ОМЕГАВЕРС

В других обстоятельствах Дио бы сам был поражен, насколько наплевательски относится к предстоящему процессу. Дней на подготовку ему оставили издевательски мало, судья и прокурор всем своим видом открыто демонстрировали, что с рвачами-адвокатами никаких договоренностей заводить не собираются, да и сам Дио, несмотря на немалый опыт, уже много лет лично принимал участие только в судах, больше похожих на артхаусные театральные постановки, где по заранее оговоренным сценариям разбирались претензии одного крупного капиталистического монстра к другому, а после их окончания журналисты спрашивали у участников, от какого бренда их галстуки. Даже учитывая все это, Дио оставался предельно отстраненным, хоть и регулярно отчитывался шефу полиции о работе, проделанной для ускорения процесса, и заверял, что все под контролем. Мысли его вращались вокруг Какеина. Можно было уже перестать придумывать отговорки для самого себя - его тянуло к Какеину. Пусть это было и странно - его привлекал омега, в котором абсолютно все было неправильно, не так, как должно быть. Вероятно, виной всему был его брат - Джонатан, во всем идеальный, который безукоризненно вписывался во все соответствующие стандарты. Дио всегда выводила из себя его абсолютная безупречность. Рано или поздно это должно было во что-то вылиться. Доверять Какеина какому-то арабу из клиники с входом рядом с подъездом жилого дома все еще казалось сомнительной затеей - хоть альтернативы Дио пока что не видел. Решив в очередной раз попытать счастья в интернете, он долго думал над запросом - ведь нужен был специалист именно по омегам мужского пола, желательно работающий с метками, с поздними течками, со случаями насилия. Дио крайне неосмотрительно кликнул на рекламу, которую вывел ему таргет по всем этим ключевым словам. Страница называлась “Клиника Секко”, хотя на клинику не было похоже даже на первый взгляд. “Широкий спектр самых разнообразных процедур для ваших омег мужского пола”, - обещал учредитель призывным ярким текстом. Нужно было закрыть сайт уже на этом этапе, но Дио углубился в подразделы, не до конца понимая, можно ли воспринимать этот абсурд всерьез. “Частичное лишение мобильности: плохо воспитанные омеги имеют ужасную привычку сопротивляться своему альфе, хватать все подряд, драться и даже причинять вред самим себе. Процедура частичного лишения мобильности проста и эстетически великолепна. Сухожилия рук подрезаются особым образом - пациент не теряет двигательную функцию полностью, но контроль над конечностями значительно ослабевает, и ваш омега больше не сможет удержать ничего тяжелее анальной пробки. Удаление зубов: процедура удаления зубов восходит к временам легальных клубов-ферм, где состояли благородные альфы, которые содержали своих омег в качестве домашних животных. Выдрессированным породистым омегам в обязательном порядке удаляли все зубки. К сожалению, клубы вывели из правового поля до того, как альфам-ученым удалось вывести породу идеальных омег, но наша клиника оказывает услугу по удалению зубов оперативно и качественно. Акция! К удалению зубов первому омеге - удаление голосовых связок со скидкой в 50%. Воспитанные песики не лают. Кастрация: традиционная процедура, делает омегу более спокойным и сговорчивым. Полное оскопление: давно доказано, член для омеги - совершенно бесполезный рудиментарный орган. Пусть вашего омегу больше ничего не отвлекает. Акция! Весь октябрь скидка на татуировки 40%. Подпишите своего омегу, чтобы все знали, кому он принадлежит. Прерывание беременности: если потомство не входит в планы, избавиться от него законным путем можно лишь на раннем сроке беременности. В услугу входит подбор пакета медицинских показаний для аборта. Полное лишение мобильности: для владельцев самых упрямых омег и ценителей изысканных развлечений. Ампутация конечностей на длину, согласованную с клиентом. Ваш омега будет не только мило смотреться, но и станет намного компактнее. Внимание: прежде, чем заказать услугу, ознакомьтесь с рекомендациями по содержанию немобильного омеги. Все необходимое оборудование из списка можно приобрести в нашем онлайн-магазине”. Дио все-таки не выдержал и блеванул, едва повернувшись в сторону от стола. Каждая так называемая процедура сопровождалась фото, иллюстрирующими процесс и результат. Какого черта он только что прочитал? Была ли хоть какая-то возможность, что хоть одна из этих ебанутых пыток законна? - Сэр? - Айс, которого Дио вызвал к себе кнопкой на телефоне, вошел как раз, когда Дио, поправляя галстук, направлялся к выходу. - Вызови кого-то, кто может здесь прибраться. - Все в порядке, сэр? - как всегда бесстрастно уточнил Айс. - Вполне. Чертов виски Дэна - на чем бы его ни настаивали, мне эта ерунда противопоказана. Схожу прогуляюсь. Под напряженным, но лишенным участия взглядом Айса Дио покинул кабинет и отправился поплескать водой на лицо в туалет - тот самый, где и произошло его спонтанное знакомство с Какеином. В памяти всплыл случай из детства - у его брата Джонатана, родного сына мистера Джостара, был пес Дэнни. Дио уже не помнил, что начало вытворять это глупое животное, но отец принял решение его кастрировать. Дио тогда роскошно поиздевался над братом - дразнил его, каждый раз напоминая, что скоро Дэнни отрежут яйца и больше у них не будет кобеля, будет только никчемная скулящая сука. Джонатан расстраивался и в слезах умолял отца пощадить друга, но мистер Джостар снисходительно успокаивал его и повторял “так будет лучше, это для его же блага”. Потом пса действительно кастрировали и издевки Дио утратили смысл - Джонатан поныл ровно один вечер, а потом просто забыл о произошедшем. Только как-то отметил, что кастрированный пес действительно стал спокойнее и послушнее. “Две равнозначные категории - омеги и домашние животные” - говорил мистер Карс. После случившегося было бы неплохо выкурить сигарету или даже парочку - Дио дошел до балкона-курилки и замер за дверью с матовым стеклом. - Будь моя воля, я бы обязал всех омег носить ошейники. - Это чтобы их не метили? - Это чтобы сразу понимать, кто перед тобой. Знаешь, как у тех ортодоксов - забыл, какой церкви - омегам, у которых начались течки, запрещается стричь волосы. Нужно возродить традицию восемнадцатого века - ошейники с поводками на всех без исключения, кто скрывает вторичный пол - публичная порка и вязка. - Это же миф. Вроде как, из какого-то фильма. - Все мифы основаны на чем-то реальном. Ничего не имею против омег, но… Дио распахнул дверь и сухо кивнул паре курильщиков - по какой-то непонятной причине это место уже не в первый раз становилось полем для дискуссий на тему вторичных полов. Парень и девушка из отдела по работе с малым бизнесом поздоровались, быстро докурили в молчании и ушли. Что ж, по крайней мере это не Теренс здесь рассуждал о правилах жизни для омег - иначе пришлось бы оправдываться перед Дэном за то, что его младший брат остался без перспективного места работы. Он неторопливо выкурил две сигареты, кое-как привел мысли в порядок и вернулся обратно в свой кабинет - как и следовало ожидать от Айса, уже прибранный и проветренный. Буквально следом за ним туда проскочил Теренс. - Мистер Брандо! - Здравствуй, Теренс. Приятно видеть тебя не в курилке. - Сэр, прошу прощения, - Теренс был слишком взволнован, чтобы оправдываться. - Я больше ничего не могу накопать по этому делу Шерри. Получилось достать контакты этого парня, ее брата, который проводил акцию, но он ни с кем не общается. Мистер Брандо, сколько бы я ни пытался… - Хорошо. Давай, - Дио забрал у Теренса папку с документами и отложил на край стола. - Есть другое важное дело, которое я бы хотел тебе поручить. “Клиника Секко” - займешься ими? Теренс пару раз моргнул, но узнавания в его взгляде не появилось. - Клиника? У кого-то претензия? - Можно сказать и так. Посмотри их сайт, проверь их на легальность - ищи все, за что можно зацепиться. То есть, глубоко копать для этого не придется, но ты прокопай все равно. - Хорошо, сэр. Позвольте, я запишу… - Теренс закопался в своем телефоне. - И не скидывай все свои дела на Какеина. Это не такая срочная задача. - Конечно, сэр, я все понял. Как только Теренс ушел, Дио убрал папку с материалами по делу Шерри в стол, так и не открыв. *** С каждым днем приближался пик цикла Какеина - и с каждым днем он занимал все больше места в мыслях Дио. Подумать только, этот мальчишка, с виду обычный - приятный и симпатичный, но в целом мало примечательный, с обычными для мальчишки интересами, страхами и амбициями - существует в мире, где ценится исключительно как кусок мяса, способный к репродукции. Дио много думал об этом и много злился - на правовую систему, на застрявшее в средневековом невежестве общество, на всех альф. Накануне Какеиновой течки ему снова приснился кошмар. Он привел своего омегу в “Клинику Секко” - во сне доктор Секко предстал каким-то странным убогим существом, тощим мужчиной с животными повадками, полностью одетым в стеганый костюм. Он вставил Какеину распорку в рот и отрезал ноги по колено, предложил удалить все зубы и оскопить, чтобы у парня не болталось ничего лишнего, рекомендовал приобрести штангу с цепями и крюки, чтобы приковывать и подвешивать для удобства свой арт-проект, исполненный с уважением к древним традициям. Какеин из этого кошмара был абсолютно беспомощным, полностью зависимым, просто игрушкой, которая существует только ради чужого удовлетворения - вещью, которую можно было подогнать под собственные нужды. Дио мог делать с ним все, что угодно. Ощущение власти пьянило и распаляло даже сквозь сон. Дио проснулся с легким чувством тошноты и крепким стояком - образы искалеченного Какеина, превращенного в безропотное воплощение чужой извращенной эротической фантазии, только усиливали эрекцию, а вместе с ней и чувство острого отвращения к самому себе. Даже не пытаясь помочь себе рукой, Дио отправился на кухню готовить кофе в надежде, что кошмарные картины из сна вскоре перестанут преследовать его. Дальше тянуть было уже некуда, и в тот же день он вызвал Какеина на обед. Тот по-прежнему держался настороженно, заказал себе лимонад со льдом и размешивал его соломинкой. Дио снова вспомнил свой сон и ощутил вину перед Какеином. Осознал, что эту связь действительно лучше как можно быстрее разорвать. - Нам нужно обсудить процедуру снятия метки. Я знаю, ты посещаешь отделение для омег в клинике “Золотой ветер”, - он принял решение не затягивать с этим вопросом. - Она была ближе всего. - Я запишу тебя на прием, сходим вместе. Насколько я понял, нужно будет сдать еще ряд анализов, так что подготовься. - Хорошо, сэр. Какеин согласился очень быстро. Ничего удивительного - для него в таком положении не было совершенно ничего привлекательного. - Еще кое-что. В среду я должен быть на суде, боюсь, это займет целый день - так что попробуем решить твою проблему превентивно. Сегодня поедешь со мной. И снова Какеин кивнул, не задавая вопросов. Дио вдруг понял, что уже ждет его течку с каким-то необъяснимым предвкушением - и от этого разозлился на себя еще сильнее, чем утром. - Хорошо. В конце рабочего дня спускайся к парковке. А сейчас извини, мне нужно идти на встречу. Находиться рядом с Какеином было невыносимо - из-за того, как он безропотно принимал все предложения - загнанный в угол и смирившийся. Больше всего Дио злило то, что такая безотказность Какеина провоцировала у него неправильное, исконно порочное желание. Шеф полиции все-таки дозвонился до него и потребовал подтверждения тому, что все договоренности на завтра в силе - вероятно, начал сомневаться, или хотел перестраховаться - Дио был совершенно не сосредоточен и толком не мог ни успокоить его, ни поделиться деталями плана, которого к собственному удивлению даже не имел в ином виде, кроме самого общего представления о ходе процесса. С разборки он откровенно слился, пусть и времени это отняло больше, чем хотелось бы. Спустившись на парковку, он увидел там Какеина - и в очередной раз почувствовал необъяснимое, неестественное притяжение. - Садись, - предложил он Какеину и снова почувствовал раздражение из-за того, что голос против его же воли звучит резко и сердито. Какеин по-прежнему вел себя скромно и тихо, будто в чем-то провинился, хотя периодически Дио замечал заинтересованность в его бегающем взгляде. - Мы едем ко мне домой, - сказал Дио скорее просто, чтобы нарушить молчание. Он пытался рассмотреть Какеина в зеркале заднего вида - не видел в нем ничего такого, чего не видел раньше, но при этом с каждым взглядом замечал что-то новое. Розоватая мочка уха со следом пирсинга. Густые прямые ресницы. Бледная веснушка под нижним веком. Дио сжал руль и немного резковато вписался в поворот - очень противоречивое чувство вызывало осознание того, что все эти черты складываются в одного человека - настоящего, живого, и по печальному стечению обстоятельств исключительно несчастного, даже если от него самого эта деталь все еще была по большей части скрыта непроницаемыми водами надежд и самообмана. Поняв, что Какеин при нем так толком и не пообедал, Дио предложил: - Ты голоден? Заедем поужинать? - Нет, сэр, спасибо, - отозвался Какеин глухим голосом, и Дио остался верен изначальному маршруту к дому. Лишь спустя пару кварталов он осмыслил ситуацию и снова разозлился на себя. К чему спрашивать такие вещи у Какеина, когда его мотивация совершенно очевидно состояла в том, чтобы занимать собой как можно меньше пространства и общественного поля? Это в нем, безусловно, раздражало - хотя в определенных обстоятельствах Дио счел бы это скорее весьма удобным. Переучивать его сейчас не было возможности - но можно было хотя бы накормить. - Выходи, - скомандовал Дио, как только машина встала четко в парковочный слот. Ни в лобби, ни в лифте Какеин ничего не сказал - только украдкой настороженно осматривался и сцеплял руки. В квартире он окинул взглядом все пространство и, кажется, немного расслабился. Сам Дио вдруг отчетливо осознал, что его жилище имеет крайне мало общего с домом и является скорее пространством, которое выдает в нем эмоционально закомплексованного мальчишку, который искренне презирает нищету и пытается продемонстрировать, что сумел вырваться из нее, что он не такой, как его никчемный родной отец. Дио приходил домой только, чтобы принять душ, поспать и выпить утром кофе - даже посуду, кроме кофейных чашек, ему пришлось искать. На изысканные предметы интерьера и эксклюзивный дизайн пространства ему было наплевать, на самом деле элитный пентхаус в жилом комплексе премиум-класса был ему не настолько необходим - все это было лишь результатом гиперкомпенсации: маленькому нищему Дио из семьи опустившегося алкоголика-альфы и доведенной им до могилы омеги было жизненно необходимо доказать, что он стал другим, вознесся над обстоятельствами, добился успеха и теперь живет в неоправданно дорогом доме, водит излишне дорогую машину, носит абсурдно дорогой костюм - доказать это всему миру и в первую очередь самому себе. Теперь Дио казалось, что, осматривая откровенно нежилое пространство его дома, Какеин видит его насквозь, и ему было стыдно. - Вы и правда здесь живете? - спросил его проницательный омега, разглядывая кружки на барной стойке, которые Дио бездумно бросал там, выпив утром кофе - и Дио ощутил необходимость оправдаться и за этот бардак. - Да. Клинер приходит утром по четвергам. Я закажу что-нибудь на ужин. Можешь сходить в душ, если хочешь. Не давая Какеину вариантов для отказа, он собрал чашки в раковину и открыл приложение доставки. Сразу же столкнулся с неожиданной сложностью: что Какеину нравится? Что он любит есть? Что, наоборот, терпеть не может? Шансов узнать это у него было предостаточно - но Дио ни одним их них не воспользовался. Теперь это казалось нелепой глупостью. К тому времени, как Какеин вернулся из душа, Дио успел найти у себя подходящие тарелки и приборы, дождался доставки и вытащил бутылку вина. Раздражающая фоновая тревога по поводу того, что Какеину не понравится еда, развеялась, как только Дио почувствовал наполняющий помещение аромат - тонкий и настолько неуловимый, что он не стал бы с уверенностью утверждать, что не вообразил его. Запах был совершенно непонятным, едва ли сравнимым с чем-то из мира материальных вещей, но Дио не сомневался в одном - так пах Какеин. Легко, сладко, нежно, но при этом как будто жизнеутверждающе. - Выпьешь со мной? - предложил он, указывая на бутылку какого-то вина - год и сорт винограда сейчас его совершенно не интересовали. Какеин сомневался. Дио догадывался, как его предложение должно выглядеть со стороны, и на самом деле не хотел слишком давить - но все равно считал, что расслабить Какеина еще немного будет не лишним. - Совсем немного, - Дио решил пойти на уступку. - Если ты не будешь - то и я не буду. - Хорошо, сэр. Спасибо. Будто получив спорную отмашку, Дио сразу же разлил вино по бокалам и выпил - только сейчас поняв, какое колоссальное испытывал напряжение. Какеин наконец взялся за еду. Глядя на то, как он ест, Дио почувствовал что-то вроде облегчения. - Поделись со мной чем-нибудь, Какеин, - попробовал он расшевелить своего скованного компаньона. - Расскажи, как у тебя дела? - Неплохо. Мы еще занимаемся интеграцией архивного каталога в систему документооборота… Какеин принялся рассказывать о какой-то офисной ерунде, которая сейчас казалась полной бессмыслицей. Хрупкое чувство облегчения сменилось досадой. Какеин все еще рассматривал их тандем исключительно как вынужденный союз начальника и подчиненного - и в определенном смысле это было совершенно правильно, но почему-то все равно вызывало внутреннее противоречие. - О работе мы всегда можем поговорить в рабочее время. Я о другом. - Все неплохо. Иногда я читаю что-нибудь или рисую. Если есть возможность - сплю подольше, - выдал Какеин после небольшой паузы. Паста со сливочным соусом утратила всякий вкус. Все вещи на земле показались поблекшими и бесцветными в сравнении с простым и почти болезненно-трогательным миром Нориаки Какеина, о котором Дио, как выяснилось, совершенно ничего не знал. - Любишь рисовать? - уточнил он, не придумав ничего более умного. - Не то, чтобы у меня хорошо получалось. Но меня это отвлекает. Сказав это, Какеин улыбнулся - кротко, как будто извинялся или оправдывался, но эта улыбка была адресована ему, Дио. Дио добился того, что Какеин достаточно расслабился, чтобы явить миру эту хрупкую эфемерную улыбку. Дио сделал так, чтобы Какеину захотелось улыбнуться. В этот момент он чувствовал потрясающую уверенность в себе - казалось, он все делает правильно и его стараниями у Какеина впредь все будет хорошо. Непременно захотелось увидеть, как мальчик-омега смеется, как радуется чему-то отвлеченному, как смотрит на мир осознанно и уверенно. - А твои родители? Скучаешь по ним? - спросил Дио на волне минутной эйфории. - Конечно, но в последнее время мы совсем мало общаемся. Наверное, после моего отъезда у них набралась целая куча всяких дел. Иллюзорный мир с радостным безмятежным будущим мгновенно растрескался, явив за собой ту же сраную реальность, которая, будто уродливая мозаика, открывалась Дио то одной, то другой деталью. Ничего не обещало хорошего исхода и беззаботной жизни, пока Какеин говорил подобные вещи с таким наивным лицом, будто не понимал, что его родители, по всей видимости, решили от него дистанцироваться - или попросту вычеркнуть его из жизни, потому что неожиданный ребенок-омега означает, что где-то среди его родни затесалась как минимум еще одна незарегистрированная омега, а подобные проблемы никому не нужны. Да и едва ли мальчик, который всю жизнь прожил в качестве беты, о чем-то подобном действительно знал. Паста, только что было обретшая яркий вкус, снова стала похожа на размокший картон, а вино - на разбавленный прокисший сок. Какеин доел свою порцию и выглядел все таким же невинным и даже немного радостным. Это сразу и ободряло и печалило. То, что Дио собирался с ним сделать, начинало казаться невообразимым грязным преступлением, за совершение которого шеф полиции должен бросить его в камеру, где такого преступника будут презирать абсолютно все - особенно бывший коп Леоне Аббаккио. - Иди в спальню, я приберусь. Потребовались определенные усилия, чтобы убедить себя в том, что это все надуманные волнения. Во-первых, шеф полиции неоднократно ясно давал понять, что не считает омег за полноправных граждан и без вопросов спустит любому альфе с рук любое надругательство над ними - до тех пор, пока это не затрагивает интересы другого альфы - хотя эта сухая констатация действительности вызывала только раздражение из-за чужой вопиющей невежественности. Во-вторых, это была насущная необходимость. Пока Дио мылся - так тщательно, будто боялся осквернить своего временного партнера - он повторял самому себе, что делает это исключительно с благими намерениями. Помочь Какеину, которому больше неоткуда ждать помощи. Облегчить боль, которой по глупому генетическому стечению обстоятельств в его жизни и так слишком много. Стоило только успокоиться, как в голове всплывали слова его никчемного папаши - “хочешь помочь омеге - оттрахай ее” - и он снова раздражался и сомневался во всем. В этот раз он подготовился тщательно - пригоршня подавителей для альф, специальные презервативы на случай вязки, лубрикант - Дио пытался найти в интернете наиболее подходящий для коитуса с омегой, но не продвинулся дальше рекомендаций вроде “если у омеги между ног не течет ручьем - сдай ее репродуктологам и найди нормальную”, в итоге взял обычный. Для себя он твердо решил - если Какеин не покажет никаких признаков течного возбуждения - ничего не будет, даже если придется на всю ночь закрыться в этой ванной и дергать себя за болт, представляя, как хорошо они могли бы провести время с неблагодарным ублюдком. Упоминание доктора Абдула о том, что он - первый партнер Какеина, не давало Дио покоя, будто печать тяжкого правонарушения, масштабы последствий которого он сам еще не знает, будто ошибка, которую вскоре станет поздно исправлять. Какеин был нервным и напряженным, будто не знал чего ждать - хотя проходил через это с Дио не впервые. Дернулся, стоило Дио только до него дотронуться. Все логично - именно потому, что Какеин знал, что ему предстоит, он так себя и вел. Дио сжал зубы и убедил себя не злиться - стоит позволить этому недалекому омеге вести себя так, будто секс с Дио для него пытка, а не привилегия - все же, виной всему нелепое стечение обстоятельств. Все же, это все скоро закончится. На этот раз он был настроен не нарушать хотя бы те правила корректного совокупления, о которых знал, и может быть немного - совсем чуть чуть - испытывал желание поскорее приступить к делу, поэтому сразу задал вопрос: - Как думаешь, мы сможем что-то сделать, чтобы все началось сегодня? Прямо сейчас. Можем как-нибудь ускорить процесс? Он ожидал, что неискушенный Какеин в очередной раз замкнется, смутится, опустит взгляд и заявит, что не понимает, о чем речь - и удивился, когда тот посмотрел на него твердо, почти с вызовом, и спросил: - Может быть, поцелуете меня? Казалось бы, не ядерная физика - ничего сверхъестественного или сложного в этой просьбе не было - но Дио ощутил неожиданное повышение уровня тревоги. Он еще никогда не целовал Какеина. Если уж на то пошло, он даже не допускал мыслей, что нечто подобное на самом деле может произойти. Целесообразность такого действия в другой ситуации была бы очевидна, но сейчас Дио как будто зафиксировался на идее, что это сложная и опасная задача, что слишком велик риск - как будто это что-то неправильное, деструктивное по самой своей сути. Он наклонился к Какеину, погладил его по щеке, испытывая волнение, словно подросток, который собирается поцеловать девчонку, на которую запал его брат, коснулся губ партнера-подчиненного осторожно и бережно - и впервые так остро ощутил, что Какеин настоящий живой человек. Спустя какое-то время, которое для Дио схлопнулось в один бесконечный и неизмеримо скоротечный момент, Какеин оказался под ним на его кровати - глубоко вздыхал, цеплялся за рубашку слабеющими руками. Оторвавшись от его губ, Дио переключился на шею, потом грудь - и сам не замечал, насколько поддался тому самому животному порыву безраздельного обладания, которое в себе отрицал. Он остановился лишь когда схватил Какеина за бедро и почувствовал, что ткань с внутренней стороны влажная. Как бы ни хотелось ему отрицать, что многое в их поведении регулировалось банальными звериными инстинктами и рефлексами, способ сработал. Какеин, казалось, утратил большую часть связи с реальностью - шумно дышал, подставлял горло под поцелуи, и Дио только сейчас заметил, какой он горячий. Сквозь пелену удушающего желания немедленно взять его, выебать, повязать и пометить еще хоть десять раз, чтобы все в омеге буквально кричало о том, что он - сука Дио Брандо, пробилась тревога, вызванная опасением снова облажаться. Дио постарался взять себя в руки и как можно осторожнее перевернуть Какеина на живот. Отсутствие сопротивления с его стороны не было для Дио в новинку - Какеин и до этого не сопротивлялся ввиду состояния, в котором течка вынуждала его обращаться за радикальной помощью - но готовность, которой Дио раньше не замечал, немного выбивала из колеи. Добровольная покорность со стороны Какеина ощущалась неуместной, совершенно неправильной - вопреки стандартному мнению об омегах как об одержимых сексом шлюхах, которого Дио сам придерживался до недавних пор и все еще был не в силах окончательно от него отказаться. Он был уже весь мокрый и дрожал. Дио испытал тревожный дискомфорт - будто Какеин мог быть чем-то болен, - но от тяжелого давящего желания было уже не сбежать. Такой послушный. Такой нежный. Дио едва хватило терпения, чтобы надеть презерватив. В этот раз Дио старался не облажаться изо всех сил - никаких резких движений, без болезненно-глубокого проникновения, все словно по учебнику. Вязать Какеина он не стал. Теперь, глядя на спящего омегу, он размышлял о произошедшем и снова чувствовал себя кретином - его мальчик пошел на все поставленные условия, согласился поехать к нему домой, не задавая никаких вопросов, даже потек, как по команде - и все, что в итоге получил - унылый сдержанный секс. Понравилось ли ему? Бытовало мнение, что омеги от любого секса ловят кайф и чуть ли не от одного вида члена готовы обоссаться - но в последнее время Дио все чаще подвергал расхожие стереотипы об омегах сомнению - и с каждым разом это заводило его все дальше туда, где ему совершенно не хотелось находиться. Какеин спал на краю его кровати - Дио обещал ему отдельное спальное место, когда тот забеспокоился - но в итоге так и вырубился в той же постели. Во сне он выглядел умиротворенным и серьезным, иногда казалось, что по лицу пробегала едва уловимая тень тревоги - то ли ему что-то снилось, то ли Дио просто вглядывался слишком пристально. Пару раз он останавливал свою руку, когда уже намеревался убрать со лба Какеина вьющуюся прядь волос. Несколько раз он ловил себя на мысли, что прямо сейчас что-то удивительное происходит в его постели - несмотря на то, что секс был давно окончен и все его следы он замел. Из-за непрерывного наблюдения за спящим Какеином Дио уснул только под утро. *** Утром Дио едва не опоздал на слушание - накануне выключил все будильники, чтобы не мешать спать Какеину, и долго не чувствовал вибрации смарт-часов. Какеин, измученный то ли вечером, то ли в целом изнурительной жизнью, как и предполагалось, крепко спал. Дио тихо оделся в гардеробной и выскользнул из квартиры. Не выспаться из-за того, что рядом лежит парень - пусть милый и симпатичный, пусть даже такой скромный и покладистый, о котором любой альфа с соответствующими половыми предпочтениями мечтает с появления первых лобковых волос - это уже тревожный знак. Терять голову из-за омеги - в конце концов, он уже не подросток в острой стадии пубертата, и с этим нужно как можно скорее что-то делать. Едва тронувшись с места, Дио включил гарнитуру и позвонил Айсу с распоряжением назначить им с Какеином прием у доктора Абдула. Кажется, о том, чем ему предстояло заняться, Дио вспомнил только у дверей в здание суда, когда надежный и расторопный Айс буквально всунул ему в руки папку с материалами дела. Как ни странно, волнения и страха Дио не испытывал. В его практике была пара таких кейсов - когда истина была объективно на его стороне. Несмотря на искреннее неверие в справедливость судебной системы, с таким подспорьем Дио чувствовал себя непобедимым. Уж если ему удавалось убедить присяжных и судей в том, что откровенные маньяки не заслуживали наказания, донести до всех правду тем более было ему под силу. Проблемным оставался вопрос перспективы - что во всей этой суете точно напрочь вылетело у Дио из головы, так это шеф полиции и его роль во всей этой истории - весьма некстати ключевая. Весь многолетний опыт в наращивании и укреплении социальных связей говорил о том, что сливать такие важные контакты по меньшей мере неблагоразумно - если даже не сказать опасно - но Дио быстро убедил себя в том, что это чрезмерная мнительность. В конце-концов, он действительно всего лишь исполнитель - и если какой-то, пусть даже не последний в штате, юрист способен буквально столкнуть его в пропасть, это должно как минимум намекнуть мрачным фигурам, которые стоят за ним, что стоит найти более надежного кандидата для курирования их интересов в этой области. Окончательно все сомнения развеялись, когда в зал привели его клиента. Даже в тюремном комбинезоне и со следами легкого избиения на лице он держался более достойно и благородно, чем большинство присутствующих альф - трясущихся от гнева и бессилия из-за того, что омега отказывается представать перед ними безропотной подстилкой, которым обязан быть согласно условно принятым альфами правилам - Дио даже сам ощущал себя рядом с ним каким-то несерьезным выскочкой. Ни ободрять, ни обнадеживать его Дио не стал - Аббаккио держался совершенно спокойно. Вместо этого он внимательно осмотрел зал - присяжных накануне не пришлось даже обрабатывать, Айс все проверил и выяснил, что собрали в основном бет, а у прокурора Хигашикаты была дочь-омега - и Дио теперь был уверен, что к ее комфортной жизни и неплохой карьере папаша приложил немало сил. Станет ли он просто из принципиальной неприязни к адвокату тащить на дно несчастного омегу, зная, какой ад он прошел, выбиваясь в люди - и что ждет его впереди? Даже если и станет - доказательств и душещипательных проповедей для присяжных Дио припас столько, что на Хигашикату можно было наплевать. Он хлопнул по плечу Аббаккио, который сидел с прямой спиной и надменно смотрел перед собой, и бросил ему: - Расслабься. Больше до начала заседания они не разговаривали. *** Как и следовало ожидать, бюрократические формальности и бессмысленный церемониальный пиетет растянули действо до вечера - к концу слушания, когда результаты были в целом ясны, мысленно Дио уже почти не присутствовал в зале, все сильнее отвлекаясь на происходящее у него дома. То, что накануне казалось ему удачной идеей, теперь больше походило на опрометчивую глупость - оставить Какеина одного без объяснений и обещаний, к тому же в самый сложный день цикла, пусть даже он и старался принять соответствующие меры предыдущим вечером. Что делает сейчас Какеин? Как себя чувствует? Когда уже можно будет к нему вернуться? Аббаккио отпустили прямо из зала суда. Очередной нюанс, который Дио не предусмотрел - безопасность такого мероприятия была под большим вопросом. Пришлось еще немного позаниматься логистикой, определить Айса на то, чтобы тот довез освобожденного офицера до дома. - Ты ведь понимаешь, что это было не бесплатно? - намекнул Дио перед тем, как посадить Аббаккио в автомобиль. - Еще бы. С таким адвокатом компенсация все судебные издержки не покроет, так что даже не знаю, как мне быть, - усмехнулся Аббаккио. За нервным смехом все равно сквозило облегчение. - Приходи ко мне в офис на следующей неделе. Пусть мой помощник назначит встречу. Когда машина Айса скрылась из вида, Дио наконец сел в свою и тронулся резче, чем обычно. Весь триумф от очередного выигранного дела и злорадство из-за бунтарской выходки против системы померкли перед желанием как можно скорее увидеть Нориаки Какеина. До своего апарт-комплекса он доехал, почти не замечая дороги - на последних кварталах уже сдавливая руль от нетерпения и тревоги. Бросить течного омегу одного - не мог придумать ничего умнее. Нужно было не быть слабохарактерным придурком, а проявить настойчивость и перенести слушание. Ничего страшного бы не случилось, просиди Аббаккио в том клоповнике еще неделю-другую. Он вспомнил спокойное, даже несколько надменное лицо избитого офицера, и рассуждения немного изменили вектор. Шеф полиции раз сорок повторил, что этот Аббаккио - слабак и размазня, как и все омеги, что шлюхам, которые умеют только раздвигать ноги, в полиции не место. Почему-то Дио был убежден, что, окажись сам шеф полиции в не столь отдаленном месте рядом с озабоченными альфачами, он бы утратил всякое благородство фактически моментально, только и делал бы, что рыдал и умолял о спасении. Пусть Аббаккио и не имел к нему никакого личного отношения - то, что Какеин, как и он, являлся мужчиной-омегой и был вынужден жить по тем же безумным законам, не оставляло Дио в покое. К тому моменту, как Дио доехал до своего этажа на лифте, его воображение уже успело нарисовать ему самые жуткие картины. У Какеина обострились все симптомы течки сразу, и он впал в кому прямо на его мраморном полу. Или течка спровоцировала выброс феромонов, и толпа обезумевших альф вынесла двери его пентхауса и набросилась на несчастного омегу - едва вообразив эту жуткую картину Дио приготовился вдохнуть тот самый сладкий аромат, разумеется, ничего не почувствовал, и гротескно-жестокая сцена воображаемого разврата сменилась другим предположением, от которого сердце словно придавило к ребрам. Какеин мог просто сбежать - запирать его Дио не стал и уже был готов об этом пожалеть. Едва ли в этот момент он мог представить себе более пугающую перспективу, чем войти в пустую квартиру. Страх перед вероятным открытием настолько пересилил спешку и нетерпение, что Дио простоял у закрытой двери почти полминуты прежде, чем решился. Запах, пусть не такой навязчивый и давящий, каким бывал в худшие моменты для Какеина, все-таки наполнил легкие, стоило Дио зайти домой. Радость от того, что Какеин здесь, похоронила под собой все остальное. - Добрый вечер, мистер Брандо! Как все прошло? Какеин лежал на диване, замотанный в декоративный плед, и начал подниматься и разматываться при виде хозяина помещения и - до некоторой поры - его собственной судьбы. Дио подошел к нему и потрогал лоб, хотя ничего полезного из этой проверки не извлек. Горячий, как и полагается в эти дни цикла. О чем он говорит? Что именно прошло? Дио не сразу сообразил, что Какеин интересуется прошедшим судом - как не сразу сообразил, что ворвался в комнату, не снимая ботинок. - Порядок, не бери в голову. Как ты? Очень больно? - Нет, сэр. Все хорошо, только какая-то слабость… - Не вставай. Лежи. Еще одна странная и нежелательная метамарфоза. Стоило только коснуться горячей кожи Какеина, поймать его доверчивый взгляд - и Дио был действительно готов броситься трахать его, вдавливая лицом между диванных подушек. Возможно, держался он только на остаточном эффекте таблеток. - Ты ел что-нибудь? Какеин покачал головой и немного виновато улыбнулся. - Боялся, что будет тошнить. На этом Какеин замолчал, будто тема была исчерпана, и Дио почувствовал неожиданный укол, будто подспудно ожидал большего. Что Какеин выскажет ему за то что оставил одного и даже не удосужился накормить. Что будет злиться из-за того, что кто-то опять принимает за него все решения. Все, что происходило между ним и этим рыжим омегой, ощущалось таким же неправильным, как и то, что творилось в суде. - Тогда давай поедим после того, как сделаем это. Тебе должно будет стать легче. Какеин кивнул, едва дернув головой, - будто смутился собственного согласия. Дио показалось, что сладкий запах усилился. По пути в душ он подумал о том, что после того, как Какеин избавится от метки, а сам Дио - от ответственности за Какеина, этого неуместного смущения и приторного аромата будет не хватать.