Связи

Утром, когда рассвет только окрасил небо в пастельные тона, многие начали приходить в себя. Те, кто очнулся ещё вечером, сейчас просыпались и пытались привести в чувство других. Для Томаша пробуждение не стало большой проблемой. Он открыл глаза почти мгновенно, едва луч солнца коснулся его лица. Куай по-прежнему спал, прислонившись спиной к стене. Условия сна для него всегда были не особо важны. Он мог уснуть даже на голых камнях, если того требовали обстоятельства. Так уж был натренирован его организм, что усталость не имела влияния и чаще всего им игнорировалась. Только при серьёзных травмах выносливость Куая снижалась, но, тем не менее, оставалась на достаточном уровне, чтобы достичь безопасного места. Этим Томаш от него и отличался. Нередко ему приходилось буквально тащиться за другом. Однажды из-за этого они чуть не погибли, но, к счастью, всё обошлось. Со временем ситуация стала намного лучше, но разница оставалась, пусть и несущественная. Сейчас ему было неизвестно, насколько Куай вырос в мастерстве и ментальном развитии, или же, напротив, с возрастом всё это сошло на нет. Было странно видеть его таким, когда, казалось бы, пару минут назад они пришли на этот треклятый остров — место, которое навсегда изменило их жизнь. За окном послышались чьи-то шаги, а потом краем глаза Томаш уловил движение. Что-то явно происходило снаружи. Лучше разбудить Куая и выяснить, кто там ходит. Он встал с постели и подошёл к нему, присел, аккуратно потряс за плечо и шепнул: — Куай. Тот почти сразу открыл глаза. — Проснись, — Томаш повернулся в сторону окна. — Кажется, снаружи что-то происходит. Лицо Куая выражало лёгкое удивление, но потом сон спал, и на нём появилось сосредоточенное выражение. Он огляделся, попутно пытаясь проснуться, тряхнул головой и потёр ладонями лицо, а потом встал, расправив плечи, и глянул на Томаша. — Куай ты в порядке? — Да. — Пойдём, — Томаш подошёл к тумбе, где вчера оставил свою маску, и хотел взять её, но был остановлен. — Не стоит, поверь, тут все свои. Он посмотрел на него ещё пару секунд, а потом кивнул. Они вышли на улицу. Куай заметил, что там было довольно много людей. Каждый из них так или иначе был с ними знаком. Некоторые, как он думал, были потеряны навсегда, но они стояли перед ним во плоти. Мимолётная надежда зажглась у него в груди. Вдруг дорогие ему люди тоже вернулись? Куай начал искать глазами знакомые силуэты, но никого не находил. Среди союзников были только Джонни Кейдж, его дочь, семья Бриггс, подле которых стояли Кенши и Такеда, а в стороне что-то бурно обсуждали Кун Лао и Кун Джин. Скорпиона было не видно, лишь на месте, где он сидел ночью, виднелась могильная табличка, а около неё в землю воткнут вакидзаси. Так вот что вчера произошло здесь! Призрак вовсе не хотел убивать себя, он хотел почтить память мастера Хасаши. Куай бросил тяжёлый взгляд на это место и через силу отвернулся. Заставил себя не смотреть туда. Что ж, это ничего не проясняет, а только добавляет вопросов, но с этим можно разобраться позже. Он сказал Томашу подождать, а сам подошел к остальным и спросил: — Что происходит? Джексон Бриггс закурил сигару, пожимая плечами: — Никто ничего не знает, мы проснулись уже тут. — Кто ещё здесь? — Только те, кого ты видишь, но Джонни уже пошёл осматривать окрестности. Вдруг кто-то мог появиться утром. Саб-Зиро почти сразу понял, зачем ему это — он надеялся отыскать генерала Блэйд. Грандмастер вздохнул, чувствуя, что надеждам Кейджа не суждено сбыться. — Вы помните что-то, майор Бриггс? — Только урывками, помню, как сидел дома и не мог дозвониться до Джекки, к счастью, теперь она здесь. — И больше ничего? — Нет, но поговаривают, что я перешёл на сторону плохих парней, это так? Саб-Зиро кивнул ему, но сам витал глубоко в своих мыслях. Было во всём этом что-то странное. Почему каждый его союзник имеет разные воспоминания о прошлом? Скорпион знал, что случилось после визита Фуджина, но Джексон не помнил даже того, что встал на сторону зла. Неожиданно впереди начал образовываться огненный вихрь, едва не обжёгший остальных. Нетрудно было догадаться, кто их посетил. Когда всё стихло, показалась фигура Лю Кана. Запястья его окутывали сверкающие молнии, а глаза сияли божественной силой. Он распростёр руки в стороны и слегка улыбнулся. — Приветствую, рад, что вы все в здравии. — Что происходит? — спросила командующий Кейдж. — Полагаю, что эта временная линия — единственная оставшаяся среди прочих. Лю Кан будто говорил о чём-то своём, потому что на её вопрос он не ответил. — Единственная? Что это значит? — подхватил Саб-Зиро и в этот момент краем глаза заметил Скорпиона, тихо наблюдавшего издалека. Бог огня мягко улыбнулся: — Простите мою грубость, полагаю, я должен объяснить, что произошло, — он приземлился и окинул взглядом всех союзников, которые собрались вокруг него. — Когда Кроника была побеждена, я получил контроль над песочными часами и решил переписать временную линию с самого начала, вернувшись во времена Великого Кун Лао. Кун Лао мигом встрепенулся при упоминании предка и спросил с волнением: — Он жив? Лю Кан взглянул на него с тоской, будто бы давно не видел, хотя они только недавно были тут, в Огненных садах. Очевидно, на самом деле прошло немало времени, хотя для всех пролетело одно мгновение. — К сожалению, — он отвёл глаза, — эта временная линия подверглась неконтролируемой эрозии и, как и все остальные, рассыпалась в прах. Попытавшись обернуть всё вспять, я неожиданно обнаружил чужеродную магию. — Магию? — на лице Кун Лао отразилось презрение. — Догадываюсь, чьих это рук дело. — Шан Цунг, — кивнул Лю Кан вдогонку к его мыслям. — Полагаю, он продумал все свои шаги наперёд и сумел связать свою магию с магией песочных часов, чтобы в случае гибели помешать Кронике построить новую эру. Ведь именно он собирал души для её короны. Кенши поджал губы и сжал кулаки. Ему явно было неприятно вспоминать о том, как именно он потерял зрение. — Этот лживый колдун всегда и везде найдёт лазейку, — голос его звучал тихо, будто бы мечник говорил это сам себе. — Нет, — возразил Лю Кан, — это моя вина. Я думал, что держу всё под контролем, но оказалось, что меня дурачили всё это время. Кун Лао несмело подошёл к нему и положил руку на плечо. — Брат мой, не стоит винить себя в этом. Если бы не ты, никого бы из нас тут не было. — Благодарю тебя, Кун Лао, — он легонько дотронулся до его руки и кивнул. — Но сейчас, прошу меня извинить, я должен вернуться к песочным часам и продолжить работу по восстановлению временной линии. — У каждого из нас свой долг, — понимающе сказала Кассандра. Лю Кан повернулся к Саб-Зиро и Смоуку: — Вы можете возвращаться в Лин Куэй, полагаю, он уже восстановлен. — Благодарю тебя, — грандмастер почтительно поклонился вместе со своим старым другом, который молча стоял всё это время. — Но можно ли тебя ещё на пару слов? — Разумеется. Саб-Зиро взглянул на своего соклановца и попросил подождать здесь, а сам отошёл в сторону вместе с Лю Каном. Смоук огляделся, ища хоть какое-то знакомое лицо, но все эти люди были для него чужими. Вдалеке показалась небольшая группа юношей и девушек, которые, по-видимому с кем-то разговаривали, но этот человек был закрыт от него их спинами, поэтому Смоук не видел лица. Он немного подумал и решил направиться к ним, подойдя, поклонился, но неожиданно был прерван знакомым голосом: — Смоук? — Джонни Кейдж? — Хэй, а я смотрю ты совсем не изменился, — усмехнулся он и засунул руки в карманы. — Да, верно, — Смоук неловко потёр шею, — всё ещё молод со времен турнира. У самого в голове не укладывается. — Ничего, я тоже сперва удивлялся, — Кейдж похлопал его по плечу. — Пап, — обратилась к Джонни юная девушка, — это?.. — Это мой старый друг, не стоит переживать, милая. Он подошёл и непринуждённо приобнял его за плечи. Смоук недоуменно моргнул, чувствуя себя немного глупо. Задавать подробные вопросы о том, кем была её мать и как это случилось, было бы неуместно, поэтому остаётся ждать, пока Кейдж в силу своей болтливости сам расскажет об этом. — Это Кесси, моя дочь. — Приятно познакомиться, — Смоук слегка поклонился ей. — А где Саб-Зиро? Только что видел его. — Он отошёл поговорить с Лю Каном. — Так вы с Саб-Зиро друзья? — добродушно спросила Кесси. — Да, — Смоук на мгновение запнулся, — очень давние друзья. — Но он не говорил о тебе, — вмешался юноша с луком наперевес. — Заткнись, Джин, — шикнул на него юный чуджин из Ширай Рю. Воин из Лин Куэй непонимающе оглядел их. — Не обращай внимания, у них это часто. Однако как только приходит Кун Лао, он становится как шёлковый, — усмехнулся Джонни. — Неправда! — возмутился юноша. Смоук слегка улыбнулся и взглянул через плечо туда, куда ушёл Саб-Зиро. Он уже возвращался, но вид у него был отнюдь не радостный, скорее даже немного нервный. Нужно узнать, о чём они с Лю Каном говорили. Джонни Кейдж тоже заметил грандмастера и поприветствовал его, всё ещё обнимая Смоука одной рукой. Саб-Зиро стало немного неуютно от того, что он так фамильярно ведёт себя с ним, хотя его друг только недавно вернулся из преисподней. Сам грандмастер старался быть с ним максимально тактичным, но вот для Кейджа словно не было никаких границ. Он что-то сказал ему, попутно хлопая по груди. Понятно было, что таким образом Джонни выражает радость, нет причин волноваться. Смоук сам сумеет сказать о том, что ему не по душе. Саб-Зиро подошел к остальным и поклонился: — Вынуждены покинуть вас. — Мы возвращаемся? — спросил друг с трепетом в голосе. — Да. Саб-Зиро хотелось добавить что-то ещё, но он сдержал себя и попрощался. Смоук поклонился Джонни Кейджу, а потом развернулся и побежал следом. Вместе они направились в сторону выхода из огненных садов. На середине пути грандмастер сделал глубокий вдох и закрыл глаза, будто бы готовясь навсегда покинуть это место, а потом развернулся и посмотрел на Смоука: — Мы возвращаемся домой. За их спинами внезапно раздались шаги. Они оба одновременно повернулись. Перед ними стоял Скорпион. Саб-Зиро машинально бросил взгляд на его ножны, будто бы желая убедиться в правдивости своей догадки, и верно — вакидзаси отсутствовал. — Что тебе нужно, призрак? — недовольно спросил Смоук. — Я иду с вами, — твёрдо ответил он. — Нет. — Смоук, — Саб-Зиро остановил его, подняв ладонь, и после обратился к Скорпиону. — Чего ты хочешь? — Ты сказал, что Лин Куэй не повинны в смерти моего клана. Мне нужны доказательства. Грандмастер поджал губы и выдохнул: — Хорошо, — спокойно сказал он, — ты их получишь. Смоук взглянул сначала на него, а потом на ниндзя из Ширай Рю. — Саб-Зиро, на пару слов. Он взял его под руку и отвёл в сторону, тихо заговорил: — Ты думаешь, о чём говоришь? Он раскроет местоположение клана, это небезопасно. В этот момент в их спор вмешался юный чуджин. — Грандмастер, у вас возникли какие-то проблемы? — окликнул он их, видя, что три человека, которые не особо ладят, столпились в кучу. Вряд ли у них происходит дружеский разговор. — Тебе здесь нечего делать, я сам разберусь, — колко отозвался Скорпион, по-видимому, уже предвкушая обвинения в свою сторону. — Не смей вредить никому из них, иначе я тебя в порошок сотру. — Глупый мальчишка, ты ничего не знаешь! Такеда хотел возразить, но Саб-Зиро сделал шаг в сторону, встав между ними. — Хватит. Я всё решил, — он посмотрел на Скорпиона и кивнул, — ты получишь то, что хочешь. Призрак слегка наклонил голову, благодаря за понимание. Такеда недоверчиво оглядел его и развернулся, не в силах сказать ничего поперёк слова грандмастера. — Идём, — Саб-Зиро кивнул в сторону и уже собрался продолжить путь, как вдруг услышал спокойный голос Скорпиона. — Нет нужды, мы можем переместиться, только назови место. — Манчжурия, Арктика, горный хребет Жаолю. Призрак кивнул и приблизился к воинам, положил обе ладони им на плечи, а в следующий момент все трое исчезли в огненном вихре. Перемещение произошло быстро. Куай почувствовал тошноту, но свежий морозный воздух гор свёл её на нет. Однако Томашу повезло меньше: почти сразу же его согнуло пополам от приступа рвоты. Он подошёл к нему и похлопал по спине. Тот откашлялся, стараясь выровнять дыхание, а потом вытер рот рукой. Куай взглянул на Скорпиона, но никакой неприязни не почувствовал. Он поинтересовался у Томаша: — Всё нормально? — Да, что это было? — Ничего такого, позже расскажу, идём, в Лин Куэй тебе станет легче. Он кивнул и выпрямился. Все трое направились к главному храму Лин Куэй. Куай сомневался, что там будет хоть одна живая душа, кроме них самих, но всё обязательно встанет на свои места. Сейчас главное — снова не допустить недопонимания между его кланом и Скорпионом, который сейчас и без того находился в невероятном смятении чувств. Ему хотелось внести хоть какую-то ясность, чтобы призрак побыстрее встал на путь исправления и не пал жертвой лжи, как Ханзо. Возможно, взамен он узнает, как именно погиб мастер Хасаши, ведь подробности до сих пор неизвестны. В любом случае, отношения между Ширай Рю и Лин Куэй уже не будут прежними, остается лишь надеяться, что не будет ухудшений, ведь в такое нелёгкое время нужно держаться за своих союзников. Однако у Куая теперь всегда будет человек, который будет готов подставить плечо, ни в коем случае нельзя позволить ему умереть снова. Он взглянул на Томаша и заметил, что взгляд у него немного расфокусирован. Возможно, это из-за телепортации, а может, тот просто задумался. К счастью, они уже подошли к воротам. Куай толкнул их, тут же подтвердив свои опасения: вокруг не было ни души. По крайней мере, остается надеяться, что члены клана вскоре вернуться, а до этого момента стоит осмотреться и поискать голову Сектора. Она точно должна быть тут, ведь он принёс её сюда незадолго до того, как начал набирать учеников. Томаш подошёл к нему и оглядел местность, но на удивление ничего не сказал. Видимо, ему не хотелось разговаривать о делах клана при Скорпионе. Тем же лучше. Всем троим сейчас нужна абсолютная тишина, чтобы сосредоточиться. Они прошли в главный зал, где на столе покоилась кибернетическая голова Сектора, а рядом с ней устройства, поддерживающие функционирование. — Что это? — спросил Скорпион. — Голова Сектора, — бесстрастно ответил Куай и после заметил, как Томаш встал сбоку от него. Грандмастер нажал кнопку, и перед ними возникла голограмма, на которой виднелся Куан Чи. Призрак удивился, увидев своего бывшего хозяина, но ничего не сказал, а только сделал шаг вперед, внимательно наблюдая за каждым его движением. — Лин Куэй должен сдержать своё слово, Сектор, — раздался недовольный голос некроманта. — Грандмастер дал Шинноку слово. С другой стороны ему ответили, не скрывая неприязни: — Слово Шиннока — всегда ложь. Как и твоё. На выбеленном лице Куан Чи показалась крайняя степень презрения, будто бы он хотел уйти прямо сейчас, но всё-таки некромант продолжил стоять на своём: — Время расплаты пришло. Я уничтожил Ширай Рю, как и обещал. Глаза Скорпиона в этот момент расширились, а между бровями залегла морщина. Он был не просто в шоке, он был в ярости. Куай на мгновение испугался, что сейчас случится что-то непоправимое, но призрак продолжал слушать, лишь сжав кулаки. — Ханзо Хасаши жив. Он твой призрак, Скорпион. Куан Чи вновь парировал: — Я создал Скорпиона после смерти Хасаши. Договор не был нарушен. Сектор пришёл в ярость и резко ответил колдуну: — Мы следуем духу соглашения, но не букве. Мы тебе ничем не обязаны! После этого запись оборвалась. Куай осознал, что только что и сам жадно ловил каждое сказанное слово. В голове пронеслись воспоминания о том дне, когда они с мастером Хасаши заключили перемирие, о том, как он жалел о прошлых преступлениях и как пообещал, что Куан Чи заплатит за содеянное. — Вот и вся правда. — Но Лин Куэй действительно виноваты в уничтожении Ширай Рю. — Да, и этим они лишили чести весь клан, но если бы я знал, наша история была бы другой. Выходит, мастер Хасаши не солгал тебе. — Верно, — произнес Скорпион с явной неприязнью, — но всё равно это не отменяет того, что ваш грандмастер заключил союз с Шинноком. — Теперь грандмастер я, — твердо сказал Куай, холодно сверкнув глазами в сторону призрака. — Прошлый клан весь мёртв, а с ним — его преступления. — К тому же, — вмешался Томаш, — не забывай, что там не сказано ни слова о старшем Саб-Зиро которого ты лишил жизни просто так. Кто из нас теперь без чести? Ты, который убил невинного, или Лин Куэй, который теперь не имеет ничего общего со старым кланом? Мы искупили грехи, а ты? — взгляд его был подобен сотне острых ножей, которые мигом вонзились в Скорпиона, не оставив ему ни единого шанса. — Хватит, — Куай поднял руку и посмотрел на Скорпиона, — ты получил, что хотел. Куан Чи мёртв, тебе больше некому мстить. Возвращайся в Ширай Рю и попытайся хоть что-то сделать ради своего искупления, — он сделал паузу и с неожиданной даже для него болью в голосе, произнёс. — Не делай его жертву напрасной. Скорпион мигом пришёл в себя. Кажется, что упоминание мастера Хасаши подействовало на него отрезвляюще. Должно быть, он считал его примером, идеалом, к которому нужно стремится, поэтому и старался делать хорошее. Однако сейчас гнев взял верх, и ему было всё равно на то, хорошо он поступил или плохо, а теперь буря утихла, и ему стало стыдно. В любом случае, Куай не собирался играть на этом. Стоило завершить их встречу на более позитивной ноте, а о смерти мастера Хасаши можно узнать и позже. Он выдохнул, подходя ближе, а потом поклонился: — Я прошу прощения за несдержанность. Скорпион на мгновение замешкался, а потом неловко сказал: — Да, я тоже, — следом он низко поклонился в ответ. — Ширай Рю может рассчитывать на помощь Лин Куэй. — Взаимно. Куай просто кивнул, показывая благодарность. Томаш явно будет недоволен тем, что он сделал Скорпиону такое щедрое предложение. Почти сразу же после этих слов призрак исчез в столпе огненного вихря. Куай повернулся к старому другу. Им ещё нужно многое рассказать, поэтому лучше начать сейчас. Однако Томашу, видимо, было не до рассказов. Он скрестил руки на груди и недовольно посмотрел на Куая. — Что? — Я всё равно не понимаю, как ты можешь ему доверять, — ворчливо бросил Томаш. — Знаю, это всё сложно, но если мы будем доброжелательны к нему, то можем рассчитывать на будущий союз. — Или нет, — возразил ему он, скривив губы. — Прошу тебя, — вздохнул Куай. — Не делай поспешных выводов, многое изменилось в твоё отсутствие. Он был близок к тому, чтобы возразить и начать спор, но сдержался и опустил руки: — Ладно, — по лицу у него прошла едва заметная волна сомнений. — Не держи на меня зла, я лишь хочу, чтобы всё сложилось как лучше для всех. — Путём ломания собственных принципов? — Иногда приходится чем-то жертвовать, — вздохнул Куай и подошёл к нему, положил руку на плечо. — Идём, я покажу тебе храм. Томаш кивнул, а потом они вдвоём направились в главное здание. Оно было поистине внушительных размеров, возможно, потому, что являлось столовой для всех членов клана, а возможно потому, что раньше здесь было тренировочное поле. В любом случае Куай переделал его под свое усмотрение. Дальше шли две массивные ширмы из рисовой бумаги, которые вели в спальни. Здесь не было такой огромной общей комнаты, как в предыдущем храме. Все ученики делились на небольшие группы по пять или шесть человек и селились в отдельном помещении. Возможно, это было сделано для экономии места, но в любом случае уже никто об этом не узнает. В покоях самого грандмастера было два отделения: для него самого и для его правой руки. Ходила легенда, что когда-то этот храм основали два брата и для собственной безопасности сконструировали комнату подобным образом, чтобы в случае нападения на одного, другой был начеку. Это имело смысл, но так же было очень опасно, потому что и главу, и его правую руку могли убить в одну ночь. Здесь жил сам Куай, но спал всегда в одиночестве, потому что не было достойного кандидата в помощники, а теперь другую часть займёт Томаш, который не то чтобы был против. Уже вечером они расположились на полу за низким столиком. Обоим надо было что-то поесть. К сожалению, сейчас Лин Куэй не имел всех благ цивилизации, поэтому пришлось немало поискать в других комнатах, прежде чем удалось найти пару горстей риса и немного сухих чайных листьев. Куай разжёг в печи огонь и поставил на него котелок, а после создал на ладони кусок льда и положил внутрь. Ему никогда не приходилось использовать криомантию в подобном ключе, но чего не сделаешь ради выживания. Он взял весь рис и кинул на дно котла, а вниз, на каменную подставку печи, поставил чайник. Теперь им остаётся только ждать, а пока можно расставить посуду. Грандмастер никогда не разделял трапезу с кем-то всегда уходя из общего зала в свои покои. Так, по крайней мере, ему было спокойнее. Однако теперь рядом сидит его давний друг, и это не могло не вызвать лёгкого волнения. Куай поставил две пиалы на стол, а рядом с ними маленькие чашки. Вода из риса уже выпарилась, поэтому можно разложить его по ёмкостям. Наконец он сел и взял палочки, сложил руки в почтенном жесте и коротко поклонился, а потом начал есть. — Куай, — раздался тихий голос Томаша. Он поднял глаза, жуя свой рис, и только сейчас заметил, что не дал ему палочек. Тут же еда стала у него поперёк горла, заставляя закашляться. — Прости, — сказал он, хлопая себя по груди. Куай встал и достал из тумбочки пару новеньких палочек, на которых чернилами были выведены два феникса, а потом положил рядом с ним, постеснявшись передать лично в руки. — Я уже привык есть один. — Я заметил, — улыбнулся Томаш. Он усмехнулся ему в ответ, а потом снял чайник с огня. Стоило бы заварить чай, потому что в храме было довольно холодно. Горячая пища определённо поможет согреться, но не настолько. Куай взял небольшую керамическую ложку и набрал в неё немного листьев, всыпал в чашу и залил кипятком, а потом принялся ворочать по часовой стрелке. Ему, к сожалению, было неизвестно, насколько хороши эти листья и как именно их вкус раскроется в кипятке, но он надеялся, что будет сносно. — И давно ты научился делать чай? — Не совсем, — ответил Куай, глядя в чашку, — но, кажется, что всю жизнь это умел. — Что-то я раньше за тобой этого не замечал, — усмехнулся Томаш. — Это потому, что в Лин Куэй не особо жаловали чай. — Сомневаюсь, — он задумался, взяв чашку, а потом спросил. — Есть какие-то особые правила, которые я должен соблюдать? — Нет, только не в кругу близких друзей. — Хорошо, — Томаш поставил чашку на стол, решив сперва поесть. Они некоторое время ели в тишине, будто бы стараясь привыкнуть друг к другу. Всё-таки прошло уже двадцать семь лет с того момента, как они последний раз виделись. Это до сих пор не выходило у Куая из головы. Значит ли это, что для Томаша он стал совсем другим человеком? Ведь он запомнил его как воина, который всегда лезет на рожон, никогда не думает о последствиях, а теперь перед ним сидит мудрец с уже пробивающейся сединой. Неизвестно, что Томаш думал по этому поводу, но спрашивать о таком было бы неуместно. Вдруг из мыслей его вырвал мягкий голос, который осторожно позвал: — Куай. — М? — Могу я спросить? — Конечно, что угодно. Он отложил палочки, предвкушая долгий рассказ о событиях прошлого. Томаш выдохнул и закусил губу, а потом, наконец, аккуратно спросил: — О чём ты говорил с Лю Каном? Куай усмехнулся. — Я знал, что ты захочешь спросить об этом, — он уже был готов рассказать, но вдруг в горле стал ком, а сердце в груди сделалось таким тяжелым, что стало трудно дышать. Он замялся, не понимая, что же не так, но всё-таки взял себя в руки. — Я обдумал твои слова и пришёл к выводу, что моё сердце до сих пор болит от несправедливости и утраты. Хоть я и думал, что пережил это, но оказалось, рана ещё свежа. Лю Кан сказал мне, что способен вернуть Би-Хана. Куай выдохнул и нервно постучал пальцами по столу. Глаза Томаша расширились, а палочки из рук медленно опустились на стол. — Неужели?.. — Я не знаю, согласится ли он, но всё же надеюсь, — он резко замолчал, хотя, казалось, у этой фразы есть продолжение. — Думаю, он не стал бы давать пустых обещаний. — Захочет ли Лю Кан возвращать настолько противоречивого в своих принципах человека? Ведь даже при жизни Би-Хан придерживался больше нейтралитета, чем добра, а после смерти и вовсе встал на сторону зла. — Но не сам же, — рассуждал Томаш и, как всегда, был прав. — Верно, но, — Куай сделал паузу и вздохнул, — всё же, душа Би-Хана остаётся проклятой. — Что это значит? — Лю Кан поведал мне, что это случилось из-за кого-то из предков, но на меня, к счастью, не возымело влияния. Видимо, оно распространяется только на перворождённого. — Можно ли это как-то обернуть вспять? Он покачал головой. — Не знаю, увидим, — Куай задумчиво взглянул в окно. На улице тихо падал снег, рискуя в любой момент превратиться в ледяную метель. Сейчас они получили небольшую передышку, но кто знает, что ждёт их завтра? Вдруг эта временная линия тоже рассыплется? Жизнь научила его быть бдительным и ждать худшего, поэтому нельзя слишком расслабляться. В любом случае, ещё предстоит решить немало вопросов, а ещё как-то объяснить ученикам, что вообще происходит. По крайней мере, теперь свалившаяся на него ответственность не кажется такой тяжелой, просто потому, что не придётся нести её в одиночку. — По пути сюда я кое-что вспомнил, — неожиданно сказал Томаш. — Что? — Куай отвлёкся от своих мыслей. — Вспомнил, как нашёл тебя в теле киборга. — Да, что-то такое я припоминаю, но не до конца. — Вроде как ты наткнулся на человека по имени Кабал, которого принял за врага. Однако он победил тебя, а только потом появились мы с Рейденом, — Томаш задумался и потёр подбородок, пытаясь сформулировать внятную фразу, но мысли беспорядочно путались, мешая словам. — И дальше он перепрограммировал меня, верно? — Да, но почему-то мне кажется, что сперва ни он, ни Рейден не хотели тебе помогать. — Почему? — Не знаю, — он замолчал, напрягая память, а потом неожиданно воскликнул и подался вперёд, — точно! Это же я их попросил! Куай улыбнулся. — Почему-то, я и не сомневался в этом. — Ты ведь мой друг, я не мог поступить иначе. Неважно, что на тот момент ты не был собой, но надежда ведь всегда есть, верно? — ободряюще сказал Томаш. — Верно, — Куай отложил свои палочки и взял пиалу с чаем. Они закончили трапезу уже ближе к десяти вечера и распрощались. Каждому стоит отдохнуть, чтобы встретить новый день. Скорпион медленно ступал по вытоптанной тропинке посреди леса. Его сердце терзали сомнения. Стоит ли такому, как он, возвращаться в клан и позорить его? Но он дал слово самому себе и ни при каких обстоятельствах не должен был нарушить обещание. Однако сможет ли призрак, одержимый жаждой мести непонятно кому, сделать для земного царства что-то стоящее? Это было маловероятно. Теперь его жизнь не представляет никакой ценности. Никто не будет ему доверять, а потому и помогать. Единственный, кто разделял с ним сожаления, сейчас лежит неизвестно где, а всё потому, что он не сумел вовремя среагировать. Впервые за долгое время Скорпион чувствовал боль, не связанную с прошлым. Остатки его души, которая, как ему казалось, уже давно потеряна в преисподней, нещадно жгло. Он опустился на колени и прижал руку к груди, зажмурившись. Ему было неизвестно, что делать со своей никчёмной жизнью дальше. Жизнью, которую подарило ему будущее я, обменяв на свою. Ведь с лёгкостью Ди’Вора могла убить его, но судьба решила иначе. За что она опять так мучает его? Ей недостаточно было страданий, которые он перенёс при жизни? Скорпион почувствовал лёгкий запах гари и открыл глаза. Трава вокруг него была выжжена, а на руках плясали языки пламени. Он быстро встал и принялся затаптывать огонь, чтобы тот не расползался дальше. Гнев снова взял над ним верх. Разве можно ему показываться на люди? В любой момент Скорпион мог выйти из себя и погубить невинных, как это было со старшим Саб-Зиро. Всё его нутро всё ещё не могло принять тот факт, что в гибели Харуми и Сатоши нет вины этого ледяного монстра. Что-то внутри него продолжало шептать ему об уничтожении нынешнего Лин Куэй, но это будет неправильно. Нужно постараться держать себя в руках и позволить вести не сердцу, а разуму. Скорпион закрыл глаза и тяжело выдохнул. Он хотел обратно в клан. С тех пор, как его взгляд узрел Огненные сады вновь, уже не хотелось уходить. Это будет последний раз, когда желания сердца возьмут верх. Больше никогда Скорпион не позволит себе быть безрассудным, ему был дан второй шанс, и он его не упустит. Ноги сами принесли его на то место, где им была установлена могильная табличка. Он сел на колени около воткнутого в землю вакидзаси и низко поклонился, касаясь лбом земли три раза. — Я помогу тебе сдержать обещание, — прошептал Скорпион. — Всё, чего я прошу — немного помощи. Из-за спины к нему кто-то подошел. Он обернулся и увидел слепого мечника, который присел рядом и так же совершил поклон могиле мастера Хасаши, но только один раз. Выпрямившись, они просидели в тишине ещё какое-то время, а потом Кенши повернулся к нему и сказал: — Лучше просить помощи у живых. Скорпион взглянул на него и отвёл глаза. — Мертвые, к сожалению, тебе уже не помогут, — он сжал кулаки, а потом несмело протянул руку к могильной табличке и сжал её. — Он был твоим другом? — Да, — быстро ответил Кенши, но в его голосе сквозила недосказанность. — Когда-то я помог ему обуздать ярость, и это навеки связало нас. — Ясно, — сухо ответил Скорпион. Ему не хотелось вмешиваться в чужие дела, ведь для этого мечника он был незнакомцем, хоть тот и заступился за него вчера, но это ещё ничего не значило. — У меня к тебе такое же предложение. — В смысле? — Я хочу помочь тебе сдержать обещание. — Откуда ты знаешь? — удивился Скорпион. Кенши виновато усмехнулся и ответил: — В нашу первую встречу я имел наглость подслушать твои мысли, ты уж не серчай на меня за это, ладно? — А что я должен буду отдать взамен? — он пропустил мимо ушей слова мечника, опьянённый возможностью заслужить искупление. — Всё, что сможешь, чтобы не допустить разрушения Ширай Рю. — Почему я? — А кто ещё сумеет быть грандмастером? Я что ли? Слепой престарелый мечник? — Кенши горько усмехнулся. — А у Такеды есть своя миссия. Он остаётся здесь только, чтобы помочь мне. — Идёт. — Хорошо. Мечник встал и отряхнулся, вздохнул, желая развить эту тему дальше, но в итоге лишь махнул рукой. — Начнём завтра. Скорпион долго смотрел ему вслед, пока, в конце концов, его фигура не растаяла в ночной тьме. Он искренне недоумевал, почему же этот человек доверяет ему? Возможно, телепатия даёт некоторое преимущество, но этого всё равно недостаточно, чтобы можно было полностью прочитать намерения другого человека. Ведь иногда он и сам мог путаться в своих чувствах, не зная, чего именно хочет на самом деле. А возможно, что для него это было возможностью вновь повидать старого друга, пусть и в таком искажённом и извращённом виде. Для Кенши Скорпион был лишь кривым зеркалом, отражавшим потерянное. Он хотел лишь сделать из него копию, которую все будут считать оригиналом. В общем-то ничего более ему и не дано. Глупо было полагать, что хоть кто-то поверит в искренность его намерений, пусть и отравленную гневом, но Скорпион не имел под этим ничего дурного, желая защищать Ширай Рю по-своему. А теперь ему нужно будет повиноваться кому-то. Но мечник не выглядит так, будто хочет манипулировать им, скорее наоборот, помочь. Однако Скорпион привык работать один и не имел союзников, только врагов. Хотя с Саб-Зиро на корабле Кроники они сумели сражаться бок о бок, да и сейчас тот, кажется, не испытывал к нему особо сильной неприязни, а вот его друг — да. Это может стать большой проблемой, если Ширай Рю собирается продолжать работать с Лин Куэй. От этой мысли было немного не по себе. Одна его часть понимала, что это необходимо, а другая всё ещё люто ненавидела каждого демона из этого проклятого клана. Нужно было раз и навсегда решить, какими будут их отношения. Но пока от обоих кланов есть только по два человека, и решать тут нечего. Нужно время, чтобы появилась хоть какая-то определённость, а пока стоит оставить этот вопрос открытым. В любом случае, на данный момент их дороги разошлись. Никто и не подозревал, что оба идут к одной цели — восстановление мира в Земном царстве.