуты спустя, за дверью послышались тихие шаги, и её открыла явно непонимающая, что происходит, Чарли, всматривающаяся в гостя заспанным взглядом. – А?.. Хаск?.. – неуверенно спросила она. – Ты… Почему так поздно?.. – Завтра, Чарли, завтра. – сдавленно проговорил он, проходя мимо неё. – Потом всё расскажу. Принцесса лишь проводила его слегка удивлённым взглядом, но не стала его останавливать. Одного звука его голоса было достаточно, чтобы понять – он был ни черта не в порядке, и точно не готов говорить об этом прямо сейчас. Но, по крайней мере, он был жив, и пришёл сам, значит, это может подождать до утра. Так что Чарли решила вернуться к себе, в тёплую постель к любимой девушке. А сам Хаскер прямой наводкой направился в выделенную ему комнату, по пути стаскивая, почти что срывая с себя костюм. Он купил его специально для этого вечера, а теперь, от него хотелось избавиться, разорвать, сжечь, полностью забыть о его существовании. И точно так же нужно будет избавиться от чёртового чемодана, выбросить который сразу и вместе с содержимым кот так и не решился. Оказавшись в своей спальне, он бросил эту хреновину куда-то под стену, лишь бы не видеть его прямо сейчас, и сразу же упал на кровать, откинув в сторону последние обрывки костюма. Лишь свою любимую шляпу он аккуратно положил рядом на тумбочку, чтобы не повредить. Откинувшись головой на подушку, котофей закрыл глаза, надеясь, что хотя бы сон поможет ему избавиться от всё ещё не до конца покинувшего его ощущения близкой гибели. Но перед тем, как окончательно погрузиться в небытие, Хаскер всё же вспомнил причину, по которой изначально оказался в этом проклятом месте. Эвелина… Что же ты натворила? На кой чёрт дала ему это грёбанное приглашение? Неужто она и правда хотела просто подставить его? И всё это свидание, взаимная симпатия… Всё это было лишь для того, чтобы заманить его на смерть? Коту не хотелось в это верить. Где-то в глубине души, он надеялся, что этому будет какое-то логичное объяснение. Что он сможет обвинить в произошедшем кого-то другого, что эта загадочная девушка окажется не виноватой в том, что с ним случилось, и что могло случиться. Но в любом случае, нужно будет её найти, и всё выяснить. Но это потом, а пока что… Сон, наконец, одолел его.