Игра без правил.

Проснулся он, наверное, ближе к обеду, из-за попадающих через шторы солнечных лучей. Мик нахмурился и пробормотал что-то по типу «Ну мам, ещё пять минут». Он пролежал так ещё минут десять, пока до него наконец не дошло, что матери рядом уж точно нет, и она его будить не могла. И тогда Милкович вскочил с кровати, только сейчас осматривая комнату, в которой находился: она была просторной, несколько окон, похоже панорамных, отличный дизайн, и самое главное – огромная кровать в центре. Сказать, что парень был в шоке – ничего не сказать. Он был в ахуе, и ещё не до конца соображал, как мог сюда попасть. Видимо сотрясение мозга что-то сделало с его памятью, раз он не может вспомнить таких лёгких и важных вещей. Брюнет запустил пальцы в волосы, теребя их, и начал ходить по комнате, обычно он так делал, когда нервничал или переживал. Запах дорогого алкоголя. Громкая музыка, дикий гул вокруг. Кругом полно парней и танцоров. А затем кто-то взял его за руку и куда-то потащил. Это последнее, что вспомнил Милкович со вчерашнего дня. Ну насильно трахнуть его точно не могли, так как он не так уж и много пил вчера – первые мысли, которые пришли ему в голову. Теперь остаётся всего ничего: вспомнить, блядь, как он, сука, тут очутился. Расхаживание по комнате никак не помогало в разгадке этой тайны, так что теперь остаётся только выйти за эту злосчастную дверь и найти хозяина этого дома. И брюнет двинулся в сторону выхода. Он уже опустил ручку вниз, когда понял, что на нём нет одежды. Микки стоял в чём мать родила. Видимо долго ещё ему отходить от полученных травм, так как мозг до сих пор иногда в буквальном смысле «глючит». Мик быстро нашёл свою одежду, чему был несколько удивлён: ничего не разорвано и даже не скомкано, а аккуратно сложено на тумбочке. Ну кому-то нехуй заняться, раз этот человек складывает одежду. Одевшись, Микки покинул спальню, выходя в просторный коридор, оформленный в каком-то древнегреческом стиле. Парень осмотрелся, но вокруг не было ни души, а судя, блядь, только по коридору, дом нереально большой. Тяжело вздохнув и смирившись с тем, что ему придётся блуждать по этому месту, наверное, час, чтобы только найти выход. И он действительно пошёл его искать, не додумавшись просто проорать что-нибудь, например то же ругательство, чтобы его заметили. Милкович ходил так минут пять точно, а потом он уже просто потерял счёт времени, да и вообще сам интерес к поиску выхода. Он уже думал, что окно тоже неплохая дверь, правда, правда брюнет находился на втором этаже. Но когда это останавливало Милковичей? Брюнет подошёл к окну, уже совсем отчаявшись, и начал искать, где его можно открыть. Но тут сзади раздался женский голос, который заставил парня чуть ли не заорать от страха. — Мистер Милкович, доброе утро. Как вам спалось? — Поинтересовалась невысокая стройная шотенка, одетая в костюм корничной, готорый больше походил на наряд шлюхи. — Мистер Галлагер ненадолго уехал и просил проследить за вами, и заодно накормить обедом, точнее, для вас ещё завтраком. Микки выпучил глаза, когда услышал свою фамилию. Ему точно не показалось? Может он спит? Или это очередной дурацкий розыгрыш его братьев? Этого он точно не узнает если не заговорит, так что Милкович нехотя всё жы спросил: — А куда свалил этот Галлагер? — Спокойно, будто он знал о ком сейчас идёт речь, спросил Мик. Парень стоял с серьезным лицом, и домработница, похоже, повелась на его слова. — Мистер Филлип уехал на важную встречу, о которой даже сам не знал, поэтому вынужден был оставить вас одного. — Ответила девушка, всё так же мило фальшиво улыбаясь. — Меня зовут Эрика. Будем знакомы. Мик промолчал, потому что прекрасно понимал, что Эрика узнала о нём всё, что только было можно, раз так спокойно с ним разговаривала. Да перед тем как приехать сюда, его, скорее всего, пробили по базе данных. И очень странно, что он оказался тут, имея такое бурное прошлое у себя за спиной. — Ну так что, завтрак будет? — Пробормотал Микки после минуты молчания. — Или мне можно уже валить домой? — Уже немного в грубой форме выразился брюнет, показывая на окно, когда понял, что блондиночка его совсем не замечает, или же просто игнорит. — Ах, да, извините, пойдёмте. И кстати выход прямо и затем налево, так что через окно выходить не обязательно. — Девушка улыбнулась и пошла в другую сторону от выхода, хотя Мик даже не собирался идти за ней. Парень задумался, пытаясь придумать отговорку, а затем убежать. И тут он подумал кое о чём намного лучше побега. — Эй, я сейчас догоню тебя. Пока-что приготовь мне яичницу, если не сложно. И кофе. С молоком и двумя ложками сахара. — Быстро проговорил Милкович, идя в ту сторону, где видел шикарную дверь. — Хорошо. — Всё, что услышал Микки, а потом уже даже и не пытался услышать блондинку. Мик дошёл до двери и подёргал ручку. К большому удивлению парня, она оказалась открытой, и Милкович пролизнул в комнату, а точнее в шикарный кабинет с огромным столом, как будто тут собирается больше двух людей. Парень прошёл дальше, сразу изучая глазами места, где можно было спрятать крупную сумму денег. Конечно же Мик не новичок, и прекрасно понимал, что в шкафчике наврятли оставляют что-либо ценное, поэтому не стал его трогать, чтобы не оставить лишних отпечатков. И вот его взгляд остановился на одной из полок. Богачи такие наивные, раз у каждого из них есть тайник на полке с книгами. Недолго думая и сразу прикидывая, сколько времени у него будет перед тем, как все обнаружат пропажу. Примерно минут десять, так-что тормозить особо было некогда. Брюнет тут же начал сбрасывать с полки все книги, пока вдруг не дёрнул одну, и полка с грохотом и скрипом откатилась в сторону. Какие же все они наивные, раз думают, что никто не догадается, где они хранят бабло. Глаза Микки округлились, когда он увидел перед собой несколько пачек стодолларовых бумаг. Неужели он правда не спит и это всё сейчас происходит наяву и вместе с ним? До сих пор охеревающий Милкович схватил несколько пачек, быстро сунув их себе в штаны – самое надёжное место для хранения денег. Проверено профессионалом. Так. Остаётся примерно семь минут, так что парень быстро забрал несколько пачек и побежал на выход, перед этим поставив полку в начальное расположение. Ещё две минуты и брюнет стоял на улице, перед домом, тяжело вздыхая, пытаясь утихомирить сердцебиение, а его сердце в прямом смысле готово было выпрыгнуть из груди. Несколько тысяч долларов у него в «карманах» точно имелись, так что сейчас было всё равно, куда идти – главное деньги, а всё остальное можно купить. И Микки снова убежал, а перед этим перелез через забор, который как раз таки ограждал территорию этого огромного дома. Он бежал до тех пор, пока не увидел ближайший поворот и не завернул туда. Никто его искать не будет, наверное. Ну по крайней мере сейчас за ним никто не гонится, так что можно отдохнуть, хотя бы пару минут, а затем опять валить со всех ног. Прошло ещё минут пятнадцать, прежде чем Мик вновь остановился, окончательно убедившись в том, что за ним никто не идёт. Парень сел на лавочку в каком-то из парков, и начал пересчитывать бабло. — Ох ты ж блядь. — Прошептал он, когда насчитал уже полее сотни тысяч долларов. И у него ещё оставалось несколько пачек. Ну не парень, а сплошное везение, потому что по-другому это никак не назвать. И тут Микки задумался. В этом городе больше находиться было нельзя. Да и домой тоже возвращаться нельзя. Поэтому Милкович окончательно решил: пока есть деньги, нужно валить отсюда, а потом уже больше не будет такого шанса. *** Шесть вечера. Вокзал. В руках билет на поезд до Канады. А почему нет? Деньги есть, если не там понравится, Мик вернётся обратно. И вот та долгожданная минута. Милкович заходит в вагон, выбирая себе место. Брюнет уселся около окна, положив сумку с деньгами под бок, а сам достал записку Мэндс из кармана, о которой уже почти забыл. Парень развернул скомканную бумажку, где корявым почерком было написано следующее: «Мик, сукин ты сын. Я вообще-то переживаю за тебя, а ты теперь сидишь где-нибудь и давишь лыбу, удивляясь моей заботе. Но суть не в этом. Док, наверное, сказал тебе, как ты там оказался. Так вот, мне пришлось немного соврать, иначе потом нужно было бы давать показания, а ты же знаешь, что Милковичи это дело не любят. Я обязательно расскажу тебе, что случилось в тот день, если ты, конечно же, уже не вспомнил и не надрал кому нибудь зад. Я приходила к тебе в больницу, это тебе тоже должны были передать. Но, обстоятельства. Мне пришлось уехать в другой город на неопределенный срок. Надеюсь, к тому моменту, как ты придёшь в себя, я буду уже в Чикаго. Целую. Обнимаю. Ладно, шучу, ты такого не заслужил. Люблю. Твоя Мендс.» Микки даже не задумываясь, прочёл записку, еле как понимая слова. Мэнди реально пишет, как курица лапой. И с этими мыслями он уезжал от всего дома всё дальше и дальше, ни капельки не жалея об этом решении.