***
Раздражающий ублюдок, который, тем не менее, имеет хорошую интуицию, а от того бесит еще сильнее. Оператор бы с большой радостью игнорировала его существование до конца своей жизни, но этому плану препятствует одна небольшая проблема - Харроу. Новый варфрейм достался девчонке, что удивительно, без лишней драмы, если не считать психической травмы, которую получила Аврис после встречи с Демоном Бездны. Никаких болезненных поисков чертежей, споров с торговцами, с другими Тэнно или что-то в этом роде, просто в какой-то момент ей позвонила вышеупомянутая военачальница и попросила забрать Харроу. Говорила что-то о том, что не может спать с этим варфреймом в одном орбитере, постоянно чувствует на себе чей-то взгляд и все в таком духе, в любом случае Оператор, решив не сильно разбираться в этом, довольно быстро забрала фрейма и поставила его у себя в арсенале. И, в противовес тому, как просто и быстро он достался девчонке, Харроу оказался странным во всех возможных смыслах. Во-первых, когда Аврис говорила о чувстве того, что за ней кто-то наблюдает, она явно не врала, потому что то ли освещение тут так работает, то ли Харроу действительно создает какую-то странную атмосферу, но после того как он появился Оператор стала чаще оглядываться и проверять арсенал, все никак не в силах избавиться от чувства того, что что-то не так. Во-вторых, Харроу был крайне сильно зажатым, гораздо сильнее, чем обычный, только созданный варфрейм. У него как будто тело просто деревянное, или металлическое, либо же он просто делал все возможное, чтобы сопротивляться движениям девчонки, потому что даже ходить с ним было трудно, не говоря уже о беге, каких-либо боевых стойках, или бое. Учитывая его прошлое и выданную ему роль тюрьмы для Рэлла такая проблема становиться не столь удивительной, но крайне актуальным становится другой вопрос - а жив ли Харроу? Если он каким-то образом противится управлению со стороны Оператора, значит сознание у него какое-никакое быть должно, но тогда почему он не двигается? Сколько бы его не оставляли без управления, сколько бы не пытались разговорить, он не подавал абсолютно никаких признаков жизни или движения, оставаясь в своей неизменной позе до того момента, пока им снова не начнут управлять. И все это вырисовывалось в довольно странную картину, к которой прибавлялось еще и то, что информации о нем было ноль. Ну как, информация то была, но вот только спрятана в записях Красной вуали, к которым каждого встречного не подпускали, ведь информация о Рэлле и создании Харроу была чем-то сравни священным догматам, которые могут узреть лишь те, кому верхушка Вуали доверяла. И, как оказалось, чтобы тебе по-настоящему стали доверять в этом синдикате, нужно не просто дослужиться до высшего ранга и принести клятву верности, а еще при этом быть откровенным фанатиком, который не пропускает ни один из кровавых ритуалов Красной вуали и активно в них участвует. Нужно ли говорить о том, что Оператор таковой не являлась? У нее, конечно, были определенные проблемы, но не настолько большие, окей? Итак, на фоне всего этого, вырисовывается две проблемы: первая звучала как: "Оживить Харроу", вторая как: "Найти информацию о Харроу" и, как понятно, вторая проблема вытекает из первой, а также является путем к ее решению, так что сначала Оператор решила взяться за нее. Ивальд об идее фанатиков в Посмертии сказал кратко: "Пол предпочитает не брать тех, кто ставит верность синдикату выше верности клану", что как бы мягко говорило о том, что там она подходящих кандидатур не найдет, что, в принципе, ожидаемо. Да и в общем, как выяснилось из осторожных расспросов тут и там, Тэнно предпочитают держаться в стороне от внутренних дел синдикатов, если они не касаются вознаграждения, а тех, кто все таки осмелился ввязаться в жизнь синдиката и уж тем более в жизнь Красной вуали, можно пересчитать по пальцам одной руки и при этом, скорее всего, останутся несколько лишних. Проще говоря, поиск таких людей был сродни поиску чипа в груде металлолома, Оператор в жизни не найдет этих поехавших. Итак, она плавно возвращается туда, откуда начинала. Чертов, мать его, Каир. Вездесущее, всемогущее существо, которое каким-то образом водит дружбу со всеми синдикатами и может беспрепятственно запрашивать у них секретную информацию как будто просто синтетику заказывает. Оператор буквально изо всех сдерживала себя от решения просто забить на Харроу и сохранить свою гордость, потому что что-то ей подсказывало, что Каир от нее не отстанет, пока не выпытает всю возможную информацию про то, как она Гаруду Прайм себе подчинила. Однако был ли у нее другой выбор? Все фанатики Красной Вуали, не принадлежащие Тэнно, хранились верность и конфиденциальность до последнего, видимо готовые хоть через пытки пройти, но ни слова не вымолвить, а искать таких среди Тэнно занятие минимум на ближайшие пару месяцев, если не лет - такого времени у Оператора нет. Так что, взвесив все "за" и "против", девчонка с тяжелым сердцем созвала собрание варфреймов и села обсуждать правдоподобную историю того, как она их могла оживить, при этом не раскрывая правды. Каир явно не из тех, кто видит в варфреймах что-то помимо оружия. — Самый простой вариант выдумать какую-нибудь чушь про устройства, которые подчиняют вас мне, - предложила Оператор - Каир действует примерно также и такая версия будет звучать правдоподобно. — Замечательно, а где ты возьмешь такое устройство? - спросил Фрост - Думаешь он на слово поверит? Да, с этим могут быть проблемы. Оператор задумчиво приложила палец к подбородку. Итак, им нужно создать видимость того, что варфреймы контролируются с помощью устройства, что звучало просто, но на деле задачка та еще. Если верить рассказам Йона Каир крайне досконален в изучении любого ему непонятного или неизвестного, а значит он по любому полезет к этому устройству чтобы рассмотреть его и понять его работу, из чего вытекает факт того, что просто сделать фальшивку не получится. А если рассуждать о возможности создания такого устройства все становится в разы сложнее во всех аспектах, начиная с того что Оператор даже близко не понимает как создать что-то подобное, заканчивая особенностью строения варфреймов и заложенной в них программы самоликвидации при повреждении внутренностей. Просить Йона не вариант, потому что тот все еще зол на нее после того, как она выдала его взбесившемуся Дейту. Итак, тупик. Снова. Ни у кого из варфреймов нет никаких познаний в этой области и ни у кого нет ничего похожего на устройство которое можно выдать за... погодите... — Как себя чувствует Банши? - спросила Оператор, посмотрев на Гару. Та даже не вздрогнула, но было заметно, что напряглась и медленный поворот ее головы в сторону девчонки говорил о многом. — Это не лучшая идея, - ответила Гара, видимо догадавшись о сути неозвученной идеи - она только освоилась с орбитером, вытаскивать ее во внешний мир дело... рискованное. Очень рискованное. Не говоря уже о том, что этот Каир к варфреймам относится явно не очень, судя по впечатлениям Гаруды. — Я понимаю, - кивнула Оператор - но если мы назначим место встречи где-нибудь в более приятном месте? Скажем, на Фортуне. Гара неопределенно пожала плечами, явно все еще испытывая огромное множество сомнений по этому поводу и оно в принципе понятно почему. — Это, конечно, лучше, но не менее опасно, - протянула она - Банши... с ней трудно. Она не знает как реагировать на окружение и из-за того что состоит из двух, по сути, диаметрально противоположных личностей, очень частно сталкивается с внутренними конфликтами. Я не могу точно говорить как она поведет себя в незнакомой обстановке. — А если заранее ознакомить ее с местом, которое она посетит? - предложила девчонка. — Можно попробовать, но тебе нужно помнить, что ей не стоит уходить дальше этого места, чтобы избежать... непредсказуемых последствий. Оператор кивнула в знак того что поняла, после чего вернула внимание к остальным варфреймам. — В таком случае сейчас пробуем вытащить Банши, если все получится, то на встречу с Каиром пойду вместе с ней, а если же нет, то либо придется слезно молить Йона о помощи, либо выкручиваться самим, ни тот ни другой вариант ни мне ни вам явно не понравится, поэтому поддерживать благосостояние Банши в ваших интересах. Она смерила варфреймов внимательным взглядом, на что те лишь все как один пожали плечами, мол: "как скажешь". Ну уже что-то.***
— У меня болит голова... - пробормотала Банши - это странно. Все вокруг странно. Операция по ее вытаскиванию на свет белый прошла, на удивление, хорошо. Банши не была спокойна, но и из-под контроля не выходила, лишь сильно нервничала и не понимала что происходит. В первый день она не смогла продержаться за пределами орбитера и часа, после чего пришлось дать ей перерыв длиной в сутки, чтобы она осмыслила все произошедшее и пришла в себя. На второй день она была спокойнее и просидела уже дольше, но ей все еще нужно было время для того чтобы прийти в себя после стресса. Так, в своем медленном темпе, в течении двух недель, они постепенно смогли приобщить Банши к миру за пределами орбитера, правда то была лишь забегаловка в Фортуне, в которой планировалось провести беседу в Каиром. До полной свободы в новом окружении говорить было рано, но варфрейм по крайне мере могла находиться в Фортуне неограниченное количество времени и не чувствовать панику. Честно говоря, наблюдая за этим, Оператор невольно задумалась о... работоспособности Банши. Не то чтобы ей был прям так уж и нужен этот варфрейм как боевая единица, но если она с трудом может освоиться с ограниченной незнакомой местностью, то какая речь может быть о миссиях? Она вообще знает как драться и использовать силу голоса бойр? Вероятно, если в будущем переносимость Банши незнакомой местности никак не изменится, девчонке придется искать для нее место на орбитере, где она сможет спокойно работать. Пока непонятно, хорошая это новость или все таки нет. — Я понимаю, - тихо ответила Оператор, чтобы ее никто не услышал - ты привыкнешь. Банши не ответила, только издала какой-то неуверенный звук. Каир на просьбу встречи отреагировал ожидаемо - с сарказмом, и надменным взглядом, мол: "ну я же говорил", а на просьбу о встречи в Фортуне уже не так радостно, недовольно скривился, что-то сказал на счет надоедливых рабочих, но все таки согласился при условии, что встреча будет проходить тогда, когда людей меньше всего - то есть в рабочие часы. Вполне выполнимо. И так, Оператор сидела за столом, ожидая когда его величество (которое опаздывает уже минут на десять, если не больше) соизволит объявиться. Хотя в какой-то мере она даже рада что Каир так безответственно относится к установленному времени встречи - девчонка наконец может поболтать с Банши один на один, чего ей толком не удавалось сделать с самого момента ее... "рождения". — Как ты? - спросила Оператор, решив использовать доступную возможность - С остальными познакомилась? Банши согласно промычала, после чего произнесла: — Они странные, но, полагаю, я не лучше. Точнее... я лучше их! Или нет... — Как ты считаешь более правильным, - просто ответила Оператор. Банши на это ничего не сказала, но и без этого было понятно, что она в замешательстве. В какой-то момент после продолжительного молчания, варфрейм устало уронила голову на подставленные заранее руки и издала до крайности измученный вздох. — Я ничего не понимаю, - пробормотала она - это так... трудно. Быть... просто быть. Я не могу определиться чего хочу, не знаю что мне делать и это все вокруг такое... незнакомое, непонятное. — Это нормально, - успокоила ее девчонка - ты многое перенесла, вполне понятно почему тебе нужно время чтобы освоиться. — Но как я могу освоиться, если я даже не могу понять кто я? Бойра я или человек, человек или бойра, я не могу понять кто из них мне ближе и я... — А почему тебе должен быть ближе кто-то из них? - прервала ее Оператор - Ты не бойра и не человек. Ты Банши. Просто Банши, варфрейм, который живет в моем орбитере и общается с другими варфреймами. Да, у тебя нет твоего собственного прошлого как у остальных, но у тебя есть твое собственное будущее и что из него получится решать только тебе. Варфрейм замерла на мгновение, после чего медленно подняла голову в каком-то своем внутреннем осознании. — Я не понимаю... - неуверенно протянула она - это... о чем ты? Я не могу состоять из двух личностей и не представлять собой ни одну из них. — Ты права, но то что ты состоишь из двух личностей не значит, что ты обязана подражать одной из них, - парировала девчонка - если тебе не нравится ни то, как бы поступила Илирит, ни то, как бы поступила Ралин, то выбери что-то свое, то, как поступила бы ты. Банши долго молчала, видимо раздумывая над словами Оператора и та, решив дать ей время, ничего не говорила, позволив погрузиться им в тяжелое молчание, полное мыслей. В конце концов, когда от назначенного времени встречи прошло уже, наверное, минут тридцать и девчонка начала раздраженно думать о том, что она скажет Каиру при следующей встрече, Банши медленно и крайне тихо пробормотала: — Не бойра, не человек. Банши. Оператор на несколько секунд встала в ступор, осознавая слова, сказанные варфреймом, после чего мягко рассмеялась и повторила: — Да. Не бойра, не человек. Банши. — Над чем смеешься? - как будто из воздуха на противоположном конце стола возникла физиономия Каира, с любопытством уставившегося на варфрейма перед собой - Сегодня без Гаруды? — Ты опоздал, - Оператор весьма быстро перешла от мягкого тона к раздраженному. — Задержался, - отмахнулся тот - сама понимаешь, пока пробьешься через толпу восхищенных... — Избавь меня от описаний твоей великой славы, - оборвала его девчонка - перейдем к делу. Мне нужна информация с Красной вуали о Харроу и его создании, учитывая твое умение втереться в доверие, я подумаю что ты можешь помочь. Очевидно, не за просто так. Каир издал задумчивое мычание и приложил палец к подбородку, при этом подняв глаза к потолку, видимо изображая усиленный мыслительный процесс. — Красная вуаль... - протянул он - то еще местечко, однако, тебе крайне повезло. Так уж вышло что я тоже интересовался историей этого варфрейма, поэтому знаю о нем достаточно. Допустим, я поделюсь с тобой этими знаниями, что я получу взамен? — Обмен информацией? - развела руками Оператор - Ты же этого хотел все время что меня преследовал. Каир широко улыбнулся и щелкнул пальцами, мол: "схватываешь на лету". — Обмен информацией так обмен информацией, - согласился он. — Только у меня есть одно условие, - сказала Оператор, спеша стереть эту довольную лыбу с лица Тэнно - вопрос на вопрос. Ты задаешь мне один вопрос и я тебе на него отвечаю, потом я задаю один и ты на него отвечаешь, не более. — Надо же, как все строго. — Не могу же я выложить все свои секреты с самого начала, не так ли? Каир прищурился, явно понимая что Оператор затеяла какую-то игру, но не понимая какую именно. Некоторое время между ними была лишь тишина, которую прерывал лишь размеренный стук пальца Тэнно по металлическому столу. В конце концов он все таки сдался и произнес медленное "ла-а-адно", после чего, не ходя вокруг да около, сразу задал вопрос: — В чем секрет твоего управления Гарудой? — Технологии, - просто ответила Оператор - путем проб и ошибок создала устройство, которое позволяет блокировать... определенные сигналы в теле варфрейма и таким образом Гаруда не может мне не подчиниться. Девчонка слабо улыбнулась, стараясь вспомнить все бормотание Йона о работе блокиратора, который он создал для Банши. Судя по ни на мгновение не дернувшемся в недоумении лице Каира, припомнила она все правильно. — Могу я взглянуть на это таинственное устройство? - произнес он. Оператор молча встала и подошла к нему, после чего повернулась спиной показывая прикрепленный к шее Банши блокиратор, мигающий, как она помнила, синим огоньком. Каир ничего не говорил и, судя по шуму за спиной, встал, чтобы поближе рассмотреть устройство. — Он странный, - пробормотала Банши и девчонка молча с ней согласилась. Спустя некоторое время он отодвинулся и снова уселся на свое место, Оператор последовала его примеру. Однако в глазах Тэнно не было ничего кроме подозрительного прищура, как будто он не верил в то, что все может быть так просто. — Проблемы с Гарудой Прайм были еще при эпохе Орокин, - сказал он - так значит это устройство было при тебе уже тогда? — Это уже второй вопрос, - пожала плечами девчонка. Каир на секунду как будто встал в какой-то ступор, тупо уставившись на Оператора, после чего вдохнул, откинулся на спинку стула и громко рассмеялся, запрокинув голову. — А ты мне нравишься! - во все зубы улыбнулся он, после того как отсмеялся - Ладно, милая, будь по твоему. Задавай свой вопрос. — Харроу, - сказала девчонка - где находится место, где он был создан, или где жил тот, из кого он был создан? — Разве тебя не интересовало его прошлое? - вскинул бровь Каир. — Я передумала. Отвечай на вопрос. — Ладно-ладно, - вскинул руки Тэнно - как скажешь. Ну, что я могу сказать, место откуда недавно вытащили Харроу определенно имеет больше помещений, чем кажется на первый взгляд. Больше никаких объяснений к этому он не приложил, только уставился на девчонку хитрющими глазами. — Ты про храм Вуали? - спустя непродолжительное молчание все таки спросила Оператор. — Это уже второй вопрос, - просто ответил Каир. Оператор раздраженно поджала губы, но, понимая, что оппонент просто использовал правила, которые она сама же установила, могла лишь устало вздохнуть и встать со стула, намереваясь уйти. И снова, как будто специально, Каир сказал ей вслед: — Я слышал о тебе многое, милая, очень много. Управляя Гарудой Прайм и убивая всех кого видишь, ты чувствовала от этого удовлетворение? Девчонка замерла на полушаге, осмысляя сказанное. — Мы договаривались только на один вопрос, - в конце концов произнесла она, после чего вышла из забегаловки.***
Если до этого Оператор думала, что работа с Банши была самой трудной, то теперь к первому месту в ее списке начал стремительно приближаться Харроу. Сначала пришлось долго и нудно изматывать Палладино, чтобы девчонке позволили попасть в храм Красной вуали, после чего целая эпопея с транспортировкой Харроу с орбитера в этот самый храм, а учитывая что он находится в глубине зараженных руин, для такого подвига понадобилось сопровождение целых трех варфреймов, которые защищали Оператора на протяжении всего ее трудного пути к храму, а также когда она окончательно устала передвигать отяжелевшие конечности, могли некоторое время протащить ее, пока она не восстановит силы. Честное слово, сколько с ним проблем. — И почему это должен быть я, - пробормотал Воль-Прото, таща на себе ноги варфрейма. — Сейчас твоя очередь, - ответил Фрост, взявший на себя правую руку. — Я много чего ожидала, но не того что нас используют как грузовой корабль, - как бы невзначай сказала Протея, поудобнее хватаясь за праву руку, но ее едва заметного поворота головы в сторону Харроу было достаточно чтобы передать ее намек. — Не смотри так на меня, - устало вздохнула Оператор - как будто мне это нравится. Если сегодня ничего не добьемся оставим Харроу тут и вернемся позже. Варфреймы синхронно фыркнули, но больше ничего не сказали. Через некоторое время девчонка сказала им отпускать и вновь встала на ноги, чтобы продолжить движение самостоятельно. Что удивительно - Харроу теперь поддавался чуть больше и как будто меньше противился движениям Оператора. Это он так реагирует на возвращение к месту своего заточения? Странный какой, хотя чего ожидать от вероятного фанатика. Спустя мучительно долгое время и еще одну переноску на варфреймах, они наконец добрались до заветного храма, где внутри Харроу окончательно пропало всякое сопротивление, даже больше, он как будто... рвался куда то, а точнее туда, где раньше был подвешен на цепях в качестве тюрьмы Рэлла. О, ему действительно хочется выполнять свою работу на все сто процентов, не так ли? Оператор даже не знала сочувствовать ему или в какой-то мере восхищаться его упорством. — Надо обыскать храм на наличие каких-то потайных ходов, или комнат, - сказала Оператор. Варфреймы молча кивнули, после чего разошлись по разным концам помещения осматривать стены и зараженные заросли. Оператор тем временем, решила сосредоточиться на чувствах Харроу и уловить в нем что-то помимо желания вернуться к исполнению своей роли. Медленно обойдя храм по кругу, девчонка попыталась заметить хоть что-то новое в состоянии варфрейма, но тот как был равнодушен ко всему кроме заветного места своего заточения, так и оставался, не давая никаких подсказок. — Тоска, - вздохнула Оператор - придется искать самостоятельно. Так они и провели следующие несколько часов простукивая каждый доступный сантиметр стен и осматривая составляющие храма на наличие тайных рычагов, сопровождая все это время то спорами Вольта-Прото с Оператором, то рассуждениями Фроста и Протеи на тему боевых искусств фанатиков Красной вуали. В конце концов, когда они уже были готовы сдаться и прити сюда в другой день, Оператор наконец почувствовала какой-то отклик внутри Харроу. Она встала как вкопанная возле широкого участка стены и медленно повернулась к нему лицом, чувствуя странное торжественное желание внутри Харроу. Он как будто чем-то гордился, а чем - непонятно от слова совсем. — Ребя-я-ят, - крикнула девчонка варфреймам - как вам идея чистого вандализма и неуважения по отношению к священному месту? — Нам то все равно, а вот тебя потом точно из Вуали выгонят, - пожал плечами Фрост, подойдя к ней - ты хочешь взорвать стену? — Именно это и хочу, - кивнула Оператор - можно это сделать как-то ну... поаккуратнее что ли? — Предлагаю все таки для начала поискать рычаги, - сказала Протея - сомневаюсь что здесь могут быть замурованные помещения, о существовании которых Вуаль не знает. — Допустим, - вздохнула девчонка - вы видели что-то подозрительное похожее на рычаг? Какая-нибудь пластина на этих... шарах, или что-то в этом роде. — Я видел че то такое, - сказал Воль-Прото только подошедший к ним - а для чего тебе? Весь храм погрузился в гробовое молчание, в котором не понимал его смысл, кажется, только Вольт-Прото, спокойно закинувший руки за голову, явно не осознавая всей глупости фразы, которую только что сказал. — Ты вообще слушал о чем я говорила? - раздраженно спросила Оператор спустя минуту молчания. — Нет, а ты говорила что-то важное? - ответил вопросом не вопрос Вольт-Прото - Я прослушал, кажется. — Я не удивлюсь если он не знает зачем мы вообще сюда пришли, - устало вздохнул Фрост - быстрее показывай где ты это видел пока она не взорвалась. Вольт-Прото благоразумно решил не противиться и просто указал на золотую деталь в центре одного из выступов стены, находившегося как раз рядом. Протея медленно подошла к выступу и нажала на деталь, которая под давлением медленно просела, а стена перед Оператором с громким скрежетом стала отодвигаться в сторону, открывая новое помещение. — Как ты вообще это заметил? - пробормотала Протея. — Эта не покрыта пылью, - пожал плечами Вольт-Прото - остальные уже непонятно чем загрязнены, а эта сверкает как новая. К ней явно если не прикасались, то следили, чтобы не заклинила. Заметив на себе явные взгляды всех варфреймов, в молчании которых читалось яркое недоумение, Вольт-прото развел руками и сказал: — Что? Я не только спорить умею. Мой отец работал в следственном отделе. — У Орокин был следственный отдел? - пробормотала Оператор. — Одно время в качестве эксперимента, - подтвердил Фрост - потом был распущен за ненадобностью, технологии делали все за них. Оператор подняла руки в знак поражения и, решив больше не спорить, обратила свое внимание на открывшуюся комнату. Это, что удивительно, напоминало вовсе не лабораторию, а... что-то отдаленно похожее на еще один храм? Длинное, вытянутое помещение погруженное в полутьму, в которой ярким блеском сверкали позолоченные подставки светильников, которые освещали едва ли одну четверть храма. Стены увешаны уже заметно изношенными знаменами Красной вуали в дальнем конце помещения находилось что-то похожее на алтарь. Большой алтарь, на таком целый человек уместится. Девчонка медленно подошла к нему, хмуро осматривая камень, из которого он состоит. — Что это? - спросил Вольт-прото, видимо говоря про бледно-красное пятно, залившее алтарь. — Кровь, - ответила Оператор - старая, выцветшая, но кровь. — С чего такие выводы? - спросил варфрейм, видимо снова найдя повод для перепалки - По мне так краска. — Опыт, - просто сказала девчонка и, больше не слушая его слов, подошла к алтарю вплотную. В голове начал раздаваться неразличимый шепот, который становился все громче по мере того, как Оператор приближалась к алтарю. Когда между ней и камнем не оставалось больше сантиметра, буквально весь слух заполонил нечленораздельный шепот, из которого девчонка кое-как смогла выцепить слова: "грех", "услышь" и "прости". Чтобы это ни было, оно почему-то напоминало судорожную молитву, которую повторяют без какой-либо остановки и на одном дыхании. Рука сама собой поднялась и потянулась к камню, в то время как шепот становился все громче и громче до боли в голове, до звона в ушах. Однако стоило только пальцам коснуться залитого древней кровью камня, как он резко стих, оставив после себя лишь звенящую тишину, в которой звоном тысячей цепей прозвучал голос: — Готова ли ты покаяться в своих грехах?***
Стоило только Оператору открыть глаза, как ее тело тут же пронзила невыносимая боль, вырвавшая из ее горла громкий крик. По коже словно проехалась тысяча клинков, один за другим и один впивается в плоть сильнее другого, разрезая до костей. Она в панике бросила пару взглядов на окружение, прежде чем зажмурилась не в силах вынести ощущение близкое к агонии. Это были цепи. Тысячи и тысячи цепей окружали ее, с шипами на каждом звене, с лезвием на каждом ребре, они связывали ее, впивались в кожу разрывая плотную ткань костюма, беспощадно проливая алую кровь на холодный темный металл. С каждой секундой проведенной здесь боль становилась все сильнее и сильнее, не доходя до той точки, в которой разум Оператора обессиленно упадет в болевой шок, будто тот, кто управлял цепями четко знал границу и умело на ней балансировал. Он знал. Знал, потому что сам испытал похожую боль. — Грешница, - прошипел у уха голос полный ненависти и презрения - твои руки в крови. Покайся. — Харроу, - из последних сил выдохнула Оператор, пытаясь сосредоточить мысли на чем то кроме боли - пожалуйста... послушай... — Слова твои бесполезны, - отрезал голос - действия твои говорят за них. Покайся. Цепи сжались еще сильнее и начали хаотичное движение вдоль тела девчонки, лишая ее последних остатков здравого смысла, выкидывая ее в бесконечный круговорот боли и агонии, от которых распадались на куски последние надежды, от которых рассыпались в прах стремления, от которых сгорали до пепла упорство и желание бороться, оставляя лишь голую, уязвимую сущность, которую тут же раздирали на тысячи кусков, пуская кровь и разрывая в клочья плоть. В голове звучал лишь один голос и одно слово. — Покайся. Она ни в чем, черт возьми, не виновата! Она хочет освободить Харроу, зачем это?! Чем она заслужила это дерьмо?! — Покайся. Заткнись... заткнись! Устроил чертово колесо боли, еще и требует чего-то! — Покайся. Она не виновата... она... у нее не было выбора... — Покайся. — Нет... - выдохнула Оператор, широко раскрыв глаза, изо рта брызнула кровь, но она не обращала на это внимания - нет... — Покайся, - без капли сожаления твердо повторял голос. Кровь на цепях стала откликаться в разуме странным чувством дежавю. Она уже видела что-то подобное. Вот только в те разы кровь была не ее. — Покайся. Боль становилась все сильнее, сил на борьбу не осталось ни на физическую, ни на моральную. Она действительно это заслужила, не так ли? Но чем? Ах да... золото и багрянец которые знаменуют ее пришествие на поле боя. Золото и багрянец, которые знаменуют начало резни. — Покайся. Ее руки в крови. Не по локоть и даже не по плечо, они окрашены в алый до самого основания, кровь стекает с них ручьями, падает на пол и скапливается в лужу, нет... в озеро. Озеро из виновных и ложно обвиненных, тех, кто был убит, потому что имел несчастье оказаться не в том месте не в то время, потому что оказался там, где оказалась она, потому что она не различала тех кто убивать нужно, а кого нет. Потому что она виновна. Потому что в ее голове нет ничего кроме установок "враг-убить". Потому что она настолько погрязла в крови и убийствах, что даже не помнит своего имени. — Покайся. — Каюсь, - выдохнула Оператор и в ее голове уже не было боли, лишь пустота смирения и отчаяния. — Каюсь, - повторила она - каюсь в своих грехах. Она не заметила как цепи остановили свое движение. Она не заметила, как исчезло черное пространство перед глазами, сменившись оттенками красного и черного. Как зазвучали голоса, как перед глазами проносилась история того, кто был настолько верен своему делу, что отдал себя на растерзание на священном алтаре, где из его тела вырезали то, что позже стало тюрьмой для ребенка, что обрел знания о том, чего знать не должен был. В голове стоял звон из мыслей. Она сидела на коленях, безвольно уронив руки на пол, на щеках чувствовалась влага от слез, которых никто не заметил. Она чувствовала его. Он стоял позади, сложив руки за спиной, произнося хриплую молитву, полную благоговения делу, за которое он отдал свою жизнь и свое тело, позволив погрузить его в зараженную плоть, из которой сделали карателя. Ее разум был пуст и лишь где-то на краю сознания она слышала отдаленные крики тех, кто ждал ее снаружи. — Каюсь, - шепотом повторила она - я согрешила. Убийство мой грех. Нет... Она посмотрела на свои руки. Серый комбинезон без единого пятнышка в ее сознании был залит кровью, через которую не было видно ни клочка ткани. — Мой грех другой, - выдохнула она - мой грех... Она подняла глаза и через плечо посмотрела на Харроу, голова которого была опущена и повернута в ее сторону. Дрожащими губами, она произнесла: — Ярость.***
Черт возьми. Оператор издала протяжное болезненное мычание и попыталась отвернуться от яркого света, лившегося откуда-то сверху, но ее остановила твердая рука, которая схватила ее за затылок и заставила поднять голову. Ее рот открыли и в следующую секунду девчонка почувствовала влагу, влившуюся внутрь. Это... вода? До слуха доносились отдаленные скрежещущие голоса полные беспокойства. Через силу Оператор разлепила глаза и тут же зажмурилась от освещения собственного орбитера. Оно всегда было таким ярким? — ...слышишь меня? - услышала она голос Гары - Ну же, приди в себя. — Она придет в себя. Это часть покаяния, - о, этот голос ей был очень хорошо знаком, ведь это он мучал ее во время, судя по всему, Беседы. — Заткнись, ублюдок, - а это было раздраженное шипение Гаруды. О нет, даже не раздраженное, она была, по меньшей мере, в ярости - я на куски тебя порежу если она не проснется. Конечно, она в своем репертуаре. Однако при всем уважении к ее своеобразной заботе, Харроу был еще нужен Оператору. — Гару... - выдохнула девчонка, собрав, по ощущениям, чуть ли не все силы на слова - ...успокойся. Все затихли, после чего Оператор чуть ли не кожей почувствовала, как рядом с ней образовалось в два раза больше тел. Дав себе несколько секунд, она все таки пересилила себя и снова открыла глаза, изо всех сил пытаясь привыкнуть к свету и боли в глаза. — Ты мог бы быть и помягче, придурок, - выдохнула она, обращаясь к Харроу, сидевшему в самом дальнем углу комнаты, видимо его просто не подпускали ближе. — Покаяние никогда не будет искренним, если грешник не будет открыт, - ответил он - разорвать плоть, сломать ребра и схватить душу, испепелить ее чтобы вырвать искреннее покаяние, а затем восстановить сломанного грешника - вот моя работа. — Это он тебя исцелил, - покачала головой Гара - я думала, ты умрешь, но он... он странно мыслит. — ...Дерьмовая у тебя работа - спустя минуту молчания пробормотала Оператор - и откуда ты так много говорить научился..? Вероятно дело в том, что он оригинальный варфрейм, ответила сама себе в мыслях девчонка. — Думаю его стоит на некоторое время переселить в отдельные отсеки, - заметил Фрост - мне буквально пришлось заморозить Гаруду, чтобы она на него не напала. Гаруда громко фыркнула и сложила руки на груди, выражая свое недовольство. Надо же, и все они как один старались не указывать на незавидное положение Оператора прямо сейчас, видимо пытаясь успокоить то ли девчонку, то ли самих себя. Придурки. В любом случае на данный момент это не ее проблема. Она очень сильно хочет спать. Оператор глубоко вдохнула и выдохнула, после чего закрыла глаза. — Ордис, - произнесла она - выключи свет. Цефалон молча повиновался и раздражающие белые лучи пробивающиеся сквозь веки наконец исчезли, погрузив ее в долгожданную темноту. Варфреймы из комнаты не ушли, но вели себя тихо, черт их разберет чего им надо. Это сейчас не важно. Перед глазами наконец нет света, заместо этого темнота, в которой она видит разводы багрянца, а в ушах, словно вдалеке, стоит лязг когтей и крики тех, кто был ложно обвинен ее самовольным внутренним судом.