***
Крича и ругаясь, парни пересекли порог репетиционного зала и прошли вглубь, не замечая изменений, но сфокусировав взгляд на центральном объекте помещения, мягко говоря, впали в шок, ступор, называйте как хотите, но в ту секунду они отдали бы всё, чтобы не видеть эту картину… В осколках на пианино лежала их композитор в помятом платье и… крови. Никто не мог двинуться места минут так пять, но позже Сесиль «ожил» и начал орать, как резанная свинья, заикаясь и захлёбываясь слезами: — НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ! ТОЛЬКО НЕ НАНАМИ, ОНА ВЕДЬ БЫЛА ТАК МОЛОДААААА! — принц упал на колени, дрожа и проклиная всё на свете — ПОЧЕМУ?! Я ЖЕ ТАК ЕЁ ЛЮБИИИИЛ… — Сесиль не мог контролировать эмоции и поэтому просто выдавал всё, как есть. Остальные же вроде бы и осознавали, что девушка может быть жива, но никто не мог дёрнуться. Они стояли и смотрели то на Аидзиму, бьющегося в конвульсиях, то на тело ихОт лица Харуки.
Ох ты ж блять… Не думала, что одна бутылка виски может так нещадно вдарить по мозгам… С другой стороны буду знать, что пить в одиночку — это алкоголизм, а не пить на протяжении всей жизни и вдруг выжрать бутылку сорокаградусного алкоголя — это тупо. Тело совершенно не хотело подчиняться, но сквозь волосы, упавшие на глаза, за что им огромное спасибо, пробивались лучи света. Утро. Через пелену алкашки, затуманившей мой разум, адскую боль во всём теле и рвоту, подкатившую к горлу я слышала голоса, нет, голос, даже не так, плач какой-то пятиклассницы, отвергнутой самым популярным парнем школы. Однако позже мысли начали медленно, но верно становиться полезными и не идиотскими, как это было минут семь назад. Откуда в магистратуре пятиклассница? Стоп. Магистратура… Бляяяяять, так это скорее всего Сесись распинается, что я сдохла ко всем хуям и проклинает эту грёбаную жизнь за то, что она меня умиротворила. Ещё раз стоп. Если этот нытик здесь, то и все остальные тоже, а это значит, что они где-то четверть часа стоят и смотрят на моё бухое тело… Да это же полный пиз***! От осознания того, что те, кто посчитал меня игрушкой и трофеем были на расстоянии двух метров от меня, я резко приняла сидячее положение, чуть не навернулась с пианино, напрочь позабыв, что всю ночь провела на нём, и как изюминка, не вытошнила свой желудок на дорогущий паркет. И единственное, что я смогла произнести это: — Блять, да завались ты уже! И так башка раскалывается нахуй! — нихрена, даже больше, чем я ожидала. — Н-нан-нам-м-ми-и-и… Ты ж-ж-ыыва… — с горем пополам произнёс псевдо романтик, всё ещё дрожа и плача. — Нет, блин, откинулась — думаю с этого момента я больше никогда не буду так напиваться, возможно, но это не точно. Откинув волосы назад через голову, чтобы дать обзор глазам, я попыталась поймать фокус на парнях, при этом до побеления в костяшках схватившись за край пианино, стараясь не помочь своей печени оказаться у их ног. — Хар-рука, а что соб-бственно случилось — даже Рен, который вроде бы весь такой брутальный начал заикаться при виде пьяной девушки. — Разве вас это волнует. — да, определённо мне больше нельзя пить, в такой грубой форме я даже своего уже бывшего парня не послала, как сейчас шлю их, хотя они ничего не сделали. — Нанами, я понимаю, что ты сейчас чувствуешь и ты имеешь полное право ругаться и плеваться обвинениями, но прошу, скажи, что произошло. — Сё казалось, что за столь короткий срок, равный трём дням, он смог изучить её больше, чем за всё время, проведённое в академии и начальном этапе магистратуры. — Да что ты можешь понять… — еле слышно проговорила я — Что толку, если расскажу? Прошлое не повернуть вспять, а я и не хочу… — я смотрела на Курусу пустым и затуманенным взглядом. Не было ни слёз, ни криков, ни ругательств, но было что-то, что я, увы, не могла объяснить, как будто здесь и сейчас существовали только мы, а остальных не было и вовсе… — Знал, что ты так скажешь — произнёс парень, немного опустив шляпу на глаза. «Что-то не так… Присмотревшись заметила, как в отражении его души плясали черти и цвет глаз был далеко не голубым, он был сапфировым, горел синим пламенем, выжигая всё на своём пути. И мне это… Нравилось. Курусу играл с огнём, и как ни странно, но в последнее время огонь — это то, чем живу. — Знаешь…говорят, что глаза — это зеркало души… — как бы невзначай кинула я и продолжила смотреть в «зеркало». — Знаю, Нанами, знаю… — парень поднял голову и уловил мой взгляд. «И как у тебя это только получается, Харука? Из раза в раз сводить меня с ума…» — Харука! Ты вся в крови! — Отоя «отошедший» от шоке на скорости, которой позавидовал бы Соник, бросился ко мне, осматривая повреждённые участки кожи. Но взяв мою правую руку, доселе впившейся в край пианино, он упал в обморок. Взглянув я подумала, что зрелище действительно не для слабонервных, но быстро откинула мысль нахрен, ведь меня это мало волновало, но вот дальше начался треш… — Козочка, покажи, где болит… Нанами, дай взглянуть… Хару, срочно нужно в больницу!.. Мы все умрёёёёёёёём! — так стоп. — Сесиль, ну ты совсем дебил, какой умрём?! Харуке срочно нужна медицинская помощь, а ты своим «умрём». Идиот. — Токие порядком настопиздили события прошедших дней, так как их всех объединяло лишь одно слово — пиз***. — Стойте все спокойно! — немного придя в себя, я каким-то чудом встала на ноги, растолкав парней, начала двигаться в сторону двери, но меня резко схватили за… ногу. — Ну и куда ты пойдёшь в таком виде? — Иттоя, игравший роль ковра, остановил меня, смотря снизу вверх. — В светлое будущее — я отмахнулась от парня и прошла мимо Сё, стоявший поодаль от всей заварушки. Уловив его взгляд наполненный интереса, продолжила свой путь, ну и естественно по иронии судьбы зазвонил телефон. Пройдя вправо пару метров, я подняла раздражающую жужжалку и сняла трубку: — Слушаю — не то что бы я была в охренеть каком трезвом и отличном состоянии, но до сих пор удивлена, как меня не вывернуло наизнанку. — Харука, это я — голос на той стороне показался мне смутно знакомым, но под алкоголем я в душе не ебала чей он. — Наконечник от копья. А побольше информации предоставить нельзя — всё в той же грубой форме ответила я. — Рей. — Ааа, уёбок, ну и нахер звонишь? — Значит всё-таки обиделась. — как бы делая выводы продолжил так называемый Рей — Я понимаю, что ты сейчас в очень плохом настроении, но давай поговорим, я стою напротив здания магистратуры. — Я не обязана с тобой разговаривать, но раз уж ты здесь, то я выйду и оставлю на тебе пару ссадин и синяков, как ты оставил их на мне… — я скинула. Всё ещё не понимая, что за херня творится, пошла по намеченному пути, но не с целью принять расслабляющую ванну и в кой-то веки вытащить осколки из кожи, на которые мне давно насрать, а с целью набить одному мудаку морду, вот это аргумент. — Хакура, да послушай же ты, тебе нельзя двигаться и вообще что-либо делать… — принц-нытик реабилитировался и начал осыпать меня моралью. — Хватит. — развернувшись на шпильках к так называемым «нравоучителям» я высказала всё, что думаю — Мне не нужны ваши советы, поддержка и тому подобная херня. Всё прошедшее время вы видели меня милой, скромной и понимающей дурочкой, которую хочется защищать, но я не такая, далеко не такая. Порой мне хочется уйти в отрыв, нажраться, напиться и ходить по клубам, веселясь от души… Но вам это не нравится, вы привыкли отгораживать меня от подобных вещей, и поэтому сейчас очень вам советую оставить меня в покое. Я всегда была одна и не намеренна что-то менять. — мне было всё равно, что эти амёбы теперь будут думать обо мне, кроме одного из них — Сё. Я не знаю что у него на уме, но точно знаю одно — у нас одни демоны на двоих…