Твоё истинное лицо

Это была тяжёлая ночь. Впрочем, в последнее время в Лондоне иных и не бывало. Туман медленно расползался по улицам города, заполняя собой каждую щель, каждый маленький закуток. Несколько часов назад солнце окончательно исчезло за крышами домов, и ночь позволила существам, прятавшимся в своих норах, выползти под тусклый лунный свет.       Началась очередная охота.       Доктор Джонатан Рид решительно шагал по грязному переулку. Его не заботило ни вымокшее до последней нитки пальто, ни ледяной ноябрьский ветер, упрямо хлеставший его прямо в лицо.       Он свернул вниз по улице и, спустившись по общественной лестнице, направился к ближайшему мосту. Иногда он полагался на своё обострённое чутье, чтобы избежать шныряющих по подворотням скалей. Сегодня у него нет на них времени.       Однако поразительная лёгкость его сегодняшней прогулки напрягала доктора ещё больше, особенно учитывая, что обычно в этой части города его на каждом шагу подстерегала смертельная опасность.       Возвышающиеся вокруг дома слепо таращили выбитые глазницы окон. Как странно видеть подобное запустение, особенно после довольно оживлённого Пембрука.       Затем доктор Рид повернул направо и хотел было сократить свой путь с помощью перемещения, как он услышал тихий щелчок. К настоящему он прекрасно знал звук взводимого пистолета.       — Вот ты наконец показал своё истинное лицо, пиявка, — донёсся откуда-то сзади до боли знакомый голос.       Доктор Рид остановился и прислушался к чужому сердцебиению. В этот раз охотник был один.       — Прошу прощения, Маккаллум. Мне почему-то всегда казалось, что вы предпочитаете арбалеты, — небрежно бросил он через плечо. — Как долго вы меня здесь ждёте?       — Заткнись! Вчера ты нарушил наше соглашение и напал на одного из моих людей! — в глазах стража плескалась та едва сдерживаемая ярость, которую Рид в последний раз видел во время их первой встречи.       Кажется, просто так его не отпустят.       — У меня нет времени на разговоры. Я должен добраться до Уайтчепела, — но не успел доктор сделать и шаг, как дуло пистолета быстро переместилось аккурат в сторону его головы.       Вряд ли Маккалуму действительно удалось бы осуществить задуманное, но звук выстрела наверняка привлечёт сюда многочисленных скалей, разборки с которыми не входили в планы Рида. Остаётся уповать на то, что гнев — крайне скоротечная эмоция, и если он ещё немного потянет время, то, возможно, ему удастся воззвать к здравому смыслу охотника.       — Только попробуй ещё раз рыпнуться, пиявка — я тебе башку прострелю.       — Хорошо, Маккаллум. Чего вы от меня хотите, за исключением моей немедленной смерти? И потрудитесь объяснить, как именно я навредил вашему человеку, раз вы решили лично поквитаться со мной?       — Ты чуть не сломал ему руку!       Джонатан недоумённо приподнял бровь, и в образовавшейся неловкой паузе ещё несколько секунд было отчётливо слышно стучание дождевых капель по поддоннику ближайшего дома.       — Он сказал мне, что ты появился из ниоткуда прямо разгар его драки со скалем.       — Стоит отметить, что этот самый скаль непременно бы убил юношу, если бы не моё своевременное вмешательство, — разумеется, подобный вариант Маккалум не мог представить даже в самых смелых фантазиях.       — Это не объясняет того, почему потом ты набросился на него!       — Не стоит так преувеличивать. Я просто вывихнул ему запястье, не дав ему застрелиться. Кажется, кто-то успел внушить ему, что гораздо лучше быть мёртвым, чем укушенным эконом. И, прежде чем вы мне ответите, спешу отметить: я вмешался только потому, что не мог позволить человеку насмерть истечь кровью.       — Он бы успел дойти до ближайшего патруля.       — Смею не согласиться: такие раны требуют немедленного вмешательства, и, скорее всего, не окажись я там, ваши люди нашли бы уже его труп.       — Ты…       — У меня сейчас действительно мало времени, Джеффри. Мы можем поиграть в эту игру в другой раз, когда моя пациентка не будет нуждаться в неотложной медицинской помощи. Поэтому, пожалуйста, дайте мне наконец уйти.       Однако страж не сдвинулся с места. Его пальцы до побеления сжали рукоятку пистолета. Когда-то Маккалум поклялся себе, что один неверный шаг — и он отправит доктора-вампира в преисподнюю, но сейчас…       Независимо от того, как сильно ему претила эта мысль, но Рид до сих пор прекрасно контролировал себя и не трогал Стражей. По крайней мере, если дело не касалось спасения собственной шкуры — но даже в такие моменты пиявка не превышала нормы допустимой самообороны.       Чёрта с два гордость Маккалума позволит ему просто так взять и отпустить Рида без боя.       Он выпрямил левую ногу. Палец привычно лёг на курок.       Выстрела не последовало.       Вместо этого раздался тихий стук, ещё больше заглушавшийся шумом дождя.       Рид прижал мужчину к ближайшей стене своим телом так сильно, как только мог. Он крепко схватил ствол пистолета одной рукой, отводя его в сторону, а другой схватил свободное запястье охотника.       — Какого хера ты…       — Просто не даю вам убить себя.       Взгляд, которым его одарил доктор, мигом заставил Маккалума поперхнуться подготовленной едкой фразой. Тьма, плескавшаяся в блёклых голубых глазах, заставила его неуютно повести плечами.       — Вы много делаете для очищения города, но этого недостаточно. На ваш выстрел обязательно сбегутся дикие скали, коих тут водится в избытке. И, возможно, кто-нибудь покрупнее, — предостережение, отчётливо прозвучавшее в опасно понизившимся голосе доктора, послало толпу неприятных — неприятных ведь? — мурашек по спине Маккалума.       — Отпусти меня, — приказ вышел тихим, почти неуверенным.       — Только при условии, что вы не будете пытаться меня застрелить.       Маккаллум поклялся бы, что на губах пиявки промелькнула слабая улыбка. Потому что, чёрт возьми, из-за своего унизительного положения весь обзор ему перекрывали бледные губы нависшего над ним Рида.       И охотник с дичью поменялись местами.       — Смерть от пули — слишком жирно для тебя, — Маккалум постарался выдавить из себя презрительную ухмылку, снова поднимая глаза на Рида. Даже если доктор и заметил его горящие щёки, то у него хватило такта не делиться с ним этим наблюдением. — Скажи, зачем ты помогаешь людям?       — Рискну предположить, потому что это моя профессия. Не хочу хвастаться, но некоторые считают меня неплохим врачом.       — И только?       — Если вам будет проще, то можете воспринимать это как попытку искупления. Которую я, возможно, и не заслуживаю, — Джонатан наконец разжал хватку и отступил от прочь мужчины.       Маккаллум глубоко вздохнул, стремясь успокоить отчаянно колотящееся сердце. Стоящая перед ним пиявка была для него полной загадкой. Рид не был помешавшимся на крови упырём, убивающим всех без разбора. Несмотря на то что он называл себя монстром, он никого не убил с тех пор, как попал в Пембрук. По крайней мере, Привену не было известно ни о каких его жертвах, кроме той несчастной, подвернувшейся доктору в ночь обращения.       — Доброй ночи, Маккаллум, — разговор был окончен, и Джонатан не видел смысла задерживаться ещё дольше.        Как бы ни так.       — А что насчёт той женщины в доках? Мои парни докладывали, что убивший её вампир ускользнул от них. Вампир, который, если судить по их отчётам, подозрительно напоминал тебя. Так просвети меня, Рид: чего такого сделала та бедняжка, раз ты решил с ней так обойтись?       Экон замер, его рука непроизвольно сжалась в кулак.       — Ну так что? Ты у нас, оказывается, охотишься на…       — Не надо, — в голосе Рида проскользнули опасные нотки.       — Чего?       — Не говорите так о ней. Она была достойной женщиной, не заслужившей того, чтобы о ней злословили после смерти, — Джонатан развернулся в сторону тёмного переулка. — Мне пора. Хорошей охоты, страж, — и он исчез, обратившись в облако густого тумана, чтобы появиться на ближайшем балконе и снова раствориться в ночном мраке, на сей раз окончательно.       Маккаллум так и стоял, смотря доктору вслед. Он пережил многое в своей жизни, включая то, что никакая живая душа на должна была испытать. Но он ему ещё только предстояло окунуться в тот омут болезненной печали, таящийся в глубине прозрачных глаз до странного человечного вампира.       Он достал из внутреннего кармана портсигар со смятыми папиросами и, вытряхнув одну, задумчиво чиркнул зажигалкой.       Впереди была долгая ночь, но Джеффри чувствовал, что проведёт её, вопреки словам доктора, далеко не за охотой.       До рассвета ему предстоит ещё многое обдумать.