[1]
М:хэй
ты жив?
я и Торо (и Пит) идём на вечеринку к Саре
ты в деле?
Фрэнк пялился в экран своего телефона около двадцати минут. Он знал, что ответить, просто чувствовал себя последним ублюдком. Около двух недель Фрэнк отшивает Майки и Рэя, когда те предлагают нормально потусоваться вместе. Да, иногда они встречались, чтобы попить кофе или покурить. Фрэнк пытался помочь им с поисками пропавших, как мог. И, очевидно, оказался бесполезным — сначала он делал вид, что улавливает нить разговора, а после пылкой речи ребят выдавал какое-то максимально расплывчатое дерьмо в ответ только для того, чтобы они поверили, что у Фрэнка есть хотя бы какие-то мысли по этому поводу. Но правда заключалась в том, что он был полностью отвлечён кое-чем другим. Причиной, по которой занят сегодня вечером. Ф:прости, чувак
есть другие планы
кстати, скажи Торо, что мне его жаль.
Фрэнк отправил сообщения и сразу же побежал в душ — это стало худшей идеей, потому что ему пришлось провести десять минут под горячими струями воды наедине с чувством вины и мыслями о том, насколько он дерьмовый друг. Ф:ты заканчиваешь через час, верно?
я заберу тебя?
Как и всегда, Майки ответил молниеносно. М:освобождаюсь в 6
если ты не слишком занят общением с Иисусом
«Справедливо» — подумал Фрэнк и хихикнул в экран телефона, свободной рукой изо всех сил пытаясь найти чистые носки в ящике. *** — Чувак, — произнёс на выдохе Майки своим самым удивлённым тоном, приземляясь на пассажирское сидение. — Классно выглядишь. Ты начал ходить в спортзал или как? Фрэнк пожал плечами, закуривая сигарету. — Я бы никогда туда не пошёл, мужик. Ненавижу всех этих качков. Кроме того, — смеясь, он бросил в Майки зажигалку. — Ауч. Я что, настолько дерьмово выглядел, когда вернулся? Майки свернулся калачиком, защищаясь от атаки зажигалкой, и рассмеялся в ответ, так как беспомощно упал под сидение — вот она, гибель. Застрянет здесь навсегда и все про него забудут. — Ну, не совсем, однако я уже и не помню, когда в последний раз ты выглядел так хорошо. В младшей школе? — Что я могу сказать, — Фрэнк снова пожал плечами, притворяясь, что не польщён. Он держал дым в лёгких в течении нескольких секунд, а затем, выдохнув его, заговорил, — Может, я сделал правильный выбор. Может, мне предначертано навсегда остаться в этой дыре. Она делает меня горячее, понимаешь. Майки молчал. Он просто смотрел вперёд, думая о чём-то своём. — Куда Вас отвезти, сэр? — Фрэнк замахал рукой перед лицом Майки, после чего тот, кажется, вырвался из своих мыслей. — О, точно. К Питу. Стоило бровям Фрэнка едва заметно подняться, как Майки одарил его убийственным взглядом под названием «заткнись» — это заставило Фрэнка смеяться вслух. — Ты реально не в том положении, чтобы подвергать сомнению статус моих отношений, знаешь, — дерзко пробормотал Майки, когда они выехали с парковки. Фрэнк сразу же нахмурился. По ощущениям его сердце практически рухнуло вниз, точно пропускная один удар, как только он услышал фразу Майки — не только потому, что боялся своей новообретённой тайной страсти к священникам, но и потому, что он мгновенно подумал о Джерарде при упоминании отношений. И это был целый набор из ебанутых вещей, с которыми Фрэнк точно не хотел иметь никакого дела. — Ты о чём? — спросил Фрэнк, скрывая такое бешеное беспокойство, будто его только что приговорили к смертной казни. — О том, что тебе уже за двадцать, верно? И ты горячий. Типа, в самой своей превосходной форме, понимаешь? — И? — Фрэнк нервно вскинул плечи. Он понятия не имел, что, чёрт возьми, задумал Майки. Это было странно, потому что обычно эти двое завершали предложения друг друга вслух — просто чтобы лишний раз убедиться, какое между ними космическое понимание. — И ты живёшь с мамой и тусуешься только в церкви. Я, по крайней мере, съехал от родителей. И ещё трахаюсь, понимаешь? Фрэнк вздохнул так чертовски громко, что подумал — Майки точно начнёт подозревать что-то сейчас, если уже не начал. Конечно, он имел в виду совсем другое. С чего бы ему думать, что ты запал на священника? Не все такие неудачники, как ты, Фрэнк. Это ненормальное дерьмо, оно не приходит в сознание людей просто так. — Разве это не дерьмово по отношению к Питу? — через некоторое время Фрэнк разрушил тишину. Слава Богу, ему удалось перевести тему на Майки. Майки пожал плечами. — Ну, я ему очень нравлюсь. Поэтому мы можем жить вместе. Выигрышный вариант. Фрэнку не хотелось спорить. Он действительно не имел никакого права судить кого-то в таких вещах. Какое-то время они ехали молча, пока Фрэнк не остановился около дома Пита. — И всё равно, чем ты занят сегодня вечером? — поинтересовался Майки, забирая свою сумку с заднего сидения. Фрэнк понимал, насколько отстойной является причина, но просто не мог лгать Майки. — У меня вроде как одна из моих встреч? — неуверенно выпалил он, делая такое лицо, будто только что признался в преступлении. — Что за хуйня, чувак? — спросил Майки сквозь смех. Фрэнк знал, что так он маскирует небольшое разочарование. — Клянусь, это правда, ты можешь спросить у своего брата, если не веришь мне. — В субботу ночью? — Майки захлопнул дверь машины и вздохнул, опираясь на открытое окно. — Как бы там ни было, — он покачал головой, — если это дерьмо помогает вам оставаться в порядке, дерзайте. — Да, — признался Фрэнк, кивком благодаря Майки за понимание, но всё же удивляясь его фразе. — Я просто не знаю, готов ли ещё к таким тусовкам, понимаешь? Могу поспорить, что там будут всякие фрики. Ненавижу разговоры, которые обязательно всплывут. Майки тоже кивнул. — Увидимся завтра? — Ох, определённо, — согласился Фрэнк. — Как насчёт завтрака? В смысле я могу принести тебе специальный пакет услуг по уходу после похмелья от Айеро. Чтобы загладить вину, знаешь. Или компенсировать то, что я тряпка. Майки расплылся в одной из своих редких полуулыбок. — Не отказался бы от одного такого, — промолвил он. — Ага, — улыбнулся Фрэнк, гордясь своей победой. — По прогнозу завтра тепло и солнечно. Можем взять Супчика с собой на прогулку вдоль реки, что скажешь? — Не пытайся подкупить меня своей милой собакой, — отрезал Майки, уже поворачиваясь, чтобы уйти. — Это слишком легко. — Повеселитесь, — воскликнул Фрэнк, заводя двигатель. — Не молитесь слишком жёстко, — крикнул Майки в ответ, даже не оборачиваясь. — Иди нахуй! — снова закричал Фрэнк. Вернувшись домой, Фрэнк обнаружил, что бездумно ходит по комнате. В попытке убить время перед встречей он поднимал по одной чёртовой безделушке за раз из бесконечного моря дерьма, которое никак не мог разобрать и выбросить. Рассматривал свои рисунки, которые сотворил в пятнадцать — на них изображены логотипы для группы, которая просуществовала две недели. Примерно в то же время Фрэнк писал полные боли тексты для песен — он поёжился, наткнувшись на них. Затем Фрэнк нашёл фотографию с Майки, которая была сделана на концерте Smashing Pumpkins, когда им было по шестнадцать лет. Его губы расползлись в улыбке, пока взгляд покоился на запечатлённых в кадре уродливых причёсках и смешных счастливых лицах. Фрэнк невольно задумался о разговоре с Майки. Он действительно собирался провести субботнюю ночь за беседой с грёбаным священником. Всего несколько месяцев назад, в обычные субботы, Фрэнк запивал горстки «колёс» дешёвым пивом в попытке найти лучшую комбинацию для «справиться с фактом, что придётся выйти на сцену». Ровно месяц назад его выгнали из группы за то, что он вёл себя, как невыносимый мудак, потерявший всякое чувство самообладания. Он не хотел ничего больше жизни, посвящённой любимому занятию, а именно — музыке. Но гастроли и ответственность, вся эта неразбериха в отношениях заставили его чувствовать себя… развалившимся. Словно Фрэнк оставлял по крошечному кусочку себя везде, где путешествовал, дарил часть души каждому человеку, с которым у него был глубокий разговор, посвящённый факту «никогда больше не встретимся». Это сделало его истощённым. Потерянным. Чертовски одиноким. Однако теперь, бродя по комнате, в которой он вырос, как в музее самого себя, Фрэнк мог найти какой-то смысл в жизни. Мог вспомнить, что такое страсть и адреналин. Мог снова чувствовать себя живым, по чуть-чуть. Может, Бельвилл — именно такой для него. Может, ему и правда никогда не следовало уезжать. Чёрт. Фрэнк не мог слышать этого даже в своей голове. Он посмотрел на время — ещё час придётся подождать. В любом случае, Фрэнк задавался вопросом, почему Джерард попросил встретиться так поздно. Даже если это и не имело никакого большого значения.[2]
Даже воздух этой ночью ощущался как-то очень странно. Будто всё и вся чего-то ждали. Фрэнк, чёрт возьми, чувствовал, что провёл в ожидании весь день. По какой-то причине он очень нервничал перед встречей с Джерардом, назначенной в девять в субботу. Возможно, потому что всё, кроме колоратки на его шее, делало этот вечер похожим на свидание. Судя по всему, они должны были встретиться у Джерарда дома — Фрэнк понятия не имел, почему. И взял с собой чёртово печенье. В следствии чего чувствовал себя ужасно тупо, но было слишком поздно отступать. Фрэнк в душе не понимал, что, чёрт возьми, нужно принести, когда кто-то, кто является твоим другом, но технически ещё и остаётся кем-то типа твоего психолога, приглашает к себе в гости. Честно говоря, они не делали ничего такого, что могло походить на свидание. Какая чертовски странная жизнь. На часах стукнуло девять, когда ожидание, наконец, подошло к концу. Фрэнк стоял перед дверью Джерарда, впервые в жизни проявляя пунктуальность. Снаружи дом выглядел совершенно обычным. Фрэнк мысленно поинтересовался, будут ли внутри кресты и фотографии маленького Иисуса. Джерард заметил гостя ещё до того, как тот вообще успел коснуться кнопки звонка, и это повергло Айеро в шок. Уэй распахнул дверь, а Фрэнк подпрыгнул от неожиданности. — Ох, хэй, — улыбнулся Джерард. — Прости, не хотел тебя испугать. Просто курил у окна. Фрэнк улыбнулся в ответ, вдруг вспоминая про коробку в своей левой руке. Хотелось провалиться под землю от неловкости всей ситуации. Однако было уже слишком поздно, потому что Джерард, кажется, заметил её, расплываясь в лучезарной и удивлённой улыбке. — Боже мой, — сказал он, шире открывая дверь и пропускная Фрэнка внутрь. — Ты не поверишь. — Что? — запутанно спросил Фрэнк. Много времени, чтобы обнаружить абсолютно идентичную коробку на маленьком столике у дивана, не понадобилось. Он громко рассмеялся. — Хорошо, значит, не только я такой идиот, — выпалил Фрэнк, расслабляясь. — В любом случае, моя берлога тут, — Джерард как-то неловко помахал рукой, указывая на комнату. Фрэнк отметил отсутствие любых религиозных символов, кроме большого и красивого чёрного креста на стене — он выглядел так по-готски, что Айеро поклялся повесить такой же в своей комнате без малейших сомнений. В комнате царил полный беспорядок. Фрэнк сразу же заметил футболку с Misfits в какой-то куче и те же книги, компакт-диски и комиксы, которые помнил, что видел в подвале Джерарда много лет назад, наряду с некоторыми другими безделушками — Фрэнк называл их фигурками для задротов. — Церковь платит за это арендную плату? — Фрэнк хихикнул, проходя по минному полю из одежды на полу. Его внимание привлекли боксеры с принтом летучих мышей, но он сделал всё возможное, чтобы скрыть это. — Типа того, — Джерард тихо посмеялся. — Прости за беспорядок, я был занят всякими штуками, знаешь, — теперь, когда Фрэнк мог видеть Джерарда поближе, он казался каким-то нервным. И это было восхитительно, чёрт возьми. — Не волнуйся, — Фрэнк натянул свою самую ободряющую улыбку. — Так намного лучше, чем если бы повсюду стояли свечи и всё такое, — он мялся в непонимании, куда положить печенье, и Джерард указал жестом на диван. Фрэнк послушался. Уэй сидел на кресле напротив Фрэнка, их разделял маленький столик. — Оу, ну, у меня есть свечи. Но не церковные. — Я о том, — лицо Фрэнка исказилось в какой-то хитроумной ухмылке. — Я ожидал увидеть больше… Иисуса? Джерард рассмеялся. — Это справедливо, — признал он. — Но мне хватает этого на работе. Они оба расслабились. Затем Джерард прочистил горло и обьявил тоном, которым всегда пользовался на официальных встречах: — Прости, что тебе пришлось прийти так поздно. — Да, всё нормально? Мама упомянула, что ты неделю не ходил на утреннюю мессу. — Ну типа, — Джерард кивнул, но немного нахмурился. — Мне жаль, что я пропустил утреннюю мессу. Готов поспорить, что отец Пол намного зануднее, чем я. — Боже мой, — засмеялся Фрэнк. — Я был его алтарником. Разве ему уже не стукнуло девяносто лет? — Ему восемьдесят девять, — улыбнулся Джерард, — я был уверен, что попаду к Святому Питеру. Но вскоре мне поручили другое задание, и я смогу отмечать только поздние обряды. — Какое задание? — с искренним любопытством поинтересовался Фрэнк. — Мы здесь не для того, чтобы говорить о моей скучной рутине, — ответил Джерард. Голос звучал так, будто ему было немного некомфортно, что удивило Фрэнка. Обычно он был очень спокойным, говоря о себе и о том, что делает. — Я хочу использовать это время с целью помочь тебе, Фрэнки. Прошёл целый месяц с момента нашей первой встречи, — он так мило и гордо улыбнулся, что сердце Фрэнка рухнуло куда-то вниз, сразу же заставляя его забыть о странности предыдущего ответа. — Как ты себя чувствуешь? — Честно? — он сделал глубокий вдох, а затем расслабился, начав говорить, — Думаю, у меня всё хорошо. Я давно не чувствовал себя так, как раньше. Ну, знаешь, я имею в виду пустоту и всё такое. Джерард понимающе кивнул. Фрэнк отметил, что его улыбка становилась всё шире, поэтому продолжил говорить: — Помнишь, я говорил тебе, что чувствую себя развалившимся? Не знаю, думаю, сегодня у меня было какое-то прозрение, — Фрэнк задумчиво свёл брови к переносице и кивнул, будто впервые понимая смысл собственных слов — стоило лишь озвучить их. — В хорошем смысле? — спросил Джерард. — В хорошем, — протянул Фрэнк немного недоверчиво, будто не мог поверить, что говорит это. — Думаю, я понял, что мне не нужно… Не знаю, это прозвучит глупо. — Да ладно тебе, — начал поощрять Джерард, — ты же знаешь, что это не так. Фрэнк набрал воздуха в лёгкие, шумно выдохнул его, а затем кивнул: — Я понял, что, возможно, со мной всё в порядке? Вот, что я имею в виду. Знаешь, больше не чувствую необходимость принимать. У меня осталась целая куча таблеток, и я знаю, где найти ещё больше. Но просто, — он пожал плечами, — не чувствую в этом никакой необходимости, — затем, будто признаваясь в каком-то преступлении, он понизил голос и опустил глаза, рассматривая собственные колени. — Может, моё место здесь, понимаешь… Когда Фрэнк осмелился поднять взгляд, у Джерарда было нечитаемое, но мягкое выражение лица. Фрэнк не понял, что это значило: удовлетворение, гордость или что-то совсем другое? Единственное, что было ясно — это выражение лица пронзило Фрэнка до глубины души. И заставило рискнуть сказать ещё кое-что с красными от румянца щеками: — Н-но… это не только моя заслуга, понимаешь? В смысле если бы Майки не беспокоился обо мне, если бы тебя не было рядом, думаю, всё сложилось бы по-другому. И так нежное выражение лица Джерарда приобрело ещё более мягкие черты, преображаясь в тёплой улыбке. И чёрт возьми, может, именно поэтому Фрэнку удалось так быстро отказаться от таблеток. Может, он только что нашёл новый наркотик и только сейчас начал осознавать это. Джерард наклонился, чтобы дотянуться до плеча Фрэнка, и немного сжал его пальцами одной руки, сохраняя зрительный контакт. — Это полностью твоя заслуга, — вымолвил он. — Но рад помочь. Фрэнк почувствовал, как с каждой секундой его сердцебиение учащается. Затем Джерард отстранился и откинулся на спинку кресла. — Мы обсуждали только прошлое и настоящее, — задумался он. — Думаю, сегодня ты готов рассказать мне о своём будущем. — А что с моим будущим? — Как ты его видишь? Чего от него хочешь? Фрэнк устремил взгляд куда-то вверх, впервые за всю жизнь размышляя на эту тему. Всё, о чём Фрэнк задумывался ещё месяц назад — это попытки выяснить, как держаться на плаву. — Понятия не имею, — признался он через некоторое время. Но его губы растянулись в улыбке. Джерард подкурил сигарету. — Не возражаешь? — спросил он, когда было уже, конечно, слишком поздно. Естественно, Фрэнк не возражает. Если у Джерарда и был какой-то шанс выглядеть ещё горячее, он только что нашёл его. Фрэнк пожал плечами и подкурил сигарету в ответ. — Позволь мне начать, — вымолвил Джерард, удерживая дым в лёгких, а затем выпуская его на продолжительном выдохе. — Чего я хочу от твоего будущего, Фрэнк, — они столкнулись взглядами, — так это спасения. Фрэнк немного нахмурился, но Джерард поспешил продолжить прежде, чем Айеро успеет запротестовать. — Я знаю, знаю. Мы не говорили об этом с первой нашей встречи. У нас разные взгляды и убеждения, и я уважаю это. Я уважаю твой скептицизм. Уважаю, — он опять взялся за старое, — просто я уверен, что ты заслуживаешь Божьего дара, даже если не веришь в него так же сильно, как другие люди. Я вижу спасение в твоём будущем. — Спасибо? — тепло улыбнулся Фрэнк. — Тем не менее, я не понимаю, как могу быть спасён и попасть в Рай. Может, это часть причины, по которой я просто… не хочу верить во всё это. Джерард улыбнулся, скрестив ноги. Он начинал выглядеть намного увереннее, когда речь заходила о спасении. — Я очень плохо выражаю свои мысли, — Джерард вздохнул. — Просто это так легко для меня, потому что я видел всё своими глазами. Раньше я был таким же, как ты, потому что мы оба — те ещё умники, понимаешь? В смысле я знаю, что не могу просто взять и переубедить тебя. Фрэнк был польщен, но всё ещё чувствовал себя немного некомфортно, раскрывая суть веры с Джерардом. Потому что Джерард был прав. Они оба были так похожи, их мировоззрение, интересы, всё. Находиться рядом с Джерардом — так легко и естественно. Но он священник. И если такой человек, как Джерард, непоколебимо верит в Бога, принимая окончательное решение, от которого зависит вся жизнь, что-то это да значит. И подобные мысли нагоняют чёртов страх. — Если бы тебе выпал шанс, — теперь Джерард наклонился вперёд, вырывая Фрэнка из мыслей. — Ты бы хотел увидеть это тоже? Чтобы получить доказательства? В глазах Джерарда заплясали огоньки… надежды? Да. Он наклонялся всё ближе, ожидая ответа от Фрэнка, млея всем своим существом. И каким-то образом поведение Уэя заставило Фрэнка чувствовать себя хорошо. Особенным. По какой-то причине этот человек настолько сильно заботится о Фрэнке, что мечтает о спасении для него. И да, хотя Фрэнк и не был на сто процентов уверен в своём выборе, он не солгал, когда кивнул и пробормотал в ответ: — Я бы воспользовался этим шансом. Джерард казался таким уязвимым, наклонившись ещё ближе. Его лицо стало предельно серьёзным. — Правда? — спросил он шёпотом. Всё естество Джерарда вопило о том, что ему просто необходимо убедиться в искренности ответа. — Да, — кивнув, Фрэнк не смог преодолеть порыв подвинуться ещё ближе к Джерарду. Они смотрели друг другу в глаза с такой честностью, что Фрэнк почувствовал, как возносится его растроганная душа; возможно, именно это Джерард называл спасением. Может, его лицо было таким нежным и заботливым, словно ему и правда не плевать, потому что именно оно является доказательством, что Фрэнка ещё можно спасти. И Фрэнк поддался. Он ничего не мог с собой поделать. Прежде, чем Айеро осознал, что его тело наотрез отказывается слушаться, он преодолел последние сантиметры, разделяющие их лица, и прижался своими губами к губам Джерарда. Фрэнк понятия не имел, сколько продлился этот момент. Просто вдруг понял, что разум догнал его глупое тело, заставляя вздрогнуть и отскочить на другой конец дивана. В этот раз он облажался окончательно. Лицо приобрело ярко-красный оттенок, когда Фрэнк не смог найти в себе силы хотя бы поднять взгляд. Он просто уставился в стену, утопая в стыде и замешательстве. — Н-наверное, мне стоит уйти, — сказал он дрожащим голосом. — Фрэнк, — прошептал Джерард. Но Фрэнк не был готов столкнуться лицом к лицу с разочарованием Джерарда. Он не вынесет этого. Поэтому он молча встал и подошёл к двери, ни разу даже не обернувшись. — Фрэнк, — на этот раз громче окликнул его Джерард. И Фрэнк повернулся. Резко, будто ему нужно было сорвать пластырь с лица Джерарда, которое до конца его дней будет выражать отвращение. Но на лице Джерарда отображалась нежная смесь удивления и всё той же уязвимости, хоть в глазах и читался намёк на замешательство. — Не уходи, — попросил он.[3]
Это звучало как желание. Не уходи. Фрэнк, прокручивая услышанные слова у себя в голове, стоял на месте в течение нескольких секунд, которые по ощущениям тянулись целую вечность. Затем сел обратно. В ужасе. Джерард встал. Зрение Фрэнка расфокусировалось, он понятия не имел, что сейчас должно произойти. Просто внезапно осознал, что Джерард оказался по-опасному близко. Он сидел с ним на одном диване. Сердце Фрэнка билось с такой силой, что пульс буквально ощущался в черепной коробке. Везде. Голос в голове продолжал кричать, что это неправильно, но Фрэнк засунул этот голос в самый дальний угол сознания — и тот послушно затих. Затем Фрэнк почувствовал поцелуй на своих губах. Он был настолько смущён, что не мог не то, что ответить на него — он не мог даже закрыть глаза. В этот момент ему было плевать, что он метафорически сжёг всё вокруг себя секунду назад, а сейчас подливает масла в огонь. Совесть проиграла желанию. Даже под риском конца света, даже если бы после этого его ждал Ад, Фрэнк всё равно бы не смог устоять. Но Джерард оборвал поцелуй так же внезапно, как и осуществил его. Он шумно вздохнул, как только между ними возникло расстояние, не прерывая зрительный контакт. И именно это заставило Фрэнка почувствовать себя в безопасности. Джерард не отвернулся под чувством стыда, не поддался искушению и слабости вновь поцеловать его. Он хотел этого по-настоящему, как и Фрэнк. Он мог видеть это в его глазах. Так было намного труднее держать себя в руках. Но Фрэнку удалось. Он тяжело вздохнул в ответ и нашёл в себе силы пошевелиться, не притягивая Джерарда обратно для поцелуя. Вместо этого лишь заключил его в объятья, хватаясь за желанные плечи так, будто от этого зависела вся его жизнь. Джерард прижал Фрэнка ещё ближе к себе, утыкаясь лицом в изгиб его шеи. — Мне так жаль, — прошептал Фрэнк. — Перестань, — немедленно ответил Джерард. — Но как м… — Фрэнк, — Джерард отстранился, чтобы крепко сжать оба плеча Фрэнка ладонями. — Не извиняйся, хорошо? Фрэнк кивнул и сделал глубокий вдох, наконец запустив немного драгоценного воздуха в лёгкие. Слабая тень улыбки коснулась его губ, хотя лицо всё ещё выглядело очень взволнованно. Казалось, он не дышал целую вечность. — Помнишь наш разговор в первую встречу, ещё месяц назад? Фрэнк кивнул. Конечно, он помнит. Ещё в то время он понял, как трудно не влюбиться в Джерарда. Ещё одна успешная неудача в список. — Я хочу, чтобы ты знал немного больше. Про грех. Фрэнк слушал каждое слово Джерарда, словно Евангелие — так же внимательно. Ему нужно было понять так много вещей. Нужно было понять, почему Джерард не выглядел злым или сожалеющим, почему поцеловал его в ответ. И почему смотрел на него тем взглядом, который превратил всё в такое трудное испытание для них обоих. — Это так относительно, Фрэнк. Так неважно перед лицом того, что нас ждёт, — продолжил Джерард. Он понизил голос, — И я хочу, чтобы ты об этом узнал. По-настоящему. Хотел показать тебе с самого начала. Я просто чувствовал, что ты действительно поймёшь это, только если увидишь, понимаешь? Фрэнк продолжал цепляться за голос Джерарда, как за песню сирены; так прекрасно и так абсурдно это затуманивало его разум. В этот момент у Фрэнка просто не было возможности понять всё, что ему хотел объяснить Джерард. — Фрэнк, — Джерард отпустил плечи Фрэнка, чтобы взять его за руки. Они оба тонули в глазах друг друга. — Хочешь, я тебе покажу? Фрэнк кивнул, понятия не имея, на что соглашается. Ему не нужно было знать. Он знал главное: глаза Джерарда засияли от положительного ответа таким образом, что у Фрэнка опять закружилась голова. Поэтому он не мог не поцеловать его ещё раз. На этот раз Джерард навалился всем весом на Фрэнка, плотно прижимаясь к его телу, и скользнул ладонями на слегка выпирающие ключицы, лихорадочно исследуя каждый сантиметр кожи. И в этот момент у Фрэнка потемнело в глазах. Он не мог поверить, что может вызвать у Джерарда такие чувства. Что они так близко. Одна мысль о руке Джерарда на его шее вызвала дрожь по всему телу. Фрэнк видел это во снах так много раз, но сейчас это происходит наяву. Он хотел Джерарда так чертовски сильно, однако тогда просто смирился с невозможностью такого варианта. И теперь это воплотилось в реальность. Настоящую реальность. Всё реальнее и реальнее с каждым вдохом, который они оба делили на двоих, с каждым прикосновением. — Фрэнк, — выдохнул Джерард через неизвестное количество времени. Нормальный поток времени больше не имел смысла. Фрэнк проигнорировал своё имя и снова потянулся к губам Джерарда с красными щеками и поражённым взглядом. Джерард коротко поцеловал его, а затем вновь заговорил: — Ты такой… — он тяжело вздохнул и затих. Его взгляд отчаянно бегал по лицу Фрэнка. — Ты такой… Фрэнк перестал пытаться поймать губы Джерарда и снова прислушался. Ему правда хотелось узнать, чем закончится фраза. — Может, дело в твоей коже, — нахмурился Джерард, покраснев. — Боль, которую она пережила, от всех этих игл, — он тяжело дышал, голодно разглядывая Фрэнка — от губ и до ворота футболки. Уэй подцепил край пальцами, чтобы задрать её вверх, на что Фрэнк молча поднял руки, словно под гипнозом, позволяя снять футболку полностью. Стоило Фрэнку остаться без футболки, как Джерард возобновил исследование его тела взглядом, только теперь добавив руки — ладони двигались в такт движению глаз, ощупывая грудь Фрэнка, затем бока, затем они легли на бёдра. Голова Фрэнка невольно откинулась назад. Одного прикосновения было достаточно, чтобы сознание полностью затуманилось. — Фрэнк, — прошептал Джерард. Он потянул его за бёдра, оказываясь ещё ближе, и спрятал лицо в шее Фрэнка, так глубоко вдыхая, что тому стало щекотно. — Все твои раны, — произнёс Джерард на выдохе. Его тон понизился. Фрэнк вспомнил. Это был тон Джерарда, когда он… когда… что-то вырывало Фрэнка из омута воспоминаний. Джерард начал отчаянно тереться носом о его шею. Будто хотел дышать им. — Я всё ещё чувствую их, Фрэнк. Свежие и открытые. Их так много. Фрэнк не мог не издать приглушённый стон. — Я всегда знал, что ты будешь настолько хорош, — Джерард продолжал говорить и тереться лицом о шею Фрэнка, почти задыхаясь. Затем он резко и отчаянно замер. Джерард смахнул волосы с лица и отвёл голову назад, чтобы встретиться с взглядом Фрэнка. Уэй выглядел так, будто оказался на грани. Почти потерял над собой контроль. Всё, что можно было прочитать в зелёных глазах, буквально кричало о просьбе позволить ему. В них было что-то животное, что-то опасное. И Фрэнк готов поклясться, что ещё никогда не чувствовал себя таким возбуждённым за всю его чёртову жизнь. Он взобрался на колени Джерарда и уселся на его бёдра, убеждаясь, что тот почувствует — ему не только разрешено, ему и ещё и чертовски рады. Джерард практически вылизывал шею Фрэнка, медленно двигаясь губами вверх. Затем Фрэнк почувствовал что-то новое. То, чего нисколько не понял. Сначала холодно. Остро и холодно прямо под линией челюсти, словно кожи касалось лезвие, но не было настолько больно, как от лезвия. И Фрэнк позволил этому происходить, изучая влияние нового ощущения на своё тело. Прохладу на коже заменило пульсирующее жжение. Теперь стало больно. Фрэнк нахмурился в непонимании, поддаться ли желанию отстраниться или позволить любопытству взять вверх. — Джерард, — на выдохе Фрэнк обнаружил, что его голос предательски сломался. Джерард подвинулся, но проигнорировал Фрэнка. Он просто по-другому склонил голову — так, чтобы было удобнее впечататься губами в участок чуть ниже, прямо над ключицей. — Д-джерард, — вновь попытался Фрэнк, ощущая, как боль начинает усиливаться, возвращая Фрэнку здравый рассудок. Кожу всё ещё ранило что-то холодное, но теперь по шее вдобавок потекло и что-то влажное. В этот раз ощущение не было каким-то новым или инопланетным. Чёртова кровь. Фрэнк встревожено попытался опустить взгляд вниз настолько, насколько было возможно. Он видел красные капли, падающие на кожаный диван. — Блять, блять, — выдохнул он. Однако при попытке отстраниться обнаружил, что острая боль в шее не позволяет двигаться. Кроме того Джерард крепко сжимал его волосы пальцами одной руки, фиксируя голову в одном положении. — Что за хуйню ты творишь? — в панике выпалил Фрэнк. Джерард не останавливался. И это было пиздец как ужасно. Ещё несколько секунд назад Фрэнк чувствовал себя в безопасности рядом с Джерардом. А сейчас, кто бы ни впивался в его шею, он — чужой. — Джерард! — закричал Фрэнк, пытаясь оттолкнуть парня. Потом случилось самое странное. Комнату заполнил шум. Голос? Нет, много голосов. Крики? Фрэнк сразу же застыл, прислушиваясь. Он смиренно перестал предпринимать какие-либо попытки бороться, желая лишь, чтобы это поскорее закончилось, так как вопль бил по ушам с такой невыносимой силой, что, казалось, голова Фрэнка норовит взорваться. Пока краем глаза Фрэнк не заметил, что что-то ещё появилось в комнате. Человек? Кто-то, кто пришёл на помощь? Нет, не человек. Несмотря на то, что Фрэнк не мог повернуть голову, чтобы нормально рассмотреть это существо, оно было настолько не похоже на человека, что Фрэнка едва ли не стошнило. Он чувствовал, как голос буквально пронзает его мозг, словно дрель. И это ощущение переполняло изнутри. Также он чувствовал жизнь, вытекающую из его тела. Джерард пил его жизнь. — Больно, — удалось пробормотать Фрэнку. Судя по его голосу, больше всего пострадало не тело. — Ты делаешь мне больно. Безнадёжность и горечь предательства в голосе Фрэнка наконец заставили Джерарда остановиться. Он медленно поднял голову. Что полностью сбило с толку, так это такое же нежное, доброе выражение лица у Джерарда, как раньше. То выражение лица, ради которого Фрэнк боролся весь последний месяц. Только теперь его добрая улыбка выпачкана темно-красной, густой кровью, стекающей по подбородку вперемешку с его собственной слюной, и Фрэнка вновь почти вырвало. — Я бы никогда не причинил тебе боль, Фрэнк, — нежно прошептал Джерард. — Не бойся. Джерард поцеловал его, и Фрэнк почувствовал резкое желание уйти, когда обнаружил, что тело абсолютно не слушается и не реагирует на команды. Такое же ощущение онемения одной из конечностей, когда ты долгое время находишься в одном положении. Только у Фрэнка онемело всё тело. — Это скоро закончится, — вновь прошептал Джерард. — Не могу дождаться, когда ты увидишь, что будет дальше. Фрэнк закрыл глаза. У него совсем не осталось сил. Он не понимал. Ничего не имело смысла. Джерард причинял ему боль. Он с трудом приоткрыл веки ещё раз. Теперь сущность находилась рядом с ним. Он мог видеть свою кровь на её конечностях и на том месте, где должно быть лицо. Оно питалось им. Глаза Фрэнка вновь закрылись. Темнота оказалась утешительной. Стало понятно. Темнота известна. Он так много раз пытался избежать её, но теперь она являлась единственным спасением.