слыωиωь, вдᴀли смᴇχ? мᴇсяų сᴇᴘпом нᴀм нᴇ спᴀсти всᴇχ, rоᴘᴇ иպᴇт нᴀω дом © Сруб — Падать в травы
В тесной комнате для допросов было ни пройти, ни телепортироваться — потрёпанный недавними событиями высший офицерский состав стаи Красного Ножа собрался вокруг истощённого космодесантника в простой серо-чёрной броне. Сложно сказать, что оказало на того большее влияние — недостаток припасов или же продолжительное нервное напряжение. На месте прежних немногочисленных знаков различия Четвёртого теперь остались только сколы и царапины. Непривычная пустота. Неестественная. Вскользь замечать её там, где по всем мыслимым уставам должна быть символика Легиона, ощущалось сродни невольному рассматриванию симптомов болезни. — Ты был на Сигнусе и пережил то же, что и я! — Это так, но можно ли доверять именно ему? Тан призвал подчинённых к порядку, подняв ладонь в латной перчатке. Обратился к окружённому Валену: — Мы знаем, что восстание началось, командир. Кир мрачно оглядел своих собеседников. У них всё-таки шёл разговор, а не допрос, даже вопреки накалу обстановки. Космические Волки в равной степени опасались значения его слов и по каким-то своим причинам не сомневались в них. Так легко поверили в предательство лучших из лучших — почти не потребовалось убеждать. Неожиданно. Дальнейшая судьба осколков семьдесят седьмого гранд-батальона зависела от исхода этой беседы, не говоря о нелёгкой миссии, которую они не могли не выполнить — не важно, с чужой помощью, или без. И всё же, не приди Красный Нож на варп-вспышку от взорванного двигателя, весь его скромный экипаж был бы обречён на медленную смерть. — Вы хотите узнать, что произошло на Истваане? — Отрезал бывший Железный Воин. — Я расскажу, что видел сам. Как братья убивали братьев, как генетические отцы послали сыновей на смерть. И о том, как Воитель начал гражданскую войну.×───·Ξ(☠)Ξ·───×
[Истваан III, немногим ранее]
Размах новой кампании вселил надежду во многих. Особенно позволяли себе выказать её те, кто прежде не успел отличиться — теперь им предстояло пойти в авангарде. Неприметные руководители из ряда вон не выходивших подразделений, абсолютно средние показатели успехов на поле боя. Некоторые только недавно перешагнули границу «малого боевого опыта». Кир не разделял таких настроений. Генетический отец уже признал их недостаточно эффективными однажды. И они не сделали ничего выдающегося с тех пор, чтобы у Повелителя Железа появились причины поменять своё решение. Не брали верх над многократно превосходящими силами, не стояли в безнадёжной осаде. Последние операции всего лишь соответствовали ожиданиям. Задача, затраты, победа — ровно те цифры, что и подразумевались. Переданный семьдесят седьмому гранд-батальону на время кампании «Железный Камень» не мог похвастаться долгой и славной историей, в отличие от прежнего, за десятилетия ставшего им надёжным оплотом «Плача Тихе». Это был простой и добротный корабль, самый малый из всех, способных осуществить варп-переход. Граница построений Четвёртого и Двенадцатого довольно зыбкая. Железные Воины — наиболее многочисленные из собравшихся Легионов — заняли удобные позиции для полномасштабного штурма планеты, иной раз подвинув стройные ряды своих генетических кузенов. В качестве поддержки семьдесят седьмого гранд-батальона (и первой волны в целом) выступят Пожиратели Миров, не свои. Сюда бы дополнительные артиллерийские подразделения или же тяжёлых штурмовиков — точно не этих мясников. Такое расположение, несомненно, имело свои преимущества — иначе генетический отец не выбрал бы его, но у Кира упорно не получалось определить их точно. Из памяти будто назло всплыл последний разговор с Анновульди на борту флагмана, когда оба они узнали о грядущих переменах и своей роли в завоевании Истваана III. — Мы идём первыми. Двенадцатый и Третий — подкрепления, а Шестнадцатый снимает сливки. Есть же постоянство в этой Галактике. Кир тогда был не в настроении шутить: — Скажи мне вот что. Почему именно такой выбор командующих? — Владыка Железа говорил об искуплении. — Тот пожал плечами. — Я подумал, так он дал нам новый шанс. Лаконично, как и всегда. Командующий Вален лишь безрадостно усмехнулся. Тяжёлые десантные корабли медленно снялись со своих координат, надвигаясь на цветущий густонаселённый мир, который опрометчиво отвернулся от престола Терры. Высадка началась. Восстание будет подавлено. Через семь минут наступит их очередь присоединиться к атакующим. Обрушиться неотвратимым наступлением керамита и стали. Привести математический расчёт в исполнение — тот фрагмент гениального плана, что отведён «Железному». Истваан обречён. Из железа рождается сила. Бортовые системы наведения зарегистрировали новую цель. Одинокий транспортный шаттл, который воспарил откуда-то со стороны флота Детей Императора и, проваливаясь на резких поворотах, направился к верхним слоям укрытой рябящей дымкой атмосферы. Странно. Разве вылет без поддержки был в плане? На панели переговоров зажегся непрошенный люмен. Крохотная оранжевая искра среди десятка неактивных каналов. Кто-то обратился к нему со своего корабля напрямую, в обход всех остальных способов. Хриплый и неровный голос Дантиоха — его ни с чьим другим не спутать. — У меня плохие новости, Клинколом. Послушай сам — он вышел на связь минутой ранее. В тишине эфира запустилась прерывистая вокс-запись. Под низкий потолок командного зала прокрались торопливые слова — капитан Тарвиц из Третьего Легиона, срываясь с повышенных тонов на шёпот, будто опасаясь быть услышанным, обращался к командованию гранд-батальона Барабаса: — Вслед за первой волной атакующих последуют не подкрепления, а орбитальная бомбардировка. Соберите всех, кого сможете, и бегите из системы! — И ты поверишь птенчику? — Недоверчиво отозвался кто-то из старших офицеров Дантиоха. — Он не в себе. Тарвиц размашисто перебил того: — Господа опальные капитаны, у нас нет времени на упрямство. Фрагмент оборвался. Это — всё, что зарегистрировали связные системы корабля. Вален осторожно задал вопрос: — Ты знал его прежде? — Он в курсе, чем для меня закончилась операция против хрудов, — не вдаваясь в подробности проскрежетал Барабас. — Отличный кандидат для первых рядов пешего наступления, а? Крохотные светлые точки двигателей «Грозовой Птицы» исчезли вблизи низких облаков. Тарвиц не походил на безумца, вовсе нет. Самоотверженно предупредить уже высадившихся — и отсрочить общую гибель хоть ненадолго. Где, как не в кичливом и втянутом во всевозможные интриги Третьем жертвы заговора могли прознать о готовящемся предательстве раньше остальных? Если среди тех кто-то и старался по-настоящему соответствовать заявленным высоким идеалам, то к ним сейчас присоединился последний. У отчаянного Дитя Императора не было ничего, кроме слов. Перед Киром же лежал план операции, та часть, которую ему позволили узнать. И её тактические белые пятна с этой точки зрения начинали складываться в ясную логическую последовательность. Кто получил новых подчинённых и командующих после зачистки окраинных миров Истваанской системы? Кого ещё призвали из отдалённых гарнизонов, чтобы доверить доблестно возглавить атаку и занять начальные опорные пункты? Почему именно они, а не те, в чьей полезности генетическому отцу не приходилось сомневаться? — Что думаешь? Дантиох так же затруднялся с выбором действий, как и он сам. Ясно одно — присоединиться к высадке равнозначно гибели. Они разбросаны над северным полушарием планеты, из такого положения даже не завязать пустотный бой. Их уничтожат. Из силы рождается воля. — Для вторых шансов мы совершили слишком мало. Предупреди Анновульди. Пройдя мимо помрачневших взглядов своих подчинённых, отодвинув замершего на месте щуплого связиста и судорожно вспоминавшего инструкции смертного капитана, командующий Вален встал у центральной консоли и приложил кисть к считывателю. Это всё ещё в его полномочиях. — Закрыть общелегионные вокс-каналы корабля. Кто на борту друг, а кто враг, они будут разбираться, если смогут уцелеть. Время на отступление — стандартное ожидание ответа на запрос, который не пройдёт. Всё ещё больше, чем от доноса до первого выстрела. Когда меры предосторожности были выполнены, Кир отдал лишь один приказ, в иные времена стоивший бы ему должности, а теперь — жизни. — Покинуть десантные отсеки. Приготовиться противодействовать абордажу. Шаттлам и дропподам сегодня не улететь. Ровные полки разворачиваются, отступают к внутренним оборонительным рубежам. Кто-то неизбежно замешкается. Сражаться с теми братьями, кто останется лоялен — неизбежность. Сейчас важно только одно. Слишком далеко друг от друга, слишком оторваны от кого бы то ни было, кто засомневается перед тем, как запустить торпеду в своих. Но, если три корабля отступят одновременно в разные стороны, хотя бы один сможет вырваться. Долететь до Терры, рассказать о предательстве. Этот шанс точно не у них. Далёкое оранжевое светило скрылось за громадой командного мостика «Завоевателя». Перед Повелителем Красных Песков они как на ладони. Занятные насекомые в банке из феррокрита и стали, до поры до времени копошащиеся в безнадёжной борьбе. Возмездие наступит быстро. Как только изменится мощность, лягут на другую траекторию остаточные реактивные хвосты двигателей. Они едва ли успеют сдвинуться со своих координат — позиция слишком заметна что с флагмана, что с судов сопровождения. Пришла пора действовать. Корабль Дантиоха медленно разворачивается, отступает — крайний в линии. Пока ещё без помех, но — вот и контратака. Первые выстрелы летят вразнобой, безо всякой конкретной цели, лишь бы поразить судно восставших, остановить предателей. Теперь они — предатели. «Счёт Потерь» Анновульди — время, только бы выиграть время, — кренится к полюсу планеты. Тамошние магнитные и гравитационные завихрения — их шанс вырваться в ближний космос. Тяжёлый крейсер уже подбит, буксует, оставляет позади куски бронепластин и обломки целых отсеков. Пустотные щиты удерживают далеко не всё, и малая торпеда сбивает резной наружный пилон. Обломки скульптуры Императора летят мимо иллюминатора на фоне вспыхнувшей пламенем ракетных двигателей чёрной пустоты. Расколотый лик Повелителя Человечества холоден и равнодушен. Так заканчивается Великий Крестовый Поход. «Железный Камень» поворачивается, движется под углом, чтобы хотя бы от первых залпов скрыть уязвимые зоны кормы. Всё ещё недостаточно быстро — хоть пылающий заряд и проходит по касательной. Они уходят. В следующем астрографическом квадранте можно попытаться выйти в варп. Из воли рождается вера. Вопреки тактическому преимуществу обстрел ослабевает. Суда Пожирателей Миров не смеют открыть огонь. Одна «Грозовая Птица» стремительно летит навстречу, будто намеревается протаранить мятежный эсминец. За ней следуют другие, спешно принимают оборонительное построение. Но защита идущему впереди челноку не требуется. Защита потребуется от него любому кораблю. Резко провалившись на десяток метров к носу «Железного Камня», но затем закрутившись вокруг своей оси, будто на борту вспыхнула короткая борьба за управление, транспорт Двенадцатого набрал высоту вдоль опалённой первой палубы. И открыл люки. Без прыжкового ранца, без чего бы то ни было, способного направить полёт, кроме неподъёмной гладиаторской брони и чистой ярости, один боец Пожирателей Миров приземлился на посадочную площадку. Брошенный челнок отшвырнуло притяжением большего корабля, тот унёсся в темноту и подбил другой. Перестрелка продолжается со всех сторон, но «Железному Камню» вынесен приговор. Колосс в медном доспехе тяжело выпрямляется на смятых пласталевых листах. Кир видит, как медленно набирают скорость широкие лезвия двух топоров. Первый сокрушительный шаг, отозвавшийся дрожью металла, — у них есть семь минут, если Ангрон продолжит двигаться с той же скоростью. Семь минут до того, как рокочущие цепи перерубят его шею вместе с доспехами, предварительно казнив всех братьев, которых Кир не позволил убивать. — Заминировать центральный шлюз! Отчаянные приготовления, пока Ангрон ещё бежит по первой палубе, а за его спиной мелькают материализующиеся терминаторы-телохранители. Будто тот не сможет вырезать весь корабль в одиночку. Стационарная турель опалила громоздкий силуэт. Вбита в пол ударом ноги. Та же судьба и у невысоких лазерных вышек, призванных задержать нападающих. Два топора — две конструкции, срубленные, как сухие деревья. Они погибнут все до единого, не выполнив задачу. Если только он не… Из веры рождается честь. — Прочь, я сам поведу корабль! Кир замер над переведённой в ручной режим главной панелью управления. Ничего, кроме стремительных вычислений. Генератор внутренней гравитации выключен рывком рычага, медленно останавливает работу. Ближайшие к краям корпуса отсеки уже в полнейшем беспорядке. Угол поворота, скорость схождения траекторий — торпеды весьма кстати врезаются в верхнюю часть кормы. Сейчас у них проблемы посерьёзнее обстрела предателей. «Железный Камень» подбросило вперёд, и без того разбитая палуба накренилась, начала крошиться. Даже магнитные подошвы не спасут. Голодный зёв варповых врат разрывает материальный космос. Так близко — и безнадёжно далеко. Генераторы поля Геллера ещё держатся, это главное. Чернейший портал ширится, затмевает звёзды. Погнутый нос «Железного» почти проваливается прочь из бушующей реальности. Красный Ангел не нуждается ни в манёврах, ни в ловкости. Только в своей беспредельной силе. Оттолкнуться от коммуникаций и мелких надстроек, вздыбившихся феррокритовых щитов — набранного импульса достаточно, чтобы подбросить до капитанского мостика даже примарха в полном доспехе. Не за один раз, топоры врезаются в перекрытия, он пробивает крышу тёмной служебной пристройки. Новый прыжок — на этот раз последний. Тяжести сабатона хватит, чтобы расколоть иллюминатор. Сгорбленная широкоплечая фигура, обожжённый лазерными зарядами гладиаторских шлем. Кир видит протянутый вперёд топор, лезвия и даже грубые ряды заклёпок. Кир видит свою смерть. Все несчётные тонны металла и феррокрита, ускользающие из-под его рук от слабеющей гравитации, весь шлейф летящих цифр — всё соединилось в одной точке, последнем равенстве. Из чести рождается железо. Беззвучный взрыв одиночной ракеты, прилетевшей со стороны флота их Легиона, раскрошил опустевшие каюты и залы первой палубы. Ангрона, вместе с фрагментом внешней обшивки, на котором тот успел закрепиться, унесло прочь. Вращение «Железного Камня» ускорилось от приобретённой инерции, и перевёрнутый корабль провалился в варп.─·Ξ(☠)Ξ·─
— Потрясающая история героического отступления, — рунный жрец откинулся на спинку металлического стула и скрестил латные перчатки на груди. — Я видел шлем Красного Ангела так же близко, как тебя сейчас. — Негромко, но ожесточённо отрезал бывший Железный Воин. — Не время для шуток. — Осадил подчинённого Хелик. — Мы уже столкнулись с коварством Воителя. — Поэтому вы отвезёте нас на Терру. Не вынуждай меня экспроприировать твой корабль. — Вален продолжил настаивать на своём. — А генетическому отцу пошли сообщение. — Думаешь, мы не пытались связаться? Это слишком опасно. — Красный Нож ответил за всех. — Воителю больше не за чем скрываться. А вспышки в варпе могут привлечь не только чувствительных навигаторов. — Он должен был тоже… После своего задания. Мы не знаем, сколько прошло времени, в этом соль, — Космический Волк помоложе соотнёс одно с другим и постарался не проговориться о тайнах Легиона. — Смертные предполагают, что в реальности перелёт занял меньше, чем планировалось. Кир утвердительно перевёл взгляд на командира подразделения: — Думаю, достаточно для того, чтобы примарх выполнил приказ.×───·Ξ(☠)Ξ·───×
Приказ отдан, и Первый прибыл. Не во всей разрушительной мощи, но без промедления и с оружием, достойным масштабной кампании. После завершения тайного задания предстояло отправиться обратно на восток Галактики. Сейчас же перед повелителем Тёмных Ангелов раскинулась вотчина Гвардии Смерти — затянутые оранжевой дымкой планеты, ближайшее пространство которых было усеяно всевозможными оборонительными рубежами и станциями. Параноидальность была среди характеристик Четырнадцатого, но окопаться в родной системе настолько основательно… Здесь не найти никакого другого умысла — Жнец давно готовился к восстанию. Гвардия Смерти не явилась на операцию, проигнорировав указания Воителя, исчезла со всех обновлённых карт и рапортов. Рано или поздно Мортариону придётся вернуться, чтобы пополнить припасы. Или же ради защиты самого дорогого. Корабли-разведчики уже отправились по следам известных кампаний на галактическом юге. Севернее — промышленное скопление Ангосутры, меньшие вассальные миры, даже дружественный Баал — все обитаемые территории, хоть как-то связанные с Четырнадцатым. Связанные… Осторожное астропатическое сообщение так и не дошло до псайкеров Сангвиния, Девятый будто скрылся за непроницаемой пеленой. В лояльности Ангела сомневаться не приходилось, — как и в том, что он приложит все усилия, чтобы мирно противодействовать аресту любимого брата. Которого, конечно же, снова не так поняли. Лев нахмурился. Видные навыки пропадали без полноценной реализации — что умения дуэлянта, что качества располагающего лидера. Сангвиний мог бы стать величайшим из них, если бы не обременял себя лишней сентиментальностью. Неслышно подошедший офицер связи отдал приветствие, глаза в пол: — Милорд, господин первый капитан получил тот же ответ, что и посланцы Легиона… — Проклятые варвары. Соедините меня с этим кастеляном. Ждать долго не пришлось. По крайней мере, на Барбарусе понимали шаткость своего положения. — Я, Лев Эль’Джонсон, примарх Первого Легиона, желаю высадиться на вашу планету по приказу Терры. Корабельный передатчик не замедлил проскрипеть грубым голосом командующего обороны: — Милорд, мне очень жаль, но это невозможно. Ваших судов нет в официальном разрешении Повелителя Смерти, и без него внести их туда не представляется возможным. — Где он? — резко задал встречный вопрос Лев. — Я не уполномочен знать данную информацию. Ставленник Мортариона предсказуемо оказался весьма упрямым прислужником. Ничего иного не оставалось — только продолжить допытываться: — Но местоположение последних операций Четырнадцатого вы знать уполномочены? — Никак нет, милорд. Недосягаемый за сферами приготовившихся к бою зенитных платформ хранитель мира-крепости открыто пользовался своим положением. Атаковать — превратить локальный мятеж в гражданскую войну официально. Первый не начнёт её. — На борту одного только «Непобедимого Разума» достаточно зарядов для того, чтобы прямо сейчас расколоть Барбарус на мелкие астероиды. …расколоть Барбарус на мелкие астероиды. Врокхорн вцепился в края вокс-панели, по облицовке из пластали побежали тонкие трещины. Жнец, строго замерший на парадном портрете под потолком центральной станции связи, нашёл бы верное решение. Но сейчас он один, без права на ошибку. Где бы сейчас ни находился генетический отец — отец народа — родной мир дождётся его возвращения в целости. — Боюсь, если вы сначала используете циклонные торпеды, то потом уже не сможете высадиться. Эль’Джонсон хранил молчание. — Вы унаследовали чувство юмора своего генетического отца. Жаль, что не его стратегический ум. Воля Сигиллита — доставить мятежника ко двору Императора, а не устанавливать вину. Судьба имперских граждан сомнительной лояльности не уточнялась. Барбаруситы продемонстрировали на редкость слепую преданность. Подданные Жнеца пойдут за ним без малейших сомнений. Здесь не узнать истины. Лев сбросил сигнал и обратился к предводителям воинств: — Крылу Ужаса встать на боевое дежурство вокруг столичного мира и второстепенных планет, оцепить так же все обитаемые станции. Экстерминировать только после моего прямого приказа. В остальном — действовать по ситуации. Охота продолжается. Они достигли главного тактического успеха — зная об окружении, Мортарион семь раз подумает, прежде чем атаковать. Там, где осмелился восстать один, поднимется и другой. И Тёмным Ангелам придётся противостоять куда более масштабному и разветвлённому заговору, чем обнаруженный ранее. — Новая разведывательная группа с сопровождением из Крыла Ворона отправляется в Ультрамар. Собрать данные о контактах Тринадцатого и Четырнадцатого, избегать конфликтов. В случае крайней необходимости — внедриться.×───·Ξ(☠)Ξ·───×
Трон Воителя под вызолоченными знамёнами Хтонии сегодня не подсвечен, нет и многочисленной свиты, одни лишь телохранители маячили за резным порталом из тёмного базальта. Пустота сумрачного церемониального зала давно не была настолько заметна — в тишине растворился вечный шум первой палубы, гомон сотен голосов. Хорус хмуро обозревал опустошительные итоги кампании, раскинувшиеся от края до края панорамного иллюминатора. Не так плохо, как могло быть, и, всё же, недостаточно хорошо. Лишённый даже намёка на органическую жизнь пепельно-коричневый полукруг Истваана далеко внизу должен был сгинуть без единого сигнала о помощи. Повторная бомбардировка уничтожила и без того призрачные шансы предателей выжить. На поверхности ничего не осталось. Но не в ближнем космосе. Который, после недавней мелкой стычки, гудел, как растревоженный улей мегарахнидов. За иллюминатором открылись очередные врата Имматериума. Яркие вспышки несуществующих красок били искрами и исчезали в холодной темноте — все силы флота Двенадцатого брошены на поиски примарха. До сих пор никаких вестей. Впрочем, он уже придумал, как обратить досадную задержку на пользу общему делу. Лоргар обещался реализовать всё в лучшем виде — требовалось только совсем немного подождать. Кровь прольётся в этой системе снова, гораздо обильнее, чем прежде. Они нанесут бескомпромиссный удар на упреждение тем, кто рискнёт защищать власть Терры, и попытка подавить мятеж превосходящими силами превратится в доходчивую демонстрацию мощи и истинной серьёзности их намерений. Разбить самых упорных, неспособных принять неприглядную истину, — и затем склонить на свою сторону сомневающихся. Вызванный на разговор (конечно же «приглашённый для почётной аудиенции» в понимании того) Пертурабо замер в центре тронного зала. Отсветы чистого варпа — бурые, зеленоватые — гуляли по жёсткому лицу, ещё больше подчёркивая недружелюбность и готовность к обороне его обладателя. Бесполезный кретин. Не смог проконтролировать собственный Легион, несмотря на всю паранойю. Вот и теперь стоит, молча сверлит взглядом. Воитель поморщился от мысли, что на его месте мог безмолвствовать другой такой же. Он выбрал далеко не худший вариант. А оппонентам оставил ненадёжного союзника — если лоялистам вообще удастся с тем договориться. Хорус отвернулся от пустого трона, подошёл ближе и сразу положил ладонь на окованный наплечник с железным черепом. Генетический брат сжал было кулак над встроенным в броню комби-болтером, но, услышав тон обращения, опустил кисть. — Пертурабо, ты мой самый надёжный союзник. Посмотри на них — Пожиратели Миров беспомощны без своего неуравновешенного отца, а Фулгрима гораздо больше беспокоит состояние его волос, нежели Легиона. Лишь хмыкнул. Это им обоим и так известно. — Именно от вашей стойкости зависит наше общее восстание. — Негромко, вкрадчиво. Надеяться на доверие не приходится, только на железные аргументы. И говорить в одиночестве. Пертурабо проницателен, этого не отнять, и всё же сегодняшняя неудача позволит гораздо быстрее склонить его к тому, что должно быть сделано. — Я помню твои высказывания о месте созданий Имматериума в грядущей войне, и не принуждаю идти против принципов. — Хорус позволил сожалению открыто зазвучать в голосе. — Теперь, когда на Терре узнают — если уже не узнали — о наших замыслах, многие тактические ходы потеряют смысл. Он выдержал паузу, чтобы Тиран Олимпии сполна ощутил свою вину в произошедшем. Свой недостаток контроля, неэффективность, неспособность повлиять на ситуацию — когда собственный Легион подвёл его. Теперь мягче. — Ты — лучший пехотный командир, а твои сыновья — самые стойкие среди всех, вы многое отдали нашей борьбе. Но понадобится ещё больше. И я не могу скрывать от тебя это. Подозрительность, стремление взять реванш за недавнее тактическое поражение, и, несмотря ни на что, — сдержанный интерес. Он всегда был слишком целеустремлённым. Дальше по нарастающей. — Подумай об этом. Я не прошу погрузиться в колдовство, мне так же противны фокусы этого самодовольного павлина Магнуса, как и тебе. — Кажется, лёгкой язвительностью получилось вызвать что-то вроде едва заметной усмешки. — Я лишь говорю о силах, которые только ты один сможешь подчинить благодаря своей несгибаемой воле. Подчинить и обратить в оружие. Холодные и светлые голубые глаза настороженно сузились. — Мне нужно поразмышлять над твоими словами, брат. Торжеству нет места ни во взгляде, ни в словах. Сегодняшний успех — ещё один блок в фундаменте. Хорус слегка наклонил голову, уступил — что несокрушимая оборона, что решающее наступление начинаются с малого. — Как тебе будет угодно.×───·Ξ(☠)Ξ·───×
«Завоеватель» вновь рассёк темноту космоса. Флагман был неповоротлив и далеко не так хорошо подходил для поисков, но, как рассудил Кхарн, смог бы привлечь внимание генетического отца в потоках Имматериума хотя бы размером. Погружались ли они в чистую изнанку реальности, или же в какой-то промежуток между ней и настоящей Галактикой? Это место не походило на океан из душ всех живущих и некогда живших существ. Лишь тёмное отражение завоёванной системы. Светило Истваана давно потухло и теперь висело в постоянно меняющемся нигде провалом чистой тьмы. Голодной, медленно засасывавшей разноцветные завихрения. Планеты выстроились в ряд и замерли — их очертания накренялись и искажались, будто небрежно нарисованные углём. Третья обросла причудливыми извивающимися постройками. Мелкие гибкие существа возводили их, а те осыпались вниз, едва достигнув дымчатых облаков. Ни одной похожей среди нагромождения украшенных балок и колонн. Даже обидно, что все дороги неизбежно разрушались под ногами идущих. Впрочем, строительство было обречено и по другим причинам — от поверхности пятой планеты откалывались куски коры. Затем поднимались и летели к третьей, будто брошенные озлобленной волей метеориты. Не то бомбардировка, не то высадка — каждую скалу живым ковром покрывали беснующиеся алые отродья. Выжившие после столкновений немедленно бросались в бой, невзирая на раны и потерянное оружие. Ощущения от гвоздей притупились здесь, хотя сложно сказать, чем отличалось местное «здесь» от «там», или «где-нибудь ещё». И не слишком-то нужно. На время, но мучения отступили. Боль не начинала пульсировать позади лба после каждого вдоха, чтобы на выдохе перекатиться по колючим виткам имплантов до темени и обратно, сдавив виски ноющими судорогами. Как по рельсам — вперёд-назад, прожигая огненные полосы в его мозгу, раз за разом уничтожая то, что больше не вернуть. Стоило только закрыть глаза — и эти угловатые линии получится увидеть. Треугольник, на вершине одинаковые разветвления, отдельные отрезки. Ток крови в кои-то веки стучался по венам мирно. Хаос, царивший по ту сторону привычной Галактики, принёс покой. Безжизненный, как и всё здесь, обломок поражённого варпом от и до мира. Недопланета, застывший астероид, оставшийся от древней катастрофы. Кратер у вогнутого экватора — достаточно свежий. Как и трупы существ вокруг. Среди дымящихся скал на растрескавшейся тёмной магме лежала фигура в силовой броне. Кхарн рывком опустил лязгающие металлические ставни. Одной секунды уже достаточно. Иллюминатор скрылся, и пыльный командный зал вернулся в привычный полумрак. Стоило ожидать чего-то подобного. Смотреть в чистый варп — рисковать потерять рассудок. Восьмому капитану совсем не жаль, что терять уже давно нечего. Лотара со своими навигаторами справятся с тем, чтобы сместить курс в посланную им точку. Огромный флагман вплотную подошёл к крохотному на его фоне небесному телу. Едва ли не задев бортом — отправляться в открытый Имматериум на челноке было безнадёжной идеей. По сухой почве астероида побежала рябь разрядов, когда поле Геллера захватило новый объект. Кхарн не стал задавать безмозглому сервитору-пилоту координаты кратера. Отряд тяжелобронированных Поглотителей, мрачно переглядывавшихся в расчёркнутой красными вспышками темноте десантного отсека, — на крайний случай. Он будет разговаривать с генетическим отцом сам. Где им придётся искать того после следующей битвы? Слабую атмосферу обломка планеты почти разметало рваным красным сиянием, но, оказавшись под куполом защитного поля, та ненадолго приняла форму. Обманчивую и неожиданно плотную. Песок и выжженные утёсы, больше ничего до обломанного горизонта под клубящимися бордовыми облаками. Выделялся только свежий оплавленный кратер впереди. Откидная укреплённая дверь поднялась вверх, впустив в транспортный челнок свист и вой неутихающего потустороннего ветра. Кхарн приказал терминаторам-телохранителям приготовиться к бою. Вышел в порывистую тьму и направился к временному укрытию генетического отца среди пепельных скал. Бесконечность времени или один шаг — чтобы преодолеть пустошь, ещё немного — чтобы спуститься по зыбкому склону. Фигура в центре пока ещё не двигалась. С глубоким шипением заработали в полную мощность дыхательные системы побуревшего под демонической кровью доспеха. Ангрон очнулся от анабиотического сна. — Здесь была Нуцерия. — Повелитель… — Здесь была свободная Нуцерия, — с нажимом повторил тот, — а Пожиратели Городов и Миров вместе сражались в честных поединках. Мы лили кровь и собирали черепа наших врагов. Кхарн не решился подходить ближе, не став задаваться вопросом, разносится ли голос Ангрона от реальной звуковой волны, или звучит только в его опустевшей голове. Шаткое спокойствие могло прерваться в любую секунду. Насколько здесь вообще применимо определение времени как таковое. Они уже проговорили мгновение и тысячу лет. Повторил медленно: — Нам нужно возвращаться. Ангрон нехотя потянулся к топору, всё ещё едва слышно жужжавшему в вулканическом пепле, затем сел. — Ты тоже не слышишь их, — обратился, не поворачивая треснувшего шлема. — Мы не в реальности, но и не вполне в варпе, многие вещи работают не так, как должны, — пожал наплечниками восьмой капитан. — А вы пробыли здесь ещё дольше. — Гвозди молчали. Ярость стала частью меня. Её не вызывала боль или ещё что-то, никаких больше истязаний. Просто данность… Сама по себе, но моя. Он не рассказывает это ему — скорее уж колеблющейся пустоте варпа. — Правы были наши книжники, а? Кхарн выдохнул, опасаясь прервать момент прояснения. Момент безопасности. Хоть какого-то понимания. Ещё немного, и начнёт говорить по слогам: — Вас ждут, Повелитель. Не только мы, но и… — Ну, раз уже ждут, то подождут ещё. — Ангрон хрипло рассмеялся — скрежет проржавевшего металла. Сломанный механизм, с каждым шагом теряющий целые детали. — Хотя бы здесь отдохну от Хоруса с его планами. — Скорее всего, лорд Аврелиан уже в их числе. — Тот сам вспомнил своих многочисленных генетических родственников, и в ход пошёл последний из аргументов. Ангрон немного помолчал. — Его бредовые проповеди всё одно, что этот жужжащий шум, когда гвозди не слышно. Пусть расскажет, откуда варповым тварям знать о достойном бое.×───·Ξ(☠)Ξ·───×
«Стойкость» впереди, «Терминус Эст» следует в фарватере. Ровно, как и планировалось. Повезло, что их не расщепило на искрученные обломки при выходе из Имматериума — даже ту помпезную рухлядь, которая прежде считалась флагманом Девятого. На время прыжка командование всё-таки изволило избавить его личный корабль от дополнительной нагрузки. Несмотря на все сложности, перелёт — повод передохнуть и восстановить силы, но воспользоваться возможностью не получилось. Стоило Каласу только попробовать задремать, как трещины и пятна облетевшей штукатурки на потолке в его келье начинали двигаться, медленно ползти навстречу друг другу. И замирали, едва он присматривался к ним немногим пристальнее, чем боковым зрением. Но настырные мелкие огрехи неуклонно объединялись в строенные геометрические фигуры, словно послушные насекомые. Тифон устало прикрыл глаза под шлемом. Всего лишь сны. — Первый капитан, лорд Мортарион интересуется, как прошёл варп-перелёт. — Монотонный рапорт смертного прервал его мысли. — Не было ли каких внештатных ситуаций, ухудшения самочувствия экипажа… Первый капитан осклабился: — О, ответьте лорду Мортариону, что у нас всё прекрасно. «Терминус Эст» сообщает об успешном следовании плану, — ещё одно сообщение загорелось среди десятка на вертикальном прозрачном экране. Обновлённые данные с центрального гололита приходили координата за координатой, и крохотные пиктограммы кораблей вспыхивали на ровном зеленоватом полотне только для того, чтобы тут же потускнеть в ожидании дальнейших приказов. Мортарион хорошо помнил чужие звёзды Терры, расположение которых настолько отличалось от изредка пробивавшихся сквозь ночные облака Барбаруса светил, что, казалось, вокруг этой планеты раскинулась какая-то другая Галактика. После не самого простого выхода из варпа астрографические сканеры вразнобой показывали квадранты южного и восточного рукавов. С «Миа Дона Мори» вообще доложили, что они грубо вторглись во владения Ультрамаринов. Здесь отчётливо прослеживались знакомые последовательности скоплений и туманностей, будто бы видимые под другим углом. Сангвиний на месте для почётного гостя — теперь такое появилось — его правильные черты подсвечивали только тусклые огни широкой панели связи. Видения отступили, потерялись среди обрывков путанных снов. Слишком многое менялось, слишком неустойчивым был каждый из вариантов. Ничего конкретного — ненадёжное затишье перед великим штормом. По крайней мере место их временного штаба располагало смотреть в бездну с надеждой. На «Стойкости» всегда спокойно. У брата нет от него секретов, и ходить по флагману можно, где угодно — кроме тех мест, что касаются совсем уж внутрилегионных дел. Каждый здесь занят своей работой, и в отлаженном порядке движения серо-зелёных униформ почти не попадаются сбои. Единство и незыблемость придают уверенности, какие бы бури ни бесновались за бортом. Резиденция Жнеца за пределами родного мира-крепости не могла быть другой. — Это не Терра. Настороженный взгляд Сангвиния вернулся к центральному иллюминатору. Двигавшиеся навстречу построению двух Легионов корабли совсем не походили на внутренний флот, как и аккуратные орудийные платформы не напоминали монолиты дальних оборонительных рубежей системы Сол. Застывшая вокруг неяркой синеватой звёзды группа планет среднего размера — тем более. Их встречали, не исключая противостояния, но, всё-таки, без открытой враждебности. Сангвиний поднялся со своего места и принял запрос на вокс-сообщение раньше, чем им успели доложить смертные. Шорох помех за считанные мгновения превратился в ясный, слегка колеблющийся сигнал: — Мои генетические братья, я рад приветствовать вас на территории Пятисот Миров в нынешние нелёгкие времена. Усталый и обеспокоенный голос, раздавшийся на капитанском мостике «Стойкости», вне всякого сомнения, принадлежал Робауту Жиллиману.