Решение - как же это сложно.

Ты говоришь что-то о деле, а я молчу, пытаясь делать вид, что слушаю. Но тебя не проведёшь. - Нил, ты меня слушаешь? – спрашиваешь, отрываясь от своих размышлений. - А… Что? Да… да, слушаю, - отвечаю тебе. Но ты видишь, что мои мысли сейчас далеки от нашего с тобой разговора. Садишься рядом со мной. Смотришь на меня. Произносишь: - Ты знаешь: как-то не очень похоже, не верится. Если ты хочешь со мной опять поговорить о наших отношениях, то это опять не очень подходящий момент. Эта фраза вызывает лёгкую улыбку на моём лице, ведь она чертовски правдива. - Да, момент ещё тот, - задумавшись, не замечаю, как произношу это вслух. Поворачиваюсь, смотрю на тебя, заглядываю в твои глаза, стараясь увидеть там что-то для себя. Но могу прочитать лишь растерянность. Произношу фразу, которая давно вертелась на языке, но боялся сказать, боялся увидеть твою реакцию: - Знаешь, мне звонил бывший коллега, из Нижнего. - И что? – Ты догадываешься, о чём пойдёт речь. - Понимаешь, какая штука... У них там освободилось место начальника убойного отдела. Предлагают мне. - И что ты решил? Мои слова шокировали тебя. Ты пытаешься это скрыть, но уж слишком хорошо я тебя узнал за этот короткий промежуток времени. Ты напугана, растеряна, шокирована. Всё это отражается в твоих глазах, поэтому ты отводишь взгляд, чтобы я подумал, что тебя это не интересует, но это не так. - Я пока ничего не решил, но… Кать, я не преподаватель, я опер. Ты это понимаешь, я уверен. Ты ведь и сама такая, от этого не легче ни мне, ни тебе. - И ты что? Ты думаешь уехать? А как же… - Как же что? - Ничего… - Ну да. А ведь эта такая простая фраза могла изменить всё. Но это бы означало, что у нас действительно есть отношения. А ты ведь отрицаешь это всем своим видом, каждым поступком «говоришь», что у нас ничего нет, а всё, что было, ошибка. И ведь сама хочешь, чтобы было по-другому. Но Екатерина Андреевна Лаврова слишком горда для того, чтобы просить меня остаться, на самом же деле ты просто боишься, прячась за этой деланной гордостью. Чтобы отогнать от себя эти мысли, начинаю говорить о деле: - Ладно, в любом случае я не буду ничего решать, пока мы не доведём это дело. Завтра мы с Чиглинцевым поедем в загородный дом Владлена. Там, скорее всего, базируется община его последователей. Я вижу, что ты меня не слушаешь. Перевариваешь свалившуюся, как снежный ком на голову, информацию о моём возможном отъезде. Я вижу: ты растеряна, шокирована, расстроена. От смешения этих чувств в глазах стоят слёзы. Но у тебя получается с ними совладать. Ты всегда с блеском это делала, но меня не проведёшь, я вижу, что ты не хочешь меня отпускать, но вместе с тем ты не хочешь этого признать. И не мне. Мне это не нужно. Мне всё понятно и без признания. Ты боишься признаться сама себе. Пытаясь вырвать тебя из всепоглощающей пучины тягостных, рвущих душу размышлений, произношу: - Кать, ты меня слушаешь? - Да, да, слушаю, - отвечаешь, будто на автомате. Ты если и слушаешь меня, то точно не слышишь. - Возможно, кто-то из них узнает маньяка по фотографии, а может, он там сам скрывается. Так что, если так, завтра есть шанс закрыть это дело. Не знаю, услышала ли ты всю фразу, но вот её конец – точно. И он запустил в твою душу новую дозу сомнений и волнений, а мозг заставил снова и снова задумываться над тем, насколько я тебе дорог. - Ну, закрыть – это хорошо… Закрыть, - тихо, растерянно шепчешь эти слова, будто не веря в них. – Кофе хочешь? Это предложение звучит как мольба, но я понимаю: если останусь, от этого ничего не изменится. Поэтому произношу: - Нет, поздно уже, пойду, наверное, - фраза даётся мне с трудом. Чтобы развеять удручающее напряжение, витающее в комнате, и отогнать его от себя продолжаю. – И вообще, кофе на ночь вредно. Спокойной ночи. Встаю с дивана и запечатлеваю на твоей нежной, как бархат, слегка бледноватой, словно припудренной щеке поцелуй. Аромат духов, лёгкой аурой витавший вокруг тебя, пробирается в ноздри, как партизан на вражескую сторону: тихо, незаметно. Он заставляет на секунду услышать голос сердца, неистово орущий откуда-то из глубины: «Останься! Не уходи!» Он пробуждает дикое желание остаться с тобой, прижать к себе, снова ощутить аромат твоих волос, твоей кожи. Почувствовать на своей шее прикосновения твоих тонких, изящных, слегка прохладных пальцев. Ощутить твоё тёплое, порой обжигающее дыхание. Почувствовать прикосновение твоих трепещущих, манящих губ. Снова ощутить, какого это, когда наши дыхания, сбиваясь, становятся одним целым. Как же хочется остаться и успокоить тебя. Ведь я знаю: как только дверь за мной захлопнется, ты дашь волю тому, что так упорно стараешься не показывать сейчас мне – слезам. Но это лишь голос сердца, а постоянно слушать только его - это неправильно. Разум тоже иногда даёт дельные советы, и сейчас именно тот случай.