***
Брюнет начал просыпаться на чужой спине, ощущая лёгкую тряску. Открыв глаза, первое, что он увидел была спина отца, обтянутая любимой футболкой, приглушенного оливкового цвета. — Доброй вечер, беглец. Как спалось, м? Такемичи знал, что такой, немного язвительный, тон отца не сулит ничего хорошего. — Ладно, можешь не говорить. Некоторые из твоих соулмейтов обладают капелькой логики и дали тебе лекарство. Когда тебе станет лучше, у нас будет разговор насчёт них. — мужчина немного по-другому перехватил сына, чтобы было удобнее нести. — Пап…мне что-то опять нехорошо. Я…я не могу… — парень не успел договорить, потеряв сознание. Перепуганный не на шутку мужчина решил сменить маршрут до больницы. Его тревожила температура и то, что место, где располагалась новая метка опять распухло. — Добрый вечер. Чем могу помочь? — молоденькая медсестра на ресепшене не была удивлена. В этом районе много подростков состояло в бандах и так или иначе, приходили к ним в критических ситуациях. — Здравствуйте. Мой сын получил новую метку и одновременно с этим простудился. Пару минут назад принял жаропонижающее, но температура вернулась и похоже с новой силой.» — Подождите в приёмной. Врач сейчас подойдёт к вам. — девушка умилилась от такой заботы родителя к ребёнку. К сожалению, сейчас все больше и больше родители отдаляются от своих чад и не замечают их проблем. А когда становится поздно, то плачут навзрыд над ребёнком. Через пару минут к отцу с сыном подошёл врач и сопроводил их в палату. Рэидзи предложили кресло-каталку для сына, но Такемичи даже без сознания отказывался отпускать отца. — Подождите пару минут, пока я проверю вашего сына. — врач стал измерять температуру пациента и осматривать опухшую область метки. — Давно такая температура? И были ли ещё какие-то симптомы? — Ну дня два уже температура. Была рвота и холодный озноб. Так же боли из-за появления метки. — Понятно. Придется поставить капельницу чтобы сбить температуру и позже с обезболивающим для метки. И когда он проснётся, то уговорите открыть связь на метках. Скрытая связь сейчас вредит его здоровью. — врач записывал рецепт для пациента, чтобы потом передать их медсестрам. — Извините, но почему ему так плохо? В детстве он намного легче переносил появления меток. Я понимаю, что простуда ухудшает ситуацию, но все же. — Рэидзи немного поправил белую простынку. — Это как с ветрянкой. Многие дети переносят её легче, чем взрослые. Встречаются исключения. Такой же и принцип с метками. Поэтому многие взрослые пациенты обращаются в больницы в таких случаях. Советую вам принести вещи сына. Минимум дня на три. — Хорошо. Спасибо вам. — мужчина поджал губы от переживаний и выглядел так, будто проглотил стержень, но поклонился и пошёл домой для сбора вещей.***
Открыв свои голубые глаза, первое, что видит Ханагаки — это белый потолок больницы. Он стал перебирать в голове тысячи вариантов случившегося, но эти тяжёлые мысли прервал мужчина в белом халате. — Доброе утро. Как ты себя чувствуешь? Голос врача звучал, как через вату, и брюнет долго не мог понять, что от него хотят. В это время сотрудник больницы не подгонял его, а просто спокойно ждал и записывал в карту о том, что пациент вялый, без сил. — Как будто... вата в ушах. Я не могу понять, что говорю даже. — речь была медлительная и было понятно, что юноша подбирает слова. — Так бывает при высокой температуре. Не волнуйся, у нас бывали такие случаи. Мы быстро поставим тебя на ноги. Твой отец принёс твою одежду — она в тумбочке. Пока что твой рацион будет состоять из лёгких продуктов, которые не будут раздражать твой желудок. Также тебе будут ставить капельницы. Одна с анальгином, димедролом и папаверином. Это поможет понизить твою температуру. Вторая с кодеином от боли. Мы пока боимся давать тебе более сильные обезболивающие, чтобы не вызвать привыкание или другие нюансы. — врач с молчаливого кивка Такемичи стал осматривать его руку с меткой. — Что ж, медсестра придет где-то через полчаса. Также к тебе приходил какой-то юноша. — Это… наверное, мой соулмейт. — Ханагаки прикрыл глаза, которые начали болеть. Врач на это лишь кивнул и ушёл к другим пациентам. Через некоторое время после того, как отец принёс сына, на теле юноши проявились все, ранее скрытые метки. Это не выглядело нелепо, наоборот очень гармонично и красиво. Но мужчине почему-то запомнилась одна, именно на запястье в виде пера. И после он не удивился, увидев юношу с такой же меткой и необычной причёской. Ханагаки старался не засыпать, ведь все ждал, когда кто-то придёт. Хотя ребята наверное в школе сейчас и вряд-ли придут. Но лёгкий скрип двери, опроверг все догадки парня. — Такемичи. Как ты? — этот голос Таке узнает всегда. Сильные руки с не очень аккуратным ногтями и красными костяшками, обняли парня с бледным лицом. — Майки-кун, ты пришёл. Я… я так соскучился. — Такемичи сплел свои пальцы с чужими и немного потянул, чтобы блондин был ближе. Сано решил не отказывать соулмейту, поэтому сняв шлепанцы, забрался к тому на больничную койку. — Прости, Майки-кун. Наверное, из-за связи вам всем больно. Скоро я выздоровлю. Только... не оставляй меня, прошу. — голубоглазый прижался горячей щекой к чужой шее. Оставаться в сознании было все сложнее и сложнее. — Я… я рядом. Такемичи, люблю тебя и не отпущу. Выздоравливай только. Ты мне нужен. — Майки, отчего-то вспомнил как тихо говорил старший брат, когда терял кровь. Это напугало, что он крепко сжал соулмейта в объятиях, боясь, что тот исчезнет. Конечно, долго глава банды не мог быть с соулмейтом. У него итак много прогулов в школе и если добавиться ещё один, могут вызвать полицию. Через пару часов медсестра заменила капельницу у парня, о ком говорил уже весь персонал больницы. Много меточные люди составляли лишь небольшой процент населения Земли. Раньше их было ещё меньше, но с увеличением популяции — росло их количество. С интересом девушка рассматривала метки на руке, куда ставила капельницу. Вроде все разные и не связанные друг с другом, но так гармонично смотрятся. От разглядывания её отвлек скрип двери, которую надо было бы смазать. — Здравствуйте. Вы посетители к пациенту? — перед глазами медсестры предстали двое юношей привлекательной внешности. — Мы соулмейты Такемичи Ханагаки. Не могли бы вы нас оставить наедине? — юноша с белыми волосами обольстительно улыбнулся. Девушка, немного покраснев, кивнула и ушла к другим пациентам. — Симпатичный. Теперь я понимаю, почему ты так стремился сохранить его в секрете, Какучё. — смуглая ладонь легла на бледную щеку, пока аметистовые глаза с любопытством рассматривали, то, что так дорого его слуге. — Наши люди сказали, что видели, как в эту палату заходил ваш младший брат — Манджиро. Что вы думаете? — Хитто, с беспокойством смотрел на свою любовь детства. — Тогда… я с радостью заберу у него то, что принадлежит нам. Тем более то, что нравится мне — должно быть только для меня. — на красивом лице с филиппинскими чертами, появилась улыбка. Это не только твой соулмейт. Он также и мой. Я первый познакомился с Такемичи. Я! Первый! — на дне чужих глаз зажглись огни недовольства.