В 845 году Бронированный и Колоссальный титаны напали на человечество и разрушили стену Мария, впустив в город Шиганшина тысячи титанов, изнеможенных столетним голодом. Человекоподобные существа рушили все на своем пути и были подобны чуме, уносившей за собой каждую вторую человеческую жизнь. В тот день люди потеряли пятую часть всего населения и треть всех территорий. Народу пришлось покинуть территорию между стенами Роза и Мария. Бесчисленное множество беженцов стали изгоями за другими стенами, часть из них отправили на зачистку стены Мария, но так и не вернули. Человечество прогнило — каждый заботится только о себе.
***
Селестрия не помнила, когда началась эта меланхолия. Возможно, с ее поступления в 104 кадетский корпус. Девочка скучала по дому. Но у нее он хотя бы был. В отличие от большинства других кадетов. Взять, например, того же Эрена Йегера и его друзей — бедные дети лишились родного города еще в 845 году. Блондинка повернула голову на соседний столик: этот чудак с разбитой головой уже минут десять сидел над остывшей кашей, перетирая ложкой комочки в ней. Он вообще очень странный: с начала обучения шатен постоянно твердит о том, что перебьет всех титанов. Убить то, что унесло столько людских жизней за сотни лет? Убить то, от чего человечество заперлось в этих тесных стенах? Паренек вообще не ведает, что несет. — Ты чего застыла? — Имир толкает девушку в плечо, отчего та роняет ложку в тарелку с ужином. — Хватит спать. — Имир, может Сели просто устала? Не трогай ее. — Криста тоже вмешалась. Аргх, бесит. — Я не устала. Просто не хочу есть. — Селестрия отодвигает от себя еду, вставая из-за стола. Девочка еще раз посмотрела на него - изумрудные глаза смотрят туда, куда и смотрели— в комочки овсяной каши. — Я буду в комнате. — говорит блондинка, уходя из столовой. В комнате было тихо. Хоть тут можно насладиться одиночеством. Рия садится за письменный стол, находит в верхнем шкафчике лист бумаги и перо, обмакивает кончик в чернильницу и начинает писать. Она давно уже не видела своего отца. Перед отъездом сюда она жила две недели у матери, поэтому успела соскучиться по папе. Он вечно занят, но всегда находит время для своей единственной дочери. А теперь она тут — учится на солдата, чтобы в будущем стать разведчиком. И хоть мать отговаривала ее от этого, но отец не стал возражать. Он просто знает, что его дочка со всем справится. Это уже третье письмо родителю за пять дней пребывания тут. Она пишет, чтобы папа не волновался о ней. «Дорогой папа! У меня все в порядке. Но я очень скучаю по вам всем. Как там остальные? Надеюсь, вы не сильно грустите. Через три года снова встретимся, папа! Я люблю тебя. Твоя дочь Селестрия. » Теперь нужно положить письмо в конверт и отнести Шадису, чтобы он отправил его. Но это завтра. Сегодня она очень устала.***
Эрен опять упал. Сколько можно? Почему только он? Для того, чтобы убить всех титанов, ему нужно уметь балансировать на УПМ, но у парня никак не выходит. Черт бы побрал это все! — Командир! — голос из толпы. Он был звонким и чистым, сразу стало ясно, что его обладатель - девушка. — Кто посмел? Выйти вперед! Кадеты расступились, пропуская вперед одну среднего роста особу с пшеничными волосами. — Я, командир. — спокойно отвечает Селестрия. — Разрешите поменяться с Эреном Йегером поясами для маневрирования. Кит Шадис насупился: что эта девчонка выдумала? Секунд десять он размышлял, верить ли ей, или нет. — Поменяйтесь. — скомандовал он. Сложно поверить, но Йегер все-таки смог держаться на устройстве. — Ремни на его поясе были перетерты. Из-за этого больше пяти секунд держаться на лету он не мог. — объяснила Рия, отдавая поломанный пояс помощнику Шадиса. Эрен был рад до чертиков. Он держится! — Хорошая работа, Робин. Все свободны на сегодня. По толпе прошлись шептания. Ц, мухи надоедливые. Лишь бы что-то обсудить. — Сели, ты великолепна!— хлопнув в ладоши, сказала Ленц.— Догадалась до такого! — Мне твои комплименты не нужны. Лучше скажи их Имир. А то она меня сейчас убьет.— Рию бесило общество этих девчонок. Но и прогонять их не хотелось — они единственные , кто с ней более-менее общается в училище. — Ничего подобного.— возразила веснушчатая. — Пойдёмте скорее в комнату! Нам стоит отдохнуть!— Криста подхватила девушек под локти и потащила за собой в столовую. Селестрия даже немного удивилась её детской наивности. Ну да ладно, это не ее проблемы. Вечером в столовой было как всегда шумно. А теперь шума прибавилось ещё из-за восклицаний Эрена Йегера и ругни в его сторону Жана Кирштайна. Взяв свою порцию, блондинка осмотрела помещение — куда же ей сесть? Заметив ищущий взгляд однокурсницы, Райнер Браун поднялся со своего места, подозвав её: — Садись, Селестрия.— парень показал рукой на свободное место рядом с Бертольдом Гувером и Марко Боттом. — Благодарю.— девочка поблагодарила Райнера кивком головы и села за стол. — Приятно познакомиться, Селестрия. Я Марко.— сказал парень с веснушками. На самом деле он показался каким-то чересчур добрым и мягким. Не то, чтобы это отталкивало. Скорее, просто пугало. — А я Бертольд.— другой парень мило улыбнулся, кивнув головой. Раньше Робин не замечала настолько высокого молодого человека среди остальных кадетов. — Приятно познакомиться.— отмахнулась Рия, принимаясь за еду. Да, это даже едой назвать нельзя. Вот дома очень вкусно готовят. Даже у её матери вкуснее стряпня. Марко и Бертольд разговаривали о своих домах. Они обсуждали кто откуда родом, порой затрагивая других курсантов. — Селестрия, а где твой дом?— поинтересовался Ботт. — В Стахесе.— ответила им девчонка. — Повезло тебе. Это не настолько далеко, как моя родина...— пожаловался высокий. Селестрии эта информация вообще не нужна была — ей это не интересно. Главное — что ее родители в безопасности. Остальное её не касается. — Благодарю за компанию, я пойду.— поставив тарелку на поднос, Робин вышла из-за столов и пошла на выход, оставив еду на буфете. Ночь глубокая: горизонт неба неопределенно близок или далек, само небо тяжелое, но ей легко в этом торжественном течении времени. А даль пронизывает все тело: далекие звуки рядом; ночью ты вообще приближен ко всему. Луна освещает пустынные тренировочные поля, повсюду лунные тени. Время сейчас казалось особенно странным. Странным потому, что все стараются осознать виденное, что собственное знание сейчас о мире нам и не нужно: неужели мы хотим что-то «осознать» через чувства? То есть, через знание, получаемое мгновенно, с нуля? Светло настолько, что можно читать; лунный свет медленен... Вокруг словно обратное тому, что происходит днем; какой смысл в том, что такую красоту мы постоянно просыпаем, в том, что мы словно подглядываем? В том, что у нашего мира есть иное состояние? Луна, лунный свет провоцирует наши мысли о сказочном, волшебном, неестественном, и нам хорошо от таких мыслей, — ведь мы ими закрываем какие-то пустоты, проблемы. Теперь она может подумать. — Селестия!— Пустой воздух вдруг пронзился ярким мальчишеским голосом. — Я Селестрия.— угрюмо поправила его блондинка. Сейчас она не настроена с кем-либо общаться, кроме как с самой собой. — Прости, я только сейчас твоё имя узнал.— шатен неловко почесал затылок.— Хотел сказать спасибо за то, что помогла сегодня. Я бы сам и не догадался. — Не за что меня благодарить.— Рия закатила глаза.— Это все? Я хотела побыть в одиночестве. — Да, конечно...— Эрен ещё несколько секунд стоял на месте, но встретив леденящий взгляд золотых, как монеты, глаз, развернулся и ушел обратно в столовую. Его там ждут. Селестрия сидела на видном из окна столовой месте на старом пне, глядя в небо. Странно, никаких мыслей в голове. У нее масса вопросов, над которыми стоит подумать, но ничего не получается. Нужно поспать— на ясную голову думать легче. — Ты уже десять минут на нее смотришь. В ней скоро дыра будет.— Конни обратился к Йегеру. Из окна было хорошо видно, как Селестрия Робин сидела на пне и смотрела на звезды. В её задумчивом лице было нечто загадочное, такое, что хотелось немедля разгадать. Эрен смотрел на нее в упор до тех пор, пока блондинка не скрылась из виду. — Прости, ты что-то говорил?— будто выйдя из транса, спросил шатен. — Говорю: ты чего так на Робин смотришь?— чуть ли не крича, спросил Спрингер. — Та влюбился он. Тут понятно и без слов.— рассмеялся Жан. Микаса эту шутку не одобрила. — Дело не в этом. Она какая-то...угрюмая постоянно. Её дом вроде цел, родители живы, так почему...? — Она всегда такая.— не дал договорить Эрену Конни.— Ты разве не замечал? Хоть мы тут всего пять дней, но за это время Селестрия ни разу даже не улыбнулась. — Может она просто такая же, как Микаса?— предположил Армин. — Быть может. Но все же...с ней почти никто не общается.— не успокаивался Йегер. — Не думал, что она просто обиделась на тебя?— спросил Браун.— Ты же букву в ее имени пропустил. Вся компания, кроме Микасы и Эрена, залилась смехом. Это действительно было смешно. — Я не хотел ее обидеть. Но по-моему, она просто уставшая.— парень снова повернулся к окну. Двор пустовал. — Селестрия вечно ходит с недовольной миной. Так и хочется иногда ей вмазать.— вмешалась Имир. — Имир, не говори так.— упрекнула её Криста.— Все не так, ребята. Она просто скучает по отцу. Они долго не виделись. Никто не ответил. Да и отвечать было нечего. Все тут скучали по дому и родителям. Повезло тем, у кого было и то, и другое. — Ладно, мы пойдем.— сказала Ленц.— Заодно посмотрим, как там Сели. Вскоре все начинают расходиться. Время было позднее, и молодым солдатам требовалось лечь по-раньше. — Эрен, зачем она тебе?— спросила Микаса, когда уже почти никого не осталось в столовой.— Неужели...? — Аргх, Микаса, не говори ерунды! Я с ней даже не знаком толком! Да что там, я ошибку в ее имени сделал! Так что не приставай ко мне больше с подобными вопросами! Да, это было грубо. Но это была правда.***
Зачем в битве с титанами нужен рукопашный бой, думал про себя Эрен. Это же просто бесполезно. — От людей тоже надо обороняться. Они злые.— сказала ему Энни. — Не настолько, как титаны.— ответил ей Йегер. Все стояли парами, отрабатывая упражнения. Только вот Селестрии нигде не было видно. Эрен задумался. Почему у такого хорошего кадета, как она, её нету? Парня до сих пор мучала совесть. — Энни, ты не видела Селестрию?— спросил шатен на минуте отдыха.— Я ее нигде не вижу. — Ты про ту чудачку, что в лесу тренируется?— Леонхарт удивлённо посмотрела на однокурсника, широко открыв глаза.— С чего это ты интересуешься? — Да так, просто... — Черт!— кровь капает с разбитой руки, пачкая землю своим красным цветом. Робин смотрит на избитую кору дерева, потом снова на свои руки. Мало. Надо больше тренироваться. Сил уже не оставалось— руки и ноги не были способны даже просто пошевелиться, костяшки пальцев разбиты в месиво, все лицо покрылось пеленой пота. Девушка обессиленно падает на колени, а потом на холодную землю. Удивительно. Она так спокойна. Будто ни одна проблема этого мира, даже самая элементарная, её не касается. Недавно прошел дождь. Земля все еще пахла сыростью и свежестью, большие алмазные капельки росы стекали с сочных зеленых листьев, насыщенных влагой. Кустарники обросли наливистыми ягодами, поблёскивающими на нежных лучах солнца. Они тянутся вверх, демонстрируя яркие ягоды, наполненные широкой гаммой оттенков. Золотистые волосы девушки разбросаны по сырой почве в хаотичном порядке, а глаза устремлены в голубое чистое небо. Какая прекрасная погода. — Так нельзя. Простудишься.— мордашка с изумрудными глазами появляется перед ее взором, перекрывая собой проглядывающий меж листьями деревьев кусочек неба. Эрен аккуратно поднял Селестрию с земли и дотащил до ближайшего бревна, на котором можно сесть. — Давай сюда. Будет плохо, если у такой талантливой девушки будут некрасивые руки.— Йегер берет ее руки в свои и достает из коробки зелёнку и вату с пинцетом. Он взял аптечку на случай, если Робин себя как-то покалечит. И не прогадал.— Доверься мне, я не сделаю ничего плохого.— его зелёные глаза смотрели прямо в душу девушке. Вдруг она почувствовала, что что-то внутри нее перевернулось. Её лицо мгновенно залилось краской. Смущение выдавали и покрасневшие уши. Это был первый раз, когда парень так открыто её касается. — Умеешь врачевать?— оно само вылетело из уст девушки. Какой глупый вопрос. Наверняка умеет,раз взялся. — Мама часто обрабатывала мне раны после драк. Со временем запомнилось.— слабая улыбка коснулась лица шатена. Селестрия чуть наклонила голову, чтобы получше её разглядеть.— И зачем так себя убивать? Могла бы попросить кого-то встать с тобой в пару.— упрек читался в его глазах, смотрящих на Робин. Блондинка заметила, что они такие глубокие и красивые. Она отвела взгляд. Не могла Сели попросить кого-то, потому что стеснялась. Рия ведь росла среди задир и ничего не стесняющихся людей, поэтому боялась, что может показаться такой же. — Хочешь, я буду с тобой в паре?— почти закончив перевязку, спросил Эрен. — А как же Энни Леонхарт и Микаса Аккерман? Они же с тобой в паре всегда стоят.— девушка не хотела мешать кому-либо своим присутствием или вмешательством. Тем более вторая сразу полезет с дракой за своего драгоценного друга. — Тогда я буду тренировать тебя. А в паре можешь стать с Бертольдом. Селестрия молчала. Она не знала, что ответить в данной ситуации. Он хочет помочь. Но стоит ли принимать её от него? — М-да...В рукопашном бою я слаба. — утвердила девушка.— Если ты сможешь меня научить даже простым приемам — будет уже хорошо. — Доверься мне! Я тебя не подведу! Сели усмехнулась. От него энтузиазмом так и прет. Эрен похож на луч солнца — яркий и ослепляющий. Но сможет ли это солнце осветить ей дорогу? Она не знает. И надеется, что никогда не узнает.***
— Ноги согни в коленях, слегка расставь их, стопы одна перед другой; руки согни в локтях, вот так, да; корпус чуть вперед.— Эрен стоял позади Селестрии, размещая части ее тела в правильную базовую стойку. — Бить куда придется не имеет никакого смысла, нужно уметь целиться в болевые точки и уязвимые места. Также необходимо научиться блокировать удар. Прости, я сам еще плох в этом, поэтому объясняю кое-как. Желто-оранжевые лучи солнца проникали в тренировочный зал сквозь толстые стекла грязных окон. В его отблесках летали мелкие пылинки, кажущиеся мошками в вечернем помещении. Здесь всегда было очень душно, даже в холодную погоду, поэтому посетителей тут удавалось встретить редко. Уже второй час они здесь тренировались вместе. — Теперь резко поведи вперед, например, вправо, но другой рукой нанеси удар с левой стороны. Обмани соперника ложным ударом в воздух. Он будет концентрироваться на правой стороне, когда левая будет уязвима. Бей в скулы. Если ударишь в висок – убьешь соперника. — шатен проделал все сказанное, руководя руками девушки своими.— А также не забывай, что ты тоже не должна все время атаковать. Умей вовремя ставить блок, вот так. — он скрестил руки Рии на её груди, показывая, как надо делать оборону. Кажется, Робин что-то запоминала. Эрен действительно был хорошим учителем. — А теперь попробуем на практике. — какая, к черту, практика? Она только стойку запомнила, а он уже собирается с ней драться? — Не бойся ошибаться. Хоть я и сам этого не люблю, но без ошибок ты ничего не запомнишь. Давай начнем. Эрен решил напасть первым — замахнулся влево, прошёлся рукой мимо головы Робин и в тот же момент атаковал правой. Девушка присела — увернуться от удара она бы не успела. Селестрия замахнулась коленом и сбила парня с ног на пол. Моментально подскочила и хотела уже упасть на Йегера, чтобы не дать ему встать, но шатен схватил ее за локти и через себя перебросил назад. Рия чуть застонала. Деревянный пол твердый и падать на него очень больно. — Прости! Не сильно ударилась?— Эрен уже стоял над ней и подавал руку, чтобы помочь встать. — Нет. Но немного больно.— Сели улыбнулась ему, давая парню себя поднять. — Ты молодец. Я только один раз объяснил, а ты уже действуешь как профессионал.— молодой человек протянул однокурснице синее полотенце, давая вытереть пот. Селестрия поблагодарила его кивком головы. — Ничего подобного. Просто у меня хороший учитель.— щеки Эрена побагровели. Нет, не настолько, чтобы он казался помидором. Лёгкий румянец коснулся его кожи, показывая смущение хозяина.— Давай на сегодня закончим. Я немного устала и хочу отдохнуть перед ужином.***
— Скоро экзамены...— тянет Йегер, срывая одуванчик с стебля. Они с Селестрией сидели на поляне, где впервые нормально поговорили. Все их тренировки проходили тут. Можно даже сказать, что это место стало для них обычаем — тут никогда никого не было, ребята были предоставлены друг другу и никто не мешал их урокам. Ласковое весеннее солнце озаряет небольшую лесную полянку. Пахнет сосновой смолой и свежими цветами. Поляна кажется золотой от ярко-жёлтых одуванчиков. На деревьях совсем молодой, нежный зелёный лист. Лёгкий ветерок ласкает волосы молодых людей, гуляя и путая их. Тишина, кажется, поглотила весь лес: солнечный, яркий свет, дарующий столько тепла, разморил даже саму природу. Как будто издалека слышится шум листьев на ветру - это где-то высоко, в самых кронах, не здесь. А здесь, внизу - поляна, залитая солнцем и словно сама сияющая от этого. Защищая этот островок уюта и спокойствия со всех сторон растут небольшие кусты, усыпанные сочными ягодами. Они напитались солнечным светом, от чего стали еще красивей и слаще. — Надо же, уже экзамены на носу... А ведь три года назад мы стояли на площади и слушали, как на нас кричал инструктор.— усмехнулась Робин, поднимая свои золотые глаза на зелёные листья дерева под которым они сидели. — Да. Время так быстро летит.— Эрен откидывает голову назад, закрывая глаза и слушая песни птиц. — Устал, наверное. Отдохни, я покараулю, чтобы тебя никто не украл.— смеётся Рия, прикладывая руку к губам.— Не бойся, до смотра у нас ещё часа два. Или беспокоишься, что Микаса и Армин будут искать? — Я сказал им, что тренируюсь с тобой. Не думаю, что они придут.— шатен, облокотившись о столб дерева, начинает уже дремать и говорит с усилием. — Ладно-ладно, отдыхай. Селестрия решает, чтобы не сидеть без дела, сплести венок из цветов. Сейчас сезон цветения одуванчиков, поэтому их тут очень много. Девушка срывает цветочки, и, наконец, нарвав целый букет, садится за плетение. По началу получалось плохо, так как она давно их уже не делала, но вскоре получается довольно-таки приятный жёлтый венок. Закончив свою работу, Робин думает, чем бы ещё заняться. Эрена бросить она не может, ведь пообещала, что не оставит его, пока он спит. Лицо Йегера было расслабленным. Тонкая полоска губ, аккуратный нос, длинные ресницы, каштановые волосы, небрежно падающие на лоб, густые брови. Теперь понятно, почему за ним половина девчонок из корпуса бегают. Но для Робин он не более, чем однокурсник, который помогает ей. — Сели, что ты делаешь?— спросил парень, когда девушка надевала ему на голову тот самый венок, который сплела. — Прости, я тебя разбудила. Но тебе так идёт этот венок.— Селестрия поправляет изделие на волосах Эрена, нежно улыбаясь.— Жёлтый тебе к лицу. Щеки Эрена снова порозовели. Черт.