***
Позавтракав рисовой кашей и съев одно яйцо, Камадо был полностью готов к выходу. К сожалению, Незуко так и не успела проснуться. Сначала он действительно задумывался о том, чтобы оставить её здесь, в поместье бабочки, но не решился. Он не в силах разлучаться с младшенькой и предпочитает держать ее под бочком. По мере выхода из главных ворот, столпа и юного мидзуното провожали с теплотой и радушием, желая удачной дороги. Много же, однако, им еды с собой втюхали! Для Танджиро — это перебор, но для Ренгоку — в самый раз! Дорога предстояла долгая, но благодаря деревянной повозке, это не напрягало. Они ехали с миром и порой что-то обсуждали, взирая на грядущее знакомство Камадо с Пламенным семейством. — Ренгоку-сан… — прервал мальчик возникшую тишину. — Каков этот Ваш брат, Сенджуро? — уткнулся в колени мальчик, смотря на убывающую дорогу. Ему очень хотелось подружиться с младшим братом учителя. По правде говоря, он очень надеялся, что тот будет, в свою очередь, поскромнее и тише. Даже забавно. Мужчина же мягко улыбнулся и ближе подсел к ученику. — Сенджуро очень хороший ребёнок! Он трудолюбив и очень добр! — С задорной улыбкой восхвалял братишку столп. — Мы все очень разные, сам поймёшь, когда увидишь! — С уверенностью продолжил он, доставая свёрток с бенто. Уж очень он успел проголодаться. А ведь рассказывал, что их будет ждать накрытый стол. Какой обжора. — А Ваш отец? — спокойно перевёл тему младший, смотря на чужие руки, которые вот-вот остановятся есть и опустятся вместе с коробкой на колени. Багровые глаза медленно поднимаются и замечают слегка отстранённый и грустный взгляд с натянутой улыбкой. — А мой отец… Он очень хороший и сильный человек! После кончины нашей матушки, он остался единственным родителем, ему пришлось нелегко. В конце концов, управиться с двумя сорванцами та ещё морока! Возможно, отец и бывает строгим порой, но он любит нас! — Захохотал Кёджуро, но что-то не позволяло улыбнуться Танджиро. А именно то, что слова его расходятся с истенными чувствами и это не то что слышно, но и видно. Такое двоякое чувство. Не ложь, но и не правда. Остаётся ощущение недосказанности. Но стоило все же подыграть и нежно улыбнуться. — Замечательная у Вас семья, Ренгоку-сан. — Остановилась повозка. На улице вечереет, солнце встало позади гор и ярко-оранжевым светом озарило небольшую, но знатную деревушку. — Дальше пешком. — Проговорил старичок, поглаживая круп своего уставшего мула. Маршрут окончен. — Благодарю Вас за работу! Хорошего Вам вечера! — Громко поблагодарил Хашира пожилого и улыбчиво развернулся. — Дальше я поведу. Идти недолго. — Приказал двигаться за ним мужчина, уводя вглубь жилой улицы. По сравнению с этой деревней, деревушка под горами, на которых он жил — просто нищая и глухая пустошь. Тут такие хоромы, широкие улицы и длинные столбы с фонарями. Работа столпа действительно успешна, раз он может себе позволить проживать в подобных местах. Спустя каких-то десять минут, солнце успело зайти, сменив день на сумерки. Под зажегшимся фонарём стоял какой-то невысокий парнишка, подметая у ворот очередной усадьбы. Тогда Кёджуро и оживился, замахав рукой. — Сенджуро! — Не хватило духу сдержать свой крик обрадованному мужчине. Мальчик обернулся и застыл. Его метелка звякнула на землю, выпав из рук. — Брат! — Побежал навстречу хлюпенький парнишка, кажется, в слезах. Он крепко обнимает его, вжимается в грудь и скулит от счастья. Брат вернулся домой! — Кхм! — Немного сощурился старший, когда его так сильно ткнули в плешь под грудью. — Я тоже соскучился! — Гладит активно по голове младшего он, стерпев боль. Мальчишка хнычет и растирает сопли по чужому хаори, ненароком замечая рядом стоявшего Камадо. — Здравствуй… — неловко улыбнувшись, уставился цугуко. Подросток тут же расторг объятия, отпихнув старшего от себя и стыдливо заизвинялся. Какой он сконфуженный и нервный. Даже мило. — И-извините! Я не смог совладать со своими эмоциями! — Теперь, когда ему удалось рассмотреть мальчика поближе и повнимательнее, Танджиро поразился. — Как из одной матрёшки! — Это имел в виду Кёджуро, когда говорил о том, что все они невероятно разные? Разве что, брови Сенджуро стояли домиком, придавая ему жалобный вид, будто он вот-вот заплачет. — Все в порядке! Я наоборот рад вашему воссоединению. Должно быть, ты очень любишь своего старшего брата, Сенджуро-кун. — Хихикнул Камадо, озаряя тех двоих тёплой улыбкой. Но покраснел тут именно младший. Такие слова вгоняют в краску. Он ведь уже не ребёнок, странно, наверное, так сильно любить и во всем полагаться на брата. Но Танджиро не видел в этом проблемы и наоборот считал правильным. Ведь кто поддержит тебя, как не старший брат? — У меня тоже есть младшая сестра! Не такая скромная, как ты, но тоже милая! Её зовут Незуко и она такая красавица! — Повернулся охотник спиной и коробом к лицу парнишки, смотря через плечо. Мальчика же удивило, что сестра его находится в ящике. Будто живодерство какое-то. — Она… — не успел продолжить подросток, как за спиной раздался недовольный и грубый голос. Кёджуро мигом выровнял свой тон лица, поразительно меняя настроение на серьезный вид, прикрывая своего ученика собой. — Что бы не случилось, мой мальчик, не встревай. — Предупредил тот, твёрдо стоя на земле. Камадо лишь недоуменно и растерянно похлопал глазами и вылупился непонимающе вперёд. Перед ними стоял проспиртованный мужчина, чей запах, как казалось Танджиро, раздавался за километр. Он хмурый, щетинистый и неопрятный. — Я вернулся, отец. — С лёгкой, едва заметной улыбкой и добрыми глазами, подошёл к своему родителю сын. Мужчина же молча скривился и плюнул в ноги младшего Хашира. Лицо Камадо мгновенно побледнело, а глаза распахнулись. — Что ты здесь делаешь? Тебе тут не рады. — Нагло в лицо бросился словами отец, лакая из кувшина спиртное. Разве может родной отец так относиться с собственному сыну, который жизнью жертвовал ради семьи и беззащитных людей? Танджиро в абсолютном шоке. Может, это у них обычай такой? Сомнительно, однако. — Рад Вас видеть, отец. Как Ваше здоровье? — окинул взглядом склянку Кёджуро. — И часто Сенджуро видит Вас таким? — он будто вовсе не замечает или попросту игнорирует это омерзительное отношение, что повергло его ученика в недоумение. — Здоровье? Смеешь об этом спрашивать, когда сам чуть не подох? Ты просто жалок, Кёджуро. Я бы не удивился, если б ты помер. — Изредка прерывается мужчина, чтобы повторить очередной глоток, но тут молодой человек придержал чужую руку. — Отец, Вам не стоит так много пить. Только не при Сен… — вмазалась твёрдая рука в молодое лицо в тот же момент. Кёджуро, конечно и бровью не повёл, но явно был этому не рад. Губа младшего треснула и закровоточила. Сразу видно, что происходят такие вещи довольно часто. — Не смей указывать мне, что делать! Молоко на губах не обсохло! — Кёджуро же не проронил ни слова, а Сенджуро в этот момент тихонько дрожал и едва держался, чтобы не заплакать. Цугуко свёл брови к переносице и посмотрел на младшего Ренгоку. — Неужели это в пределах нормы для вашей семьи? Ничего нельзя сделать? — действительно забеспокоился Танджиро, невероятно сильно рассердившись на мужчину. — Ты не имеешь ни капли таланта, но всё равно потащился в мечники. Чуть не подох, а все равно рвёшься в бой! Позор! — Театрально замахал руками родитель. — Кёджуро, ты всегда был олухом. Я не прав? — но тот смиренно молчит и выслушивает замечания. Внутри мидзуното тут же будто что-то упало, заставив сердце налиться кровью. Да чего же обидно! — Послушайте! Почему Вы так грубы? Он же не заслужил всех этих слов! — Сжал хаори от боли в груди Камадо, но лишь услышал: — Тебя спросить забыли… Убирайся! И больше сюда ни ногой! — Махнул он рукой хмуро и яро, будто от мухи отмахиваясь. — На кой чёрт Кёджуро таскает с собой каких-то сопляков? Чтобы унаследовать мастерство нашего семейства? Пустая трата времени! — Я… — поднял голос и вздёрнул подбородок охотник, отчего затряслись его характерные серëжки. — мечник-истребитель! — Глиняный горшок выпал из грубой мужской ладони и вдребезги разбился о камни во дворе. Драгоценный алкоголь растёкся по земле. Поведение и вид, откровенно говоря, бухого переменились, он будто агрессивнее стал при виде серёг ханафуда и был готов вот-вот наброситься. — Точно… Так ты… владеешь дыханием солнца, значит? Я прав?! — Оскорбленно бросил взгляд потускневшими глазами мужчина, стискивая зубы. Танджиро не врубался, он не мог понять взаимосвязь сказанного с делом. — Дыхание солнца? О чем это Вы? — всего за считанную долю секунды дядька ухватился за воротник мальчишки. С каждой секундой отец двоих детей зверел, собираясь выпустить пар. Он уж очень быстр, заметно, что тот весьма натренирован. За ними же младший сын подключил жалостливый и беспокойный голос. — Отец! Прекратите, пожалуйста! — Мужчина цокнул недовольно, пихая Камадо в грудь и грубо роняя на землю. — Кёджуро, да ты глянь на него! Он же просто смеётся над нашей семьёй! — Обернулся к стоящему спиной сыну Шинджуро, иронично ухмыляясь. — С чего Вы взяли?! Я Вас совсем не понимаю! О чём Вы?! — Не успел подняться мальчишка, как продолжил повышать голос. Раздражает, когда вот так не могут с ходу дать понять, разъяснить, в чем причина столь грубого отношения. — А всё потому, что ты владеешь дыханием солнца! — Указал невежественно пальцем на него мужчина. — Я узнаю эти серьги! Читал о них! Первое дыхание! Дыхание, что возникло раньше всех прочих… Сильнейшее искусство… — сжал он руку в кулак. — Все дыхания до единого — жалкие подделки под него! Неумело пытаются ему подражать и потому неполноценны! — Размахивая руками эксцентрично, восклицал глава семейства. — И пламя, и вода, и ветер — все до единого! Владеешь дыханием солнца — значит, всё можно? Не зазнавайся, сопляк! — Мужик уже обернулся к нему спиной и решил пойти прочь за очередной порцией алкоголя. Но на лбу старшего Камадо вздулись вены, а от гнева и душевной боли слёзы выбивались из глаз. — Да как… Как я могу зазнаваться?! — Громко задышал юноша, сжимая кулаки до белых костяшек. В голове вырисовывались воспоминания наполненные болью, страданиями и тоской. Сколько раз приходилось юноше проходить через эти терни. — Ты хоть представляешь, сколько боли мне причиняет моё бессилие?! — Поднялся на ноги Танджиро, мрачно и яро всматриваясь в чужие пьяные глаза. — Ты… ты… старый хрен! — Сорвался Камадо. Младший сын подорвался к охотнику, поднимая руки обеспокоенно, пытаясь предупредить. — Стойте! Не надо! Он же бывший столп! — Но парень лишь сжал кулаки ещё сильнее, с дрожью в руках, собираясь треснуть этому старпёру как следует. — Не смей порочить имя… Ренгоку-сана! «Если танец бога огня — это и правда дыхание солнца, почему я тогда… не смог прийти Ренгоку на помощь?! Почему?» Завидев примитивные движения подростка, Шинджуро замахивается на чужого ученика тяжелой рукой, но не успевает нанести удар, как его запястье перехватывает чужая сильная ладонь, крепко сжимая. — Довольно. — Даже хмуро перевёл взгляд на отца старший сын. Так он на отца не смотрел ещё никогда. Но, к сожалению, его цугуко не успел и, как и задумывал, замахнулся головой, ударяя по чужому лбу своим каменным. Оба отшатнулись, грохнулись на землю, но не потерял сознание лишь один. Камадо вышел победителем.***
Виновато сидя на коленях в покоях Ренгоку перед старшим и младшим братьями, Танджиро каялся в своём поведении, отдавая поклоны и сгорая со стыда. — П-простите… Мне очень жаль, правда… — шмыгая носом приговаривал мальчик, смотря в пол с побледневшим лицом. — Боднул вашего отца… Он же в порядке? — нерешительно поднял голову Камадо, его лицо явно выглядело неважно и очень встревоженно. Но он лишь уловил на слуху чей-то вырвавшийся смешок. Кёджуро еле потряхивал плечами и румяные щеки надувал, лишь бы сдержаться. Камадо ведь печётся о произошедшем и стыдливо пытается загладить вину, а он так, казалось бы, бесчувственно отнёсся к искренности подростка. — П-прости, Камадо… — взялся за живот Ренгоку и захохотал от души, опуская брови и вытирая подступившую слезу. Очень некрасиво с его стороны, но сдержаться было просто невозможно! — Мой мальчик… аха… — почему-то именно сейчас подростку наставник показался очень красивым и завораживающим. Даже на то, чтобы обидеться время не нашёл. Щеки поневоле сами зацвели и налились цветом. Оттого-то личико и нахмурилось позже. — Все хорошо, не переживай! Прошу, только б-больше так не делай… — кулак ко рту столп приставил, едва кашляя. Сенджуро же на него смотрел понимающе, хоть и делал вид, что дуется, стараясь обработать чужую губу. Ситуация и правда имеет забавную сторону, невзирая на то, что отец наговорил кучу гадостей. В конце концов, он очень переживал. — Ваш чай, Танджиро-сан. — Вежливо подвинул ребристый стакан мальчик, дружелюбно улыбаясь мечнику. — С-спасибо! — Торопливо взял его и преподнёс к губам охотник, делая осторожный глоток. Вкусный. — К слову, а что с вашим отцом? — все же задался вопросом юноша. — Ах, как только он очнулся, сразу ушёл за выпивкой. — Грустно улыбаясь, поджал стопы под собой младший сын. — Не стоит переживать. Отец неплохой человек. Честно, он не всегда был таким. — Погружаясь в прошлое, продолжил Сенджуро, теребя собственные пальцы. Это на самом деле так. Ренгоку Шинджуро был примерным и любящим отцом, с ярым энтузиазмом и непоколебимой силой духа. Мужчина тренировал изо дня в день своих сыновей, взращивая сильных и добрых юношей, передавая опыт и волю былых поколений семейства. Но продолжалось это недолго. Так сложилось, что, к сожалению, от недуга слабая здоровьем жена и мать, Рука Ренгоку, скончалась. Именно тогда мужчина потерял страсть к жизни и профессии потомственного мечника-истребителя, впустив в свою повседневность реки алкоголя, проспиртовывая кровь в своих жилах. Он бросил дело, уйдя в отставку, понадеявшись, что на этом династия потомственных истребителей закончится. — Должен признаться, Танджиро-сан… — поднял уже довольно уверенный взгляд младший сын. — Я Вам благодарен. — И Сенджуро даже не стал оборачиваться на старшего, понимая, что тот хотел вмешаться. — Мне стало легче… — окинул взгляды своей печальной и мягкой улыбкой мальчик. — Когда отец ругал брата, я не решался ему возразить… — вновь роняет свой взгляд маленький Ренгоку, прикрывая глаза. — Спасибо… — Камадо и не знал, что сказать на такую, вроде бы, незаслуженную похвалу, уставившись алыми глазами. — Я правда боялся, что настанет конец династии, нашей долгой истории семейства. Боялся, что брат не вернётся, а я не смогу исполнить долг. Ведь брат не нашёл себе наследника… По традиции, наследовать должен я, поэтому мне нужно было заслужить себе славу. Однако… — сжимают руки темные хакама. — мой клинок солнца так и не изменил цвет. Если у мечника недостаточно мастерства, его клинок солнца не может сменить цвет… — задрожали плечи младшего Ренгоку. — Сколько бы я не тренировался… у меня ничего не выходило. — Уже разбиваются крупные горячие слёзы о побелевшие костяшки на руках и поджимаются чужие губы в кривой улыбке. — Я… Я решил, что не пойду в мечники. Прости… Прости меня, брат. — Размазывает солёные разводы по своему лицу мальчик. — Я найду другой способ приносить людям пользу… — но Кёджуро ничего не сказал, лишь улыбнувшись и аккуратно укладывая большую ладонь на светлую макушку. Он ничуть не разочарован, ни в коем случае. Но его печалит, что младший брат так долго держал это в себе, мучаясь от чувства вины, причиняя себе боль. Камадо же нравится эта картина. Уголки его губ мягко поднимаются, а глаза с такой ностальгией и нежностью наблюдают за действительно крепкими узами. На душе становится так тепло. Это даёт ему вспомнить былые времена в кругу любящей семьи. По правде говоря, Танджиро даже слегка завидовал мальчику, ведь у того есть старший, на которого он может положиться, быть утешенным и окружённым заботой. — Живи, как велит сердце, Сенджуро-кун! — Приободрился мидзуното, поддерживая нового друга. — А любого, кто тебя упрекнёт, я лбом ударю! — Сенджуро эти обещания явно были ни к чему. Он рот приоткрыл и предпочёл настоять на обратном. — А вот этого делать, думаю, не стоит… — мигом заткнул подростка младший, заставив того залиться румянцем и понять всю абсурдность сказанного. Камадо чешет затылок и неловко улыбается, иногда поглядывая на старшего сына Ренгоку. И всё же ему интересно, почему отношения Шинджуро с детьми настолько плохие. Охота спросить, но не хочется показаться навязчивым и лезть в чужие дела, когда и так делов успел натворить. — Танджиро-сан, ужин скоро будет готов, а чтобы не тратить время, я покажу наше поместье и отведу в выделенные для Вас покои. — Немного даже улыбнулся Сенджуро, он несказанно рад, что у него появился друг-ровесник. Сияние янтарных глазок было трудно не заметить. Ужин был просто потрясающим. Танджиро никогда бы не подумал, что мальчик может так вкусно готовить! Уплетая за обе щеки нежную рыбу и заедая ее рисом, он довольно запивал блюда горячим супом. — Невероятно вкусно! Сенджуро-кун, ты большой молодец! Кто тебя так научил готовить? — воодушевленно расхваливал стряпню младшего угольщик, беря в свои руки чужие ладошки. — Поделись рецептом приготовления этого замечательного бульона, пожалуйста! — Мальчик от таких щедрых похвал совсем закраснел и глазки зажмурил. — Т-Танджиро-сан, Вы меня смущаете! — Схватился за щеку, ёрзая довольно на своих пятках за столом. Но их милую беседу прерывает громкий старший: — ВКУСНО!!! — То ли это привычное поведение Ренгоку, то ли это очередное привлечение внимания. Камадо и младший сын засмеялись тихонечко и решили продолжить трапезу. — К слову, Сенджуро-кун, — прервался охотник с серёжками. — Ваш отец упомянул записи из какой-то книги, насколько я помню. Просто стало любопытно… Я мог бы на неё взглянуть, не постесняюсь попросить? — затеребил свои пальцы парнишка, ковыряя заусенцы. — Я толком ничего о своём дыхании не знаю, так что подумал, что мне было бы полезно ознакомиться. — Янтарноглазый мальчик же кивнул ему в ответ. — Они у отца. Я постараюсь для Вас достать. — Поддержал чужую идею Сенджуро, начиная потихоньку убирать со стола. — Огромное спасибо! Ты уж извини, что прошу тебя о таком… — чешет застенчиво затылок красноглазый. — Ой! Я тебе помогу! Даже приятно, что эти двое сдружились за столь короткое время. Кёджуро было так тепло на душе, при виде того, насколько Сенджуро занят с улыбкой на лице хоть чем-то, кроме уборки и прочих хозяйственных хлопот. Он рад, что его братишка нашёл себе друга, с которым может обсудить все детали своей жизни, делиться мыслями и переживаниями. Камадо действительно хороший кандидат на эту роль. Он знал, что Сенджуро этот юноша понравится.***
К сожалению, так получилось, что все записи были уничтожены. Шинджуро, глава семейства, постарался в пьяном угаре и, в порыве очередного приступа ярости и обиды, уничтожил древние рукописи. Танджиро, конечно, расстроился, но не так сильно, как младший сын. К сожалению, он ничем не сможет помочь. Решив позабыть об этой грандиозной потере, Камадо все же решил прижиться в поместье Ренгоку, хоть ему и было некомфортно принимать это предложение. Кёджуро так настаивал, всё твердил, как сильно младший привязался к нему и не хочет расставаться с новым другом, ведь умрет от скуки! Сам же столп решился приняться за обучение мальчика, наставляя его и помогая развить способности не только к битве, но и к дыханию. Танджиро был очень благодарен, хоть и стеснялся принять эти дары. Жить под одной крышей со столпом — большая честь! Но отчего-то Камадо не был счастлив. Сначала, мужчина заставлял его чувствовать себя некомфортно из-за своей напористости и навязчивого поведения, когда они ещё пребывали в доме бабочки, но сейчас он будто остыл к своему цугуко. Казалось бы, мальчик должен радоваться и ликовать, что к нему вернулась размеренная жизнь и наличие личного времени, но почему он недоволен? Парень всё чаще стал видеть столпа со своим младшим братом. Даже ходя втроём за покупками, тот почти не обращал на Камадо внимания, беседуя с младшим. Да, разумеется, Кёджуро давно не виделся с Сенджуро, да и сам он говорил, что соскучился по братишке, но как же неприятно, черт возьми! Хотя, имеет ли право Танджиро на обиды? Он ведь сам себя так вёл откровенно недавно. Мужчине это тогда, ой как не понравилось. В голове непреднамеренно всплыли воспоминания тех дней. Очень смущающе! Да если бы тот знал, кто он такой, то не поступил бы так! Эти картины из недавнего прошлого все ещё заставляют парнишку краснеть и закрывать лицо руками. В любом случае, красноглазый угольщик считал, что попросту обижается на столпа за то, что тот отбирает у него возможность проводить время с новым другом. Он даже злился. Но поэтому ли? — Сенджуро-кун, я давно хотел научиться играть в сёги! Слышал, ты хорошо играешь, Ренгоку-сан рассказывал! — Подхватил мальчика как-то не по-мужски за руку юноша, убегая вперёд, отдалившись от столпа. — Что? Вам такое интересно, Танджиро-сан? — не хотел того оскорблять младший. Эти слова можно понять немного неприлично, посчитав, что тот думал о нем, словно о деревенщине. Но, по правде говоря, Танджиро уж точно не подходит под описание человека, который мог бы вписаться среди городских или людей высшего общества. Но это мало важно! — Буду рад с Вами поиграть! — Улыбнулся очаровательно мальчик, позволяя тому прижаться к своему плечу довольно мягкой грудью. Кёджуро как-то странно оглянул эту парочку и вздохнул. Что-то они слишком расслабились. — Как здорово! Спасибо, Сенджуро! — Заулыбался Камадо, помогая тому с покупками. Не кинуть косой взгляд на столпа исподтишка было невозможно! Парень был доволен реакцией. Кто бы мог подумать, что в нем есть что-то такое? Хитрый подлец. Танджиро улыбчиво отвернулся и активно зашагал. По тому же возвращению домой, подростки шли впереди и весело что-то обсуждали, оставляя старшего позади. Кёджуро в это время погрузился в свои мысли, идя тихим ходуном. Он размышлял о наследии, о дальнейших планах, да и в целом о будущем. Его волновал Камадо. Не нравится ему, что все так просто. Топтаться на месте мужчине уж точно не нравилось. Ему нужен был прогресс и результат. Всегда. Решено! Утром его цугуко ждёт сюрприз.***
Нежась на своём футоне практически без одеяла в одном лишь легком кимоно, Камадо ловил проступающие через стеклянные сёдзи выходящие на энгаву лучи солнца. Его лицо чуть морщится, отчего он переворачивается на бок. Раздались еле слышные шаги по коридору, а затем открывающиеся двери в его комнату. Посчитав, что это Сенджуро, тот не стал открывать глаза, подумав, что тот просто принёс чистую одежду или ещё чего. Но не тут-то было. — Подъём, мой мальчик! — Стянул нагло одеяло с него наставник, оголив гладкое плечо. Какой-то он уж слишком маленький для юноши. Совсем хлюпинький, так не пойдёт! — Камадо, просыпайся! — Отбросил нагретое одеяло мужчина. Танджиро зажмурился, поджал ножки и открыл заспанные глаза. — Ренгоку… сан?.. — медленно заморгал мальчик, пытаясь проснуться. — РЕНГОКУ-САН!? — дошло до него. — Ч-что Вы тут делаете?! Который час?? — немедленно поправляет мешковатое спальное кимоно, скрестив руки на груди пацан. — Нельзя вот так врываться в покои де… — заткнулся Танджиро, придерживая руку у рта. — Почему Вы здесь? — нахмурился он. — Начнём прямо сейчас! — Заулыбался столп своей фирменной улыбкой. Он взял ученика за маленькую руку и потянул за собой. — Подождите! Мне нужно переодеться! Не могу же я ходить в пижаме? — вырывается мальчик. Ему нельзя в таком виде показываться! — А что тебе мешает? На улице тепло. — Хлопает глазами столп, настаивая на своём. — Мне нужно время. Пожалуйста, дайте мне десять минут… — выдохнул жалостливо младший, держась за кимоно на груди. Ренгоку громко вздохнул. Демоны, конечно, ждать не станут, но Кёджуро не демон. Он оставил его, утопывая и задвигая сёдзи как-то не очень довольно. — Ну что за дела… — плюхается на футон и тянется за одеждой, вздыхая парнишка. Грёбаные бинты! Раздражает, что без них он никак не может выйти на люди. Может, да ну их? Надоело же, правда. Танджиро вздыхает в очередной раз и все равно забинтовывается плотно, затем надевая тёплую форму. С каждым днём становится всё жарче. Не повезло мальчику. Как ему быть, если придётся жариться под солнцем, не имея возможность оголить торс? — Я закончил! — Оповещая столпа за дверями, он уже складывал футон. Тот же, заряженный позитивом и энергией, врывается в покои своего цугуко вновь. — Отлично! Выдвигаемся! — Устремил свои ладони в бока столп, широко расставив ноги эксцентрично. — Куда? — прозвучал простой вопрос. — Утренняя тренировка! Начнём с разминки — пробежка! — Удивил младшего внезапным решением мужчина. — Почему так незапланированно? Я поздно лёг этой ночью… Если б знал, то не стал бы играть с Сенджуро допоздна. — Буркнул сонно и недовольно парнишка, причесывая волосы пальцами. По его лицу можно точно сказать — не выспался. — Ну ничего! Привыкнешь, мой мальчик! Ты же не думал, что сможешь со мной расслабиться, правда? — захохотал Ренгоку, прикрыв глаза. — Побежали! После пробежки, у нас тысяча махов, а потом завтрак! Это так, разогрев. — Теперь уж точно хватает крепко юношу за кисть, вызволяя его из поместья. — Не отстаивай! Эти тренировки намного мучительнее, нежели с Урокодаки, тот хотя бы иногда щадил парня, давая ему те нагрузки, которые были по силам, постепенно повышая уровень сложности. С Кёджуро же все абсолютно не так! — Р-Рен…гоку…сан… — пробегая жилой квартал уже в двадцатый раз, не выдержал Камадо, смея пожаловаться на усталость, — …кажется, меня сейчас вырвет… — хоть и жалуется, но не перестаёт бежать, это достойно уважения. Жалко мальчика. — Ничего, Камадо! Осталось ещё пять кругов! — Походу, он к такому привык с детства, раз уж так просто к этому относится, совсем не жалея ученика. Танджиро надеялся, что наставник понимал, что делает. — Аааах!!… — валится с ног громко юноша, пробежав всю дистанцию. — Воды… — просит промокший подросток, хватая воздух губами. — Воды… — даже встать не может, бедняга. Но, к счастью, его мольбы были услышаны. Сенджуро принёс флягу с водой, смочив сухие губы друга. — Сенджуро-кун, ты просто золото… — поднял руку, хватая чужую, пригубившись к горлышку и наклоняя флягу. Он осушил сосуд и упал без сил обратно на траву. — Спасибо.. — Танджиро-сан, Вам не следует долго лежать под открытым небом. Сейчас ведь разгар лета. — Присев рядышком, стал прятать лик друга от солнечных лучей. — Мало того, что обгорите, так ещё и солнечный удар получить можете. — Неужели я перестарался, Камадо? — вытирая мокрую шею полотенцем, подошёл к ним Хашира. — Ещё как, братец! Он, может и парень, но не так силён с рождения, как Мицури-сан. Вы отличаетесь. — Нахмурился мальчик. — Спрячь Танджиро-сана от солнца, пожалуйста. Я пойду готовить завтрак. — Скрылся Ренгоку-младший, скрываясь в коридоре через энгаву. Кёджуро проводил того взглядом и опустил его на ученика. — Ты как, Камадо? -- так непринуждённо и спокойно спрашивает пламенный блондин. — Я в норме… — нифига. Парень даже до энгавы доползти не в состоянии. Тогда наставник и берет юношу за талию неожиданно, вскоре поднимая с земли на руки. Кажется, танджировские ушки покраснели. — Лёгок, как перышко! Ты вообще ешь, мой мальчик? — немного обеспокоился мужчина, уходя в поместье с небольшим грузом в руках. У Танджиро не было сил даже для того, чтобы просто возмутиться и воспротивиться, хоть и было стыдно. — Ем… — конечно, до наставника ему в этом плане далеко. У того желудок резиновый, ну точно. — Так уж и быть, сегодня дам тебе фору. Вместо тысячи ударов, сделаешь семьсот! — Вот это пощада, ну спасибо! — Благодарю.. — хрипло выдал малец. Ренгоку уложил его на прохладный татами и сел рядом. Ему отчего-то стало любопытно. — Камадо… Сколько тебе лет? — в пустоту куда-то уставился взрослый, вытирая уже лоб от подступившего пота. — Будет шестнадцать.. — находит какие-то силы на то, чтобы отвечать наставнику. Он едва моргает и рот открывает. Давно ему не приходилось так сильно нагружать своë тело и так сильно уставать. — Кажется, у меня голос сломался к четырнадцати годам. Сенджуро тринадцать, а он вот уже как говорит. Как странно... Наверное, всё это очень индивидуально! — Да и сам Камадо тот ещё хиляк, как тому показалось. Слишком хрупкий для парня-истребителя своих лет. — И-извините, я и сам не знаю… — как хорошо, что у него нет сил даже рожу скорчить.