Когда ты станешь нашим

      Боль и дрожь не утихали до утра, заставляя дёргаться от переживаний за соулмейта. Чёрные глаза наблюдали за стрелками на часах, ожидая подходящего времени.       Конечно, он мог итак уже поехать к Ханагаки домой, но скорее всего его не пустят даже на порог.       Всю ночь молодого человека мучили кошмары с участием дорогих ему людей, которые пострадали из-за него — Манджиро. Перед глазами чётко стоял образ старшего брата. Прямой вины блондина не было, но он понимал, что, если бы подождал и не жаловался друзьям — этого не случилось бы. Баджи и Казутора не пострадали бы тоже. Неизвестно ещё, что было с Ханемией в колонии и что было бы дальше, не помоги ему Мичи.       Вспоминая яркие голубые глаза, так схожие с чистым небом над Токио, на лице сама по себе появилась небольшая улыбка. Хотя вскоре она начала стремительно увядать.       Будь Манджиро более ответственным, то может и не было бы тех боев на ставки. Но с другой стороны, а встретились бы они тогда вообще? Учась так близко и не подозревая о существовании друг друга.       От картины, представшей перед глазами, закололо сердце. Майки, сам того не замечая, сжал футболку на том месте, чувствуя знакомое переживание и боль, которые были ещё в детстве. Как когда умерла мама.       Если бы Чифую не узнал в мужчине отца Такемичи, то чтобы с ним тогда стало? Потерял бы Сано контроль? И тогда Таке чувствовал тоже самое и ненавидел него? Он бы скорее всего отказался от них всех, не желая видеть.       Когда на часах стрелка показала ровно на семь утра, парень подорвался с места, как ужаленный, создав, грохот, который разбудил всех, кроме деда.       За стенкой Эмма уже недовольно бурчала на брата, но все же откинула одеяло в сторону, опуская ноги на пол и надевая симпатичные, пушистые тапочки приятного лавандового цвета. Сегодня девушка обещала мужской части семейства приготовить на завтрак онигири и если она хотела все успеть, то следовало уже поставить вариться рис.       — Доброе утро, Эмма. Куда это наш балбес? — Шиничиро, сонно моргая, ласково потрепал младшую сестру по голове. Сейчас его состояние мог улучшить лишь чай матча.       — Не знаю. Он ещё вчера был нервный. Еще и синяк на носу начал появляться. — аккуратные пальчики с прозрачным лаком на ногтях уже раскрывали упаковку с рисом, чтобы вскоре отметить нужное количество и насыпать в кастрюлю с водой.       — Главное, чтобы меня опять в школу не вызвали. Мне прошлого раза хватило с головой, особенно, когда та стерва открыла свой рот. — молодой мужчина наконец-то нашёл упаковку с чаем и венчик, с помощью которого чай взбивают до пенки. Главное было не сыпать много порошкового чая, иначе он получится слишком крепким.       Посмотрев в окно, темноволосый мужчина улыбнулся, заметив, как ярко светит солнце. Ему с детства нравилась солнечная погода.       Иногда, когда сидишь и греешься под солнцем, можно подумать, что тёплые солнечные лучи — это чьи-то нежные объятия. Солнце почти всегда появляется первым, после непогоды, прямо намекая на светлую полосу в жизни.       Благодаря этому небесному телу, можно наблюдать цветение самых красивых цветов. Если бы в детстве у Шиничиро спросили каким он хочет быть, то сказал бы прямо — как солнце. Чтобы даже в самых сложных ситуациях, быть оптимистичным.

***

      Блондин, только замечая мужчину, подходящего к двери, бросается к нему.       — Ханагаки-сан! Подождите! — темные глаза, с небольшими морщинками вокруг, внимательно наблюдают за подростком, который оставляет свой байк и стремительно подходит, пока не оказывается на расстоянии вытянутой руки.       — Простите, Ханагаки-сан. Я виноват перед вами. Мои действия были необдуманны и импульсивны. — юноша склонился в поклоне перед мужчиной. Он наконец-то смог признать свою вину.       Рэидзи, с какой-то внутренней гордостью, смотрел на соулмейта сына. Может первое впечатление было не самым лучшим, но похоже парень имеет и хорошие стороны.       — Хорошо. Ты тоже прости за удар. Если ты к Такемичи, то спешу огорчить. Несколько дней он должен побыть в больнице. — мужчина поднял блондина из поклона и помог поднять байк, который юноша бросил, увидев его.       — Всё настолько плохо?       — В больнице сказали, что это частое явление, особенно когда появляется поздняя метка. Пару дней с капельницами, и он встанет на ноги.       — Я могу его навестить? — Манджиро, посмотрел на мужчину исподлобья.       — Хм... думаю, можешь. Но он скорее всего спит. — Рэидзи, с тяжелым вздохом, показал на телефоне горе-любовнику адрес больницы и номер палаты.       Быстро бросив слова благодарности, Сано сел на байк и поехал.

***

      Такемичи проснулся в довольно приподнятом настроении. Ему снился голос Каку-чана. Хотелось поскорее увидеть его, обнять и говорить обо всем на свете.       Как бы часто Ханагаки не прыгал во времени, не дружил близко с остальным — именно с этим юношей была какая-то особая связь. Мичи не знал связано это с их дружбой с детства или с чем-то другим.       Голубые глаза заметили на тумбочке небольшую упаковку с трехцветными данго. Это лакомство очень быстро раскупали в магазинах, из-за большого спроса и популярности не только среди коренных жителей, но и туристов.       Парень начал гадать, кто мог оставить угощение. Майки был без ничего. Может папа? Или кто-то из ребят из Мизо? Тачибана?       Брюнет не мог знать, что после того как Курокава ушел, Хитто сходил в магазин возле больницы и купил сладость. Парень хотел таким способом подбодрить соулмейта, даже понимая, что тот не будет знать от кого еда.       — Он спит, наверное. Зря мы пришли так рано. — за дверью послышался голос Такаши. Он звучал немного раздражённо и Такемичи подозревал, что остальные ребята, которые пришли с ним очень шумели, тем самым испытывая нервы швеи.       Голубоглазый надел белые медицинские тапочки и взяв стойку с капельницей, подошёл к двери.       — Я уже проснулся, можете не переживать. — ноги немного дрожали, но это стоило того, чтобы увидеть лица ребят, которые немного не ожидали такого исхода событий.       — Тебе следует лечь обратно. — Соя вышел вперёд и, взяв соулмейта за плечи, повел к кровати.       — Я уже лучше себя чувствую, не надо так переживать.       — И поэтому к тебе подсоединили капельницу? — голос Чифую излучал столько сарказма, сколько раньше никогда не слышал Мичи.       Как только брюнет сел на кровать, голубоволосый Кавата сел у него в ногах, как будто следя, чтобы тот опять не встал куда-то.       — Что говорят врачи? — Дракен придвинул стул для посетителей поближе к койке.       — О, это случается часто, поэтому они не удивлены. Ну есть небольшие осложнения, а так все хорошо. — Такемичи улыбнулся, стараясь разогнать напряжение в комнате.       — Это из-за того, что много меток? — Соя заметил, как нахмурился близнец, задавая этот вопрос.       — Э? — Ханагаки с недоумением посмотрел на ребят, которые нахмурились.       — Осложнения из-за того, что на тебе много меток? — Мицуя пронзительно смотрел прямо в голубые глаза.       — Отчасти. Связь тянет много сил и может возникнуть резонанс из-за появления новой. И все болезненные ощущения могут чувствовать остальные. — сейчас Такемичи стало немного страшно. Перед глазами проносились воспоминания об отказах. Сначала один, потом второй и так дальше.       — Лучше мы потерпим несколько дней болезненные ощущения, чем снова будем чувствовать ту пустоту внутри. Знаешь, как больно, когда твой соулмейт рядом, ты можешь дотронуться до него, но ничего не чувствуешь по связи? — Казутора скрестил руки на груди, немного отвернув голову. Ему было обидно. Особенно после того, как они тогда вечером сидели и успокаивали друг друга, и как гром среди ясного неба Ханагаки закрывает связь.       Лица всех ребят выражали эмоции то ли печали, то ли обиды.       — Это будет мешать во время драк.       — Но ты же как-то дрался со связью? Учитывая, что одни из самых сильных ударов шли по нам. Так почему мы не можем? Тем более так мы будем понимать, когда друг другу нужна помощь. С открытой связью мы бы поняли, что тебе плохо и написали бы. Попросили бы не приходить тогда на собрание. — Хаккай начал сбивчиво, не понимая в чем такая нужда.       — Мичи... если ты нам ещё не доверяешь так и скажи. Мы подождем пока ты будешь уверен. — Баджи положил голову на левое плечо возлюбленного.       — Есть же ещё другие. С некоторыми из них отношения уж точно не ахти. — Ханагаки скептично посмотрел на соулмейтов.       — А как же вы поймёте, как наладить отношения без связи? — Чифую, еле касаясь, провел пальцами по новой двадцать третьей метке.       — А настоящие ли чувства, которые диктуются лишь метками?       — Тогда, когда будешь готов и уверен, откроешь связь. Мы ждали несколько лет, так что подождем ещё. Тем более сейчас мы хотя бы знаем, кто наш соулмейт. — Нахоя, немного шутливо пихнул брата, чтобы тот подвинулся и дал ему место.       На это действие, Такемичи немного рассмеялся, чувствуя в душе облегчение.       Ребята, улыбнувшись, стали рассказывать о всяких мелочах, чтобы в комнате не появилась, давящая на сознание, тишина.       Где-то в не очень дорогой, но уютной квартире мужчина почувствовал, как внутри появляется ощущение счастья. Было так странно, чувствовать не азарт от драк, не гнев на подчинённых в банде, а именно чистую радость. Желтые глаза, похожие чем-то на ястребиные, посмотрели на старую фотку на столе. Там улыбался совсем маленький мальчишка, держа на руках свёрток с мальчиком, у которого на голове был небольшой синеватый пушок. Рядом находился ещё карапуз, девочка в красивом зелёном сарафанчике и с маленьким совсем хвостиком на макушке.       На фотографии видно, как старший ребёнок светиться счастьем. Почему потом он вырос в агрессивного и такого жестокого человека — не понятно. То ли смерть матери ожесточила ребёнка. Или уход отца пошатнул подростка, не ясно.       Но может он сможет быть счастливым?