Игра без правил.

Сколько прошло времени, Милкович не знал, да и не узнал бы, если бы его не разбудила кондуктор: миловидная молоденькая брюнетка, чем-то напоминавшая парню его сестру-шлюху, как он любя её называл. Да, он прочёл её записку, и только сейчас, после пробуждения осознавал, что она хотела до него донести. Эта сука бросила его. Хоть та и просила прощения, ну или намекала на это, Мика же не переубедить, он упёртый, как баран, и прощение вымолить у него очень сложно. Ну если бы она встала перед ним на колени... Блять, о чем он только думает, долбаёб. Мэндс же никогда этого не сделает. Его разбудили, но он до сих пор не понимал, нахуй так делать, ведь он только недавно сел, а ехать ему до конечки. Но, что было очень странно, кондуктор сказала, что уже через пять минут они подъезжают к конечной станции. Ну нихуя себе. Это сколько же он проспал? На улице уже был вечер, а может ночь, Мик все еще плохо ориентировался во времени, да и как-то наплевал на это. Ночь, день, — похуй. Главное, что деньги при нём, а всё остальное — мелочи жизни. Темноволосый покинул тёплый вагон, крепко прижимая к себе черную сумку и чуть ли не дрожа от холода. Сука, надо было сразу купить себе нормальную одежду, а уже после заниматься остальными делами. Но об этом Милкович подумает чуть позже, а сейчас ему нужно хоть где-то поселиться, и, естественно, нормально поесть и помыться, ну выспаться, он уже выспался по пути сюда, так что сейчас уже был бодр как огурчик, особенно на холоде. Мик приехал сюда из уёбского района Чикаго, весь при деньгах, и, конечно же, ему нужно было выебнуться, поэтому, вызвав себе такси, он отправился в центр города, находившегося рядом с границей Соединенных Штатов, и где почти все знали английский. Это плюс, потому что другого языка Микки просто не знал. Конечно, этого урода-таксиста пришлось ждать долго, но зато он взял меньше денег за проезд, каждую минуту извиняясь за неудобства. В конечном итоге Мик просто рявкнул на него, сказав ему завалить ебало, да-да, именно так он и сказал, и показал средний палец, после чего водитель даже боялся взглянуть на своего пассажира. Милкович чуть опять не уснул, пока они стояли в пробке. Блядь, легче было бы дойти пешком, но проблема в том, что брюнет ничерта не знал города. Он как-будто начал свою жизнь с чистого листа, в новом городе, без ебанутой семейки. Правда Мэндс жалко. А хотя нет, на неё тоже похуй, раз эта шлюха киданула его и оставила на произвол судьбы. Нужен он ей будет, найдёт, немного потрудится. Милкович пребывал в полудреме, кивая головой и тихо посапывая, когда кто-то или что-то начало тормошить его по плечу. Естественно темноволосый испугался, ведь в Чикаго всегда нужно быть бдительным. Только вот он забыл одно но. Он уже не в Чикаго. Он в ебучей Канаде, в хер-знает-каком-городе. Да-да, Милкович до сих пор не знал название города. Да и хуй он на это клал, какая разница, как называется? Главное, что не Сша и не Чикаго. Парень вскочил и с локтя дал в нос своему обидчику. Его коронное «сначала делаю, потом думаю». И этим самым таксистом оказался тот самый безобидный таксист, и так уже до смерти зашуганный поведением пассажира. Ну Микки всегда бьет метко. Ну ладно, почти всегда. Но в этот раз он попал прямо в точку, и из носа блондина брызнула кровь, запачкав весь салон автомобиля, и одежду Милковича в том числе. Надо было видеть, каким проклинающим взглядом брюнет посмотрел на этого долбаёба. Сука, ладно машина, это не его. Но одежду-то за что!? Пидор ебучий. За такое и повесить можно. Парнишке было больно, но он терпел, а Мик понял, что те подъехали к нужному месту, так как авто остановилось возле одной из высоток, которых в ряд стояло штук пять точно, и в небо они уходили этажей в тридцать, а может и больше. Брюнет вышел из машины, не расплатившись, не попрощавшись и только захлопнув за собой дверь, явно давая понять, что это уже не его проблемы. Блядь, как же тут было много людей и машин. Тут было громче, чем в его родном районе, хотя до сегодняшнего дня парень считал, что громче места уже не найти. И, сука, ему уже начинало нравится это место, ведь чем-то оно напоминало ему Чикаго. Микки немного побродил вокруг этих высоток в поисках какого-нибудь отеля, и уже через десять минут стоял в роскошном широком зале, оформляя номер. Денег ещё много, так что выёбываться можно, и Мик забронировал номер на восемнадцатом этаже, рассчитывая на то, что найдет где-нибудь работу и задержится тут на подольше. Хотя, с его травмами и мозгами вряд ли его куда возьмут, но на это он и Милкович, чтобы решать такие делишки с помощью запугиваний, и, если потребуется, связей. Хотя пока об этом думать рано, поскольку денег хватит ещё минимум на месяц, а там уже и посмотрим. Микки поднялся в свой номер, ещё не зная о том, что в нём абсолютно везде панорамные окна, и о чем в будущем очень пожалеет. Хотя сейчас его всё очень даже устраивало: просторный номер, несколько комнат, огромная кровать в одной из них, ванная с видом на ночной город, кстати очень даже грасивый город, как успел заметить брюнет. По сравнению с Чикаго, да и со всеми другими местами, где ему удалось побывать, это было самым ахуенным. И всё же милковические привычки, привычки жителей драных районов, никогда не уйдут из него. Поэтому, прямо посреди номера он начал стряхивать с себя эту уебскую одежду, чтобы наконец принять душ. Прямо там он закурил последнюю сигарету, которая осталась у него в пачке, а затем кинул её куда-то в угол комнаты, не заботясь о её дальнейшей судьбе. Как Мик успел понять, он поселился в одной из высоток, а прямо перед ней стояло другое, точно такое же здание, только вот это был уже не отель. Скорее всего там жили какие-нибудь богатенькие уебаны, гоняющие на геликах, и эта новость не очень обрадовала парня. Окна панорамные, всё прекрасно видно, так же, как и он видит всё, что происходит в квартирах в доме напротив, если окна, конечно, не закрыты жалюзями. Каких-то пару минут Милкович был в ступоре, в ахуе, не представляя, как можно так жить, буквально всем показывая свою жизнь. Он даже уже задумался над тем, чтобы съехать отсюда к ебеням, но быстро передумал, так как деньги ему никто возвращать не будет. Постепенно он даже смирился с этими ебучими окнами. Они даже казались не совсем ужасными. Можно будет хотя бы последить за соседями, если станет скучно. А потом он вообще забил на всё и отправился в ванную, где закрыл все окна и, наконец, довольно улыбнулся. Ну хоть тут он будет ограждён от такой публичной жизни, хотя он сомневался, что кто-либо из живущих здесь вообще знают, что такре личное пространство, и выставляют всю свою жизнь на показ. Но как-то было похуй. Он не все, он не стадо, поэтому будет делать то, что захочет и когда захочет. Мик простоял под струей теплой воды, наверное, целый час, и все никак не хотел выходить оттуда. Но все же пришлось. брюнет выругался вслух, проклиная жизнь за то, что закончились сигареты, а без них парень просто не мог бы выжить. И что вы думаете? Микки в час ночи, да-да, было уже такое позднее время, попёрся в магазин за пачкой сигарет. Но в итоге это была не одна пачка, а штук двадцать, наверное. Это на потом, чтобы когда закончатся, никуда не ходить. И вот он снова дома, если это место можно так назвать, разувается и заваливается в кресло, прямо перед окном, о чём, скорее всего, будет жалеть. Он застал очень, так скажем, интимное зрелище. На этаже выше, а может и на том, что и его, в ванной трахалась какая-то молодая парочка. Милкович усмехнулся и устроился поудобнее. Хоть он и гей, но что мешает ему подрочить на парнишку? Ведь ему здесь никто не помешает. Микки снял с себя грязную рубашку и откинул её в сторону. Штаны полетели туда же, а темноволосый надел на себя халат, который висел в душевой. Он стянул боксёры немного ниже, вываливая наружу уже возбужденный орган. Тот рыжик так сладко пялил телочку в зад, что на мнгновенье голубоглазый представил себя на её месте, от чего тихо простонал и начал надрачивать себе, размазывая по члену естественную смазку. Рыжик... Сука, да у него какой-то фетиш на рыжих в последнее время. А хотя кому, блядь, какое дело, кто ему нравится. Всем похуй. Пять минут не прошло, а Милкович уже готов был кончить, и кончить только от одного вида парня. Блядь, ну почему он ебёт девушек, а не его (Мика). На секунду вместо профиля брюнет увидел лицо того парня, которое показалось ему до жути знакомым. Бля, да только от одного взгляда можно потечь, как ебаная сука... У него определённо мания на молоденьких рыжиков. Так быстро это наслаждение закончиться не могло, поэтому Мик встал и также быстро завалился на кровать, которая находилась в глубине комнаты, и откуда всё так же прекрасно было видно парочку влюбленных. А хотя, хуй знает, кем они приходятся друг другу. Голубоглазый развёл ноги и смочил сразу три своих пальца слюной. Дырочка пульсировала, а сам Мик жаждал наполненности внутри, но придётся обходиться тем, что есть на данный момент. Завтра он точно купит себе здоровую елду, ведь по выражению лица девушки, которой вставляет рыжик, у него точно не маленький. Парень вошёл в себя сразу тремя пальцами, так как не любил нежности и всю эту гейскую парашу. Он просто любил, чтобы его грубо трахали, так, чтобы потом сидеть было сложно. Мик застонал и начал двигать рукой в такт движениям второй, которая всё также находилась на его члене. Микки казалось, будто он реально слышал стоны этих двоих. А может и не казалось, никто не знает. Рыжий на мгновение поднял взгляд, смотря прямо в его, Мика, окно, что не на шутку перепугало, но ещё больше возбудило его, и брюнет излился себе на руку. Блядь, он хотел хоть немного больше чувствовать это удовольствие, но его «соседушка» не дал ему этого сделать, одним взглядом заставив его кончить. Эти двое трахались как кролики, но вскоре парень всё же отстранился от неё с уже обвисшим членом. Мик так и не понял, кончил ли красавчик, или нет, но потом вовсе выкинул его из головы. Всю ночь голубоглазый жрал всякую хрень и смотрел футбол по телеку, а под утро всё же смог заснуть сладким сном, уставший от всей этой суеты.