Во власти госпожи

      Госпожа Ли откладывает антисептик обратно на стол. Вскинув голову, пытливо смотрит на молодого человека, сощурив глаза. Чонгук стоит так близко, что она чувствует исходящий от его нагого тела жар. Широкоплечий, сильный, могучий, как гранитная скала, — из-за разницы в росте он слегка нависает над ней. И это вызывает странный трепет в груди. Потому что Со Ён эту неприступную скалу может тронуть одним лишь пальчиком, и крепкий гранит размягчится и станет податливым, как глина. Пронзительные тёмные глаза Чона затягивают своей горячей чернотой, и от этого подкашиваются коленки. Бронзовой кожи хочется коснуться и ощутить под ладонью мощь, заключенную в этих мышцах. «Накажите»… Мелкая дрожь от предвкушения прокатывается по телу. Он и правда не понимает, какой эффект оказывает на женщин? Ведь даже у Со Ён замирает сердце. «Накажите»… Этот вояка сейчас по собственному желанию отдаёт себя в полное её распоряжение, намекая на вполне определённые действия. Низ живота ошпаривает жгучей волной от одного только осознания почти безграничной власти над этим мужчиной. И бороться с искушением совсем не хочется.       Протянув руку, госпожа Ли касается острой скулы Гука, поглаживает выступающую косточку подушечками пальцев, проводит по нижней губе, ловя судорожный вздох вожделения:       — Ты действительно этого просишь? Наказания?       — Я заслужил, — уверенно произносит вполголоса Чон и добавляет: — Госпожа…       Начальница ведёт рукой ниже. Уперевшись указательным пальцем в грудь Чонгука, делает твёрдый шаг вперёд, потом ещё один, вынуждая парня отступить назад. Гук покорно пятится до тех пор, пока не натыкается ногами на стул. От неожиданности он теряет равновесие и плюхается на него.       — Я не буду тебя жалеть… — склонившись к нему, шепчет Ли Со Ён прямо в губы, и Чона пронизывает настоящим электрическим током, вынуждая встать дыбом каждый волосок на коже.       О, как долго он этого ждал! Так жаждал, что готов стерпеть сейчас всё что угодно. Да, эту женщину-загадку расшифровать практически невозможно. Откровенно говоря, парень не знает, на что она может пойти и что с ним сделать, но при этом внутри почему-то теплится безграничное доверие, согласие и решимость следовать её воле до конца. Сидя на стуле и не смея двинуться, Чонгук, затаив дыхание, молча наблюдает за тем, как она подходит к бесформенной груде одежды, выдирает из пояса брошенных штанов ремень. Обхватив его с двух концов, госпожа Ли щёлкает им, проверяя на крепость, и у парня от этого звука мурашки бегут по спине.       — Руки за спину, — велит женщина.       Голос её тихий и мягкий, но непреклонный. Чонгук слушается, не медлит ни секунды. Ли Со Ён, обойдя стул сзади, перехватывает оба запястья кожаной полоской ремня и надёжно затягивает его. После снова появляется в поле зрения Чона. Встав прямо перед ним, лезет под белую рубашку, отстёгивая застёжки у лифчика. Будучи без лямок он свободно падает к её ногам. Взмахнув волосами, она расстёгивает пару верхних пуговиц, открывая соблазнительный вид на декольте. Гук сглатывает, ощущая, как кровь приливает к чреслам. Ладонь Со Ён плавно движется вниз, обводя грудь, затвердевшие горошинки сосков, живот, спускается к бёдрам. Подтянув рубашку вверх, она чуть оголяет их, пальцами подцепляет край трусиков и тянет их вниз. Кружево скользит вниз, оставляя её совсем без белья.       Гук готов чуть ли не выть от восторга, когда она в таком виде подходит вплотную, и только позже понимает, в каком незавидном положении сейчас находится. Наказание госпожи Ли — это связанные руки, а значит, у него не просто нет разрешения, даже шанса её коснуться. Ли Со Ён кладёт ладони ему на плечи и, изящно перекинув ногу, седлает его бедра. Приятная тяжесть на коленях, теплота гладкой бархатной кожи, сладкий аромат, примешанный с цветочным, близость её губ, что маячат всего в каких-то незначительных миллиметрах от молодого человека: Чон наконец окончательно осознаёт, на какое невыносимое испытание подписался. Это действительно наказание.       Начальница проводит руками по широким плечам, перемещается на грудные мышцы, царапая ногтями соски. Чонгук вздрагивает, стискивает зубы от того, как чувствительно заныла мгновенно налившаяся плоть. Ему нестерпимо хочется сделать то же самое и с Со Ён, но он обездвижен. Это самая настоящая пытка: не иметь возможности почувствовать пальцами мягкость её кожи, скользнуть ладонями по изгибам, притянуть к себе и сжать в объятиях, коснуться самых лакомых местечек, ощутить себя внутри неё.       Женские руки вновь поднимаются к плечам, опираются на них. Госпожа Ли, тесно прильнув и соприкоснувшись с парнем лбами, приподнимает бёдра. Чуть сдвинувшись вбок, плавно опускается на мужское колено и проезжается промежностью прямо по коленной чашечке. Из горла её вырывается томный, судорожный вздох. А Чон вторит ей, не сдерживая протяжного стона, ловит губами её дыхание. От неторопливых, но ритмичных движений набухший твёрдый член тычется в бедро Со Ён, провоцируя мягкое трение. Гук откровенно дуреет от этой ненавязчивой стимуляции и от интимной близости. Он будто пребывает в исступлённом трансе, потому не сразу улавливает своим сознанием настойчивый стук в дверь. Только когда слышит низкий, знакомый ему уже голос, выходит из полузабытья:       — Моя Королева, вы тут?       — Ты что-то хотел? — спокойно отвечает Ли Со Ён. Она ничуть не смущена: продолжает движение бёдрами, пристально наблюдая за реакцией Чонгука.       — Присоединитесь к нам сегодня? Я бы хотел выпить с вами.       — Я подумаю. Возможно позже, — женщина улыбается, видя, как протестующе вспыхивают глаза Чона. Она смещает корпус тела, усаживаясь на пах. Прямо туда, где давно уже отдаёт сумасшедшей пульсацией. Чонгук глухо стонет, снова теряя связь с реальностью. Со Ён притягивает его голову к груди в попытке заглушить звук его голоса. А он, уткнувшись лицом в мягкие полушария, втягивает носом аромат женского тела и чувствует себя в раю. — А может и нет…       Чонгук оставляет украдкой поцелуи на белоснежной коже. Кажется, уже не слышит ничего вокруг. Ему бы уместить свои ладони на упругих, идеальных ягодицах Со Ён, наладить бы свой ритм и увеличить давление куда надо ещё больше. Ему даже полноценный половой акт не нужен, достаточно и такого непроникающего секса, чтобы под веками вспыхнули Галактики. Молодой человек напрягает мышцы, чувствуя приближение пика. Ощущает, как полоска ремня впивается в кожу на запястьях, натирая её. Чон определённо на грани — готов съесть Со Ён, накинуться на неё голодным волком. Не выдержав, он подаётся вперёд, чуть прихватывает зубами косточку острой ключицы: аккуратно, стараясь не оставить следов, но чувствительно. Госпожа Ли закусывает губу и запрокидывает голову. А после снова впивается жгучим взглядом, обхватив скулы парня ладонями, и ускоряет темп.       — Я буду вас ждать, — баритон Ви звучит глухо из-за двери.       — Напрасно… — тихо произносит госпожа Ли на полувыдохе.       Вряд ли Ви её слышит. А может он уже ушёл. Чон не знает, ему вообще сейчас на всё пофиг, потому что ещё немного, и оргазм полыхнёт ярким фейерверком. Он чувствует влагу на своих боксерах, которая остаётся от возбужденной Со Ён, и это отключает последние остатки разума, оставляя только чувственность и любовное влечение. От накатывающих волн наслаждения Гук безотчётно елозит на стуле в стремлении увеличить трение. Коротко вскрикнув, резко приподнимает таз, усиливая нажим. Госпожа Ли, всхлипнув, вздрагивает несколько раз всем телом и обессилено падает на грудь парню, цепляясь за плечи. Промокшая ткань трусов облепляет плотно ствол, и глаза Чонгука застилают ослепляющие искры. Откинув голову назад и ударившись затылком о спинку стула, он бурно изливается семенем, протяжно простонав. Дышит тяжело и часто, еле сдерживая мелкие судороги. Так хочется сейчас обнять Со Ён, чтобы вместе, единым целым насладиться остаточным экстазом.       Но связанный Чон может довольствоваться только ощущением женских пальцев на своём лице. Госпожа Ли берёт его за подбородок, придвигается, почти касаясь губ.       — Сколько вы ещё будете мучить меня? — на выдохе произносит Гук.       Со Ён бережно разглаживает страдальчески заломленные брови:       — Пока не буду в тебе уверена на все сто процентов. Я слишком часто обжигалась, Чонгук…       — Я докажу…       Начальница впервые целует парня мягко и нежно. Поцелуй совсем не похож на попытку подавить или подчинить своей власти. Боже, как ей хочется верить его словам! Чонгук нравится Со Ён, но ей страшно. А вдруг он тоже из тех, кому нужны лишь её внешность, деньги и положение? Ведь всё, что она видит сейчас в его глазах, — это бешеные страсть и желание. Есть ли там, в его сердце что-то ещё? Что-то более чистое и долговечное? Что, если для Чона это просто игра? Ли Со Ён боится подпустить ближе, боится открыться и стать от этого уязвимой, но и отпускать от себя не хочет, вынужденно делая вид, что забавляется. Не знает, к чему в итоге приведёт её тактика, и мучается от этого.       Встав с мужских колен, несмотря на явное несогласие Чонгука, госпожа Ли одевается, потом освобождает стянутые запястья, осторожно проведя кончиками пальцев по раздраженной, покрасневшей коже. Взяв аптечку со стола, располагается возле Чона, молча принимаясь обрабатывать ссадины и стараясь не смотреть на полностью промокшие спереди боксеры молодого человека. Чонгук глаз от неё не отрывает, покорно принимая заботу. Он, по-видимому, и думать забыл о своём внешнем виде. Смотрит влюбленным, затуманенным взором. Окажись вот так случайно рядом с ним, и его суровый облик напомнит сторожевого, опасного пса, настоящего волкодава, способного влёгкую порвать на куски любого одним движением челюсти. Но в её руках он становится преданным и ласковым щенком, виляющим хвостом и слушающимся беспрекословно.       — Я внесла за тебя членский взнос не потому, что мне нужна круглосуточная защита, — босс поднимает на парня глаза.       — Госпожа Ли…       Со Ён уже готовится отказывать парню отвечать на вопрос «А почему?», потому что не хочет раскрывать настоящую причину. Женщине и самой себе нелегко было признаться, что она испытывает странное желание держать Чона при себе и не отпускать. «Он мой». Но молодой человек опять удивляет:       — Не ходите к нему… — произносит неожиданно тихо, но твёрдо и категорично, отчего сердце её ёкает.       — Ты так говоришь по долгу службы? Снова беспокоясь о моей безопасности? Или тут что-то другое?       Чонгук молчит, жуёт нижнюю губу. Ли Со Ён хмыкает как-то разочарованно. Отойдя, убирает медикаменты в шкаф, а затем, подхватив свою кожаную куртку, поворачивается к двери. Щёлкает замком, отпирая дверь и намереваясь покинуть номер.       — Другое… — слышит она в спину, прежде чем выйти.

***

      — Директор Ли, — Нари забирает документы со стола начальницы. Медлит, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. — Чонгук-щи новенький сотрудник, а мы всё ещё не отметили его прибытие в наш коллектив. Нехорошо как-то получается… — девушка закусывает губу от переживания.       — Думаешь, сейчас есть время на вечеринки такого рода? — Со Ён даже головы не поднимает, неотрывно изучая документы по товару.       — Но, директор Ли, это неправильно… Знаю, что вы не очень любите такие сборища, но всё же это уже традиция в нашей маленькой семье, — говорит аккуратно, состроив умоляющий взгляд. — Неужели Чонгук-щи не заслужил, чтобы быть её членом?       Ли Со Ён вскидывает голову. Заслужил? Что именно он заслужил, женщина озвучивать не будет, но, пожалуй, организовать небольшую вечеринку и правда нужно. Корпоративных ужинов не устраивалось давно, надо бы и остальных сотрудников вознаградить за хорошую работу. К тому же, Чон недавно получил повышение. Это тоже прошло мимо.       — Хорошо, — вздохнув, согласно кивает она. — Организуй всё, как надо. Закажи столик в ресторане на эту пятницу, — вытащив из кошелька корпоративную кредитную карту, протягивает её Нари.       — А вы будете присутствовать? — интересуется секретарша. — Или, как и всегда, скажете несколько слов и уйдёте?       Со Ён вновь поднимает взгляд на девушку. Молчит, задумавшись. Она не любительница такого рода мероприятий, это действительно так. Шумные гулянки с бесконечным употреблением на спор дешёвого соджу её никогда не привлекали. Нет, она, конечно же, для приличия смачивает губы обжигающим напитком, но потом спешит домой, зная, во что начинают превращаться такие вот попойки. Однако теперь там будет и Чонгук… Стоит ли упускать такую возможность понаблюдать за его поведением? На таких пьянках очень многое, тщательно скрываемое внутри, вылезает наружу. Поймав себя на этой мысли, босс хмурится.       — Вряд ли надолго задержусь. У меня много работы, — говорит и снова возвращается к документам на своём столе. Взмахнув рукой, даёт понять, что разговор окончен. Почему её вообще должен интересовать Чонгук в неформальной обстановке? С чего вдруг её волнуют его личностные качества вне служебных обязанностей? Только потому, что он ей симпатичен? Детский сад какой-то…       Поклонившись, Нари быстро покидает кабинет начальницы, по пути глядя в экран телефона и пробегая глазами по нужным ей контактам. В голове уже формируется список дел на этот сабантуй, и первым пунктом числится приглашение сотрудников. Девушка пишет короткое, но информативное сообщение в общий чат, попутно дублируя его и отдельно в лички. Первый пункт выполнен. Осталось забронировать столик в каком-нибудь неплохом ресторане. Она садится за свой стол и улыбается, довольно сверкнув глазами. Всё складывается как нельзя лучше. Директор Ли никогда не задерживается на таких ужинах дольше часа. Кто знает, может в её отсутствии да вне работы Чон-сонбэним сбросит наконец свою броню?       Ресторан кальби, в котором собрались приглашённые сотрудники, располагался практически за чертой города. Как объяснила, оправдываясь, Нари: в пятницу сложно было найти свободный столик на такую большую компанию в хорошем мясном ресторане. Ещё добавьте вечерние пробки и забитые парковки. Но зато у этого семейного ресторанчика отличные отзывы! Чонгук вновь оглядывает внимательно помещение и незнакомых посетителей — это уже давно вошло в привычку, он делает это на автомате. Не заметив ничего подозрительного, возвращает своё внимание на Со Ён, что сидит прямо напротив него. Молодой человек сначала порывался сесть рядом, но одного предупреждающего взгляда и еле заметного качания головы хватило, чтобы послушно пересесть на другое место.       Госпожа Ли вежливо улыбается бурным хвалебным речам своих воодушевлённых подчинённых, что время от времени произносят очередной тост, но держится отстранённо. И Чон с ней всецело согласен: ему и самому несколько некомфортны такие увеселительные мероприятия. Он пьёт, но не с каждым.       — Сонбэним… — слышит парень вкрадчивый голос по левую от себя сторону.       Нари, конечно же, никому не позволила занять место возле него и устроилась рядом. Он поворачивает голову и видит, как она, распахнув показательно ротик, протягивает ему мясо с закусками, заботливо завёрнутыми в листик салата. Её демонстративный флирт его откровенно смешит. Неужели девушка считает, что он на подобное клюнет? Парень уже собирается вежливо перехватить состряпанное угощение, чтобы съесть его самостоятельно, но секретарша, картинно подавшись назад, не даёт ему этого сделать, обиженно надув губки:       — Ну сонбэним… Невежливо так делать, если вам девушка завернула мясо.       Гук никогда не слышал о таком правиле. Скорее всего, Нари сама его только что выдумала. Но устремившиеся на него и на девушку заинтересованные взгляды нескольких сотрудников и многозначительное «О-о-о!» одного из них не оставляют ему выбора: Чон, прикрыв рот рукой, покорно принимает в рот плотно скрученный зелёный листик. Кивает, типа в благодарность, и отворачивается, стараясь тщательно пережевать подношение. Молодой человек мельком бросает косой взгляд на начальницу: та о чём-то переговаривается с одним из своих помощников, не смотрит на Чона, но он знает, что госпожа Ли всё видела. Нутром чувствует.       В ранние свои годы Гук, возможно, и не побрезговал бы воспользоваться ситуацией и принять игру с заигрываниями, чтобы вызвать чувство соперничества или даже ревности у объекта его воздыхания. Но не сейчас… Сейчас он не знал, куда ему деться от Нари, которая чем больше выпивала, тем сильнее напирала, не обращая внимания даже на присутствующее начальство. И ведь даже запрет на офисные романы не был ей помехой. Молодой человек по-настоящему беспокоился, что подобное может не то что разозлить, оттолкнуть Ли Со Ён от него раз и навсегда.       Недавно Чон убеждал её в своей решимости и в отнюдь не детском стремлении, даже уговаривал не пить с Ви. Вряд ли подобные сцены с вешающейся на шею секретаршей выглядят сейчас доказательством серьёзных намерений. Он всё ждал, когда госпожа Ли засобирается домой или в офис, чтобы и у него был уважительный повод уйти, но она почему-то всё тянула время.       — Как же так? Мне сегодня явно не везёт! — Нари горестно вздыхает, жалостливо сдвинув брови домиком. В очередной игре на выпивание она опять проиграла и принимает в руки уже не первую штрафную стопку соджу.       — Нари-щи, в нашей компании много джентльменов, которые с радостью позволят вам избежать этой участи, — выкрикивает один из менеджеров, поднимаясь с места. Он, пошатнувшись, тянется к стакану в руке девушки, но секретарша, хитро блеснув глазами, резко разворачивается к Чону:       — Сонбэним! Поможете мне? Пожалуйста…       Вызвавшийся было добровольцем менеджер под дразнящее дружное «У-у-у!» расстроенно плюхается обратно на стул. Чонгук такой подставы совсем не ожидает. Он не собирался сегодня пить. Пусть рабочий день для остальных и закончился, парню всё ещё следует доставить босса после гулянки домой в целости и сохранности. Да и подоплёка этой просьбы тоже далеко не двусмысленна и воспринимается всеми однозначно. Гук сверлит взглядом гранёный стаканчик в руке девушки, прожигает, словно врага народа. Лихорадочно придумывает в голове хорошую отмазку, которая железно сработает, но не тут-то было.       — Чон Чонгук! Чон Чонгук! Чон Чонгук! — начинает как назло скандировать компания, тем самым ставя его в совершенно невыгодное положение. Теперь отказать — это получить клеймо мерзавца, подло отвернувшегося от девушки. Стиснув челюсть так, что зубы скрипнули, он забирает стопку и опрокидывает её залпом под бурные аплодисменты.       — Спасибо, — шепчет довольная Нари.       Но Чон не слышит её. Он сжимает крохотную рюмку в кулаке, пытаясь поймать взгляд госпожи Ли и считать эмоции женщины. Он может поклясться, что секундой ранее уловил тихое фырканье. И пусть начальница ничем себя не выдаёт, ему кажется, что она намеренно его игнорирует. И от этого выпитое соджу противно встаёт поперёк горла.       На удивление, потребовалось совсем немного времени, чтобы секретарша успела как следует накидаться. То ли она совсем неустойчива к алкоголю, то ли это и было её первоначальной целью. Она откровенно клеится к Чонгуку, практически повисая на нём, и зазывает в караоке. Чон уже в который раз вежливо и тихо отказывается, пытаясь незаметно отцепить её руку от своего локтя. Но девушка, пьяно привалившись к плечу, томно дышит ему в ухо:       — Ну же, сонбэни-им, не отказывайтесь. Спеть дуэтом с вами… ик… будет прекрасным завершением этого… вечера!       Гук усмехается. Всё-таки Нари и правда настроена серьёзно и по-боевому: бьётся до конца, не желая отступать ни в какую. И эти отчаянные попытки почему-то вызывают смех. Не тот объект покорения она выбрала. Ох, не тот. Надо бы с ней отдельно поговорить на эту тему, что ли, и расставить все точки над «ё».       — Нари-щи, боюсь, в таком состоянии вы вряд ли сможете даже держать микрофон, — отвечает вполголоса ей Чон и вдруг чувствует на своей голени чужую ступню, которая медленно, но уверенно скользит вверх по штанине.       Похолодев, он бросает взгляд на госпожу Ли. Та не спеша опустошает бокал пива, сохраняя невозмутимость, поглядывает на него из-под ресниц. Мысли в голове мгновенно путаются. Чонгук не может понять, для чего она это делает при всём честном народе. Напоминает, кому он на самом деле принадлежит? Намекает, чего он может лишиться? Выказывает так своё недовольство и грозит наказанием? Привлекает к себе внимание, пытаясь о чем-то предупредить? Парень не знает. Потому что всё, о чем он может думать в данный момент, так это о том, что пальцы её ног добрались уже до коленной чашечки, обводят её по кругу, а потом движутся выше, достигая внутренней стороны бедра. А там ещё немного и… Жаркая волна подкатывает к шее. Гук, сглотнув, оттягивает ворот водолазки, прочищает горло. То, что эта женщина вытворяет сейчас в публичном месте, окруженная своими коллегами и сотрудниками, его странно будоражит и заводит.       Госпожа Ли, стрельнув в его сторону глазами, ставит пустой стакан на стол. Ощущение тёплых пальцев на ноге пропадает. Поднявшись, начальница благодарит развеселившихся сотрудников за хорошую компанию, даёт добро кому-то из менеджеров на продолжение банкета и, сославшись на занятость, берёт сумочку, собираясь покинуть заведение. Чонгук спешно вскакивает на ноги, отчего облокотившаяся на него и расслабившаяся Нари теряет равновесие. Парень реагирует чисто рефлекторно: подхватывает девушку за плечи, не давая упасть, и возвращает её в устойчивое положение. Он крайне взбудоражен, принимая недавние действия босса за жирный красноречивый намёк, потому теряется, когда Ли Со Ён неожиданно осаждает его:       — На сегодня ты можешь быть свободен, Чонгук-щи. Развлекайся! Я вызову себе водителя на час.       Молодой человек чувствует, как сердце камнем ухает вниз. Кажется, он всё-таки влип. Чёрт, так и знал. Чон несогласно крутит головой:       — Нет, это моя обязанность проследить, чтобы вы добрались домой спокойно и без приключений. Я всё ещё ваш телохранитель, госпожа Ли.       Ли Со Ён ничего не отвечает. Безразлично окинув его взглядом, неопределённо пожимает плечами и, развернувшись, выходит прочь. Чонгук, наскоро попрощавшись со всеми, подхватывает куртку и спешит следом. Очнувшаяся Нари остервенело кусает губы, провожая пару взглядом. Обиженно откинувшись на спинку стула, она утыкается в телефон, быстро бегая пальцами по экрану.       Мерный стук каблучков разносится по небольшому пустому коридору, ведущему на улицу. Ли Со Ён будто торопится убежать от Чона, поэтому он нагоняет госпожу Ли уже у самых дверей, ловит за локоть, останавливая.       — Ты бы мог повеселиться. Рядом есть такой доступный экземпляр, — так и есть. Она недовольна и раздражена. И Гук успевает уже сто раз пожалеть, что вообще согласился на это сомнительное мероприятие.       — Не говорите так… — молодой человек смотрит умоляюще ей в глаза, приближаясь чуть ближе и всё ещё удерживая за локоть. Внутри всё орёт от этих слов. Ему хочется вытравить их из её души, стереть своим поцелуем. Как она могла такое сказать? Как могла даже подумать.       — Чонгук-щи, не многое ли ты себе позволяешь?       Со Ён спокойно и аккуратно высвобождается из его хватки и, вздёрнув подбородок вверх, вскидывает изящную бровь. Следит за тем, как на молодом лице напрягается челюсть, как от глубокого дыхания вздымается грудь под тонкой рубашкой. Женщина прекрасно помнит, как та выглядит без одежды. Подушечки пальцев фантомом ощущают его гладкую карамельную кожу, начинают покалывать. Хочется снова коснуться её, ногтями провести от ключиц до живота. Почему она так реагирует? Почему ей обидно? Где её хвалёное самообладание? Глубоко вздохнув, Ли Со Ён берёт себя в руки и коротко кидает:        — Я устала. Проводи меня домой.       Чонгук смотрит вслед удаляющейся спине, взъерошивает волосы. Еле сдерживается, чтобы не простонать вслух. Вытащив телефон, парень вызывает временного водителя, хотя и сам бы мог сесть за руль: от одной стопки соджу он не пьянеет. Но всё же лучше быть осторожным в этот пятничный вечер и не рисковать штрафом от дорожной полиции. Начальницу он находит уже возле служебного автомобиля. На улице стало совсем прохладно, и легко одетая госпожа Ли зябко ёжится. Чон открывает дверцу машины, помогает Со Ён устроиться на заднем сидении. Сев на место водителя, настраивает печку. В салоне стоит гнетущее молчание, и это давит. Молодого человека разрывает острая необходимость прояснить ситуацию.       — Я не из тех кобелей, которые увиваются за каждой юбкой, — ему не нравится, что о нём могут так думать. Тем более, если этот кто-то госпожа Ли.       — Все так говорят сначала, — раздаётся немного утомлённое в ответ.       — Меня не интересует Нари, — всё не унимается Чонгук. Сердцебиение учащается от волнения. Он готов признаться в чувствах? — Она не в моём вкусе.       — Всё в порядке, Чонгук-щи. Тебе не надо оправдываться, — говорит начальница, но звучит это так, будто ему только что отказали.       Ли Со Ён устало прикрывает глаза, давая понять, что не настроена на разговор. В памяти всплывает недавняя картинка: её секретарша, почти улегшись на плечо Чонгуку, что-то шепчет ему на ухо, а тот улыбается от сказанных ею слов. И сейчас он говорит, что Нари его не интересует? Неужели Со Ён снова ошиблась? Опять? Она так боится привязываться к кому-то, боится душевной боли, и вот снова чуть не допустила подобное.       Чон не смеет ей перечить, не хочет навлечь ещё большее раздражение. Он терпеливо ждёт водителя, после передаёт ему ключи, а сам садится рядом на пассажирское сидение, как и положено любому шотганеру в его профессиональной среде. Ли Со Ён молчит всю дорогу, следит за сменяющимся пейзажем по ту сторону стекла, пока автомобиль мчит по ночному пригороду. Чонгук тоже мрачен, как туча. Внутри него растёт угнетающее чувство недосказанности. И хочется побыстрее разобраться с этим недоразумением.       Вскоре они выезжают на узкую, просёлочную дорогу, что идёт вдоль небольшой речушки. Мимо проезжают редкие автомобили тех, кто возвращается из центра домой. Они же с Ли Со Ён единственные, направляющиеся в обратную сторону. Впереди маячит крутой поворот. Ещё каких-то двадцать минут, и покажутся за холмами огни Сеула. Женщина вдруг нарушает молчание:       — Остановитесь, пожалуйста, у реки. Мне нужен свежий воздух.       Чон взволнованно оглядывается. Ей стало плохо? Может её укачало? Он всё-таки впервые видел, как босс выпивала. Или просто хочет насладиться ночной тишиной и проветрить голову? Он уже хочет дать указания водителю, как по глазам бьёт дальний свет чьей-то машины, выскочившей на дорогу позади них. Гуку достаточно услышать оглушительный рёв мотора, чтобы понять: неизвестный автомобиль увеличивает скорость и намеренно летит прямо на них, провоцируя опасную аварийную ситуацию.       Действует молодой человек мгновенно: орёт растерявшемуся водителю, машинально вдавившему педаль в пол: «Отпусти тормоз!» Мужик, на удивление, слушается, убирая ногу и снимая блокировку с колёс. Авто, дёрнувшись, снова прыгает вперёд. Чонгук крепко хватается за руль, не отрывая глаз от дороги и от стремительно приближающегося резкого поворота. Сейчас важно не торопиться, вовремя среагировать, иначе они гарантированно улетят в реку. Он не даёт паникующему шофёру начать манёвр слишком рано и выворачивает на себя руль одним движением только тогда, когда машина наполовину уже проходит поворот. «Газу!» — рявкает вновь прямо в ухо мужчине. Чон слышит, как на заднем сиденье охает госпожа Ли, явно ударившись о дверцу от резкого движения. Ничего… Сейчас ему необходимо взять ситуацию под контроль, не допустить заноса, всё остальное потом.       Автомобиль, благодаря его навыкам, филигранно проходит поворот, лишь чуть-чуть задев колесами прибрежный гравий. Повернув голову вправо, он ловит взглядом в боковое зеркало внедорожник. Тот, еле вписавшись в поворот и с трудом справившись с заносом, на полной скорости проносится мимо них, ударяя боковую дверцу задним бампером. Ли Со Ён вскрикивает от неожиданности, когда машину от удара шатает. Чонгук автоматически переводит взгляд на номера, но не успевает ничего разглядеть. Взвизгнув шинами и подняв пыль, джип скрывается с места преступления, а их служебный автомобиль, съехав на обочину, останавливается.