Законный брак

      07.08.2001, вторник.       Я не перестаю удивляться тому, что в моей жизни теперь чуть ли не каждый день наполнен какими-то событиями. Вчерашнее мероприятие тому подтверждение.       Чуть позже я узнала, что же делала медсестра из больницы, в которой я наблюдаюсь, во «Всевозможных волшебных вредилках». Аманда — сестра любимой «партнерши» моего мужа. Только она, в отличие от своей старшей сестрички, в свои двадцать два замужем за маглом и живет спокойной жизнью практически без магии. Ее маленькая дочка, скорее всего, способностей к магии иметь не будет и тоже будет жить в обычном мире. Да и самой Аманде надоело ежедневно выслушивать про своё родство с семьей из «священных двадцати восьми» — Фоули.       Ребекка Фишер же никогда и ни с кем себя узами брака не связывала. Она сделала ставку на карьеру, но почему-то женатые мужчины являются не только ее целью в качестве выгодных партнёров по бизнесу, но и в качестве любовников. Вот и мой Фред не стал исключением.       Фред… он ещё не узнал о малыше. Стоун — умная девушка, которая владеет легилименцией. Как она сама говорит, по женщине сразу заметно, знает ее муж о ее положении или нет, рад он скорому пополнению или же наоборот… Поняв, что Уизли ничего не знает, она об этом промолчала.       Как же она тут оказалась? Ответ понятен: ее притащила сестра. Аманда увидела меня в толпе и, когда поняла, что мне плохо, поспешила за мной и Фредом, чтоб оказать помощь.       Откуда я всё это знаю? Да она сама мне рассказала, пока мы ждали Уизли, которого она отправила искать необходимые зелья. Надо отдать должное Джорджу, который менял пиджаки и периодически изображал брата, прикрывая его и моё отсутствие. Никто ничего особо не заметил, потому что всё внимание было приковано к Рону и его «роману» с Габриэль Делакур, хотя ребята не виделись больше года и непонятно, откуда вообще эти слухи взялись, так как они никогда не встречались…       Я закрыла дневник, поняв, что написала туда уже чуть ли не целый рассказ. Я снова сижу на кухне у открытого окна и вдыхаю аромат растений, цветущих в нашем саду. Я решила, что всё-таки останусь здесь, дома.       Я всё-таки добилась от Фреда информации о том, что это именно он подарил сову маме. Ведь только таким образом его письма бы не возвращались обратно.       Я выпытала у него это вчера вечером, когда мы вернулись домой из магазина. Мы говорили почти всю ночь, и я не могла не спросить.       Я готова была спрашивать что угодно, лишь бы не озвучивать самое главное. Нужно ещё подождать.       Рон, видимо, рассказал Джинни о вчерашнем, потому что с утра мне пришла от неё записка с гневной тирадой и сообщением о ее приходе сразу после тренировки. Но эта дамочка, как всегда, задерживается…       Раздался хлопок трансгрессии, и в коридоре появилась моя подруга. Её летнее зеленое платьице, по видимому, новое, идеально сочеталось с цветом волос и глаз. Разгладив невидимые складки на ткани, она шагнула на кухню.       — Привет, — поздоровалась я, слегка улыбнувшись.       — Привет?! — Джинни готова была метать искры своим взглядом, — Ты вчера тут полумертвая валялась, а сегодня сидишь, улыбаешься и говоришь «привет»! Мерлин праведный…— ещё вот-вот, и ее разорвёт на части от гнева, — Что с тобой, Гермиона? — чуть мягче спросила она, когда я поникла.       — Со мной всё в порядке, — моя любимая и раздражающая всех моих друзей фраза, — Правда.       — Как у вас с Фредом дела? — поинтересовалась Джиневра после очень глубокого вдоха. Она поняла, что разговоры о моем здоровье бесполезны, — Ты, я вижу, теперь дома живешь…— конечно, потому что иначе вы потом найдёте меня без сознания где-нибудь в канаве.       — Мы вполне мирно сосуществуем, — я пожимаю плечами, — Чай, кофе будешь?       — Пожалуй, чаю выпью, — отвечает она.       — Я пару дней назад от мамы забрала один очень вкусный чай, сейчас заварю. Тебе понравится, — я насыпала заварку в чайничек и залила кипятком. Спустя какое-то время моя подруга начала вести себя как-то странно, водя носом туда-сюда и хмуря брови, — Что такое?       — Бергамот, серьёзно, Грейнджер? — удивилась Джинни, когда я поставила перед ней кружку, и она отпила из неё, — Ты же его ненавидишь…— видимо, она принюхивалась к запаху, а когда убедилась и во вкусе, то была в шоке.       Всё бы ничего, но раньше действительно так и было. Сейчас некоторые мои вкусы изменились, и, пока я жила у матери, это было не так заметно. Я даже не отдавала себе отчета в том, что всё это время мне нравился этот ненавистный с детства вкус.       Только от одной мысли я ощутила приступ тошноты, подступающей к горлу. Хорошо, что я смогла его подавить.       Я ничего не ответила Джинни. А что я ей скажу?       Я снова услышала хлопок трансгрессии где-то неподалёку от кухни. С извиняющимся видом я прошагала мимо подруги.       Фред. Это он пришёл. Но почему так рано? День только начался…       Впрочем, это не так важно. Я поняла, что успела соскучиться. Я подошла к своему мужу и крепко его обняла. Он, не ожидая от меня чего-то подобного, аж отшатнулся.       — Неожиданно, — Уизли улыбался во все тридцать два.       — Там… Джинни пришла, — я опустила взгляд, понимая, что Фред — мое спасение от гнева подруги.       — Я знаю, — он приподнял правый уголок губ.       — Ты рано сегодня. Что-то случилось?       — Я решил не оставлять тебя надолго одну. Ну, то есть, тебе же вчера было нехорошо…— он замялся.       — Я поняла. Спасибо, — я тронула Фреда за руку, — Там, наверное, твоя сестра уже рвёт и мечет…       На удивление, Джинни была спокойна, как удав. Она тихо поприветствовала брата, спросила, как его дела, и продолжила пить чай. Как-то странно… Что она задумала?       Вскоре моя настороженность сменилась усталостью, и я села поудобнее на своём любимом месте у окна и, кажется, чуть не уснула. В последнее время я сплю гораздо больше, чем обычно.       — Гермиона, тебе снова снились кошмары? Спишь уже сидя, ты не выспалась? — моей лучшей подруге тоже не раз приходилось успокаивать меня после ужасных снов в «Норе», поэтому она сразу забеспокоилась обо мне. Разумеется, каждый из нас хоть раз проснулся в холодном поту, вновь окунувшись во сне в события войны. Только вот я почему-то испытываю всё это на себе более ощутимо, чем остальные. Мне там кажется всё таким реальным…       Конечно же, после такого ты либо совсем разбит, либо, как минимум, ты не выспался.       — Нет-нет, — отвечаю я на ее вопрос, — Не из-за этого. Мне просто долго не удавалось уснуть. Всё в порядке, не волнуйся.       Удовлетворённая ответом, Джинни продолжила разговаривать со мной и Фредом обо всем на свете. Больше половины я не запомнила, но последнее, о чем они говорили с Уизли, это фейерверки на ее день рождения.       — Кстати…— я снова включилась в разговор, — Что тебе подарить? Есть какие-то пожелания?       — Ты сама приди на праздник живая и здоровая, мне больше ничего не надо, — моя рыжая подружка махнула рукой, — Хотя, думаю, мой братец теперь не даст тебе помереть. Ты же тут будешь? Или к маме вернёшься?       — Тут, — я увидела, как Фред облегченно вздохнул.       — Вот и хорошо, — Джинни встала из-за стола, — Пойду я, наверное…       — Уже уходишь? — для младшей Уизли это слишком рано, — Так быстро…       — Ты уже готова была сладко спать под мою болтовню, так что не рано, — объяснила она, — Отдыхай, — Джиневра мне подмигнула и улыбнулась, — Сон — это очень даже хорошо…       — Я провожу, — Фред усадил меня обратно, когда я встала. Они оба трясутся надо мной, как будто я завтра коньки отброшу…       Когда я осталась одна, то заметила, что мой дневник лежит не там, где я его оставляла, а на подоконнике. К тому же, в нем вложена ручка, чего точно быть не могло. По телу прошла мелкая дрожь, и я ощутила холодок по спине.       Джинни Уизли… Вот почему она так резко успокоилась. Черт. Так и знала, что надо накладывать заклинания на записи…       — Герм, все хорошо? — вот что за привычка подходить со спины? — Ты какая-то взволнованная…— Фред взял меня за плечи. А вдруг он тоже уже давно всё знает и молчит? Просто ждёт…       — Да так, просто вспомнила кое-что, — соврала я.       — Ну смотри…— он ещё раз настороженно глянул на меня и убрал руки, — Если что, я у себя в кабинете.       Когда я вернулась после нашего разлада, Уизли дал мне возможность его не видеть вовсе, так как всё время прятался в кабинете, видимо, думая, что я всё ещё злюсь на него. И до ночи я фактически оставалась одна в огромном доме. Вот и сейчас он хотел сделать то же самое, зарывшись надолго в бумагах по бухгалтерии…       — Фред, подожди…— я схватила его за руку, — Я поговорить с тобой хочу… Можно?       — Конечно, можно, Гермиона. Ты ещё спрашиваешь? — мы покинули кухню, и он усадил меня на небольшой диван в коридоре.       — Пожалуйста, давай снова жить, как раньше…— Мерлин, как же долго я хотела это сказать, — Я больше не злюсь, и не могу без тебя, очень скучаю, а ты уходишь в свой кабинет и…— да уж, снова предательские слезы, которые я не могу контролировать.       Я не успела договорить. Снова. Потому что Фред просто накрыл мои губы своими. Я вновь вспомнила день, когда мы с Гарри, Роном и Полумной оказались в «Ракушке» после Малфой-Мэнора. Я, ничего не соображающая после пыток Лестрейндж, увидела своего Уизли и чуть с ума не сошла. Перед побегом нашего трио он долго отговаривал меня от отправления на поиски крестражей. Но я не могла бросить друзей.       Тогда я, реально полумертвая, едва только увидев его, начала оправдываться и, перемешивая слезы с соплями, говорить, что он был во всем прав. Прав, что это было очень опасно. Очень страшно и жутко. А он так же взял и просто поцеловал меня.       — Я люблю тебя, — произнесла я, когда поцелуй закончился, и я сама более менее вернулась в реальность.       — А я не вижу смысла в жизни, когда тебя нет рядом, Герм, — о Мерлин, как красиво он завуалировал «я тебя тоже»…       — И… мне ещё есть, что сказать тебе, Фред, — мой голос задрожал. Теперь-то уж точно пора, — Это важно, — Уизли кивнул, показывая, чтоб я продолжала, — Я…       На этот раз мне помешал стук совиного клюва в окно. И я даже знаю, кто только что добрался домой и отправил мне это письмо…       — Я сейчас, — я встала и, нехотя расцепляя наши руки, впустила птицу, — Это от Джинни…       Конечно, а от кого ещё? Я развернула записку и, вздохнув, начала читать:       «Прости, Гермиона, но я случайно открыла блокнот на столе. Просто он очень похож на тот, в котором ты делаешь пометки относительно новых зелий. Ну, я и решила его полистать… Прости.       Зато теперь я знаю причину твоего не очень хорошего самочувствия. Поздравляю! Ты спрашивала, что мне подарить, так вот: это лучший подарок на день рождения. Я стану тетей!       Понимаю, почему ты молчала, но… так долго, Грейнджер? Серьезно?       Если хочешь поговорить, давай встретимся завтра в обед в «Трёх мётлах». Если нет, то просто отправь пустую сову, я пойму. Твоя Джинни.»       — Все в порядке? — и снова любимый вопрос Фреда в студии.       — Да, — не очень уверенно отвечаю я, присаживаясь, — Так, может, завтра посидим где-нибудь… Не знаю пока.       — Хорошо, — Уизли притянул меня к себе и начал водить носом по моей шее, — Я очень соскучился по тебе, Герм…       Снова поцелуй… Эти губы. Такие родные и тёплые.       — Я тоже скучала, Фред…— и ещё я знаю, чем сейчас всё это должно закончиться… Но пока что врач запретил мне подобные действия. Да и Аманда вчера об этом напомнила.       Я почувствовала, что Уизли нужно остановить, хотя мне очень этого не хотелось…       — Подожди, Фред…— я чуть отодвинулась от мужа и посмотрела ему в глаза, — Не надо…       Мерлин, снова этот взгляд, будто он понял, что я умираю или что-то вроде того.       — Я всё пытаюсь сказать тебе кое-что, но меня постоянно что-то или кто-то отвлекает, — я более менее выровняла дыхание, поправила волосы, — Да, в моем организме, действительно, происходят изменения, которые заставляют задуматься о своём здоровье…— мой муж застыл в недоумении, — Мне нехорошо не потому, что я умираю или чем-то болею, Фред…       — А почему? — обычно он быстро понимает намеки, но, видимо, не сегодня.       — Ну, потому что это нормальное состояние в моем положении, — я сделала небольшую паузу и наблюдала за изменениями в выражении лица моего Уизли, — К тому же, у волшебников оно наиболее выражено, — я вижу, что он ждёт того, что я скажу дальше, и явно догадался, о чем я…— В моем животе уже восемь недель живет одна бабочка, Фред… У нас с тобой будет малыш.       — То есть, ты, когда уходила…— о, я поняла, о чем он хочет спросить.       — Я не знала, что беременна, да…— я подтверждаю его догадки, — Сама только на прошлой неделе додумалась, что же со мной не так…       — Мерлин, Герм, это замечательно! — Уизли заобнимал меня до полусмерти.       — То есть ты… рад? — аккуратно спрашиваю я.       — Конечно, рад! Что за вопросы? Это такое счастье! — и я вновь ощущаю вкус любимых губ. Надеюсь, мне больше не придётся по ним скучать…       Теперь нужно думать, как сказать остальным… Джинни наверняка хочет, чтоб я объявила об этом в субботу на ее празднике. Но… я как-то не готова к этому…       Ну ничего. Что-нибудь придумаем…