22 августа
MGMT - Little Dark Age
Была поздняя ночь. За окном на чёрном полотне неба повисла тонкая изогнутая линия месяца, мимо которого, словно птицы, пролетали военные самолёты, чьи вращения пропеллеров были заглушены двойными стёклами кабинета миссис Коул. Венди стояла на коленях возле дубового шкафа с выдвижными ящиками, небрежно выдвигая по очереди каждый из них и перебирая документы детей, чьи имена начинаются с буквы «А», а фамилии с буквы «У». Лёгкий шум за окном её нисколько не беспокоил, и при звучании летающих самолётов, в её мозгу даже не возникала мысль “наши” это или “не наши”. Её интерес к технологиям смертного современного мира затухал так же быстро, как и вспыхивал — в том числе к таким летающим аппаратам, как дирижабль, самолёт или вертолёт. Единственным источником света был лишь худой месяц, но девушке это нисколько не мешало. Пальцы ведьмы быстро скользили вдоль бежевых папок, пытаясь найти ту самую, где название гласило бы: «Анабель Уоррен». Во время поисков Бэт что-то злобно бормотала и напряжённо улыбалась. — …Мерзкая девчонка. Она думала, что эта пакость сойдёт ей с рук… — Венди напоминала себе миссис Коул во время телефонных звонков, но вместо голоса другого собеседника она слышала только свой громкий голос в голове. Эмоции настолько переполняли её, что молчать просто не хотелось — боялась оглохнуть от обрывков мыслей в мозге. — Но ничего-ничего… Она у меня ещё напрыгается…«Прямо в канаву.»
При последней мысли улыбка Венди приобрела безумно-истеричный оттенок. — Не то чтобы ты нравилась мне, моя тряпичная кукла Энни, но я думала, что ты не станешь никому сдавать меня. Ведь женская солидарность и всё такое! Proditor! Наконец, среди ровно одинаковых бежевых папок на глаза Венди попалась та, которую она искала. Из совсем тонкой стопки листов торчала бирка с именем «Анабель Мария Уоррен». Венди в победном жесте вскинула руки и даже не побоялась издать радостный и зловещий вой, — ведь миссис Коул ей больше не угрожает… Сделав небольшой поворот и постукивая каблуками во время танца, Бэт пересекла весь кабинет, следуя дорожке из лунного света, и плюхнулась в кресло миссис Коул. — Ох достанется тебе завтра, моя Энни… — пропела ведьма, закидывая одну ногу на другую и подпирая щёку рукой. Она уверенным и нетерпеливым движением раскрыла папку и возбуждённо облизнула губы.«Киара Гримм»
21 августа, несколькими часами ранее
Миссис Коул, яростно стуча каблуками по ступенькам лестницы, вела провинившуюся на самый верх, где в её кабинете множество дверей заглушали бы свист линейки и плач девчонки. На ум Венди пришли образы красно-синих прямоугольных пятен, что она видела у детей приюта, которые подвергались насилию со стороны миссис Коул или её помощниц в наказание за неподобающее поведение или вандализм. Наверняка заведующая приютом уже представляла, как будет поднимать руку с зажатой в пальцах линейком, а после наносить хлёсткий удар по нежной бледной коже хулиганки. По её морщинистому серому и раздражённому лицу можно было увидеть, насколько она хочет поставить Венди на место и привязать на цепь её детское своеволие. Миссис Коул становилась всё злее и униженней по мере того, как они преодолевали скрипучие ступеньки, а звонкий, почти детский смех Венди переходил в низкое хихиканье, а после вновь набирал силу и эхом отталкивался о голые стены приюта. На голову Венди потоком летели мысли ненависти и обиды, заполняя её уши таким шумом, что она могла проявить все свои негативные эмоции только через смех. В глазах рябило каждый раз, когда миссис Коул заводила её за очередной поворот, а её взгляд сам собой скользил по бесконечной деревянной глади пола, чёрным плитам на стенах и по бетону ненавистного ей цвета, от которого ей блевать уже охота.«Ненавижу. Ненавижу! Ненавижу!!!»
Венди чуть не споткнулась от чувства переполненности и ненависти. Миссис Коул что-то злобно рявкнула, но Бэт едва её слышала и не могла разобрать её грубые восклицания среди этих мысленных ругательств, криков и смеха в своём разуме.«Убить. Убить. Убить.»
— Убить… Убить… Убить… — прошептала Венди, задыхаясь от собственного приступа истерического хихиканья. Её мысли начали выходить наружу, и старая бывшая верховная жрица начала думать о том, чтобы воплотить эти образы из её разума в реальность. — Что ты там себе бормочешь?! — прошипела миссис Коул, которая была в бешенстве от того, что девчонка игнорировала её любые вопросы и просто смеялась, а сейчас вдруг начала что-то мямлить. Вместе с тем, как дверь в кабинет открывалась, эмоциональное состояние Венди быстро начало стремиться ко дну, а её смех становился всё тише и тише, пока девочка окончательно не замолкла. Та стадия, когда она не могла поверить, что это действительно происходит, закончилась, что означало начало действа. Венди схватила миссис Коул за предплечье и швырнула её через всю комнату по полу. Тушка женщины протащилась через весь кабинет и ударилась о стену, издав приятный ушам вывих кости. Комнату заполнил громкий болезненный крик. Венди устало вздохнула, чувствуя что лёгкие работают на пределе после долгого смеха, выбившего весь воздух из неё и её бесконечного потока мыслей, который сводил её с ума. Причинение кому-то боль дало ей некоторое облегчение. Она молча стояла в дверном проёме, оперевшись плечом о косяк и скрестив руки на груди. Глаза были широко распахнуты; за линзами чёрных очков виднелись красные глаза, чьи зрачки сузились до мелких точек; губы поджались и побледнели от давления друг на друга. Венди ничего не говорила и даже не моргала, но чем дольше она наблюдала, как заведующая приютом рыдает и лежит на полу, словно подбитая птица, а на её искажённым от ужаса и боли лице скользила золотая полоса света, идущего из коридора… В голове всё становилось немного проще и легче. Какое-то внутреннее напряжение чуть ослабилось, а отвращение к Уоррен на некоторое забылось. — Ох чё-ё-ёрт… Кто бы мог подумать, что мне так нужно выпустить пар? — Венди склонила голову на бок, снисходительно глядя на миссис Коул из под лба. Она сделала несколько медленных шагов в кабинет и закрыла за собой дверь, погружая комнату во тьму, из которой виднелось только два красных огонька. Во мраке послышался щёлканье замка, за которым последовали тихие шаги в сопровождении ансамбля состоящего из воя, всхлипов и каких-то бормотаний миссис Коул. Эти звуки только сильнее усилились, когда Венди неторопливо подошла ближе и села на корточки, приспустив очки на переносицу, чтобы рассмотреть старое наполненное чистейшим ужасом лицо директрисы. Кровавые глаза опустились чуть ниже, где одна рука женщины была вывихнута назад под неестественным углом, а другая сжимала крестик на шее. Это зрелище вызвало у Бэт небольшую улыбку, а потом она прижала ладонь ко рту и прыснула. — Ты думаешь, что какой-то дурацкий крестик поможет тебе? — Венди провела рукой по её шее, наслаждаясь тем, как хлипкие мышцы напрягаются под её пальцами. Потом она скользнула чуть ниже к верёвочке крестика, задержавшись на ней. Глядя прямо в тёмные слезящиеся глаза миссис Коул, Венди скользнула по верёвочке ещё дальше и нащупала деревянный крест, символизирующий для бывшей жрицы рабство. Негромко хмыкнув, Бэт грубо сорвала крестик и швырнула его в угол кабинета, где тот с глухим стуком упал в какую-то щель. — Ч-что ты х-хо-очешь от м-меня, д-демон?! — голос женщины сильно дрожал, как и её зрачки, которые метались с одного красного глаза на другой. Изящные брови и уголки губ Венди взметнулись вверх от её прозвища, которое она начала слышать в свой адрес всё чаще и чаще.«Ну, я могу подыграть.»
— Ну а что нужно обычным демонам? Душа, жертва и другие безделушки? Не-е-ет, это слишком скучно… — задумчиво и с издёвкой промурлыкала Бэт, сидя на корточках и уперев руки в колени. Она демонстративно постучала себя по подбородку пальцем, а потом громко хихикнула и прикусила подушечку пальца, будто ей в голову пришла какая-то очень забавная идея. — О, я придумала! Ты когда-нибудь пробовала на вкус человеческое мясо? От услышанного директриса пришло в шок и чистый ужас. Она замерла и смотрела на девчонку снизу вверх, прижавшись щекой к полу, пока слёзы и сопли катились по её щекам к переносице, где после скапливались на кончике носа и падали на пол, смешиваясь с пылью. Она больше не всхлипывала, боясь лишним звуком или движением губ спровоцировать демона. Естественно её язык никогда не касался человеческой плоти или крови. Венди хитро сощурила глаза и дьявольски захихикала. — Видела бы ты своё выражение лица! — Венди взяла миссис Коул за щёки и подтянула её лицо ближе к себе, чтобы она могла видеть как переливается цвет её глаз из кроваво-красного в другие оттенки, сочетание которых сводило директрису с ума. — На самом деле человеческое мясо не такое ужасное, как ты думаешь, особенно если оно твоё. — М-ясо? — Да, я могу отрезать для тебя, — одна из рук Бэт сжала бедро испуганной женщины, а потом Венди остановилась и с сожалением пожала плечами. — Но увы! Сейчас у меня нет времени на подобные развлечения, что, конечно, меня не сильно радует. Так что давай перейдём ближе к делу… Под «перейдём ближе к делу» Венди имела ввиду не самые хорошие вещи, судя по тому как нервно дрогнули её губы. Рука ведьмы, которая секунду назад была на щеке миссис Коул, переместилась чуть выше и схватила её за загривок. Она встряхнула её голову за волосы и осуждающе поцокала языком. От подобного грубого обращения директриса болезненно застонала и зажмурилась. — Знаешь, в этой ситуации даже есть свои плюсы. Теперь мне не придётся, по крайней мере, скрывать то, что я делаю. Будем играть в открытую! Надо же было этой рыжей твари всё так испортить! Жизнь только начала налаживаться. И вам стоило потерпеть меня всего лишь десять дней, прежде чем я уеду в школу и оставлю вас в покое навсегда. — Венди прыснула и прикусила губу, тряся голову миссис Коул за волосы. — Но что имеем — то имеем. Начнём с моих требований: ТЫ не мешаешь мне веселиться всю следующую неделю; ТЫ не выходишь завтра из своей комнаты с предлогом того, что тебе нездоровится; и, естественно, ТЫ никому не расскажешь о том, что тут только что произошло. Уяснила? Или ты хочешь, чтобы злой демон расколол твой череп и вдолбил это в твой маленький мозг, чьи клетки разрушаются от каждого выпитого тобою бокала джина? М? Через секунду каштановые волосы с седоватым отливом начали отделяться от головы женщины с неприятным рвущимся звуком. Миссис Коул заскулила и плотно закрыла глаза, страшась взглянуть в юное лицо демона, которое было настолько близко к её, что их носы почти касались. Было видно, что она испытывала боль, которую её слабое смертное тело едва могло терпеть.«Какое жалкое зрелище.»
Венди закатила глаза и отпустила волосы женщины, всё ещё сидя напротив неё на корточках. Голова директрисы рухнула на пол, и в темноте помимо громкого страдальческого стона послышался стук подбородка о пол. — Хватит скулить и отнесись к делу серьёзно. Я тебе даже не сломала руку, а просто вывихнула. Можешь считать, что тебе невероятно повезло, — Венди раздражённо вздохнула. — Кивни, если согласна на все мои условия. Миссис Коул медленно кивнула, утыкаясь носом в кровь, которая медленно растекалась под её подбородком. Старуху трясло от страха при мысли, что в её горло вкладут кусок собственной же плоти и заставят слизывать кровь с пола до последней капли. Не секрет, что демоны являются гнусными обманщиками, но безопаснее было бы согласиться с условиями девочки. — Отлично. Я рада, что мы договорились. — Бэт хмыкнула и встала, не отрывая пылкого взгляда от миссис Коул. Вид покрасневшего и мокрого от слёз, крови и соплей лица женщины приносил Венди величайшее удовольствие. Бывшая жрица издала тихий смешок и ленивым шагами обошла комнату, устремив взор к распахнутому окну. — Чтобы через полчаса кабинет был освобождён. Мне нужно ненадолго пойти и проветриться. — вслед за этими словами Венди выскочила из окна, прыгая на подоконник пониже.22 августа, утро
— Э-э.. Венди? — Анабель! Венди, стоя на пороге комнаты стукачки, широко улыбалась, не показывая, что события предыдущей ночи как-то отразились на её настроении или физическом здоровьи. Между кожей живота и гладкой чёрной тканью платья была зажата папка, прямоугольные очертания которой выпирали через сарафан. Из-за того, что Уоррен была слишком удивлена и встревожена появлением Венди в своей комнате, она ничего не заметила под её платьем. Судя по её неуверенному лицу и маленьким бегающим глазкам за толстыми стёклами очков, та ожидала, что Венди вернётся с менее весёлым настроем и подгиющейся от боли спиной. — Ты что-то хотела? — Да так… Поговорить о вчерашнем… — Венди в хитрой лисьей манере прищурила глаза и зашла в комнату, интерьер которой не отличался от её ничем вплоть до мутных неотмываемых окон и коричневого цвета старой мебели. Единственное, что отличало эту комнату от Вендиной — вторая кровать для соседки Анабель. — А-э…Да… Об этом. Ты наверняка злишься, но я уверена, что в будущем ты мне ещё скажешь спасибо. Тебе не кажется, что ты немного заигралась? Возможно ты думаешь, что очень забавно кидаться в других едой, провоцировать мальчиков или воровать вещи, но… — Спокойнее, моя дорогая, — Венди положила руки на плечи Анабель. Её ласковая усмешка внушала Уоррен спокойствее. — Не переживай так. Я не держу на тебя зла. — Ты не злишься? — Анабель облегчённо вздохнула и расслабила плечи. Венди покачала головой. — Ох, это хорошо. А то я очень переживала. Я ведь хотела, чтобы ты поняла, что твоё поведение не несло в себе ничего христианского. Я считаю, что наш долг, как нового поколения, избавить наш мир от грязи и остановить этот порочный круг из грехов, зла и безбожия. А мой долг, как старшую среди детей приюта, подталкивать вас на хорошее. Ты же не хочешь, чтобы твоя душа оказалась в аду? Уверена, что нет. Весь мир у меня с трудом получится изменить, но я могу начать хотя бы с этого места и тебя.«Ах, так ты наша маленькая моралистка? Интересно-интересно…»
— Ты правда не злишься? — Анабель понизила голос, смущённо взглянув на Венди. Несколько секунд Венди молчала из-за некого потрясения от мотивов её рыжей куколки. — Правда. Я не такая злопамятная, как ты, наверное, могла подумать, — Венди отпустила плечи Анабель и отступила на шаг. — Более того, я благодарна тебе за твоё беспокойство о моей душе. Возможно я действительно немного заигралась… — Да, — согласилась Анабель. — Твой поступок был вроде пощёчины, которая привела меня в себя. Я хочу выразить свою признательность тебе за то, что образумила меня, — Венди присела на кровать девушки и похлопала возле себя, как бы приглашая сесть рядом. Может дело в ее гипнотически ласковом голосе или в её удивляющих Анабель словах, но Уоррен послушно опустилась рядом с ней. — Ты благодарна? Правда? Даже после наказания миссис Коул? —Да, вышло не совсем приятно, но было почти не больно, — губы ведьмы дрогнули. — Однако, мне удалось, так сказать, остудить нашу директрису. У нас была долгая беседа, во время которой мы затронули множество беспокоящих нас обоих тем. Мы поговорили о войне, о возможном переезде. Ты же слышала, что всех детей города вывозят в более безопасные места? Есть высокий шанс, что вас тоже начнут вывозить, — во время разговора Венди делала вид, что вид серых стен комнаты её очень заинтересовал. Она говорила без запинок и очень спокойно, внушая умиротворение своей собеседнице. Прежде чем Анабель как-то могла ответить, Венди продолжила: — Также мы говорили о сиротах… Краем глаза Венди видела, как длинные тощие пальцы Анабель нервно зарываются в материал мышиного сарафана, вырывая ворсинки и растягивая нити. Большие глаза за толстыми линзами изучали профиль Бэт. — Знаешь, я часто слышала от других мнение, что в осознанном возрасте терять родителей гораздо тяжелее, чем в младенческом. Хотя в некотором смысле я бы поспорила с этим утверждением… — Венди задумчиво хмыкнула. — В этом месте столько детей, чьи родители просто бросили их. Странное чувство это… Засыпать в 2 часа ночи после очередной воздушной тревоги и холодной перловой каши, пока через соседнюю стенку у уха слышен плачь какой-то несчастной брошенки. В такие моменты у меня в голове возникает вопрос: они родились, потому что были кому-то нужны? Комната на минуту поникла в тишине; Анабель думала о чём-то, при этом пытаясь обработать смысл, который несли слова Венди; тишина не была неловкой, — сказанное Венди настолько въелось в голову девушки, что комфортнее было молчать. — Их бросили потому что их ненавидели? Они ничего не значат в этом мире? Смогут ли они пробиться к высотам, или они уже сломаны и их шансы скатились к нулю с той самой секунды, как от них отказались? Их жизни будут лишь мелкими вспышками, длящимися всего миг для этой вселенной? В чём причина их существования? — Я… Не… — Анабель издала нервный смешок, и её дыхание участилось. — Нет-нет, послушай. На самом деле мне искренне жаль их всех. Я хочу выразить своё сочувствие. Я хочу показать, что мне не всё равно, — Венди накрыла своими горячими ладонями тонкие кисти Уоррен, поглаживая пальцами её бледные костяшки. За чёрными стёклами не было видно, но Анабель чувствовала меланхолию во взгляде Бэт. — Знаешь, в том числе наш разговор был и о тебе. — Да? — глаза Анабель блеснули удивлением, а плечи всё вздымались и опускались от учащённых вздохов. Руки Венди приятно жгли. — Конечно. Миссис Коул говорила о тебе много хорошего, — Бэт улыбнулась краешком губ и перевернула руки Уоррен, обводя кончиками пальцев узоры на её ладонях. — Как я поняла, тебе исполняется в этом году 18? — Д-да, — голос Анабель приобрёл грустный оттенок. — Это в некотором роде очень печально. Тебя ведь выгонят и оставят на попечение судьбы предоставленной самой себе. Трудно жить молодым взрослым, когда вся и даже минимальная финансовая поддержка пропадает и приходится выживать самостоятельно. Сиротам вдвойне труднее, тем более в нашей то стране и в подобное время. — Мм… Наверное, — Анабель неуверенно согласилась, опустив взгляд на их сплетённые вместе руки. — Миссис Коул говорила, что жизнь у тебя не сладкая. Ты хорошая девушка. Жизненные ценности у тебя хорошие. Но… — Бэт на секунду задержала дыхание и сжала руки Анабель. — …Ты чувствуешь себя любимой? Миссис Коул сказала, что ты тут живёшь с самого своего рождения. Ты знаешь кто твоя мама? Венди, казалось, задела какой-то рычаг в девочке, который заставил её вспомнить о чём-то больном. Она учащённо дышала, а её глаза метались в разные стороны, как будто пытаясь найти укрытие от вопроса в шершавой поверхности пола или в пыльном углу за шкафом. — Нет. Я знаю только то, что её имя Киара. Неужели миссис Коул тебе рассказывала и о ней? — Уоррен судорожно вдохнула и проморгалась, отчего на линзах теперь были видны мелкие капли слёз. Она упёрла свой мокрый взгляд на их руки, которые они так и не расплели. — На самом деле нет. Она мне позволила взять кое-какую очень любопытную вещицу, — Бэт отпустила одну из кистей девушки и достала из под сарафана файл с именем Уоррен. Она протянула Анабель папку. — Все документы, контрольные работы, сочинения и рисунки. Приняв файл в руки, Уоррен нервным движением вытерла слезу с дужки очков. Бумага была тёплой после долгого пребывания под платьем Бэт, прижатым к её животу. Открыв файл, в глаза сразу бросились детские рисунки, бумага которых слегка пожелтела и помялась от неаккуратного обращения. Эти рисунки были отражением реальности, какой её видел маленький ребёнок в начале 30-х годов, когда небо было ещё чисто, дети спокойно ходили по улицам, зная, что оба родители дома, а город не был в руинах. Бурным воображением и детскими неумелыми ручками на этих картинах были изображены: животные, что ходили на двух ногах и были окрашены в несвойственные им цвета; голубые облака и белое небо; острая трава и бабочки, которые походили больше не больше брюхих мутантов. Больше всех выделялись картины, где присутствовали человеческие фигуры. Вероятно, та, что была с рыжими волосами и в очках — она сама. А высокий мужчина и женщина, чьи руки соединились бежевым карандашом с руками рыжей девочки…«Её личная несбывшаяся мечта и представление об идеальной семье. Отец, мать и дочь. Для полного счастья кошки только не хватает.»
— Скажи честно, ты украла это? — Анабель сняла очки и начала протирать их краешком своего рукава. Будь в Венди чуть меньше самоконтроля, она бы рассмеялась. — Обижаешь, — ведьма с наигранной оскорблённостью свела брови. — Может я в последнее время и не была ангелом, но теперь я осознала свои ошибки. Я уверяю тебя, что миссис Коул абсолютно добровольно. Не дождавшись какой-либо реакции или ответа от девушки, Венди отодвинула рисунки в сторону и взяла в руки сложенный вдвое листок пергамента. Открыв его, Венди увидела в начале текста толсто-выведенные чёрные буквы, складывающиеся в надпись «Мои цели в будущем». Венди успела разглядеть помимо темы сочинения только круглое пятно от кружки с чаем и некоторые особо выделяющиеся слова, как «мама», «я», «Бог». А потом Анабель вдруг выхватила пергамент из её рук и со смущённым видом начала складывать все листки в папку. — Не читай это, — сказала Анабель так, словно Бэт открыла не папку с её детскими мечтами, а ящик с нижним бельём. — Тебе нечего тут стыдиться, Анабель. Иметь родителей это одно из само себе разумеющихся желаний любой сироты, — Венди успокаювающим движениев нежно погладила Уоррен по спине. — Не стыдись. Я всё понимаю. Ты можешь мне доверять. Расскажи мне всё. Ты хочешь увидеть свою маму? — она перешла на трепещущий душу шёпот. Издав ещё один дрожащий вздох, Анабель вытерла слезу и опустила голову на свои колени. Во время каждого всхлипа её ссутуленные плечи вздрагивали. — Я просто всегда, всегда думала, что в том, что я нахожусь именно здесь имеет смысл. У Бога на каждого есть свой замысел, и мне приходиться нести это бремя. Я всегда принимала свою жизнь и то, что она мне преподносит. Я не позволяла себе даже на секунду надежде появится во мне, но… Агха-ха… — Анабель открыла рот, издав жалобный вой. Ведьма отвечала ей лишь успокаивающими поглаживаниями по спине. — Но может… Может меня на самом деле хотели? Может были какие-то обстоятельства, которые заставили мою маму оставить меня здесь? Может это не просто божий замысел? Хотя… — девушку снова сорвалась на плач, спрятав лицо в коленях и сжимая пальцами своё платье. — Тише-тише, — ласково пробормотала Венди, скользя пальцами по позвонкам Уоррен. — Я понимаю, насколько это разрывает это. Чтобы до конца понять через что ты проходишь, нужно родится тобой. После каждого утверждения Анабель активно кивала, как бы соглашаясь, что она самый несчастный человек, дилеммы которого едва кто-либо понимает. В своих мыслях Бэт напоминала сама себе:«Приподними краешки губ. Наклони голову набок. Утешающе погладь по спине. Обними.»
Рука с острыми ногтями скользнула со спины Уоррен под её бок, чтобы притянуть себе в объятия. Девушка, как и подобает тряпичной кукле, не сопротивлялась и пала в её крепкие тёплые руки, как будто Венди была её спасательным кругом.«Всё хорошо? Всё хорошо! Всё хорошо.»
Ей пришлось это прорепетировать мысленно несколько раз, чтобы подобрать правильную интонацию. — Всё хорошо, — положив руку на рыжий затылок девушки, она притянула её чуть ближе и прижала лицом к своему плечу. — Неведение и отсутствие веры — корень твоей неуверенности. Отсутствие веры — это удел атеистов, но мы ведь христиане! — кажется, эти слова подействовали на её куколку потому, что она перестала плакать. — Лично я верю, что ты была желанна. Анабель молчала, потираясь подбородком о сильное тёплое плечо девушки. Слезы пропитывали рукав платья Бэт. — Ты хочешь увидеть свою мать? — неожиданно для Анабель прозвучал вопрос у её уха. Она надела очки обратно и удивлённо посмотрела на Венди. — Единственное, что мы знаем о ней это её имя. Я посмотрела в справочнике в библиотеке. Благо имя у неё редкое, так что найти её возможный адрес проживания было не так уж и сложно. Вопрос только один: хватит ли тебе смелости? — Ты же сейчас не серьёзно? Не-е-ет… Ну не-е-ет… — у Анабель был такой тон, будто она до конца не могла поверить в сказанное Венди. — Миссис Коул нам не позволит… — Позволит. После предыдущей ночи мы стали близки как никогда, — Венди хмыкнула и заправила волосы Анабель ей за ухо. — Давай ночью… — Ночью?! — возмущённо перебила её Уоррен. — С ума сошла? Это плохая идея. А вдруг начнуться обстрелы и воздушная тревога? — Если такое случиться, то мы попросимся кому-то в бомбоубежище. — А если…?! — Успокойся, — она переместила руки на её плечи чуть сжала. — Тебе следует отмести все эти сомнения. Кто знает, возможно это будет твой последний шанс узнать о своих предках, прежде чем всех детей будут вывозить из Лондона. Ты же не хочешь, чтобы неведение тянуло твою душу камнем вниз? Уверена, что нет. Анабель, всё ещё неуверенная, как обернётся возможная встреча с её мамой, не спешила отвечать. Она требовалась в небольшом толчке. — Ты веришь мне? — спросила Венди сладким голосом, наклонившись к её уху. Долгие годы работы с детьми повлияли на то, как она старалась выдавливать свой голос, задействовать мимику и касаться руками Анабель, напоминая заботливую мать. Безмолвие со стороны её куклы продлилось ещё пол минуты. — Да.* * *
— Держи голову прямо и не смей показывать своё беспокойство. Никто, включая мою куколку Энни, не должен знать, что в нашем приюте что-то идёт не так. Поняла? — Венди с небрежностью махнула ей рукой, глядя на своё отражение в зеркале. Она стояла в спальне миссис Коул, поправляя свой внешний вид и поведение директрисы, чьё страдальческое лицо и искривлённая осанка её весьма раздражала. Всё в сегодняшний день должно было пройти идеально. — Вернусь сегодня поздно. По возможности старайся не покидать спальню, но если произойдёт непредвиденная беда, то веди себя естественно. Если начнуться обстрелы и воздушная тревога, то сделай всё возможное, дабы другие не задумались о моём или мисс Уоррен отсутствии. Уяснила? — ведьма повернулась спиной к зеркалу и пригладила край сарафана. Коул уже в третий раз за пятиминутный разговор начала теребить повязку на руке, что была зажата под определённым углом, напоминая лапку жалкую лапку динозавра. Кивнув, женщина сморщила нос. Каждое её движение, немые слова о помощи, читавшиеся в мокрых глазах, затхлый воздух, что пропитался запахом сладкого алкоголя, — всё это действовало на нервы Бэт. Она издала злой смешок, из-подлобья смотря в очи Коул через отражение и резкими движениями приглаживая свой воротник. — Что? Это что за кислая мина? — Бэт резко развернулась и упёрла руки в боки, строго взирая на миссис Коул. — Я вроде уже говорила, чтобы ты вела себя как обычно. Улыбнись. Превозмогая боль и дрожь, женщина слабо улыбнулась. С пластырем на подбородке, залёгшие носогубными морщинами и синяками под глазами улыбка выглядела пугающе, но это было большее, на что миссис Коул сейчас была способна. — Отлично. Теперь скажи, что всё хорошо. — Всё хорошо, — тембр Коул предательски дрогнул, выдавая истинные эмоции. — Звучит неубедительно, — Бэт насмешливо склонила голову и неодобрительно цокнула языком. — Повтори. — Всё хорошо! — Ещё раз. — Всё хорошо, — твёрдо и в последний раз повторила директриса. Губы Бэт вытянулись в широкую улыбку. Искренняя, любящая жизнь и величественные зрелища. — Молодец. Не забывай улыбаться. Всё же менее чем через полторы недели я уеду, оставив это паршивое место. Это ли не праздник? — с этими словами, которые якобы предназначались для того, чтобы подбодрить, Венди Бэт покинула комнату. Когда она спустилась на первый этаж, ведьма увидела уже одетую и готовую к выходу её куколку Энни. На ней было всё тот же простенький бедный сарафан серого цвета, но теперь поверх была надета лёгкая кофта зелёного цвета — та, что была получена из пожертвований. Та наматывала круги по прихожей и производила серию странных движений руками головой, при этом бормоча что-то невнятное. В этот момент её лицо было взволнованным, возбуждённым и даже в какой-то мере встревоженным. Казалось, она вела или представляла как ведёт с кем-то диалог, а её непроизвольные движения телом и шептания выбивались в реальный мир из её выдуманного разговора. Ощутив на своём затылке чей-то изучающий взгляд, Уоррен обернулась. — О, ты пришла. А я уже как десять минут тут жду тебя, — Анабель смущённо улыбнулась и протёрла окуляры. Вскинув брови, Бэт взглянула на настенные часы над дверным проёмом. — Сейчас 9 часов. Я очень пунктуальна в встречах, которые сама запланировала. — Да-да, просто я была очень взволнована и собралась немного раньше. Понимающе улыбнувшись, Бэт направилась к выходу, а девочка, возвышающаяся над ней на голову, сразу же последовала за ней. Волнение, источающее девочкой за спиной Венди было физически ощутимо. Страх и неуверенность за часы обдумывания сцен предстоящего воссоединения покинули её, оставив только трепет, радость и надежду. — Идём. Они вместе вышли на улицу и, не теряя времени, пошли направо, следуя тротуару, бортики которого неслабо потрепало. Небо было окрашено в ярко оранжевый, а там, где уже сгущались сумерки, оно становилось розовым. Атмосфера последних летних деньков отдавала очень приятной атмосферой, оставляя на языке сладковатый привкус цветов и мёда. Сами по себе цветы ни разу не сладкие, но часто, когда мы чуем ароматы, приятные они или нет, сразу представляется их вкус. Венди поставила ногу на бортик тротуара и несильно подпрыгнула, чтобы поставить и вторую ногу. Теперь её голова была на том же уровне, что и голова Уоррен. Ведьма шла с ней рядом, ступая по краю дорожке и с лёгкостью балансируя на узкой поверхности, которая в какие-то моменты обрывалась, и Бэт приходилось делать длинный скачок, чтобы допрыгнуть до места, где тротуар возобновлялся. Венди знала куда идти, естественно. Анабель требовалось лишь идти за ней. — Тут не далеко. Пешком идти минут сорок-пять, может чуть меньше, — предупредила Бэт, запрокидывая голову к небу. — Ах, такой чудесный вечер. Не находишь? — А? Да… — согласилась Анабель, хотя её мысли были вообще не о том. Шаги её были широкими и быстрыми, выдавая нетерпение. Она бы пошла ещё быстрее, если бы знала дорогу, а так ей приходилось полагаться на своего гида. По большей части они всю дорогу молчали, только изредка перебрасываясь короткими фразами. Бэт позволила девочке подумать в тишине, чтобы та тщательно проанализировала своё прошлое, настоящее и будущее, скрывающиеся за дымкой неизвестности, но преисполненное её верой. — Анабель, позволишь вопрос? — спросила Бэт, сложив руки за спиной и уверенно идя вперёд. В алых глазах читалось предвкушение конца 22 августа. — Что будет первое, что ты скажешь при встрече с мамой? — Мм… Честно, я не знаю, — неуверенность вернулась в интонацию Уоррен. Она прикусила губу и чуть не споткнулась. Венди слишком резко вырвала её из фантазий, где она явно не раз за сегодня представляла первую фразу, что должна была сорваться с её губ, как только пред ней представиться мать. Но в голову ничего естественного ей не шло. — Что на счёт твоих действий? Я имею ввиду на долгосрочную перспективу. — Ну, это будет зависеть от неё, но если всё будет хорошо, то… — девушка задумалась. — После совершеннолетия я могла бы жить отдельно. Я могла бы видеться с ней, или даже взять с собой и переехать туда, где всё мирно. — Интересно, — невыразительно прокомментировала Бэт, поверну лицо обратно на дорогу, гуда лункой светили последние лучи палящего солнца. На мгновение они снова перестали разговаривать. — Я тоже хочу задать вопрос, — неожиданно выдала Уоррен, смещая шаги в сторону, чтобы идти с девочкой рука об руку. — Какими были твои родители? Шаг Венди остановился. Замерев, она невыразительно уставилась в спину Анабель, которая непроизвольно сделала ещё несколько шагов, а потом тоже остановилась. Наверное, ей стоило ожидать подобный вопрос от её куколки Энни, учитывая, что Венди спрашивала её почти о том же, и любопытство со стороны Анабель был естественным результатом их диалога. Но Венди не часто вспоминала их. То есть, она много раз упоминала их имена, когда говорила что-то о величии своей родословной или кичилась могуществом своего папы. Но сами их лица, отношение, любовь, характеры приходили на ум редко. — Они были… — Венди посмотрела на раскрошенный асфальт под ногами, стараясь подобрать подходящее слово. — …Со своими странностями. — она возобновила шаг, но теперь улыбка её стала задумчивой, отстранённой. Анабель тоже продолжила ход, рассматривая бледное очертание лица девочки. — Странностями? Кем они были? — Мой папа был…«Жрецом Церкви Ночи.»
Подумав, как можно будет поменять и интерпретировать это звание, Бэт ответила: — Священником. Глаза Анабель с восторгом расширились. — Правда? Это чудесно! — в её словах слышалось чистое уважение. Бэт хмыкнула и широко улыбнулась, проводя языком по верхнему ряду зубов. В её фантазиях всплыло лицо Анабель в сценарии, где она узнаёт какие яркие и кровавые жертвоприношения и вакханалии любил осуществлять Оскар Бэт. — Ох, ещё как, — согласилась она. В её ответе прозвучала тень иронии, которую Анабель не заметила. — А кем была твоя мама? Теперь в воспоминаниях нарисовался образ статной высокой женщины, чьи киски с длинными пальцами скользили по воздуху, управляя детскими голосами. Потом вспомнились и те моменты, как те же материнские руки держали длинную металлическую палку с мелом на конце, вычерчивая на полу круг с символами для призыва демона. — Она…«Учительница, ведущая уроки демонологии и сатанинского хора.»
— …Она была учительницей в церковном хоре, а ещё преподавала историю. Бэт упивалась восхищением Анабель. Ей приносило грязное удовольствие видеть трепет девочки перед личностями, которые имели прямое отношение к богохульству, каннибализму и несли некоторые фашистские идеи, против которых сейчас борются их “отцы”, “сёстры” и “братья”. — Хочется верить, что мои родители такие же хорошие как и твои, — Уоррен мечтательно вздохнула и взволнованно подпрыгнула, продолжая ходьбу. — Жаль, что их не стало. — Да, Бог забрал их у меня, — Бэт тихо промурлыкала, вновь задирая подбородок к небу и начала обводить глазами облака. — Но не расстраивайся. Теперь они рядом с ним на небесах, — Анабель ободряюще улыбнулась. Десяток метров они прошли в молчании, наслаждаясь обществом друг друга приятными мыслями, подслащённые верой. Но в воздухе оставалась некая недосказанность. — Слушай… Я тут ещё кое-что хотела спросить тебя… — Анабель слегка нахмурилась, глядя себе под ноги и секунду колеблясь. — Помнишь вчера, когда ты вернулась домой с Реддлом ты мне кое что сказала? “Хочешь поиграть? Поиграем.” Эм… Что ты хотела этим сказа..? — Кажется, мы почти пришли. Анабель остолбенела. Теперь небо стало ярко красных и фиолетовых оттенков, но больше того, что находится на небесах, их привлекло то, что на земле: бесчисленные бары, из которых доносились громкие пьяные распевы и смех; стрипклубы и бардели, заглянув краем глазом в которые можно увидеть прекрасных девиц, работающих в определённой развлекательской сфере; пропахшие сигаретным дымом магазины с секс-товарами; переулки, которые следует обходить стороной. — Эт-то… — Анабель почти не могла вымолвить и слова. Лицо выражало полнейший шок. — Лондонский “Квартал Красных Фонорей”, если так можно выразиться, — ведьма отпихну ногой пустую бутылку, а потом взяла остолбеневшую Анабель за руку и повела в этот обитель похоти. Ступая след в след за Бэт, Уоррен озиралась по сторонам. Из бара, мимо которого они проходили, вышвырнули низкого старичка, который в пьяном бреду упал им под ноги. На нём были рваные обноски; его редкие грязные волосы спадали ему на спину; щёки его были красные от алкоголя, и от него несло острым смердящим запахом. Старик невнятно, но явно с недовольством что-то пробубнил и остался лежать на земле. Венди, как ни в чём ни бывало, медленно и легко переступила через тело пьяницы. Она это сделала настолько медленно, чтобы Уоррен успела разглядеть обстановку в баре. Уоррен увидела, быстро ускользающую за дверью заведения картину того, как некая откровенно одетая женщина сидит на барной стойке, а её за бёдра щипает посетитель, набивая резинку торчащих трусиков деньгами. Анабель судорожно вздохнула, глядя, как дверь бара закрывается. Эта картина её ужаснула. — Какое… Ужасное место, — прошептала она, сжав руку Венди. Та лишь в ответа незаметно ухмыльнулась. На этой улице было очень грязно. Наркоманы и любители плотских утех были не разборчивы в том, куда кидать мусор, будь то бычки, бутылки или прочие помои. Вывески ярких заведений удовольствий были выключены, чтобы не привлекать внимания сверху. Хоть и была война, на улице всё равно было немало людей. Наверняка лет пять назад это место было ещё ярче… Всё в огнях. — Девочки, вы что, заблудились? — насмешливо крикнула им какая-то женщина с высоким начёсом чёлки и выразительной красной помадой на губах. Во рту у неё была жевательная резинка, которая немного окрасилась в красный из-за косметики. Вокруг женщины была группа из её “коллег”, чей громкий хохот был слышен на всю улицу, после прозвучавшего вопроса от их подруги. — Девочки, ну вы куда? Оставайтесь вместе с нами! — послышалась ещё одна фраза и громкий смех, когда Венди и Анабель проигнорировали их. Смех женщин, работающих в сфере проституции, зазвенел в ушах Уоррен, и у неё начали трястись руки. Сфера проституции — только два этих слова вызывали в ней ужас. Они сильно выделялись из прочего окружения, поэтому повышенного внимания было не избежать. Бэт шла уверенно и прямо, будто не замечая многочисленные взгляды свысока, полные интереса, насмехательства, а в некоторых случаях — похоти. На Анабель подобное отношение отражалось негативно. Ей хотелось вернуться обратно в приют и забиться куда-то в угол, лишь бы подальше от всей этой грязи. — Кажется нам… — Венди остановилась и постучала пальцем по подбородку. Она начала оглядываться, пытаясь найти подходящий путь. Увидев узкий тёмный переулок, она кивнула в сторону него и потащила за собой Анабель. — Туда. В переулке было темно, и свет с улиц почти не пробивался туда. Стены были из красного кирпича, ноо девочки старались к ним не прикасаться, ибо запах был зловещий: кажется, блювотина, моча и какие-то помои, которых было здесь ещё больше, чем не главной улице. Позади Венди послышался громкий писк. Она обернулась и увидела, что за ногу Уоррен ухватилась какая-то худощавая женщины с костлявыми руками и бледной кожей. На её голову был наброшена ткань, а худая и покрытая язвами рука тянулась к ним, пока вторая крепко сжимала щиколотку Уоррен. — Де-е-еньги… — хрипло начала клянчить женщина, тряся рукой. Её наркоманская жалкая гримаса действительно придавала ей вид мумии. Венди хмыкнула и пнула женщину по руке носком туфли. Нищая, как раненная собака, заскулила и отползла назад во тьму. Её пустые глаза, не ведающие уже жизни без дозы, злобно смотрели на них снизу-вверх. — Венди! Зачем ты так? — возмущённо воскликнула Анабель. — А что такого? — спросила Венди, пожав плечами. Потом она с пренебрежением уставилась вниз на наркоманку и покачала головой. — Мы не спонсируем чужие зависимости. Пойдём, Анабель. И они пошли дальше, даже не остановившись, когда услышали за спиной хриплое “шлюхи”. Анабель чувствовала, что её вот вот вырвет от запаха, от холода и чувство грязи, которое оставило прикосновение той нищей женщины в переулке. Хотелось принять душ и оттирать свою кожу на ноге до тех пор, пока не покажется мясо. — Воистину мерзкое место. Интересно, что в таком месте забыла Киара? — ведьма задумчиво прикусила губу. Эти слова навеяли сомнения Анабель.* * *
— Не здесь же! Анабель и Венди остановились на перекрёстке переулка, куда с главной улицы теперь хорошо попадал свет, как будто какие-то высшие силы хотели, чтобы куколка Энни могла запечатлеть сцену того, как незнакомый мужчина средних лет в очках и костюме прижимает к мусорному баку лицом девушку с блондинистыми крашенными волосами. Её платье было задрано до талии, а под ним не было нижнего белья. Это был спектакль судьбу, срежиссированный специально для Анабель Уоррен. — Я заплатил своими деньгами. Я клиент, и именно я выбираю, где трахать тебя, — холодно ответил мужчина, одной рукой сжимая бедро девушки, а второй грубо сжимая её волосы на затылке. Он двинул тазом вперёд и прижался, выпирающейся через штаны эрекцией к её обнажённой заднице. — Н-но! Ах! — девушка от неожиданности движения застонала. Её щека плотно прилегала к крышке мусорки. — Но там дети смотрят! Повернув голову, он увидел Венди и Анабель. С широкой улыбкой на лице, Венди наблюдала за представлением, а Анабель, которую она всё ещё держала за руку, густо покраснела и в ужасе закрыла рот рукой. Этот кадр был воплощением её ужаса. Казалось, Бог давно покинул этих людей, в чьих сердцах не было места ничему, кроме разврата и желания заработать денег всеми доступными способами. — И-идём… — прошептала Анабель, сдерживая желание вырвать содержимое своего желудка на землю. Она потянула её за кисть, но Венди твёрдо, не шелохнувшись, стояла на месте. — Стойте! — крикнул им мужчина. Анабель замерла, крепко сжимая пальцы Венди. — Не уходите. Смотрите. Дыхание Уоррен стало рваным и быстрым, пока мужчина расстёгивал свой ремень. Его брюки, нижнее бельё и ремень с металлическим звуком упали на землю, обнажая затвердевший член. Он неторопливо взял в толстые пальцы свой эрегированный орган и направил его в лоно, затаившей дыхание блондинки.«Как интересно.»
Венди от накатившего возбуждения закусила палец, наблюдая, как кончик члена мужчины с очками входит в промежность девушки. Это было не сексуальное возбуждение. Это было какое-то более извращённое возбуждение от смешанных чувств которые окружали её. Это отвращение, страх, боль, отчаяние, сексуальная неудовлетворённость. Сама абсурдность ситуации вызывали в ведьме острые ощущения. — А-а-а-ах!!! — блондинка громко захныкала, когда её клиент агрессивно двинул бёдрами вперёд, полностью входя в неё и вжимая в крышку мусорки. Мужчина во время всего процесса оставался с каменным лицом и не отводил взгляда от девочек, начиная ритмично двигать бёдрами. Анабель была в ужасе. Её взгляд был направлен туда, где пенис безэмоционального мужчины скользил вовнутрь складочек проституки, а потом наружу с очень противным липким звуком. Женские стоны, вскрики и звучания шлепков кожу о кожу эхом отражалось о кирпичные стены, заполняя слуховые каналы Уоррен. — Мгх! Ах! Ммм… — Блондинка громко постанывала, слегка двигая бёдрами навстречу. Её светлые локоны растрепались от хватки мужчины и упали ей на порозовевшее лицо, в то время, как клиент наклонился корпусом вперёд и прижался грудью к её спине. Его грубая мазолистая ладонь переместилась с волос проституки на её грудь, сильно сжимая и массируя сосок через ткань. Анабель тихо заскулила и сняла очки, чтобы спрятать этот спектакль за мутной дымкой плохо зрящих глаз. Она никогда не лицезрела подобный процесс, а тем более не участвовала в нём из убеждений, что невинность надо хранить до свадьбы. — Венди-и, прошу-у-у! Пойдём отсюда! — шёпотом взмолилась она, отпуская руку Бэт. Она хотела уже пойти дальше по переулку, но Венди её остановила, схватив за предплечье. Захват был таким сильным, но казалось, будто девушка хотела сломать ей руку. — Стой и наблюдай, — зловеще прошептала ей на ухо Венди Бэт, обжигая шею дыханием. Слова девушки жалом впились в её ухо: обожгло щёки, защипало глаза. Её голос утратил нежную, сладкую как у матери манеру и стал жёстким, очень властным. Это очень напугало Анабель, поэтому теперь она стояла смирно. Стоны боли и удовольствия стали громче, а интервалы между мокрыми шлепками — короче. Перед глазами всё было мутное, и воображение Уоррен всё само дорисовывало: лица, эмоции, формы. — А-ах! Чёрт! Мммх! На месте голоса блондинки ей слышался голос мамы, каким она всегда его представляла. — А-а-ах… Ннн… — блондинка ахнула от боли, почувствовав как пальцы клиента щиплют её за сосок. Теперь на месте мужчины она видела безликий образ своего отца, который оплодотворял её мать более 17 лет назад. — Ай! Больно! Возможно они занимались этим здесь, где бомжи не стеснялись опорожняться прямо на стены, а наркоманы закидывались всякой гадостью. — Заткнись, — прошептал мужчина, делая теперь более глубокие движения, отчего яйца шлёпались о гладкую задницу проститутки. Хотя была и вероятность, что её зачатие произошло в одном из тех стрип-клубов, мимо которых они проходили буквально десять минут назад. Наверное, в таком сценарии её папочка, уже знатно подвыпивший, засовывал последнюю купюру в трусики её мамочки, а потом та ублажала его в приватной комнате, широко раздвинув ноги. Анабель тихо зарыдала и облокотилась спиной о стену, скатившись вниз и закрыв лицо руками. — Ммм… — постанывания и звуки скользящего в вагине пениса не прекращались. Раскачиваясь взад-вперёд, Анабель пыталась поймать ртом воздух. Под носом жгло от соплей, а горячие слёзы скатывались по щекам к подбородку. Осознание её ломало. — ВЕНДИ, ПОЖАЛУЙСТА!!! Я НЕ ХОЧУ НА ЭТО СМОТРЕТЬ!!! — А-А-А-АХ!!! — в конце соития послышался последний громкий вскрик. Мужчина быстро достал орган и излил сперму на копчик блондинки. Всё закончилось. Анабель тихо всхлипывала на полу, закрыв лицо дрожащими руками. Стряхнув остатки белой жидкости с обмякшего члена, мужчина одел обратно одежду, что была под ногами, а после пошёл дальше по переулку. Издалека виднелся лишь маленький огонёк, а потом густой сигарный дым. Проститутка в это время продолжала лежать животом на мусорном баке, совершенно обессиленная, пока по её обнажённым бедрам стекали капли семени. Она громко и прерывисто дышит, стараясь прийти в себя после такого ошеломительного опыта. Венди же смотрела на всё это с забавой. В особенности ей нравилось видеть, как Анабель рыдает, сжавшись как ребёнок, пока все её представления о ней самой рушились у неё на глазах. — Вставай. Твоя мамочка ждёт тебя, — промурлыкала Бэт, протягивая руку девушке.* * *
Через пять минут Анабель еле плелась по лестнице за Венди, которая активными прыжками перепрыгивала ступеньки и напевала, застрявшую песенку в мозгу. Уоррен даже не потрудилась надеть очки. Упадёт — какая разница? — Не вешай нос, моя милая Анабель. Твоя жизнь только начинается! — с этими ободряющими словами— как Анабель думала — Венди постучала в квартиру номер 4. Она не обратила, что табличка с именем была сильно поцарапана, как будто кто-то хотел зачеркнуть имя. Когда через двадцать секунд дверь не открыли и даже не послышались шаги, Бэт снова постучала. Вслед за ещё одним стуком последовали тяжёлые шаги, в которых Венди сразу ощутила недовольство. В следующую секунду дверь открыл толстый мужик, который стоял на пороге в одних трусах и грязной майке. Взгляд Бэт сам собой метнулся к его бледным ногам, покрытым густым волосяным покровом, а потом она с обычным её снисхождением посмотрела на лицо мужчины. Его черная жёсткая борода и волосы были растрёпаны, а синие глаза слегка косились. Создавалось такое ощущение, что они только что оторвали человека от сна. — Добрый вечер, чё надо? — сонно спросил он, протирая глаза. Венди ожидающе посмотрела в измождённое лицо Уоррен, какбу говоря, что это её забота. — Эм-м… Простите, если разбудили вас… — Разбудили, — согласился мужчина, кивнув. Напряжение собралось в плечах Уоррен, и та ссутулилась. — Киара Гримм случайно не в этой квартире проживает? На почтовом ящике написано её имя. — Нет, эта дура уже как сто лет тут не живёт, — раздражённо ответил мужик, прильнув лбом к дверному косяку. Анабель уже в третий раз за день, ощутила, как глаза щиплят слёзы. Венди с притворным любопытством склонила голову на бок. — Что с-случи… — в горле застрял ком, и Анабель было трудно закончить вопрос. — Та скопытилась она! Точнее снаркоманилась! Всё, допрос окончен. Возвращайтесь туда, откуда вы пришли. А то небезопасно в такое время малолеткам гулять! — следом последовал громкий грохот закрывающейся двери. — Ха! Как грубо! — Бэт фыркнула и подняла руку, чтобы ещё раз постучаться, но Уоррен взяла её за запястье и покачала головой. Её опустошённый взгляд был направлен в пространство. Блеск надежды или какой-либо веры исчез в её глазах, а значит предпоследний этап их маленького приключения был завершён. Терпеливо выжидая вердикта куколки Энни, ведьма рассматривала её сухие щёки, покрасневшие и раздражённые от соплей и закусываний губы… Картина её осознания так навеявала вдохновением. — Идём… Домой… — попросила она, задвигая на переносицу очки и поворачиваясь к лестнице.* * *
Они покинули квартал красных фонарей. Всю дорогу её куколка Энни молчала, а Венди позволяла тёмным мыслям идеям засесть в голове сиротки. На улице окончательно стало темно, но Уоррен была так погружена в свои раздумья, что не заметила странный факт того, что на Венди были солнцезащитные очки. Кажется, по пути они свернули куда-то не туда, потому что это было явно не та дорога, по которой они изначально шли. Но им обоим было всё равно, так что они просто продолжили идти прямо. — Давай передохнём, — предложила Венди, когда они дошли до высокого моста над небольшим прудом. Венди подошла к краю моста и облокотилась о перила. — Холодно, — прошептала Анабель, вставая рядом с ней и обнимая себя за плечи. Они стояли и смотрели в пропасть, не разговаривая, но теперь между ними повисло напряжение, будто они обе знали, что им надо обсудить некоторые вещи, обещания, того, что не случилось… — Выходит, я ошибалась. Ты действительно была никому не нужна, — с холодной улыбкой выдала Бэт, склонив голову вниз к пруду. Лицо обдавало холодным воздухом. — Да, — Анабель скривила губы в страдальческой гримасе. — И мать у тебя нежилец… — Венди хмыкнула и повернулась спиной к пруду, облокотившись локтями о перила и вглядываясь наверх в небо. — Ну, зато теперь она рядом с нашим отцом всевышним. Это ли не повод для радости? — Я не думаю, что она там, — честно ответила Анабель. Удивлённо вскинув брови, Венди широко улыбнулась. Слова девочки её приятно удивили и развеселили. — Ты думаешь, что она в Аду? — Возможно. Невнятная реплика Уоррен ещё больше подняла настроение ей. Энни точно думает, что её предки в аду, но сказать вслух «да» ей не хватает духу. — И кем это делает тебя? — ведьма наклонилась к её щеке, заправляя рыжую прядь девушке за ухо. — Я… — … Порождение одного из смертных грехов? — шёпотом дополнила её предложение Бэт, смакуя это слово. «Грех» почему-то отдавал ей очень приятным, сладко-острым вкусом на кончике её языка. — Похоть. Приятный грех. Им пропитана вся та улица. Если ты результат похоти, то что ждёт тебя после смерти? Ад? Или всё же происхождение не имеет значения? — Не знаю. Возможно моя жизнь это моё наказание за все грешения моих предков. Может быть Бог уже наказывает меня, — Уоррен уставилась на свои руки, у которых был приступ тремора. — Интересная версия, — Бэт одобряюще закивала. — Ну и что теперь будешь делать, зная, что ты никому и никогда не была нужна? Тревога окутала Анабель, и ей было трудно устоять на собственных же ногах. Она опустила руки в темноту и издала долгий вздох, наблюдая как её длинные кисти болтаются над пропастью. — Ты же хотела менять мир. — Это бесполезно, — пессимистично отрезала Энни, вглядываясь в тёмные пучина пруда, что был там далеко под ними. — Сколько бы хорошего я не привнесла в мир, греха и грязи будет всё равно больше. — И какой тогда смысл твоего существования? — Венди ехидно, подобно демону, ухмыльнулась. Она не ждала, что подросток ответит, а задала этот вопрос просто, чтобы та задумалась. Пусть молчит. Пусть останется со своими демонами наедине. Поставив ногу на перила моста, Венди подтянулась и встала на них, расправив руки в стороны, подобно птице. — Скажи, Бог, в чём смысл жизни Анабель Марии Уоррен?! — во весь голос закричала Венди, обращаясь к небу. Как и ожидалось, ответом был её же вопрос, который эхом разносился повсюду. — Молчишь, да?! Как обычно? НУ И ПОШЁЛ ТЫ К ЧЁРТУ!!! — Венди громко расхохоталась, распугивая звоном своего тембра птиц, засевших в деревьях. Анабель никак не отреагировала на её перфоменс. — Наверное Бог покинул меня, — Уоррен с грустью сжала крест, висящий шее. — А может его и вовсе никогда не было рядом. — Да, раз всё так обернулось. Ты никому ненужное греховное отродье. Почему ты живёшь? Анабель теперь поняла. В её существовании абсолютно не было никакого смысла, а её сентиментальное и наивное желание улучшить мир — пустая трата времени и далёкая неосуществимая мечта, которая в миг прахом прошло сквозь её пальцы. Наверное, подобное под силу только Богу, но если он не может предотвратить зло, то он не всемогущий! Если Бог не желает препятствовать злу, то он вовсе не добр! — У меня нет цели, — с этим осознанием Анабель Уоррен впервые почувствовала себя в сознании, будто её окатили холодной водой после долго сна. Чтобы было удобно, Анабель приподняла платье и начала перелезать через ограждение моста, в то время, как Бэт стояла рядом и ничего не делала чтобы помешать. Когда ступни Энни коснулись той стороны моста, чей край выпирал всего на фут, она развернулась лицом к Венди и спиной к всеобъемлющей пустоте от которой её отделяла только крепкая хватка за перила. Она окончательно потеряла рассудок. Положив тёплые руки на щёки её маленькой тряпичной куклы Энни, Венди с нежностью улыбнулась и подняла очки на лоб, открывая ей свой взгляд. Всё затихло. Сухие губы Анабель в шоке приоткрылись, и она перестала дышать. Её руки дрогнули и ослабили хватку на прутьях перил. — Ах… — она испустила судорожный вздох и сделала короткий шаг назад, пяткой ступая в пропасть. Небо из ярких цветов тёплого заката переменилось на чёрный с белой россыпью звёзд, а два красных ока были как огонь, тонувший в этой тьме. — Смерть из вас делает ангелов и даёт крылья вместо плеч гладких как вороньи когти, — сказала на прощание Венди, срывая голос на щекочущий уши шёпот, а после её руки медленно соскользнули с её щёк. Голова Энни запрокинулась назад, и её тело начало падать в пропасть. — Демон, — со страхом выпало с её уст слово, прежде чем мрак начал поглощать её. Секунда тишины, а потом глухой всплеск воды и удар о дно пруда.