мольберт испачкан в чувствах

неспешная поступь раздаётся по ступенькам ещё тихого коридора художественной школы имени селестии. залипая в телефоне сяо скользит ладонью по перилам, ощущая приятный холодок. ступени заканчиваются — начинается скрипучий пол, который так раздражает слух. сяо, как только видит свой кабинет, выключает телефон, приглаживает в привычном жесте волосы и хватается по крепче за лямку портфеля. какой-то странный отголосок тревоги возник в груди. чего это? волнение? холодные пальцы хватаются за ручку двери, потянув её на себя и тут же замирают, боясь отпустить. «это ещё кто?» — недоумение и лёгкое любопытство отобразились на его всегда отстранённом выражении лица. — о, сяо, здравствуй. сегодня ты не самый первый из пришедших, вот так новость. — голос мисс е лань, преподавательницы класса живописи, раздался эхом по светлому кабинету, где стоял мольберт с неизвестно сидящим в самом укромном углу. его любимом углу. — не стой столбом, бери мольберт и садись. сяо молча, будто это всё его не касается, подошёл к своему привычному месту и кинул туда сумку. мельком глянув в сторону своего названного соседа, юноша заметил, что этого человека он ещё не знает. пусть он и ходит уже шестой год в эту школу, но за всю свою учёбу он поменял не мало классов, так что с каждым годом запоминать своих одноклассников он не стремился. но и даже с этим фактом наблюдать такую фигуру было весьма необычно: светлые локоны, янтарные глаза, нехарактерные, для их преподавания штрихи карандашом и хрупкий силуэт — это уж слишком сильно выбивалось среди остальных. девочка была уж до невозможности непривычной в такой обстановке, будто её сюда ветром по ошибке занесло. — сяо, это наша новая ученица, её зовут люмин. — мисс е лань, будто и не видя недовольства юноши, продолжала говорить безмятежным голосом. она ещё что-то сказала перед тем как выйти из кабинета, но уже не была им услышана — он как сердитый кот игнорировал всех и вся. спустя время кабинет наполнился разными звуками: и смехом двух подружек, что мешали всей группе, и полушёпотом компании девчонок, которые обычно ничего не делают, да только мешают на пару с теми двумя хохотушками, и усердными попытками заточить карандаш тупым ножом, которые почему-то по времени длятся очень долго. эта какофония была уж слишком знакомой и родной для слуха каждого находящегося здесь, да кажется одна новенькая была в дискомфорте. сяо изредка поглядывал на неё боковым зрением, будто следил за жертвой, что посмела занять его место, вот только она поворачивала голову в его сторону, он тут же напрягался всем телом, становясь как дрожащий осиновый лист. спустя шестой такой раз за эту смену сяо уже начал слышать смешки. тихие, робкие, словно их хозяйка пыталась быть скрытной, но не особо это у неё получилось. на такое юноша лишь краснел одними ушами, надеясь не спалить своё смущение ими. чёрт, как же неловко. ближе к концу урока у сяо появилось первая возможность взаимодействия с новенькой. его клячка совсем израсходовалась, а остатки пачкали бумагу, так что ему пришлось вернуться во внешний мир и начать говорить с соседями. стоящие перед ним мольберты были самыми шумными в этом классе, так что с ними даже начинать разговор будет бесполезным занятием. видимо, придётся обратиться к этой девочке. «как её там звали… люмин?» — сяо обернулся в сторону учительского стола, будто на нём большими буквами будет написано имя этой новенькой. «ох, была не была» — ээ, прости, есть скотч? мой просто отклеился. — звонкий тихий голос раздался неожиданно близко. «она впервые за сегодня заговорила. надо же» — сяо повернулся с этими мыслями к ней, наконец наблюдая лицо с переднего ракурса, а не с профиля. «ресницы такие длинные. чуть темнее, чем волосы» — это значит нет? — отчаянно произнесла она, уже думая, что не дождётся от этого парня ответа. но он только молча тянется в сумку, попутно ругая себя за косяк. — у меня только кнопки. — видя её лицо, ему почему-то хочется быть с ней помягче. — они держат получше скотча, я уже два года ими пользуюсь. сяо наклонился к её мольберту, чтобы самому прицепить угол листа к дереву, вторгаясь в её личное пространство, но быстро отодвигается, после обнаруживая побледневшее лицо. «я её напугал? почему такая реакция?» — я ещё сам хотел у тебя попросить клячку. можно? — взгляд пал на маленькую коробочку, намекая о чём идёт речь. — а, да, конечно. — отщипав кусочек, новенькая улыбается одними глазами, будто ожидает увидеть такие же у него. — спасибо. — но сяо только кивнул, бурча благодарность, возможно, лишь только для себя. она чуть дёрнулась, но затем придвинулась к нему корпусом сама и заглянула так открыто, словно хотела попасть в его душу. — тебе тоже спасибо. — она улыбнулась одними уголками губ. он только кивнул и отвернулся к себе, но теперь подмечая чужие взгляды на своём и рядом стоящем мольберте. «началось. сейчас их интерес будет вертеться только вокруг нас двоих. ненавижу это» — и как по приказу его внутреннего голоса весь кабинета будто замер, исследуя впервые открыто заговоривших молчунов. даже те две хохотушки притихли, начиная усердно шептаться, поглядывая озорными глазками в их сторону. сяо только нахмурился, мысленно проклиная этих чёртовых девчонок, скрепя грифелем по бумаге. его белокурая соседка так же съёжилась от дискомфорта, пытаясь закрыться от мира сего. как он её понимает. когда он попал в этот класс, ему пришлось очень долго привыкать к этому шуму и коллективу. по всей аудитории теперь раздавались бесчисленные вопросы: про имя, возраст, увлечения помимо рисования, и вся остальная ерунда. новенькая отвечала, даже спокойно, но слишком холодно, порой колюче. со стороны тут же послышалось «они друг друга стоят», на что и сяо и люмин, не догадываясь, одновременно ухмыльнулись. когда учительница отпустила класс на перемену, основная масса людей тут же возникла рядом с новенькой. уже отовсюду звучало её имя и новые вопросы к ней. она кротко подглядывала куда-то поодаль, в сторону параллельного класса, попутно отвечая на бесконечный поток вопросов. всю оставшуюся перемену люмин так и остаётся стоять в коридоре, без малейшего шанса на личное пространство. конец дня завершается приятной новостью — любимый угол сяо достаётся ему во владения, так как новенькой пришлось уйти пораньше. она тихо собрала вещи, аккуратно поставила мольберт, вернула своему сегодняшнему соседу кнопки. сяо был удивлён, потому как привык к вечно пропадающим в недрах класса вещам, и даже обратил на неё свой взгляд. люмин мило улыбнулась и с кивком головы пробормотала «пока». новенькая ушла из кабинета под прощальные возгласы одноклассников. теперь сяо один. неприятно один. ему почему-то было немного пусто на душе, будто сидеть не в самом углу, а немного дальше куда приятнее, чем теперь. он грустно хмыкнул и стал более меланхолично штриховать по бумаге. видимо, он начал скучать. но как-то глупо выходит — они знакомы только один день, но почему его так тянет к ней? «она была со мной мила. совсем не как те девочки» — мысль казалась настолько очевидной, что юноша тут же забыл о этих раздумьях и занялся делом.

***

странное послевкусие сегодняшнего дня осталось на сердце у люмин. ей казалось, что очередная художественная школа на этот раз останется в её памяти. хотя бы из-за одного человека. очень необычного и весьма интересного человека. она хотела бы узнать о нём побольше всего, будто от этой информации жить станет легче. но толку что-то говорить, если душа все равно не услышит. дойдя до своего подъезда, люмин чуть было не забыла об одной важной вещи. набрав номер, она прислонила телефон к уху и прикрыла ладонью рот, чтобы слышно не было совсем. послышались долгие гудки, а затем долгожданный голос: — люмин, тут… — шорохи и странные звуки были куда красноречивее каких-либо слов, но девушке хотелось услышать ясный ответ брата. — … всё же тебе стоит подождать. отец ещё не протрезвел… мне бы самому сбежать отсюд… люмин дрожащей рукой держала телефон, звонок которого оборвался на полуслове. нервный смешок — и дорогущий мобильник упал на землю, прямо перед ногами девушки. ясные, словно тёплый мёд глаза залились пеленой слёз, которые почему-то не хотели стекать вниз. около пяти секунд люмин, не моргая, смотрела прямо на упавшую с её рук вещь, находясь глубоко в раздумьях. шум в подъезде разбудил её от густых мыслей и дал фору на возможность ни с кем не встречаться при таком виде. наклонившись к телефону с треснутым уголком, люмин не выдержала — надтреснутый голос и уже несдержанные слёзы заставили всю накопившуюся ярость вырваться наружу. — да сколько можно бухать, ёбанный, ты старый гандон?! — сжав в руках и без того измученный мобильник девушка затопала на месте, будто пыталась провалиться под землю. — ты мне жизнь сломал! ты итэру жизнь сломал! как я тебя ненавижу! — прокричать ещё больше ругательств сломанный голос не позволял. было холодно на улице, мерзко на душе и несправедливо в жизни. но всё что оставалось семнадцатилетнему подростку — искать ночлег на несколько дней и деньги для его оплаты. но посмотрев в окно соседнего дома, где лучился тёплый свет старой лампы, люмин вдруг вспомнила о своём «спасательном круге». темень осеннего вечера плавно возросла в ночь, которая не пугала, а успокаивала. дойдя до небольшого одноэтажного дома, люмин тихонько постучалась в дверь. — уже иду… — приглушённый миловидный голос послышался откуда-то из недр комнат. — кто там? дверь распахнулась и из неё показалась чуть ниже ростом девчушка, ровесница люмин, со светлыми короткими волосами и зеленоватыми глазами. она в ступоре стояла в проёме двери и около нескольких секунд обозревала помрачневшую подругу. — люмин! в чём дело? с тобой что-то случилось? — вопросы градом посыпались на девушку, которая и без того была не в настрое болтать, но уж очень старательно давила улыбку. — это то, о чём я тебе когда-то рассказывала. тот самый случай. — люмин выдавила смешок, который слишком жалко казался при сложившейся атмосфере. — божечки! проходи скорей! — пропуская девушку внутрь, ноэлль закрывала дверь, попутно о чём-то тараторя. — родители как раз приедут через месяц, так что оставайся здесь сколько потребуется… правда, у меня рабочая смена по вечерам, так что дом будет пустовать. ты как, кстати, в новой группе?… темная ночь всё сгущалась, растворяя в себе многочисленные переживания и страхи, оставляя место лишь наивным надеждам и несбыточным мечтам. но насколько светлым кажется будущее при таких тёмных обстоятельствах?