***
— А я говорю, что ты меня отвлёк! — возмущённо воскликнул Джисон. — Просто признай поражение, — отвечает Хёнджин, смеясь. Хан несколько раз открыл и закрыл рот, не проронив ни звука, напоминая этим рыбу, потом отложил джойстик, с обиженным фырканьем откусывая кусок от пиццы. — И кстати, — начал он серьёзным тоном (насколько это позволял набитый рот), но сделал паузу, пережёвывая. Хван, кажется, обратился в слух, — Так, к сведению, я планирую признаться. — Да ну? Хан несколько раз утвердительно кивает. — У меня есть план, — сообщает он, — Я скажу ему в конце каникул. — То есть через целую вечность? — уточняет Хван. — Зато я успею настроиться, — пожимает плечами, — И мы ведь собирались устроить вечеринку. В такой атмосфере будет проще. — Делай так, как считаешь нужным, — Хёнджин слабо качает головой, показывая неодобрение. Но если Хан решил — значит разговоры бесполезны, — Не желаешь взять реванш? — Спрашиваешь ещё! — восклицает Джисон, усаживаясь поудобнее. Конечно же он намерен отыграться.***
Вечер окончен с равным счётом побед и поражений. На удивление. Но если брать в расчет все такие посиделки — Хёнджин счёт ведёт. Хан надеется когда-нибудь его обойти и сейчас он чувствует, что становится ближе к этому. На полу стоит пустая миска, валяются пара коробок от пиццы и несколько бутылок колы. Ощущение у Джисона такие, будто он сейчас лопнет. Не самый худший вариант, учитывая, что он сказал, что признается хёну и теперь Хван так просто от него не отстанет. Да и, если лопнет прямо сейчас, то вредине Хёнджину придётся отмывать помещение от его остатков. Джисон его, конечно, любил, но насолить был бы не прочь, пусть даже и таким (посмертным) образом. Хан усмехнулся своим глупым мыслям и лениво потянулся. — Ты чего там? Хёнджин, который собирался убирать весь мусор, обернулся и с прищуром посмотрел на лучшего друга. — Сейчас лопну, — сообщил честно Джисон, — Подумал, что испортил бы тебе ковры и мебель. — Я бы тебя по атомам собрал, — Хван сделал паузу, поднял с пола коробки, — А потом снова прибил бы, своими руками. — В момент паузы я уже успел подумать, что ты просто воскресил бы меня из любви и дружбы, — Хёнджин пробормотал что-то вроде «больно надо», — Почти успел растрогаться. Но нет. Ты как обычно противный. — Это не я планирую самоуничтожиться в твоём доме и испортить комнату. — Комната важнее друга? — Хан драматично схватился за сердце. — Именно, — безжалостно подтвердил Хван, — Но вообще-то тебе рано помирать. С неозвученными чувствами и поцелуями только с помидорами, — в него прилетело подушкой, от которой он не успел уклониться и, пошатнувшись, рухнул на диван. — Ты у нас дофига опытный? — надув щёки спросил Джисон. Не понятно — от обиды или пытается удержать смех. — Поопытней твоего, — парень приподнялся, подобрал подушку, возвращая её на законное место. — И как так получилось, что мы с тобой подружились и я всё ещё тебя терплю? — Хан тоже поднялся и зацепил с собой пару бутылок. — Кто кого ещё терпит. — Ты всегда был занозой в заднице! — Ага, а у тебя в заднице шило всегда. — Без тебя было бы скучно. — Без тебя тоже. Парни, смеясь и переговариваясь основательно принялись за уборку (точнее, большую часть убрал Хёнджин, а Джисон его подбадривал, немного командовал, а после, как самый уставший, уснул на диване).